вскрикивает Райт.
   - Мне одно странно, - продолжает Гарри, - когда мы вошли, я не видел ее в
зеркале, хотя она и была рядом со мной.
   При этих словах Джемс вздрагивает и испуганно смотрит на Райта.
   - Все это мы разберем после, а теперь нельзя оставлять  гостей  одних,  -
благоразумно замечает капитан.
   Гарри послушно поднимается, и все выходят из кабинета.
   Джемс берет капитана под руку и шепчет ему:
   - А мне эта история не нравится; тут что-то неладно... И скажи, где я  ее
видел, а что видел, то это несомненно.
   - А заметил ты странность, - продолжал Джемс, - в спальне Гарри, на обеих
стенках его кровати, есть знак пентаграммы? Видел ты его?
   - Пентаграммы? Ты хочешь сказать о том каббалистическом знаке пятигранной
звезды, что, по преданию, в средние века употребляли как  заклинание  против
злых духов?
   - Ну, да, - подтвердил Джемс.
   - Неужели Гарри сам велел их приделать к спинкам? Я ясно рассмотрел;  они
не входят в рисунок кровати, а помещены сверху.
   - Не  вижу  тут  ничего  особенного,  -  сказал  спокойно  Райт.  -  Знак
пентаграммы, видимо, почему-то был любим бывшим владельцем замка.  В  вещах,
перешедших к Гарри по наследству, он часто встречается, и  я  видел  золотую
цепь, на которой висит  знак  пентаграммы  из  чистого  золота  ,  усыпанный
бриллиантами. Вещь в высшей степени художественная, и Гарри сказал, что  она
нравится ему больше всех остальных вещей и что носить ее он будет охотно.
   - Райт, мне необходимо сегодня же говорить с тобою, - заявляет Джемс.
   - Хорошо, когда проводим гостей. Смотри, к тебе идет твоя испанка.
   - А, ну ее к черту, не до того теперь! - ворчит Джемс.
   Веселье, ничем не нарушаемое, царит в залах; гости  по-прежнему  танцуют,
пьют, любезничают. Только хозяин стал холоднее; он не замечает ни  страстных
взглядов, ни вздохов, ни милых улыбок, которыми щедро дарят его  красивые  и
некрасивые особы женского пола.
   Он молча бродит по комнатам.
   Красавица в  голубом  платье  как  внезапно  появилась,  так  внезапно  и
исчезла, унеся с собою и веселье хозяина.
   Джемс тоже потерял охоту к флирту. Он хотя и  ходит  под  руку  со  своей
дамой и говорит любезности, но, видимо, думает о другом и сильно озабочен.
   Испанка, не зная, как вернуть к себе внимание своего кавалера, предлагает
пройтись по саду.
   Они спускаются.  Сад  красиво  освещен,  но  довольно  свежо,  и  публики
немного.
   Подходят к обрыву. Долина залита лунным светом, под ногами блестит озеро.
   - Как странно, - говорит испанка, - погода  ясная,  а  по  скале  тянется
полоса тумана.
   И правда: с середины горы, кверху, поднимается столб  белого  светящегося
тумана: он ползет выше и выше и пропадает в соседних кустах.
   - Если б я не была с вами, - шепчет нежно испанка, прижимаясь к Джемсу, -
я бы боялась этого тумана: в нем точно кто-то есть.
   Как будто в подтверждение ее слов  из  кустов  выходит  женщина  в  белом
платье и легкой походкой направляется в замок.
   Джемс и слегка упирающаяся испанка следуют за ней.
   "Кажется, я не видел еще этой маски, - думает Джемс, - и она  хороша,  не
хуже "той".
   В зале белую фигуру тотчас же окружает рой кавалеров и увлекает в танцы.
   Белое легкое платье, как облачко,  носится  по  залу.  Золотистые  локоны
рассыпались по плечам, и их едва  сдерживает  венок  из  мертвых  роз.  Лицо
плотно  укутано  газом,  только  большие  голубые  глаза  ясно   и   ласково
осматривают всех.
   Маска имеет большой успех.
   Но больше всех за ней ухаживает молодой корнет Визе, одетый словаком; он,
как тень, следует за ней всюду.  Да  и  она  сама,  видимо,  выказывает  ему
предпочтение.
   Так что понемногу кавалеры отстают, и словака с белой дамой предоставляют
друг другу.

Глава 5

   Начинается разъезд.
   Гарри стоит наверху лестницы, откланиваясь и благодаря. Он уже без маски.
   Залы мало-помалу пустеют. Огни гаснут.
   По комнатам быстро проходит молодой человек в костюме пажа  и  спрашивает
лакеев, не видели ли его товарища, корнета Визе, в костюме словака, - белая,
широкая, с открытым воротом рубашка.
   Одни не видели, другие заметили, как он проходил с дамой в белом  платье,
с цветами в волосах, но где сейчас, не знают.
   Паж еще раз пробегает темные уже залы. Визе нет.

***

   "Амурничает в зимнем саду!" - проносится в голове товарища, и  он  спешит
туда.
   В саду все погашено, и он  освещен  только  светом  луны  через  огромные
зеркальные стекла.
   При изменчивом и неверном свете предметы  принимают  какие-то  неясные  и
сказочные очертания. Листья  пальмы  образуют  хитрый  узор;  темный  кактус
выглядит чудовищем; филодендрон протягивает свои лапы-листья и  точно  хочет
схватить; вот там в углу, под тенью большой музы, точно  раскинулось  белое,
легкое платье; а здесь от окна, по песку, тянется белая полоса, точно вода.
   - Визе, тут ли ты? - окликает паж.
   Тихо. Фу, как тут сыро, - думает паж и в самом деле, из  темного  угла  к
дальнему открытому окну плывет полоса тумана. Она колеблется и  от  ветра  и
лунного света странно меняет очертания; в ней чудятся то золотистые  локоны,
то голубые глаза. Туман уплывает в окно.
   - Визе! - еще раз окликает паж.
   Из-под листьев большой музы раздается стон.  И  то,  что  паж  принял  за
белое, дамское платье, оказывается белым костюмом словака.
   Визе лежит на полу и болезненно стонет.
   - Что с тобой! - ответа нет.
   Испуганный  паж  бросается  в  комнаты  за  помощью  и   возвращается   в
сопровождении доктора, Райта и слуг. Приносят свечи.
   Визе поднимают и садят на садовую скамейку. Он бледен и слаб.
   На участливые расспросы товарища вначале он  молчал,  а  потом  рассказал
какую-то сказку. Он много танцевал, много пил, затем устал и пошел отдохнуть
в зимний сад вместе с дамой в белом платье.
   Тут он объяснился ей в любви, и она дала согласие на поцелуй.
   Газовый шарф был снят.  Но  когда  он  наклонился  к  ее  лицу,  она  так
пристально смотрела ему в глаза, что он растерялся  и  не  мог  двинуться  с
места.
   Дама закинула назад его голову и укусила его в горло.
   Но ему не было больно, а, напротив,  такого  наслаждения  он  никогда  не
испытывал!
   С помощью товарища Визе поднялся и, раскланявшись, уехал в город.

***

   - Натянулся паренек-то изрядно! - пошутил доктор.
   Когда отъехал последний экипаж, то на востоке уже показались первые  лучи
солнца.
   Все были так утомлены, что через час замок спал так же крепко и  повсюду,
как и в спящей красавице.
   Джемс, желавший немедленно говорить с Райтом, похрапывал так же исправно,
как и сам Райт.

Глава 6

   На другой день вечером все общество собралось в столовой.
   Гарри был угрюм, несмотря  на  целую  кучу  писем  и  визитных  карточек,
выражавших благодарность и восхищение за вчерашний роскошный праздник.
   Несколько более знакомых лиц явилось лично благодарить его.
   - А слышали новость? - спросил вновь вошедший аптекарь, не успев  даже  и
поздороваться, - умер скоропостижно корнет Визе. Я был у него.
   - Как, что, расскажите! - послышались вопросы. Довольный общим вниманием,
аптекарь начал:
   - Вчера на балу с Визе был обморок.
   - Обморок? А я и не знал, - сказал Гарри.
   - Да, его товарищ корнет Давинсон нашел его без чувств в зимнем  саду,  -
продолжал аптекарь. - Визе был выпивши и бормотал какую-то чушь. Но потом он
оправился и они прямо с бала поехали в лагерь  в  офицерскую  столовую.  Там
обильно позавтракали. Визе был здоров, хотя и очень бледен.
   Собирались к часу ехать в город с визитами, но  вдруг  в  12  часов  Визе
объявил, что он так устал и так хочет спать, что не  в  силах  держаться  на
ногах.
   И правда, он очень ослабел, так что только с помощью  Давинсона  добрался
до своей палатки и упал на постель.
   Больше не суждено ему было с нее встать.
   Перед вечером денщик нашел его мертвым. Лицо спокойное, даже радостное, а
в  кулаке  зажата  поблекшая  мертвая  роза-ненюфар.  Надо  думать,  дорогое
воспоминание прошедшего бала, - ораторствовал с азартом аптекарь.
   Все жалели покойного: корнет Визе был еще так молод!
   Многие, в том числе  и  Гарри,  спрашивали,  когда  похороны,  и  тут  же
условились поехать отдать последний долг усопшему.
   Только Джемс и Райт угрюмо молчали...
   Закурив сигары, они откланялись обществу и вышли в сад на обрыв.
   - Ну, что? - первый прервал молчание Джемс. Райт молчал.
   - Не прав ли я, дело неладно. Я едва ли ошибусь, если скажу,  что  участь
Визе грозила вчера и Гарри.
   Райт все молчал.
   - Что ты молчишь, как истукан! - вспылил Джемс.
   - Что ты пристал ко мне!  Разве  я  что  понимаю  в  этой  чертовщине,  -
огрызнулся Райт.
   - Не сердись, голубчик, подумай, что нам делать,  -  просил  взволнованно
Джемс.
   - Если б это были команчи или туги - дело  другое,  а  тут  я  ничего  не
понимаю, - хмурясь, ответил Райт.
   - Но я ее видел, но где, когда? А видел, видел, - не унимался Джемс.
   - Ты говоришь "она", а кто она? Дама в голубом платье, а что мы  можем  о
ней сказать?.. Видение в Охотничьем доме и вчерашняя маска. Да, быть  может,
это совпадение! А если предположить, что мы видели ее  призрак  прежде,  чем
увидели ее самое. Разве ты не знаешь: "Есть много,  друг  Горацио,  чего  не
снилось нашим мудрецам!" - задумчиво говорит Райт. - Но где тут опасность? -
как бы про себя продолжал он.
   - Где опасность? Вот в том-то и вопрос! А что опасность есть,  то  это  я
чувствую, чувствую, - горячо убеждал Джемс.
   - Да еще бы тебе не чувствовать опасности или преступления, на  то  ты  и
Шерлок Холмс, - засмеялся Райт.
   - Ладно, посмотрим, кто будет смеяться  последним!  -  сердито  проворчал
Джемс и, круто повернувшись, ушел в дом.

***

   Райт еще долго сидел на краю обрыва, куря сигару за  сигарой,  машинально
следя за колечками дыма, и тяжелое предчувствие томило его сердце.

Глава 7

   После бала прошла неделя. Веселая жизнь в замке плохо налаживалась.
   Гарри с утра до вечера делал  обещанные  визиты,  что  очень  утомляло  и
раздражало его.
   Райт молчал, как истукан, а Джемс, всегда веселый и живой  Джемс,  просто
переродился. Целые дни он сидел у  себя  в  комнате,  обложенный  книгами  и
словарями. Причем он тщательно скрывал свою работу.
   Только один Карл Иванович имел доступ в  его  комнату.  Да  и  вообще  за
последнее время Джемс очень сдружился со стариком  и  много  ему  помогал  в
разборке архива и библиотеки.
   Таким образом на доктора и Смита упала  вся  забота  о  веселье  замковых
гостей. Они усердно устраивали облавы на коз и зайцев; ездили с  гостями  на
вечерние перелеты уток; травили лисиц.., и все,  по  обыкновению,  кончалось
обильными ужинами и вином, но все это было не то, не прежнее.
   Рассеянность и какая-то нервность хозяина давали себя чувствовать.
   Доктор часто ворчал себе под нос:
   - И что это с Гарри, влюбился, что ли, он на балу? Да  в  кого?  Говорят,
была какая-то красавица в голубом платье. Не она ли? - соображал толстяк.
   Был у доктора и пациент - молодой поденщик, но  он  не  доставил  доктору
много хлопот: захворал ночью, а к закату солнца и умер.
   На вопрос Гарри о причине смерти доктор ответил:
   - А черт его знает, точно угас!
   В деревне также было два случая смерти и также почти внезапной.
   Но так как умирали люди бедные, то никто на это и не обратил внимания.
   В обоих случаях Джемс и Карл Иванович  лично  вызвались  отнести  помощь,
пожертвованную Гарри.
   Угнетенное состояние духа хозяина замка заразило, наконец, и  гостей.  От
охоты и поездок понемногу начали отказываться или уклоняться.

***

   Доктор выходил из себя, не зная, как развлечь общество. Он  предлагал  то
то, то другое; устраивал кавалькады, карты, игру на бильярде и т, д.
   Он зорко следил за малейшими желаниями и нуждами гостей.
   - Что с вами, - обратился он однажды к молоденькому мальчику Жоржу К.,  -
вам что-то нужно, не стесняйтесь.
   - Я бы хотел другую спальню, - стыдливо сказал мальчик.
   - Почему? - осведомился доктор.
   - Видите ли, моя.., моя очень холодна, - сказал, краснея, Жорж.
   - Холодна летом? - удивился доктор,  но  видя,  что  Жорж  покраснел  еще
более, проговорил:
   - Хорошо!
   Вечером он увел Жоржа к себе в комнаты и начал расспрашивать.
   - Вы не стыдитесь, мой милый, доктору, что духовнику, все можно сказать.
   - Ах, доктор, как я вам благодарен, но мне, право,  неловко,  -  бормотал
мальчик.
   - Смелее, смелее, я курю и на вас не смотрю, - шутил доктор.
   - Еще там в деревне, в гостинице, она приходила ко мне, - начал Жорж.
   - Кто она?
   - Она, красавица, с черными локонами и большим гребнем..
   - Ну, дальше, - поощрял доктор.
   - В Охотничьем доме она опять была у меня и оставила  голубой  бант,  вот
этот, - и Жорж вынул из кармана голубой шелковый бант.
   Доктор взял его и, рассмотрев, весело захохотал:
   - Жорж, милый, да ведь это тот самый  бант,  который  наш  повеса  Джемми
преподнес вам в день осмотра замка. Припомните.
   - Но я же бросил его, - пробормотал мальчик.
   - Что из этого, кто-нибудь из слуг видел шутку Джемми и отнес бант в вашу
комнату. У нас очень строго следят за чужими вещами, - проговорил доктор,  -
мистер Гарри в этих случаях неумолим.
   - Не знаю.., быть может.., вы и правы, доктор, но... - и Жорж замолчал.
   - Ну, а еще видели вы ее?
   - Да, видел.
   - Как, где, когда? - торопил доктор.
   Вчера, в моей спальне. Она еще похорошела и говорит,  что  любит  меня  и
даст мне счастье, - совсем застыдившись, проговорил Жорж.
   Доктор молчал.
   - Она даже  обняла  меня  и  хотела  поцеловать,  но  потом  раздумала  и
спросила, зачем я ношу вот это, - и при  этих  словах  Жорж  показал  черные
мелкие четки с крестиком. - Это благословение бабушки: она  привезла  их  из
Рима, - пояснил он.
   А еще она пообещала подарить мне розу.
   - А потом что было? - спросил заинтересованный доктор.
   - А потом.., потом я уснул, - сказал конфузливо  Жорж.  -  Мы  так  много
играли в этот день в лаун-теннис, и я был очень уставшим, - прибавил он.
   - Знаете, Жорж, ложитесь сегодня у меня в кабинете на кушетку, на которой
сидите. Спальня у меня рядом и дверей нет, а только одна портьера.
   Так что мы, не стесняя один другого, будем спать как бы в одной комнате.
   Жорж, видимо, с радостью согласился.
   Приготовили постель.
   Доктор, по обыкновению, запер дверь на ключ и ушел в свою спальню.
   Он, благодаря кочевой, полной приключений жизни, привык  спать  чутко,  и
вот среди ночи ему послышались шаги и подергивание двери,  ключ  от  которой
лежал на его письменном столе.
   Доктор живо встал и заглянул за портьеру.
   Жорж стоял у двери и старался ее открыть. Глаза его были плотно закрыты.
   - Э, да ты, голубчик, лунатик, - прошептал доктор. - Это интересно.
   Жорж между тем вернулся к кушетке и лег на нее.
   Доктор подошел к окну, отдернул занавесы и открыл одну половинку.  Лунный
свет наполнил комнату.
   - Понаблюдаем! - решил доктор и уселся в  кресло  в  своей  комнате  так,
чтобы видеть кушетку и окно.
   Жорж спал спокойно. Незаметно для себя уснул и доктор.

***

   Рассвет застал доктора в кресле. Протерев глаза, он вспомнил  приключения
ночи и первым долом подошел к кушетке.
   Жорж спал тихо и спокойно, на груди у него лежала свежая пунцовая роза.
   Доктор взял ее, повертел и поставил в вазочку на свой письменный стол.
   - Досадно, что я не видел, как он ухитрился вылезти в окно и спуститься в
сад, а что он лунатик  и  ходит  ночью  -  доказательство  налицо,  бормотал
доктор.
   Доктор оделся и тогда уже начал будить Жоржа.
   - А, это вы, доктор, как  я  рад!  -  потом  поискав  вокруг  себя,  Жорж
спросил:
   - А где же роза?
   - Какая роза?.. - притворился доктор непонимающим.
   - Она была, дала мне розу, вот такую же, как  стоит  на  вашем  столе,  и
велела снять вот их. - Он указал на четки.
   - Полноте, Жорж, ни розы, ни красавицы не  было.  А  дам  я  вам  сегодня
снотворного.
   Не говорить же ему, что он лунатик! - подумал доктор.
   - А теперь нас с вами ждут к кофе. Торопитесь.

Глава 8

   День прошел, как всегда.
   Вечером доктор уговорил Жоржа выпить  снотворное,  а  сам  все  же  решил
караулить.
   - Интересный субъект!
   Жорж быстро заснул. Отворив окно и отдернув занавесы, доктор  занял  свой
наблюдательный пост.
   Чтобы не заснуть, как вчера, он начал курить. Дремота  его  одолевала,  а
потому клубы дыма становились все гуще и гуще.
   И вот ему чудится, через сизый дым, что в соседней комнате стоит женщина,
с темными волосами и розами на груди.
   Хорошо рассмотреть он не может, дым  клубится  и  перемещается,  закрывая
фигуру.
   Что это? Она у кровати Жоржа, становится на колени, целует его...

***

   На доктора напала слабость...
   Наконец он очнулся. В комнате темно, луна уже зашла.
   - Черт знает, до чего докурился! До обморока, вот дурак, - шепчет он и  в
то же время слышит стон Жоржа.
   - Вот и парня, должно быть, закурил! -  и  он  берет  спички  и  зажигает
свечу.
   Жорж лежит на кушетке и по временам тихо стонет.
   Доктор наклоняется и видит на груди, на рубашке, несколько капель крови.
   Тут же лежит судорожно сжатая рука, в которой крепко зажат стебель  алой,
свежей розы.
   Доктор стоит в недоумении.., опять, значит, ходил,  значит,  обморок  мой
был продолжителен! - соображает он.
   А кровь на рубашке, откуда она? Ну, это просто, розы имеют шипы, - решает
он.
   Отобрав цветок, доктор запер окно и завалился спать.
   Утром Жорж встал первым. Он был бледен, слаб и как-то рассеян. На вопросы
доктора отвечал нехотя и уверял, что он вполне здоров.
   Во время кофе из деревни принесли известие,  что  ночью  опять  скончался
один рабочий.
   Джемс и Карл Иванович всполошились и тотчас же собрались идти  в  деревню
отнести помощь. Они просили Смита выдать ту сумму,  какую  назначает  мистер
Гарри в таких случаях.
   Жорж К, попросил взять его с собою. Хотя и неохотно, но  Джемс  дал  свое
согласие.
   Пошли. Дорогой не говорили, шли молча, каждый занятый своей думой.
   В деревне им указали, где был  покойник.  Старая,  покосившаяся  избушка,
беднота была страшная и глядела из всех углов. Усопший лежал на лавке.
   - Отчего он умер? - спросил Джемс, передавая денежную помощь от владельца
замка.
   - Не знаю, сударь, лег здоровехонек, а не встал  больше!  Божья  воля,  -
отвечала, заливаясь слезами, сестра покойного.
   - У вас, конечно, есть колодец, -  принесите  мне,  пожалуйста,  воды,  -
сказал Карл Иванович. Женщина вышла.

***

   В ту же минуту Джемс и Карл Иванович бросились к покойнику  и  приподняли
ему голову.
   Они оба ничего не сказали, а Жорж, о  присутствии  которого  они  забыли,
заметил:
   - Да у него на шее такие же ранки, как и у меня.
   - Что, у вас ранки на шее? Покажите! - властно сказал  Джемс,  подходя  к
Жоржу.
   Жорж поднял голову и показал две небольшие ранки с белыми краями.
   Джемс и Карл Иванович побледнели хуже мертвеца, лежащего  на  лавке,  они
стояли молча, как пораженные громом.
   Их заставил очнуться приход хозяйки с водой.
   Не прикоснувшись даже к кувшину, они заспешили домой.
   В обратном пути в замок они ловко выспросили Жоржа об его снах и  о  том,
как ему спится в комнате доктора.
   О ранках он сообщил, что заметил их сегодня утром, что они  не  болят,  а
откуда явились, он и сам не знает.
   Доктора дома уже не было, он уехал с большой компанией на рыбную ловлю  и
довольно далеко, верст за пятнадцать.
   - Вернутся не раньше ужина, - докладывал слуга.
   Карл Иванович и Джемс не запирались сегодня в библиотеку,  а  целый  день
провели с Жоржем К., не оставляя его одного ни на минуту.
   Вечером к обществу неожиданно присоединился и сам хозяин дома,  благодаря
этому ужин прошел много веселее обыкновенного.
   - Когда же  вы,  Карл  Иванович,  поб