е  транспортного самолета,
приспособленного для  десантирования.  Летчик в  звании капитана доложил
Киру,  что  экипаж  и  самолет  готовы  к  вылету.  Из  темноты вынырнул
начальник  аэродрома  и  сообщил,   что  группа  бомбардировщиков  через
пятнадцать минут вылетает на боевое задание.
   Аэродром и  его  окрестности окутывала темная  августовская ночь.  По
небу,  усеянному звездами,  неторопливо проплывали облака.  А  на земле,
захлебываясь, ревели запускаемые моторы бомбардировщиков. Один за другим
самолеты выкатывались из укрытий на взлетную полосу.
   Экипаж  специального самолета  занял  свои  места.  И  вот  заговорил
сначала один,  а затем и другой мотор.  Из выхлопных труб вылетели снопы
искр и клубы газов.
   Генерал Кир подошел к Штангеру, обнял его ж прижал к себе. Минуту они
стояли  обнявшись,  не  проронив ни  слова.  Штангер быстро направился к
самолету.  Но вот он остановился,  обернулся,  взглянул еще раз на своих
товарищей и сдавленным от волнения голосом произнес слова прощания.
   Самолет вырулил на старт.  Через маленькое окошко Штангер видел,  как
один  за  другим  обрываются от  земли  бомбардировщики.  Спустя  минуту
поднялся в  воздух и  их самолет.  Описав круг над аэродромом,  он начал
медленно набирать высоту,  пока  наконец не  занял свое  место в  боевом
строю.
   Летели  на  запад.  Штангер  сидел  один.  Непрерывный монотонный гул
утомлял его.  Он курил сигарету за сигаретой и  то и  дело поглядывал на
светящиеся в темноте стрелки часов.
   Время  приближалось к  полуночи.  Думать  о  предстоящем  задании  не
хотелось.  Он  знал его до мельчайших деталей и  понимал всю трудность и
опасность.
   И хотя Штангер верил в успех,  в свое хладнокровие,  выдержку и опыт,
все  же  он  испытывал некоторое беспокойство,  как  перед  каждой новой
операцией.
   Штурман, повернув голову, крикнул Штангеру:
   - Подлетаем к линии фронта!..
   Штангер кивнул в  знак того,  что понял,  и взглянул в окошко.  Стало
светлее.  Внизу,  под ними, тянулась зигзагообразная линия, обозначенная
огнями  пожарищ и  вспышками выстрелов артиллерийских орудий.  Это  была
линия фронта.
   Штангер  почувствовал,   как   ему   вдруг  заложило  уши.   Самолет,
маневрируя,   шел  вниз,  уходя  от  ярких  лучей  прожекторов.  Они  то
разбегались в  разные стороны,  то  снова перекрещивались,  образуя сеть
паутины. Трассирующие пули, как рой светлячков, пронизывали ночной мрак.
   Штангер судорожно вцепился в сиденье.  Он ощущал, как дрожит самолет,
слышал вой моторов и  грохот разрывавшихся вблизи снарядов.  В следующее
мгновение   он   увидел   невдалеке  ослепительную  вспышку,   а   затем
устремившийся к  земле длинный хвост из огня и  дыма.  Это рухнул сбитый
гитлеровцами бомбардировщик.
   Дьявольский танец  самолета среди огня  прожекторов и  артиллерийских
разрывов продолжался довольно долго. А может, это только так показалось?
   Наконец прожектора и зенитные орудия остались позади, и самолет вновь
погрузился в ночной мрак.
   Штангер вытер пот  со  лба.  Ему  хотелось как  можно скорее покинуть
самолет и оказаться на земле,  но предстоял еще длинный,  утомительный и
самый опасный участок перелета.
   Время приближалось к полуночи. Он закурил очередную сигарету.
   Вновь  открыла  огонь  зенитная артиллерия.  Вероятно,  где-то  внизу
находились военные  объекты.  Лучи  прожекторов частоколом протянулись в
небо.  По  фюзеляжу и  крыльям  самолета забарабанили осколки.  Стараясь
уклониться от них, летчик бросал машину то вверх, то вниз, то в стороны.
Но  вот  внезапно ослепительный свет залил все внутри самолета.  Это два
прожектора поймали его в  свои щупальца.  Рядом с  самолетом загрохотали
разрывы  снарядов.  Летчик  тотчас  же  направил  самолет  вниз,  однако
снижающаяся машина никак не  могла вырваться из скрестившихся на ней лап
прожекторов.
   Вдруг  Штангер увидел яркую  вспышку и  услышал оглушительный грохот.
Машину сильно тряхнуло,  стало светло, как днем. Запахло гарью. Не успел
он сообразить,  что самолет падает, как из кабины выполз раненый штурман
и крикнул:
   - Попали! Вышел из строя правый мотор... Крыло горит... Прыгай!
   Машина,  охваченная пламенем, вырывавшимся из правого крыла и мотора,
неслась все быстрее к земле,  которую озаряли лучи прожекторов и вспышки
артиллерийских залпов,  Штангер  молниеносно  надвинул  на  глаза  очки,
поправил лямки парашюта, подполз к двери и с трудом вывалился в бездну.
   Подхваченный мощным  порывом  ветра,  Штангер перевернулся на  спину,
сделал в  воздухе несколько движений руками и  повернулся лицом к земле.
До нее было еще далеко. От быстрого падения захватывало дух. Правую руку
он держал на кольце парашюта,  но не раскрывал его.  На такой высоте его
легко могли нащупать прожектора - и тогда... Об этом он не хотел думать.
Земля   стремительно   неслась   навстречу.    Инстинкт   самосохранения
подсказывал  ему   раскрыть  парашют.   Сильный  встречный  ветер   рвал
комбинезон, рюкзак, срывал с головы шлем и очки.
   Штангер выждал еще несколько секунд ж рванул кольцо.  Над ним взвился
купол парашюта,  и его сильно тряхнуло.  Он поправил стропы и теперь уже
спокойнее взглянул вниз.
   Артиллерийские  позиции  и   прожектора  остались  справа  от   него.
Невдалеке виднелись три огненных факела.  Это горели сбитые самолеты. Он
не знал, где находится и где приземлится.
   Напрягая  зрение,  увидел  очертания  домов  и  деревьев.  Они  росли
буквально на глазах. Нащупал кобуру пистолета. "Шмайсер" висел у него на
груди,  а  шесть  запасных  магазинов находились в  специальной сумке  у
пояса.
   Штангер заметил,  что  падает  на  деревья какого-то  сада,  я  начал
подтягивать  стропы  парашюта.   Раскидистые  кроны  деревьев  неумолимо
приближались.  Он поджал ноги и закрыл лицо руками. Парашют зацепился за
сучья,  и Штангер ударился о ствол дерева. Придя в себя, он почувствовал
тупую боль в правом боку.  Штангер повис на дереве вниз головой. Пытаясь
освободить ноги от строп парашюта,  он с  трудом вытащил нож,  перерезал
стропы и  свалился на  землю.  Два  часа  назад  Штангер несколько иначе
представлял себе приземление в тылу противника.
   Штангер постоял минуту,  все  еще  ошеломленный тем,  что произошло в
течение  этих  ужасных  секунд.   Далекий  грохот  артиллерии  понемногу
затихал,  но  вдруг до  его слуха донеслись чьи-то приглушенные голоса и
нараставший гул автомашин. В небо взметнулось несколько ракет.
   Штангер быстро сорвал с  себя  лямки парашюта,  летный шлем  и  очки,
отстегнул "шмайсер",  поставил его на  боевой взвод и  бросился напрямик
через  сад  к  темной стене  кустарника,  росшего вдоль  забора.  Рюкзак
цеплялся  за  ветви  деревьев,   мешал  ему  бежать,   но  он  не  хотел
расставаться с  ним:  там  находилось  все  необходимое  для  выполнения
задания в Беловеже.
   Задыхаясь от бега,  разведчик достиг плетня, но в этот момент услышал
немецкую речь и топот ног на улице.
   Штангер понял, что окружен и бежать ему некуда.
   На минуту притаился,  чтобы собраться с  мыслями.  Со стороны дерева,
где  висел его парашют,  послышались голоса людей и  лай собаки.  Спустя
минуту Штангер увидел их...  Они бежали по саду,  растянувшись в  цепь и
освещая дорогу электрическими фонариками.  Впереди всех  бежал  немец  с
овчаркой на поводке.  Штангер понял,  что попал в западню,  и передвинул
переключатель "шмайсера" на непрерывный огонь,  пытаясь сдержать дрожь в
руках.
   Преследователи на  минуту остановились,  видимо решая,  откуда и  как
лучше атаковать его. И тогда Штангер нажал на спусковой крючок автомата.
Длинная очередь ударила по цепи.  Начался переполох.  Он видел, как упал
проводник собаки,  как завертелась на  месте и  заскулила овчарка.  Визг
собаки смешался со словами команд и стоном раненых.
   Штангер выпустил еще две короткие очереди,  перемахнул через изгородь
и, петляя, побежал по улице.
   Ему казалось,  что крики немцев преследуют его со  всех сторон.  Было
светло как днем, так как небо то и дело освещалось ракетами.
   Свернув в сад и обогнув какой-то дом,  он выскочил в переулок. Позади
слышался шум  погони.  Штангер помчался переулком вдоль высокого забора.
Когда забор кончился,  разведчик осторожно высунул голову,  посмотрел по
сторонам.  Улица  казалась  пустынной.  "В  какую  сторону  бежать?  Как
выбраться из  этого проклятого города?"  -  думал он  про себя.  Штангер
сделал несколько шагов  и  вдруг прямо перед собой увидел двух  немецких
солдат.  Они  выросли перед ним будто из-под земли.  Повернуть назад или
бежать было бесполезно.
   - Хальт!  -  крикнул он,  решив таким образом выиграть хоть несколько
секунд.  Солдаты в  нерешительности остановились.  -  Где  комендант?  -
спросил он начальственным тоном. - Подойдите поближе!
   Он  все  время  держал "шмайсер" наготове и,  когда солдаты сделали к
нему несколько шагов, нажал на спусковой крючок. Длинная очередь сразила
их наповал.
   Через калитку он  влетел на  чей-то двор,  миновал хлев,  сарай,  еще
какие-то строения.  Он был весь в поту,  дрожал от усталости и волнения.
Штангер не знал,  сколько еще времени осталось до рассвета.  Летняя ночь
коротка, а о рассветом он терял последний шанс вырваться из западни.
   На минуту остановился,  сменил магазин в  "шмайсере" и  только теперь
сообразил,  что облава ведется не только на его. Видимо, немцы заметили,
как из сбитых самолетов выпрыгнули с парашютами летчики.
   Штангер пришел  к  выводу,  что  немцы  потеряли его  след.  Он  стал
пробираться  медленно,   осторожно,   то  и  дело  прислушиваясь.  Через
штакетник забора  выглянул на  улицу  и  в  конце  ее  заметил  немецкий
грузовик.  Штангер в  нерешительности остановился.  На улице -  ни души.
Возле  одиноко стоявшей машины тоже  никого не  было  видно.  "Обойти ее
дворами?  А вдруг в ней никого нет?  -  размышлял он про себя. - Другого
такого случая может и не быть..."
   Разведчик осторожно приближался вдоль забора к  машине.  Его отделяло
от  нее  уже  всего  несколько десятков метров,  как  где-то  позади,  в
лабиринте улочек, вновь загрохотали выстрелы и вспыхнули ракеты.
   Штангер молниеносно вскарабкался на забор и  ловко спрыгнул на улицу.
Грузовик  был  совсем  рядом.  Штангер  хорошо  различал накрытый темным
брезентом кузов, колеса и даже регистрационный номер.
   Вдруг он вздрогнул.  В кабине кто-то закашлял. "Если это водитель, то
он  должен  сидеть с  левой  стороны...  Двери  этих  марок  грузовиков,
кажется,  не закрываются изнутри.  А если закрываются?..  - пронеслось в
голове. - Тогда автомат в окошко - и либо пан, либо пропал..."
   Штангер бесшумно подкрался к машине,  зашел с правой стороны, вскочил
на подножку, рванул на себя дверцу и мгновенно оценил ситуацию.
   - Тихо...  Пикнешь -  убью...  -  прошипел он  сквозь зубы,  упираясь
стволом "шмайсера" в бок застигнутого врасплох водителя.
   Перепуганный немец  поднял  руки,  Штангер  захлопнул дверцу  кабины,
придвинул к  себе стоявшую на сиденье винтовку водителя и коротко бросил
по-немецки:
   - Заводи!..  Только не вздумай кричать или сигналить...  Пристрелю на
месте... Поехали!
   Затарахтел стартер.  Заработал мотор.  Немец дрожащими руками включил
скорость.
   - Что это за город?
   - Пружаны... - стуча зубами, ответил немец.
   - Ах,  Пружаны,  - задумчиво проговорил Штангер. - Поезжай кратчайшей
дорогой за  город в  направлении Беловежа.  Если  наткнемся на  засаду -
погибнешь первым...
   - Слушаюсь, герр...
   - Поехали! Быстрее!..
   То и дело косясь на немца,  Штангер внимательно смотрел на улицу,  по
которой они ехали.  Она казалась вымершей. Ракеты взлетали где-то правее
их.
   - Все выезды из города охраняются...  Посты и шлагбаумы,  - осмелился
наконец пробормотать немец.
   - А далеко отсюда до контрольного поста на шоссе в Беловеж?
   - Около километра.
   - Прибавь  газу!   -   И  Штангер  подтолкнул  немца  в  бок  стволом
"шмайсера".
   Автомашина,  ревя мотором и светя щелочками затемненных фар,  мчалась
по  городу  на  огромной  скорости,  подпрыгивая на  ухабистой мостовой.
Подъехали к какому-то перекрестку,  свернули,  судя по всему, на одну из
главных улиц.  Здесь Штангер велел немного сбавить ход.  Все  чаще стали
попадаться  патрули.   Некоторые  из  них  с  любопытством  смотрели  на
мчавшуюся автомашину с  номерным  знаком  вермахта.  Но  пока  никто  не
задерживал  ее.  Мимо  промелькнули несколько  грузовиков  с  солдатами,
вызванными, видимо, на помощь участникам облавы.
   - Через триста метров - пост и шлагбаум, - прошептал немец, судорожно
вцепившись в руль.
   - Каждую машину проверяют?
   - Да, герр...
   - А шлагбаум какой?
   - Деревянный.
   - Выжимай газ до отказа.  Постараемся проскочить ьа полном ходу. Если
сбавишь скорость - нущу пулю в лоб и поеду один.
   Мотор  заревел во  всю  мощь.  Светившаяся стрелка спидометра застыла
возле отметки "80".  Автомашину бросало из стороны в сторону.  Казалось,
еще немного - и она врежется в какое-нибудь придорожное дерево...
   Наконец Штангер увидел красные огоньки шлагбаума и  полоску света  из
приоткрытой двери караульной будки.
   - Газу!  Газу!  -  торопил он немца, и тот выжимал из мотора все, что
можно.
   Постовые  заметили  мчавшуюся  автомашину.  Вспыхнуло световое  табло
"Стой!".  Фигурка солдата в каске отделилась от караульной будки.  Мигая
красным фонариком, постовой выбежал на середину шоссе.
   - Жми! Газу! Не обращай на него внимания! - кричал Штангер водителю.
   Рев  мотора заглушил отчаянный крик  солдата,  выбежавшего на  шоссе.
Видимо,   в   последнюю  минуту  постовой  вонял,   что   автомашина  не
остановится,  хотел отскочить,  но было поздно.  Глухой удар бампера - и
немец  исчез  под  колесами.  От  сильного удара шлагбаум сломался,  как
спичка.  Машину с разбитой фарой и помятым крылом чуть было не забросило
в  кювет.  Она  слегка задела бортом дерево,  но  в  последнее мгновение
водитель  успел  выровнять ее,  прибавил газу,  и  она  вновь  помчалась
вперед.
   Рев  мотора заглушал раздававшиеся им  вслед  выстрелы.  Увидев,  как
немец пригнул голову почти к самому рулю, Штангер машинально тоже вобрал
голову в плечи.  Первая пуля вонзилась в доски кузова. Вторая, рикошетом
от железа, чиркнула по шасси.
   - Стараются бить по колесам, сволочи, - прошипел Штангер.
   - Что? - переспросил немец.
   - Прибавь  газу!  -  добавил  разведчик более  миролюбивым тоном.  Он
почувствовал себя чем-то связанным с  этим солдатом:  оба они стремились
избежать смерти, только каждый вкладывал в это свой смысл.
   Штангер взглянул на немца.  В  тусклом свете щитка приборов он увидел
руки,  судорожно сжимавшие руль,  грязно-серый  мундир солдата вермахта,
каску в  форме горшка на голове и стекавшие из-под нее -  он заметил это
лишь теперь - по лбу и одутловатому лицу струйки пота.
   - Боишься? - спросил Штангер, не меняя позы и не отводя "шмайсера" от
бока немца.
   - Да, "герр...
   Машина продолжала мчаться.  "Пока мне  удалось уйти  от  них  целым и
невредимым,   однако  наверняка  уже  трезвонят  телефоны,  организована
погоня.  Как только достигнем леса,  сверну на  какую-нибудь проселочную
дорогу, чтобы удалиться подальше от шоссе..." - размышлял Штангер.
   - Мотоцикл сзади...  -  испуганно прошептал немец.  Штангер этого  не
заметил, а водитель увидел огонек одинокой фары в боковом зеркальце.
   Штангер  приподнялся на  сиденье и  посмотрел в  небольшое окошечко в
задней стенке кабины.  Вдали за  ними  действительно мчался мотоциклист.
Незатемненная  фара   отбрасывала  длинную  полосу  света  на   шоссе  и
придорожные  кусты.   Штангер  покосился  на  спидометр  -   восемьдесят
километров. Значит, мотоцикл их скоро догонит,
   - Далеко до леса? - спросил он немца,
   - Километров десять.
   - Догонят нас?
   - Это мощный мотоцикл.
   - Как тебя зовут?
   - Гельмут.
   - Послушай, Гельмут, если удерешь от них - будешь жить!
   - О, герр...
   - Молчи и жми на всю катушку!
   Штангер взял  винтовку немца,  вынул затвор и  засунул его  в  карман
комбинезона.   Затем  снова  прильнул  к  окошку.  Мотоцикл,  настойчиво
сигналя, явно настигал их.
   - Вот, дураки, хотят, чтобы мы остановились!
   Штангер на глаз прикинул расстояние.  Еще далеко...  Цель небольшая и
подвижная...  Да  и  машину сильно трясло:  можно промахнуться.  В  этот
момент в доски кузова и в шасси ударила очередь.  "Из автомата стреляют,
- констатировал он.  -  Значит,  долетают.  Они в лучшем положении: цель
больше, поэтому легче попасть".
   Он встал коленями на сиденье,  прикладом разбил стекло, высунул ствол
"шмайсера" в окошко. Долго ловил прицелом слабо дрожащий свет мотоцикла,
потом нажал на  спусковой крючок -  раз,  другой,  третий.  По  стеклу и
потолку кабины забарабанили пустые гильзы. Запахло порохом.
   - Промазал...  Промазал! - огорченно воскликнул Штангер и выхватил из
"шмайсера" пустой магазин.  -  Сбавь скорость!  - крикнул он немцу и еще
раз прицелился.
   - Есть! Попал! Наконец-то!
   Луч фары мотоцикла описал дугу и погас слева в кювете.
   - Хорошо, Гельмут! - Штангер похлопал немца по плечу. - Жми дальше!
   На  горизонте показалась темная полоса леса.  Небо начинало светлеть,
приближался рассвет.  Толкко теперь Штангер смог взглянуть на часы. Было
половина третьего.  Ужасно хотелось пить и курить,  но он тут же отогнал
от себя эти мысли. Первая схватка с врагом еще не закончилась.
   Разведчик опустил боковое стекло.  Свежий порыв ветра ударил в  лицо.
Штангер всей грудью вдохнул запахи леса и прохладу летнего утра.
   Наконец въехали в  лес.  Здесь было еще темно,  над землей поднимался
туман. Штангер решил расстаться с немцем.
   - Ты принимал участие в облаве? - спросил он его,
   - Так точно!
   - На кого?
   - Наша  зенитная артиллерия и  ночные истребители сбили  три  русских
самолета.   Несколько  летчиков  выбросились  на  парашютах.   Нам  было
приказано схватить их...
   - Останови машину!
   Немец резко затормозил. Штангер ощупал его карманы.
   - Вылезай!  Скорее! Чего ждешь? - крикнул он и, видя, что тот медлит,
подтолкнул водителя стволом автомата.
   - Герр летчик, не убивайте... У меня жена и дети...
   - Мы  в  спину не  стрелнем.  Я  дарю тебе жизнь,  но  не дай нам бог
встретиться так еще раз... А теперь беги отсюда!
   - Спасибо, герр...
   - И  вот  еще  что.  Тебя  теперь все  равно расстреляют.  Гестапо...
Наверняка...  Подумай и  уходи лучше к партизанам.  В пущу.  Там тебе не
придется их долго искать...
   Немец выскочил из кабины.
   - А если вернешься в город, то расскажи все, как было. Я не летчик. Я
партизан.  Приходил за продуктами, попал случайно в облаву. Остальное ты
видел.
   Штангер захлопнул дверцу,  включил скорость и  нажал на  акселератор.
Некоторое время он еще видел в боковом зеркальце стоявшего посреди шоссе
немца.
   Проехав с  километр,  Штангер заметил за крутым поворотом уходившую в
лес  проселочную дорогу  и  свернул  на  нее.  Дорога  оказалась  вся  в
выбоинах.
   "Если нарвусь на партизанскую засаду,  некогда будет доказывать,  кто
я...  - думал он про себя, - Надо же, спастись на парашюте, выпрыснув из
сбитого немцами самолета,  не сломать шеи, повиснув на дереве, вырваться
из облавы и вдруг погибнуть от пуль своих..."
   Машина двигалась с трудом. Штангер то и дело поглядывал на спидометр,
однако скорость росла медленно.  Температура воды в  радиаторе поднялась
до ста градусов.
   Не успел разведчик далеко отъехать от шоссе,  как увидел,  что дорога
раздваивается. Он свернул на мейее ухабистую. Ветки рвали брезент кузова
машины,  мотор хрипел из последних сил. Впереди показался спуск в овраг.
Лавируя между деревьями,  Штангер проехал еще  несколько сот  метров.  И
наконец машина остановилась.
   Штангер вылез из  кабины,  умыл лицо в  ближайшей луже и,  закинув за
плечо  "шмайсер",  начал  пробираться сквозь  гу