емиэтажное гранитное здание, стоявшее на изрядном удалении от  дороги,
было  заткано  неоновыми  огнями,  под  козырьком  ходили  внимательные  и
поджарые  швейцары  с  рациями,  рядом  тянулся  хвост  одинаковых  такси,
бесплатно развозивших по домам упившихся и проигравшихся клиентов.  По  ту
сторону  козырька  начиналась  неожиданно  темная  и  пустая  стоянка  для
автомобилей.
   Швейцары окинули человека,  вылезшего  из  черной  "ауди",  равнодушным
взглядом, и спустя минуту Черяга беспрепятственно миновал металлодетектор,
предъявив для инспекции  обыкновенный  мобильник.  Разрешение  на  ношение
оружия у Черяги было, но действовало оно только в городе Ахтарске. А вот у
Сляба разрешения не было, что, характерно, не мешало ему держать в верхнем
ящике рабочего стола девятимиллиметровую "Беретту-компакт" с магазином  на
тринадцать патронов.
   Игровые столы занимали весь первый этаж здания;  вокруг  с  энтузиазмом
тусовался  самый  разнообразный  народ,  от  дам  в  изысканных   вечерних
туалетах, в которых минимальное  количество  материи  стоило  максимальное
количество денег, до непонятного вида товарищей в  потертых  джинсах  и  с
усталыми глазами автослесарей.
   Широкая мраморная лестница  вела  на  второй  этаж,  где  располагались
ресторан и  эстрада;  по  лестнице  тек  непрерывный  поток  игроков,  как
правило,  сопровождаемых  дамами.  Приятные  мальчики  в   безукоризненных
пиджаках стояли у стен и следили за порядком. Наверняка у этих  мальчиков,
если знать,  можно  достать  и  таблеточки  с  серпом  и  молотом,  и  его
высокоблагородие кокаин. Все можно достать, не считая вульгарной ханки,  в
этом месте ханки, наверное, не сыщешь, как в английском  клубе  не  сыщешь
махорки... Наверное, Черяге не стоило  сюда  соваться  спустя  пять  часов
после разборки с Камазом, но  с  другой  стороны  -  не  начистят  же  эти
мальчики ему чавку? Такие приличные мальчики...
   И в самом деле, Черягу как будто никто  не  трогал.  Он  походил  между
столами,  за  которыми  занимались,  с  его   точки   зрения,   совершенно
бессмысленным процессом  потери  ста  долларов  в  надежде  выиграть  один
доллар, спустил какую-то мелочь в рулетку  и  наконец  оказался  плечом  к
плечу с красивой девочкой в коротком красном платье, сидевшем  на  молодом
тельце, как скорлупа на яйце.  Девочка  невзначай  задела  его  остренькой
грудкой, когда перегибалась, чтобы поставить на красное, как-то  завязался
разговор, они незаметно выбрались из толпы, окружавшей  столики,  и  Денис
сказал, что он впервые в этом казино, а рекомендовал  ему  "Серенаду"  его
приятель Коля Заславский.
   - Вы его, кстати, не видели?
   Девочка наморщила лобик. Она явно была из  местных  профессионалок,  но
очень свеженькая, хорошенькая.
   - Коля? Это который Томке квартиру снял? Денис наобум кивнул.
   - Какие люди - и без охраны!
   Денис обернулся.
   За  его  спиной,  улыбаясь  холодной  улыбкой  древней  статуи,   стоял
невысокий  худощавый  человек  лет  пятидесяти.  У  человека  были  белые,
редеющие к  макушке  волосы  и  слегка  выкаченные  глаза.  Безукоризненно
пошитый костюм и крокодиловые туфли от Джона Лобба не  мог  скрыть  легкой
несоразмерности тела: слишком короткие ноги и слишком длинные руки  делали
обладателя крокодиловых  туфель  похожим  на  большую  и  умную  обезьяну.
Несмотря на то,  что  Денис  никогда  не  видел  этого  человека,  он  его
мгновенно узнал по фотографиям: это был Виктор Ковалев, он же  Коваль,  он
же  Витя  Арап,  -  негласный  хозяин  всех  здешних  угодий,   от   улицы
Мосфильмовская до Варшавского шоссе, вступивший в права  владения  полтора
года назад по смерти своего двоюродного брата, тоже вора в законе.
   Коваль тоже никогда не видел Черягу живьем.
   - Рад познакомиться, Денис Федорыч, - произнес Коваль. - Каким ветром в
наше скромное заведение?
   - Развлекаюсь, Виктор Матвеич, - коротко сказал Черяга.
   - Развлекаетесь - это хорошо, - одобрил Коваль, -  а  то  ходят  о  вас
слухи, что работают у вас, как Ленин  на  известном  портрете.  Помните  -
"Встану  -  Ленин  вновь  читает,  он  встает  чуть  свет".  Надо   больше
развлекаться. А то совсем засохнете, мы без вас скучать будем...
   Коваль засмеялся, обнажая крепкие желтые зубы, и стал еще больше  похож
на породистую гориллу.
   - Ужинали? - спросил Коваль.
   Денис отрицательно покачал головой.  Коваль  как-то  по-особому  качнул
рукой, и тут же один из его спутников помчался на кухню распоряжаться.
   - Пойдемте, Денис Федорыч, - сказал Коваль.  Они  поднялись  на  второй
этаж на директорском лифте,  прошли  каким-то  полуслужебным  коридором  и
оказались в небольшом кабинете. Посереди  кабинета  стоял  стол,  накрытый
хрусткой свежей скатертью, со стен струился голубоватый  галогенный  свет,
откуда-то издалека доносился шум ресторана.
   Неслышно на пуантах влетел халдей, поставил  бутылку  вина,  бокалы,  и
целое блюдо свежей зелени, из которой аппетитно круглились  цельнокроенные
половинки красных помидоров, сверкающие капельками  влаги  на  тугой,  как
грудки девочки, кожуре.
   - Ну, герой! - с легким сарказмом сказал Коваль, усаживаясь в кресло  и
рассматривая собеседника живыми черными глазами, - по  всей  Москве  шухер
прошел: Черяга на разборки на вертушке летает...
   - Стараемся, - скромно сказал Денис.
   - А если б Камаз стрелять начал? А? Побили бы твою дорогую технику...
   - Почему побили? - пожал плечами Черяга, - вертушка новая, огневая мощь
побольше,   чем   у   "Апача",   на   турели   под   фюзеляжем   авиапушка
тридцатимиллиметровая, скорость стрельбы  восемьсот  выстрелов  в  минуту,
система целеуказания позволяет управлять бортовым и стрелковым вооружением
движением  головы,  впервые,  кстати,  в  России,  по   бокам   тоже   все
снаряжено... А из автомата ее не  побить.  Кабина  бронированная,  лопасти
полностью композитные, сохраняют боеспособность при попадании чего  угодно
калибром до пятнадцати мм... Мечта, а не машинка.
   - Вооруженная, значит, вертушка?
   - Значит, да.
   Коваль со вздохом покачал головой.
   - Проспорил я, значит, - сказал вор, - я  с  умными  людьми  об  заклад
побился. Они говорят, что вертушка с  оружием  была,  а  я  говорю:  "Нет,
Черяга умный фраер, не мог он так такой косяк упороть".
   Денис насторожился.
   - Ведь так твоя вертушка полетела, в Тушине села, вечером бы  в  Рязань
вернулась или откуда она там снялась... А если б стрельба была?  Да  менты
бы на уши встали: как так, нафаршировали людей из авиационной  пушки!  Тут
уж неважно, кто, кого - подвел бы ты завод, и конгарцев подвел, у них  еще
с директора обвинение не сняли, что он  вертушки  чеченцам  гнал,  а  тут,
пожалуйста - бандитская разборка с заводским изделием...
   Денис невольно закусил губу. Вор был прав, а он, Денис, все до конца не
продумал. То  есть  просто  страшно  представить,  что  бы  с  ним  сделал
Извольский, если бы на пустыре началась стрельба. Извольский его бы  лично
на кусочки изорвал, ментовке  только  оставалось  бы  прийти  с  совком  и
метелкой и все, что осталось от  Черяги,  подгрести...  Другое  дело,  что
Денис был уверен - не станет Витя Камаз  стрелять  по  боевому  вертолету,
будь он хоть четырежды "пробитый".
   - Камазу, конечно, я по  ушам  дал,  как  услышал,  -  продолжал  мерно
журчать Коваль, - на кого, говорю, полез? У тебя бригада,  а  не  ансамбль
художественной самодеятельности... Из бригадиров я его  вышиб,  ты  уж  на
дурака зла не держи, отморозки везде попадаются.
   - Не держу, - коротко сказал Денис. Знал или не знал Коваль о наезде  -
сейчас было не время выражать свои сомнения по этому поводу.
   - А может, и зря ему по башке дали, - задумчиво сказал Коваль, - на вас
ведь многие тянут... Много хороших людей возле вас полегло...  Кое-кто  за
Сашку Негатива готов был пасть порвать... Сходняк собирали,  убийц  хотели
искать... Скажи спасибо - ссучился Негатив  в  последние  годы,  депутатом
стал, с ментами дружил, в общак платил мало...
   Денис сидел, не шевелясь. Стукнула дверь, неслышный официант  скользнул
к столу,  расставил  закуски,  сдернул  с  закрытой  мельхиоровой  крышкой
посудины льняную белую салфетку, и выскользнул тихо, как рыбка гуппи.
   - И вот еще какая  арифметика  скверная:  утром  Негатива  завалили,  а
вечером тебя замдиректором по безопасности назначили...
   Приказ о назначении  Черяги  был  подписан  на  следующий  день,  но  в
принципе арифметика получалась действительно красноречивая.
   Черяга невозмутимо наколол  на  вилку  помидорчик,  пододвинул  к  себе
тарелку с  горячей  закуской  -  ей  оказались  крабы,  и  это  неожиданно
успокоило Черягу. Крабами Черягу угораздило отравиться месяца два назад, и
с тех пор он крабов терпеть не мог. В очень подробном досье  эти  сведения
могли бы содержаться - стало быть, нет у  них  на  него  очень  подробного
досье.
   - Ну да ладно, - сказал Коваль, - кто старое помянет, тому глаз  вон...
Тут вот какая запутка вышла: один  наш  клиент  технику  поставлял.  Фирме
"Сокол". Город Ахтарск. Не знаешь, что за фирма?
   - У нас город большой. Всех не припомнишь, - отозвался Черяга.  -  Могу
узнать.
   - Ты узнай, Денис Федорыч. Они через месяц заплатить обещали, уже  семь
прошло, люди денег ждут, волнуются... Неправильно они себя ведут.
   - А как ваша фирма называется?
   - "Инвестал-плюс". У них офис в трех кварталах от вас. Хорошие  ребята,
молодые, - а их на поллимона кинули. Если все сам сделаешь, я с  них  даже
лавэ не возьму, грех ребят обижать...
   Черяга некоторое время колебался. Потом вытащил  из  кармашка  телефон.
Решительно взглянул на часы - в Ахтарске было уже не сегодня, а  завтра  -
плевать.
   - Как директора зовут?
   - Решетников, а имя не помню.
   Звонок Черяги, видимо, поднял Володю Калягина, начальника  промполиции,
с постели.
   - Але!
   - Это Денис, - сообщил Черяга в трубку. - Ты Решетникова такого знаешь,
фирма "Сокол"?
   - У него много фирм, - отозвался заспанный голос,  -  сегодня  "Сокол",
завтра "Беркут", послезавтра еще какая-нибудь канарейка...
   - Кто ему крышу ставит?
   - Менты.
   - Номер его дай.
   Трубка сипела и крякала, пока заспанный Калягин тыкался в поисках  базы
данных. До Черяги донесся сдавленный женский крик, потом тихий шепот: "Иди
сюда, милый..."
   - Направь к его дому патрульную машину, - сказал Черяга, когда  Калягин
продиктовал номер.
   - И что?
   - А ничего. Пусть стоят и ждут. А он пусть на них в  окошко  посмотрит.
Скоро доедут?
   В трубке произошла какая-то заминка, прерываемая шорохом  электрических
разрядов и хрипом  служебной  рации  -  Калягин  общался  с  патрулями  по
подручному средству связи. Потом трубку взяли опять:
   - Считай, ребята уже на месте. Там экипаж по соседству крутился.
   Решетников отозвался по домашнему телефону, что было самым  оптимальным
вариантом.
   - Это Решетников? - спросил Черяга.
   - Ты который час знаешь? Третий час, урод, ты кто такой?
   - Я Черяга, - сказал Денис в трубку, - ты у  фирмы  "Инвестал"  технику
брал?
   В трубке на глазах просыпались.
   - Брал, - сказал Решетников.
   - Деньги через месяц обещал перевести?
   - Да понимаете, Денис Федорыч, - сказал Решетников, - кризис, ничего не
раскупили...
   - Ты за сколько месяцев до кризиса контракт заключал? За три?
   - Да...
   - Ты им завтра деньги переведешь, понятно? - сказал  Черяга,  -  или  с
тобой не я буду разговаривать.
   Трубка что-то заблеяла, но Черяга уже захлопнул телефон.
   - А патруль зачем высылал? - полюбопытствовал Коваль.
   - А для впечатления. И чтоб не удрал с перепугу.
   - Предусмотрительный... а  если  он  ничего  не  переведет?  -  спросил
Коваль.
   - Делай с ним что хочешь. Комбинат вмешиваться не станет. Только учти -
у нас город сучий, и крыша у "Сокола" ментовская...
   - А патруль чей? - удивился Коваль.
   - Промполиции.
   Неслышный  официант  принес  еду  -  шашлык  из  осетрины,  горшочки  с
куропатками,  и  огромное  фарфоровое  блюдо  со  свининой  и   бараниной,
плававшей в терпком ароматном соусе.
   Черяга рассеянно принялся за  осетрину,  разговор  между  собеседниками
ненадолго умолк.
   - Ты хорошим людям помог, - сказал Коваль, - правда. Если у  вас  какой
сканер испортится, ты им звони, они тут же бесплатно поставят...  Должники
твои... Кстати, ты зачем в казино пришел? Какого-то Заславского спрашивал?
   Черяга подумал.
   - Парень у нас один  куда-то  пропал,  -  ответил  Черяга,  -  директор
фирмочки. Говорят, он у вас часто играл. Может, проигрался?
   - Фото есть?
   Черяга вынул из-за пазухи снимок.
   Коваль позвонил по внутреннему телефону, белевшему на особой стоечке, и
через полминуты в дверь кабинета вошла красивая девица в короткой  красной
юбке - крупье в казино.
   - Этот лох часто играет? - спросил Коваль, протягивая девице фото.
   Глаза девицы были красивые, с поволокой  и  длинными  ресницами.  Такие
длинные  ресницы,  наверное,   стоят   по   доллару   волосок...   Ресницы
обольстительно моргнули, девица посмотрела на снимок и обратила  бездонный
взор на Черягу.
   - Часто, - сказала она, - бывает, каждый день приходит. Его Коля зовут.
Он в банке "Металлург" работает. Тут рядом.
   - Много играет? - это уже спрашивал Черяга.
   - Много, - сказала девица. Задумалась и прибавила:
   - Он еще в прошлом году появился, у Клары в  блек-джек  играл.  Сначала
помалу играл, двести-триста долларов с собой приносил. А  потом  втянулся.
По две штуки, бывало, менял. Однажды двадцать тысяч за  вечер  спустил,  у
него все с собой было. Другой раз  семь  тысяч  проиграл,  тоже  наличными
заплатил.
   Черяга невозмутимо пережевывал осетрину. Если Заславский менял в казино
по две тысячи долларов и при этом строил дачу и ремонтировал квартиру,  да
еще и травил себя за немалые деньги, - значит, у  него  было  куда  больше
денег, чем он мог получать в "Ахтарск-контракте".
   - И много он вам проиграл? - полюбопытстовал Черяга.
   - Он не только проигрывал. Он выиграл. Позавчера. Восемнадцать тысяч.
   - Позавчера? - вскинулся Черяга. Девица наморщила лобик.
   - Нет, - сказала она, - в понедельник. Позапозавчера.
   Черяга поднял брови. Восемнадцать тысяч долларов -  достаточная  сумма,
чтобы убить из-за нее человека. Если Заславский в ночь своего исчезновения
умудрился сорвать банк, это совершенно меняет дело...
   - Возле него кто-нибудь крутился? - спросил Черяга.
   - Да нет...
   - Вы не заметили, на чем он уехал?
   - Это совершенно исключено, - подал голос Коваль, - наши гости в полной
безопасности. Если кто-то хоть пальцем гостя тронет...
   - Но человек исчез и с тех пор его не видели, - возразил  Черяга,  -  и
выясняется, что он выиграл восемнадцать штук. Что прикажете думать?
   - Всех перетрясу, - коротко сказал Коваль. - Если кто насрал  там,  где
кормится - на куски порежу.
   Он впервые бросил улыбаться, и  верхняя  губа  его  вздернулась  вверх,
обнажая  желтые  звериные  зубы.  Если  пойдет  слух,  что  охрана  казино
распотрошила удачливого гостя - да кто на хрен в такое казино пойдет?
   - Он один ушел? - спросил Черяга.
   - Да. Я заметила - вы понимаете, не так часто  столько  выигрывают.  Он
еще сначала долларов пятьсот просадил, Лось ему говорит, брось  играть,  а
этот: "погоди! погоди".
   - Какой Лось? - быстро спросил Черяга.
   Коваль нахмурился. Девица видимо сообразила, что сказала лишнее.
   - Парень наш, - ответила она, - Коля вроде с ним приехал.
   Твою мать! Сотрудник московского  офиса  -  мало  того,  что  швыряется
бабками в бандитском казино, так еще дружит с его "крышей"!
   - А где Лось? - спросил Черяга. Коваль снова взял внутренний телефон  и
что-то пролаял. Через минуту он положил трубку.
   - Нету Лося, - сообщил вор, - третий день где-то гуляет.
   Черяге отчаянно не нравилось  то,  что  происходит.  Даже  если  Коваль
никоим боком не замешан в происшествии с Заславским, даже если он ни  сном
ни духом  не  ведал  об  инициативе  Вити  Камаза,  -  это  было  в  корне
неправильно. Нельзя разыскивать пропавшего директора "Ахтарск-контракта" в
компании вора в законе, который не  является  крышей  "Ахтарск-контракта",
проживающего на его территории, который искренне опечален этим событием  и
бригадир которого вдобавок только что поимел  от  тебя  фигу  с  диаметром
лопастей семнадцать метров...
   Но никаких вариантов не было. Если бы Черяга ушел,  Коваль  тут  же  бы
принялся разыскивать: что Заславский? куда Заславский? И через час  Коваль
бы знал о Заславском все,  а  Черяга  -  ничего,  а  так  хоть  шанс,  что
растерянная девица скажет в присутствии своего босса все, что знает...
   - Говорят, - спросил Черяга, - он в казино любовницу подцепил?
   - Томку, - без колебаний сказала девица, - она центровая была, а  потом
видит, мэн щедрый, он ей хату снял...
   - Адрес?
   Девица пожала плечами.
   - Где-то в центре, - сказала она.
   Коваль снова припал  к  телефону,  и  на  этот  раз  в  кабинете  почти
немедленно объявилось двое  близнецов:  дорогие  туфли,  брюки-слаксы  под
модельными пиджаками и улыбка бультерьера на  тщательно  выбритом  лице  с
короткой стрижкой.
   -  Возьмете  тачку,  -  сказал  Коваль,  показывая   Денису   на   того
бультерьера, что справа, - поедете к Томке. Он знает адрес.
   - Я и сам могу съездить, - возразил Денис. Коваль усмехнулся.
   - Если гость пропал с выигрышем, это и наше дело, - сказал он.
   Прошло две минуты, такси, увенчанное гребешком с названием казино,  уже
отвалило от бетонного козырька, а  Коваль  все  так  же  сидел  в  кресле,
полуприкрыв глаза и о  чем-то  размышляя.  Второй  бультерьер  почтительно
стоял рядом.
   - А крабы-то - съел, - вдруг промолвил Коваль.
   - А что?
   - Он их не любит, - проговорил Коваль. - Отравился в каком-то кабаке...
   - Приехали!
   Денис открыл  глаза.  "Волга"  с  шашечками  стояла  посреди  типичного
московского дворика. На панели светились зеленые огоньки приборов,  позади
горели раскосые, как глаза китайца, фары черягинской "ауди". Денис  поднес
к  глазам  часы   -   стрелки   показывали   полвторого.   Полшестого   по
биологическому времени Черяги. Он был на ногах уже двадцать  четыре  часа.
Машина домчалась от  Профсоюзной  за  пятнадцать  минут,  и  Денис  заснул
мгновенно, как только затылок его коснулся подголовника.
   Стриженый  бультерьер  вылез  с  переднего  сиденья,   предупредительно
распахнул перед сонным Черягой дверцу.  Они  вместе  поднялись  на  третий
этаж, и бультерьер заколотил во внушительную  сейфовую  дверь,  разительно
отличную по  экстерьеру  от  облезших  врат  соседних  коммуналок.  Черяга
прислонился к сетке лифта и закрыл глаза. Ему так хотелось спать,  что  он
готов был свернуться в клубок прямо на лестничной клетке.
   - Кто там? - раздался ленивый женский голос.
   - Открывай, Томка! К тебе гости!
   Дверь распахнулась, на пороге появилась  тоненькая  женская  фигурка  в
белых шортах и серебристой маечке -  судя  по  всему,  Тамара  Векшина  не
ложилась так рано спать.
   - Ой, Ленчик! - сказала Тамара. - А это кто? Черяга вошел  в  квартиру.
Квартира была двухкомнатная, но довольно большая, - огромная гостиная была
объединена с прихожей и кухней, справа виднелась дверь спальни,  наверняка
уютной  и  романтичной,  с  пышным  балдахином  над  кроватью  размером  с
футбольное поле.
   Все тридцать квадратных метров гостиной были забраны серым  ковролином,
в углу с пола орал  большой  плоскоэкранный  "панасоник",  на  белоснежной
плите в джезве варился кофе. На крючке в прихожей  висели  модный  мужской
плащ и кожаная куртка.
   - Меня зовут Денис, - сказал Черяга, скидывая плащ, -  я  с  Ахтарского
металлургического комбината. Коля не у вас?
   - Нет, - сказала Тома, - его третий день не было.
   - А плащ его?
   - Плащ его и куртка его.
   Ленчик прошел до спальни, не раздеваясь и  оставляя  грязные  следы  на
ковро