отец - мафиозо? Что он и два моих брата сидят в тюрьме за убийство?"
     - Да, мы были очень привязаны друг к другу.
     - Чем занимается твой отец?
     - Он... он бизнесмен.
     - А у тебя есть братья или сестры?
     - У меня два брата. Они работают с отцом.
     - Лючия, почему ты ушла в монастырь?
     "Потому что меня разыскивает полиция за убийство двух  человек.  Надо
прекращать эту беседу", - подумала Лючия, а вслух сказала:
     - Мне надо было куда-то деться.
     "Это близко к истине".
     - Тебе казалось, что ты... ты устала от мира?
     - Что-то вроде этого.
     - Я не вправе тебе об этом говорить, Лючия, но я люблю тебя.
     - Рубио...
     - Я хочу на тебе жениться. Я в жизни не говорил этого  еще  ни  одной
женщине.
     В нем было что-то трогательное и проникновенное.
     "Он совсем не умеет притворяться, - думала Лючия. -  Мне  нужно  быть
осторожной, чтобы не обидеть его. Подумать только!  Дочь  Анджело  Кармине
станет женой фермера!" Лючия чуть не рассмеялась.
     Рубио неправильно истолковал появившуюся на ее лице улыбку.
     - Я  же  не  собираюсь  всю  жизнь  скрываться.  Правительство  будет
вынуждено пойти с нами на мир. И я вернусь на свою ферму. Querida, я  хочу
посвятить свою жизнь тому, чтобы сделать  тебя  счастливой.  У  нас  будет
много детей, и девочки будут похожи на тебя...
     "Он слишком увлекся, - решила Лючия. - Пора его остановить".  Но  она
почему-то не могла себя заставить сделать  это.  Она  слушала,  как  Рубио
описывал романтические картины их совместной жизни, и поймала себя на том,
что чуть ли не сама хочет этого. Она так устала от погони. Было бы чудесно
найти пристанище, где она будет в безопасности,  где  ее  будут  любить  и
заботиться о ней. "Похоже, я теряю голову".
     - Давай не будем сейчас об этом говорить, - сказала Лючия. - Нам надо
идти дальше.


     Они шли на северо-восток по извилистым берегам реки Дуэро, окруженным
горами и густой зеленью деревьев.  Остановившись  у  живописной  деревушки
Вильяльба-де-Дуэро, они купили там  хлеба,  сыра,  вина  и  устроили  себе
идиллический пикник на зеленой лужайке.
     Рядом с Рубио Лючия чувствовала себя счастливой. В нем была  какая-то
спокойная уверенность, которая придавала ей силы.  "Он  мне  не  пара,  но
какой-то женщине с ним очень повезет, он сделает ее счастливой", -  думала
она.
     Когда они поели, Рубио сказал:
     - Следующим  городом  на  нашем  пути  будет  Аранда-де-Дуэро.  Город
довольно большой,  и  нам  лучше  всего  обойти  его  стороной,  чтобы  не
наткнуться на ГОЕ и солдат.
     Пришло время откровения, время уйти от него.  Она  ждала,  когда  они
доберутся до крупного города. Рубио Арсано и его ферма  были  иллюзией,  а
побег в Швейцарию - реальность. Лючия осознавала, какую боль причинит  она
ему, и не могла смотреть ему в глаза, когда произнесла:
     - Рубио, мне бы хотелось пойти в город.
     Он нахмурился.
     - Это опасно, querida. Солдаты...
     - Они не будут нас там искать. - Она быстро соображала. - Кроме того,
мне... мне нужно переодеться. Я не могу больше идти в этом.
     Идея зайти в город тревожила Рубио, но он лишь сказал:
     - Хорошо, если ты так хочешь.
     Перед ними замаячили очертания стен и домов Аранда-де-Дуэро,  который
издали казался горой, воздвигнутой человеком.
     Рубио вновь попытался отговорить ее:
     - Лючия, ты уверена, что тебе нужно в город?
     - Да, уверена.


     Они перешли длинный мост, который вел на центральную  улицу,  Авенида
Кастилья, и, направились к центру города. Они шли мимо  сахарного  завода,
церквей и мясных лавок. Воздух был насыщен разнообразием запахов. По обеим
сторонам улицы тянулись магазины и жилые дома. Они шли медленно,  стараясь
не привлекать к себе внимания. Наконец Лючия, к своему облегчению, увидела
то, что искала. На вывеске она прочла: CASA  DE  EMPENOS  -  ломбард.  Она
ничего не сказала.
     Они дошли до городской площади со  множеством  магазинов  и  баров  и
проходили мимо "Таберна Куэва". За деревянными столиками виднелась длинная
стойка бара. Возле нее стоял музыкальный автомат,  а  с  дубового  потолка
свешивались куски окорока и косицы чеснока.
     Лючия вдруг придумала.
     - Я хочу пить, Рубио, - сказала она. - Может, мы зайдем сюда?
     - Конечно.
     Он взял ее за руку, и они вошли в таверну.
     Возле стойки толпилось с полдюжины мужчин.  Лючия  и  Рубио  сели  за
столик в углу.
     - Что бы ты хотела, querida?
     - Закажи мне, пожалуйста, бокал вина.  Я  сейчас  вернусь.  Мне  надо
кое-что сделать.
     Она встала и вышла на улицу, оставив озадаченно смотревшего ей  вслед
Рубио.
     Оказавшись на улице,  Лючия  быстро  направилась  назад  к  ломбарду,
прижимая к себе сверток. На  противоположной  стороне  улицы  она  увидела
дверь с  черной  табличкой,  на  которой  белыми  буквами  было  написано:
"Полиция". Сердце екнуло, она на секунду оторопела, потом быстро нырнула в
дверь ломбарда.
     За прилавком стоял маленький сморщенный человек с большой головой.
     - Buenos dias, senorita.
     - Buenos dias, senor. У меня есть кое-что на продажу.
     Она так нервничала, что ей пришлось сжать ноги, чтобы унять  дрожь  в
коленях.
     - Si?
     Развернув крест, Лючия протянула его ростовщику.
     - Вы не хотели бы это купить?
     Тот взял его в руки, и Лючия заметила, как загорелись его глаза.
     - Позвольте вас спросить, где вы это взяли?
     - Мне оставил его мой дядя, он недавно умер.
     У нее настолько пересохло в горле, что она едва могла говорить.
     Медленно поворачивая в руках крест, хозяин ощупывал его.
     - Сколько вы за него хотите?
     Ее мечта становилась реальностью.
     - Я хочу двести пятьдесят тысяч песет.
     Он нахмурился и покачал головой.
     - Нет. Он стоит не больше ста тысяч песет.
     - Скорее я себя продам.
     - Пожалуй, я дал бы вам за него сто пятьдесят тысяч.
     - Я лучше расплавлю его и вылью золото на улицу.
     - Двести тысяч песет. Это мое последнее предложение.
     Лючия взяла у него золотой крест.
     - Вы просто безбожно грабите меня, но я согласна.
     Она видела волнение на его лице.
     - Bueno, senorita.
     Он протянул руку за крестом. Лючия подвинула его к себе.
     - При одном условии.
     - Что это за условие, сеньорита?
     - У меня украли паспорт. Мне нужен новый,  чтобы  выехать  из  страны
навестить больную тетю.
     Он внимательно посмотрел на нее умными глазами, затем кивнул.
     - Понимаю.
     - Если вы поможете мне с этим, крест - ваш.
     Он вздохнул.
     - Паспорт трудно достать, сеньорита. Власти строго следят за этим.
     Лючия молча смотрела на него.
     - Я не знаю, как вам помочь.
     - Ну что ж, и на том спасибо, сеньор.
     Она направилась к двери и уже дошла до нее, когда он окликнул ее.
     - Momentito.
     Лючия остановилась.
     - Мне только что пришла в голову мысль. Один  из  моих  родственников
иногда  занимается  подобными  деликатными  вопросами.  Он   мой   дальний
родственник, понимаете?
     - Я понимаю.
     - Я мог бы с ним поговорить. Когда вам нужен паспорт?
     - Сегодня.
     Он медленно кивнул своей большой головой.
     - И если я это сделаю для вас, мы с вами договоримся?
     - Когда у меня будет паспорт.
     - Отлично. Приходите  в  восемь,  мой  родственник  будет  здесь.  Он
договорится, чтобы вас сфотографировали, и вклеит фотографию в паспорт.
     Лючия чувствовала, как сильно бьется ее сердце.
     - Благодарю вас, сеньор.
     - Может быть, вы в целях безопасности оставите крест здесь?
     - Он будет в безопасности со мной.
     - Тогда в восемь.
     Она вышла из магазина.  Осторожно  обойдя  полицейский  участок,  она
направилась назад к таверне, где ее ждал Рубио.
     Лючия замедлила шаг.  Наконец-то  ей  повезло.  Полученные  за  крест
деньги помогут ей выехать в Швейцарию, где ее ждала  свобода.  Она  должна
была  радоваться,  но  вместо  этого   чувствовала   какую-то   непонятную
подавленность.
     "Что со мной? Все идет  своим  чередом.  Рубио  скоро  забудет  меня.
Найдет себе кого-нибудь еще".
     И тут она вспомнила его взгляд, когда он говорил:  "Я  хочу  на  тебе
жениться. Я в жизни не говорил этого еще ни одной женщине".
     "Черт с ним, - подумала она. - Это не должно меня волновать".



                                    25

     Средства информации захлебывались сногсшибательными новостями. Газеты
пестрели сенсационными заголовками: нападение на монастырь, массовый арест
монахинь за укрывательство террористов, побег четырех  монахинь,  убийство
пятерых солдат  одной  из  монахинь  перед  своей  гибелью.  Международные
агентства новостей лихорадило.
     В Мадрид съехались корреспонденты со всего мира. Пытаясь хоть  как-то
разрядить обстановку, премьер-министр  Леопольдо  Мартинес  согласился  на
пресс-конференцию. Около пятидесяти репортеров из разных стран собрались у
него в кабинете. Там  же  были  полковники  Рамон  Акока  и  Фал  Состело.
Премьер-министр  уже  видел  заголовок  в   свежей   лондонской   "Таймс":
"Террористам и монахиням удается ускользнуть от полиции и армии Испании".
     Корреспондент "Пари матч" задал вопрос:
     - Господин премьер-министр, имеете ли вы  представление  о  том,  где
сейчас могут быть сбежавшие монахини?
     - Поисковую операцию возглавляет полковник Акока. Я предоставляю  ему
ответить на этот вопрос.
     Заговорил полковник Акока:
     - У нас есть основания считать, что они находятся  в  руках  баскских
террористов. К сожалению, имеющиеся у нас сведения указывают  на  то,  что
они сотрудничают с террористами.
     Журналисты быстро записывали каждое его слово.
     - Что вы можете сказать по поводу убийства сестры  Терезы  и  пятерых
солдат?
     - По  нашим  данным,  сестра  Тереза  работала  на  Хайме  Миро.  Под
предлогом того, что хочет помочь нам найти Миро, она  проникла  в  военный
лагерь и застрелила пятерых солдат, прежде чем ее успели нейтрализовать. Я
могу вас заверить в том, что армия и  ГОЕ  сделают  все  возможное,  чтобы
отдать преступников в руки правосудия.
     - Что с теми монахинями,  которые  были  арестованы  и  отправлены  в
Мадрид?
     - Их допрашивают, - сказал Акока.
     Премьер-министр  стремился  поскорее  закончить  встречу.   Он   едва
сдерживал свой гнев. Неспособность найти монахинь и  схватить  террористов
ставила правительство и его лично в дурацкое положение. И пресса в  полной
мере воспользовалась этой ситуацией.
     - Господин премьер-министр, не могли бы  вы  рассказать  подробнее  о
том, кто эти четыре сбежавшие монахини? - спросил корреспондент "Оджи".
     - Сожалею, но больше не могу дать вам никакой информации. Я повторяю,
леди и джентльмены, правительство делает все, что в его силах, чтобы найти
этих монахинь.
     - Господин премьер-министр, в  печати  сообщалось  об  имевшей  место
жестокости при нападении на монастырь в Авиле. Что вы на это скажете?
     Это  был  для  Мартинеса  больной  вопрос,  потому   что   жестокость
действительно имела место. Полковник Акока  грубо  нарушил  пределы  своих
полномочий. Но с полковником он разберется позже. В данный же момент нужно
было продемонстрировать единство.
     Он повернулся к полковнику и спокойно сказал:
     - На этот вопрос ответит полковник Акока.
     - Я тоже об  этом  слышал,  -  сказал  Акока.  -  Подобные  сообщения
безосновательны. Обратимся к фактам. Мы получили достоверную информацию  о
том, что террорист Хайме Миро с дюжиной своих, вооруженных до зубов  людей
скрывается в цистерцианском монастыре. К тому времени, когда  мы  устроили
там облаву, они сбежали.
     - Полковник, мы слышали, что ваши люди надругались...
     - Вы оскорбляете нас подобными обвинениями.
     Вступил премьер-министр Мартинес:
     - Благодарю вас, леди и  джентльмены.  Это  все.  О  дальнейшем  ходе
событий вас будут информировать.
     Когда журналисты ушли, премьер-министр обратился к полковникам  Акоке
и Состело:
     - Нас выставляют варварами в глазах всего мира.
     Акоку абсолютно не интересовало мнение премьер-министра.
     Его волновал раздавшийся среди ночи телефонный звонок.


     - Полковник Акока?
     Он слишком хорошо знал этот голос и тут же проснулся.
     - Да, сеньор.
     - Вы  нас  разочаровываете.  Мы  уже  надеялись  услышать  от  вас  о
каких-нибудь результатах.
     - Сеньор, я уже стягиваю кольцо вокруг них. -  Он  почувствовал,  как
взмок от пота. - Прошу вас подождать еще немного. Я оправдаю ваше доверие.
     Затаив дыхание, он ждал ответа.
     - У вас мало времени.
     Связь прервалась.
     Положив трубку, полковник Акока был близок к отчаянию.
     "Где же этот мерзавец Миро?"



                                    26

     "Я убью ее, - думал Рикардо Мельядо. - Я задушил бы ее голыми руками,
сбросил с горы или просто пристрелил бы.  Нет,  наверное,  приятнее  всего
было бы задушить ее".
     Его еще никто не выводил из себя так, как сестра Грасиела.  Она  была
невыносима. Сначала, когда Хайме Миро поручил ему сопровождать ее, Рикардо
Мельядо  обрадовался.  Да,  она  была  монахиней,  но  такой   потрясающей
красавицы  Рикардо  Мельядо  видеть  еще  не  доводилось.  Он  определенно
собирался познакомиться с ней поближе, узнать, почему она решила  спрятать
на всю жизнь  такую  необыкновенную  красоту  за  стенами  монастыря.  Под
надетыми на ней юбкой и блузкой он различал очертания прекрасного женского
тела. "Путешествие будет очень увлекательным", - решил Рикардо.
     Но все приняло совершенно неожиданный оборот. Трудность заключалась в
том, что сестра Грасиела отказывалась с ним говорить. С самого  начала  их
пути она не произнесла ни единого слова, и, что приводило Рикардо в полное
недоумение, она не выглядела ни сердитой, ни испуганной, ни удрученной. Ни
в малейшей степени. Она  просто  ушла  глубоко  в  себя  и,  казалось,  не
проявляла абсолютно никакого интереса ни к нему, ни к тому, что  творилось
вокруг. Они шли довольно быстрым шагом по  жарким  и  пыльным  проселочным
дорогам мимо пшеничных, ячменных и овсяных полей,  переливавшихся  золотом
под лучами солнца, мимо виноградников. Они  огибали  маленькие  деревушки,
встречавшиеся на пути, проходили через  поля  подсолнухов,  поворачивавших
свои желтые головы вслед за солнцем.
     Когда они перешли реку Морос, Рикардо спросил:
     - Ты не хочешь немного отдохнуть, сестра?
     Молчание.
     Они приближались к Сеговии, за которой их путь лежал на северо-восток
в  сторону  заснеженных  вершин  Гуадаррамских  гор.  Рикардо  по-прежнему
пытался завязать с ней вежливую беседу, но это было совершенно безнадежно.
     - Мы скоро будем в Сеговии, сестра.
     Никакой реакции.
     "Чем же я мог ее обидеть?"
     - Ты проголодалась сестра?
     Ни звука.
     Словно его и не было. Он еще никогда так не отчаивался. "Может  быть,
эта женщина умственно отсталая, - думал он. - Должно  быть,  так  и  есть.
Господь наградил ее неземной красотой, а потом наказал слабоумием". Но ему
было трудно в это поверить.
     Когда они добрались до окрестностей Сеговии, Рикардо заметил,  что  в
городе было многолюдно, а  следовательно,  гражданская  гвардия  проявляла
большую, чем обычно, бдительность.
     Неподалеку от Конде-де-Честе он увидел направлявшихся  в  их  сторону
солдат.
     - Возьми меня за руку, сестра, - прошептал он. - Мы должны  выглядеть
прогуливающейся влюбленной парочкой.
     Она словно не слышала его.
     "Господи, - подумал Рикардо. - Да что она, глухонемая?" Он  сам  взял
ее за руку и  был  поражен  ее  неожиданно  яростному  сопротивлению:  она
отдернула руку, будто ужаленная.
     Гвардейцы приближались.
     Рикардо наклонился к Грасиеле.
     - Не злись, - громко сказал он. - То же самое и с моей сестрой. Вчера
после ужина, когда она уложила детей спать, она говорила, что  мужчины  не
должны где-то рассиживать за  пустой  болтовней,  покуривая  свои  вонючие
сигареты, в то время как вы,  женщины,  мечетесь,  оставаясь  одни.  Готов
поклясться...
     Гвардейцы прошли. Повернувшись, Рикардо  посмотрел  на  Грасиелу.  Ее
лицо ничего не выражало. Рикардо мысленно проклинал Хайме за то,  что  ему
досталась именно эта монахиня. Она была словно  каменная,  и  ее  холодная
неприступность казалась непрошибаемой.
     При всей своей скромности  Рикардо  Мельядо  знал,  что  он  нравится
женщинам. Он уже от многих это слышал. Он был высок  и  хорошо  сложен,  у
него была светлая  кожа,  аристократический  нос,  интеллигентное  лицо  и
красивые белые зубы.  Он  родился  в  богатой  баскской  семье,  жившей  в
северной части Испании. Его отец был банкиром, и  он  позаботился  о  том,
чтобы сын получил хорошее образование. Рикардо  учился  в  университете  в
Саламанке, и его отец с нетерпением ждал, когда сын приобщится к семейному
бизнесу.
     Вернувшись домой по окончании университета,  Рикардо  послушно  начал
работать в банке, но очень скоро  оказался  вовлеченным  в  борьбу  своего
народа за независимость. Он ходил на собрания и митинги, принимал  участие
в выступлениях против правительства и вскоре стал одним  из  лидеров  ЕТА.
Узнав о деятельности своего  сына,  отец  вызвал  его  в  свой  просторный
кабинет и отчитал его.
     - Я тоже баск, Рикардо, но я к тому же и бизнесмен. Нельзя  гадить  в
собственном  доме  и  вовлекать  страну,  в  которой  ты  живешь,  в  хаос
переворота.
     - Никто не собирается свергать правительство, отец. Мы  лишь  требует
свободы.  Угнетение  басков   и   каталонцев   правительством   становится
невыносимым.
     Откинувшись на стуле, Мельядо-старший внимательно посмотрел на своего
сына.
     - Мэр, мой хороший друг, сказал мне вчера по секрету, что тебе  лучше
не ходить больше на митинги, а направить свою энергию на банковское дело.
     - Отец...
     - Послушай меня, Рикардо. Когда я  был  молод,  во  мне  тоже  кипела
кровь. Но ее можно остудить и по-другому.  Ты  помолвлен  с  замечательной
девушкой. Надеюсь, у вас будет много детей. - Он взмахнул рукой, показывая
вокруг. - Тебя ждет большое будущее.
     - Но разве ты не видишь?
     - Я вижу лучше тебя, сын. Твоего будущего тестя тоже не  радует  твое
увлечение. Я бы не хотел, чтобы что-то помешало вашей свадьбе. Надеюсь, ты
меня хорошо понимаешь?
     - Да, папа.
     В следующую субботу Рикардо Мельядо  был  арестован  в  Барселоне  во
время проведения баскского  митинга.  Он  отказался  от  предложения  отца
освободить его под залог, если отец не внесет залог и за других участников
демонстрации, арестованных вместе с Рикардо. Отец не пошел на это. Карьера
Рикардо закончилась. Свадьбу пришлось отменить. Это было пять  лет  назад.
Пять лет, полных опасности и смертельного риска. Пять тревожных лет борьбы
за дело, в которое он горячо верил.  Теперь  он,  убегая  и  скрываясь  от
полиции, сопровождал через всю Испанию слабоумную и немую монахиню.
     - Нам сюда, - сказал он Грасиеле, предусмотрительно  не  дотрагиваясь
до ее руки.
     Свернув с центральной улицы, они пошли по  Калье-де-Сан-Валентин.  На
углу был магазин, в котором продавались музыкальные инструменты.
     - У меня есть идея, - сказал Рикардо.  -  Подожди  здесь,  сестра.  Я
сейчас вернусь.
     Войдя в  магазин,  он  подошел  к  стоявшему  за  прилавком  молодому
продавцу.
     - Buenos dias. Чем могу быть полезен?
     - Я бы хотел купить две гитары.
     - Вам повезло,  -  улыбнулся  продавец.  -  Мы  только  что  получили
несколько гитар Рамирес. Они считаются лучшими.
     - Может быть, у вас есть что-нибудь попроще? Я и мой приятель - всего
лишь любители.
     - Как хотите, сеньор. А что вы скажете об этих?
     Продавец подошел к секции магазина, где было выставлено около  дюжины
гитар.
     - Я могу уступить вам две гитары Коно по пять тысяч песет.
     - Пожалуй, не