не приносил еду. Наконец сегодня утром мне удалось освободиться от пут, я выбил дверь и обнаружил, что нахожусь в совершенно не знакомом мне месте. Я позвал другого пленника, но никто не отозвался. Тогда я решил побыстрее выбраться из этого дома, пока не вернулся мой мучитель.
     - Как ты думаешь, Мик, - задумчиво спросил инспектор, - тебе удастся найти то место?
     - Конечно! Я никогда не забуду эту грязную помойку.
     - Одну минуточку! - запротестовал молодой дежурный врач. - Больной слишком слаб. Я прописал ему покой.
     - Пропиши койку себе, а я не из таких! - закричал Донахью и попытался встать с кровати, но упал на подушку и застонал. - Я уже не так прыток, как раньше.
     Дайте мне глотнуть ваш супец, док, и я отправлюсь на поиски вместе с ребятами. Совсем как в старые добрые времена, помните, инспектор?

***

     Лимузин Лейна вез Донахью к тому месту, где его утром подобрал полицейский патруль. За ним в полицейском фургоне следовал Боллинг с дюжиной крепких ребят. Чуть поотстав, тряслась по ухабам машина "скорой помощи".
     Тамм помог отважному ирландцу вылезти из машины, и некоторое время тот оглядывался по сторонам.
     - Сюда? - наконец сказал он.
     Дромио медленно тронул с места. Примерно через сто ярдов Донахью что-то сказал ему в самое ухо, и Дромио свернул на узкую тропу, которая находилась не дальше шага от жилища Алеса.
     Машины осторожно продвигались вперед. Неожиданно Донахью вскрикнул:
     - Здесь!
     Перед ними стоял маленький деревянный дом, вернее, ветхая лачуга. Ее окна были заколочены досками, и казалось, что уже многие годы здесь никто не живет.
     Люди Боллинга подхватили толстое бревно и, пользуясь им как тараном, высадили входную дверь. Она треснула, как скорлупа гнилого ореха. Полицейские ворвались в дом, держа оружие наготове. Внутри было пусто, тихо, грязно и полностью отсутствовала мебель. Полицейские одну за другой взламывали двери, пока не оказались в маленькой вонючей спальне, где стояли койка, таз и стул. На койке без сознания лежал связанный человек. Его пожелтевшее лицо искажала гримаса страдания.
     Личность пленника не вызывала сомнений. Это был Седлар. Но вот только кто именно: Гэмнет или Вильям?
     Внезапно силы оставили Донахью и, застонав, он упал на руки инспектору. Ирландца затолкали в фургон "скорой помощи", а молодой врач склонился над несчастным англичанином.
     - Он в обмороке. Тугие веревки, отсутствие пищи, спертый воздух привели к общему истощению организма. Но мы быстро приведем его в чувство.
     Доктор ввел в вену англичанина тонизирующее средство, и пленник открыл глаза. Несколько секунд он бездумно смотрел вверх, не произнося ни звука. Затем сомкнул веки.
     - Ладно, - сказал Боллинг. - Отвезите обоих в больницу. Мы разберемся с этим типом завтра.
     Едва "скорая помощь" отъехала, откуда ни возьмись, возникла легковая машина. Из нее выскочил бойкий молодой человек, представившийся репортером местной газеты. Наслышавшись о загадочных событиях, он попросил Боллинга и Тамма ответить на несколько вопросов.
     Несмотря на отчаянные знаки Лейна, они рассказали все, что было известно о докторе Алесе, Донахью, путанице с братьями Седларами... Молодой человек удалился с довольным видом.
     - Это было самой большой вашей ошибкой, инспектор, - холодно заметил Лейн.
     Тамм покраснел.
     Полицейские обыскали весь дом, но не обнаружили ни малейшей улики, раскрывающей личность человека в маске. Один из них позвонил в Территаун, установил, кто является владельцем этого дома, и связался с ним. Но владелец даже не знал, что кто-то пользуется домом, поскольку не сдавал его в аренду более трех лет.
     Пришлось двинуться в обратный путь. Они почти выехали на шоссе, когда Роу нарушил молчание, - Давайте поговорим о загадках.

Глава 27

Преступление трехсотлетней давности

     - Для начала нам нужно выяснить, кто вы такой, - мрачно произнес инспектор Тамм.
     Они столпились возле больничной койки англичанина на следующее утро. Лечащий врач сообщил, что состояние больного не вызывает опасения и с ним можно побеседовать, Специальная диета, успокаивающие средства и крепкий ночной сон сотворили чудо. На гладко выбритых щеках англичанина проступил слабый румянец, а взгляд стал умным и мечтательным.
     Больной лежал, подперев голову рукой, обложенный утренними газетами, и весело болтал с Донахью, обосновавшимся на соседней койке.
     После вопроса инспектора светлые брови англичанина поползли вверх.
     - А разве есть сомнения? Боюсь, я вас не понимаю. - Он окинул визитеров проницательным взглядом. Его голос показался знакомым Пэтиенс. - Я доктор Гэмнет Седлар.
     - Какая превосходная новость для Шоута, - произнес Лейн.
     - Шоута? Ах, доктор Шоут! Должно быть, он волновался, - довольно спокойно сказал англичанин. - Ужасное время! Ваш друг Донахью думал, что я и есть его добыча в синей шляпе. Потрясающее сходство.., было. - Он всхлипнул. - Вильям был моим братом, как вы знаете.
     - Вам известно, что он мертв? - воскликнула Пэтиенс и осеклась, заметив сердитый взгляд Лейна. Инспектор покраснел как рак.
     - Репортеры осаждали меня все утро. И еще эти газеты... Я все узнал. Судя по описанию трупа и данным судебной экспертизы, это мой брат Вильям. Он использовал псевдоним доктор Алес, когда писал статьи.
     - Послушайте, доктор Седлар, - сказал Тамм. - Похоже, что дело завершено, но будь я проклят, если хоть что-то понял. Нам стали известны факты, касающиеся вас и вашего брата, и нам было бы интересно узнать всю правду. Не вижу причин скрывать ее.
     Доктор Седлар вздохнул.
     - Полагаю, вы правы. Я все вам расскажу. - Он прикрыл глаза. Его голос звучал очень слабо. - И вы, и пресса сыграли не последнюю роль в том, что я принял решение скрыть истинную дату прибытия в Соединенные Штаты. Я прибыл сюда втайне, в надежде предупредить бесчестный поступок моего брата... Здесь слишком много людей, - неожиданно резко бросил он.
     - Не беспокойтесь, доктор, - ответил Роу. - Мы все принимаем участие в этом деле. И поскольку Донахью тоже...
     - Я глух, нем и слеп, - ухмыльнулся ирландец.
     Англичанин неохотно поведал свою историю.
     Несколько лет назад, когда Вильям Седлар работал в Англии с коллекционерами редких книг; он подружился с сэром Джоном Хэмфри-Бондом, известным библиофилом. Вильям способствовал заключению сделки, по условиям которой Сэмьюэл Саксон становился обладателем "Страстного пилигрима", изданного Джэггардом в 1599 году и принадлежавшего сэру Джону.
     Несколько месяцев спустя Вильям, работая в библиотеке сэра Джона, совершенно случайно наткнулся на неизвестный манускрипт, датированный 1758 годом, и, пролистав его, узнал о существовании письма, написанного и подписанного рукой Шекспира. Неизвестный автор утверждал, что в этом письме содержится странный секрет, и поэтому оно было спрятано в переплете первого издания "Страстного пилигрима". Вильям выяснил, что сэр Джон никогда не читал этот манускрипт и продал книгу, не подозревая о ее содержимом. Вильям рассказал обо всем своему брату Гэмнету, хранителю Кенсингтонского музея, и показал ему манускрипт.
     Гэмнет высмеял брата, назвав все это выдумками. Но Вильям грезил о документе, имеющем неизмеримую историческую, литературную и материальную ценность. Он решил отправиться на его поиски, несмотря на то, что до нашего времени дошло лишь три экземпляра первого издания "Страстного пилигрима".
     После трехлетних поисков он убедился в том, что два экземпляра не содержат упомянутого автографа. Преследуемый полицией Вильям покинул Францию и отплыл а Соединенные Штаты. В Америке он решил проверить последний, третий экземпляр, который он, по иронии судьбы, сам помог продать Сэмьюэлу Саксону. Перед отъездом из Бордо он обо всем написал своему брату.
     - Когда я узнал о нападении на Гревиля, - продолжал доктор Седлар, - то понял, что поиски документа превратились для моего брата в навязчивую идею. К счастью, незадолго до этого я получил приглашение мистера Джеймса Уайта приехать в Нью-Йорк и решил воспользоваться представившейся мне возможностью разыскать Вильяма и предотвратить еще одно преступление. По прибытии в Нью-Йорк я дал объявление в одной из газет.
     Вильям немедленно связался со мной и пришел в дешевый отель, где я остановился под вымышленным именем.
     Брат рассказал мне, что снял дом в Вестчестере, назвавшись доктором Алесом, и напал на след экземпляра Саксона, но удача отвернулась от него, поскольку книга, среди прочих, по завещанию старика, отошла Британскому музею. Он также рассказал о том, как нанял воришку по имени Вилла, чтобы тот прокрался в особняк Саксона и украл книгу. Но Вилла все испортил, украв никчемную подделку, и Вильям анонимно вернул ее. Дрожа от нетерпения, он сообщил, что музей закрылся на реставрацию, но ему обязательно надо туда проникнуть. Я видел, что алчность сводила моего брата с ума, и попытался разубедить его. Ситуация была отчаянной еще и потому, что я сам собирался вскоре стать хранителем этого музея. Но Вильям был непреклонен, и наш первый разговор ни к чему не привел.
     - Полагаю, это вы, - медленно сказал Лейн, - посетили вашего братца под покровом ночи. Мы знаем об этом от слуги.
     - Да, но из этой затеи тоже ничего не получилось.
     Когда я обнаружил, что Джэггард украден, то ужаснулся и испугался. Разумеется, я сразу понял, что человеком в синей шляпе был Вильям. Конечно же, я не мог никому об этом сказать. Той же ночью Вильям связался со мной и, ликуя, сообщил, что, несмотря на все опасения, нашел документ в переплете книги и за ненадобностью отправил Джэггарда обратно в музей. И поскольку, в конце концов, он не был мелким воришкой, то оставил свой собственный экземпляр второго издания "Страстного пилигрима" взамен украденного для успокоения совести и для того, чтобы кража не сразу обнаружилась.
     - А ваше заточение? - спросил Тамм. - Как это случилось?
     Доктор Седлар прикусил губу.
     - Никогда бы не подумал, что Вильям зайдет так далеко. Он захватил меня врасплох. Подумать только - собственный брат!.. Я получил от него по почте письмо, в котором он назначил мне встречу близ Территауна, однако не в своем доме, а по соседству. Конечно, это было странно, но в мою душу не закрались подозрения, поскольку я верил своему брату... В воскресенье утром я отправился к месту встречи... Мне больно, больно, джентльмены...
     - Он напал на вас? - резко спросил Боллинг.
     - Да. - Его губы дрожали. - Фактически он похитил меня - родного брата! Связал, заткнул кляпом рот и запер в этой вонючей дыре... Остальное вам известно.
     - Но зачем он сделал это?! - удивился Тамм. - Не вижу никакого смысла.
     Седлар пожал худыми плечами.
     - Полагаю, я представлял для него угрозу. Он боялся, что я его выдам. Наверное, потому и решил убрать меня с дороги, пока ему не удастся выбраться с документом из страны.
     - Мы нашли ваш монокль в доме Алеса, где было совершено убийство, - сурово сказал Тамм. - Объясните, как это могло случиться?
     - Мой монокль? Ах, да. - Англичанин слабо махнул рукой, - В прессе упоминалось об этом. Я не могу найти объяснение. Должно быть, Вильям взял его у меня, когда... Он сказал, что ему необходимо вернуться в дом, чтобы забрать документ. Может быть, Вильям вступил в схватку с убийцей, и монокль выпал из кармана во время драки? Без сомнения, брата убили из-за документа.
     - Получается, что сейчас документ находится в руках убийцы вашего брата?
     - Вероятно.
     Ненадолго наступила тишина, прерываемая лишь храпом Донахью. Пэтиенс и Роу переглянулись и склонились над кроватью англичанина, - А как же секрет? - взмолился Роу.
     - Вы не могли это просто так оставить! - добавила Пэтиенс.
     Человек на койке мягко улыбнулся.
     - Так вы тоже хотите знать? - ответил он. - Предположим, я скажу вам, что этот секрет касается.., смерти Вильяма Шекспира!
     - Смерти Шекспира! - прохрипел Роу.
     - Но как может человек писать о своей смерти? - изумилась Пэтиенс, - Весьма уместный вопрос, - хихикнул англичанин и заерзал на постели. - От чего умер Шекспир?
     - Никто не знает точно, - пробормотал Роу. - Но существует несколько версий, и были предприняты попытки научного анализа. Помню, я читал одну статью в "Ланцете". В ней смерть Шекспира представлялась как следствие ряда причин - тифа, эпилепсии, атеросклероза, хронического алкоголизма, болезни Брайта и еще Бог знает чего. Кажется, я насчитал тринадцать болезней.
     - В самом деле? - пробормотал доктор Седлар. - Как интересно. Дело в том, что, согласно тому старому манускрипту, - он выдержал паузу, - Шекспир был убит.
     Пять пар глаз изумленно уставились на англичанина, а тот продолжал со слабой улыбкой:
     - Кажется, это письмо было адресовано Шекспиром некоему Вильяму Хэмфри...
     - Хэмфри? - прошептал Роу. - Вильяму Хэмфри?
     Единственного Хэмфри, о котором я слышал в связи с Шекспиром, звали Озиас. Вам знакомо имя Вильям Хэмфри, мистер Лейн?
     - Нет.
     - Это новое имя в Шекспириане, - сказал доктор Седлар.
     - Клянусь всеми святыми! William Humphrey <Вильям Хэмфри (англ.).>!
     - Прощу прощения?
     - Таинственный WH. Из сонетов!
     - Вполне возможно. По этому вопросу никогда не было единого мнения. Во всяком случае, один факт нам доподлинно известен: Вильям Хэмфри был прямым предком сэра Джона Хэмфри-Бонда.
     - Это объясняет нам, - промолвила Пэтиенс, затрепетав, - почему книгой с письмом владел род Хэмфри-Бондов.
     - Вот именно. Очевидно, Хэмфри был близким другом поэта, Роу подскочил на месте.
     - Вы должны были выяснить все! - Его голос дрожал. - Каким числом было датировано письмо? Когда оно было послано?
     - Двадцать второго апреля 1616 года.
     - Боже! За день до смерти Шекспира! Вы.., вы видели это письмо?
     - Очень жаль, но не видел. Мой брат только рассказал мне его содержание. - Седлар вздохнул. - Шекспир писал своему другу Вильяму Хэмфри о том, что он быстро слабеет и сильно истощен. Он был убежден, что его кто-то постепенно травит. На следующий день он скончался.
     - О Господи! - не переставал восклицать Роу, держа себя за горло, как будто его настиг приступ удушья, - Отравили, говорите? - сказал инспектор, качая головой. - Кому, черт побери, понадобилось травить старика?
     - Ужасно! - завороженно произнесла Пэтиенс. - Такое впечатление, что мы стоим на пороге разгадки убийства трехсотлетней давности, прежде чем...
     - Прежде чем что? - проявил неподдельный интерес Лейн.
     Пэтиенс отвела взгляд и отвернулась.

Глава 28

Звонок колокольчика

     В последнее время мисс Пэтиенс Тамм очень изменилась, что сильно беспокоило ее отца. Она ела как птичка, мало спала, и каждый день отправлялась в контору бледная и задумчивая, похожая на хрупкий призрак. Порой она жаловалась на головную боль и возвращалась домой с усталым и подавленным видом.
     - В чем дело? - однажды спросил инспектор. - Повздорила со своим дружком?
     - С Гордоном? Что за чепуха, папа. Мы.., мы просто хорошие друзья. Кроме того, у него сейчас полно работы, и мы редко видимся.
     Инспектор что-то промычал и продолжал внимательно наблюдать за дочерью. Как-то после полудня он позвонил в Британский музей и поговорил с Гордоном Роу.
     Молодой человек казался удивленным и понятия не имел о том, что происходит с Пэтиенс. С того момента, как инспектор повесил трубку, и до конца рабочего дня жизнь мисс Броди превратилась в сущий ад.
     Примерно через неделю после событий в территаунской больнице Пэтиенс появилась в конторе отца, одетая в белый льняной костюм, оживленная и больше похожая на себя, чем в предыдущие дни.
     - Я отправляюсь на небольшую прогулку, - заявила она, натягивая перчатки. - За город. Не будешь возражать, дорогой?
     - Конечно, нет! - с воодушевлением воскликнул инспектор. - Желаю хорошо провести время. Ты едешь одна?
     Пэтиенс посмотрелась в зеркало.
     - Разумеется. А с кем, по-твоему, я должна ехать?
     - Ну, я подумал, может быть, этот парень, Роу... Пэтти, он избегает тебя?
     - Папа! Он очень занят. Кроме того, мне нет до этого дела!
     Она чмокнула инспектора в щеку и выпорхнула из конторы. Инспектор произнес длинное витиеватое проклятие в адрес мистера Роу и злобно нажал кнопку вызова стенографистки.
     Пэтиенс вскочила в свой "родстер" и покатила прочь.
     Морщинка, появившаяся между ее бровей несколько дней назад, стала еще глубже. Она промчалась по Пятой авеню, даже не взглянув на Британский музей. Но когда была вынуждена затормозить перед светофором на углу Шестьдесят шестой улицы, то не смогла удержаться и бросила быстрый взгляд на зеркало в машине.
     Поездка в Территаун была долгой и утомительной.
     Руки в перчатках крепко сжимали руль, но мысли Пэтиенс витали где-то далеко, и она рассеянно следила за дорогой.
     Пэтиенс остановилась перед аптекой в центре города, вошла в нее, полистала телефонную книгу и о чем-то пошепталась с продавцом. Выйдя из аптеки, она снова залезла в машину и уверенно повернула в узкий переулок.
     Спустя пять минут она нашла то, что искала. Им оказалось ветхое одноэтажное строение. Перед домом рос запущенный сад, обнесенный полуразрушенным забором.
     Девушка поднялась на крыльцо и нажала на кнопку звонка. Дверь открыла женщина средних лет с усталыми глазами. Она была одета в помятое домашнее платье и вытирала о передник свои красные руки.
     - Что вам угодно? - резко спросила она, враждебно оглядев Пэтиенс.
     - Мистер Максвелл дома?
     - Который из них вам нужен?
     - А что, их много? Я имею в виду джентльмена, который недавно работал в доме доктора Алеса.
     - А-а, это мой деверь. - Женщина фыркнула. - Подождите на крыльце, сейчас я его позову.
     Она скрылась в доме, а Пэтиенс, вздохнув, присела на пыльную ступеньку. Через пару минут появился старый Максвелл. Он накинул плащ прямо поверх нижнего белья, и над воротником торчала тощая голая шея.
     - Мисс Тамм! - воскликнул он и посмотрел на улицу, ища остальных ее спутников. - Вы мною интересовались?
     - Здравствуйте, мистер Максвелл, - весело сказала Пэтиенс. - Я приехала одна. Не присядете? - Он уселся рядом и вопросительно уставился на нее. - Полагаю, вам уже известно о взрыве?
     - О да, мисс! Просто ужасно! Я рассказал об этом своему брату и невестке. Как же мне повезло! Если бы тогда вы не приехали и не освободили меня, то.., страшно подумать, что от меня осталось бы после взрыва. - Его передернуло. - Узнали, кто это сделал?
     - Думаю, нет. - Пэтиенс внимательно смотрела на старика. - Максвелл, я очень много размышляла об этом деле. И, в частности, над вашей историей. Я не могу избавиться от мысли, что вы что-то недоговариваете.
     - О нет! Я сказал правду, уверяю вас! - испугался Максвелл.
     - Я не имела в виду умышленную ложь. Вы могли что-то упустить, посчитав незначительным...
     Он провел дрожащей рукой по черепу.
     - Я.., я не знаю.
     - Послушайте, - оживилась Пэтиенс. - Все, кроме меня, забыли про одну вещь. Стены гаража, в котором вас запер человек в маске, довольно тонкие. Гараж находился всего в нескольких футах от входной двери дома. Каждый звук в ночной деревенской тишине должен быть отчетливо слышен. - Она подалась вперед и понизила голос. - Вы не слышали, как звякнул дверной колокольчик?
     - Господи! - задохнулся он. - Ведь я действительно слышал!

***

     Вбежав в кабинет отца, Пэтиенс застала там мистера Друри Лейна и Гордона Роу.
     - Это что - совещание? - осведомилась она, снимая перчатки. Ее глаза сияли.
     Гордон Роу бросился к ней навстречу.
     - Пэт, с тобой все в порядке? Инспектор гак напугал меня.
     - Благодарю за беспокойств?, - холодно ответила девушка.
     - Удача окончательно отвернулась от меня, - удрученно сообщил молодой человек. - Работа встала, Пэт.
     - Как интересно...
     - Да-а. - Он опустился на стул и принял классическую позу роденовского мыслителя. - Я ошибался и шел ложным путем. Моим и