евысокого  роста,  с
простецкой крестьянской физиономией, странно смотревшейся на фоне дорогого
галстука и белейшей рубашки, поддетой под пошитый  на  заказ  пиджак.  При
виде Коваля человек улыбнулся непосредственно и весело, как Емеля при виде
красавицы-щуки,  и  только  глаза  человека  противоречили  этой  мужицкой
улыбке, а  глаза  у  него  были  странные.  Когда  расплавленный  алюминий
заливают в форму, то сверху формы оказывается ровное жидкое  зеркало.  Оно
светло-серебряного цвета, но не блестящее, а тусклое,  словно  свалявшаяся
на мясном бульоне пена. Вот из такого же  тускло-жаркого  металла  и  были
сделаны глаза человека.
   - Что это за история про двести штук? - спросил человек.
   - Я тут ни при чем, - сказал Коваль, - парня отдали Лосю. У  Лося  были
инструкции. А он напорол отсебятину.
   - Ты нам срываешь оперативную комбинацию. Ты  снял  с  этого  дела  два
лимона. Ты должен был поделиться с Лосем.
   - А ты сколько получил? - взорвался Коваль, -  пропало-то  восемнадцать
лимонов! Ты думаешь, твоему начальству понравится, если я  скажу,  сколько
ты в свой карман слил? Под предлогом оперативной комбинации?
   Собеседник смотрел все так же равнодушно.
   - Вы все - жадные твари, -  сказал  он,  -  портите  любое  дело.  Тебя
просили две вещи - зачистить Заславского и убрать Черягу. Черяга жив, а по
поводу Заславского все на ушах стоят.
   - Я не виноват, что Черяга на вертушке прилетел! Камаз его сделает!
   - Не надо. Черягу надо было гасить или чисто, или никак. А вот Лося  ты
уберешь.
   Коваль сунул под нос собеседнику фигу.
   - Фильтруй базар! Я своих ребят не сдаю! У меня честь есть!
   - Раньше надо было думать о чести, Виктор Матвеич. Когда подписку давал
стучать на своих.
   Человек с водянистыми  глазами  встал  и  вышел.  Коваль  задохнулся  в
бессильной ярости. Хуже всего было то,  что  собеседника  было  совершенно
бесполезно убивать.  Доказательствами  того,  что  будущий  вор  в  законе
Коваль, будучи пойман на "ломке" чеков около "Березки",  дал  кагебешникам
подписку о сотрудничестве, владел не человек с алюминиевыми  глазами.  Ими
владела организация.
   Дача Лося стояла очень неудачно, на шоссе у поворота торчал  пост  ГАИ,
чудом сохранившийся после падения советской власти  и  не  мутировавший  в
придорожный магазинчик или шиномонтаж. И уж коли он сохранился,  следовало
ожидать, что случилось это не зря и  что  бдительные  гаишники  не  только
тянут дань с дальнобойщиков, но и могут сигнализировать в случае  чего  на
дачу - мол, смотри, на ваш проселок кавалькада джипов свернула...
   Поэтому повернули с шоссе на пять километров раньше, попилили бетонкой,
а затем лесной  раскисшей  дорогой.  Чтобы  перевалить  через  разобранный
железнодорожный переезд, пришлось мостить его досками.
   Выстрелами из автомата с глушителем сбили замок на шлагбауме  -  кто-то
рачительный из дачного поселка решил перекрыть  лесную  дорогу,  дабы  зря
машины  не  пылили.  В  составе  колонны  было   шесть   джипов   и   один
инкассаторский  броневичок.  Броневичок,  натурально,  принадлежал   банку
"Металлург" и должен был быть использован сугубо не по назначению.
   Поздний ноябрьский лес был редкий и мерзлый, сквозь прорезь  в  облаках
выглядывала круглая от любопытства  луна,  ей  с  земли  подмигивали  фары
прыгающих по колдобинам машин.
   Выехав на проселок за двести метров от дачи,  затаились  в  лесу,  так,
чтобы их не,  могли  увидеть  случайно  пролетавшие  автомобили,  и  пошли
пешком.
   Оба подъезда к даче были блокированы умело и незаметно.  Единственными,
кто пожелал проехаться по занесенной снегом дачной  дороге  в  эту  волчью
пору, оказались обитатели большого черного с  серебряным  оскалом  решетки
джипа; джип аккуратно остановили и выпотрошили, обитателей уложили лицом в
мерзлую грязь раньше, чем они успели  похвататься  за  пушки  и  мобильные
телефоны.
   В джипе обнаружилось два незарегистрированных ствола на четырех человек
и задержание, таким образом, оказалось полностью законным. Если бы стволов
не случилось, их бы  подкинули.  Пленников  допросили  тут  же,  в  ночном
лесочке, заведя руки за ствол запорошенной снегом  сосны  и  тыча  в  зубы
"стечкиным". Такой романтический антураж немедленно сделал  допрос  крайне
эффективным: один из пленников, оказавшийся правой рукой Лося, подтвердил,
что фраер Николай Заславский по кличке Металлург с недавних пор прописан в
дачном подвальчике, по коридору прямо и последняя дверь  направо.  И  даже
уже совсем от себя добавил, что на втором  этаже,  в  спальне  Лося,  есть
сейфик, а в сейфике должна быть куча бабок.
   После этого его спросили, куда выходит труба с участка,  и  он  сказал,
что к речке, и вызвался показать выход. Алешкин хоть и поверил ему, а  все
же услужливость бандита показалась ему подозрительной,  и  командир  СОБРа
послал еще двоих - к оврагу, огибавшему дачу слева.
   Погода для визита оказалась самая неподходящая: днем шел  дождь,  ночью
он превратился в снег,  и  предварительно  раскисшая  земля  была  покрыта
миллиметровым белым пушком. Сапоги мгновенно впечатывались в почву и,  что
самое неприятное, - за любым человеком оставалась  четкая  цепочка  черных
следов на белой земле.
   Недочетов в обороне дачи практически не было. Каменная стена, массивные
железные ворота и рядом - домик с широкой  плоской  верандой,  по  которой
прогуливался зевающий автоматчик. Особо стоило отметить,  что  дорожка  от
ворот  не  прямо  вела  к  дому,  а  огибала  две  широченные  сосны,   не
потревоженные строителями. Казалось бы - пустячок, но если кто, к примеру,
саданет в ворота  из  гранатомета  или  попытается  проехать  в  них  иным
нелицензионным способом, то рискует либо впилиться в дерево, либо потерять
скорость на объезде. Чувствовалось,  что  у  Шуры  Лося  есть  целая  куча
недоброжелателей, и квалификация у этих недоброжелателей куда повыше,  чем
у пенсионеров, вкладывавших деньги в концерн "Гималаи", каковой концерн на
начальный капитал Шуры Лося и был организован.
   Впрочем, один изъян в обороне все же был. Увешав телекамерами периметр,
бандиты почему-то не включили в сферу своего  внимания  соседнюю  дачу,  и
этим воспользовались вооруженные люди в камуфляже.
   Дача была пустой и летней, и с ее чердака  превосходно  просматривалась
часть двора с темно-вишневым "БМВ" у массивного  каменного  крыльца.  Двор
был ярко освещен, равно как и  десятиметровая  полоса  перед  воротами,  и
Черяга с Алешкиным, глядя с  чердака,  могли  оценить  силы  противника  в
десять-двенадцать человек. Двое  стояли  во  дворе  у  "БМВ"  и  о  чем-то
беседовали, двое, насколько можно было  видеть,  без  толку  топтались  на
террасе  караульного  домика,  а  силуэты  остальных   вырисовывались   на
подернутых  занавеской  окнах  гостиной.  Силуэты   выламывались,   кто-то
распахнул окно, и порыв ветра донес до Черяги с  Алешкиным  взрыв  пьяного
смеха и перекрывающий его грохот музыки.
   - Плохо, - сказал Алешкин, - набрались крепко.
   - Чего же плохого? Хуже стрелять будут, если что.
   - Плохо, потому что ничего не соображают. Пьяному и море по  колено,  и
СОБР не противник. Еще пригрезится, что конкуренты наехали...
   Двое во дворе шевельнулись, блеснул красный огонек папиросы.
   - А эти не пьяные, - сказал Черяга.
   - Да. Крутые ребята. И стоечка военная, не блатная.
   В доме открылась дверь, и на морозец  вышел  среднего  роста  парень  с
плавными, чуть замедленными от попойки движениями, в  распахнутой  кожаной
куртке, накинутой поверх тренировочного костюма.  В  руках  у  парня  была
узкая, видимо коньячная, бутылка. По фотографии, добытой Гордоном,  Черяга
узнал Александра Лосева.
   Лось подошел к двоим во дворе, покровительственно похлопал крайнего  по
плечу. Бутылка перекочевала из рук в руки. Потом Лось  достал  из  кармана
что-то, кажется, деньги, и положил их в руку одного из собеседников.  Жест
ужасно напоминал тот, который Денис сам проделал полтора часа назад.
   Послышалось урчанье мотора, и перед воротами дачи  остановился  длинный
зализанный седан  -  сравнительно  редкий  для  России  "ниссан  максима".
Собровцы, выпотрошив один внедорожник, видимо  решили  не  трогать  вторую
машину - новой информации они уже не могли получить.
   Ворота раскрылись,  "ниссан"  въехал  на  грунтовую  площадку  рядом  с
вишневым "БМВ", и силуэт показавшегося из него человека, раз увидев, ни  с
кем спутать было невозможно. Денис толкнул командира СОБРа под локоть.
   - Хочешь полюбоваться на парня, который вчера стрелку вертушке забил?
   - Это вон тот шкафастый?
   Черяга кивнул. Камаз, в шестидесяти метрах от него, ткнул Лося в  грудь
и что-то спросил. Лось засмеялся  и  хлопнул  по  плечу  одного  из  своих
собеседников. В круг света выбежала  собака,  крупная  восточноевропейская
овчарка.  Завертела  головой,  принюхиваясь,  но  не  залаяла.  Черяга   с
Алешкиным были не слишком далеко, но дачка стояла с подветренной стороны.
   - Чего это они внутрь не идут? - подозрительно спросил Алешкин.
   Вася Демин и  Сережа  Митягин,  бойцы  отряда  специального  назначения
"Уран", подчиненного УИН ГУВД  города  Москвы,  курили  у  темно-вишневого
роскошного "БМВ", стоявшего за железными воротами дачи.
   Дачка была та еще: бетонный забор в три метра, камера над  воротами,  и
тут же  -  деревянный  караульный  домик,  по  балкону  которого  деловито
вышагивал парнишка в камуфляже и с автоматом.
   Вася с Сережей находились на даче по самой  что  ни  на  есть  законной
причине:  после  возвращения   из   Чечни   бойцы   получили   возможность
подрабатывать в коммерческих структурах в свободное  от  работы  время,  и
начальник отряда при  посредничестве  управления  вневедомственной  охраны
заключил договора с несколькими фирмами. Последний  договор  был  заключен
буквально неделю назад. Согласно ему,  бойцы  должны  были  охранять  офис
некоего  ООО  "Симаргл",  принадлежавшего  бизнесмену  Александру  Лосеву.
Правда, в самом ООО "Симаргл" Васе с Сережей побывать не довелось,  вместо
этого они постоянно сопровождали самого Лосева.
   Лосев ездил  часто  и  помногу,  с  дачи  -  в  казино  "Серенада",  от
"Серенады" в гостиницу "Лада", из гостиницы еще в кучу фирм и компаний,  в
основном расположенных на юго-западе Москвы. В фирмах и фирмочках  Васю  с
Сережей принимали  с  почтением,  в  "Серенаде"  крепкие  ребята  обнимали
бизнесмена и кричали:  "Лось  приехал!",  а  на  спецназовцев  косились  и
откровенно скалили зубы.
   Лось держал ребят на отдалении:  выделил  им  "девятку"  цвета  "мокрый
асфальт", на которой они приезжали утром на дачу  и  вечером  отправлялись
домой, и часто просил вылезти из машины, когда ему звонили.
   Если первые пару дней ребята еще  могли  хитрить  с  собой,  то  спустя
неделю притворяться было  невозможно.  Вася  и  Сережа  ясно  видели,  что
охраняют они никакого не бизнесмена, которому ставит крышу УИН,  а  самого
настоящего крутого авторитета, из спортсменов, и  сколько  денег  отвалили
начальству за такую крышу - это ж страшно представить!
   Вася с Сережей относились к происходящему по-разному. Васе было  слегка
противно и страшно, он был ментом, как и его отец  и  дядя,  и  он  трижды
участвовал в подавлении бунтов в колониях: бессмысленных, жестоких  бунтов
с захватом заложников, с пьяными плохо соображающими зэками,  которые  шли
прямо на выстрелы и продолжали идти, когда очередь вырывала из их  клифтов
клочья полусгнившей ваты пополам с мясом и кровью.
   Однажды молодой зэчара, смирно лежавший в грязи с  руками  на  затылке,
вскинулся, когда Вася наклонился его обыскать,  и  обеими  руками  глубоко
всадил в живот Васе заточку. Зэка тут же разорвало  на  куски  выстрелами,
Вася рухнул рядом, судорожно зажимая живот, и  две  недели  валялся  между
жизнью и смертью.
   Ненависть к зэкам сидела в Васе очень глубоко, и хотя  Александр  Лосев
на темно-вишневом "БМВ" ничем не напоминал сумасшедшего зэчару, Вася очень
хорошо понимал, что если не  сам  Лосев,  то  его  мелкая  свита  может  с
легкостью оказаться в местах не столь отдаленных. А между тем  было  ясно,
что охрана - это только первый этап. Либо Лось не доверяет кому-то в своей
бригаде, либо явно решил расшириться - а за чей счет, как не за счет нищих
и великолепно обученных спецназовцев? Рано или поздно от Лося должно  было
поступить предложение, не входящее в рамки охраны.  Отказаться  -  значило
почти наверняка с треском вылететь  из  спецназа.  Согласиться  -  значило
заняться самой настоящей уголовщиной, такой, которая как раз и приводит за
страшную  колючую  проволоку,  где  бритыми  зэками  в  вытертых  бушлатах
помыкают менты, кумы и безжалостные люди с синими куполами, выколотыми  на
волосатой груди. Это Лось не попадет за решетку, отмажется. А он, Вася,  -
ментяра, его сдадут первым.
   Сережа мыслил совершенно по-другому. Он пришел в отряд  позже,  колоний
не видел, зато шесть месяцев провел в Чечне. Три или четыре раза он  чудом
оставался жив, однажды, ввалившись в горное село, голодные и уставшие, они
увидели невесть как уцелевшую маленькую горную  коровку,  которая  жалобно
мычала - вымя ее было переполнено молоком. Сереже  велели  взять  ведро  и
подоить корову, но пока он искал ведро, к корове бросился пацан из другого
взвода, и тут же и корова, и пацан взлетели на воздух.  Про  пацана  потом
говорили, что он остался жив, но потерял обе руки и ногу, и  Сереже  долго
снилось, что он отыскал ведро допрежь пацана.
   Сережа вернулся из  Чечни  с  дикой  верой  в  собственную  удачу  и  с
отчаянной жаждой жизни, а хорошая жизнь  в  воображении  Сережи  выглядела
очень  просто:  классная  жратва,  красивые  телки,  машина  "мерседес"  и
много-много бабок. Служба в спецназе не  могла  дать  ни  "мерседеса",  ни
бабок - в бизнесмене Александре Лосеве Сережа видел человека, который  мог
продать ему билет в рай.
   Поэтому, когда сегодня утром Лось спросил Серегу, как дела,  тот  долго
жаловался на задержанную в прошлом месяце зарплату и собачью  жизнь,  и  в
конце концов просто сказал:
   - Ты бы нам чего подкинул. Лось поглядел на него пристально.
   - Я твоему начальству деньги плачу, - сказал Лось. Но интонация у  него
была какая-то задумчивая.
   Спустя пять минут машина подъехала к офису ООО "Снежинка". В офис  Лось
зашел вместе с охранниками и ждал минут пять, пока в  дверях  не  появился
улыбчивый и круглый,  как  баранка,  армянин.  Армянин  увел  Лося  вглубь
кабинета, но сидели они там недолго. Лось вышел  минут  через  пятнадцать,
явно расстроенный, сел в машину и буркнул:
   - Поехали!
   - Случилось чего? - спросил Сережа.
   - Козел черножопый... - неопределенно пробормотал Лось.
   - А чего он сделал?
   Лось не ответил, и они поехали в оздоровительный центр. Вопреки прежним
разам, Лось пригласил охранников с собой: они позанимались на  тренажерах.
Лось был в хорошей спортивной форме, разве что чуть полноват, однако  явно
уступал обоим молодым спецназовцам. На тренажерах  это  было  еще  не  так
заметно, но потом Лось затеял спарринги, и Вася тут же сбил его на татами.
   От поединка с Сережей Вася Лося пытался отговорить, но  тот  был  мужик
упорный и в результате получил такой удар, что две минуты  сидел  в  углу,
разевая рот, как выброшенный из воды карп. Сережа, на татами,  подпрыгивал
и кричал что-то веселое.
   - Что это с ним? - тяжело спросил Лось, пока Вася помогал ему встать.
   - Чечня, - ответил Вася, - он когда дерется, мозги  в  камеру  хранения
сдает.
   Вопреки ожиданиям, Лось не взбесился  и  Сережу  не  выгнал,  а  скорее
остался доволен. В спортзале они провели не больше  часа,  ополоснулись  и
поехали в "Серенаду".
   У метро Лось остановил машину, вынул из бумажника пятисотенную и  велел
купить сигарет. Сережа вернулся с пачкой  "Мальборо"  и  протянул  обратно
сдачу.
   - Оставь себе, - сказал Лось.
   - Разве это бабки? - усмехнулся Сережа.
   - Разве ж это работа? - возразил Лось, пристально глядя на мента.
   - А что работа? - спросил Сережа.
   - Видел того хачика, с которым я в "Снежинке" разговаривал?
   - Ну.
   - Он хороших людей на сто штук нагрел. Надо бы с ним поговорить. Только
не в "Снежинке", а где-нибудь поспокойней.
   Лось вынул из  кармана  зажигалку  в  виде  револьверчика,  неторопливо
закурил сигарету.
   - Вы бы мне его на дачу завезли, - сказал Лось, - вам бы процент с  тех
бабок упал...
   "БМВ" плавно вкатился на  служебную  стоянку  "Серенады".  Лось  сделал
ручкой и пропал в стеклянном подъезде.
   Сережа пересел в водительское место и решительно завел машину.
   - Ты куда? - спросил Вася.
   - Не слышал, что нам сказали? Бизнесмена надо добыть...
   - Совсем охерел? Знаешь, как это называется?  Сережа  обернулся.  Глаза
его горели нехорошим огнем.
   - Это бабки называется, понял? - сказал он. - Тебе  еще  не  надоело  в
конуре жить? Нас шеф послал бандита охранять, сам за это бабки  гребет,  а
мы что имеем? Сдачу с сигарет?
   - А зачем мы ему? - спросил Вася, - у него что, своих кадров мало? Вмиг
этого порося ему притаранят, только мигни. Он  нас  подставить  хочет,  не
въехал?
   - На фиг ему нас подставлять?
   - А на фиг ему менты?
   - Дурак, он расширяться хочет.
   - Да у него десять пацанов в бригаде...
   - А ты видел, какие это пацаны? Он их одной левой уроет, а мы  -  одной
левой его. Они здесь пальцы веером делали, а мы в Чечне чуть не сдохли. Мы
перед ними - как иномарка "мерседес" перед иномаркой "запорожец"!
   Вася заколебался.
   Через двадцать минут "БМВ" тихо вползла под "кирпич" и  остановилась  в
одном из спокойных московских переулках неподалеку от Нового Арбата.  Дом,
в  котором  помещалось  ООО  "Снежинка",  находился  метрах  в  пятнадцати
впереди, подъезд прекрасно просматривался.
   Все было тихо. Прямо над темно-вишневой "БМВ" висел красивый  плакат  с
рекламой итальянской обуви, и  полураздетая  девица  с  плаката  задушевно
улыбалась Сереге, так, словно готова была спуститься вниз по первому знаку
мента и сделать ему минет.
   Серега мало представлял, что они будут делать дальше. Будучи  человеком
не особенно умным, он даже не понимал, насколько глупо было возвращаться к
фирме в приметном темно-вишневом "БМВ". В отличие от него, Вася смотрел на
ситуацию несколько более трезво.
   - Ты бы хоть тачку взял другую, - заметил он, -  нас  же  засекут,  как
пить дать.
   - А что мы такого делаем? - возмутился Сергей, - человека хотят  видеть
для беседы. Мы привозим его для беседы...
   Он не успел докончить свое рассуждение: дверь офиса открылась, и из нее
показались двое: давешний бизнесмен и его  "личка"  -  молодой,  довольный
собой и зарплатой парень.
   - Ого, - сказал Сергей, - отъезжают... Но армянин никуда не отъехал. На
свою беду, бизнесмен с охранником шагали пешком, - и путь их пролегал  как
раз мимо застывшего у обочины "БМВ". Вася вспомнил, что в двадцати  метрах
за "БМВ" вроде бы был небольшой ресторанчик - наверняка хачик  направлялся
именно туда.
   - Вылезаем, - скомандовал Сергей. Вася хотел было остановить  его.  То,
что они делали, было безумием - без подготовки, без разведки,  в  люксовой
машине, на глазах прохожих и охранника они...
   Времени на размышления не оставалось.  Сергей  уже  распахнул  переднюю
дверцу, и в этот самый момент охранник с бизнесменом поравнялись с "БМВ".
   - Простите  пожалуйста,  -  сказал  Сергей,  -  а  где  тут  дом  номер
тринадцать?
   Армянин надменно повернулся к спрашивающему.  Охранник  приостановился,
реагируя на опасность, рука автоматически  потянулась  к  припухлости  под
хорошо  пошитым  пиджаком.  Сергей  вырубил  его  молниеносно  -  со  всей
сноровкой, приобретенной в Чечне. Охранник осел на землю,  как  проколотый
воздушный шарик.
   Вася выскочил из  задней  дверцы,  как  чертик  из  табакерки,  швырнул
бизнесмена в машину. Завизжали покрышки - "БМВ" сорвалась с места и