(писала  миссис  Ривингтон),  это,  конечно,  очень
глупо с моей стороны, но я только теперь вспомнила  то,  что  могло  бы  Вам
помочь в тот Ваш визит. Алан Карстейрс упомянул, что собирается  отправиться
в местечко Чиппинг-Сомертон. Не знаю, может ли это Вам пригодиться.
   Вы так порадовали меня своим рассказом о деле Мэлтрейверс.
   С уважением, искренне Ваша,
   Эдит Ривингтон".

   - Как видите, эта  шутка  могла  иметь  самые  серьезные  последствия,  -
строго, но благожелательно сказал мистер Спрэг. - Я рассудил, что затевается
что-то весьма сомнительное. Связанное либо с делом Мэлтрейверс, либо с  моим
клиентом мистером Карстейрсом...
   Франки не дала ему договорить.
   - Мистер Карстейрс был вашим клиентом? - взволнованно спросила она.
   - Был. Когда с месяц назад он в последний раз приезжал в  Англию,  он  со
мной советовался. Вы знаете мистера Карстейрса, леди Франсез?
   - Мне кажется, можно сказать, знаю, - ответила Франки.
   - Чрезвычайно привлекательная личность,  -  сказал  мистер  Спрэг.  -  Он
поистине принес в нашу контору дыхание.., э-э.., широких просторов.
   - Он приходил посоветоваться  с  вами  о  завещании  мистера  Сэвиджа?  -
спросила Франки.
   - А, так это  вы  порекомендовали  ему  обратиться  ко  мне?  Он  не  мог
вспомнить, кто именно его сюда направил.
   - И что же вы ему посоветовали? - спросила Франки. - Или профессиональный
долг не позволяет вам об этом рассказывать?
   - В данном случае позволяет, - улыбнулся мистер Спрэг. - Я  полагал,  что
сделать ничего нельзя.., то есть ничего, если родственники  мистера  Сэвиджа
не готовы потратить кучу денег на то, чтобы защитить  дело  в  суде..,  а  я
полагаю, они были не готовы или даже не в состоянии это сделать.  Я  никогда
не посоветую обращаться в суд,  если  нет  ни  малейшей  надежды  на  успех.
Судебный процесс, леди Франсез, - штука непредсказуемая. У него есть  изгибы
и повороты, которые человека не искушенного в  юриспруденции  могут  застать
врасплох. Не доводите дело до суда - вот мой девиз.
   - История была прелюбопытная, - задумчиво сказала Франки.
   Ощущение у нее было примерно такое, как если бы  она  ходила  босиком  по
полу, усыпанному канцелярскими кнопками. В любой момент могла  наступить  на
одну из них - и тогда все, игра окончена.
   - Такие случаи не столь редки, как  может  показаться,  -  сказал  мистер
Спрэг.
   - Случаи самоубийства? - спросила Франки.
   - Нет-нет, я имел в виду  злоупотребление  влиянием.  Мистер  Сэвидж  был
прожженный делец, и, однако, в руках этой женщины он был податлив как  воск.
Уж она-то свое дело знала.
   - Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали мне все по порядку,  -  набравшись
храбрости, попросила Франки. - Мистер Карстейрс был.., был  так  разгорячен,
что я толком ничего не поняла.
   - Случай был наипростейший, - сказал мистер Спрэг. - Могу ознакомить  вас
с фактами.., они преданы гласности.., так  что  на  этот  счет  у  меня  нет
никаких ни перед кем обязательств.
   - Тогда расскажите мне все, - попросила Франки.
   - Случилось так, что в ноябре прошлого года мистер Сэвидж  возвращался  в
Англию из Соединенных Штатов. Человек он был, как вам известно,  чрезвычайно
богатый  и  не  имел  близких  родственников.  Во  время  плавания  он  свел
знакомство с некоей дамой..,  э-э..,  миссис  Темплтон.  О  миссис  Темплтон
известно лишь то, что она очень  красивая  женщина  и  имела  мужа,  который
удобнейшим образом держался где-то на заднем плане.  "Кэймены",  -  подумала
Франки.
   - Эти океанские круизы чреваты опасными сюрпризами,  -  продолжал  мистер
Спрэг, улыбаясь и покачивая головой. - Мистер Сэвидж явно увлекся. Он принял
приглашение дамы погостить в ее скромном коттедже  в  Чипинг-Сомертоне.  Как
часто он там бывал, мне неведомо, но одно  несомненно  -  он  все  больше  и
больше подпадал под чары этой миссис Темплтон.
   А потом произошла трагедия. Какое-то  время  мистера  Сэвиджа  беспокоило
состояние его здоровья. Он боялся, что у него некая болезнь...
   - Рак? - сказала Франки.
   - Да, по правде сказать, именно этого он  и  боялся.  Это  стало  у  него
навязчивой идеей. В ту пору он гостил у Темплтонов. Они убедили его  поехать
в Лондон и проконсультироваться у  специалиста.  Он  так  и  сделал.  А  вот
относительно всего дальнейшего у меня есть свое мнение, леди  Франсез.  Этот
специалист - человек очень известный - признанное светило в своей области, -
показал под присягой, что мистер Сэвидж не был болен раком и что он так  ему
и сказал. Однако тот был настолько убежден в  обратном,  что  не  смог  тому
поверить. Но, согласитесь, ведь все  могло  выглядеть  несколько  иначе.  Не
ищите в моих словах некой предубежденности, леди Франсез,  просто  я  хорошо
знаю врачей.
   Очень может быть, что  симптомы  болезни  мистера  Сэвиджа  довольно-таки
озадачили доктора, и он с огорченным видом завел речь о каком-то  сложном  и
дорогостоящем лечении. Да, он уверял пациента, что никакого  рака  нет,  но,
глядя на его скорбное лицо, мистер Сэвидж  решил,  что  дела  совсем  плохи.
Мистер Сэвидж не мог не знать, что обычно в таких случаях врачи скрывают  от
пациента истинный диагноз. По мнительности своей он решил, что это тот самый
случай.
   В общем, в Чипинг-Сомертон мистер  Сэвидж  вернулся  в  крайнем  душевном
смятении, полагая, что обречен  на  медленную,  мучительную  смерть.  В  его
семье, вероятно, уже бывали подобные страдальцы, и он решил избавить себя от
грядущих мук, свидетелем коих не раз оказывался. Он послал за  поверенным  -
весьма уважаемым, и из чрезвычайно солидной фирмы, - и тот  прямо  на  месте
составил завещание, мистер Сэвидж его  подписал  и  передал  поверенному  на
хранение. В тот же вечер мистер Сэвидж принял  очень  большую  дозу  хлорала
, написав  перед  этим
письмо, в котором объяснил, что медленной и мучительной смерти  предпочитает
быструю и безболезненную.
   Семьсот тысяч фунтов, не облагаемых наследственной пошлиной,  он  оставил
миссис Темплтон, а остальное - перечисленным в  завещании  благотворительным
учреждениям.
   Мистер Спрэг откинулся  на  спинку  кресла.  Он  явно  наслаждался  своей
нынешней ролью.
   -  Присяжные  единодушно  вынесли  обычный  в  таких  случаях  вердикт  -
самоубийство в состоянии крайней депрессии. Но это вовсе не означает,  будто
он был в таком состоянии в момент написания завещания.  Думаю,  что  с  этим
согласился бы любой суд присяжных. Завещание было составлено  в  присутствии
поверенного, засвидетельствовавшего,  что  покойный  был  в  здравом  уме  и
твердой памяти. Не думаю также, что  можно  доказать,  будто  на  него  было
оказано давление. Мистер Сэвидж не лишил наследства ни одного  близкого  или
дорогого ему человека - у него были лишь дальние родственники, с которыми он
практически никогда не виделся. По-моему, они живут где-то в Австралии.
   Мистер Спрэг выдержал паузу.
   - Мистер Карстейрс, однако, настаивал, что такое завещание совершенно  не
в духе мистера Сэвиджа. По его словам, мистер Сэвидж всегда был убежден, что
деньги должны наследовать кровные родственники, к тому же он  никогда  особо
не  жаловал  благотворительные  общества.  Однако  никакого  документального
подтверждения сего заявления у мистера Карстейрса не было, и я  не  преминул
ему заметить, что люди иногда  меняют  свои  убеждения.  Кроме  того,  чтобы
оспорить данное завещание,  пришлось  бы  иметь  дело  не  только  с  миссис
Темплтон, но и с  благотворительными  организациями.  А  завещание  к  этому
времени уже было утверждено официально.
   - А не было ли по этому поводу какого-нибудь шума? - спросила Франки.
   - Я позволю себе напомнить, что родственники мистера Сэвиджа  жили  не  в
Англии и мало что об этом знали. В конце концов этим делом  занялся  не  кто
иной, как мистер Карстейрс. Он вернулся из  каких-то  африканских  дебрей  и
мало-помалу разузнал  подробности  случившегося.  После  чего  отправился  в
Англию в надежде что-то предпринять. Мне ничего не оставалось, как  сообщить
ему,  что  сделать  уже  ничего  нельзя.  Да,  таков  мой  вывод.   Владение
имуществом, по сути,  равносильно  праву  на  него,  а  миссис  Темплтон  им
владеет. К тому же она  уехала  из  Англии  и,  видимо,  поселилась  на  юге
Франции. Она отказалась обсуждать что бы то ни было связанное с этим  делом.
Я предложил мистеру Карстейрсу проконсультироваться у адвоката, но он решил,
что в этом нет надобности. Он согласился со  мной:  ничего  сделать  нельзя,
надо было пытаться сразу, а теперь слишком поздно.  Но  я-то  думаю,  что  и
более ранние попытки ни к чему бы не привели.
   - Понятно, - сказала Франки. - И про эту миссис Темплтон никто ничего  не
знает?
   Мистер Спрэг покачал головой и поджал губы.
   - Казалось бы, такой житейски искушенный человек, как мистер  Сэвидж,  не
должен был так легко  попасться..,  но...  -  Мистер  Спрэг  снова  печально
покачал головой -  перед  его  мысленным  взором  промелькнули  бесчисленные
клиенты, которые  должны  были  бы  понимать,  что  творят...  Но  прозрение
наступало слишком поздно - они все шли к нему,  чтобы  он  уладил  их  дела,
избавив их от судебного разбирательства.
   Франки встала.
   - Люди - прелюбопытные  создания,  -  с  важным  видом  заключила  она  и
протянула  мистеру  Спрэгу  руку.  -   До   свидания,   мистер   Спрэг.   Вы
замечательный.., просто замечательный. Мне очень стыдно.
   - Вы все должны быть осмотрительней. - Он укоризненно покачал головой.  -
Я имею в виду золотую молодежь.
   - Вы ангел, - сказала Франки. Она с чувством  сжала  его  руку  и  вышла.
Мистер Спрэг снова сел за стол и погрузился в размышления.
   "Молодой герцог Нор..."
   Существовало только два  герцога  Нор...,  подходивших  под  ее  рассказ.
Который же из них? Мистер Спрэг принялся листать Книгу пэров .

Глава 26

Ночная вылазка

   Необъяснимое отсутствие Мойры очень тревожило Бобби, хоть он  и  старался
внушить себе, что это его не слишком тревожит. Он снова и  снова  уговаривал
себя не делать поспешных выводов, что это нелепость  -  вообразить  такое..,
будто с Мойрой покончили, - ведь в доме полно возможных  свидетелей.  Скорее
всего причина ее исчезновения весьма проста. В худшем случае ее  держат  под
замком в этом треклятом Грэндже.
   Бобби твердо знал, что покинуть Стейверли по доброй воле она не могла. Ни
за что бы она вот так не уехала - не предупредив его и ничего  не  объяснив.
Кроме того, она сама говорила, что ехать ей некуда.
   Нет, тут явно замешан все тот  же  доктор  Николсон.  Этот  мерзкий  тип,
видимо, прознал о попытке Мойры  спастись  и  сделать  ответный  ход:  Мойра
томится за зловещими  стенами  Грэнджа  и  лишена  возможности  связаться  с
внешним миром.
   Но час расправы над ней, вероятно, близок.  Бобби  безоговорочно  поверил
всему, что она говорила. Ее страхи отнюдь не  порождение  чересчур  богатого
воображения или расстроенных нервов.
   Николсон вознамерился избавиться от своей жены. Однако  все  его  попытки
пока не удавались. Теперь, когда Мойра явно поделилась своими  переживаниями
с другими, Николсон должен непременно что-то предпринять. Либо скорее с  ней
покончить, либо вообще оставить ее в покое. Рискнет ли он от нее избавиться?
   Бобби не сомневался, что рискнет. Ведь Николсон  знает,  что,  даже  если
кто-то и поверил его жене, никаких улик против  него  нет,  к  тому  же  он,
вероятно, полагает, что ему придется иметь дело только с Франки. Похоже,  он
с самого начала учуял подвох в этой автомобильной  катастрофе  -  поэтому  и
выуживал у нее всякие  подробности.  Но  шофера  леди  Франсез  он  едва  ли
заподозрил.
   Да, Николсон готов  на  крайний  шаг.  Тело  Мойры  найдут  где-нибудь  в
отдалении от Стейверли. Быть может, его потом выбросит море... Или найдут  у
какой-нибудь скалы. Несчастный случай,  опять  скажут  люди.  Николсон  стал
просто специалистом по несчастным случаям.
   Однако на подготовку ему потребуется время - не так много, но все-таки..,
конечно, теперь он в силу обстоятельств будет вынужден действовать  быстрее,
чем обычно. Однако сутки у Бобби наверняка  есть.  Если  Мойра  находится  в
Грэндже, необходимо найти ее до того, как они истекут.
   Распрощавшись с Франки на Брук-стрит, он стал действовать. От гаража  ему
лучше по-прежнему держаться подальше. Вполне возможно,  что  слежка  за  ним
продолжается. Роль Хоукинса ему явно удалась, но теперь Хоукинс тоже  должен
исчезнуть.
   Тем же вечером в суетливый городок Эмблдевир приехал  молодой  человек  с
усиками и в дешевом темно-синем  костюме.  Он  остановился  в  привокзальной
гостинице,  зарегистрировавшись  под  именем  Джордж  Паркер.  Оставив   там
саквояж, он пошел договариваться о том, чтобы взять напрокат мотоцикл.
   В десять вечера через селение Стейверли проехал  мотоциклист  в  шлеме  и
защитных очках и остановился  на  пустынном  участке  дороги  неподалеку  от
Грэнджа.
   Поспешно спрятав мотоцикл за растущие поблизости кусты,  Бобби  огляделся
по сторонам. Вроде бы никого.
   Он неторопливым шагом пошел вдоль стены и  наконец  оказался  у  знакомой
калитки. И на этот раз она оказалась не запертой. Бобби еще раз огляделся по
сторонам,  чтобы  убедиться,  что  никто  за  ним  не  следит,  и   тихонько
проскользнул внутрь. Он сунул руку в карман пиджака, оттянутого револьвером.
Ощутив его холодок, Бобби почувствовал себя увереннее.
   В Грэндже, казалось, царило спокойствие.
   Бобби усмехнулся - ему вспомнились леденящие кровь  рассказы  про  всяких
злодеев, которые держали гепардов и прочих  хищников,  чтобы  оградить  свои
владения от незваных гостей.
   Доктор Николсон, похоже, довольствовался щеколдами и засовами и был  даже
довольно небрежен. Эту маленькую дверь конечно  же  не  следовало  оставлять
незапертой. Какая непростительная беспечность!
   Ни прирученных питонов, подумал Бобби, ни гепардов, ни  проволоки,  через
которую пропущен электрический ток, - этот человек непозволительно отстал от
жизни.
   Бобби пытался иронизировать,  чтобы  хоть  как-то  приободриться.  А  как
только он возвращался мыслями к Мойре, сердце его болезненно сжималось, и он
словно  наяву  представлял  ее  лицо  -  дрожащие  губы,  широко   раскрытые
испуганные глаза. Где-то тут он тогда впервые ее увидел -  живую,  а  не  на
фотографии. Он вспомнил, как обхватил ее рукой, когда она чуть не  упала,  и
по его телу прошла дрожь...
   Мойра.., где она сейчас? Что сотворил с ней этот зловещий тип? Только  бы
она была жива...
   - Она должна быть жива, - мрачно, сквозь зубы произнес Бобби. - Ни о  чем
другом я и думать не хочу.
   Он осторожно обошел дом, тщательно осмотрев его  со  всех  сторон.  Часть
верхних окон светилась, в одном из окон первого этажа тоже горел свет.
   Бобби подобрался к этому  окну.  Шторы  были  задернуты,  но  между  ними
оставалась щелка. Бобби оперся коленом о подоконник и бесшумно на него влез.
Теперь можно было заглянуть внутрь.
   За стеклом двигались мужская рука и плечо - человек, должно быть,  писал.
Вот он переменил позу, и стал виден его профиль. Это был доктор Николсон.
   Не зная, что за ним наблюдают, доктор  продолжал  писать.  Бобби  испытал
странное блаженство. Николсон был так близко - если бы не стекло, можно было
бы протянуть руку и коснуться его.
   Бобби чувствовал, что впервые по-настоящему видит этого человека. Волевой
профиль: большой, мясистый нос, выдающаяся вперед челюсть, хорошо  выбритый,
резко очерченный подбородок. Уши маленькие, плотно  прилегают  к  голове,  а
мочки полностью срослись с щеками. Такие уши вроде бы означают что-то особое
в характере.
   Доктор  все  писал  -  спокойно,   неторопливо.   Порою   останавливался,
подыскивая подходящее слово, и снова принимался писать. Перо двигалось ровно
и точно. Вот он снял пенсне, протер и снова надел.
   Бобби со вздохом спустился на землю. Похоже, Николсон еще какое-то  время
будет писать. Как раз теперь и надо бы пробраться в дом.
   Неплохо бы проникнуть туда через окно верхнего этажа, а  ночью  не  спеша
обследовать все помещения.
   Бобби опять обошел дом и выбрал подходящее окно на втором этаже.  Фрамуга
оказалась открытой, но свет в комнате  не  горел,  по-видимому,  сейчас  там
никого не было. Кроме того, поблизости весьма кстати росло дерево.
   В следующую минуту Бобби уже на него  карабкался.  Все  шло  хорошо,  но,
когда он протягивал руку,  чтобы  ухватиться  за  оконный  карниз,  раздался
угрожающий треск ветви - той самой, на которой он находился... А в следующий
миг эта подгнившая ветка обломилась - Бобби рухнул вниз,  угодив  головой  в
купу гортензий под окном, что, к счастью, смягчило удар.
   Окно Николсона было дальше, но по этой же стороне  дома.  Бобби  услышал,
как доктор вскрикнул,  и  его  окно  распахнулось.  Немного  оправившись  от
потрясения, Бобби вскочил, мигом вырвался из цветочных пут и кинулся  сквозь
густую тень на дорожку, ведущую к маленькой двери в  стене.  После  короткой
пробежки он нырнул в кусты.
   Он слышал голоса и видел, как подле  сломанных  и  потоптанных  гортензий
двигались огни. Он замер, боясь  вздохнуть.  Они  могут  пойти  по  дорожке.
Однако если они увидят, что калитка открыта,  то  скорее  всего  решат,  что
нарушитель спокойствия успел скрыться, и дальше искать не станут.
   Однако минуты летели, а к  кустам  никто  не  приближался.  Вскоре  Бобби
услышал голос Николсона, который о чем-то спрашивал. Слов он не разобрал, но
услышал ответ, произнесенный грубым голосом простолюдина:
   - Все в полном порядке, сэр. Я все осмотрел.
   Звуки постепенно замерли, огни исчезли. Все как будто вернулись в дом.
   Бобби очень осторожно вышел из своего укрытия на дорожку.  Все  вроде  бы
было тихо. Он сделал шаг по направлению к дому, потом еще и еще.
   И вдруг сзади из  тьмы  на  него  обрушился  мощный  удар.  Он  рухнул  и
провалился.., во мглу.

Глава 27

"Мой брат был убит"

   В пятницу утром зеленый "бентли" остановился перед Станционной гостиницей
в Эмблдивере.
   Как было заранее договорено.  Франки  послала  Бобби  телеграмму  на  имя
Джорджа Паркера. В ней она сообщала, что выезжает из  Лондона  на  дознание,
где ей предстоит давать показания по поводу смерти Генри  Бассингтон-Ффренча
и что по пути она заедет в Эмблдивер.
   Но ответной телеграммы, в которой было бы названо время и место  встречи,
она не получила, а потому и приехала прямо в гостиницу.
   - Мистер Паркер, мисс? - переспросил коридорный. - По-моему, джентльмен с
такой фамилией у нас не останавливался, но я посмотрю.
   Через несколько минут он вернулся.
   - Он приехал в среду вечером, мисс. Оставил саквояж и сказал, что  скорее
всего вернется  поздно.  Его  вещи  здесь,  у  нас,  но  сам  он  так  и  не
возвращался.
   У Франки вдруг закружилась голова - она оперлась о стол, чтобы не упасть.
Коридорный смотрел на нее с сочувствием.
   - Вам плохо, мисс? Франки покачала головой.
   - Все в порядке, - выдавила она. - Он не оставлял никакой записки?
   Коридорный опять ушел и скоро вернулся.
   - На его имя пришла телеграмма, - сказал он. - А больше ничего нет.
   Он смотрел на Франки с любопытством.
   - Я могу чем-нибудь помочь, мисс?
   Франки покачала головой.
   В эту минуту она хотела только одного - уйти отсюда. Ей нужно собраться с
мыслями и решить, как действовать дальше.
   - Не беспокойтесь, - сказала она и, сев в автомобиль, поехала прочь.
   Коридорный смотрел ей вслед и умудренно покачивал головой.
   "Дал тягу, вернее верного, - сказал он про себя. - Не оправдал ее надежд.
Улизнул. А девушка - пальчики оближешь, щеголиха. Интересно, он-то какой?"
   Коридорный  спросил  у  молоденькой  регистраторши,  но  она  не   смогла
вспомнить.
   - Вельможная парочка, - со знанием дела заключил коридорный. - Собирались
тайком пожениться, а он удрал.
   Тем временем Франки катила по направлению к Стейверли, обуреваемая самыми