с толстые пальцы прижали к полу мои руки. Туша давила  меня,  и
я не мог повернуться, чтобы схватить  его  за  что-нибудь.  С  сухим
треском его  пальто  разорвалось  по  шву  на  спине.  Все-таки  мне
удалось высвободить руки, сжать ногами его  поясницу,  он,  крякнув,
свалился было с меня, я  стал  приподниматься,  но...  как  я  понял
потом, вмешался кто-то третий, - и на мой затылок обрушился потолок.
    Когда я пришел в себя, то оказалось, что лежу в  темноте,  лицом
вниз. Пол под моим лицом вибрировал, и та же самая вибрация  жестоко
колотила по черепу. Открыв рот, я  почувствовал  вкус  пыли.  Что-то
тяжелое давило на поясницу. Попытался пошевелиться и обнаружил,  что
руки у меня связаны, а плечи,  бока,  бедра,  словом,  все  туловище
плотно сжато с обеих сторон,  словно  втиснуто  во  что-то  узкое  и
давящее. Так оно и было: когда в голове чуть прояснилось,  я  понял,
что  нахожусь  в  движущемся  автомобиле,  втиснут  лицом  вниз  меж
передним и задним его сидениьями.
    Колеса подпрыгивали по дорожным колеям. Голова раскалывалась.  Я
все же приподнялся от пола.
    - Не дергайся, ублюдок, - произнес надо мной мужской голос.
    Тяжелый предмет переместился с моей спины на шею.
    Я сказал:
    - Убери свою ногу.
    Нога надавила на затылок, прямо-таки впечатывая лицо в пол.
    - А что ты сделаешь, если не уберу, а, ублюдок? Ничего? Вот и  я
так думаю.
    Я лежал тихо, старался запомнить тембр голоса, интонацию,  чтобы
не ошибиться потом, когда снова его услышу.
    Досада на себя, на то, что проморгал удар по голове  в  комнате,
когда боролся с  незнакомцем,  -  видно,  шофер  подоспел,  а  я  не
заметил, - ушла. Я был готов к дальнейшей борьбе. Голос был  мягким,
плавным, противным, как патока.  Или  та  дешевая  гадость,  которую
парикмахеры выливают вам на волосы ("для блеска!"),  прежде  чем  вы
успеете их остановить.
    Опять  дорожные  рытвины.  Поворот  налево.  Разбитая  городская
мостовая... Еще поворот. В моих ушах яростно  гудела  кровь.  Ничего
не слышал, кроме гудения крови.
    Стоп!  Приехали.  Ногу   он   снял   с   меня.   Дверца   машины
распахнулась. Не без  усилий  я  попробовал  выползти  из  щели,  на
коленях немного приподнялся, рванул было зубами шнур от  стягивающих
мои запястья веревок. Нет, они были прослоены проволокой.
    - Да успокойся, ублюдок! Дуло моего пистолета чувствуешь?
    Я почувствовал. И успокоился.
    - Вылазь из машины. Спиной вперед, ублюдок! И не поднимай  шума,
а то опять прокатишься,  только  уж  трупом...  Так.  Теперь  можешь
встать во весь рост.  Дай-ка  я  взгляну  на  тебя.  Честно  говоря,
выглядишь как черт из пекла.
    Я посмотрел сначала на неподвижный  черный  пистолет.  Потом  на
своего конвоира. Оказывается, это уже не  толстомясый,  не  пень,  с
которым мы  дрались  в  комнате  Ривиса.  Этот  тип  был  худощавый,
высокий, талия стянута  шикарно  выделанным  кожаным  поясом,  плечи
подбиты ватой. Волосы черные, блестящие, а  на  висках,  неожиданно,
седина.
    Я сказал:
    - Ты вылитый неудачник средних лет.
    Легким движением пистолета он мне приподнял  подбородок.  Голова
откинулась назад, и я оперся на открытую дверцу машины, которая  при
этом захлопнулась. Смачный звук прокатился по пустынной  улице.  Где
я нахожусь? Похоже, что в Глендейле, на  самой  окраине.  Ни  одного
огонька вокруг. И пистолет у моей грудной клетки.
    Появился второй. Вот он, мой противник!  Над  ранкой  у  правого
глаза запеклась струйка крови. Когда это я его успел поцарапать?
    - Ты уверен, что сможешь справиться с этой клячей?
    - Пожалуй да, - ответил длинный.
    - Не стоит его разукрашивать по-нашему, фирменному,  Эми,  разве
что сам о том попросит...  Мы  хотим  его  послушать,  остудить  его
любопытство.
    - И долго с ним предстоит возиться?
    - Утром узнаешь.
    - Я не нянька, - проворчал длинный. - А куда ты отправляешься?
    - В путешествие... Спокойной ночи, мой милый.
    Машина исчезла.
    - Ну, марш, быстро! - скомандовал мне длинный.
    - Гусиным шагом или как обычно?
    Длинный выкинул ногу, резко поставил каблук на подъем моей  ноги
и надавил всем своим весом. Больновато, что и говорить... Его  глаза
темные, маленькие, они улавливали свет отдаленного  уличного  фонаря
и блестели, как глаза кошки.
    Я сдержанно сказал:
    - Ты не слишком ли деятелен для пожилого человека?
    - Прекрати свою шутовскую болтовню, - грозно произнес длинный. -
Я еще никогда не убивал людей, но с Божьей помощью...
    - Ну да, Эми... Ведь это ты долбанул меня  по  голове,  когда  я
лежал на полу. С Божьей помощью...
    - Не смей называть меня "Эми". - Он отступил  на  шаг  и  поднял
пистолет чуть выше. Видно было, что без "пушки" он ничего не  стоил.
Но "пушка" была у него.
    Я быстро зашагал  вверх  по  растресканному  асфальту  к  порогу
темневшего неподалеку дома. Ну и  местечко!  Просто  царство  теней.
Длинный не спускал меня с мушки, пока  нащупывал  ключи  и  открывал
замок.
    Вдруг из темени прозвучал женский голос:
    - Это ты, Рико. Я ждала тебя.
    Он отскочил с поворотом всего тела. Кошка, как есть кошка!
    - Кто здесь?!
    Я подался вперед,  уже  готовый  побежать.  Но  пистолет  тотчас
повернулся ко мне снова. Ключ остался торчать в замке.
    - Это я, Рико, - ответил голос из темени, где-то рядом. - Мэвис.
    - Миссис Килборн! Что вы здесь делаете?
    - Мэвис пришла... к тебе... высокому и красивому.  Долгое  время
я не могла выбраться из дому одна. Но я не забыла... ты  смотрел  на
меня так... завлекающе.
    Она выступила из тьмы, где-то  рядом,  позади  меня.  Безупречно
одетая, в горностаевой накидке с высокими плечами.  Левую  руку  она
держала за спиной.
    - Будьте осторожны... миссис Килборн, сейчас, сейчас... -  Голос
длинного  срывался,  в  нем  чувствовалась  и  надежда,   и   страх,
невозможность поверить в нее.  -  Пожалуйста,  идите  домой,  миссис
Килборн.
    - Ты не называешь меня Мэвис? -  Женщина  провела  по  его  щеке
рукой в белой перчатке. - О, не будь жестоким. Я  думаю  о  тебе  по
ночам. Ты не хочешь замучить меня своей пылкостью?
    - Да, конечно...  дорогая...  миссис  Килборн...  только  будьте
осторожна. У меня же в руке пистолет...
    - Так убери его, - сказала она с застенчивым нетерпением.
    И отодвинув оружие в сторону, крепко прижалась  к  своему  Рико,
руки ее обвились вокруг шеи, губы потянулись к губам.
    Я мгновенно вмешался, поднял связанные кулаки и резко нанес  ими
удар - под подбородок.  Пистолет  выпал  из  руки  длинного.  Миссис
Килборн нагнулась за ним, Рико хотел  ее  опередить.  Но  мои  руки,
пусть и связанные, обвили его шею. Я сжал ее, что  было  сил,  потом
приподнял, ударил коленом в живот. Я держал его  за  шею,  словно  в
подвешенном состоянии, до  тех  пор,  пока  его  руки  не  перестали
дергаться в попытках оторваться от меня.
    Тогда я предоставил ему возможнось упасть лицом вниз.


                              Глава 12

    Женщина  поднялась,  держа   в   руках   пистолет.   С   крайней
осторожностью и отвращением, словно какую-то рептилию.
    - У вас цепкая хватка, Арчер. Это ваше имя, не так ли?
    - Меня зовут Неизвестный Поклонник, - отрекомендовался я. -  Вот
уж не думал, что у меня столь фантастическая власть над женщинами.
    - Неужели не думали? Я же сразу поняла, когда увидела  вас,  что
вы посланы мне судьбой... Ну,  а  потом  я  услышала,  как  мой  муж
приказал им привезти вас сюда. Я пришла тоже. Что еще надо сделать?
    Я посмотрел  на  лежащего  у  моих  ног  мужчину.  Сюрприз:  его
накладные  волосы  съехали  на  сторону,  и  прямая   белая   полоса
протянулась от  одного  уха  до  другого.  Вид  был  забавный,  и  я
засмеялся.
    Она подумала, что я смеюсь над ней.
    - Не смейте надо мной смеяться,  -  гневно  воскликнула  она.  -
Иначе я убью вас!
    - У  вас  ничего  не  выйдет,  если  держать  пистолет  подобным
образом. Повредите собственную руку да продырявите  крышу...  Теперь
положите  его  наземь,  поцелуйте  на  прощание   своего   приятеля,
Высокого и Красивого, и я отвезу вас  домой.  А,  миссис  Килборн?..
Конечно, я еще должен поблагодарить вас, не так ли, Мэвис?
    - Вы сделаете то, что я скажу!
    - Я сделаю то, что посчитаю нужным сделать.  У  вас  не  хватило
мужества взяться за Рико в одиночку, а я -  задачка  посложнее,  чем
Рико, уверяю вас.
    Она опустила пистолет в карман  и  скрестила  на  груди  руки  в
белых шелковых перчатках.
    - Вы правы. Мне в самом деле нужна ваша помощь.  Но  как  вы  об
этом узнали?
    -  Вы  бы  не  стали  ввязываться  в  такие  дела  ради  забавы.
Развяжите мне руки, пожалуйста.
    Она сняла перчатки. Осторожно раскрутила стальную  проволоку  на
моих запястьях. Рико в это время перевернулся на бок, из  горла  его
вырвался дребезжащий свист.
    - Что с ним делать? - спросила она.
    - А что вы хотите с ним делать? Спасти или бросить  на  произвол
судьбы?
    Улыбка тронула ее губы.
    - Конечно, спасти.
    - Дайте-ка мне проволоку.
    Мои руки онемели, острые иголки пронзали пальцы, но кровь  снова
начала циркулировать, и они заработали. Я перевернул  длинного  Рико
на спину, соединил и  приподнял  его  ноги  в  коленях,  под  колени
просунул плохо гнущиеся руки, и завязал их там  той  же  проволокой,
тоже в запястьях; в этом неудобном  положении  самостоятельно  никто
не сумеет встать. Потом я перетянул  скрюченное  тело  через  порог,
втащил, держа за плечи, в комнату.
    - Здесь есть туалет. - Миссис Мэвис затворила выходную  дверь  и
включила электричество.
    - Это безопасное место? - спросил я ее.
    - Он сам жил здесь.
    - Видно, вам хорошо известен притон.
    Она приложила палец к  губам  и  кивнула  на  лежащего  на  полу
мужчину. Открытые глаза Рико  яростно  -  белки  налились  кровью  -
смотрели на женщину.  Его  парик  слетел  на  пол,  почти  полностью
обнажив блестящий череп. Маленький черный зверек...И  голос,  сквозь
лиловые губы, звучал подстать - тонко, не страшно.
    - Я сделаю  все  возможное,  леди,  чтобы  доставить  вам  очень
большие неприятности.
    - Пока у тебя своих хватает, - отмахнулась она и,  обращаясь  ко
мне, попросила: - Втащите Высокого и Красивого в туалет, хо-рошо?
    Я затащил его в  уборную,  до  шеи  накрыл  заляпанным  дождевым
плащом, положил под голову пару грязных галош:
    - Только попробуй издать звук - и я закрою дверь на задвижку.
    Он не стал спорить. Затих.
    Я захлопнул дверь в уборную, огляделся. Так, значит  старый  дом
переделали под  офис.  Паркетный  пол  покрыт  каучуковой  циновкой.
Стены поверх  обоев  выкрашены  в  серый  цвет.  Резная  лестница  в
дальнем конце холла похожа на позвоночник вымершего ящера. Слева  от
меня  -  дверь  из  матового  стекла,  на  ней  приклеена  табличка,
аккуратными буквами выведено: "Генри Марэт, лаборатория  электроники
и пластика".
    Женщина нагнулась  над  замочной  скважиной,  подбирая  один  за
другим ключи из связки (уж не знаю, откуда она  их  достала).  Замок
со щелчком  открылся.  Она  переступила  порог  лаборатории,  где-то
отыскала  стенной  выключатель.  Замигал  флуоресцентный   свет.   Я
проследовал за ней в этот небольшой кабинет с металлическим,  в  том
числе и хромовым,  оборудованием.  Голый  стол,  несколько  стульев,
весь пол в каких-то металлических опилках, маленький сейф  с  ложным
кодовым замком, который  открывался  простым  ключом.  На  стенке  в
рамочке некое свидетельство  (никогда  не  слышал  о  таком  учебном
заведении) сообщало, что Генри Марэту присуждена степень магистра  в
области электронной техники.
    Миссис  Килборн  опустилась  на  колени  перед   сейфом.   После
нескольких  неудачных  попыток  открыть  его  разными  ключами   она
оглянулась на меня.  В  жестком  свете  лицо  выглядело  бескровным,
почти таким же белым, как ее накидка.
    - Не могу, руки дрожат. Вы не откроете?
    - Это взлом. Терпеть не могу совершать два взлома за одну ночь.
    Она поднялась с колен, подошла ко мне, протягивая ключи.
    - Пожалуйста, помогите. Там лежит... одна моя вещь. Я  должна...
взять ее обратно... я готова... заплатить, чем угодно...
    - Я же не Рико. Но я предпочитаю знать,  что  делаю...  Что  там
внутри?
    - Моя жизнь, - ответила она.
    - Ну что за спектакль, Мэвис!
    - Нет, это правда.
    - О чем мы говорим?
    - О пленке, на которой я... снята, - с усилием выдавила  она  из
себя. - Я никогда не давала на  это  согласия.  Снимки  сделали  без
моего ведома.
    - Шантаж?
    - Намного хуже... Я даже не могу убить себя, Арчер.
    В ту минуту она была ни жива ни мертва. И  готова  на  все  ради
самоспасения. Одной рукой  я  взял  ключи,  другой  похлопал  ее  по
плечу, желая приободрить.
    - Зачем думать о смерти, девочка? Надо жить,  у  тебя  все  есть
для жизни.
    - Нет, ничего нет, - сказала она.
    Подобрать ключ к сейфу оказалось нетрудно. Подошел сделанный  из
меди, длинный  и  плоский.  Я  повернул  его  в  замочной  скважине,
находившейся под кодовым замком, нажал хромовую ручку и, потянув  на
себя,  открыл  тяжелую  дверцу.  Бросилась  в  глаза  пара   ящиков,
заполненных счетами, накладными, старыми письмами.
    - Что надо искать?
    - Катушку с пленкой. Думаю, она вон в той коробке.
    На самом верху в сейфе лежала плоская алюминиевая  коробка  -  в
таких когда-то  помещали  шестнадцатимиллиметровые  фильмопленки.  Я
отодрал ленту, что  скрепляла  верх  и  низ  коробки,  снял  верхнюю
крышку. Пленка была, видно, длиной в несколько сот футов,  но,  чуть
отвернув ее конец, я успел  поглядеть  последний  кадр  на  просвет:
Мэвис лежала на спине под сияющим солнцем,  обнаженная,  лишь  бедра
были прикрыты полотенцем.
    - Не смейте! - Она вырвала фильм у меня из рук, прижала  катушку
к себе.
    - Не надо так волноваться, Мэвис, - сказал я. - Мне  приходилось
видеть такое...
    Мэвис не слушала меня. Бросив  катушку  на  покрытый  линолеумом
пол, согнулась над ней, затем мелькнула золотая  зажигалка.  Она  со
щелчком открылась и искрами, но огонек не зажегся.
    Ударом ноги я отбросил катушку подальше от  женщины,  потом  сам
поднял ее и положил обратно в коробку. Мэвис с криком  бросилась  на
меня. Кулачки заколотили в мою грудь.
    Я опустил коробку к себе в карман, схватил красавицу за руки.
    - Вещество,  из  которого  сделана  пленка,  иногда  взрывается.
Спалить дом и самой сгореть? Для чего?
    - Ну и пусть, ну и пусть... Пусти меня!
    Итак, мы перешли на ты уже обоюдно.
    - При условии, что ты будешь вести  себя  тихо.  И  потом:  кому
нужен этот фильм? Тебе. Пока он будет у нас,  Рико  не  посмеет  рта
раскрыть.
    - У нас? - удивилась она.
    - Ну да... я взял его.
    - Нет! Отдай!
    - Ты просила помочь. Что  я  и  делаю.  Я  могу  заставить  Рико
молчать, а ты не можешь.
    - А кто заставит молчать тебя?
    - Ты. Если станешь делать то, что скажу я.
    - Я не доверяю тебе. Я не доверяю ни одному мужчине.
    - Подумай-ка, все ли женщины внушают доверие?
    - Ладно, - сказала она через некоторое время.  -  Ты  этот  спор
выиграл.
    - Хорошая девочка Мэвис. - Я освободил  ее  руки.  -  Кто  такой
этот Рико?
    - Я знаю о нем немного. Его  настоящее  имя  -  Энрико  Муратти,
думаю, он из Чикаго. Он выполнял  кое-какие  поручения  моего  мужа,
когда они занимались двухволновыми радиоприемниками.
    - А твой муж...
    - Давай будем говорить только  о  том,  что  имеет  отношение  к
моему делу.
    - Давай. Но есть кое-что,  о  чем  я  хотел  бы  узнать,  и  оно
касается твоего мужа.
    - Узнавай. Но не от меня. - Ее губы плотно сжались.
    - Тогда поговорим о Ривисе.
    - Кто это?
    - Вы были с ним в "Хант-Клабе".
    - А, Пэт Риан, - и закусила губу.
    - Ты знаешь, куда он в тот раз отправился?
    -  Нет.   Я   знаю,   куда   он   мог   поехать   при   подобных
обстоятельствах... и на его похоронах я станцую.
    - Для женщины ты неразговорчива.
    - Научили.
    - Еще один вопрос. Где мы находимся? Мне кажется, это Глендейл.
    - Да, это Глендейл. - Она  умудрилась,  наконец,  улыбнуться.  -
Знаешь, ты мне нравишься. Ты крутой парень.
    - Я использую мозги, чтоб спасти свою шкуру...
    Долгие минуты, проведенные в темноте, в тиши уборной,  состарили
Рико, даже больше, чем спавший с головы парик, сбили с  него  спесь.
Кожа на лице  обвисла,  и  выглядел  он  таким,  каким  был:  слабак
мужчина средних лет, вспотевший от страха и неудобного положения.
    Я  вытянул  его  на  свет,  в  холл,  освободил  ноги,  так  что
связанные руки он мог теперь держать по верху туловища, и  обратился
к Рико сверху вниз:
    - Ты, кажется, говорил тут недавно о том, что  у  моего  клиента
будут какие-то неприятности, - я кивнул в сторону стоявшей  у  двери
Мэвис. - Все неприятности, которые ты замышляешь, в  первую  очередь
обернутся против тебя. Ты забудешь о том, что видел  миссис  Килборн
сегодня ночью. И ты не расскажешь ни ее мужу, ни кому-либо  другому,
что она была  здесь.  Никому!  И  запомни:  в  ее  планы  не  входит
натыкаться на твою физиономию в течение всей дальнейшей жизни.
    - Можешь не утруждать себя наставлениями, - вяло произнес он.  -
Я знаю, что мне делать.
    Я вынул из кармана коробку с пленкой, подбросил и тут же  поймал
ее. Его глаза проследили за полетом. Он облизнул губы и вздохнул.
    - Лежи спокойно, - сказал я.  -  Не  надо  меня  бояться.  Я  не
собираюсь бить тебя, хотя это и доставило бы мне удовольствие. Я  не
собираюсь также передавать тебя и этот фильм прокурору, хотя  именно
такой участи ты заслуживаешь.
    - Это не принесло бы миссис Килборн ничего хорошего.
    - Побеспокойся о себе, Рико. Фильм -  убедительное  вещественное
доказательство шантажа миссис Килборн. Разве она это простит?
    - Шантаж? Чепуха! Я никогда не получал никаких денег  от  миссис
Килборн. - Он покосился,  ловя  взгляд  женщины,  но  он  был  будто
привязан к коробке, которую я  держал  в  руке.  Я  положил  коробку
обратно в карман.
    - Ни один судья, ни один юрист этому не поверит, - сказал  я.  -
Ты уже внутри ящика. Хочешь, чтоб я прибил крышку?
    Он  лежал  неподвижно  секунд  двадцать;  крутой  загорелый  лоб
сморщился от умственного напряжения.
    - Ящик крепкий, - признал он наконец. - Чего ты от меня хочешь?
    - Ничего. Абсолютно ничего. Только не суй нос, куда не  следует,
и отойди  подальше  от  моего  клиента.  В  конце  концов,  такой...
молодой парень, как ты, еще  может  привлечь  к  себе  благосклонное
женское внимание.
    Он оскалился, и  я  счел  это  улыбкой:  он  уже  улыбался  моим
шуткам. Я развязал проволоку на запястьях его  рук.  С  трудом  Рико
поднялся: суставы словно закостенели.
    - Ты позволяешь ему легко отделаться, - заметила Мэвис.
    - Что ты хочешь с ним сделать?
    Взгляд серых глаз был смертоносным. Инстинктивно  он  отшатнулся
от нее, прижался спиной к стене.
    - Ни-че-го! - И пошла к выходу.
    Но, сказав так, наступила на черный парик и  пригвоздила  его  к
полу позолоченным каблучком. Последнее, что я видел в этой  комнате,
- Рико закрывал рукой  лысину,  а  на  его  лице  отражалось  полное
унижение.
    Мы молча дошли до бульвара и остановили проезжавшее мимо  такси.
Она сказала, чтоб водитель ехал к "Фламенко".
    - Почему туда? - спросил я, когда машина уже двинулась с  места.
- В такое время отель закрыт.
    - Не для меня. И  потом...  я  должна  туда  попасть,  я  заняла
деньги на такси у служащей туалетной  комнаты  и  оставила  в  залог
свою сумочку.
    - Да, ничего  себе:  усыпанная  бриллиантами  сумочка  и  ничего
внутри.
    - Скажи об этом моему мужу.
    - Был бы очень рад.
    - О нет! - Она отодвинулась от меня. -  Ты  этого  не  сделаешь.
Правда?
    - Он тебя до смерти запугал. Чем? Почему?
    - Не задавай