ело, пахло едким лекарством и жженой костью,  аж  дымилось,
губы  оттягивались  ватными  тампонами,  и  вдруг  проливалась   на   язык
прохладная струйка воды. От напряжения  она  забывала  дышать.  Стоматолог
промакивал ей пот салфеткой и успокаивающе урчал.
     Она подсчитывала, во что  ей  обойдутся  новые  зубы.  Черная  касса,
продать новые сапоги, подзанять... ничего, рассчитается.
     - Какая ерунда! - гремел Звягин, гоняя  ее  в  магазин  за  молоком.-
Дубленка стоит дороже, чем все  твои  акции  по  перевоплощению!  Кончался
январь - темный, морозный, радостно-трудный.
     - Вот так! - довольно рявкнул стоматолог, навинтив на штифт последний
белоснежный фарфоровый зуб, и щелкнул по нему ногтем. Взял со  стеклянного
столика с инструментом зеркальце и поднес Кларе:
     - Устраивает?!
     Она не могла насмотреться.  Зубы  сияли  -  ровные,  белые,  плотные,
кое-где с крохотными щербинками - неотличимые от настоящих.
     - Миллион за улыбку! - взревел стоматолог и  выключил  спою  слепящую
фару.- Сияй на здоровье. "Ах",-  сказали  девочки  в  цехе.  Клара  сияла.
"Подождите..."
     - Подождите,- скромно пообещал Звягин домочадцам,- я  ее  еще  устрою
работать диктором на телевидение.
     - Лучше в немое кино,- посоветовала дочь, гладя школьное платье.
     - У нее голос, как у нашего коменданта гарнизона, помнишь? - пояснила
жена.- Или это телефон так искажает?
     - Я  уже  свел  ее  с  преподавательницей  художественного  слова  из
театралки,- парировал Звягин.- Голос отличный,  просто  она  не  умеет  им
владеть.. Научится. Защебечет птичкой!..
     Клара "щебетала птичкой" сорок минут перед  сном  в  ванне  -  больше
времени в сутках не оставалось.  Гортань,  связки,  диафрагма,  дыхание...
"Даже низкий и хриплый женский голос может быть красивым  и  обаятельным,-
повторяла  она  услышанное,-  если  правильно  пользоваться  им:  говорить
негромко,  без  резких  пауз  и  ударений,   выработать   легкое   грудное
придыхание, снижать иногда к полушепоту..."
     - Зачем вы меня провожаете,  Леонид  Борисович?  -  спросила  она  "с
легким грудным придыханием", когда по заснеженному бульвару Профсоюзов они
шли к косметической клинике (подошла ее очередь на операцию).- Вы  тратите
на меня уйму времени...
     - Ах, молодость! - мушкетерским тоном  отвечал  Звягин.-  Прогулка  с
девушкой - что за отрада для  старого  солдафона,  заскорузлого  от  чужих
страданий эскулапа. А главное,- добавлял он,- жена меня к тебе не ревнует.
Вот когда станешь выглядеть так, что заревнует,- все,  больше  времени  не
найдется.
     - Совсем? - скрипнула Клара несчастно.
     -  Тогда  уже  у  тебя  не  найдется  времени  для  меня  -  человека
немолодого, женатого, некрасивого и неинтересного.
     - Это вы некрасивый и неинтересный?! Звягин  лукавил.  Навязав  Кларе
свою волю (так он считал),- он относился к ней с  ревностью  собственника,
сродни ревности художника к своему творению. И, не полагаясь полностью  на
непостоянный женский характер,  провала  своей  затеи  допустить  не  мог:
подстраховывал  каждый  шаг.  В  тайной  глубине  души  будучи  убежден  в
безграничности человеческих возможностей - он был невысокого мнения о воле
и характере большинства людей.  "А  ошибаться,-  пожимал  он  плечами,-  я
предпочитаю в лучшую сторону".
     Хирург, склонив голову на бочок,  по-петушиному  посмотрел  на  Клару
сначала  одним  глазом,  потом  другим.  Прыгнул  вперед  и  внимательными
пальцами стал мять ее лицо.
     - Но-ос, нос-нос-нос...  Ну  и  шнобель!  -  забормотал  он.  Схватил
рентгеновские снимки, завертел, глядя  их  на  свет.  Задумался,  замычал,
раскинул альбом с фотографиями:
     - Будет вот так. Согласны?
     Слева красовался профиль с  устрашающим  тараном  поболее  Клариного,
справа - то же лицо с носом... ах, с чудесным, нормальным, заурядным носом
- не нос, а мечта... Другие фото впечатляли столь же.
     Клара в головокружении представила себя роботом, дождавшимся  наконец
спасителя-механика с набором дефицитных запчастей.
     - Почему вы не обратились раньше? - вился  хирург.-  Иностранцы  прут
толпами,- скромно хвастался  он:  -  у  них  операция  обходится  в  целое
состояние.- Посмотрел Кларину карту, анализы; часы на его руке зажужжали.-
Приступим?  А?  Увеличиваем  оборачиваемость  койка-мест  -   по   мировым
стандартам: до минимума сокращать пребывание  в  стационаре,-  пояснил  он
Звягину.
     - Посмотреть разрешишь, Витя? - любопытствуя, попросил Звягин.
     - С моим удовольствием. Это тебе  не  упавших  по  улицам  собирать,-
поддел тот.
     Удивительно просто и быстро. Нянечка свела Клару  в  душевую,  выдала
пижаму. Померили температуру, давление, и - в  операционную,  где  хирург,
уже в маске, кивнул анестезиологу, а рядом, тоже в маске и зеленом халате,
щурил зеленые глаза Звягин.
     Сестра  протерла  ей,  лежащей  на  столе,  сгиб   локтя   и   подала
анестезиологу шприц.
     - Рот открой шире... сейчас мы тебе эту трубочку осторожно  введем...
во-от, все, дыши на здоровье...
     Электрические лучи в белом кафеле  расплылись,  затуманились,  и  она
поплыла в восхитительную страну, неотчетливую и прекрасную,  а  прекраснее
всех была она, Клара, и  это  и  было  тем  счастьем,  которое  снилось  в
детстве.
     ...Появились какие-то ощущения, ощущения  эти  определялись  и  стали
неприятными: слегка мутило,  и  лицо  стянуло,  будто  заскорузла  мыльная
корка. Кто-то склонился над ней и похлопал ласково по руке.
     -  Не  разговаривай,-  сказал  Звягин.-  Это  повязка.  Все  отлично,
молодец.
     Оставил ей в тумбочке томик Цвеига (выбирала,  естественно,  жена)  и
кульки с апельсинами и халвой.
     Завтрашним дежурством махнулся с Джахадзе и встретил Клару внизу:
     - Чтоб не так стеснялась идти по улице в своей повязке,-  проворчал.-
А то подумают, что нос тебе в драке разбили...
     Неделю  она,  в  повязке,  вылезала  из  комнаты  только  в  магазин,
сокрушаясь, что пропускает упражнения для ног и груди -  чтоб  не  напрячь
случайно лицевые мышцы и не повредить свежие швы. Нетерпение томило ее.
     - Не пугайтесь,- предупредил  хирург,  освобождая  ее  от  проклятого
целебного намордника.- Прошу.
     Клара осторожно и со страхом,  чуть  разжав  веки,  в  щелочку  между
ресниц поглядела в зеркало. Глаза распахнулись, рот раскрылся горестно:
     - Охх!.. Бесформенная сизая свекла топорщилась на отекшем лице.
     - Дивно! - возрадовался хирург, бережно трогая свеклу.
     - Ы-ы-ыы...- безнадежно провыла Клара.
     - Не смей реветь, сопли потекут! - закричал хирург.- Его надо беречь,
он еще нежный! Не "ы-ы", а пять баллов,- ярился он.- Через пару дней  отек
спадет, тогда увидишь, что не "ы-ы", а "о-о"! Вот тебе для компрессов...
     Эти  дни  она  провела  перед  зеркалом.  Зеркало   исправно   являло
волшебство. На пятые сутки отек спал совершенно. Швы  в  крыльях  носа  не
замечались.
     Это было другое лицо; она поймала себя на самозабвенной  и  бесстыжей
любви к этому лицу. Пользуясь  ходульным  выражением  -  ее  распирало  от
счастья. Упругий ветер перемен достиг весны.
     - С Восьмым марта! - поздравил  Звягин,  явясь  с  мимозами.  Потянул
носом запах озона (после кварца), подергал  крепления  мешков  на  штанге,
полез с ревизией в холодильник.
     - Плюс три триста! - отрапортовала Клара,  после  приседаний  глубоко
дыша по системе йогов.- Спасибо, Леонид Борисович.
     - Не сутулься! -  гаркнул  он.-  Носки  врозь!  Что  -  скоро  сказка
сказывается, да нескоро дело делается? Дело,  однако,  делалось.  Еще  как
делалось. Звягинские три листочка распухли за зиму в "дело Клары" -  папку
с адресами, телефонами, рецептами и  расписаниями.  Он  привез  гримера  с
"Ленфильма" к знакомому офтальмологу, и  втроем  они  два  часа  подбирали
Кларе оправу для очков - такую, чтоб глаза казались больше, чтоб выглядела
украшением. Подобрали, но это был единственный образец, и  Звягин  перерыл
пол-Ленинграда, пока достал требуемое. Клара нацепила очки,  засмеялась  и
отныне снимала их только перед сном (десять часов!).
     ("Как девочка?" - самолюбиво спросил Звягин.-  "Ничего",-  с  мужским
глубокомыслием решил офтальмолог. Звягин хмыкнул: "Одеваться не умеет".)
     Мужчине редко удается понять, как захватывающе увлекательна  проблема
женской одежды. Заваленная журналами мод и  книгами  по  истории  костюма,
квартира Звягина превратилась в избу-читальню: жена  и  дочь  обменивались
восклицаниями - и вздыхали...
     - Конечно, если одеть ее в туалеты от Диора...- язвила дочь...
     Если и было на свете что-то невозможное - так это смутить Звягина.
     - Диор нам не по карману,- без сожаления объявил он Кларе очевидное.-
И ладно. Простое правило: носить надо не самые красивые и модные  вещи,  а
те,  в  которых  ты  сама  выглядишь  красивой  и  привлекательной.  Лучше
прекрасная золушка, чем уродливая миллионерша, не согласна?
     Клара возразила в том духе, что лучше прекрасная миллионерша. Задетый
Звягин (теоретически подковавшись до уровня едва не  законодателя  мод)  в
ответ перекроил ее спрессованное расписание и загнал строптивицу на  курсы
кройки и шитья: "Вот и шей себе что хочешь".
     - Без фирменных  тряпок  сейчас  никуда  не  денешься,-  упорствовала
Клара.
     - Лучшая одежда для таких, как ты - смирительная рубашка! - негодовал
Звягин.- Нет ничего нелепее самоходной  вешалки  из  ателье  мод!  Никогда
царица Савская не надела бы брюки "диско" или короткую юбку:  у  нее  были
кривые ноги -  а  худо-бедно  она  слыла  красивейшей  в  мире.  Для  тебя
изобретены свободные сверху брюки, шея длинная  -  ворот  раскрыть,  талию
перетянуть широким поясом...
     - Их никто не носит!
     - А ты будешь! Или тебе это все надоело? - зловеще спросил он.
     Клара ослепительно улыбнулась и поставила ноги в первую позицию.
     - Не надоело, Леонид Борисович,- вкрадчиво прошелестела она.- Я  буду
паинькой. Я буду ходить в казацких шароварах и  перетягиваться  офицерским
ремнем. Вы меня не бросите?
     - Браво первая валторна! - изумился Звягин.- Теперь ты понимаешь, что
форма определяет содержание?
     Она вынула из духовки горячий пирог,  принесла  специально  купленный
высокий стакан с ледяным молоком. Выпятила грудь,  присела  "пистолетиком"
на одной ноге; брякнула:
     - Хочу сменить работу... Не очень-то приятно, знаете, когда в тебя за
спиной тычут пальцем и пристают с расспросами...
     - Отрезать прошлое,- согласился Звягин.- Потерпи до лета.  А  швейную
машинку - в кредит - чтоб купила с получки!
     - Денег не хватит...
     - Одолжу.
     Весь вечер дома он просидел перед  телевизором,  мрачен  и  задумчив.
Жена ни о чем не спрашивала и пропускала ошибки в проверяемых тетрадях.
     - Доигрался? - не выдержала она за ужином.- Заморочил девочке голову?
     -  Весна,-  заступилась  дочка.-  Я  бы  на  ее  месте  тоже  в  тебя
влюбилась,-  нахально  заявила  она.  Звягин  хлюпнул  молоком,   беспечно
свистнул и подвел итог:
     - Пожалуй, хватит. Собственно, немного и осталось. Ночью он сидел  на
кухне и красным фломастером  аккуратно  зачерчивал  пункты  своего  плана,
составленного полгода назад. Оставалось немного.
     - Нормально,- сказал тренер.
     - Совсем иное дело,- сказала балерина.
     - Хорошо, пусть осенью  приходит,-  сказал  начальник  отдела  кадров
радиозавода.
     - Готовить умеет? - спросил  археолог.-  А  лопатой  работать  может?
Только платим мы в экспедиции немного, учтите. И пусть принесет  с  работы
справку об отпуске.
     Первого мая Звягин велел Кларе начать отращивать волосы: "Хватит".  А
на Черное море она поедет бесплатно - в археологическую экспедицию:  вода,
солнце, физические нагрузки и общество. Нет, никаких хлопот  -  достаточно
было зайти в Институт археологии. Клара посмотрела в сторону и сунула  ему
в руки сверток.
     - Это еще что? - удивился Звягин, разворачивая свитер.
     - С праздником,- сказала Клара.
     - Зачем?
     Она стояла на фоне окна, сияющего майской голубизной,- стройная, мило
очкастенькая, печальная.
     - Не бойтесь, это недорого, я  сама  связала...  Давайте  погуляем...
Погода хорошая, праздник... Я вас долго не задержу.
     Второго мая, на дежурстве, между вызовами, Звягин играл в шахматы  на
двух досках - с Гришей и Джахадзе. Гриша продул быстро и  пошел  на  кухню
жарить бифштексы и накрывать стол.
     - С хорошей девушкой ты вчера  гулял  по  Петроградской,-  по-свойски
одобрил Джахалзе, зевая белого слона.
     - У каждого свое хобби,- улыбнулся Звягин.- Шах. Явился Гриша,  делая
метрдотельский приглашающий жест, но вместо формулы: "Пожалуйте  к  столу"
врубился селектор:
     - Десять тридцать два, на выезд. Черная речка, падение с высоты.
     - Мат,- объявил Звягин, вставая.- Если до возвращения кто  съест  мое
мясо, пусть пеняет на себя - растерзаю.
     Спустился по лестнице и пошел к машине  -  прямой,  беспечный,  легко
обогнав Гришу своей внешне медлительной походкой.
     ...В августе, вернувшись  с  семьей  из  отпуска,  Звягин  достал  из
почтового ящика два письма от Клары.
     "...Здесь так чудесно, море, солнце, рядом виноградники, ем  виноград
корзинами и толстею... волосы растут так  быстро...  народ  замечательный,
столько интересного... сделала штангу из ручки лопаты и мешков с песком...
неужели это все правда...
     Помните, вы говорили, что у меня "царапучее имя"?  Ну,  так  уж  если
быть другим человеком, пусть я буду не Кларой, а Клавой,- подумаешь, всего
одна буква. Приеду обратно - сменю паспорт, и дело с концом. Это, конечно,
смешно, но у меня такое чувство, будто прежнее имя не имеет  отношения  ко
мне нынешней...
     И вообще за мной тут один  ухаживает,  но  пока  не  знаю..."  "...Не
бойтесь, я не собираюсь ни о чем таком личном вам писать,  но  мысленно  я
часто с вами  разговариваю.  Я  перебираю  прошедший  год  день  за  днем,
вспоминаю вновь и вновь, переживаю, радуюсь и немножко грущу от того,  что
это все уже позади, навсегда, и никогда больше не повторится. Мне нечем  с
вами сквитаться, нечем отблагодарить, что я вам?.. Мысленно я  говорю  вам
то, чего никогда не посмею сказать наяву,- и вы  отвечаете  мне  то,  чего
никогда не ответите... И я спрашиваю вас: "Леонид Борисович, на что я  вам
сдалась? Почему вы подошли ко мне тогда, зачем возились  со  мной?"  И  вы
отвечаете - я знаю, это так:
     "Каждый порой мечтает о том, чтобы кто-то, сильный, умный  и  добрый,
пришел на помощь в тяжелый час. Чтобы он понял твою душу, утешил  горести,
сказал,  что  все  исправимо,-  и  исправил.  Чтобы  он  был  надежный   и
всемогущий, и с ним стало исполнимо и просто все, о чем мечтаешь. Чтобы он
заряжал безграничной энергией, неколебимой верой, которых так  не  хватает
человеку в борьбе с судьбой. Потому что все в жизни  возможно,  просто  не
хватает сил, или храбрости,  или  денег,  или  знания,  или  желания,  или
здоровья, и самому иногда не справиться.
     Каждый мечтает порой о таком чуде. О везении. О помощи. О  понимании.
О всесильном и любящем друге-покровителе, который  рассеет  беду,  отведет
несчастье, с легкостью совершит  невозможное.  Выручит,  спасет,  не  даст
пропасть: улыбнется,  ободрит,  объяснит,  и  все  сделает.  И  все  будет
хорошо... Это нужно человеку. Поэтому я здесь".
     Скажете, что я глупая девчонка,  романтичные  бредни,  да?.."  Звягин
встал  с  дивана,  растворил  окно,  засвистел  было  "Турецкий  марш"   и
улыбнулся.
     Вечерние тени закрыли набережную. Оглашая  Фонтанку  музыкой,  прошел
плоский прогулочный теплоход. Темная вода пахла  осенью,  моросью,  дымом:
отпуск кончился.
     За спиной Звягина дочка прочитала лежавшие на столе письма, подошла и
потерлась носом об его плечо.
     - Просто я работаю волшебником,-  полушепотом  пропела  она.-  Папка,
сделай меня кинозвездой, раз ты все можешь, а?
     - Долго вас ждать с ужином? - закричала жена из кухни. Моя  в  ванной
руки, Звягин иронизировал:
     - Что за наказание! Невозможно делать то, что тебе  интересно:  мигом
объявят благодетелем и начнут  благодарить.  За  что?..  Если  мне  просто
нравятся красивые женщины и не нравятся некрасивые. Нечего превращать меня
в сказочную фею! А то начитаются сказок, идеалисты, и не видят  нормальной
жизни вокруг.


                       Глава IV. ИГРА В ИМПЕРАТОРА

     "Мой папа самый сильный и храбрый. Его все любят и  уважают.  Он  все
может. Он всегда всем помогает. Он самый красивый и  веселый.  Он  спасает
людей. Он все знает. Его все знают и ценят. Он добрый и справедливый".
     - Если ты не притрагивался к вещи два года - можешь смело  выкидывать
на помойку: она тебе не нужна,- сказал  Звягин,  спрыгивая  со  стремянки.
Генеральная уборка достигла той кульминационной стадии, когда  ничего  еще
не убрано, но все уже перевернуто и вывалено со своих мест.
     Жена решительно отобрала у него пачку пожелтевших тетрадей:
     - Не смей! Это Юркино сочинение в первом классе.
     -  Вольно  же  детям  так  идеализировать  родителей,   чтобы   потом
разочароваться в созданном идеале и вовсе их не уважать.
     - Ну, тебе-то на неуважение жаловаться не приходится,-  заметил  сын,
выволакивая из пыльных глубин антресолей два брезентовых мешка с разборной
байдаркой.
     -  А  за  что  нынешнему   студенту   уважать   простого   врача?   -
самоуничижительно хмыкнул Звягин.-  Открытий  не  совершил,  миллионов  не
нажил, карьеры не сделал. С точки зрения юных  прагматиков  из  столичного
университета я должен казаться неудачником. Нет? Жена отставила швабру. Ее
больное место было задето.
     - С твоей головой и энергией давно б мог стать профессором,-  сказала
она.- Чего тебе не хватает - так это усидчивости!
     - Узнаю речи школьного учителя,- улыбнулся Звягин.
     - Папе и сейчас не поздно достичь чего угодно,- убежденно заступилась
дочка, протирая газетой визжащее оконное стекло.
     Большие уборки чреваты неожиданными  находками.  Неожиданная  находка
иногда попадает в настоящую минуту, как игла в отверстие пуговицы.  Листок
выпорхнул из веера ветхих страниц в руках  жены  и  спланировал  в  таз  с
мыльной водой.
     - А это что?
     1. Целеустремленность. Отметать все, не способствующее успеху.
     2. Крепить в себе самообладание, терпение, волю, веру в успех.
     3. Постоянный анализ поступков: разбор ошибок, учет удач.
     4. Готовность на любые средства и поступки во имя цели.
     5. Приучиться видеть в людях шахматные фигуры в твоей игре.
     6. Голый прагматизм, избавление от совести и морали.
     7. Овладение актерством: убедительно изображать нужные чувства.
     8. Готовность и стойкое спокойствие ко взлетам и неудачам.
     9. Готовность и желание постоянной борьбы в движении к успеху.
     10. Постоянная готовность использовать любой шанс, поиск шанса.
     11. Беречь здоровье - залог силы, выносливости, самой жизни".
     Звягин расправил размокшую бумагу:
     - А-а... Надо же, сохранилось. Это  игра,  придуманная  когда-то  для
одного несчастного мальчика...
     - Ничего себе советики! - Сын шумно спрыгнул на пол.
     - Во что вы играли? - полюбопытствовала дочь.
     - В императора. Кстати, о карьере,  да?  Жена  тихо  улыбнулась,  как
улыбаются чему-то давно прошедшему. Младшее поколение было  заинтриговано.
Назревала та идиллическая ситуация, когда  после  воскресного  обеда  отец
семейства усаживается в кресло и повествует детям о делах давно  прошедших
дней, преданьях старины глубокой.
     Но Звягин, вопреки обыкновению, явно не горел  желанием  выступить  в
роли сказителя собственных подвигов. И  лишь  к  вечеру,  когда  дом  сиял
чистотой и порядком, а расспросы превзошли меру его терпения,  он  сдался.
Махнул рукой, плюхнулся на диван и задрал ноги на журнальный столик.
     - Ни одно доброе дело не остается безнаказанным,- начал он.  Подумал