кого хочешь выведу  из  строя...  -  теряя  терпение,  гаркнул  Владимир
Геннадьевич, напирая своим могучим телом на Олега.
   - Вы  про  "Городок  развлечений",  зону  отдыха,  местный  Лас-Вегас
слышали?
   - Ну, что-то в газетах брехали, так мэр опровержение дал.
   - Ну,  не  брехали,  положим,  в  газеты,  действительно  просочилась
информация. "Городок  развлечений"  обязательно  будет  построен,  люди,
которые финансируют этот проект, уже прибыли. Им нужен  местный  житель,
имеющий  выходы  на  местную  администрацию  и  обладающий   достаточным
капиталом. Этот человек - вы!
   - Щас, только шею помою, - фыркнул Капусткин, разглядывая  нахального
незнакомца. - За лоха меня держишь, думаешь, поверю во всю эту ерунду?
   - К нам обращались другие люди, небезызвестный вам Гоша  Кемеровский,
- продолжил Парамонов как ни в чем не бывало, - предлагал нам  всяческое
содействие... В Москве его  кандидатуру  сочли  неподходящей  -  слишком
бурное прошлое. В Москве есть еще одна группа  товарищей,  которая  сама
хочет прибрать к рукам этот проект. Они-то и ставят нам палки в  колеса,
поэтому и решили вывести вас из строя, чтобы самим на кого-нибудь выйти.
   Упоминание о Гоше  Кемеровском  неприятно  царапнуло  Капусткина,  он
давно уже враждовал с этим человеком, перекупившим у  него  из-под  носа
парочку выгодных дел. Наступить на ногу Кемеровскому было приятно.
   - Допустим, только допустим, что я тебе поверил.  Где  люди,  которые
занимаются проектом? Какие гарантии? Я хочу с ними поговорить, -  заявил
Владимир Геннадьевич, вынимая из тумбочки пачку сигарет.
   - Вот это уже другой разговор, я для этого и заявился к  вам  с  утра
пораньше, чтобы опередить конкурентов. Через день свяжусь с вами,  и  мы
договоримся о встрече, телефон знаю.  Не  провожайте  меня,  -  произнес
Олег, направляясь к выходу.
   Олег не стал дожидаться возражений или вопросов  Капусткина:  наживка
брошена, нужно дождаться, когда рыбка клюнет, и вытянуть ее.
   - Ну как дядя? - улыбнувшись, спросила Люба.
   - Дядя? - переспросил занятый своими мыслями Олег.
   - Ну ваш дядя, которого вы пришли проведать, - растерянно  произнесла
Люба.
   - Ах, дядя! - воскликнул Олег, стукнув себя по лбу.  -  Замечательно,
превосходно, он в надежных руках. Большое спасибо.
   Олег, насвистывая, спустился по лестнице. Охранника на посту  уже  не
было. Парамонов вышел на улицу и зашагал  к  остановке  автобуса.  Нужно
что-то придумать с машиной, напрокат взять, что  ли?  А  еще  необходимо
найти надежного человека с актерскими способностями. Вот только где  его
взять в чужом городе? Взгляд Олега остановился на  щитке  с  рекламой  и
афишами.
   "Дипломный спектакль  студентов  актерского  факультета  тулупинского
культпросветучилища   Пьеса   современного   автора,   уроженца   города
Тулупинска,  лауреата  премии   молодых   драматургов   Андрея   Петрова
"Круговорот деньги в кармане". Сегодня в  11.00  в  помещении  городской
филармонии. Вход свободный. После спектакля встреча с драматургом".
   "На ловца и зверь бежит", - подумал Олег,  перечитав  объявление.  Ни
такой премии, ни такого автора Парамонов не  знал.  Он  подозревал,  что
спектакль будет изрядной ерундой, но в филармонию все же отправился. Его
интересовала не пьеса, а актеры, занятые в ней.
   Филармония располагалась в  старой  части  города,  где  дома  "новых
тулупинцев"  соседствовали  с  покосившимися  двухэтажными   деревянными
строениями конца позапрошлого - начала прошлого века. Рядом с  новеньким
казино, парочкой ресторанов  и  бутиков  обшарпанное  здание  филармонии
напоминало развалины Помпеи. Городское руководство давно  махнуло  рукой
на эту развалюху: в аренду ее брать  никто  не  желал,  а  ремонтировать
собственными силами не представлялось финансовой возможности.  Городской
верхушке и без этого было куда девать деньги: на новые  дачки,  обучение
собственных  отпрысков  за  границей,  отдых  на  Канарах,  всевозможные
показушно-торжественные мероприятия типа: слета передовиков сексуального
фронта,  конференции  по   развитию   новых   компьютерных   технологий,
фестивалей дружбы с Японией, Кореей, Гвинеей-Бисау, так  что  до  здания
филармонии руки, а самое главное - деньги не доходили.
   До начала спектакля оставалось около часа. Олег перекусил в ближайшем
уличном кафе. Еда, как ни странно, оказалась приличной, пиво - холодным,
столы - чистыми, публика - культурной. Городок начинал нравиться Олегу.
   У здания филармонии на лавочках в тени развесистых каштанов  группами
и поодиночке сидели люди. Все пенсионного  возраста.  Заядлые  театралы?
Родственники? Соседи? Народ все подтягивался и подтягивался. Олег  никак
не мог взять в толк,  откуда  в  Тулупинске  столько  любителей  театра.
Однако вскоре все разъяснилось. Почти все зрители  пришли  из  соседнего
здания - дома  престарелых.  В  "обители"  для  одиноких  пенсионеров  с
развлечениями   была   напряженка:   ни    телевизоров,    ни    кружков
самодеятельности, ни денег на артистов. Так что пенсионеры  использовали
любую возможность покинуть опостылевшие стены и  насладиться  бесплатным
зрелищем.  У  студентов  же   появлялся   зритель,   пусть   глуховатый,
подслеповатый, но заполняющий весь зал. Пустячок, а приятно.
   Как и предполагал Олег, пьеса "Круговорот деньги в кармане" была ниже
среднего уровня, рассказывала о тяжелых и  героических  буднях  братков,
добывающих в поте лица каждую  тысячу  баксов.  О  профессиональных,  но
несчастных и наивнейших и честнейших проститутках, вынужденных продавать
себя,  чтобы  прокормить  семью.  Пьеса   изобиловала   выражениями   из
ненормативной лексики, девушки каждые  пять-десять  минут  сбрасывали  с
себя что-нибудь из одежды, каждые двадцать  минут  в  пьесе  кого-нибудь
убивали, пытали, опускали, ставили на счетчик. Весь второй акт до  конца
Олег просидел в буфете, запивая  пивом  неприятный  осадок,  оставленный
пьесой. За столиком напротив  него  сидел  худой  длинноволосый  молодой
человек. Перед ним стояла пепельница,  полная  окурков,  и  пара  пустых
бутылок.
   - Как  пьеса?  -  поинтересовался  мужик,  опустошая  третью  бутылку
дешевой местной водки.
   - Говно! - лаконично отозвался Олег, давая  понять,  что  вступать  в
разговоры не намерен.
   - Что ты в этом понимаешь? - подняв на Олега совершенно  безумные  от
выпитого глаза, проговорил патлатый.
   Олег молчал, патлатый продолжал говорить сам с собой:
   - Это современное гениальное произведение. Это наше  сегодняшнее  "На
дне", это "Преступление  и  наказание"  нового  тысячелетия.  Это  слова
мессии, гуру, которого никто не  слышит.  Злые,  мерзкие  обыватели,  им
подавай красивенького, сказочку, выдумку... Мы живем в дерьме, и  писать
надо о  дерьме.  -  Патлатый  зарыдал,  уткнувшись  лицом  в  тарелку  с
закуской.
   Тут в буфет влетела молоденькая девушка, она кинулась к  патлатому  и
стала тормошить его:
   - Товарищ Петров, вы опять пьете, через  пять  минут  вам  выступать,
ребята заканчивают уже. Вставайте, вставайте... Андрей, ну,  пожалуйста,
поднимайтесь, вам же аванс за  выступление  выдали,  -  чуть  не  плача,
говорила девушка, пытаясь оторвать Петрова от стола. - Мужчина,  вы  мне
не поможете, - обратилась она к Олегу, - дотащить его до сцены?
   - Конечно, помогу, - отозвался Олег, - но мне кажется, он просто не в
состоянии сейчас выступать. Надо  полагать,  это  автор  пьесы,  которую
показывают? - уточнил Олег, подходя к столу драматурга.
   Девушка  кивнула.  Парамонов  без  труда  поднял  тело  драматурга  и
подтащил к умывальнику.
   - Откройте кран, - попросил он девушку, наклонив голову  Петрова  над
раковиной. Дырку слива предусмотрительно  заткнул  платком,  вынутым  из
кармана Петрова.
   Девушка отвернула кран, и вода заполнила раковину. Олег на  несколько
секунд  опустил  голову  Петрова  в  импровизированную  чашу  с   водой.
Драматург открыл глаза, его нос и рот заполнились водой. Он  задергался,
пытаясь высвободиться из крепких объятий Олега.
   - Ой, он захлебнется! - испуганно взвизгнула девушка.
   Олег чуть ослабил хватку,  Петров  поднял  голову  и  принялся  жадно
хватать ртом воздух.
   Олег снова погрузил его голову в  воду.  Петров,  который  уже  почти
очухался от выпитого, отбивался более осознанно и энергично.
   - Помогите, топят, убивают! - отплевываясь, прошипел он  в  очередной
раз, когда ему позволили "вынырнуть",  но  воплей  драматурга  никто  не
услышал.
   - Товарищ Петров, вы протрезвели? - осторожно спросила девушка.
   - Да, твою мать, да... Пустите меня, я в порядке, - заорал он.
   Парамонов отпустил его. Драматург, продолжавший вырываться, шлепнулся
на пол.
   - Вы в порядке? - Девушка помогла Петрову подняться и привести себя в
порядок. - Вас зрители ждут, спектакль окончен. Спасибо вам, меня Лариса
зовут, я администратор труппы. Хотите, я вас потом за кулисы провожу,  с
ребятами познакомитесь?
   Олег улыбнулся:
   - Хочу.
   - Подождите меня здесь, я его отведу и вернусь за вами, только никуда
не уходите, я ваша должница.
   Лариса подхватила Петрова и потащила к дверям.
   Через десять минут Олег был  представлен  актерам.  Ребята  оказались
умненькими, смышлененькими и  страдающими,  как  большинство  студентов,
хроническим безденежьем.
   - Ребята, у меня к вам небольшая просьба: пельменя  одного  разыграть
надо. Не бесплатно, разумеется. С  меня  в  честь  вашей  премьеры  ящик
шампанского и кое-какая закуска.
   Предложение  Олега  ребята  встретили  с  энтузиазмом,   свойственным
молодым здоровым людям.
   Вечером того же дня в Дорожной больнице появилась странная делегация:
трое смуглых молодых людей в  одинаковых  костюмах  с  белыми  головными
уборами,  смахивающими  на  тюрбаны,  которые   говорили   на   каком-то
иностранном языке, и стройная красивая девушка, говорящая на русском. На
девушке было что-то похожее на сари и  кимоно  одновременно,  на  голове
тоже тюрбан, только поменьше.
   - Здравствуйте, - приветствовала девушка  дежурную  медсестру.  -  Мы
хотели бы навестить друга, господина Капусткина, нам  передали,  что  он
лежит в этой больнице, в палате номер пятнадцать.
   - Да... пожалуйста, по коридору  налево,  -  произнесла  дежурная,  с
любопытством разглядывая иностранцев.
   Делегация  нашла  нужную  палату,  девушка  постучала  в   дверь   и,
дождавшись приглашения, заглянула внутрь.
   - Добрый день, господин Капусткин, - произнесла она певучим голосом.
   - Заходи,  заходи,  чего  в  дверях  встала!  -  восхищенно  крякнув,
оглядывая  красавицу,  произнёс  Вован.  -  Вот  это  сервис,  не  успел
позвонить, уже доставили.
   Девушка, улыбнувшись,  прошла  в  палату,  молодые  люди  остались  в
коридоре.
   - Господин Капусткин, мои хозяева преподносят вам вот  этот  скромный
подарок и справляются о вашем здоровье, -  произнесла  витиеватую  фразу
девушка, передавая Вовану корзину, полную апельсинов, бананов  и  других
экзотических фруктов.
   - Жрать потом будем, а сейчас в  постельку,  -  выхватив  из  ее  рук
корзину, заявил Вован, опрокидывая девушку на кровать.
   - Господин Капусткин, вы меня не за  ту  приняли,  я  переводчица!  -
вырываясь, закричала девушка.
   - Мне какая на хрен разница, переводчица,  налетчица,  главное,  чтоб
профессионалка...
   - Убери руки, урод,  -  отбиваясь,  завопила  переводчица,  -  к  вам
делегация из княжества Даун-Лохунг, а вы...
   - Не понял, - почесывая шишку на лбу, отозвался Капусткин,  -  ты  из
борделя или нет?
   - Русским языком вам говорю, что я  переводчица...  Младший  князь  с
советниками за дверью дожидается...
   - Чего-то я не того... не  въеду...  Зови,  разберемся,  -  задумчиво
предложил Капусткин, усаживаясь на кровати.
   Девушка открыла дверь и впустила делегацию:
   - Страфствюй, дрюк, я Карим Зия-Хангук, - на ломаном русском произнес
один из пришедших, чей тюрбан был усыпан сверкающими камушками, а  затем
перешел на свой родной.
   Капусткин с изумлением рассматривал  вошедших,  пытаясь  понять,  кто
они.
   Переводчица начала переводить сказанное.
   Не  станем  утомлять  читателя  оригиналом  и  переводом,   вряд   ли
кто-нибудь владеет языком княжества Даун-Лохунг в совершенстве.
   Карим Зия-Хангук в витиеватой манере, принятой у  восточных  народов,
возносил хвалу Капусткину, его личным и деловым качествам, мудрости  его
родителей, сотворивших его, стране, воспитавшей его, и т.д.  и  т.п.  На
десятой минуте он наконец-то перешел к делу - к  строительству  "Городка
развлечений".  Оказывается,  сто  двадцать  пятая   жена   отца   Карима
Зия-Хангука - русская, родом из города Тулупинска. В  память  о  любимой
жене Берим Зия-Хангук,  отец  Карима,  хотел  сделать  городу  приятное.
Создано небольшое предприятие на паях  с  известной  московской  фирмой,
собраны деньги, получены  все  документы,  остается  найти  влиятельного
человека в самом Тулупинске. Выбор после тщательных исследований пал  на
господина Капусткина. Карим Зия-Хангук просит сохранить в тайне  участие
иностранного капитала в предприятии - такова была воля его отца.
   Капусткин слушал все это в течение получаса и все время щипал себя за
руку: ему казалось,  что  происходящее  -  сон.  Рука  начала  синеть  и
опухать, а Капусткин все никак не просыпался. Неужели  все  это  правда?
Иностранное финансирование,  московские  фирмы,  конкурирующие  за  этот
заказ, и он, Капусткин? Может, это последствия  травмы  -  галлюцинация?
Как в  стишках  про  наркоманов:  "Тук-тук,  кто  там?  Это  мы,  глюки,
открывайте  люки"?  -  эти  строки   Вован   бормотал   одновременно   с
пощипыванием руки.
   Значит, незнакомый посетитель не врал, значит, дело  это  стоящее.  А
он, придурок, не поверил, а  он  его  послал.  Ну  ничего,  не  все  еще
потеряно, он еще развернется...
   - Ну типа... я того, согласен, короче... это... лады,  -  пробормотал
он, почесывая затылок. - Когда приступаем?
   Переводчица перевела вопрос, опустив  многочисленные  "э...  типа"  и
"короче", и ответила:
   - Господин Карим Зия-Хангук говорит, что наш человек свяжется с  вами
позднее.
   Делегация церемонно раскланялась и торжественно удалилась.
   - Ну ты, Лариска, даешь, - давясь  от  смеха,  на  чистейшем  русском
языке произнес господин Карим Зия-Хангук, - я бы на твоем месте к нам  в
училище пошел. Сцена по тебе плачет.
   - Да ладно, - улыбнулась девушка, - вы тоже здорово смотрелись. Пошли
в общагу, там нас шампанское ждет, мы его честно отработали.
 
*** 
 
   - Ну-с, господа-товарищи, разрешите вас поздравить  с  началом  нашей
деятельности, - провозгласил тост Олег, разливая по бокалам шампанское.
   Часы  показывали   шесть   утра.   Невыспавшиеся,   с   перекошенными
физиономиями компаньоны Олега без  особого  "энтузиазизма"  смотрели  на
него. Ни Толстый, ни Скелет никак не могли взять в толк,  чему  радуется
Парамонов. Они ведь не знали об операции, проведенной накануне Олегом.
   - Чего кислые такие, други? - поинтересовался Парамонов, осушая бокал
превосходного напитка.
   - Олег Константинович, тут народ  интересуется,  когда  мы  за  номер
заплатим. Прошло уже три дня, а мы их обещаниями  кормим.  Коситься  уже
начали, - признался Толстый.
   - Антон Антонович, у нас с вами скоро столько  денег  будет,  что  вы
сможете  всю  эту  гостиницу  купить,  -  захохотал  Парамонов.  -   Еще
чуть-чуть, и денежки потекут к нам рекой.
   - Ага, - кивнул Толстов, но свою мысль продолжил:
   - Это когда будет? А они требуют уже сейчас.
   - Сколько? - поинтересовался Олег, вытаскивая  из  кармана  бумажник.
129
   - Десять тысяч, - едва слышно произнес Толстов.
   - Сколько-сколько? - переспросил Олег, округляя глаза, в  его  голосе
послышались металлические нотки. - За этот номер?
   Скелет втянул голову  в  плечи  и  попытался  незаметно  улизнуть  из
комнаты.
   - Куда? - грозно рявкнул Парамонов, хватая Скелета  за  полу  пижамы.
Жорику удалось выскользнуть из нее и скрыться в ванной комнате. Олег так
и остался стоять с пижамой в руках.
   Почувствовав себя за закрытой дверью в безопасности, Жорик крикнул:
   - Я не виноват, что тут  жратва  такая  дорогая,  я  только  пирожков
горяченьких попросил принести, они и принесли. Кто ж  знал,  что  они  с
семгой, шампиньонами и икрой. Я бы и с  картошечкой,  по  два  рубля  за
штуку, с удовольствием...  И  вообще,  у  них  тут  ни  гамбургеров,  ни
хот-догов нет, только гадостью дорогущей кормят. Я  все  время  голодный
хожу, у меня организм растущий... - Скелет выдохся после гневной  тирады
и надолго замолчал, боясь высунуть нос из своего убежища.
   - Вот вам деньги, - Олег бросил на стол пачку, - сегодня же съезжаете
отсюда, завтракать будете в какой-нибудь общепитовской столовой. Я вас с
вашими  аппетитами  и  запросами  прокормить   не   смогу.   Легче   вас
пристрелить, чем... - Парамонов махнул рукой и сменил тему:
   - Пора приступать к следующему этапу.
   К обеду того же дня, на окраине Тулупинска, на  здоровенном  пустыре,
граничащем с городской свалкой, начались работы.  Появилась  техника,  с
десяток рабочих в яркой униформе с надписью на  спине:  "ХХХ-корпорейшн.
Лас-Дисн. Тулупинск".
   Метрах в ста от строительства появилась небольшая будочка с табличкой
"Акционерное  общество  открытого  типа  ХХХ-корпорейшн".  Ниже   висело
объявление: "Продаем акции населению". Гарантия  прибыли  сто  пятьдесят
процентов. С условиями можно ознакомиться у менеджеров компании".
   Население каким-то чудом, а вернее, благодаря слухам, разнесшимся  по
Тулупинску, с быстротой молнии кинулось в контору. Вагончик был  украшен
шариками,  флажками,  из  динамиков  доносилась  громкая  музыка,  возле
вагончика стояло несколько лотков с пивом, газированной водой, пирожками
(Олег, заплатив некоторую сумму,  предусмотренную  на  представительские
расходы, переманил сюда несколько бабулек с базара).
   Любопытствующих оказалось много, покупателей пока  ни  одного.  Когда
набралось достаточное количество зрителей, на  пороге  конторы  появился
Олег, представившийся менеджером фирмы.  Он  приветствовал  собравшихся,
продемонстрировав макеты будущего чуда, подсчитал экономическую  прибыль
для города Тулупинска в целом и каждого тулупинца в частности:  открытие
новых рабочих мест, приток туристов, создание  зоны  отдыха,  ликвидация
ненавистной мусорки и прочее, прочее. Собравшимся были  розданы  цветные
плакаты, еще пахнувшие типографской  краской,  с  изображением  будущего
чуда, на обратной стороне  указаны  условия  продажи  акций,  стоимость,
сроки и многое другое. Однако рядовые тулупинцы не  спешили  нести  свои
кровные, ждали, кто первый. И первый явился.
   На пороге  конторы  возник  бородатый  дедок  в  новом  костюмчике  с
блестевшей на лацкане пиджака медалькой  "Ветеран  труда"  и  надраенных
ботинках. Он решительно поднялся по ступенькам и вошел в контору.
   - Ну, Митрич, молодец, не ожидал, - произнес Олег, пожимая ему  руку.
- Медалька-то настоящая? - поинтересовался он.
   -  Обижаешь,  -  хитро  усмехнулся  в  усы  Митрич,  -  моя,   честно
заработанная.
   Олег отсчитал несколько купюр и вручил старику.
   - Кого-нибудь привел? - спросил Олег, передавая зеленоватые листочки,
напоминающие доллары.  На  каждом  было  написано  "Акция",  дальше  шли
реквизиты фирмы, печати и другая серьезная информация.
   - Только соседку по даче. Раньше надо было сказать, я бы поискал. Сам
понимаешь, не каждому довериться можно.
   Народ, собравшийся перед вагончиком, не  предполагал,  что  Митрич  -
подставной, засланный казачок. "Засланцев" было еще  несколько:  Лариса,
администратор студенческого театра,  и  пара-тройка  студентов-артистов,
которые превосходно справились с ролью жителей княжества Даун-Лохунг.
   Олег проводил первого клиента до порога, пожал ему руку и объявил:
   - Начало положено, товарищи! Среди первых ста участников  по  номерам
акций будут