лось,  что  бы  ни
происходило сейчас в доме, называемом Эдбрук, она ничем не сможет помочь
Дэвиду, если ее бездыханное тело окажется распластанным на шоссе.
   Господи, какие ужасные мысли лезут ей в голову! "Как не стыдно, Эдит,
- упрекнула она себя, - ты ведешь себя плохо, очень плохо".
   Эдит рискнула бросить взгляд на  раскрытую  на  пассажирском  сиденье
карту. Ей не хотелось пропустить поворот  с  шоссе  на  другую  сторону,
которая в свою очередь приведет ее на еще одну дорогу, а  потом  еще  на
одну, которая в конце концов приведет ее в Рэйвенмур.
   Не сводя внимательного взгляда с шоссе, она сдвинула  в  сторону  два
письма, закрывавшие нужную ей страницу на карте, и быстро отыскала номер
необходимой ей дороги. Лежавшие вместе с картой  письма  были  подписаны
мисс Т. Вебб. "Еще очень далеко", - пробормотала  она  себе  под  нос  и
вдруг резко вздрогнула - еще  один  грузовик  с  грохотом,  обгоняя  ее,
промчался мимо.
 
*** 
 
   Добравшись наконец до телефонной будки, Эш немного постоял  внутри  и
отдышался, прежде чем набрать номер телефона Института.  После  прогулки
быстрым шагом по свежему воздуху у него по крайней  мере  прояснилось  в
голове. Несмотря на пройденный путь, он чувствовал себя бодрым и  полным
энергии. Возможно, для того чтобы снять усталость, ему не хватало именно
такой вот прогулки по долине  и  свежего  воздуха.  В  том  что  он  так
отвратительно чувствовал себя раньше, Дэвид винил  дом,  Эдбрук,  с  его
вечным полумраком и затхлым воздухом. И, конечно же,  события  последних
двух ночей, неблагоприятно повлиявшие на его психологическое  состояние.
Мариэллы явно разыгрывали его, пытались сбить с толку, но он не понимал,
зачем им это было нужно. Неужели его действительно это  интересовало?  И
разве его волновало, какие цели они преследуют? Как ни удивительно - да.
Он не знал только, в какой именно степени. Мариэллы  раздражали,  бесили
его и одновременно, признался он нехотя самому  себе,  странным  образом
привлекали,  буквально  завораживали  его.  Особенно  Кристина.  Прошлой
ночью...
   Он заставил себя не думать об  этом.  Ему  необходимо  было  получить
руководящие  указания,  выслушать  мнение  здравомыслящего  человека   и
прояснить ситуацию. Ему нужно поговорить с Кейт Маккэррик, непреклонной,
решительной, все понимающей и умеющей логически мыслить Кейт.
   Эш порылся в карманах и выругался,  обнаружив  там  только  несколько
пенни.
   Толкнув  тяжелую  дверь,  он  вышел  из  будки  и  долго  смотрел  на
раскинувшуюся перед ним долину и видневшийся в конце ее Эдбрук.
   Однако пошел он совсем в другую сторону.
 
*** 
 
   Ну вот, наконец-то, именно эта дорога, уходящая в сторону  от  шоссе,
ей и нужна.
   Эдит включила левый указатель поворота  и  с  облегчением  вздохнула,
оказавшись после скоростного шоссе на  тихой  сельской  дороге.  Она  не
торопясь ехала мимо городков  и  поселков,  наслаждалась  возвышавшимися
вдалеке холмами с мягкими очертаниями.
   День клонился к вечеру, и кое-где уже зажигались первые огни.
 
*** 
 
   К тому времени как Эш достиг окраины поселка, он уже едва тащил ноги.
Плечи его поникли, ссутулились,  а  глаза  не  отрывались  от  дороги  -
двухмильный переход напрочь лишил его обретенной было (и, как оказалось,
ненадолго) энергии.
   Дома постепенно выстраивались в ровную линию,  располагались  уже  не
так далеко друг от друга, а кое-где даже  целыми  группами.  В  них  уже
зажегся свет, в некоторых Эш видел даже горящие камины. Мягкий свет этих
огней вызывал ощущение теплоты и  уюта,  необходимого  усталому  путнику
покоя, и в то же время это ощущение заставляло всякого, кто находился на
улице,  острее  почувствовать  собственное   одиночество.   Именно   так
чувствовал себя сейчас Дэвид Эш.
   Облачка пара от его дыхания витали вокруг лица, таяли и растворялись,
они были столь же  мимолетны,  как  и  кружившиеся  в  голове  мысли.  В
сравнении с его разгоряченным от долгой ходьбы  телом,  вечерний  воздух
казался особенно холодным. Он шел  мимо  слепящих  ярким  светом  витрин
магазинов, но впереди его ждал гораздо более гостеприимный свет.
   Эш прибавил шагу, и в горле его пересохло от предвкушения  того,  что
его ждет.
 
*** 
 
   Эдит  стояла  возле  "Фиесты",   наблюдая,   как   пожилой   служащий
бензоколонки  наполняет  бак,  жалуясь  на  долгие  ночи,  на  то,   что
приближается зима, что лето редко бывает хорошим  и  что  цены  на  мясо
непомерно высоки. Это  была  небольшая  автостанция,  и  заправку  машин
бензином едва ли можно было назвать увлекательной работой, но она все же
давала возможность  хотя  бы  изредка  поболтать  с  проезжающими  здесь
клиентами.
   Да-да, Рэйвенмур отсюда совсем недалеко, да, он слышал о поместье под
названием Эдбрук - это большой дом, много земли вокруг него... нет,  оно
тоже недалеко отсюда, меньше чем в трех милях, не доезжая городка,  нет,
он толком не знает, кто там живет,  имена  ему  неизвестны,  поместье-то
вроде бы есть, а вроде бы и нет его, вы понимаете, дом стоит  далеко  от
дороги, рядом нет ни соседей, ни тех, кто там работает; кто  бы  они  ни
были, они живут сами по себе; впрочем, он вообще мало  что  здесь  знает
(при этих словах он усмехнулся), потому что и сам в этих краях  новичок,
приехал сюда недавно вместе со своей второй  женой,  а  через  два  года
опять овдовел - лет десять-одиннадцать с тех пор прошло, и за это  время
у него не было повода общаться с обитателями больших домов,  хотя  леди,
которая живет там,  частенько  останавливается  здесь,  чтобы  заправить
машину, - она у нее старинная, великолепная старая машина, но в отличном
состоянии, такое впечатление, что они не часто пользуются ею;  он  точно
знает, что эта леди оттуда,  потому  что  однажды  у  нее  не  оказалось
наличных денег и она выписала  чек,  а  он  вынужден  был  попросить  ее
оставить свой адрес, потому что так полагается; будь  он  проклят,  если
помнит сейчас ее имя, она никогда много не разговаривала, она не из тех,
кто, как он, любит поболтать, а вот он получает огромное удовольствие от
приятной беседы, а сейчас, если миссис поедет по этой дороге и на втором
перекрестке повернет направо, то слева от нее будет небольшая долина, ее
следует объехать вокруг, потом будет еще одна  дорога,  пошире,  хотя  и
ненамного; а чуть дальше по ней будет уже Эдбрук.
   Он остановился, чтобы перевести дух, и снова усмехнулся.
   Да, он, конечно, знает это поместье, но ему  до  него  нет  дела.  Он
проезжал мимо  пару  раз,  и  оно  его  не  впечатлило.  Когда  вам  уже
семьдесят, а точнее - семьдесят два, и вам все еще  приходится  работать
круглые сутки, потому что вы к этому привыкли и  другой  жизни  себе  не
представляете, так вот, когда вам уже за  семьдесят,  вы  хорошо  умеете
чувствовать такого рода вещи. Миссис, конечно, понимает, что он имеет  в
виду? Уверен, что понимает. Ну  вот,  полнехонько,  под  завязку,  можно
ехать. Чек нужен? Нет? Ладно, тогда схожу за сдачей. Как  насчет  масла?
Масло вам нужно? Нет? Да, эти  маленькие  консервные  банки  не  требуют
столько масла, сколько жрали старые колымаги. Говорят, это все прогресс.
Возможно, но иногда кажется, что в некотором смысле все становится хуже,
а не лучше. Ну, вы понимаете? Все вокруг становится другим, но  время  и
жизнь не стоят на месте, и нужно как-то приспосабливаться...
   К  великому  облегчению  Эдит,  старик  наконец  направился  в   свою
конторку, построенную из камня и выкрашенную в белый цвет. Она  крикнула
ему вслед, что сдачу он может оставить себе. Она уже  села  в  машину  и
протянула руку к ремню безопасности, когда старик  обернулся  и  в  знак
благодарности помахал ей.
 
*** 
 
   Хозяин  кабачка  в  Рэйвенмуре  едва  успел  открыть   дверь,   чтобы
посмотреть, какая нынче вечером  погода  (холод  и  даже  мороз  его  не
пугали, но в дождливую погоду любители выпить и  поиграть  в  карты,  за
исключением самых заядлых и стойких, предпочитали не выходить на улицу),
как вдруг на него буквально наткнулся человек в  темном  пальто.  Парень
был не из местных и какой-то весь  растрепанный,  взъерошенный.  Ему  не
помешало бы и хорошенько побриться. Хозяин отступил,  давая  возможность
посетителю войти.
   Пробормотав извинения, Эш протиснулся мимо него  и  направился  через
вестибюль к бару. Хозяин последовал за ним.
   - Сегодня холодная погода, - чтобы как-то за вязать разговор,  сказал
хозяин, обходя стойку бара.
   Эш только молча кивнул в знак согласия и  указал  на  отражавшиеся  в
зеркалах ряды бутылок за спиной бармена. Потом ткнул пальцем  в  бутылку
водки.
   - Большую, пожалуйста.
 
*** 
 
   Эдит снизила скорость и почти прижалась  лицом  к  ветровому  стеклу,
пытаясь рассмотреть надписи на прикрепленных к воротам почтовых  ящиках.
Потом включила на полную мощность фары, чтобы лучше было видно.
   Да,  вот   оно.   Подъехав   чуть   ближе,   она   смогла   прочитать
выгравированное на кирпичных столбах по обе стороны  дороги  название  -
Эдбрук. Ворота были открыты, и она, съехав с дороги, остановила "Фиесту"
по другую их сторону. В вечерних  сумерках  она  отчетливо  видела  тень
большого дома, стоявшего в конце прямой подъездной дорожки. Света в доме
не было.
   Она ничего не чувствовала. Судя по всему, дом  был  совершенно  пуст.
Нет, она по-прежнему не испытывала никаких ощущений. И в то же  время  у
нее не было желания входить в этот темный и  мрачный  дом.  Если  только
Дэвид...
   Эдит сняла ногу с педали тормоза и поехала вперед.
   По обе стороны раскинулись просторные лужайки, за  которыми  виднелся
лес, потом начался парк. В полумраке ей трудно было определить, в  каком
состоянии все это находится. Эдит вдруг тихо вскрикнула - в какой-то миг
ей показалось, что в парке стоят люди, но тут  же  она  поняла,  что  их
путающая неподвижность объясняется тем, что они сделаны  из  камня.  Она
постаралась выбросить из головы мысль о том, что эти  статуи  пристально
следят за ее приближением.
   Дом словно рос на глазах, и вскоре сквозь ветровое стекло  она  могла
видеть только освещенный  фарами  фасад,  производивший  весьма  мрачное
впечатление.
   Она остановила машину недалеко от ведущих к входу в  дом  ступеней  -
под деревом, раскидистая крона которого нависала над посыпанной  гравием
площадкой.
   Вполне безопасное расстояние,  подумала  она,  издеваясь  над  собой,
обеспокоенная   собственной   нервозностью.   Со   смешанным    чувством
любопытства и тревоги  она  вглядывалась  в  величественное  здание,  не
понимая, почему оно действует на нее таким образом, - она по-прежнему не
ощущала ничего, никакого намека  на  историю  этого  дома,  на  то,  что
скрывалось за массивными стенами.
   Тогда  откуда  же  этот  страх?  Он  засел  внутри  ее,  разъедая  ее
внутренности, как раковая  клетка,  потихоньку  разрушающая  находящиеся
рядом  здоровые  клетки  и  ткани,  медленно  прокладывая  себе  путь  и
постепенно захватывая весь организм, совершая  свое  страшное  дело  при
поддержке извне... и эта внешняя поддержка исходила  из  мрачного  дома,
перед которым стояла сейчас Эдит...
   Ну же,  Эдит,  говорила  она  себе,  ты  чувствуешь  что-то.  Ужасную
всеохватывающую пустоту, причины которой  вполне  реальны.  Здесь  царит
ужас, и Дэвид Эш стал его частью...
   Эдит отправилась в Эдбрук полная решимости избавиться от мучившей  ее
тревоги и предупредить Дэвида о грозящей ему опасности; сам он,  напрочь
отрицая наличие у него великого дара, не в силах был понять  и  осознать
масштабы этой угрозы. Судя по всему, его сенсорность  не  в  силах  была
преодолеть воздвигнутые им  психологические  барьеры  между  собственным
сознанием и подсознанием, а потому избрала иной  путь.  Нет,  не  совсем
так. Та часть его сознания, которая колебалась  между  тем,  во  что  он
верил, и тем, что отрицал, исходя из доводов логики, этот сидящий внутри
каждого (или почти каждого) из нас третейский судья - иными словами, это
можно было бы назвать способностью к восприятию и постижению - так  вот,
эта способность вынуждена была отсылать его мысли в ином направлении.  И
Эдит оказалась именно  тем  человеком,  кто  уловил  эти  мысли,  как  и
рассчитывал на то третейский судья. Сам того не подозревая, Дэвид послал
сигнал опасности.  Господи!  Каким  же  благодатным  материалом  мог  бы
послужить  разум  Дэвида  для  любого  психоаналитика.  И   вот   теперь
захлестнувшая  Эдит  тревога  в  значительной  степени   поколебала   ее
решимость.
   Эдит готова была уже развернуть машину и поскорее  убраться  подальше
от этого страшного места. Света в  доме  по-прежнему  не  было  -  такое
впечатление, что Эдит здесь  совершенно  одна.  Может  быть,  Дэвид  уже
закончил свои исследования и вернулся в Лондон? Может быть, она напрасно
так беспокоится? Нет, тут же возразила  она  себе.  Любое  предположение
может быть спорным, но чувства не ошибаются.  Если  Дэвид  действительно
уехал отсюда, то это только к лучшему. Если в доме никого нет, еще лучше
- она может возвращаться в Лондон с чистой совестью  и  сознанием  того,
что сделала все возможное.
   Дом по-прежнему не вызывал у нее никаких ощущений. Как  будто  внутри
него был абсолютный вакуум, всеобъемлющая пустота, ставившая ее в тупик.
Но если там действительно ничего нет, незачем и бояться. Ничего - значит
ничего, и нет повода для страха, не так ли, Эдит?
   Она открыла дверцу машины. Поежилась от холода. Пересекла  посыпанный
гравием двор. Поднялась по трем широким каменным ступеням.
   Одна створка входной двери была приоткрыта, и в  образовавшейся  щели
видна была царившая в доме тьма.
   Эдит нажала на кнопку звонка возле двери.  В  доме  не  раздалось  ни
звука. Она нажала еще раз, уже сильнее, и несколько  секунд  не  снимала
палец с кнопки. Но звонок не работал.
   Она постучала в закрытую створку двери с такой  силой,  что  костяшки
пальцев тут же покраснели. И вновь никакого ответа. Тогда Эдит заглянула
внутрь, оставив дверь нараспашку. Чернота чуть отступила.
   - Эй! - крикнула она. - Эй! Кто-нибудь слышит?
   От царившего внутри дома запаха Эдит  передернуло.  Пахло  старостью,
сыростью, вековой пылью... и чем-то еще. Странно, но она  ощутила  запах
древесного угля.
   Охваченная любопытством Эдит вошла в дом.
   Поскольку на улице тоже  было  темно,  Эдит  не  потребовалось  много
времени, чтобы глаза привыкли к чернильно-черной  темноте  внутри  дома.
Мрак словно рассеялся.
   - О Господи! - тихо воскликнула Эдит.
   И в ответ на ее возглас в проеме двери под лестницей  в  конце  холла
возникла тень.
 
26 
 
   Опершись локтями на стойку бара, Эш показал хозяину пустой стакан.
   - Еще одну большую порцию.
   Хозяин взял из  его  рук  стакан  и  настороженно  взглянул  на  Эша.
Пьянство в обычном смысле этого слова не свойственно такого рода  людям.
Должно быть, у него есть для этого какие-то очень  серьезные  основания.
Он повернулся к Эшу спиной и стал наливать в стакан водку.
   - И пива? - спросил он через плечо.
   - А почему бы и нет, - ответил Эш, туша в пепельнице сигарету, - я не
за рулем.
   Посетителей в кабачке прибавилось, хотя он был  далеко  не  полон.  В
такую погоду людям не хотелось покидать уютные дома и выходить на улицу.
Беседы велись вполголоса, и  в  баре  слышался  лишь  приглушенный  гул,
изредка прерываемый  криками  и  руганью,  доносившимися  из  соседнего,
меньших размеров бара, завсегдатаями которого были местные пьяницы.
   Хозяин поставил перед Эшем стакан с  водкой  и  открыл  пивной  кран,
искоса поглядывая на взъерошенного гостя.
   - Вы говорили, что остановились  неподалеку?..  -  осмелился  наконец
спросить он.
   - Поблизости, - кивнул Эш, запуская руку в ведерко  для  льда.  -  Но
пешком оттуда идти оказалось чертовски долго. - Он бросил лед в стакан с
водкой.
   - Стало быть, где-то за  пределами  городка?  -  снова  задал  вопрос
хозяин, медленно закрывая кран.
   - Да, примерно милях в ста отсюда,  -  Эш  изобразил  на  лице  некое
подобие улыбки, желая показать тем самым, что это всего  лишь  шутка.  -
Нет, конечно, милях в двух, я  думаю.  Но  мне  они  кажутся  сотней.  В
Эдбруке. Вы знаете это поместье?
   - Эдбрук? - переспросил хозяин, и в голосе его  слышался  интерес.  -
Да, я знаю этот дом.
   - В гостях у семьи Мариэллов. - Эш покачал головой  и  улыбнулся  про
себя.
   Хозяин поставил на салфетку пинту пива и чуть наклонился к стойке.
   - Довольно уединенное местечко. Вы долго собираетесь жить там?
   - Нет, если это будет зависеть от меня. - Дэвид протянул хозяину  два
фунта. - Я собираюсь, если получится, уже сегодня ночью сесть в поезд до
Лондона. - Если бы не... - Он пожал  плечами  и  сделал  большой  глоток
водки.
   - Похоже, вам не очень  нравится  этот  визит,  -  фамильярным  тоном
сказал хозяин и был весьма  удивлен,  когда  Эш  мрачно  расхохотался  в
ответ.
   - Я бы сказал, что Мариэллы  довольно  эксцентричные  люди,  -  пьяно
улыбаясь и покачивая головой, заявил Эш.
   - Мариэллы?
   - Да, все они - Роберт и Саймон, милая старая  няня  Тесс  и  даже...
даже Кристина.
   Хозяин выпрямился, и тон его вдруг утратил все свое дружелюбие.
   - Мне кажется, вам не следует пить столько водки. Если вы собираетесь
возвращаться туда сегодня вечером... - Он не  закончил  и  направился  к
кассе. Кладя перед Эшем на стойку сдачу, он добавил:
   - Конечно, если вы действительно живете именно там.
   С этими словами хозяин отошел, оставив Эша, который, хмуро  посмотрев
ему вслед, пожал плечами и принялся за пиво. Перебрав  пальцем  лежавшие
на стойке монетки, он отыскал десятипенсовик, залпом допил водку и пошел
к выходу. Походку Дэвида нельзя было назвать нетвердой,  но  это  стоило
ему немалых усилий.
   Отыскав в вестибюле телефон-автомат, он  опустил  в  щель  монетку  и
поднял трубку. Набрав номер, Дэвид стал ждать.
   - Ну давай же, Кейт, - бормотал он, не слыша ответа.  -  Почему  тебя
нет именно тогда, когда ты нужна мне?
   Но на том конце провода никто не отвечал. Нетерпеливо вздыхая,  Дэвид
прислонился к стене, заметив вдруг, что шатается.
 
*** 
 
   Телефон звонил  и  звонил,  и  вот  наконец  в  двери  кабинета  Кейт
Маккэррик повернулся ключ. Дверь распахнулась, и Кейт, бросив  у  порога
на пол сумку, подбежала к столу и схватила трубку.
   - Алло!  -  задыхаясь  крикнула  Кейт.  Послышался  щелчок,  и  связь
прервалась.
   - Черт... - проворчала Кейт.
 
*** 
 
   Эш чертыхнулся и бросил на рычаг трубку.
   Он прислонился головой к  стене  и  уставился  в  потолок.  В  висках
стучало, от выпитого  спиртного  кружилась  голова.  Какое-то  время  он
стоял, не двигаясь с места, потирая пальцами лоб и глаза. "Ну и  черт  с
ними, Эш, - уговаривал он сам себя. -  Пусть  проделывают  свои  чертовы
трюки и играют в дьявольские игры с кем-нибудь  другим.  Какое  тебе  до
всего этого дело?"
   - Вот именно, какого дьявола! - произнес он уже вслух.
   Неужели он просто болезненно реагирует на происходящее?  Неужели  все
дело в том, что он разозлился на Кристину за  то,  что  она  сбежала  от
него, не оставив даже записки, как будто то, что было между ними  ночью,
не имеет для нее ровным счетом никакого значения? Он вспомнил,  как  она
хотела его, быть может, даже  сильнее,  чем  он  ее,  с  какой  страстью
прижималась она к нему всем телом.  Он  вспомнил,  как  в  конце  концов
откликнулась на ее призыв его плоть,  и  он,  поначалу  растерявшийся  и
ошеломленный, занимался с ней любовью с таким же всепоглощающим желанием
и  страстью,  как  и  она.  Даже  воспоминание  об  этих  минутах   было
возбуждающим.
   Но пожар! Эта мысль пронзила его  и  мгновенно  вытеснила  из  головы
сладострастные воспоминания. Получается, что  огонь  был  не  более  чем
плодом его воображения. Но этого не может быть, это  невозможно!  Он  не
мог  выдумать  эту  жару,  клубы  едкого  дыма.  Господи!   Что