е.
   - Ладно, но только мне кажется, блондин еще не раз  выплывет  в  этом
деле.
   - Могу с  этим  согласиться.  Он  ведет  параллельное  расследование.
Кстати  сказать,  идея  получить  фотографию  послушников  монастыря   в
епископате принадлежит ему.
   - Все, я молчу. Вернемся к нашим баранам.  Сорокин  сделал  очередное
открытие.
   - Да, он уже был здесь, взял лопату и пошел откапывать новый клад.
   - Речь вдет о другом. У него феноменальная память на лица, но напрочь
отсутствует на все, что он уже сделал. Добыл, откопал и забыл, увлекаясь
новыми поисками. Тут он порылся в архивах и нашел дело  Балабанова,  по,
кличке  Тимка-Трещотка.  Eго  арестовали  год  назад,   и   oн   получил
пожизненное заключение.
   Крупный авторитет. Обожал автоматы и получил  кличку  Трещотка.  Суть
его деятельности сводилась к тому, что он с особой жестокостью истреблял
кавказские группировки  на  территории  России.  Что  интересно,  в  его
распоряжении имелось самое современное оружие, о  котором  на  поле  боя
могут  только  мечтать  Это  обстоятельство   и   подтолкнуло   Сорокина
покопаться в его деле. И вот что он нашел. При обыске на  одной  из  дач
Балабанова  в,  его  рабочем  кабинете  нашли  множество  фотографий,  а
Трещотка любил фотографироваться на  память.  Многие  снимки  висели  на
стене в рамочка целая  галерея,  Сорокин  пригласил  меня,  и  мы  очень
внимательно изучили фотонаследство  господина  террориста,  ненавистника
басурман. Одна фотография нас особенно заинтересовала. Во-первых, она из
тех, что висели на стене, во-вторых - групповая, в-третьих - с  надписью
на обороте,Кораблев достал из  папки  цветной  снимок  размером  с  лист
бумаги. - Конечно, Балабанов не  рассчитывал  на  то,  что  этот  снимок
когда-нибудь попадет на Петровку, но нам он оказал большую  услугу.  Вот
смотри.
   На фотографии  была  изображена  подвыпившая  компания,  сидевшая  за
огромным столом с поднятыми бокалами. Балабанов произносил тост. В  кадр
попало человек шесть вместе с Трещоткой. Лица получились отчетливо,  все
улыбались. Внешний вид и интерьер говорили  о  том,  что  знаменательная
встреча проходила на чьей-то очень шикарной даче.
   - А теперь, Степа, взгляни на эти лица.
   - Взгляну, но я не Сорокин и у меня нет  феноменальной  памяти.  Одно
могу сказать, они мне знакомы.
   - Слава Богу, не открестился. Прежде  чем  я  покажу  тебе  оборотную
сторону, постараюсь прокомментировать. Итак, слева направо. Этот человек
уже мертв, он погиб в канализационном люке на Тверской. Следующего мы не
знаем.  Потом  сидит  господин   Рукавишников   Владимир   Ведьяминович,
несчастный папочка, у которого похитили ребенка.  Не  далее  как  неделю
назад ты с ним мирно беседовал в этом кабинете. В центре  сидит  юбиляр.
Мы с ним пока не знакомы, а следующего дядю мы  уже  сегодня  обсуждали.
Здесь он еще без бороды, но уже с удлиненной шевелюрой.
   Это не кто иной, как  погибший  в  Чечне  командир  батальона  "Белые
волки", майор Шмарин Сильвестр Егорыч. Еще  один  тип,  которого  мы  не
знаем. Ну и, наконец, сам тостующий Балабанов-Трещотка. Тут очень смутно
видны очертания двух мужчин, стоящих на заднем плане у  дверей  веранды.
Не берусь утверждать точно, но похоже, эти ребята из бригады охранников,
а один из них найден убитым у дверей редакции "Новый мир".
   Теперь мы переворачиваем снимок и читаем, что написано  на  оборотной
стороне. Во-первых, это дата, одиннадцатое мая позапрошлого года.  Далее
- "Юбилей Дантиста - 50 лет". Уже неплохо. Кто здесь юбиляр,  догадаться
нетрудно.
   А потом идет перечень присутствующих. В том порядке, как  я  тебе  их
показывал - слева направо. Мирских имен здесь нет. Своего рода гарантия,
что присутствующих не вычислят. Итак: Сократ, тот  самый,  что  погиб  в
сточной канаве. Далее Пигмей, это твой друг Рукавишников. Юбиляра  зовут
Дантист, а героя чеченской кампании, которому  "духи"  отрезали  голову,
кличут Раджа, он же отец Платон, метящий в лигу  святых.  За  ним  сидит
франт по кличке Адвокат и сам Трещотка. Жаль, здесь не указаны адреса  и
телефоны, а вообще компашка славная.  Все  эти  люди  работают  в  одной
связке. Теперь можно и нам проводить параллели между событиями,  которые
поначалу казались совершенно далекими друг от друга.
   В кабинет вернулся капитан Сухоруков.
   - Вот что, Боря, смотайся в прокуратуру. Найди там этого  следователя
Харчевского и попроси у него копию статьи Еремина, и неплохо бы  узнать,
кого из погибших в квартире редактора удалось опознать.
   - Без проблем, Степа.
   - Надеюсь.
   Когда капитан ушел, Кораблев спросил:
   - С кого начнем?
   - С Рукавишникова. Мы его настоящее имя знаем, а не только то, что он
Пигмей. Пока этот тип окончательно не выскользнул из наших рук, его надо
взять под белы рученьки и привести сюда.
   - Боюсь, мы поздно спохватились.
 
*** 
 
   Склоняемый в кабинете Марецкого Журавлев и уже  забытая  всеми  Настя
тоже без дела не сидели. Им удалось разыскать автора  ярлыков,  пришитых
на внутренней стороне париков. Таких  мастеров  в  городе  оказалось  не
слишком   много.   Правда,   Дмитрий    Михайлович    Кулич    не    был
кустарем-одиночкой,  имел  свою  мастерскую,  где  работали  специалисты
высокого класса,  заказы  принимались  от  очень  обеспеченных  людей  и
выполнялись на определенных условиях.
   - Как же вы меня разыскали? - удивился человек с  необычной  фамилией
Кулич, разглядывая парики.
   - Ваши инициалы на лейбле вынесены. Остальное - дело техники.
   - Да-да, понятно. Так что вас интересует?
   Он пригласил гостей сесть. Своего кабинета  у  мастера  не  было.  Он
встретил  их  в  приемной,  где  стояли  стол  и  кресла,  а  по  стенам
размещались  застекленные  витрины  с  гипсовыми  головами,  на  которых
красовалась продукция мастерской.
   Приемщица подала на стол кофе.
   - Нас интересует происхождение этого заказа.  Кто,  когда  и  сколько
заказал париков?
   - Вы уверены, что я должен держать перед вами отчет?
   - Уж лучше перед нами, чем перед милицией. Мы  из  частного  сыскного
бюро.
   Не скрою от вас,  что  результаты  нашей  работы  будут  известны  на
Петровке. Однако я думаю, что нашего отчета им будет  достаточно  и  они
уже не станут вас тревожить вторично.
   - Понимаю,  убедительный  аргумент.  Заказ  делали  три  года  назад.
Оплачивала  его  адвокатская   фирма   "Бакалавр".   Первично   заказали
двенадцать штук, и в течение двух лет мы им сделали еще четырнадцать.
   - Есть определенный заказчик?
   - Да, Гельфанд Зиновий... извините, но отчество не помню.
   - Для кого делали конкретно, вам не известно?
   - Даже не догадываюсь. Тут в воздухе витала какая-то  таинственность.
Во всяком случае,  не  для  маскарада.  Парик  из  натуральных  волос  -
удовольствие дорогое. К тому же  все  парики  имеют  длинные  волосы.  Я
думал, это связано с каким-то шоу-бизнесом, что-то наподобие варьете или
дома моделей. Я тогда объяснил господину  Гельфанду,  что  очень  дорожу
своим именем и у нас здесь не сенокосилка, а ювелирная  штучная  работа.
Без примерок мы ничего не делаем.  Он  очень  долго  не  хотел  со  мной
соглашаться, предлагая  самостоятельно  снимать  размеры  и  указать  на
квитанциях,  что  принимает  заказ  без  последующих  претензий,  но  мы
отказались. В конце концов он согласился, приехал через месяц. Очевидно,
обращался в другие  мастерские,  но  везде  получил  однозначный  ответ.
Конечно, что тут скрывать,  он  нас  поразил.  Мы  рассчитывали  увидеть
хорошеньких девушек а он пригнал целый автобус  мужчин,  в  основном  от
двадцати до двадцати пяти лет.
   Правда, среди них  были  и  солидные,  зрелые  мужчины,  но  все  без
исключения оказались бритыми  наголо.  Меня  как  мастера  такие  головы
устраивали больше любых других. Так мы выполнил первый  заказ,  а  потом
сюда приезжали уже небольшие группки по два-три человека.
   - Какова была форма оплаты?
   - Только безналичный расчет. Деньги нам переводила  фирма  со  своего
счета в Москве.
   - Мы можем получить копии этих документов?
   - Это возможно, я поговорю  с  бухгалтером.  Мы  опасаемся  налоговой
полиции.
   - Приятно слышать.
   - А бороды с усами вы не делаете? - спросила Настя. Кулич рассмеялся.
   - Вы, уважаемая, мои  мысли  прочитали.  Этот  же  вопрос  задал  мне
Гельфанд. Я ответил отрицательно. Он попросил у меня рекомендации,  и  я
отослал его к одному специалисту на киностудию.
   - Скажите, Дмитрий Михалыч, а вы могли бы узнать своих клиентов?  Тех
молодых людей? - спросил Журавлев.
   - Нет, разумеется. У меня не очень хорошая зрительная память.
   Настя построила вопрос иначе.
   - Может быть, вы сможете опознать свои парики?
   - Это несомненно. Я помню все наши работы, и  даем  гарантию  на  три
года, если нет технических повреждений.
   Журавлев улыбнулся и достал из сумки большую цветную фотографию.
   - Пожалуйста, взгляните на снимок и  попытайтесь  разобрать,  у  кого
свои волосы, а на ком надеты ваши парики.
   Мастер глянул на фотографию.
   - Бог мой! Вот уж не думал, что в моих накладках будут ходить монахи!
   - Нет, у монахов свои волосы, - деловым тоном задала  Настя.  -  А  в
париках ходят оборотни. Ведь сами поедите,  как  удобно  разгуливать  по
Москве с оружием в руках, серьгой в ухе, кожаной  жилетке  и  сеять  зло
вокруг себя. А спустя  час-другой  надевать  на  себя  крест  и  сутану,
напяливать на голову парик, приклеивать бородку и вместо автомата играть
четками, не забывая при этом молиться, проходя мимо храма. Кто же найдет
такого  оборотня!  Кому  придет  в   голову   искать   преступников   за
монастырскими стенами!
   - Вы так возмущены, мадам, будто я в чем-то виноват.
   - Нет, мы вас ни в  чем  не  виним.  Просто  я  воочию  видела  такую
картину.
   Спокойно говорить не получается.
   - Мне трудно вас понять. Я себе даже представить такого не могу.
   - Взгляните, пожалуйста, на снимок, - предложил Вадим.
   - Да-да, конечно... Так... Ну вот, я уже вижу. Он начал указывать  на
фотографии монахов и комментировать. Журавлев подал ему синий фломастер.
   - Лучше мы сделаем по-другому. Каждый узнанный вами  парик  обведите,
пожалуйста, в кружок фломастером.
   Через десять минут насчитали двадцать пять кружков.
   - Одного не хватает, - сказала Настя.
   - Очевидно, этого человека здесь нет. Но я отметил все наши работы.
   - Из девяноста четырех человек - двадцать пять  фальшивых.  Четвертая
часть, - прикинула Настя.
   - Это не точно. Парики сделаны три года назад. Монастырь открыт  пять
лет назад. Кто-то мог отрастить свои волосы. Может быть, все  они  имели
длинные волосы, но из  общей  массы  выбрали  лучших  боевиков,  которых
отправляли  на  задания  в  "мир",   и   им   требовалось   обязательное
перевоплощение. Остальным и в монастыре дел хватало.
   - Не будем гадать.
   Получив необходимые справки в бухгалтерии, они поблагодарили  мастера
и ушли готовить посылку для майора Марецкого.
 
*** 
 
   Встреча состоялась на нейтральной  территории.  Общий  зал  ресторана
"Националь" вполне подошел для переговоров.  После  взрыва  на  Тверской
центр Москвы находился под особой опекой правоохранительных органов.
   Дантист впервые  за  последние  полгода  вылез  из  своей  берлоги  и
появился в людном месте. Арсен, больше известный в криминальном мире под
кличкой Гуталин пришел один. Лишние люди только вызвали бы раздражение у
Дантиста, а он не хотел обострять и без того напряженную обстановку.
   Арсена проводили к столику, где сидел  глава  треста  и  его  главный
теоретик адвокат Гельфанд.
   - Присаживайтесь, Арсен Ашотович, - предложил адвокат,  изображая  на
лице улыбку. - Удивлены? Согласен с вами, встреча необычная.
   Арсен сел за столик. Он ждал объяснений и не хотел задавать вопросов.
   - Почему вы? - спросил Дантист. - Объясняю. Мне  известно,  что  ваша
диаспора владеет достаточной информацией о нашем тресте. Нам не придется
попусту тратить время на лишние объяснения. К тому же вы сотрудничаете с
азербайджанской и чеченской группировками. И не возражайте, у меня  свои
источники информации, которым можно доверять. На данный момент  нас  это
обстоятельство устраивает. Вы идеальный посредник. У  меня  есть  к  вам
деловое предложение. Надеюсь, вы его примете. Речь идет о большой партии
оружия.  Три  тысячи  стволов,  взрывчатка  и  прочие  атрибуты  военной
техники. О цене договоримся. А главное, что вам за ним  не  надо  никуда
ехать. Вам его доставят в нужное место в пределах Москвы.  Что  скажете,
Арсен Ашотович?
   - Снег на голову среди знойного лета. Я не готов вам дать  ответ  сию
минуту.
   - Напрасно,  ведь  вы  можете  перейти  из  категории  посредников  в
категорию моих противников. Стоит ли менять свой статус? Вы  же  знаете,
чем это может кончиться.
   - Вы ставите меня к стенке в любом случае. Представьте  себе,  что  я
соглашаюсь на ваше предложение. Для вас не секрет, кому нужно  оружие  и
кто его купит. И как только оно попадет к ним в руки, его пустят в дело.
А это новый виток войны. Прольется кровь, и виноватым окажусь я. Будь  я
настолько богат, как вы, то сам бы скупил этот арсенал и утопил бы его в
болоте. Но у меня нет таких денег.
   - Никто ничего знать не будет, Арсен Ашотович. В этом смысле  мы  оба
можем постараться на благо  общего  Дела.  Конечно,  у  меня  есть  своя
политика, свои принципы и свои знамена. Но я в первую очередь бизнесмен.
В первую, а не во вторую. Давайте исходить из этого. У меня есть  товар,
и мне нужен покупатель.
   Против кого повернут  стволы,  не  имеет  значения.  Иногда  можно  и
закрыть глаза на некоторые мелочи. Бандит  убивает  бандита,  и  нам  не
обязательно выяснять, кто из них  русский,  а  кто  чеченец.  Мы  не  на
хоккейный турнир пришли,  чтобы  болеть  за  свою  команду,  мы  сделали
вбрасывание и отошли в сторону. Теперь пусть играет каждый за себя.
   - Объясните мне мой интерес в этом деле?
   - Я сниму с вас налоги на год,  если  вы  сумеете  завысить  цену  на
оружие на сумму налога. Таким образом,  вы  как  посредник  сами  будете
определять цену и заработаете неплохие деньги.
   -  Вряд  ли  высокие  цены  устроят  покупателя.   Они   знакомы   со
стандартами, к тому же при оптовых закупках полагаются скидки.
   - Возможно, если речь идет о бананах и помидорах.  Мы  не  говорим  о
скоропортящихся продуктах. Опасный груз с доставкой на дом  стоит  того,
чтобы выложить кругленькую сумму не торгуясь. И скажу вам,  между  нами,
конечно, что у меня есть неплохая идейка, как подстегнуть желание  ваших
друзей приобрести мой товар за любые деньги.
   - Догадываюсь. О каких сроках идет речь?
   - Сегодня вторник. В четверг сделка. Готовьте личные.
   - Условия мне понятны, но последнее слово не мной, а за покупателями.
   Сделаю все, что смогу.
   - Сможете. В  субботу  утром  вам  позвонят,  и,  думаю,  вы  сможете
получить с них ту сумму, которую заявите.  -  Дантист  положил  на  стол
конверт.  -  Здесь  прайс-лист  с  расценками  и  полным  ассортиментом.
Половинчатых решений быть не должно. Никаких компромиссов.  Я  думаю,  у
вас все получится. Только не идите у них на поводу.  Пусть  сегодня  они
покочевряжатся, но к четвергу сами упадут к вам в ноги. Не  сомневайтесь
в этом.
   Арсен взял со стола конверт и вышел из ресторана не прощаясь.
   - Как обстоят дела с фейерверком в Горенках?
   - Назначаю на пятницу. Пигмей гарантирует успех.
   - Это будет его последним успехом. Я не могу имени его слышать.
   - Можно сделать так, чтобы он и  сам  остался  в  Горенках,  в  общей
могиле.
   - Не обязательно, пусть доведет дело до конца, а потом  его  встретят
на выезде. Нужно  устроить  показательную  казнь,  чтобы  все  валеты  и
шестерки видели и знали, чем кончается нарушение  устава,  повлекшее  за
собой гибель единомышленников. Мы не можем простить ему смерть Сократа и
ложь.
   - Что будем делать с Раджой? Этот вопрос меня беспокоит больше всего.
Если мы к субботе вычистим  склады,  то  он  вновь  их  набьет  оружием.
Монастырь переполнен ящиками, а  завод  в  конце  недели  готовит  новую
отгрузку. Мы задыхаемся.
   - Передай Радже, что я болен и все вопросы решает Пигмей.  Пигмея  не
будет до субботы, а потом и вовсе не станет. Надо  выиграть  время.  Нам
сейчас не до Раджи. У нас за  спиной  не  должно  оставаться  ни  одного
патрона и запала. Только так мы сможем выпутаться из сетей. По Данным  с
Петровки, они выйдут на трест в течение недели. Мы должны быть готовы  к
этому. Трест не может умереть из-за мелких просчетов. Бежать нам некуда.
Это наша страна, и мы ее хозяева. Нам ли  пугаться  каких-то  безмозглых
ментов, когда за нашими спинами тысячи патриотов!
   О конце думать еще рано. Растет новое поколение, готовое  взяться  за
оружие.
   Горячие точки не зря называются точками, а настоящая  война  идет  по
всей России, и мы в ней играем не последнюю роль. Это понимаем не только
мы с тобой, но и люди в генеральских погонах, мальчишки  с  арматурой  в
руках и те, кто сидит у власти. Стоит ли нам думать о таких мелочах, как
кучка правдоискателей из подразделений внутренних дел! Недалек тот  час,
когда все будут думать, как мы...
   Молодой человек, сидевший  через  два  столика  у  окна,  решил,  что
дальнейшее развитие философских измышлений Дантиста уже не  относится  к
стратегическим  планам  треста.   Он   убрал   в   карман   направленный
микрофон-пушку, прикрытый салфеткой, вынул из  уха  наушник  и  выключил
диктофон. Расплатившись с официантом,  он  взял  свою  сумку  и  покинул
ресторан. До гостиницы "Украина" он добирался на метро, стараясь сделать
все,  чтобы  уйти  от  хвоста,   если   таковой   имелся.   Лишний   раз
подстраховаться не мешало.
   Поднявшись на двенадцатый этаж гостиницы, молодой  человек  прошел  в
свой  номер,  снятый  им  для  экстренных  совещаний  с   подполковником
Платоновым. Такой  вариант  устраивал  обоих.  Платонову  не  надо  было
выходить на улицу и вилять по городу ради недолгого общения. Куда  проще
подняться на несколько этажей на лифте и зайти в другой номер.
   Платонов уже ждал своего агента, стоя у окна и  разглядывая,  как  по
Москве-реке ходят речные трамвайчики.
   - Ну наконец-то, Толя! Я отсутствую у себя в номере второй  час.  Мои
соглядатаи могут занервничать.
   - Наверняка. Вас сегодня переправят в Горенки.
   - А план?
   - План я привез,  а  задержался  из-за  адвоката.  Гельфанд  проводил
сегодня  важную  встречу  в  ресторане  "Националь".  Там  был  главный.
Сфотографировать мне их не удалось, но разговор  я  записал.  Вам  будет
полезно его послушать. Они встречались  с  Арсеном.  Хотят  продать  все
оружие, осевшее в Москве, кавказцам.
   Сбрасывают балласт. Похоже, майор Марецкий наступает им на пятки.
   Щепкин разложил чертежи на столе и сверху положил аудиокассету.
   - Послушаю у себя в номере. Ты говоришь, они встречались с Арсеном? Я
знаю этого человека, но он не связан с боевиками, держит нейтралитет.
   - Поэтому они и выбрали его посредником. Банду можно было бы  накрыть
до четверга, пока у них находится оружие, но мы не знаем, где их склады.
   - Но это знает Пигмей.
   - Боюсь, с Пигмеем покончено. И вас  тоже  уберут  вместе  с  Пигмеем
после операции в Горенках. Мне кажется, вам надо выйти из  игры  сейчас,
пока еще есть такая возможность, потом все  станет  непредсказуемым.  Из
Горенок вас не выпустят.
   Платонов подошел к столу и  начал  изучать  план  минирования  здания
клуба.
   - Я не могу, капитан, выйти из игры. Не привык бросать  незаконченную
работу. Мы доведем дело до конца.
   - Конец будет печальным.
   - Поживем - увидим.
   - Если вы поедете в Горенки, вам придется Взорвать клуб и людей.
   - Это не люди, Толя, а преступники. Пигмей мне показывал список  тех,
кто придет на сходку. Троих из них я знаю.  Сам  лично  арестовывал  их,
когда был оперативником. А п