Она спала как-то неспокойно, ворочалась во сне. Ее черная  сумка
лежала на столе рядом с локтем Мандры.
   - Вы вышли из квартиры через дверь, которая ведет в коридор?
   - Я вышла тем же путем, что и зашла.
   Терри пристально смотрел на нее, прищурив глаза:
   - Вы кому-нибудь рассказывали об этом?
   - Нет, только вам.
   - Почему вы рассказали об этом мне?
   - Чтобы вы смогли спасти художницу, чтобы вы в  случае  необходимости
воспользовались  тем,  что  я  рассказала  вам,  но  только   в   случае
необходимости. Несмотря ни на что, я горжусь своим поступком. Люди  моей
расы не считают подобного рода поступки злом. Зло было  в  том,  кого  я
убила. Он должен был умереть. Закон не  мог  его  покарать,  и  тогда  я
отправила его к праотцам.
   - Послушайте, Соу Ха, вы понимаете, что все это  может  означать  для
вас?
   - Я не ребенок.
   - Но зачем вы мне рассказываете обо всем этом? Я хочу защитить вас. Я
знаю, что этот человек был воплощением зла.
   - Но вы ведь хотите защитить и художницу?
   - Да, хочу.
   - И меня тоже?
   - И вас тоже.
   Она горько усмехнулась:
   - Я не принадлежу к вашей расе. Вы любите ее, так защитите ее. И если
будет необходимо, отдайте меня в руки вашего  правосудия.  Жизнь  мою  я
доверяю вам.
   Она повернулась и направилась к двери.  Терри  Клейн  слишком  хорошо
знал нравы и обычаи китайцев, чтобы хоть жестом или словом помешать  Соу
Ха выйти из его квартиры с видом, исполненным гордого достоинства.
   Когда она тихо прикрыла за собой дверь, Терри, задумавшись, посмотрел
на стену спальни и вдруг заметил, что одна из картин, висевших  на  ней,
слегка наклонена. На Востоке он научился обращать внимание на  детали  и
улавливать скрытый смысл  окружающих  его  предметов,  которые  человеку
невнимательному  представляются  обычными  и  ничего  не  значащими.  Он
подошел к стене. На полу под картиной он обнаружил  кусочки  штукатурки.
Он осторожно приподнял  картину  и  увидел  зловещий  темный  предмет  -
спрятанный микрофон, который, подобно немигающему глазу  змеи,  злорадно
смотрел на него, как бы упиваясь своим могуществом.
   Терри аккуратно повесил картину на место, быстрым шагом направился  к
центру комнаты, повернулся лицом к креслу, на котором только что  сидела
Соу Ха, и заговорил, как бы обращаясь к собеседнице:
   - Нет, нет, Соу  Ха,  подождите  еще  минутку.  Я  хочу  вам  кое-что
сказать, признаться кое в чем. Только дайте мне возможность высказаться,
не перебивайте  меня.  Вы  обещаете?  Прекрасно.  Это  касается  Мандры.
Кое-что вам, наверное, уже известно, так как Мандра шантажировал и  вас.
Мандра и доктор Седлер работали вместе, рука об руку.  В  их  игре  были
замешаны еще два человека, роль которых в этом деле,  однако,  не  столь
значительна. Один из них - калека с серьезным повреждением позвоночника,
другой - профессиональный акробат. Прекрасное сочетание для того,  чтобы
осуществлять планы, задуманные Мандрой. Однако члены  этой  шайки  стали
обманывать друг друга. Из одной своей  жертвы  Мандре  удалось  вытрясти
двадцать тысяч долларов. Но он никому об этом не сказал.  Доктор  Седлер
узнал о поступке Мандры и ужасно разозлился на  него.  Он  отправился  к
нему и потребовал объяснений. Никаких объяснений Мандра давать не  стал,
более  того,  он  самым  наглым  образом  выпроводил  доктора  из  своей
квартиры.  И  тогда  Седлер  решил  убить  Мандру...  А  теперь  о  моей
причастности к этому делу, но прежде - чтобы вы  смогли  понять,  что  я
сделал, - мне хочется рассказать вам о том, какие чувства я испытываю  к
художнице... Не перебивайте  меня,  Соу  Ха,  вы  же  обещали...  Сидите
спокойно и слушайте... Посмотрите мне в глаза... Вот так, уже лучше.  Вы
думаете, что я влюблен в художницу. Когда вы говорите  о  художнице,  вы
имеете в виду Альму, не так ли? Пожалуйста, поверьте  мне,  я  не  люблю
Альму, За семь лет многое может измениться...  да  и  потом,  признание,
которое я собираюсь сделать вам, касается убийства, а не моих  чувств  к
Альме.
   Терри замолчал, чтобы перевести дух. Автоматически достал из  кармана
платок и вытер пот со лба. Теперь он знал, как должен  чувствовать  себя
диктор на радио, когда в программе происходит какой-то сбой и когда ему,
диктору, приходится удерживать  внимание  слушателей  импровизированными
прибаутками, чтобы выиграть время.
   Терри подошел к окну. Он увидел, как Соу Ха перешла на другую сторону
улицы, села в машину и никем не потревоженная спокойно уехала.  Судя  по
всему, за ней никто не следил.
   Инспектор Мэллоу сидел где-то там,  на  другом  конце  провода.  Одно
только могло заставить его  бездействовать  и  ждать  -  "признание",  о
котором Терри уже несколько раз упомянул  в  своей  речи.  Но  даже  эта
приманка  в  скором  времени  окажется  неэффективной.   Однако   любыми
средствами необходимо дать Соу Ха возможность скрыться.
   Терри повернулся лицом к микрофону.
   - А теперь, Соу Ха,  вы  должны  понять,  что  у  Мандры  было  много
интересов. Действительно, какие-то его интересы столкнулись с интересами
вашего отца. Но почему вы думаете, что его интересы не могли столкнуться
с моими? Разве нельзя предположить, что  я  тоже  был  жертвой  шантажа,
которому Мандра подвергал людей, севших за руль  после  одной  или  двух
рюмок? Разве нельзя  предположить,  что  и  у  меня  были  свои  причины
избавиться от Мандры и  Седлера?  Теперь  этот  Седлер.  Задумайтесь  на
минуту о том, в каком свете предстает он. Задумайтесь, прошу вас!
   Терри замолчал. Он вдруг понял, что говорит совсем  не  то:  ведь  он
вообще не собирался впутывать себя в это дело, тем не  менее  инспектора
могло задержать лишь какое-нибудь  признание.  Рано  или  поздно  Мэллоу
обнаружит, что он, Терри, просто старается выиграть время... Вдруг Терри
осенило...
   - Подождите-ка меня здесь и подумайте о том, что я сейчас сказал вам.
Я хочу показать вам кое-какие бумаги. Они там,  в  той  комнате.  Сейчас
принесу. Эти бумаги подтвердят мои слова... Когда  вы  прочтете  их,  вы
поймете... Посидите здесь тихонечко, я сейчас.
   Он подошел к двери в спальню, резко распахнул ее,  потом  хлопнул  ею
что было силы и стал ждать. Ждать  пришлось  недолго.  Услышав  какую-то
возню в прихожей, он выдвинул ящичек стола и  начал  рыться  в  бумагах.
Раздался голос Ят Тоя, слуга кричал:
   - Входить нет! Входить нет!
   Последовала  короткая  схватка,  дверь  распахнулась,  и  в   комнату
ввалился инспектор Мэллоу.
   Вздрогнув от неожиданности, Терри удивленно посмотрел на него:
   - Что случилось, инспектор? Что вновь привело вас сюда?
   Мэллоу был все  таким  же  вежливым  и  добродушным,  и  только  едва
заметный огонек в его  глазах  настораживал  и  заставлял  усомниться  в
искренности его чувств.
   - Видите ли, Клейн, каждый раз, когда я прихожу к вам, я выступаю как
бы в новом качестве, и мне порой трудно бывает отделить одно качество от
другого.  Так,  например,  в  деле,  связанном  с  кражей  того   вашего
"слив-гана", я стараюсь помочь вам выяснить, кто совершил кражу. Но ведь
я еще и сыщик. Таким образом, в  одном  случае  я  выступаю  в  качестве
друга, пытающегося помочь вам, в другом  в  качестве  исполняющего  свои
обязанности  полицейского,  который  в  силу  специфики   своей   работы
причиняет вам столько беспокойства.
   - Понимаю, - сказал Клейн. -  Но  позвольте  спросить  вас,  в  каком
качестве вы выступаете на сей раз?
   - На сей раз только в качестве друга! У меня возникли кое-какие  идеи
насчет исчезновения этого вашего "слив-гана". Я все пытаюсь найти  того,
кто украл его, и мне кажется, что на этот раз я близок к цели.  Конечно,
полной гарантии успеха нет, однако некоторый прогресс, думается, все  же
достигнут.
   - Так чем могу быть вам полезен? - спросил Терри.
   - Мне бы хотелось еще раз осмотреть вашу квартиру, если, конечно,  вы
не возражаете. Проверить, сколько в  ней  входов  и  выходов.  Возможно,
удастся обнаружить, что одна из дверей была открыта при помощи  отмычки.
Иными словами, мне бы хотелось произвести самый что ни на  есть  обычный
для такого рода расследований осмотр.
   - Ну и час  вы,  однако  же,  выбрали  для  этого,  инспектор.  Время
как-никак позднее.
   - Вы, конечно, правы, Клейн, - признал Мэллоу. - Но я, как вы знаете,
человек занятой. Так не позволите ли  мне  начать  со  спальни?  Мне  бы
хотелось ее осмотреть...  Да,  и  скажите,  пожалуйста,  этому  китайцу,
вашему слуге, чтобы он не  особенно  буйствовал,  когда  я  приступлю  к
осмотру. Он, кажется, думает, что  я  хочу  вас  ограбить  или  еще  там
что-нибудь нехорошее сделать.
   - Возможно, - сказал Терри, -  он  не  в  состоянии  должным  образом
оценить те разные качества, в которых вы выступаете, когда приходите  ко
мне.
   Мэллоу ухмыльнулся и кивнул в знак согласия.
   - Возможно. Так я могу начать осмотр вашей спальни, Клейн?
   Ят Той, морщинистое,  непроницаемое  лицо  которого,  казалось,  было
вырезано из потемневшей от времени слоновой кости, посмотрел на Терри  и
сказал по-китайски:
   - Они расставили своих  людей  в  коридоре,  внизу  на  улице,  около
пожарной лестницы. Перворожденный, человек этот несет в себе зло. Из уст
его льются слова дружбы, но рука его - рука врага, сжатая  в  кулак  для
удара.
   Терри ответил слуге тоже по-китайски:
   - Лучший способ запутать охотника - походить вокруг расставленной  им
ловушки и притвориться, что не знаешь о ее существовании.
   Рука Мэллоу уже легла  на  дверную  ручку,  однако  он  повернулся  и
нахмурил лоб:
   - Пожалуй, придется выучить китайский язык, чтобы,  общаясь  с  вами,
Клейн, не оказаться в дурацком положении.
   Терри засмеялся:
   - Но вы же  сами  хотели,  чтобы  я  рассказал  слуге  о  тех  разных
качествах, в которых вы выступаете.
   Мэллоу резко распахнул дверь и заглянул в спальню: в  ней  никого  не
было. Это не удивило Мэллоу.
   - Ладно, я осмотрю тут все.
   Он приступил к тщательному обыску квартиры.  Терри  стоял  у  окна  и
смотрел на расставленных по всей  улице  сыщиков.  Из  коридора  донесся
громкий топот.
   В качестве полевого штаба  Мэллоу  решил,  вероятно,  воспользоваться
соседней квартирой.  Туда,  скорее  всего,  и  был  протянут  провод  от
микрофона. Мэллоу  запасся  достаточным  количеством  людей,  которые  в
случае необходимости могли "обложить" квартиру Терри со всех сторон.
   Когда  инспектор  наконец  сообразил,  что  птичке  все  же   удалось
упорхнуть из клетки, лицо его потемнело, не утратив,  однако,  выражения
доброжелательности.
   - Скажите, Клейн, в квартире, быть может, есть еще и другие  входы  и
выходы, которые вы просто забыли показать мне? - спросил  он.  -  Видите
ли, когда расследуешь дело, связанное с кражей,  важно  знать,  как  вор
попал в квартиру и как потом выбрался из нее.
   Терри прекрасно понимал, почему  инспектора  интересует  именно  этот
вопрос. Подавив смешок, он принял самый серьезный вид:
   - Нет, инспектор, сожалею, но в моей  квартире  нет  таких  входов  и
выходов, которых бы я вам не показал.
   Мэллоу нахмурился.
   -  Однако  же  странно  получилось  тогда  с   этой   дамой   Рентон.
Определенным образом она выкинула в  ту  ночь  фокус  вроде  "доставания
кролика из цилиндра", не так ли?
   - "Доставание кролика из цилиндра"? - в недоумении спросил Терри.
   - Вы ведь знаете, что я имею  в  виду.  Мы  думали,  что  она  здесь.
Обыскали всю квартиру, но ее не нашли. Стоило нам уйти,  как  она  снова
появилась здесь, прямо в вашей спальне.
   - Вы действительно надеялись найти ее у меня в  квартире?  -  спросил
Терри. - А я-то думал, вас интересует портрет и это Стабби Нэш  выдвинул
предположение относительно того, что мисс Рентон находится у меня.  Дело
в том, инспектор, что она появилась здесь сразу после вашего ухода.
   Инспектор пристально, недоверчиво посмотрел на Терри:
   - Да, но ведь я, по сути дела, и уйти-то еще не успел.
   - Что ж из того, - произнес Терри серьезным тоном, в  котором  нельзя
было уловить  даже  и  тени  насмешки.  -  Возможно,  и  она  находилась
где-нибудь поблизости, прежде чем пришла ко мне.
   - Если вы не возражаете, я еще раз  осмотрю  спальню.  Возможно,  там
есть тайный выход, о котором вы и сами не знаете.
   - Выход? - переспросил Терри. - Наверное, вы имеете в виду вход?
   - Это одно и то же, - сказал Мэллоу и направился в спальню.
   Добрых полчаса он потратил  на  простукивание  и  прощупывание  стен.
Наконец сбитый с толку и рассерженный, чего, правда, нельзя было сказать
по выражению его лица, по-прежнему дружескому и добродушному, он покинул
квартиру.
   Нахмурившись, Терри задумался.
   Мэллоу не станет захлопывать ловушку до тех пор, пока не  убедится  в
том, что в ней оказался не только Терри. Терри все равно некуда  деться,
в   этом   инспектор   уверен.   В   данный   момент   его    интересует
девушка-китаянка, которая призналась в совершении  убийства.  Инспектор,
однако, не торопится выкладывать все свои козыри, поэтому о подслушанном
им признании он пока умолчит. Сначала нужно найти девушку. Но  поскольку
ей удалось скрыться, инспектор делает ставку на то, что Терри,  который,
как он полагает, даже и не подозревает о  существовании  микрофона,  еще
сильней запутается в расставленной им, Мэллоу. ловушке.
   Благодаря Соу Ха  Мэллоу  узнал  для  себя  много  нового.  Инспектор
обнаружил, что Терри не только знал Хуаниту, но и заходил к ней вместе с
китаянкой, более того - что он побывал в  квартире  вдовы  Мандры  один,
между семью и двенадцатью ночи! А ведь именно в этот промежуток  времени
и был украден портрет.
   Хоть Терри и удалось помочь Соу Ха ускользнуть из рук Мэллоу, вряд ли
инспектору  понадобится  много   времени,   чтобы   обобщить   сведения,
полученные им от девушки  помимо  ее  воли,  и  сделать  соответствующие
выводы. Несмотря на свой неприятный характер, инспектор  был  далеко  не
дурак.
 
Глава 14 
 
   Контора Ренмора Хоулэнда выглядела солидно. Она  состояла  из  целого
ряда комнат, следовавших одна за другой. Ни на минуту  не  отрываясь  от
работы, стучали на пишущих машинках стенографистки. Туда-сюда  с  важным
видом  сновали  клерки.  Прежде  чем   попасть   в   кабинет   адвоката,
располагавшийся в конце анфилады, надо  было  выдержать  долгие  грозные
взгляды двух секретарш, которые походили  на  двух  стражей,  охраняющих
покои царственной особы.  Самого  же  Хоулэнда  можно  было  сравнить  с
королем,  который  согласился  удостоить  счастливого  просителя   своим
бесценным вниманием.
   Голос у него был вкрадчивый, елейный.
   - Мисс Рентон говорила мне о вас. Она сказала, что вы не оставите  ее
в беде и сделаете все возможное, чтобы  помочь  ей.  Если  не  ошибаюсь,
мистер Клейн, образование у вас юридическое?
   Терри кивнул. Глядя на длинную шею адвоката, на его  костлявое  лицо,
он вспомнил замечание Синтии насчет того, что этому  человеку  следовало
бы быть скаковой лошадью.
   Хоулэнд посмотрел на свои наручные часы и сообщил:
   - Остальные свидетели будут здесь минут  через  пятнадцать.  Полагаю,
что вы хотите поговорить со мной до их прихода.
   - Да, - сказал Терри. - Мне надо сообщить вам кое-какие  новости,  не
слишком приятные. Боюсь, что они могут осложнить положение Синтии.
   Хоулэнд вопросительно поднял брови. Между тем Терри продолжал:
   - Видите ли, алиби Синтии, может, и продержится еще некоторое  время,
но очень скоро оно лопнет, как мыльный пузырь. Поначалу  к  нему  просто
даже подкопаться было невозможно. Поэтому полиция  и  отпустила  Синтию.
Потом, однако, полицейским  удалось  раздобыть  некоторые  факты.  Иными
словами, они  узнали  о  существовании  вдовы  Джекоба  Мандры,  которая
клянется, что это она в два часа ночи  вышла  с  портретом  из  квартиры
мужа. Что это ее  встретил  на  лестнице  свидетель.  В  данный  момент,
правда, вдова не может представить портрет  в  качестве  доказательства,
но...
   Лошадиное лицо  адвоката  расплылось  в  широкой  улыбке,  обнажившей
крупные зубы.
   - Пусть это вас не волнует, мистер Клейн. Я знал, что поиски портрета
- это всего лишь вопрос времени, что рано или поздно полиция  все  равно
отыщет его. Так что я учел и этот момент.  Синтия  мне  все  рассказала.
Благодаря разговору с вами, она осознала необходимость говорить  правду.
Теперь я располагаю всеми имеющими отношение к делу фактами.
   - Но одним фактом, - сказал Терри,  -  вы  все  же  не  располагаете.
Оригинал портрета исчез из квартиры Хуаниты Мандры между семью вечера  и
двенадцатью ночи. Полицейским пока еще не удалось ни обнаружить его,  ни
выяснить, каким образом он был похищен.  Инспектор  Мэллоу  установил  в
моей квартире микрофон,  благодаря  чему  подслушал  разговор,  который,
несомненно, позволит ему сделать определенные выводы. У  меня  есть  все
основания полагать, что он не только найдет  портрет,  но  и  раздобудет
факты, свидетельствующие о моей причастности к его пропаже.
   Адвокат  вдруг  перестал  улыбаться.  Поджав  губы,   он   озабоченно
произнес:
   - Что ж, вы  действительно  сообщили  мне  нечто  новое.  Дело  может
принять теперь весьма неприятный оборот.
   - Для Синтии?
   - Нет, для вас.
   - Так вы полагаете, что это никак не отразится на положении Синтии?
   Солидным тоном Хоулэнд заметил:
   - Мистер Клейн, Синтия, к счастью, призналась не во многом.  Если  за
помощью ко мне обращаются своевременно, то есть  достаточно  рано,  моих
клиентов трудно потом бывает признать виновными. Следует помнить о  том,
что  для  вынесения  обвинительного  приговора  суд  должен   предъявить
неопровержимые доказательства по рассматриваемому им делу. Таким образом
подсудимый располагает большими возможностями для защиты.
   - Что вы хотите этим сказать? - спросил Терри.
   -  Если  дело  примет  соответствующий  оборот,  -  пояснил  Хоулэнд,
пристально посмотрев на Терри, - я мог  бы  намекнуть  журналистам,  что
Мандру убили вы. Убийство было совершено при помощи вашего  "слив-гана",
и это вы украли у Хуаниты портрет... Не сомневайтесь,  доказательства  я
смог бы собрать весьма убедительные. Что вы по этому поводу думаете?
   - Я не стану возражать. Если это, конечно, поможет Синтии.
   Лицо Хоулэнда сделалось суровым.
   - Нет, - произнес он задумчиво. -  Если  внимательно  изучить  факты,
можно обнаружить, что  предложенный  мною  вариант  никуда  не  годится.
Читатели сразу же поймут, что портрет вы украли для того,  чтобы  спасти
Синтию. Подобного рода заявление с моей  стороны,  то  есть  со  стороны
адвоката Синтии, привело бы к охлаждению симпатий читателей по отношению
к подсудимой, а ведь их симпатии играют очень большую роль.  Вы,  Клейн,
возможно, обратили внимание на то, что молодых хорошеньких женщин  редко
признают виновными в совершении преступления?
   - Прежде чем составлять план действий, не лучше ли будет более  полно
ознакомиться с фактами, касающимися конкретного  дела?  -  сухо  заметил
Клейн.
   - Не  обязательно.  Главное  -  добиться  оправдательного  приговора.
Какими средствами - не важно. Вас это, наверное, удивит, но  женщинам  с
красивыми ножками присяжные доверяют больше, чем женщинам, которые, сидя
перед ними на стуле, не могут  похвастаться  совершенством  формы  своих
коленок.
   В улыбке адвоката промелькнуло какое-то похотливое выражение.
   - Послушайте, - резко оборвал его  Терри,  -  защита  с  расчетом  на
производимое  ножками  впечатление  хороша  для   женщин   сомнительного
поведения, которых обвиняют в убийстве на  почве  ревности.  Успех,  как
правило,  обеспечен,  только  вот  грязи  после  всего  этого   остается
многовато. Для Синтии подобного рода защита не подходит.  Синтия  никого
не  убивала.   А   вам   бы   я   посоветовал   расследовать   следующее
обстоятельство:  вместе  с  Мандрой  шантажом  занимались  некие  доктор
Седлер, Уильям Шилд и Фред Стивене. Более того, я сам