идишь Гарета, но я до сих пор не поверил в твою готовность мне
служить. - И Аррикальд, не на шутку распалившись, хрипло скомандовал:
   - Поцелуй меня, Анжелика! Поцелуй немедленно, не то мое терпение  лопнет,
и я отдам приказ своим людям отправиться за Гаретом и...
   - Нет! - вскричала Анжелика, отчаянно тряся головой. На  прекрасном  лице
отразился ужас. - Нет, Эстебан, пожалуйста...
   - Тогда подойди и обними меня... - Физиономия Эстебана налилась румянцем.
Его жертва поставила бокал и нерешительно приблизилась. Сильные руки сгребли
безвольное тело. Он жарко выдохнул прямо ей в губы:
   - Ну же, целуй меня, Анжелика, Целуй так, как  целовала  Гарета!  Покажи,
чего я лишился и что смогу получить, если подарю ему жизнь.
   Анжелика, содрогаясь от отвращения, подняла  помутившийся  от  бессильной
ярости взор и прикоснулась губами к его губам...
   Охваченный новой волной животной страсти, Эстебан грубо прижал ее к  себе
и  алчно  впился  в  мягкие  губы.  Затем  он  принялся  покрывать  грубыми,
болезненными поцелуями щеки и шею. Он  с  каждым  разом  все  больнее  кусал
нежную кожу, и невольные стоны, достигавшие его ушей, только подливали масла
в огонь ненасытной похоти Одним рывком Аррикальд сорвал с Анжелики платье  и
уставился на обнаженные груди Вот он  мельком  глянул  на  искаженное  болью
прекрасное лицо, наклонился и вцепился зубами сначала в один сосок, потом во
второй Анжелика внезапно осознала,  что  крики  и  стоны  только  возбуждают
Эстебана, и сжала чубы.
   Эстебан тут же оставил искусанные в кровь груди и впился бешеным взглядом
в бледное как мел лицо.
   - Да, Анжелика, ты не ошиблась. Если  мне  не  удастся  затащить  тебя  в
постель добровольно, ты окажешься там из страха, а может, даже из ненависти.
Меня устроит любое из этих чувств - только не холод и  равнодушие,  которыми
ты пытаешься меня потчевать!
   Он притиснул Анжелику к своему столу и навалился на нее всем телом -  Вот
так вот так, Анжелика.  Валяй,  ненавидь  меня  посильнее.  Пусть  ненависть
переполнит все твое тело пусть его бьет дрожь корчит судорога.
   Но  Анжелика  по-прежнему  не  издала  ни   звука,   и   Эстебан   поднял
побагровевшее от ярости лицо.
   - Ах ты шлюха чертова сука! Не хочешь порадовать меня даже своим  визгом?
Прикажешь взять тебя прямо здесь, на столе, чтобы вбить тебе  в  башку,  кто
здесь хозяин? Отвечай, сука! Отвечай!!!
   Ее губы тряслись так, что  слова  были  едва  различимы,  но  она  упрямо
твердила.
   - Гарет, сначала увидеть Гарета, увидеть, правда ли... Эстебан неожиданно
замахнулся и со всей силы  ударил  ее  по  лицу  так,  что  голова  Анжелики
бессильно дернулась. А он бил и бил ее снова, сатанея оттого, что жертва  не
издает ни звука, пока и без того бледное лицо  не  утратило  все  краски,  а
хрупкое тело бессильно не обмякло у него в руках.
   Как только взор Анжелики стал осмысленным, она напряглась всем телом.
   - Так-так не успела прийти в себя, а уже снова за свое?
   - Я - прерывисто выдохнула Анжелика, собираясь с силами, - я только  хочу
знать, жив ли Гарет. Потом согласна на все.
   - Ну хорошо же!
   Эстебану не сразу удалось совладать с собой. Он отошел, и  пока  Анжелика
приходила в себя, тяжело опираясь на стол, алчным  взглядом  пожирал  нежные
округлые плечи, покрытые синяками и ссадинами груди.
   - Прикройся, шлюха!
   Затем он налил себе бренди и выпил единым махом. Он выпрямился  и  набрал
побольше воздуха в грудь. Пришлось прибегнуть к новой порции бренди,  но  на
сей раз ему хватило выдержки  пить  янтарную  жидкость  не  спеша.  Пригубив
бокал, Эстебан снова повернулся к Анжелике.
   И натолкнулся на прежний холодный взор огромных глаз. Она успела привести
в порядок платье, гордо расправила  плечи  и  даже  задрала  подбородок.  Об
имевшей место отвратительной сцене напоминали алые пятна на щеках и царапины
с синяками на шее и плечах.
   Эстебан с некоторой долей неожиданного для него самого уважения приподнял
бокал.
   - Итак, Анжелика, ты все та же  упрямая  шлюха.  Ну  что  ж,  это  только
подогревает мои чувства. Ты еще раз  доказала,  что  с  лихвой  окупишь  все
усилия, которые я потрачу на твое укрощение Пабло! - крикнул  он  в  сторону
двери Дверь распахнулась, и в проеме показался солдат.
   - Да, мой полковник!
   - Приведи сюда сейчас же сеньора Доусона Эстебан посмотрел на Анжелику  и
увидел, что она вся дрожит от нетерпения.
   - Так и быть, посмотри на своего ненаглядного и убедись, что он жив. И не
далее как этой ночью тебе придется расстараться вовсю и пустить  в  ход  все
свои чары, чтобы умилостивить меня и позволить ему пожить еще.
   Анжелика дрожала все сильнее.  Жестокое  обращение  Эстебана  застало  ее
врасплох.  Почему-то  она  все  еще  не  верила,  что  это  входило  в   его
первоначальный план. Нет, он  оказался  потрясен  таким  поворотом  дела  не
меньше, чем она Анжелике казалось, что  у  такого  изощренного  палача,  как
Аррикальд, должен иметься некий более утонченный и хитроумный способ сломить
ее дух и заставить стать покорной.
   Впрочем, какая разница? Ее волновало лишь одно. Гарет... Сердце  Анжелики
билось тяжело и гулко, а лицо помрачнело от нараставшей тревоги.
   Почему Эстебан не спешит позволить им увидеться? В каком виде  предстанет
перед ней Гарет? Насколько серьезной была его рана? Может, она не зажила  до
сих пор? Может, он вообще...
   - Перестань так дрожать, Анжелика.  Сейчас  увидишь  своего  драгоценного
Гарета. -  На  лице  Эстебана  снова  проступали  признаки  раздражения.  Он
медленно приблизился к Анжелике и протянул ей полный бокал.  Оказывается,  в
хрустальном графине на полке бренди почти кончился: Эстебан  успел  влить  в
себя практически все содержимое.
   - Нет, шлюха, не беспокойся, я  не  напьюсь  до  бесчувствия.  Я  слишком
многого ожидаю от предстоящей  ночи.  Надеюсь,  до  тебя  дошло,  что  я  не
потерплю неповиновения. Ты здесь в полной моей власти -  как  и  твой  Гарет
Доусон, - и ты будешь в точности исполнять мои приказы.  Тебе  все  понятно,
Анжелика?
   Она отважно встретила его взгляд:
   - Да, мне все понятно.
   Эстебан помолчал, а затем многозначительно добавил:
   - Если тебе все  понятно,  то  не  стоит  объяснять,  что  любая  попытка
заговорить с Доусоном кончится для него  плохо.  -  Любуясь,  как  испуганно
замерла его жертва, Эстебан неторопливо продолжил:
   - Видишь ли, я вовсе не собирался делать больно тебе.  Нет,  в  отношении
тебя я планировал  скорее  наслаждение,  нежели  пытки.  С  гораздо  большей
радостью я обращу свою жестокость против того, кто имел наглость увести тебя
у меня. Посмей только хоть чем-то выдать свою  дурацкую  радость,  когда  он
войдет, - и он получит сполна. Тебе все понятно, Анжелика?
   Она с трудом перевела дыхание и кивнула:
   - Да, мне все понятно.
   Она взяла предложенный ей бокал и постаралась сделать вид, что  пригубила
бренди. Меж тем Эстебан подобрался к ней вплотную и зашептал прямо  на  ухо,
снова перепугав ее до смерти:
   - Я позволю тебе увидеть Гарета Доусона и убедиться, что  он  жив.  После
чего ты немедленно выбросишь из головы всякие мысли о нем. Потому что  нынче
вечером ты сама займешься со мной любовью.
   Она не смогла сдержать  испуганного  восклицания,  и  Аррикальд  злорадно
осклабился.
   - Что, никак не привыкнешь  к  этой  мысли?  Ну  про  меня-то  такого  не
скажешь! Я уж и припомнить не берусь, когда  ты  завладела  моим  рассудком,
моими мечтами, моими поступками... Ни в одной женщине я  не  встречал  такой
красоты, такого непокорного духа, такого огня. В твоих жилах даже  не  течет
кровь простолюдинки - что смущало меня ранее, и хотя  обстоятельства  твоего
рождения остаются более чем сомнительными, я не изменю хорошему вкусу,  если
затащу тебя в постель!
   - Эстебан, но ведь то, что ты испытываешь ко мне.., те чувства.., их даже
похотью не назовешь!
   Он предпочел пропустить мимо ушей эти слова и погладил ее по щеке:
   - Ах, дорогая, два эти алых пятна немного отвлекают  от  твоей  ужасающей
бледности, но еще остались вот эти синяки... - Горячие пальцы пробежались по
ее шее, плечам - и спустились к декольте. Анжелика стиснула зубы  -  так  ей
хотелось сбросить с себя отвратительную руку...  -  Должен  признаться,  что
раскаиваюсь в этих  метках,  но  скоро,  очень  скоро  я  сотру  их  потоком
поцелуев, которые уймут боль израненной плоти...
   Разглагольствования Эстебана  прервал  осторожный  стук  в  дверь,  мигом
приковавший внимание Анжелики. Бледное  лицо  заалело,  как  маков  цвет,  а
сердце готово было выпрыгнуть из груди. Она даже не  заметила,  как  Эстебан
властно обнял ее, удерживая при себе. Затаив дыхание. Анжелика ждала,  когда
Аррикальд позволит стучавшему войти.
   Когда в каморку к Гарету неожиданно ворвались двое  стражей  и  выволокли
его наружу, он постарался тащиться за ними как можно медленнее,  сгорбившись
и якобы безмерно страдая от боли в  раненой  руке.  Он  то  и  дело  охал  и
прислонялся  к  стене  коридора.  Впрочем,   большого   искусства   тут   не
требовалось. От грубых толчков, пару раз угодивших по ране, плечо и  вправду
заболело.
   Однако Гарета гораздо больше волновала причина столь необычного вызова  к
сеньору Эстебану Аррикальду. Если он правильно истолковал  подслушанные  под
дверью сплетни, в этот самый час Эстебану полагалось развлекаться в обществе
новообретенной шлюхи.
   Но тут его грубым рывком заставили остановиться  у  дверей  уже  знакомой
комнаты (Он однажды побывал в кабинете у  Эстебана  )  Что  ж,  может  быть,
теперь он  узнает,  отчего  до  сих  пор  жив.  Ведь  Гарет  ни  секунды  не
сомневался, что Аррикальд с превеликим наслаждением отправил бы его вслед за
остальными,   если   бы   не   некая   тайная   цель   Солдаты    обменялись
многозначительными взглядами, услыхав:
   - Войдите!
   Шедший впереди рослый часовой неожиданно  отступил  в  сторону,  и  Гарет
увидел тех, кто находился в комнате Растерянно охнув, пленник замер.
   Гарета затопила волна неудержимой, ослепительной радости, и он машинально
кинулся  вперед,  но  был  остановлен  властной  рукой  стража.  От  боли  в
потревоженной ране он вскрикнул, и с побелевших  уст  Анжелики  сорвалось  -
Гарет - Тише, Анжелика, - промурлыкал упивавшийся этой сценой Эстебан  -  Ты
что,  не  видишь,  как  Гарету  больно?  Будь  милосердна,  дай  ему   время
оправиться!
   Когда боль несколько притупилась,  Гарет  обратил  внимание  на  то,  как
демонстративно Эстебан обнимает Анжелику  за  талию,  то  и  дело  проходясь
пальцами по груди. Он встретился взглядом с широко распахнутыми глазами -  и
испытал новую боль, боль отчаяния:
   - Анжелика, что ты здесь делаешь? Почему  па...  Но  Эстебан  подавил  ее
попытку ответить. Он еще теснее прижал Анжелику к себе.
   -  Гарет,  твоему  папочке  невдомек,  где  сейчас  находится   Анжелика.
Понимаешь, она сбежала, не сказав ему ни слова, - гак спешила попасть  сюда,
ко мне. Нам предстоит закончить кое-какие дела, и она готова служить  мне  с
такой охотой - Он опять впился в  Анжелику  взглядом,  дожидаясь,  пока  она
посмотрит на него - Вот, полюбуйся, Гарет сама покорность. Стоит мне  только
намекнуть - и  она  готова  выполнить  любое  желание.  Разве  это  не  так,
Анжелика? Ну же, не молчи. Скажи Гарету, с какой охотой ты мне служишь.
   - Гарет - Скажи ему, Анжелика - Да, я хочу служить Эстебану - Она все  же
набралась храбрости и попросила -  Эстебан  мне  бы  хотелось  поговорить  с
Гаретом всего пару минут.
   Не снизойдя до ответа, Эстебан язвительно заметил:
   - Слышишь, Гарет, сестричке хотелось бы с тобой поговорить О да, для меня
не секрет все удивительные  происшествия  у  вас  в  доме.  Какая  пикантная
ситуация ужасно, просто ужасно. Неудивительно что ты решил присоединиться  к
этим одержимым в Аламо!  А  ведь  именно  твоя  глупая  вспышка  патриотизма
вернула мне прекрасную Анжелику. И можешь быть уверен во  второй  раз  я  не
позволю ей ускользнуть! Нет, Гарет, я не такой  дурак.  Ведь  она  чертовски
красива, не так ли? Особенно теперь когда одета именно так, как заслуживает!
И когда я вернусь с ней в Мехико, она произведет сенсацию в столичном свете!
Мы будем неразлучны с Анжеликой я не расстанусь с нею ни днем ни ночью.
   Гарет оценивающе покосился сперва на одного  стража,  потом  на  второго.
Однако солдаты были начеку и караулили каждое движение пленника.
   - Даже не думай, Гарет. Тебе не справиться с моими молодцами,  да  еще  в
таком состоянии До сих пор я предпочитал сохранять тебе жизнь,  однако  если
это тебя не устраивает ну что ж - Гарет, пожалуйста...  Со  мной  ничего  не
случится. Тебе не о чем беспокоиться. Я просто хотела убедиться, что ты...
   - Анжелика, ты, кажется, еще не получила позволения говорить с Гаретом...
   - Эстебан... - Анжелика взмолилась, кусая в кровь дрожащие губы. -  Всего
пару минут...
   - И о чем же тебе так не терпится ему рассказать, Анжелика?  Ах  да,  ты,
наверное, хотела пересказать то, что написала ему в письме, и объяснить, что
он вовсе не твой брат?
   Потрясение, испытанное Гаретом от  этих  небрежно  брошенных  слов,  было
настолько велико, что чувственные губы Эстебана скривила надменная  ухмылка,
и он так же небрежно добавил:
   -  О  да,  да,  именно  так,  Гарет!  Понимаешь,  Анжелика  с  превеликим
изумлением узнала, что по невероятному  стечению  обстоятельств  никогда  не
была родной дочерью Джонатана Доусона. И обязана своему  появлению  на  свет
нищему ловцу удачи, чьи планы сорвать куш  потерпели  крах  из-за  упрямства
родителей Селесты дю Буи. Как видишь, тебе вовсе ни  к  чему  было  покидать
"Круг Д"! Задержись ты еще немного, дождись, пока туда  привезут  письмо  ее
матери... - Эстебан на миг  замолк,  любуясь  состоянием  Гарета.  -  Но  ты
поступил по-своему, не так ли, Гарет? О,  несомненно,  ты  не  находил  себе
места от душевной муки. Тем хуже для тебя - и лучше для меня.
   Гарет, все еще не решаясь поверить, осторожно спросил у Анжелики:
   - Это правда?
   Из огромных, полных  любви  глаз  брызнули  невольные  слезы,  а  изящная
головка склонилась в  утвердительном  кивке,  и  от  великой  радости  кровь
быстрее заструилась у него в жилах. Он опять  рванулся  вперед  и  охнул  от
болезненного  рывка,  водворившего  его  на  место.  Гарет  услышал   тихий,
торопливый шепот:
   - Гарет, пожалуйста, не надо!  Да,  это  правда.  Моего  отца  звали  Жак
Леклер. Мы с тобой не родственники...
   - Ах, ах, как трогательно.., чрезвычайно трогательно, однако  мне  слегка
прискучило ваше драматическое объяснение. Пабло,  Хорхе,  теперь  вы  можете
увести сеньора Доусона.
   - Эстебан, умоляю, еще минуту! Мне нужно...
   - Тебе нужно, Анжелика?! - От  ярости  Эстебан  побагровел,  а  его  рука
больно стиснула тонкую талию - Тебе нужно только одно: убедить меня, что  не
стоит пока ставить Гарета Доусона к стенке!  Дни  его  жизни  сочтены,  и  я
предупреждаю,  что  каждое  ласковое   слово,   каждый   влюбленный   взгляд
укорачивают жизнь твоего нищего техасца!
   - Эстебан, не надо, я только хотела...
   - Убрать его отсюда!
   - Эстебан...
   Однако на плечи Гарету уже  легли  руки  часовых,  собравшихся  вытолкать
пленника взашей. Это оказалось не так-то легко сделать, и они замешкались на
пороге. Эстебан, который сам был занят тем, что удерживал на месте Анжелику,
рвавшуюся на помощь Гарету, вынужден был обратить на них хозяйский гнев:
   - Тупицы! Идиоты! Вы что, не можете управиться даже с раненым? Вышвырните
его отсюда сейчас же! Не то я...
   Громкий шум в коридоре прервал яростную отповедь  Эстебана.  В  следующую
секунду дверь распахнулась под напором толпы вооруженных людей. Часовым  тут
же стало не до Гарета: они дернулись  было  за  своим  оружием,  но  застыли
неподвижно, услышав грозный окрик Джонатана  Доусона,  подкрепленный  дулами
наведенных на них винтовок:
   - Не сметь, проклятые дурни! А ну назад! Солдаты неохотно подчинились,  и
Анжелика, на миг остолбеневшая  от  неожиданности,  рванулась  было  из  рук
Эстебана навстречу, но Эстебан успел схватить ее за горло и прижать к  себе,
как живой щит. В  бок  уперлось  что-то  твердое  и  холодное.  Перепуганный
Аррикальд чуть не задушил ее, но ей все же удалось скосить глаза.  При  виде
маленького дамского пистолета она едва не лишилась чувств. Уши резал хриплый
голос Эстебана:
   - Вот так, Анжелика.  Попробуй  только  дернуться  -  и  не  доживешь  до
долгожданной победы...
   - Анжелика!
   Крик Гарета перекрыл царивший в  комнате  шум:  все  напряженно  замерли,
словно участники какой-то нелепой драмы с Эстебаном и  Анжеликой  в  главных
ролях.
   Эстебан тут же нарушил наступившую тишину:
   - Совершенно верно... Анжелика... И не надо сомневаться, будто я не нажму
курок, если кто-то из вас посмеет мне угрожать. Ну а теперь я приказываю вам
всем... - он не спеша окинул взглядом тех, кто все еще топтался в  дверях  с
винтовками наперевес, - ..сложить оружие на пол.
   Аррикальд так сжал Анжелике горло, что та чуть не задохнулась, но все  же
сумела различить лица  тех,  кто  стоял  у  дверей:  папа  Джон...  Питер...
Бретт... Чарли... Они выполнили приказ. Винтовки с грохотом падали на пол, и
так же у Анжелики упало сердце.
   - Вот умница, Анжелика.  Пусть  видят,  что  я  не  шучу.  Пабло,  Хорхе,
соберите винтовки.
   Эстебан впился взглядом  в  своих  солдат,  которые  поспешили  выполнить
приказ. На какой-то  краткий  миг  он  позволил  себе  расслабиться  -  дуло
пистолета уже не так больно упиралось ей в ребра, - ив  тот  же  миг  к  ним
ринулся Гарет.
   Грохнул выстрел, и Гарет опрокинулся на пол, схватившись рукой за  грудь.
Анжелика полузадушенно вскрикнула и дико забилась,  однако  жестокая  хватка
Эстебана не позволила  ей  вырваться.  Грозно  поводя  дулом  пистолета,  он
прошипел, обращаясь к остальным техасцам:
   - А теперь вы.., марш в угол! Вот  так...  -  Покосившись  на  неподвижно
распростертое тело  Гарета,  он  повернулся  к  нему  спиной,  чтобы  помочь
солдатам согнать в угол пленных. Анжелику он все так же держал при себе.
   Анжелика впала в  полуобморочное  состояние,  задыхаясь  в  цепких  лапах
Эстебана.
   Гарет... Гарет... О Боже, только не это...
   Но тут,  словно  во  сне,  за  спиной  раздался  какой-то  звук,  Эстебан
вздрогнул всем телом и рухнул от неожиданного удара.  Жадно  глотая  воздух,
Анжелика повернулась и увидела, что Гарет с Эстебаном сцепились не на жизнь,
а на смерть. Все вокруг моментально пришло  в  движение:  загнанные  в  угол
техасцы набросились на часовых.
   Но Анжелика не  замечала  ничего,  кроме  катавшихся  по  полу  Гарета  с
Эстебаном. Их дикая схватка закончилась на удивление быстро:  Анжелика  даже
не успела толком отдышаться, когда Гарету удалось навалиться всем  телом  на
противника и  одним  сокрушительным  ударом  выбить  из  него  дух.  Эстебан
провалился в беспамятство, а Гарет, тяжело дыша, встал. В следующий  миг  он
уже обнимал Анжелику.
   Он прижимал ее к себе что было сил и покрывал поцелуями ее волосы и лицо,
пока наконец не нашел давно ждавшие его губы. Анжелика,  позабыв  обо  всем,
обиженно охнула, когда Гарет вдруг отодвинулся.
   - Анжелика... - Он смотрел и  не  мог  налюбоваться  обращенными  к  нему
чистыми, бездонными очами. Его  голос  превратился  в  дрожащий  прерывистый
шепот. - А я уже начал думать.., начал думать, что мне и  впрямь  больше  не
суждено обнять тебя вот так...
   Анжелика, не обращая внимания на то, что  Джонатану  с  друзьями  удалось
снова завладеть оружием, внезапно всполошилась:
   - Но ведь он стрелял в тебя! Гарет, ты не ранен?.. - Она отшатнулась и  с
ужасом уставилась на маленькую дырочку  на  груди.  Не  веря  своим  глазам,
Анжелика медленно покачала головой.
   Гарет сунул руку под рубашку и пошарил там. Секунда  -  и  он  с  улыбкой
протянул Анжелике сплющенную маленькую пульку.