,
договора на аренду земель, расписки.
   Короче говоря, все бумаги, которые я перевозил в Данию спрятанными  в
декорации.
   Это твои бумаги, Гриша.
   Их может забрать любой человеке улицы, если будет знать номер  счета,
пароль и код.
   Ты сам дал мне указание не использовать никаких имен.
   Я вывез всю документацию и  распихал  ее  по  трем  банкам.  И  копии
документов тоже там. Теперь понимаешь?
   - Нет, не понимаю. - Григорий перестал расхаживать по кабинету, сел в
кресло, закинул ногу на ногу и равнодушно уставился на брата. -  И  что,
собственно, я должен понимать? Твоя дура  залезет  в  твою  компьютерную
хреновину и сразу все поймет?
   Ее осенит идея поехать в Стокгольм и залезть в абонентский ящик банка
и похитить бумажки с цифрами? Ты это хочешь сказать?
   - Нет, Гриша.
   Она листать электронную книжку не станет.
   Хотя там все достаточно понятно написано.
   И вряд ли она ей нужна.
   Свое девка получила.
   Но нам нужна эта хреновина как воздух.
   Иначе мы лишимся всех счетов.
   А там твои документы и мои деньги...
   - Минуточку, - перебил Антона Верзин, - у тебя нет копий?
   Ты держал все кодовые числа в обычной электронной записной книжке?
   - В какой стране мы живем?!
   Забыли?!
   Копии хранились в моем компьютере.
   Скакануло напряжение в доме, десяток семей лишились телевизоров, а  я
компьютерных данных.
   Собирался переписать их на диск, но все времени не хватало. А  теперь
Анька выкрала нашу последнюю надежду.
   - Хватит ныть, слюнтяй!
   - вскочил с кресла Григорий. - На тебя смотреть тошно!
   Если у тебя скачет напряжение, то у меня оно стабильно.
   Я ставлю свои трансформаторы на участках.
   Все номера счетов у меня закодированы, и в  мой  компьютер  никто  не
залезет.
   - Они пяти копеек не стоят, потому что, Гриша,  я  тебе  дал  липовые
номера счетов и кодов.
   У Грановского-старшего отвисла челюсть.
   - Да-да, Гришенька, вспомни, что было три года назад!
   На тебя наехала прокуратура, и ты висел на волоске.
   Вот тогда ты мне и устроил гастроли в Данию.
   Я взял все твои самые важные бумаги и миллион за работу.
   Все было спрятано в декорациях в лучшем виде и благополучно пересекло
все границы. Потом я распределил  документы  по  трем  банкам,  а  когда
вернулся, дал тебе вымышленные номера.
   Ты висел на тонком волоске, тогда и я знал, - если ты загремишь,  все
пойдет прахом.
   Они вытянут из тебя жилы раньше, чем я смогу вернуться в  Швецию  или
Германию и спасти состояние. И я его спас. Ведь ты чудом выкрутился.
   Григорий сорвался с места, налетел на Антона и начал его бить.
   Адвокат отошел к окну и уставился на туманный мокрый пейзаж.
   Драка кончилась, когда старший брат выдохся.
   Григорий тяжело рухнул в кресло, Антон валялся на полу  и  стонал,  а
адвокат продолжал любоваться осенью.
   Разговор возобновился через десять минут. Его начал Верзин.
   -  Какой  капитал  заложен  в  бумагах?  -  Более  двухсот  миллионов
долларов, - тяжело дыша, ответил Григорий.
   - Почему ты мне ничего не говорил об этом?
   - Эти деньги законсервированы, по ним идут  проценты.  В  обороте  их
нет, вот поэтому я их не упоминал.
   - Серьезная сумма. Что будем делать?
   - Искать сучку этого ублюдка. Он у меня в нищете сгниет.
   - Оставь его, он и без того Богом обижен.
   А как по-другому может жить комедиант?
   Официальные органы подключать нельзя.
   Они себе на уме, потом от шантажа не оправишься, а своих сил у нас не
очень много.
   - Подключим братков. Ты  их  много  на  свой  крючок  нанизал,  пусть
поработают.
   Мне нужна эта тварь живой и здоровой.
   - Каков мой процент?
   - Пять процентов.
   - Десять, Гриша, и по рукам. Ты втягиваешь меня в грязь.
   - А сейчас ты в изумрудном бассейне купаешься.
   Ладно, торг не уместен.
   Семь процентов и пять дней сроку.
   Не уложишься, проценты будут падать с каждым днем.
   - Хорошо, но издержки оплачиваешь ты,  и  за  кордоном  тоже.  И  там
работать придется. Встанет в копеечку.
   - Хватит торговаться!
   Разжирели на чужих харчах!
   А я своим лбом стены прошибал, за каждый  цент  глотки  грыз,  а  вам
сразу миллионы подавай!
   Работу покажите, а потом оценим, чего она стоит.
   Верзин ничего не ответил.
 
*** 
 
   Трудно сказать, в котором часу  она  проснулась,  но  на  улице  было
светло.
   Аня встала, подошла к засиженному мухами окошку,  достала  из  пакета
косметику и глянула на себя в зеркало.
   Сегодня был самый ужасный день в ее жизни.
   В этом она не сомневалась. Ничего более уродливого и  кошмарного  она
еще не видела, а в зеркале она видела себя.
   Ни один макияж не мог спасти ее лицо. Речь шла уже не о макияже, а  о
слое штукатурки.
   Тут не гример и визажист нужен, а маляр и штукатур высокого  разряда.
Лицо горело и щипало.
   Она подумала, что если купить джинсы, свободную куртку, кепку, то она
вполне сошла бы за парня.
   С такими рожами женщин не бывает.
   Но это все можно отложить на потом.
   Сейчас не это главное.
   Ей приснился интересный сон, будто она нашла  тайник  с  деньгами,  а
адрес был указан в компьютере.
   Сон он и есть сон, а вот записную книжку Антона найти надо.
   Это сможет хоть как-то ее обезопасить.
   Он без нее и шагу сделать не сможет, тупица безмозглая.
   Почему бы не сделать обмен?
   Как?
   Это еще подумать надо.
   Тупица тупицей, а прихвостней у него хватает.
   И думать тоже ни о чем не хотелось.
   Думать потом придется, а пока товар для обмена нужен.
   Книжку Грановскому, а жизнь ей, и с гарантией.
   Анна вышла на улицу и поехала к своему дому.
   Она помнила, где выкинула мини-компьютер, вот только  не  засветиться
бы. Вряд ли они успели весь город на уши поставить. Да и в квартиру свою
она ни за что не пойдет. Это уже не жилье и не крепость, а мышеловка.
   Капкан!
   Часы на площади показывали двадцать минут  пятого.  День  в  разгаре.
Лишь бы пронесло.
   Минут пятнадцать она ползала под кустами и нашла, что искала,  в  тот
момент, когда к ее подъезду подкатила; машина.
   Четверо парней выскочили и направились к ее дому.
   Она скрылась за кустарником.
   Их разделяло метров двадцать.
   Как только крепкие ребята вошли в подъезд, Анна выскочила из  укрытия
и побежала к автобусной остановке.
   Там стояла толпа, и ее не заметят. До метро по прямой далеко.
   Уж лучше на автобус.
   Из машины ее не увидят.
   В руке она сжимала заветную находку.
   Только вот в ее ценности она сомневалась.
   Антон открыл охоту  не  из-за  книжки  с  записями,  а  из-за  денег,
конечно. Не пять копеек украла, а целую квартиру.
   Подошел автобус.
   Народ хлынул к дверям. Анна пробивалась локтями изо всех сил, за  что
дважды была  награждена  соответствующими  оскорблениями:  "Куда  прешь,
пьяная обезьяна??"
   - и более деликатным:
   "Смотри под ноги, кобыла перекошенная!" Ее ничего  не  смущало  и  не
могло испугать.
   Она знала, что теперь превратилась в уродку.
   И что из этого? Очень любопытная характерная роль. А то все Дездемоны
и Клеопатры, надо когда-то и в шкуре Квазимоды побывать, и  чудовища  из
"Аленького цветочка". Нормальное состояние для талантливой актрисы.
   Но вдруг за ее спиной послышался очень мягкий мужской голос:
   - Извините, девушка, возьмите, вы обронили.
   В руках он держал дивной красоты часики с изящным браслетиком.
   На циферблате стояло название "Шепард". Анна не могла оторвать от них
глаз.
   - Берите же и не теряйте больше. Дорогая память, наверное?
   - Да, - сказал она.
   Неужели кошмарный сон кончился и она вернулась в свою сказку?!
   Очередной толчок автобуса заставил ее очнуться.
   Никакого мужчины рядом не было, а на  ее  ладони  лежали  миниатюрные
часики.
   Анна оглянулась по сторонам.
   Пока еще никто не кричал: "Воровка!
   Держите ее!"
   Анна сунула часики в карман и начала пробиваться к выходу.
   -  Следующая  остановка  "Станция  метро  "Калужская"",   -   объявил
водитель.
 
*** 
 
   Сказать: "Положение критическое" - значит ничего не сказать.
   С другими положениями управление по  особо  тяжким  преступлениям  не
работает.
   Давление шло сверху, а генерал Черногоров умел держать удар. Он  умел
терпеть.  Главное,  чтобы  ребята  работали   спокойно   и   кулаки   не
обрушивались на их головы.
   Подполковник Крюков доложил общую обстановку:
   -  Экспертам  удалось  установить,  что  Костенко  погиб  от  разряда
электрического тока.
   Явных следов насильственной смерти нет.
   Очевидно, разряд был пущен через воду, когда Костенко принимал ванну.
   Силу тока определить трудно.
   Костенко страдал аритмией, и с его слабым сердцем много не надо.
   Вопрос  в  другом:  как  вошел  в  квартиру  убийца,  если  замок  не
поврежден?
   Почему  Костенко  не  оказал  сопротивления,  если  в  ванную   вошел
посторонний?
   На столике возле кровати Костенко нашли снотворное.
   Судя по рецептам, он его принимал, страдая бессонницей.
   Снотворное сильное. Можно, конечно,  предположить  в  порядке  бреда,
будто убийца проник в квартиру к спавшему хозяину, налил в ванную  воды,
перетащил его туда и дал разряд специальным устройством.
   А потом, как водится, оставил свою серебряную метку.
   Я говорю об ордене, надетом на шею трупа. Очень похоже на фантастику.
   Однако постель Костенко осталась нетронутой.
   Я имею в виду, что она застелена и на ней никто не лежал.
   В квартире найдены отпечатки пальцев актера Птицына.
   Собака взяла след и привела нас к квартире Птицына. Он живет недалеко
от Костенко.
   Тут нет ничего удивительного.
   Костенко и Птицын; дружили, и отпечатки  Птицына  вполне  естественно
ложатся под любую теорию, в том числе и под подозрение в убийстве.
   Это не утверждение, а одна из версий, имеющая право на существование.
   Птицын исчез.
   Последний, кто его видел, был сосед из квартиры напротив.
   Он видел Птицына рано утром, и тот пригласил его починить  чайник,  а
сам метался по дому и что-то искал. Чайник оказался в полном порядке.
   Из квартиры они вышли вместе, и Птицын пошел на улицу. С тех пор  его
никто не видел.
   - Еще не вечер, подполковник, - хмуро заметил Черногоров.
   - Конечно, Виктор Николаич, только разрешите, я закончу  свою  мысль.
Смерть Костенко наступила в четыре утра,  плюс-минус  минут  пятнадцать.
Птицын пришел к соседу в начале восьмого утра. Поверьте,  это  то  самое
время, когда актеры видят лучшие сны.
   Раньше десяти Птицын не просыпается, это знают все.
   Он просит не звонить ему раньше одиннадцати.
   А в эту ночь, судя по нетронутой постели, он тоже не ложился.
   - А по-вашему, у всех  артистов  постели  должны  быть  раскиданными?
Человеку свойственно убирать постель после того, как он встал.
   Генерал  немного  раздражался,  он  ждал  большего  от   руководителя
следственной бригады, а тот топтался на месте, как у  доски  ученик,  не
выучивший урок.
   Но Крюков пропустил замечание мимо ушей.
   -  На  три  часа  дня  в  театре  назначена  репетиция  спектакля   с
обновленным составом.
   Она не состоялась.
   На репетицию не явились Сергей  Птицын,  Анна  Железняк,  Костенко  и
главный режиссер.
   Извините, будет лучше, если доклад продолжит следователь Судаков.
   - Рановато передавать слово.
   Вы мне объясните, каким образом журналисты узнали о смерти  Костенко.
Как мне доложили врачи, когда выносили  труп  Костенко,  возле  подъезда
толпились репортеры и фотографировали.
   Завтра утром вся Москва будет знать о новом трупе.
   - О журналистах я ничего не знаю. Мои люди не информируют прессу.  За
это я ручаюсь.
   - Проверим.
   Как только выйдет материал о  Костенко,  тут  же  выяснить,  кто  его
поместил в номер, и этого крючкотворца за ухо и  ко  мне  в  кабинет.  Я
лично с ним поговорю. Я ясно высказался?
   - Яснее не бывает, - ответил Крюков.
   Черногоров молча кивнул,  и  подполковник  сел  на  место,  лицо  его
покрылось красными пятнами.
   - Это первый случай в практике, когда руководитель театра  не  явился
на репетицию, - тихо начал Судаков. - Я поехал туда, чтобы поговорить  с
артистами, но репетиция сорвалась.  Застал  я  Грановского  дома.  Сразу
поделюсь с вами первым впечатлением.
   Антон Грановский выглядел не лучшим образом.
   Синяк под глазом, царапины на лице.
   Мне он объяснил причину такого вида не очень вразумительно - на  него
напали хулиганы во дворе.
   Поверить трудно, так как его дом охраняется вневедомственной  охраной
круглые сутки.
   Там живут очень обеспеченные люди.
   Подобных случаев ни разу не было.
   Потом я заметил кровь на ковре у порога.
   Грановский тут же начал мне рассказывать, что у него носом шла кровь.
   Удивительно, как это он не умер от потери крови!
   Ковер впитал очень много крови, и если бы его там не оказалось, то по
паркету разлилось бы целое море.
   Странно, что он истекал кровью у порога, а не пошел в ванную.
   Поведение Грановского выглядело очень подозрительным.
   Он не мог ответить ни на один вопрос членораздельно.
   Мне пришлось оставить ему повестку и уйти.
   Когда я  спросил  его,  где  мне  найти  Анну  Железняк,  он  так  же
испугался, будто я грозил ему.
   Их видели вместе днем раньше.
   Они уехали из театра на такси, но  Грановский  утверждал,  что  после
того, как они поужинали в ресторане, разъехались по домам.
   Всем известно, что Железняк состоит в любовной связи с Грановским.
   Консьержка в доме  Грановского  мне  подтвердила,  что  они  приехали
вместе в районе часа ночи.
   Как Железняк выходила из дома, она не видела.
   На ночь она уходит спать, в свою каморку.
   Возможно, у Анны есть свой ключ от подъезда, и она ушла незамеченной.
Есть другой вариант - можно  спуститься  ниже  в  подземный  гараж,  где
ставят свои машины жильцы.
   Там охрана работает круглосуточно.  Но  в  тот  вечер  Грановский  не
пользовался своей машиной. Она стоит на месте, и никто через  ворота  не
выходил.
   Если предположить, что с Железняк что-то случилось, то Грановский мог
спустить труп в гараж и остаться незамеченным, положить его в багажник и
вывезти из дома. Версия правдоподобная.
   В полдень Грановский выезжал на своем "мерседесе" из гаража.
   Охранники обратили внимание на торчавший кусок тряпки  из  багажника,
что-то очень похожее на занавеску.
   Вернулся он в начале пятого, а я к  нему  пришел  в  половине  пятого
после того, как не дождался его в театре.
   Естественно, что за несколько минут он не смог навести порядок в доме
и убрать следы.
   И не пустить в квартиру он меня тоже не мог.
   Консьержка позвонила ему снизу, он взял трубку, и она сказала: "Антон
Викторович, к вам поднимается следователь прокуратуры".
   Ему ничего не оставалось делать, как принять меня.
   - Каковы ваши действия? - спросил Черногоров.
   - Установили наблюдение за Грановским и ищем Птицына и Железняк.
   - Изготовитель серебряных изделий нам уже известен, - крутя  в  руках
карандаш, рассуждал генерал. - Странная личность в  калошах,  заказал  у
ювелира все эти предметы, ходит и раздаривает их каждой будущей жертве.
   Здесь, в этом отрезке работы, мы продолжаем топтаться на месте.
   Кто он?
   Убийца или рассыльный?
   Великовозрастный мальчик на побегушках или злой гений?
   Вы установили, каким образом орден попал в руки Костенко?
   На вопрос ответил капитан Зарецкий.
   - Он получил его от того же человека, товарищ генерал.
   У коллекционеров есть свой клуб, называется "Галерея".
   Костенко - член клуба.
   У Костенко по каталогу клуба в коллекции тридцать четыре ордена  плюс
солидная коллекция геральдики, знаков различия и редчайших каталогов.
   Когда я попал к нему на квартиру, то дверь была не закрыта.
   Я решил, что это ограбление.
   Но впоследствии выяснилось, ничего не пропало, вся коллекция цела.
   Теперь вернусь к клубу.
   К председателю обратился тот самый тип в старомодном одеянии.
   Он показал орден и спросил председателя, есть ли  человек,  способный
купить этот орден, но деньги нужны срочно, якобы на похороны.
   Председатель знал, что у Костенко всегда есть наличные деньги, и  сам
ему позвонил.
   В ордене имелся один изъян - не хватало орденской ленты. Но  продавец
сказал, что если у него купят орден, то он даст адрес человека,  который
достанет ленту. При этом он сбросил цену до пятисот долларов, и Костенко
тут  же  назначил  ему  встречу.  Все   это   происходило   в   кабинете
председателя, и переговоры шли по телефону.
   Как можно догадаться, встреча Костенко  и  продавца  предположительно
состоялась два дня назад.
   А вот кто и когда принес ему орденскую ленту, мы не знаем.  На  трупе
был надет орден с лентой.
   - Что вы можете добавить, Александр  Иваныч?  -  спросил  Черногоров.
Трифонов ответил:
   - Ювелир выполнил заказ на шесть предметов.
   Два из них еще не задействованы.
   Это серебряный гвоздь и женские часики.
   Получили свои метки следующие жертвы или нет, мы не знаем.
   Но можно предположить, что часы предназначаются для Анны Железняк,  а
гвоздь для Птицына.
   Оба исчезли. Если мы их найдем живыми, то, возможно,  успеем  спасти,
если нет, то результат предсказуем. Правда, я  плохо  себе  представляю,
как можно умереть от часов. Хотя пузырек, орден и портсигар тоже не были
в прямом смысле орудием убийства.
   - А кладбищенская ограда, а яд в коньяке? - спросил генерал.
   - Так или иначе, но слово "серебро" присутствовало во всех средствах,
приготовленных убийцей для своих жертв.
   Наконечники, проткнувшие насквозь тело  Ольшанского,  были  выкрашены
серебрянкой.
   Что касается яда в коньяке, то он имеет свое природное название.
   Это закристаллизованный сок ядовитого серебряного плюща, привезенного
из Танзании.
   -  У  меня  складывается  впечатление,  что  мы   не   расследованием
занимаемся,  а  сочинением  сценария  для  отечественного  ужастика,   -
вздохнул генерал.
   Секретарь по селектору сообщил, что в приемной ждет майор Колодяжный.
   - Пусть зайдет.
   В кабинет вошел высокий молодой человек, на котором даже  милицейский
мундир сидел как смокинг.
   Прическа вовсе не соответствовала уставу.
   Светлые волосы прикрывали воротник рубашки.
   Очевидно, форму он надевал по особым случаям.
   Общее впечатление от внешности оставалось приятным, только если бы он
не входил в категорию подозреваемых.
   - Разрешите присутствовать, товарищ генерал?
   - Присоединяйтесь, Петр Александрович. Мы тут готовим  материалы  для
вашей следующей книги.
   Колодяжный широко улыбнулся и сел за стол, положив перед собой папку.
   - Да!
   - непонятно на что сказал генерал. -  Давайте  немного  отвлечемся  и
вспомним дела минувших дней.
   - Боюсь, вы не правы, Виктор Николаич, - смело ответил Колодяжный.  -
Дела-то очень похожи, если не  сказать  большего.  Я  очень  внимательно
изучил материалы по Бражникову Савелию Николаевичу.
   Этого хватит на три книги.
   После того как партнеры  его  "кинули",  извините  за  сленг,  он  не
побежал им мстить и палить из автоматов.
   Он выжидал два года и очень тщательно готовил каждое преступление.
   Можно сказать, он посвятил этому свою жизнь.
   Его бывшие партнеры давно уже стали самостоятельными дельцами и  вряд
ли продолжали встречаться друг с другом.
   Смерть первого даже не  рассматривалась  милицией  как  убийство,  во
всяком случае поначалу.
   Я не буду утомлять вас именами и фамилиями.
   Первый так и останется первым. Для выставки своих товаров он выстроил
павильон со стеклянным куполом размером с цирковой  манеж  и  высотой  в
десять метров. И однажды, когда в павильон завезли оборудование,  первый
остался один в салоне.
   Свидетели  утверждают,  будто  ему  кто-то  позвонил  по   мобильному
телефону и он попросил всех уйти в офис и оставить его одного.
   Сотрудники решили, что к нему должна прийти женщина.
   Он был человеком влюбчивым, так что никто не удивился.
   Через де