лежали,  уткнувшись  носом  в
дорогой паркет, смирно, как шпроты в банке.
   Черяга поддал под ребра первому, кто попался ему на пути.
   - Где Заславский? - заорал он.
   - Там... в подвале...
   Замок с подвальной двери сбили двумя выстрелами. Прямо на бетонном полу
кучкой тряпья сидел человек. Кто-то из бойцов включил свет, человек поднял
усталые и испуганные глаза.
   - Что за черт? - растерянно сказал Черяга, - ты кто такой?
   - Я - Степанян, - печально ответил черноусый пленник.
   Через двадцать минут Черяга  поднялся  в  гостиную.  Сквозь  посеченные
выстрелами окна в дом врывался ветер, на полу огромного зала  рядком,  как
коробки на складе, лежали братки со сложенными на затылках руками.
   Рядом с ражим собровцем на  коленях  стоял  стянутый  наручниками  Вася
Демин. Выглядел Вася ужасно. Прежде чем рассвирепевшие сибиряки  поверили,
что он действительно мент, ему успели сломать два ребра и  напрочь  отбить
почки.
   Озабоченный Алешкин шагнул к Черяге и прошептал на ухо:
   - Плохо дело, Денис, Лось, кажется, сбежал...
   - Как сбежал?
   - Через люк, ети его мать... Двух ребят в овраге убил, пять минут назад
их нашли. Авось еще поймаем, ребята по следу идут.
   - А кто видел, что это Лось?
   - У ребят на два выстрела две дырки в голове ночью  с  двадцати  шагов.
Кроме Лося,  в  этом  клоповнике  никто  так  не  стреляет.  И  еще  -  мы
спецназовца убили...
   - Какого спецназовца?
   Командир мотнул головой, показывая на Васю:
   - Его товарища. Это он из "калаша" Иванько завалил...
   - А ну встань, - сказал Алешкин. Вася с трудом вскарабкался на ноги.
   - Это он меня украл! - завизжал из-за спины Черяги армянин. - Он и  еще
один!
   Вася изменился в лице, увидев пленника.
   - Ты откуда? Тебя же увезли...
   - Как увезли? - повернулся Черяга к спецназовцу.
   - То есть... - запутался Вася, - мне  Сережка  сказал.  Он  видел,  как
человека в багажник грузили...
   Черяга мгновенно сообразил, что произошло.  На  даче  был  только  один
специально оборудованный подвал. И  как  только  эти  два  мента  привезли
нового пленника, предыдущего спешно пришлось переселять на другое место...
   - Какая тачка? Когда уехала? - рявкнул Черяга.
   - Ты, ментяра, не очень язык распускай, - посоветовал с  пола  один  из
задержанных. Ему немедленно двинули по почкам. Алешкин выхватил  пистолет,
сунул под кадык спецназовцу:
   - Мозги вышибу! Отвечай!
   - Д-давно уехала, - прошептал Вася, - серая "волга", еще светло было...
   Алешкин выругался. В кармане запищала рация.
   - Третий, третий, я двенадцатый, - сказала рация, - к  вам  две  тачки,
"мерс" и "тойота лендкрузер", что делать с тачками?
   - Задержать, - сказал Алешкин.
   - Отставить! - заорал Черяга, - это Извольский!
   Командир СОБРа начал материться.
   - Только штатских нам еще не хватало, - сказал он.
   Извольский появился в гостиной через пять минут. Директор вошел, хрустя
битым стеклом, за спиной его бугрились два охранника, длинное  темно-серое
пальто Сляба колыхалось от сквозняка.
   - Где Колька? - рявкнул директор. Степанян растерянно шевелился в углу.
   - Это что за чучело? - спросил Извольский.
   - Заславского увезли отсюда, - вполголоса сказал Алешкин,  -  часа  три
назад.
   - А Лось?
   - Сбежал. Двоих убил. Вон, Камаз ему дверцу подержал...
   Извольский обвел глазами всех присутствующих. Подошел к  шкафообразному
детине, лежавшему с краю.
   - Ты Камаз?
   - Да.
   - Встань.
   Витя Камаз неторопливо поднялся  с  пола,  по-прежнему  держа  руки  за
затылком. Камаз знал, что имеет дело с разъяренным  СОБРом  и  разъяренным
директором, и потому двигался неторопливо и плавно, словно индийский факир
перед гремучей змеей. Его поразило, что директор оказался почти  одного  с
ним роста,  ну  разве  сантиметра  на  четыре  пониже.  Они  даже  весили,
наверное, одинаково, только там, где у Извольского был канцелярский жирок,
у Камаза были одни сплошные мускулы.
   - Где Заславский? - спросил Сляб.
   - Не знаю никакого Заславского, - ответил Камаз, - а ты кто такой?
   Командир СОБРа кашлянул.
   - Вы ребятам премию обещали... - напомнил он. Извольский  повернулся  и
смерил собровца глазами с головы до ног.
   - Обещал, - сказал он, - за освобождение Заславского.  А  не  за  хрена
этого. Вы мне завтра муху от паука спасете и тоже премии потребуете...
   - Но они не... - начал Черяга.
   Сляб стремительно повернулся к заму по безопасности.
   - Они - не! А ты - да! Ты лоханулся, понял? И они свои  пятьдесят  штук
получат, но из твоего кармана, понял?
   Черяга сморгнул. Извольский  платил  ему  неплохие  деньги,  но  Черяга
работал на него достаточно недавно, а тратил много, и пятидесяти  тысяч  у
шефа безопасности на счету не  было.  Было  тысяч  тридцать  восемь,  если
прикинуть.  Зато  было  две  иномарки  -  внедорожник-"мерс"   и   дареная
Извольским "ауди", черт с ним, "ауди" придется продать...
   В это время наверху шикарной лестницы, начинающейся прямо из  гостиной,
появилось новое действующее лицо.
   Мишка Клыков успел набраться основательней, чем все прочие  бандиты,  а
потому еще час назад отключился и спал  беспробудным  сном.  Он  умудрился
проспать  весь  штурм  и  бардак;  собровцы,  прочесывавшие  верх  здания,
мимоходом заглянули в комнату, где Мишка дрых на коврике у разбитого окна,
и решили, что парень словил пулю.
   Теперь организм Мишки пробудился и потребовал новой  порции  водки;  не
найдя оной возле себя. Мишка  спустился  вниз,  а  опустясь,  обнаружил  в
гостиной немеряное количество людей и Камаза с поднятыми руками.
   Нельзя сказать, что Мишка хорошо соображал; притом долгий опыт  приучил
его к рефлекторному хамству, а рефлекторное хамство и плохая соображалка в
некоторых случаях являются смертельным сочетанием.
   Мишка, как был, босой и в штанах без майки, кувыркнулся  через  перила,
выхватил у ближайшего собровца автомат и диким голосом заорал Извольскому:
"Не трожь Витька, урод!"
   В присутствии СОБРа не рекомендуется  хватать  чужие  автоматы.  И  тем
более - наставлять их на человека, обещавшего выплатить СОБРу за  операцию
пятьдесят  тысяч  долларов,  даже  если  только   что   в   короткой,   но
содержательной беседе выяснилось, что доллары платит не комбинат,  а  зам.
Выстрелы грянули одновременно -  стреляли  Алешкин  и  двое  его  рядовых.
Голова Мишки лопнула, как перезрелый арбуз, свалившийся из контейнера  при
разгрузке.
   Мишка  стоял  так  близко,  что  кровь  и  мозг  обрызгали  темно-серое
шерстяное пальто Извольского. Бандит выронил автомат и упал ничком.  Камаз
стоял неподвижно, старательно держа руки на затылке.
   - Шли бы вы отсюда,  Вячеслав  Аркадьевич,  -  безо  всякого  выражения
сказал командир СОБРа, - неровен час, еще кто-нибудь выскочит.
   Сляб оглядел серые  комочки  на  ворсе  пальто,  похожие  на  грязь  от
проехавшего рядом автомобиля. Медленно снял с  себя  пальто,  кинул  двумя
пальцами в угол.
   - Пошли, - сказал он Черяге. Денис поплелся за ним побитой собакой. Зам
Алешкина резво нагнулся, скатал пальто в клубок.
   - А че? - сказал он, - классная шмотка, почистить и носить на здоровье.
   Шура Лось благополучно пробежал метров двести вниз, после чего  перешел
ручей и вскарабкался на другую сторону оврага. Там, одним концом к оврагу,
а  другим  к  дороге,  стояла  небольшая  дачка-развалюха,  а  при  ней  -
прогнивший гараж. Дачку с  гаражом  Лось  купил  четыре  месяца  назад  за
смешную сумму в пять тысяч долларов, и знали об этом  приобретении  только
два его ближайших соратника. В самой дачке никто не  жил,  зато  в  гараже
стояла старенькая "пятерка" с любовно излаженным двигателем и полным баком
бензина. Там же, прямо в "пятерке", в потайном  месте,  лежал  техпаспорт,
права и заграничный  паспорт  с  фотографией  Лося,  все  на  имя  некоего
Александра Ивановича Никодимова.
   Особо приятным обстоятельством было то, что дачка,  располагавшаяся  на
другой стороне оврага, выходила к другому  проселку  и  другому  шоссе,  и
представить  себе,  что  сибирские  изюбри,  малознакомые  с  подмосковной
географией, будут поджидать его на другом проселке, не приходилось.
   Лось всегда полагал, что уж если ты завел на даче подземный ход, -  так
ведь не голым же потом из этого хода выбираться?
   Когда, спустя двадцать минут,  трое  собровцев  прибежали  к  дачке  по
следам Лося, то они не застали там ничего -  не  считая  раскрытых  дверей
гаража и свежих отпечатков протектора на присыпанной снегом дороге.
   После того, как Черяга и Сляб уехали, командир СОБРа Алешкин  и  Володя
Калягин отвели Камаза на кухню. Кухня на даче была большая и  современная,
с красивой японской газовой плитой. Плиту разожгли, на нее донышком  вверх
поставили тефлоновую сковородку, а на сковородку щекой приложили Камаза  и
порекомендовали ему ответить, где Заславский,  раньше,  чем  из  его  щеки
получится яичница.
   Камаз не стал ждать, пока сковородка нагреется, и принялся  вырываться.
Это было нелегко сделать, поскольку его приторочили к  плите  наручниками,
да и Алешкин был мужик видный собой и в одиночку легко бы справился хоть с
медведем.
   В  конце  концов  оказалось,  что  Калягин  с   Алешкиным   недооценили
долголаптевского бригадира: он стряхнул с себя  обоих  ментов,  выдрал  из
плиты дверцу духовки, к которой  был  приторочен,  и  пошел  этой  дверцей
помахивать. Махал он до тех пор, пока Алешкин не ткнул в  дверцу  шокером.
Проводимость  у  дверцы  была  прекрасная,  и  Камаз  на  некоторое  время
отключился.
   После этого, плюнув  на  технические  достижения  кухонных  дизайнеров,
Камаза приковали к батарее и принялись его  обрабатывать  исключительно  с
помощью  подручного  инструмента,  а   именно   -   пластиковой   бутылки,
наполненной водой. Бутылка имела то преимущество перед  руками  и  ногами,
что не оставляла следов. Интересовали Алешкина главным образом два момента
- куда увезли Заславского и куда мог поехать  Лось.  Относительно  первого
пункта Камаз отговаривался совершенным незнанием, и  это  было  похоже  на
правду. Но  обидней  всего  было  то,  что  Камаз  решительно  отказывался
подтвердить, что в люк гаража сбежал именно Лось. Вместо этого он  уверял,
что в гараж с ним ломанулся кто-то из местных быков, а кто - он не  знает,
поскольку вообще у Лося бывал редко и парней его в лицо не различает.  Это
было явным враньем, потому что тот, кто убил в овраге  собровцев,  стрелял
куда лучше рядового необученного  бойца.  Да  и  невероятным  было,  чтобы
авторитетный  пацан  вроде  Камаза  подставился  бы  ради   шестерки   под
собровские кулаки, заткнув на глазах разошедшихся изюбрей  канализационный
люк внедорожником.  За  такие  шуточки  и  пулю  под  горячую  руку  можно
схлопотать.
   Остальные бойцы не проявили стойкости Камаза.  Особенно  словоохотливым
оказался спецназовец Демин. Этот показал, что  вниз,  в  гараж,  бросились
именно Камаз с Лосем, и что больше никто за ними не побежал. Более того  -
Демин показал, что Камаз приехал на дачу не просто  так,  а  эмиссаром  от
какой-то то вышестоящей шишки, и разговор между Камазом и Лосем  состоялся
не совсем дружественный. Разумно было предположить, что  Камаза  именно  и
прислали вправить  мозги  насчет  Заславского.  Но  Лось  то  ли  успокоил
недалекого бригадира, то ли заверил его, что все, о чем  его  просят,  уже
сделано.
   Проблема была в том, что ребята действительно не  знали,  куда  повезли
Заславского. Это знал только сам Лось - а Лось сбежал.
   В Москву ехали в полном молчании. Извольский сам даже не сел  за  руль,
что было для него проявлением крайнего неудовольствия. Водитель, слышавший
выстрелы, посматривал на директора с немым вопросом.
   Сразу после Большого каменного моста, на Якиманке, Извольский  внезапно
увидел  большой,  светящийся  изнутри  автомобильный  салон   с   дорогими
иномарками.
   - Останови, - сказал Сляб водителю. Тот  послушно  притерся  к  бровке.
Салон уже закрывался, но ради крупного во всех  отношениях  гостя  тут  же
продлил время работы. Извольский пошел куда-то вглубь машин, вскоре вокруг
него вились уже две девицы и два мужика.
   Денис подошел к менеджеру, скучающему за столиком.
   - Вы подержанные иномарки покупаете? - спросил он.
   - А что у вас?
   - "Ауди-А6", этого года, прошла тысячи три. Со всеми наворотами.
   Продавец сочувственно оглядел Черягу.
   - Кризис, да? Пригоняйте свою тачку, сойдемся...
   В глубине салона мягко заурчал двигатель, вспыхнули и погасли фары.
   Довольный Извольский, сопровождаемый целой свитой продавцов, подошел  к
менеджеру. Машина,  им  выбранная,  была  хорошенькая  и  отчаянно-красная
"тойота-королла". К удивлению Дениса, Сляб улыбался.
   Менеджер  весь  изогнулся,   приготовившись   записывать   данные   для
техпаспорта.
   - Оформите все на имя Ирины Григорьевны Денисовой, - сказал Сляб.
   - Паспортные данные? -  спросил  менеджер,  не  требуя,  однако,  самое
паспорта.
   Сляб продиктовал паспортные данные и, хотя его никто  особо  не  пытал,
добавил:
   - Я человеку тачку побил, надо ущерб возместить.
   Ущерб, что и говорить, возмещался с лихвой - побили старую  "шестерку",
возвращали новую  "тойоту".  Извольского  заверили,  что  документы  будут
готовы завтра к полудню, и Сляб сказал, что пришлет за машиной человека.
   Выйдя на улицу. Сляб явно повеселел, что-то насвистывал себе под нос  и
выгнал наконец из-за руля водителя. Черяга сел рядом на  переднее  сиденье
и, нахохлившись, смотрел вперед.
   - Ты о чем с менеджером говорил? - внезапно спросил Извольский.
   - Спрашивал, за сколько можно продать "ауди".
   - А зачем тебе ее продавать?
   Денис не ответил.
   Сляб расхохотался, хлопнул Черягу по плечу.
   - Надулся, как мышь на  крупу!  Заплачу  я  твоим  собровцам,  пошутить
нельзя!
   Денис искоса взглянул на шефа. Ему не показалось, что  там,  в  домике,
среди покорно лежащих бандитов, Извольский шутил. Просто он переменил свое
мнение после того, как купил веселую красную "тойоту", и  это  было  очень
нетипично для Извольского,  который  мнения  никогда  не  менял.  "Откуда,
кстати, он знает  ее  паспортные  данные?"  -  удивился  Черяга,  а  потом
сообразил, что они вместе писали протокол об отказе  от  претензий,  а  уж
запомнить цифры с любой бумажки для Извольского - пара  пустяков,  у  него
память, как у фотокамеры "минокс".




ЧАСТЬ ВТОРАЯ. КАК ПРОКАТИЛИ СТАЛЬ

                                        "Кроме богов, - отвечал Филипп,  -
                                     я не боюсь никого, а не доверяю очень
                                     многим из присутствующих".
                                                                   Полибий


ГЛАВА ПЕРВАЯ. РАО "АТОМЭНЕРГО", ИЛИ НАЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ
ДЕЛЕНИЯ АТОМНОГО ЯДРА

   А утром Черягу  разбудило  обиженное  курлыканье  мобильника  -  звонил
Неклясов.
   - Денис, - сказал он, - приезжайте немедленно в офис.
   По голосу Неклясова Черяга понял, что случилось что-то ужасное.
   - Что такое?
   - Приезжайте. Это не телефонный разговор.
   Дима Неклясов дожидался Черягу в своем кабинете на третьем этаже. Вид у
него был такой  растерянный,  словно  только  что  перед  Черягой  кабинет
покинул призрак Иоанна-крестителя с  неклясовской  головой  на  серебряном
блюде.
   - Ну, что стряслось? -  спросил  Черяга.  Он  был  почему-то  абсолютно
уверен, что новые беды имеют отношение к пропавшему Заславскому.
   И не ошибся.
   - Э... это "Росторгбанк", - сказал Неклясов, - они звонили.
   - И что они хотели?
   - Чтобы я вернул кредит.
   - Какой?
   Неклясов виновато опустил глаза, потом собрался и выпалил:
   - На закупку продовольствия. Восемнадцать миллионов долларов.
   - И кто его брал?
   - "Ахтарск-контракт". Заславский.
   - А при чем здесь ты?
   - Они говорят, что "АМК-инвест" прогарантировал  контракт.  Они  бы  не
подписали подобный контракт просто с Заславским.  У  него  же  уставняк  -
десять тыщ баксов.
   - Они говорят?
   Неклясов убито покачал головой:
   - Я не гарантировал такого контракта.
   Было уже девять утра, когда в офис приехал Извольский.
   Объяснения пришлось повторить. Сляб молча сидел  на  стуле,  грузный  и
взъерошенный.
   - Что-то я не понимаю, - наконец спросил директор, - у них  что,  крыша
поехала - у банка? Как можно подписать контракт на восемнадцать  миллионов
долларов и  не  поинтересоваться  по  телефону  хотя  бы  -  а  вы  правда
гарантируете контракт? Или это липа?
   Неклясов опустил голову еще ниже.
   - Вячеслав Аркадьич, - тихо сказал он, - я правда не подписывал  ничего
подобного! Я давал Коле гарантии. Под  контракты  с  "Росторгом".  Пятьсот
тысяч, два миллиона... Вот... вот контракты, настоящие! Я их гарантировал!
   Неклясов засуетился, вытащил из груды бумаг на столе  толстую  папку  с
окантованным сталью глазком, вынул из нее несколько листочков.
   - Но я не подписывал контракта на восемнадцать  миллионов!  -  вскричал
Неклясов.
   Извольский выхватил у него из рук бумаги и некоторое время изучал их.
   - Так, - сказал Извольский, -  для  закупки  свинины...  Тушенка  марки
"Великая китайская стена"... и  прочих  товаров  народного  потребления...
так?
   Неклясов еле заметно кивнул.  Черяга  еще  не  понимал  до  конца,  что
происходит. Извольский замер, и в кабинете  внезапно  стало  необыкновенно
тихо. Так тихо, что было слышно, как  за  дверью  шелестит  на  компьютере
секретарша.
   - АМК - как расшифровывается? - тихо спросил Извольский.
   - Ахтарский металлургический комбинат.
   Голос Извольского был полон ледяной издевки.
   - Ты мне в этом названии можешь найти  слово  "свинина?"  А?  Или  часы
электронные тайванские?
   Неклясов сжался. Кулак Извольского грохнул по  столу  так,  что  бумаги
вспорхнули вверх и залетали по комнате, как вспугнутые белые гуси.
   - За моей спиной решили нажиться? - заорал Извольский, -  бабки  помимо
меня провернуть? Моей фирмой гарантировать свой гешефт на тушенке?!!
   - Но... это было абсолютно  безопасно,  -  забормотал  Черяга,  -  ведь
ничего же не было! Кредит мы отбивали, бабки возвращали в срок...
   - А восемнадцать лимонов?
   - Я не подписывал этого контракта!
   Неклясов, казалось, готов был разрыдаться. Черяге внезапно стало  жалко
этого молодого, испуганного  очкарика.  Скорее  всего,  его  действительно
соблазнил  беспроигрышным  барышом  Заславский.   Комбинацию   Заславский,
разумеется, разыгрывал  не  один,  а  в  компании  с  Лосем...  Соблазнил,
подписал на два-три контракта,  и,  когда  отношения  банка  с  ахтарскими
двойниками стали доверительными и тесными (ну как  же,  -  такие  солидные
фирмы) - обнес банк на восемнадцать лимонов и... стоп.  Заславский  должен
был свалить за рубеж. А вместо этого...
   Внезапно Черяга поднял голову.
   - Погоди, Дима, - сказал он, - ты говоришь, что банк  не  давал  деньги
"Контракту" без вашей гарантии, потому что уставняк у  "Контракта"  десять
тысяч баксов?
   - Да.
   - А у вас какой уставняк?
   - Тридцать тысяч.
   - Так чем вы лучше "Контракта"?
   - Но мы гарантируем контракт всеми своими активами... - начал Неклясов,
а потом стал белый, как фарфоровый чайник, и замолчал.
   - Иначе говоря, - ледяным тоном подытожил  Черяга,  -  вы  гарантируете
контракт в том числе  и  контрольным  пакетом  АМК,  принадлежащим  именно
"АМК-инвесту?" И банк в случае невозврата кредита вправе наложить арест на
все ваше имущество и в том числе - на акции?
   Было даже удивительно, что из трех человек эта простая и страшная мысль
пришла в голову первому - директору по безопасности.
   В кабинете стало тихо, как в гробу.
   Потом Извольский медленно, с искаженным лицом, стал вставать со  стула.
С налитыми кровью глазами и сжатыми кулаками он ужасно напоминал  медведя,
поднявшегося на задние лапки.
   Неклясов запоздало вспискнул и попятился от Извольского.
   - С