а другую женщину. Черт возьми. И все же теперь, когда у меня появилась светская жизнь, я стала более цивилизованной. Еще три месяца назад я бы повернулась и высказала Саре все, что о ней думаю. Но сейчас я направляюсь в дальний конец зала, где не так людно, и, к своему изумлению, сталкиваюсь нос к носу с тем, кто устроил весь этот ужасный музыкальный шум. Великолепный Янгста, в ослепительно желтом спортивном костюме, весь в золотых цепях.
     - Ой, - говорю я. - Надо же. Привет. Я - Стелла, мы с вами на днях познакомились...
     - Да, да, помню, - отвечает Янгста.
     - Вы тут играете?
     - Верняк. - Он указывает на несколько вертушек, за которыми в данный момент орудует мини-версия Янгсты, тоже в спортивном костюме. - Я собирался вам звякнуть. - При этих словах он мизинцем и большим пальцем правой руки изображает телефонную трубку.
     - Позвоните, - улыбаюсь я. - Буду рада.
     - Тусанемся, а? Поужинаем там, то, се?
     - Легко.
     - Мне пора к декам, - извиняется он. - А какие планы на сегодня попозжей?
     - Вообще-то я тут с другом. Думаю, мы потом куда-нибудь еще пойдем.
     - Я с полуночи диджею в Кингз-Кросс, - говорит он, вручая мне пару контрамарок. - Если хотите, заваливайте.
     - Хорошо. Если не приду, то созвонимся.
     - Стопудово, - обещает Янгста, кивая по-собачьи. - Верняк. Заметано.
     Я пробираюсь в другой конец комнаты мимо всех бывших друзей (вслед то и дело слышу: "Смотри, Стелла, бывшая жена Доминика"), ищу Фрэнка и нахожу его в компании отца моего ребенка. Невероятно, сам Доминик тут как тут. Держится словно король вечера, хоть и немного помят. На секунду мне становится грустно, что мой мир так тесен, но потом я впадаю в ярость. Почему он не сказал, что приезжает? Что, трудно было позвонить? А как же Хани? Она и так редко видится с отцом. А вдруг нас бы не оказалось в городе?
     - Черт возьми, ты почему не в Токио? - говорю я, как только мне удается пробиться к нему сквозь небольшую толпу.
     - Стелла! - Он отрывается от своей свиты. - Я прилетел всего пару часов назад. Парень, что открыл галерею, - мой старый друг. Как Хани?
     - Прекрасно, хорошеет с каждым днем.
     - Я тут ненадолго по делам. Не возражаешь, если в выходные приду ее повидать, когда высплюсь?
     - Ты мог бы меня предупредить. Позвонить. Нас могло не быть в городе. Конечно, приходи. Она обрадуется. Ты слишком редко ее навещаешь.
     - Пожалуй, приду прямо завтра. Ну как дела, Стелла? Выглядишь потрясающе. Фрэнк сказал, что ты здесь. Кстати, если говорить об отсутствующих отцах... - добавляет он вполголоса, - все нормально?
     - Отлично. А как ты? - Меня очень волнует один вопрос, но я не могу сейчас спросить своего бывшего, хрюкала ли я во время оргазма.
     - Как обычно. Токио - прекрасный город. Вдохновляет меня. Кстати, когда я был здесь в прошлый раз, я не знакомил тебя с Кейко?
     - Знакомил, мимоходом.
     - Она сейчас в отеле, отсыпается, но завтра я бы мог взять ее с собой.
     - Конечно, приводи.
     - Ладно, мне пора. Тебя подвезти? Я с шофером.
     - Нет, мы с Фрэнком сегодня развлекаемся.
     - Вы с ним...
     О нет, только не это.
     - Нет, Доминик.
     - Хорошо. Он тебе не пара, Стелла. Я его хорошо знаю, даже слишком хорошо, - смеется он. Все-таки есть у Доминика одна очень неприятная черта. - Он, конечно, молодец. Но я не представляю тебя в компании деревенского парня за кружкой темного эля.
     Я кидаю на бывшего недобрый взгляд, но он его игнорирует.
     - Кроме того, - никак не угомонится Доминик, - он не слишком разборчив в связях. И надежным его тоже не назовешь. Ты ведь помнишь, у него есть...
     - Да, - прерываю я его. - Я знаю.
     - Хорошо, - повторяет Доминик. - Не забывай.
     Фрэнк проталкивается к нам.
     - Не говори ему, что я тебе сказал, ладно? - шепчет Доминик. - Знаешь, информация о клиенте... все-таки - это профессиональная тайна. И вообще, по-моему, с ним эту тему лучше не затрагивать.
     - Спасибо за заботу.
     - Всегда пожалуйста, - говорит непробиваемый Доминик. - Слушай, я позвоню тебе утром. Может, вместе сходим пообедать куда-нибудь. Рад тебя видеть.
     - Я тоже. Созвонимся завтра. Доминик уходит.
     - Хватит? - шепчет Фрэнк мне на ухо.
     Я вижу, что это заметила женщина со вздыбленной грудью, и вижу, что ей это не нравится.
     - Да, пошли отсюда. Куда мы теперь и кормят ли там? Я проголодалась.
     - Ты что, ничего не ела?
     - Нет, только пару тарталеток с черешней. Не потому что невкусно, просто от всего остального у меня бы зубы почернели. Какой умник догадался подавать на приеме такие закуски?
     - Я бы и сам не прочь что-нибудь съесть. Как насчет карри? Тут за углом Брик-лейн.
     - Фрэнк, ты гений. Пошли. Он смотрит на свои часы:
     - Сейчас пол-одиннадцатого. Мы могли бы перекусить, а потом пойти на вечеринку.
     - Отлично.
     Полчаса спустя, когда мы уютно устроились в душной и людной "Звезде Индии", между нами возвышается стопка горячих ароматных лепешек.
     - Тебе хоть иногда бывает весело на этих вечеринках? - спрашиваю я Фрэнка. - Тебе не бывает скучно? Потому что мне они надоели очень быстро.
     - Да, очень скоро перестаешь замечать разницу - они все кажутся похожими одна на другую. Но, - он пожимает плечами и макает лепешку в чатни из йогурта с кориандром, - ведь со всеми вечеринками так бывает. Наступает момент, когда просто хочется сидеть дома.
     - С трубкой в зубах и в домашних тапочках? Верю. Ты не мог бы пожирать эти лепешки помедленнее, поросенок. Я тоже хочу.
     - Мы еще закажем. И потом, это еще вопрос, кто из нас поросенок.
     Я чувствую, как краснею. Фрэнк хитро улыбается и протягивает последнюю лепешку.
     - Прости, Бейб, - и издает тихий, почти неслышный хрюк.
     Я в ответ пинаю его под столом.
     - Ты никогда не скучаешь по Доминику? - спрашивает он, шаря в кармане в поисках зажигалки.
     - Нет, с чего бы?
     - Не знаю. Разве так не бывает?
     - У меня нет. Ты когда-нибудь скучаешь по своим подружкам? У тебя вообще были отношения, которые длились больше часа?
     - Да. Ты что хочешь заказать?
     - Пока ты живешь со мной в одном доме, не было. Почему? Твоя первая любовь была безответной или плохо закончилась? Ты пытаешься кого-то забыть и потому трахаешься со всеми подряд?
     - Нет, - смеется Фрэнк. - Прости, но мне уже тридцать пять, а не двадцать.
     - Ты отбеливал зубы? Какие-то они у тебя очень ровные и белые. Я буду курицу тикка масала, одну парату, один простой йогурт, рис с овощами, оладьи бхаджи, и если ты согласишься, порцию острого картофеля на двоих. Ты запомнил? Мне срочно надо по-маленькому.
     - Валяй, Зигмунд Фрейд, - говорит Фрэнк. - Что пить будешь? Пиво?
     - Да.
     Сходив в туалет и заодно позвонив папе, проведать, как там Хани - оказалось, она не спит и смотрит с папой телевизор, - я возвращаюсь в зал. Фрэнк сидит, откинувшись на спинку стула, и мило беседует с женщинами за соседним столиком. Они явно ему симпатизируют, поскольку активно хлопают глазками и хихикают.
     Я сажусь на свое место.
     - Пока, - говорит дамам Фрэнк и отворачивается от них. - Я уже сделал заказ. Так на чем мы остановились?
     - Я спрашивала тебя о нормальных отношениях. Было ли в твоей жизни что-то серьезное, выходящее за пределы кровати?
     - А я сказал тебе, что было.
     - С кем?
     - С подругами, Стелла. У меня были подруги, с которыми у меня были продолжительные отношения. А с одной мы встречались целых три года.
     - А кто она? - Сердце бешено колотится: вот он, момент истины.
     - Девушка из моего родного города на севере. Я молчу. Он тоже.
     - Ну же, Фрэнк. И?..
     - И мы с ней встречались три года, - повторяет он скучающим голосом, - но отношения наши никак не развивались, и мы расстались.
     - И как она это приняла?
     - Не очень хорошо. Обычно, когда тебя бросают, это трудно принять.
     - Да, верно. - Для храбрости я глотнула пива. - Вы поддерживаете отношения?
     - С Карен? Нет.
     - А почему?
     - Это что такое? - Фрэнк смеется. - Допрос с пристрастием? А ты поддерживаешь отношения со своими бывшими дружками?
     - В основном - да.
     - Что, со всеми?
     - Нет, - вынуждена я признать. - Но со многими.
     - Думаю, просто наши с ней дороги разошлись. Следующий вопрос.
     Почему я никогда не могу заставить его говорить об этом?
     - А что будет потом, как ты думаешь?
     - Где будет?
     - С тобой; что будет с тобой потом, в будущем? Какие у тебя планы? Ты хотел бы остепениться?
     - Осесть в своем доме с трубкой в зубах, в теплых домашних тапочках?
     - Да.
     - Когда-нибудь, но до этого еще далеко.
     - Фрэнк, можно тебе задать очень старомодный вопрос?
     - Валяй.
     - Тебе никогда не кажется, что твоя жизнь, сексуальная жизнь, пустая? Не правильная?
     - Не правильная?
     - Да.
     - Нет. Мне не нравится жить с женщиной под одной крышей.
     - Но со мной ты живешь.
     - Но я с тобой не сплю. Спасибо, - говорит он официанту, когда нам приносят еду. - Ненавижу, - продолжает он, - все это нытье и ссоры, а спустя какое-то время они обязательно начинаются.
     Значит, с женщиной под одной крышей он уже жил.
     - Может, ты женоненавистник? - спрашиваю я, прожевывая шпинат. - Или гомик?
     - Я спал пару раз с мужчиной, давно, еще когда учился в художественном колледже, но мне не понравилось, - отвечает Фрэнк. Как современно. - Мне нравятся женщины.
     - Но общаться или жить с ними тебе не нравится.
     - Я же общаюсь с тобой и живу с тобой, так?
     - Это не одно и то же.
     Какое-то время мы жуем молча. Я знаю, что это неприлично, но не могу удержаться и спрашиваю, пытаясь придать своему голосу деликатность:
     - В задницу?
     - Что?
     - С мужиками. В задницу?
     Фрэнк ухмыляется мне зловеще:
     - Стелла, ты уверена, что хочешь это знать?
     - Да.
     - А ты сама так пробовала?
     - В зад?
     - Угу.
     - Нет. Я боюсь. У меня фобия. Это как-то негигиенично. А ты?
     Фрэнк вздыхает:
     - Тебе не кажется, что ты слишком много хочешь знать?
     - Нет. Мне интересно.
     - Ты прямо как парень, - удивляется Фрэнк. - Симпатичный парень.
     - А ты бы меня поимел сзади, если бы я была симпатичным парнем?
     - Стелла, я не "имел сзади" парней.
     Я киваю, но потом с ужасом выдыхаю:
     - Так ты был пассивом?
     Фрэнк проводит руками по волосам.
     - Ты ужасна, ты знаешь об этом?
     - Фрэнки, ну скажи мне, ну пожалуйста. Скажи своей Стеллочке. Откройся, сбрось камень с души.
     - Никаких задниц, ясно? Нет, в задницу - нет. Господи боже мой!
     Я щедро награждаю его за откровенность куском шпината со своей тарелки.
     - А с женщинами?
     - Ты опять про задницы?
     - Да.
     - Да.
     - Мамочки... - Я смотрю на Фрэнка во все глаза - он невозмутим, ни тени улыбки.
     - А тебе не кажется, что это грубо?
     - Стелла, ни за что бы не подумал, что ты такая ханжа. Что значит - грубо?
     - Как же не грубо. У женщины есть отличное влагалище, но ты его игнорируешь, и, по-моему, это очень невежливо. И потом, есть в таком сексе что-то насильственное, тебе не кажется? Принудительное?
     - Дело в разнообразии, - мягко говорит Фрэнк. - Такой секс отличается от стандартного, только и всего. Кроме того, некоторые женщины сами об этом просят.
     - Что? Так и говорят - трахни меня в зад? - спрашиваю я изумленно.
     - Да. Просят, чтобы я с ними обошелся пожестче.
     - А если она согласна на анальный секс, то она - похотливая самка?
     - Может быть. Нет определенного набора навыков, которыми должна обладать похотливая самка. Даже обычная миссионерская позиция может оказаться развратной, если девушка - похотливая самка. Но в целом, да, анальный секс - несомненно признак похотливости.
     Я сижу молча, стараясь переварить эту увлекательную информацию.
     - А что это за парень, с которым ты болтала на приеме? - спрашивает вдруг Фрэнк.
     - Кандидат в ухажеры, - гордо говорю я.
     - Диджей?
     - Да. А что, ты его знаешь? Его зовут М. С. Янгста.
     - Он известный. И очень шумный, - добавляет Фрэнк, выписывая при этом кренделя обеими руками, как подобает настоящему ди-джею.
     - В обычной жизни его зовут Адриан.
     - Да, у них у всех обычные имена. Помню, был такой диджей, Миста Килла, так он оказался сыном провинциального викария, урожденный Найджел. Обхохочешься.
     Мы оба смеемся.
     - И ты с ним собираешься на свидание? Ох черт, я объелся.
     - Ну, он пригласил, и я думаю, почему бы и нет. Как считаешь?
     - Не знаю даже...
     - Все равно хуже, чем с Купером, не будет.
     - Пожалуй, нет.
     - Уф, я тоже объелась. - Я отодвигаю тарелку. - Но для еще одной маленькой кульфи, если они с миндалем, могла бы найти местечко.
     - Так себе ухажер, - выносит приговор Фрэнк.
     - Ой, молчал бы. Кстати, - внезапно говорю я, - я знаю целую кучу фильмов про анальный секс. Это своего рода игра, я раньше коллекционировала их названия.
     - Как это?
     - Ну, вышел фильм под названием "Глубокое воздействие", и я подумала, что так можно было назвать только кино про анальный секс.
     - Какая глупость, - качает головой Фрэнк, но сам улыбается.
     - А потом я стала замечать, что таких названий пруд пруди... "Незаконное проникновение", например.
     - О господи, - выдыхает Фрэнк, едва подавив смешок. - Вот так, значит, ты развлекаешься в свободное время?
     - Это началось пару лет назад, от скуки. Но теперь я уже не могу остановиться. Это превратилось в хобби, и я коллекционирую названия. Есть такой старый фильм, там еще Лорен Баколл и Богарт играют, его недавно показывали по четвертому каналу, так он называется "Незаконный проход".
     Теперь Фрэнк уже смеется в полный голос, он подавился лепешкой и машет руками, умоляя меня перестать его смешить. Но я неумолима. Наконец-то мне есть с кем поделиться своими бесценными наблюдениями.
     - Есть и другие, не такие жестокие. Вот, например, "Смертельное оружие" с Мелом Гибсоном. Помнишь? Еще "Бездна" и "Первая кровь". И "Кровь и гром", но это больше про метеоризм.
     - "Повелители ветров", - едва может выдавить Фрэнк, - когда я был маленьким, этот фильм считался классикой.
     - Ну, если уж мы заговорили о классике, как не вспомнить "Унесенных ветром" и "Проход в Индию".
     Фрэнк жестами просит меня передать ему воды и отпивает большой глоток.
     - Понятно, - хрипит он. - По-моему, они подразделяются на два жанра: про анальный секс непосредственно и про тех, кого пучит.
     - Точно, - улыбаюсь я, довольная его сообразительностью.
     - А можно мне тоже в эту игру поиграть?
     - Конечно. - Я поднимаю стакан пива:
     - До дна. Добро пожаловать в наши ряды. Теперь ты должен каждую неделю называть новый фильм.
     - Договорились. Знаешь, я уже сто лет так не смеялся. - Он чокается со мной и вытирает слезы.
     - А ты попробуй для разнообразия разговаривать с женщинами, а не совать им сразу руку в трусы, увидишь, как с ними весело, - терпеливо объясняю я.
     - А я и не сую им руку сразу в трусы.
     - Хм, - фыркаю я. - Тогда ты меня провел. На-ка вот, попробуй моего мороженого.
     Фрэнк послушно открывает рот.
     - Может быть, ты сексоман, как Майкл Дуглас или этот, тоже рыжий, как его зовут, такой несимпатичный?
     - Хакнэлл, - подсказывает Фрэнк уже серьезно. - Мик Хакнэлл. Спасибо.
     - В общем, - продолжаю весело наставлять я, - в следующий раз попробуй сначала с ней пообщаться. Гарантирую, ты будешь приятно удивлен.
     - Большинство женщин не обладают такими великолепными навыками общения, как ты, - произносит Фрэнк с явным сарказмом, - и твоим шармом.
     - Фрэнк, ну что ты как маленький. Я же не сказала, что как Мик Хакнэлл...
     - Ты не могла бы перестать талдычить про Мика Хакнэлла?
     - Я не говорила, что ты такой же, как он, или что ты похож на него. Он вообще противный, а ты в некотором роде красавец. Он - чудовище, ему только детей пугать. Ты намного симпатичнее. Намного.
     - За тебя. - Фрэнк слабо улыбается. - Просто я терпеть не могу Мика Хакнэлла, а люди все время поминают его в моем присутствии. И все из-за волос.
     На улице дует пронизывающий холодный ветер, и мокро - недавно прошел дождь. Я цепляюсь за локоть Фрэнка, потому что, выбравшись из-за стола, ощутила, насколько пьяна. Фрэнк выпил больше меня, но с виду совершенно трезвый. Мы стоим, мерзнем и ждем такси.
     - Ох, - стону я, - мне бы сейчас чайку горячего.
     - Иди сюда. - Фрэнк расстегивает и распахивает свое пальто. Я захожу в пальто, и он снова его запахивает. Через некоторое время я замечаю, что мой зад прижимается прямо к его члену.
     - Только не вздумай возбудиться, - категорически заявляю я, - и не пытайся овладеть мной сзади.
     - Стелла, я стараюсь держать себя в руках изо всех сил, - подчеркнуто медленно говорит он. - Может, пойдем к стоянке такси?
     - Думаешь, они предложат нам горячего чаю?
     - Вряд ли. Но они отвезут нас домой.
     - Домой?
     - Это всего лишь предложение. Если ты все еще хочешь на вечеринку, я не против. Но я знаю, что ты имела в виду, когда говорила про чашечку чая.
     - И можно развести огонь в камине.
     - И даже посмотреть кино...
     - Но, Фрэнки, ты же так и не научил меня снимать мужиков.
     Мы идем по улице, завернувшись в его пальто, как четвероногое двухголовое чудище.
     - Еще снимем, - обещает он.
     - Ты думаешь, тебе светит?
     - Нет, дурочка, - стукает он меня сверху по голове. - Я имел в виду, что мы можем повторить вылазку на следующей неделе. Ага, вон и такси. - А потом он говорит что-то на своем северном наречии - из всего предложения я могу понять только "ступай какашки".
     - Что?
     - Осторожно, не наступи на собачье дерьмо, - улыбается Фрэнк. - На нормальном языке это звучит так... - И опять говорит что-то по-своему.
     От этих слов меня разбирает смех, и я перестаю себя контролировать минут на десять.
     Я хохочу во весь голос, согнувшись от бессилия, едва не вываливаясь из его пальто, да так, что Фрэнку пару раз приходится меня подхватывать.
     - У тебя что, на самом деле был такой сильный акцент?
     - Да. Я слишком долго прожил в Лондоне - акцент поистерся, но время от времени я не прочь поболтать на родном наречии.
     - Ой, поболтай со мной, когда еще раз пойдем тусоваться, - прошу я.
     - На следующей неделе, - уточняет Фрэнк. - Продолжим на следующей неделе. А сейчас поехали домой.

11

     Вернувшись домой, первым делом иду проверить, как там папа и Хани. Оба посапывают - один громче, другая потише. Фрэнк разводит в камине огонь, а я на кухне ставлю чайник. На улице опять льет. Что может быть приятнее, чем тихий вечер дома, у камина, с чашкой крепкого чая, в то время как за окном хлещет холодный дождь?
     Я возвращаюсь в гостиную с двумя кружками сладкого чая - бергамотовый для меня и обычный для Фрэнка, - и тут нашу домашнюю идиллию разрушает скрежет ключа. Никак, Руперт - я отдала ему запасной ключ.
     - Черт! - недовольно ворчит Фрэнк. - Кого принесла нелегкая в такое время? Уже час ночи.
     - Это мы, - чмокает Руперт из прихожей. - Мы с Крессидой решили пропустить по стаканчику перед сном.
     - А, - вздыхаю я. - Замечательно.
     Я уже настроилась на тихий, интимный вечер. Думала, посмотрим вдвоем "Крестного отца", Фрэнк побольше расскажет мне о похотливых самках и еще посмешит меня своим северным деревенским акцентом. И главное, даст мне пару полезных советов касательно секса. (Хотя Руперту эти советы пригодились бы больше, ибо он совершенный профан в постели. Может, нам устроить семейный просветительский семинар?)
     - Добрый вечер. - Щеки Крессиды сейчас еще розовее, чем в начале вечера. - Ах, мы так славно провели время.
     - Да, - киваю я, - это хороший ресторан. Там очень романтичная атмосфера - все эти зеркала.
     - И отличный выбор вин. - Руперт нагло обращается к Фрэнку, который поднимает на него колючи