Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
этом будет
говорить Кенцо Иагаи сегодня вечером, Лейша. Ты сама услышишь.
Алиса сказала:
- Я не люблю горошек.
- Твое тело его любит, - заметил Кэмден. - Он полезен.
Алиса улыбнулась, и Лейша просияла - сестра нечасто теперь улыбалась за
обедом.
- Мое тело не заключало контракта с горошком.
- Нет, заключало, - в голосе Кэмдена послышалось нетерпение. - Твоему
организму это выгодно. А теперь ешь.
Улыбка Алисы погасла. Лейша неожиданно нашла выход:
- Нет, папа, смотри - Алисе это гораздо полезнее, чем горошку! Это не
взаимовыгодная сделка, значит, нет контракта! Алиса права!
Кэмден расхохотался во весь голос и сказал Сьюзан:
- Одиннадцать лет... одиннадцать.
Но даже после этого Алиса не захотела идти слушать Кенцо Иагаи. Она
собиралась переночевать у своей подруги Джулии. Но Сьюзан тоже не поехала.
Они с папой обменялись странноватыми, как показалось Лейше, взглядами, но
девочка была слишком взволнованна, чтобы задуматься. Она увидит самого
Кенцо Иагаи!
Иагаи оказался невысоким, темноволосым и стройным. Лейше понравился его
акцент. И нечто неуловимое, что пока не поддавалось определению.
- Папа, - прошептала она в полутьме зала, - он веселый человек. - Отец
обнял ее.
Иагаи говорил о духовности и экономике:
- Духовность, присущая только человеку, опирается на его собственные
усилия. Достоинство не дается аристократическим происхождением -
достаточно обратиться к истории - и не передается по наследству. Эти
качества также не обусловлены самим фактом существования.
Нет, эти добродетели зиждятся на непрерывном самоусовершенствовании
личности. Отнять у человека шанс добиться чего-то и продать свое
достижение другим - значит ограбить его, лишив духовного достоинства. Вот
почему коммунизм в наше время потерпел поражение. Всякое принуждение
наносит ущерб нравственности и ослабляет общество. Оно не производит
ничего нового. Только свобода - свобода добиваться, свобода
беспрепятственно торговать результатами своих трудов - создает условия для
развития настоящей личности.
Лейша так громко аплодировала, что у нее заболели ладони. Идя за кулисы
вместе в отцом, она едва дышала. Кенцо Иагаи!
За кулисами томился народ. Повсюду стояли камеры. Папа сказал:
- Мистер Иагаи, позвольте представить вам мою дочь Лейшу.
Какой-то японец прошептал что-то на ухо Кенцо Иагаи, и тот посмотрел на
Лейшу более внимательно.
- Ах, да.
- Взгляни сюда, Лейша, - позвал кто-то. Камера-робот зажужжала так
близко, что Лейша в испуге отпрянула. Папа сделал кому-то резкое
замечание. Какая-то незнакомая женщина вдруг опустилась перед Лейшей на
колени и наставила на нее микрофон.
- Как ты оцениваешь то, что никогда не спишь, Лейша?
- Что?
Послышался неодобрительный смешок. "Выращиваем гениев..." Кенцо Иагаи
схватил Лейшу и потащил прочь от журналистов. Немедленно, как по
волшебству, позади Иагаи выстроилась шеренга японцев, расступившаяся
только для того, чтобы пропустить папу. Добровольные конвоиры проводили их
троицу в комнату, и Кенцо Иагаи закрыл дверь.
- Не позволяй им вмешиваться в твою жизнь, Лейша, - произнес он со
своим чудесным акцентом. - Никогда. Есть старая азиатская пословица:
"Собака лает, а караван идет". Не разрешай заступать путь своему каравану.
- Хорошо, - выдохнула Лейша, не совсем понимая, что хочет сказать ей
этот бог, изменивший мир без кровопролития и войн.
- Мы изучаем в школе вашу философию, мистер Иагаи.
Кенцо Иагаи вопросительно взглянул на отца. Тот сказал:
- Частная школа. Однако сестра Лейши тоже изучает ее в
общеобразовательной школе. Медленно, Кенцо, но она прорастает.
Дома Лейша несколько часов обдумывала случившееся. Когда Алиса на
следующее утро вернулась домой, Лейша бросилась к ней. Но Алиса была
сердита.
- Алиса, в чем дело?
- Тебе не кажется, что мне и так уже достаточно достается в школе?! -
закричала сестра. - Но пока ты не высовывалась, это не имело слишком
большого значения! Они уже было совсем перестали дразнить меня! Зачем ты
это сделала?
- Что? - спросила озадаченная Лейша. Алиса швырнула ей в лицо утреннюю
газету. Лейша уставилась на свою фотографию рядом с Кенцо Иагаи. Три
колонки текста венчал броский заголовок: "Иагаи и будущее: будет ли в нем
место для нас, остальных? Изобретатель И-генератора беседует с
"освобожденной от сна" дочерью мегафинансиста Роджера Кэмдена".
Алиса пнула газету ногой:
- Даже по телевизору вчера вечером это показали - по телевизору. Я изо
всех сил стараюсь не выглядеть воображалой или трусихой, а ты такое
вытворяешь! Теперь Джулия, наверное, не захочет со мной дружить! - Она
бросилась наверх в свою комнату по широкой изогнутой лестнице.
В голове Лейши звучал голос Кенцо Иагаи: "Собака лает, а караван идет".
Она взглянула на опустевшую лестницу и сказала:
- Алиса, эта завивка и впрямь тебе очень идет.
4
- Я хочу познакомиться с остальными, - сказала Лейша. - Почему ты так
долго держал меня в неведении?
- Ты ошибаешься, - ответил Кэмден. - Не предлагать вовсе не значит не
позволять. Ты же сама о них не спрашивала?
Лейша взглянула на него. Ей исполнилось пятнадцать, она заканчивала
школу Саули.
- Почему же ты молчал?
- А что я должен был сделать?
- Не знаю, - сказала Лейша, - но ты дал мне все остальное.
- В том числе свободу просить то, что ты хочешь.
- Я не просила у тебя многое из того, что ты делал для меня, потому что
я слишком мало знала. Но ты никогда не предлагал мне встретиться с другими
неспящими мутантами...
- Не употребляй этого слова, - резко оборвал ее Кэмден.
- ...значит, одно из двух: или ты думал, что это несущественно для
меня, или у тебя была другая причина не желать нашей встречи.
- Ошибаешься, - ответил Кэмден. - Есть и третья: я считаю, что в данном
вопросе тебе гораздо полезнее, если инициатива будет исходить от тебя.
- Хорошо, - с вызовом сказала девушка и расправила плечи. - Сколько
существует Неспящих, кто они и где находятся?
- Судя по тому, что ты применяешь термин "Неспящие", значит, уже читала
о них кое-что, - заметил Кэмден. - Следовательно, ты уже знаешь, что пока
вас 1082 человека в Соединенных Штатах, есть и за рубежом, в крупных
городах. Семьдесят девять человек живут в Чикаго. Только девятнадцать
старше тебя.
Кэмден, сидевший в своем рабочем кресле, подался вперед, чтобы получше
рассмотреть дочь. Наверно, ему нужны очки, подумала Лейша. Его волосы уже
совсем седые, редкие и жесткие, как щетина старой швабры. Газета
"Уолл-стрит джорнэл" напечатала его имя в списке ста самых богатых
американцев; газета "Вименз Вэар дейли" писала, что он единственный
миллиардер в стране, который не посещает дипломатических приемов,
благотворительных балов и не ищет дружбы министров. Реактивный самолет
Кэмдена переносил его с одной деловой встречи на другую и почти никуда
больше. Год от года он становился все состоятельнее, все рассудочнее и вел
все более уединенную жизнь. Лейша почувствовала прилив прежней нежности к
отцу.
Она боком уселась в кожаное кресло, свесив через подлокотник длинные
стройные ноги.
- Ну, тогда я бы хотела познакомиться с Ричардом Келлером.
Юноша жил в Чикаго и из прошедших бета-тест Неспящих был ближе всех к
ней по возрасту. Ему исполнилось восемнадцать.
- Можешь не спрашивать меня, а просто поехать.
Лейше послышались нетерпеливые нотки. Отцу нравилось, когда она сама
разбиралась в чем-то и только потом сообщала ему.
Лейша рассмеялась:
- Знаешь что, папа? Ты предсказуем.
Кэмден тоже рассмеялся. Они все еще веселились, когда в кабинет вошла
Сьюзан.
- Он, безусловно, непредсказуем. Роджер, как насчет этого совещания в
Буэнос-Айресе в четверг? - Не дождавшись ответа, она переспросила
пронзительным голосом: - Роджер?! Я с тобой разговариваю!
Лейша отвела взгляд. Два года назад Сьюзан окончательно бросила
генетику, чтобы вести дом Кэмдена и следить за его расписанием; до этого
она изо всех сил пыталась заниматься и тем, и другим. С тех пор как Сьюзан
оставила Биотехнический институт, она, как казалось девушке, сильно
изменилась. В голосе то и дело слышалось раздражение. Она настаивала,
чтобы прислуга подчинялась ей беспрекословно. Русые косы сменили
застывшие, тщательно уложенные платиновые волны.
- Оно состоится, - сказал Кэмден.
- Ну спасибо, что ответил. Я еду?
- Если хочешь.
- Хочу.
Сьюзан вышла из кабинета. Лейша встала и потянулась, поднявшись на
цыпочки. Так чудесно чувствовать потоки льющегося из широких окон
солнечного света. Отец смотрел на нее с каким-то странным выражением.
- Лейша...
- Что?
- Навести Келлера. Но будь осторожна.
- Почему?
Но Кэмден не захотел ответить.
Голос в трубке звучал настороженно.
- Лейша Кэмден? Да, я знаю, кто ты. В три часа в четверг?
Особняк в колониальном стиле, выстроенный лет тридцать назад на тихой
пригородной улице, выглядел весьма скромно. Только на нескольких крышах
виднелись ячейки батарей И-энергии.
- Входи, - пригласил Ричард Келлер.
Он был не выше ее, коренастый, кожа густо усыпана угрями. Видимо,
никаких генетических изменений, кроме сна, родители не заказали, подумала
Лейша. У него были густые черные волосы, низкий лоб и кустистые черные
брови. Прежде чем закрыть дверь, он внимательно посмотрел на машину
девушки с шофером, припаркованную у дорожки рядом со ржавым
десятискоростным велосипедом.
- Я еще не умею водить, - пояснила она. - Мне только пятнадцать лет.
- Научиться легко, - заметил Ричард. - Итак, зачем пожаловала?
Лейше понравилась его прямота.
- Чтобы познакомиться с кем-нибудь из Неспящих.
- Разве ты еще ни с кем не знакома? Ни с одним из нас?
- А ты хочешь сказать, что вы все знакомы между собой? - Этого она не
ожидала.
- Пойдем, Лейша.
Она последовала за ним в глубь дома. Его комната - большая и просторная
- была уставлена компьютерами и картотечными шкафчиками. В углу стоял
тренажер. Такая комната у любого хорошего ученика из ее класса, только эта
более бедная, да еще отсутствие кровати делало ее просторнее.
- Эй, ты работаешь над уравнениями Боска?
- Над их применением.
- Каким?
- Схема миграции рыбы.
Лейша улыбнулась:
- Да, они подойдут. Мне никогда это не приходило в голову.
Казалось, Ричард не знает, как реагировать на ее улыбку. Он посмотрел
на стену, потом на ее подбородок:
- Интересуешься экологией Гаэа?
- Да нет, - призналась Лейша. - Собираюсь изучать политику в Гарварде
на подготовительном юридического. Но, конечно, нам преподавали Гаэа в
школе.
Взгляд Ричарда наконец-то оторвался от ее лица. Он запустил пальцы в
свою шевелюру:
- Садись, если хочешь.
Лейша с уважением посмотрела на плакаты, где по синему фону, как
океанские течения, бежали лазурные разводы.
- Здорово. Сам программировал?
- Ты совсем не такая, как я себе представлял, - произнес Ричард.
- А какой ты меня представлял?
- Заносчивой. Высокомерной. Пустой, несмотря на твой высокий КИ
[коэффициент интеллекта].
Она не ожидала, что ее это так заденет.
- Из всех Неспящих только двое по-настоящему богаты. Ты и Дженнифер
Шарафи. Впрочем, для тебя это не новость, - выпалил Ричард.
- Нет. Никогда не интересовалась.
Он сел на стул рядом и, сгорбившись, вытянул ноги.
- Вообще-то смысл тут есть. Богатым ни к чему генетически изменять
своих детей - они считают своих отпрысков и без того выше всех. Благодаря
капиталам. А бедняки не могут себе этого позволить. Мы, Неспящие,
принадлежим к верхушке среднего класса, где ценят ум и время.
- У моего отца такие же ценности, - сказала Лейша. - Он ярый сторонник
Кенцо Иагаи.
- О Лейша, неужели ты думаешь, я не знаю? Или ты меня испытываешь?
Лейша смогла скрыть обиду.
- Прости. - Ричард резко оттолкнул стул и забегал по комнате. - Мне,
правда, очень жаль. Но я не понимаю... не понимаю, что ты здесь делаешь.
- Мне одиноко. - Лейша поразилась собственным словам. Она взглянула на
него снизу вверх. - Честное слово. У меня есть друзья, и папа, и Алиса. Но
никто по-настоящему меня не понимает...
Лицо Ричарда осветила улыбка. Улыбка преобразила его лицо, оно прямо
засветилось.
- Я тебя прекрасно понимаю. Что ты делаешь, когда они говорят: "Мне
приснился такой сон!"?
- Вот именно! - сказала Лейша. - Но это еще полбеды. А вот когда я
произношу: "Я для тебя это поищу сегодня ночью", - они очень странно
реагируют.
- Ну, это тоже ерунда, - подхватил Ричард. - А вот когда ты играешь в
баскетбол в спортзале после ужина, потом идешь в столовую, а после
предлагаешь прогуляться, а тебе отвечают: "Я и вправду устал. Пойду
спать".
- И это мелочи! - воскликнула Лейша, вскочив. - Стоит тебе увлечься
фильмом и закричать от восторга, как Сьюзан говорит: "Лейша, можно
подумать, что никто, кроме тебя, никогда не радовался".
- Кто такая Сьюзан? - спросил Ричард.
Настроение улетучилось, и Лейша тихо обронила: "Мачеха", - не испытывая
лишний раз досады от несоответствия того, чем Сьюзан стала и чем могла бы
стать. Ричард стоял всего в нескольких дюймах от нее и улыбался. Внезапно
Лейша подошла к нему вплотную и обняла за шею, а когда он дернулся назад,
только сильнее сжала руки. И разразилась рыданиями. Впервые в жизни.
- Эй, - произнес Ричард. - Эй!
- Остроумно, - рассмеялась Лейша.
Он смущенно улыбнулся:
- Лучше взгляни на кривые миграции рыб.
- Нет, - всхлипнула Лейша, и они долго стояли обнявшись, и Ричард
неловко похлопывал ее по спине.
Кэмден ждал дочь, хотя уже миновала полночь. Он много курил. Сквозь
синий от дыма воздух он спросил:
- Ты хорошо провела время, Лейша?
- Да.
- Я рад. - Он погасил сигарету и стал подниматься по лестнице -
медленно, на негнущихся ногах, ведь ему было почти семьдесят, - в спальню.
Их видели вместе почти целый год: в бассейне, на танцах, в музеях, в
библиотеке. Ричард познакомил ее с остальными двенадцатью Неспящими от
четырнадцати до девятнадцати лет.
Вот что узнала Лейша. Родители Тони Индивино, как и ее собственные,
развелись. Но четырнадцатилетний подросток жил с матерью, которой не
особенно хотелось иметь неспящего ребенка, в то время как его отец,
мечтавший именно о таком, обзавелся красной спортивной машиной и молодой
любовницей. Тони не позволяли никому рассказывать о том, что он Неспящий,
- ни родственникам, ни одноклассникам.
- Подумают, что ты ненормальный, - сказала ему мать, пряча глаза.
После того единственного раза, когда Тони ослушался и признался другу,
что никогда не спит, мать избила его и перевезла семью в другой район.
Мальчику тогда было девять.
Жанин Картер, такая же длинноногая и стройная, как Лейша, фигуристка,
готовилась к Олимпийским играм. Она тренировалась по двенадцать часов в
сутки и боялась, что газетчики пронюхают о ней и не допустят к
соревнованиям.
Джек Беллингэм, как и Лейша, в сентябре должен поступать в колледж.
Однако он уже начал самостоятельную карьеру. Если с юридической практикой
приходилось повременить до получения диплома, то для инвестиций
требовались только деньги. У Джека было немного сбережений, но точный
расчет позволил ему превратить 300 долларов, заработанных летом, в 3000, а
затем сделать из них 10000. А с подобной суммой уже можно играть на бирже
информации. Несовершеннолетний Джек все сделки оформлял на имя Кевина
Бейкера, самого старшего из Неспящих, который жил в Остине. Джек
рассказывал Лейше:
- Когда я получил 84 процента прибыли два квартала подряд,
информационные аналитики выследили меня. Впрочем, работа у них такая, даже
если сумма пустяковая. Их больше волнует схема. Интересно, если они
удосужатся сверить банки данных и узнают, что Кевин - Неспящий, попытаются
ли они как-то помешать нам?
- Безумная мысль, - покачала Лейша.
- Не скажи, - возразила Жанин. - Ты их не знаешь, Лейша.
- Ты хочешь сказать, что я папенькина дочка? - спросила Лейша. Никто не
поморщился - здесь было принято высказываться без обиняков.
- Да, - сказала Жанин. - Я слышала, твой отец замечательный человек. И
воспитал тебя в убеждении, что инициативу нельзя сковывать. Господи, он же
иагаист. Мы рады за тебя. - В ее голосе не было сарказма. Лейша кивнула. -
Но окружающий мир не столь добрый. Нас ненавидят.
- Не сгущай краски, - заметила Кэрол.
- Ну, может быть, - согласилась Жанин. - Но они не такие, как мы. Мы
лучше, и, естественно, нам не могут этого простить.
- Что здесь естественного, - удивился Тони. - Гораздо логичнее
восхищаться нами. Мы же не завидуем Кенцо Иагаи? Или Нельсону Уэйду или
Екатерине Радуски?
- Мы не завидуем именно потому, что мы из другого теста, - подвел итог
Ричард. - Что и требовалось доказать.
- Давайте создадим собственное общество, - предложил Тони. - Кто
позволил ограничивать наши честные, природные достижения? Почему Жанин не
допускают к соревнованиям с ними, а Джек не допущен к инвестициям на
равных условиях только потому, что мы - Неспящие? Среди них тоже хватает
одаренных. Ну а у нас большая сила воли, лучшая биохимическая устойчивость
и уйма времени. Все люди созданы разными.
- Будь справедливым, Джек, официально еще никому ничего не запретили, -
заметила Жанин.
- Подождите, - Лейшу очень встревожил этот разговор. - Да, мы во многом
лучше них. Но ты вырываешь цитату из контекста, Тони. В Декларации
Независимости не сказано, что способности у людей одинаковы. Она
подразумевает, что все равны перед законом. У нас не больше прав на
отделение или на свободу от ограничений, чем у любого другого. Нет иного
способа продавать свои усилия, кроме как при наличии права на составление
контрактов.
- Слова подлинного иагаиста. - Ричард сжал ее руку.
- Хватит с меня интеллектуальных заморочек, - засмеялась Кэрол. - Мы
уже несколько часов ломаем копья. Мы же на пляже, побойтесь Бога. Ну, кто
со мной в воду?
- Я, - отозвалась Жанин. - Пошли, Джек.
Все вскочили, отряхивая песок с купальников, побросали куда попало
солнечные очки. Ричард помог Лейше подняться. Но когда они почти уже
вбежали в воду, Тони положил ладошку ей на плечо.
- Еще один вопрос, Лейша. Если мы способны добиться большего, нежели
средний человек, и если мы торгуем со Спящими на взаимовыгодных условиях,
не делая различий между сильными и слабыми, тогда какие у нас
обязательства перед теми, кто настолько слаб, что не может тягаться с
нами? В любом случае мы отдадим больше, чем получим; обязаны ли мы
превращаться в альтруистов? Должны ли мы заботиться о калеках, больных,
беспомощных и лентяях, отдавая им результаты своего труда?
- А Спящие обязаны? - возразила Лейша.
- Кенцо Иагаи ответил бы отрицательно. Он - Спящий.
- Он сказал бы, что они получат выгоду от контрактной торговли, даже не
участвуя напрямую в сделке. Весь мир лучше питается и стал здоровее
благодаря И-энергии.
- Идите сюда! - закричала Жанин. - Лейша, они меня топят! Джек,
прекрати! Лейша, на помощь!
Лейша рассмеялась. Помогая Жанин, она вдруг поймала на себе взгляды
Ричарда и Тони. Во взгляде Ричарда читалось откровенное желание, Тони же
был сердит. Странно. Чем же она обидела