грезился. - А теперь он где?!
   - Не знаю, - повторил женский голос.
   - Как это "не знаю"! - заорал милиционер. - Он же стоял  прямо  перед
твоим носом!"
   - На свой нос смотри! - заорала в ответ женщина, видимо, обиженная за
свой нос, но дослушать до конца это занимательное разбирательство мне не
удалось. Настойчиво звучавший визг исчез, уйдя за пределы слышимости,  а
вместо него раздалось гулкое басовое  "а-а-ам-м-м"...  И  я  оказался  в
песочнице, во дворе собственного дома.
   Вы никогда не сидели в детской песочнице в начале апреля? Так,  чтобы
при этом на вас были только брюки и легкая водолазка? Вот и  я  тоже  до
этого не сидел. И больше постараюсь не сидеть, хотя зарекаться,  как  вы
сами понимаете, ни от чего не следует. Только уж в больно мерзопакостное
состояние впадаешь, выбравшись из такой песочницы. И чего дети находят в
ней хорошего?..
   Добравшись до своей квартиры, благо добираться было недалеко,  я  тут
же скинул мокрые грязные  брюки,  здорово  повлажневшую  водолазку,  все
остальное и тут же залез в ванну. Согревшись, помывшись и немного  придя
в себя, я выбрался из этого личного храма чистоты и  отправился  в  храм
желудка,  то  бишь  на  кухню.  Там  я  соорудил  себе  сложносочиненный
бутерброд из половины батона, разрезанного вдоль и накрытого  всем,  чем
только  можно  накрыть  батон,  заварил  свежего  чаю,  не  пожалев  для
исстрадавшегося тела сахару,  и  принялся  размышлять  над  результатами
своих магических экспериментов.
   По всему получалось,  что  мои  заклинания  срабатывали.  Вот  только
срабатывали они таким странным образом, что пользоваться  часто  ими  не
стоило. Пожалуй, ими вообще не стоило пользоваться  во  избежание  порчи
одежды, а также возможных травм - как телесных, так и душевных.  Похоже,
силы,  приводившиеся  в  действие  моими  заклинаниями,  срабатывали   с
искажениями. То ли я произносил заклинания с акцентом, то  ли  магнитное
поле Земли было иного напряжения, чем на родине этих заклинаний.  И  тут
мне пришло в голову: а что, если попробовать  поколдовать  где-нибудь  в
сельской местности?
   В этот момент случилось два происшествия, прервавших мои размышления.
Во-первых, кончился мой бутерброд, а во-вторых, зазвенел телефон.
   Торопливо глотнув уже остывшего чаю, я направился в комнату.  Едва  я
успел произнести свое "слушаю", как в трубке  зарокотал  давно  мною  не
слышанный хрипловатый баритон Резепова:
   - Слушай, ты не можешь проехать со мной в недалекое Подмосковье?
   - Когда и куда? - тут же переспросил я.
   - За Серпуховом на берегу речки Протвы  имеется  маленький  городишко
Протвино. На его окраине, в собственном коттедже обитает моя  двоюродная
сестра со своим семейством. Так вот, у нее внезапно заболел сынишка...
   - Ну  ты  даешь,  Санек,  -  перебил  я  Резепова.  -  Это  недалекое
Подмосковье располагается как раз на границе с Калужской областью. Ну  и
кроме того, я же не врач.
   - А ты дослушай... - невозмутимо проговорил мой конопатый друг. - Моя
сестренка утверждает, что мальчишка заболел после того, как они  увидели
такое  интересное  сияние.  Ну  словно  блестки  серебристые  в  воздухе
порхали...
   - Когда едем?.. - снова перебил я его,  на  этот  раз  гораздо  более
взволнованно.
   - Так и знал, что тебя этот  случай  заинтересует,  -  удовлетворенно
констатировал Сашка. -  Я  думаю  выехать  в  пятницу.  Туда  от  Москвы
километров восемьдесят, дороги оттаяли, так что за пару часов доедем.  А
вернемся в воскресенье...
   Мы договорились о месте и времени встречи и пожелали друг другу всего
хорошего.
   Всю неделю, несмотря  на  очевидный  риск  вляпаться  в  какую-нибудь
неприятность, я пробовал "на  вкус"  различные  заклинания  и  наговоры.
Результаты были очевидны и неутешительны - заклинания срабатывали  самым
неожиданным образом.  Мои  магические  эксперименты  закончились  поздно
вечером в четверг после того,  как,  наговорив  заклинание  "Всевидящего
ока", я, вместо того чтобы обрести  Истинное  Зрение,  увидел  на  своем
столе глаз размером с глубокую тарелку. Не  знаю,  у  какого  зверя  мое
заклинание изъяло этот орган зрения, но  когда  этот  глазище  осуждающе
мигнул остатком полуоторванного века, мне стало очень нехорошо. Я быстро
сбегал на кухню за половой щеткой и ведром, смахнул моргающий сувенир  в
емкость и, спустив его в мусоропровод, с облегчением  подумал:  "Хорошо,
что я не дошел до заклинания "Полной правды", а то получил бы в  подарок
слоновий язык. Представляю, что  бы  он  мне  высказал  по  поводу  моих
магических способностей".

Глава 2

   Первый  шаг  после  произнесения  заклинания   необходимо   выполнять
перпендикулярно вектору его направленности, в противном случае вы можете
оказаться под прямым воздействием обратной петли. Проще говоря - смотри,
куда прешь!

   В  пятницу  ранним  вечером  Сашка  подобрал  меня  у  станции  метро
"Тульская" и мы на его старенькой "восьмерке" отправились  на  самый  юг
Московской области в сторону города Серпухова. Симферопольское шоссе  за
кольцевой дорогой было достаточно свободным, поскольку  дачный  сезон  у
москвичей еще не начался, так что доехали мы до городка Протвино, как  и
планировали, за два с небольшим часа.
   Коттедж на окраине городка, к которому мы подъехали, был погружен  во
тьму. Освещенными были лишь два окна на втором этаже,  да  еще  лампочка
над входом в дом бросала желтый круг света на дверь  и  крылечко  в  две
ступени перед нею.
   Сашка подрулил к воротам, вышел  из  машины  и  по-хозяйски  принялся
бренчать ключами над воротным замком. Распахнув  металлические  створки,
он завел свой лимузин  на  стояночную  площадку  и  отправился  запирать
ворота, а я вылез со своей небольшой сумкой  из  машины  и  с  интересом
огляделся вокруг. Было уже достаточно тем но, но я  все-таки  разглядел,
что  коттедж  расположился  не  далеко  от  берега  реки,  так  что   ее
серебристую ленту вполне можно было разглядеть.  За  рекой  расстилалось
довольно большое  открытое  пространство,  а  за  ним,  судя  по  всему,
начинался лес.
   В этот момент входная дверь отворилась и из-за  нее  выглянул  парень
моих лет в легких джинсах, фланелевой рубашке и  тапках  на  босу  ногу.
Посмотрев на меня с оценивающим прищуром, он поинтересовался:
   - А ты к кому?..
   Однако я ничего не успел ему  ответить  -  за  моей  спиной  раздался
Сашкин голос:
   - А мы к вам, Игорек... Лена мне звонила, вот мы и приехали... А  это
Серега, я вам о нем рассказывал.
   Взгляд Игорька переместился за мою  спину,  и  его  прищур  мгновенно
исчез в довольной, широкой улыбке:
   - Сашок, как хорошо, что вы смогли к нам выбраться! Проходите,  а  то
холоду в дом напустим. - Игорь отступил в дом, пропуская нас.
   Мы вошли внутрь, и Игорь сразу  повел  нас  по  неширокой  деревянной
лестнице наверх, на второй этаж, по пути приговаривая:
   - Мы вас в одной комнате поместим - меньше то пить  и  теплее  будет.
Хотя у нас днем уже припекает,  но  ночью  еще  холодновато.  Сейчас  вы
разместитесь, а я Ленке скажу, чтобы она ужин собрала...
   - Как Толька?.. - перебил Игоря Резепов.
   - Сейчас практически все в порядке,  -  несколько  торопливо  ответил
Игорь. - А пять дней назад он нас здорово напугал. Да вот ужинать сядем,
мы вам все расскажем.
   Он толкнул простую деревянную  дверь  и  пропустил  нас  в  небольшую
комнату, в которой стояло две узкие кровати и одна тумбочка. За  дверью,
прямо на дощатой стене  была  прибита  вешалка,  под  которой  сиротливо
притулились две пары больших, изрядно  поношенных  тапок.  Кровати  были
застелены чистым бельем, имели подушки и толстые шерстяные  одеяла.  Под
окном жарко тлела спираль электрического камина.
   - Раздевайтесь и спускайтесь  на  кухню,  а  я  пойду  за  Ленкой,  -
скороговоркой проговорил Игорь и прикрыл дверь.
   - Выбирай, - кивнул Сашка на кровати и начал стаскивать с  себя  свой
старый пуховик.
   Я  поставил  свою  сумку  у  дальней  от  окна  кровати,  снял   свое
франтоватое кожаное пальто и аккуратно повесил его  на  вешалку.  Затем,
сбросив ботинки, я сунул ноги в тапки и повернулся к Резепову:
   - А ручки перед едой помыть где в этом доме можно?
   Сашка только молча кивнул, приглашая меня за собой.
   Мы спустились на первый этаж. Под лестницей находилась  узкая  дверь,
которая вела в просторный санузел. Умывшись, мы  направились  на  кухню,
где уже сидел  за  столом  Игорь,  а  возле  плиты  суетилась  невысокая
светловолосая круглолицая и веснушчатая девчонка, про которую можно было
сразу сказать, что она из породы Резеповых.
   Как только мы оказались за столом, перед нами были поставлены большие
тарелки, наполненные яичницей с салом. Игорь свинтил крышечку с  бутылки
"Столичной" и наполнил маленькие хрустальные стопочки.
   Выпив холодной водки, мы набросились на яичницу, а Леночка присела  к
столу   и   с   удовольствием   наблюдала   за    уничтожением    своего
гастрономического шедевра.
   Когда первый голод был утолен, Игорь снова наполнил стопки, но  Сашка
отрицательно покачал головой и по вернулся к сестре.
   - Рассказывай... - негромко проговорил он и, поло жив  подбородок  на
подставленные кулаки, уставился на Лену внимательным взглядом.
   Я тоже отложил вилку и приготовился внимательно слушать.
   Лена посмотрела на Сашку, потом перевела  взгляд  на  меня,  и  в  ее
глазах появился испуг:
   - А рассказывать-то особенно нечего...
   - Что есть - то и рассказывай... - несколько мягче попросил Сашка.
   Лена вздохнула и, как послушная школьница, начала:
   - В прошлую субботу мы начали перекапывать огород. Апрель  кончается,
скоро уже посадки начнутся.
   Резепов кивнул, словно приглашая свою сестру  переходить  к  существу
вопроса, и та заспешила:
   - Ну, мы почти целый день на улице провозились. Устали, конечно, да и
темновато становилось, так что  уже  собирались  заканчивать  работу.  А
Толик и еще трое ребят на улице играли, мяч они  гоняли,  ну  и  кричали
здорово. И вдруг как оборвало, или, вернее, словно  нас  колпаком  каким
накрыло - тихо стало, я такой тишины и не слышала никогда. С минуту  эта
тишина стояла, а потом звонко так - бом-м-м, как будто лопнуло что-то. И
сразу в воздухе вокруг нас  замелькало,  замелькало...  Я  даже  сначала
подумала, что у меня это просто в глазах от усталости зарябило, а  потом
рассмотрела. Знаешь,  такое  впечатление,  словно  серебристые  снежинки
величиной с пол-ладони в воздухе кружатся, но  на  землю  не  падают,  а
прямо так в воздухе постепенно тают. Очень  красиво.  Но  через  минуту,
может быть, чуть больше, все это исчезло. Постепенно так растаяло.
   Мы с соседями, они тоже в огородах копались,  собрались  на  улице  и
рассказываем  друг  другу,  кто  что  слышал  и  видел.   Потом   начали
придумывать, что бы это такое могло быть, в общем, целый диспут провели.
Ты же знаешь, у нас здесь всяких умных контор  много  понапихано,  да  и
Обнинск недалеко,  так  что  сошлись  на  том,  что  опять  какой-нибудь
эксперимент из-под контроля вышел. Морозов Витька, сосед наш, через  два
дома живет, даже  счетчик  притащил  радиацию  мерить,  только  не  было
никакой радиации.
   Долго мы так-то стояли, рассуждали да спорили - работать-то уже никто
не хотел. И тут подбегает Димка Морозов, Витькин  сын,  и  говорит  мне:
"Теть Лена, а ваш Толька в обморок упал".
   Я подбежала к ним и, ты знаешь, страшно испугалась. Даже не того, что
Толик лежал прямо на земле, странно так вытянувшись, а того, что Ленька,
дружок его закадычный, "не разлей вода", стоял рядом с ним, поддавал ему
ногой под ребра и приговаривал: "Ну что развалился, вставай давай, козел
ленивый!"
   Я набросилась на него, оттолкнула, Тольку на руки подхватила и кричу:
"Ты что делаешь, поганец?!" - а он ощерился страшно так и как зашипит на
меня: "Я, - говорит, -  тебе,  старая  корова,  рога  пообломаю,  будешь
знать, как меня толкать!"
   Я от таких его слов чуть сына из рук  не  выронила,  Ленька  в  жизни
никогда таким... не был. Ну в этот момент  как  раз  Наталья  подбежала,
Ленькина мать. Схватила его за шиворот и ну трясти: "Ты как, поганец, со
старшими разговариваешь!.." - а тот  извернулся,  и  я  думала,  что  он
сейчас мать свою  ногой  в  живот  ударит.  Только  в  последний  момент
остановился он. Смотрю, Борис подходит, отец Ленькин.  Тот  ругаться  не
стал, взял его за руку и молча домой повел.
   Ну а мой-то сыночек лежит у меня на руках, голова запрокинулась,  сам
бледный, под глазами круги черные, и показалось мне, что  не  дышит  он.
Тут Игорь подошел, за брал у меня Толика и в дом отнес. Раздели мы  его,
в постель уложили, а он все без сознания. Видно, что дышит,  а  глаз  не
открывает и не говорит ничего. Вызвали мы "скорую".  Приехали  они  часа
через два. Пацан - фельдшер, наверное, и  медсестра  с  ним.  Послушали,
постукали, по мяли, давление  померили.  Потом  пацан  этот  и  говорит:
"Ничего понять не могу - организм работает вроде бы нормально, сердце  в
порядке, живот в порядке, давление нормальное. Может, он головой  сильно
стукнулся?"
   "Да, нет, - отвечаю. - Ребята говорят,  что  все  нормально  было,  и
вдруг он на землю повалился..."
   Фельдшер это что-то сестре сказал, смотрю, она шприц  готовит.  Я  их
спрашиваю: "Вы что хотите сыну вколоть?", а фельдшер мне  отвечает:  "Да
ничего особенного. Сделаем инъекцию витаминов для поддержки организма, А
так у вашего сына я ничего не обнаруживаю".
   "Но он же без сознания!" - говорю.
   А он мне: "Ну хотите, мы его в больницу заберем?.."
   Игорь до этого стоял, молчал, а тут говорит: "В какую вы его больницу
повезете,  когда  сами  говорите,  что  у  него  ничего  нет.  Дома  сын
останется..."
   Фельдшер сразу согласился и спорить не стал. Только сказал, чтобы  мы
ампулу его не выбрасывали, и посоветовал, если за воскресенье ничего  не
произойдет, в понедельник врача участкового вызвать.
   Ну, в воскресенье весь день  Толик  лежал  в  постели  и  в  себя  не
приходил. Я думала, что умру, на него глядя. Хорошо, Игорь рядом был.  А
ближе к вечеру Толя говорить начал.  Лежит,  глаза  закрыты,  дышит  так
спокойно, и вдруг тихо-тихо: "Нет, мне домой надо..."
   Еще немного полежит, и опять: "Нет, я домой хочу, к маме..."
   Знаешь,  словно  кто-то  его  уговаривает  уйти  куда-то,  а  он   не
соглашается...
   В понедельник я утром на работу позвонила, отпросилась на два дня.  А
буквально тут же Толик в себя пришел. Глаза открыл и говорит:  "Мама,  я
кушать хочу".
   Врача я вызывать не стала, у него и не болело ничего. Полежал он  два
дня, а лотом вставать начал.  Правда,  в  школу  я  его  всю  неделю  не
пускала, слабость у него сильная была.
   Лена замолчала и посмотрела на Игоря, словно спрашивала  у  того,  не
упустила ли она чего.
   Резепов кивнул и посмотрел на меня:
   - Ну и как тебе история?
   Я потер подбородок:
   - Очень интересно... Мне бы еще с мальчиком поговорить...
   - Он  сейчас  спит!..  -  тут  же  вскинулась  Лена.  Я  успокаивающе
улыбнулся и ответил:
   - Да я не тороплюсь. Вы же говорите, что он встает и  чувствует  себя
достаточно хорошо, так что мы можем отложить разговор на завтра.
   Лена сразу успокоилась, зато встревожился Игорь:
   - А что вы хотите у него узнать?
   Я перевел глаза на отца мальчика. Он действительно был  не  на  шутку
встревожен.
   - Вы с ним не разговаривали  о  том,  что  произошло?..  -  осторожно
поинтересовался я.
   Игорь встревожился еще больше. Он даже встал из-за  стола  и,  достав
дрожащими пальцами сигарету, сунул ее в рот, но  затем  снова  присел  к
столу и выдернул сигарету из губ.
   - Я вас очень прошу не говорить с Толькой об Этом случае!..
   - Почему?.. - еще осторожнее спросил я.
   - Мне не хочется, чтобы он об этом вспоминал... - Игорь чуть помолчал
и добавил:
   - Понимаете, у меня такое впечатление, что Тольку что-то очень сильно
испугало, и он об этом постоянно думает. Если его начать  расспрашивать,
он может снова впасть в забытье - защитная реакция организма.  Пусть  он
об этом забудет.
   - Как себя чувствует Ленька, о  котором  вы  говорили?  -  перевел  я
разговор на другое.
   Лена посмотрела на Игоря, потом перевела взгляд на меня и  недоуменно
пожала плечами. А Игорь скорчил гримасу и ответил:
   - Этому маленькому негодяю тоже  врача  вызывали.  У  него  оказалось
сильное нервное расстройство...  Хотя  какое  там  расстройство?  Просто
распоясался мальчишка совершенно! Один отец и может с ним справиться.  В
школе за неделю дважды подрался,  оба  раза  до  большой  крови.  Причем
дерется  так  исступленно,   что   его   даже   старшеклассники   начали
побаиваться. Дома хулиганит. Если так дальше пойдет, он через полгода  в
колонии окажется...
   - А вы говорили, что с Толиком еще два мальчика игра ли... Ну,  кроме
Леньки. С ними ничего не произошло? - не унимался я.
   Теперь уже Игорь недоуменно пожал плечами:
   - Да вроде все в порядке. Димку Морозова я вчера видел. Поздоровался,
как обычно, мальчишка. Нет, все в порядке! - уверенно закончил Игорь.
   - А почему ты нас так расспрашиваешь? -  снова  вступила  в  разговор
Лена, не замечая, что перешла на "ты".
   Я оглядел лица ребят и уловил в глазах Сашки знакомый блеск. Он,  без
сомнения,  что-то  знал.  Однако  я,  не  обращая  внимания  на   своего
всезнающего друга, коротко, но достаточно подробно  рассказал  все,  что
узнал о том необычном феномене, который они наблюдали, и о том  эффекте,
который этот феномен производит на мальчишек от восьми  до  четырнадцати
лет. Закончил я свой рассказ так:
   - Теперь вы понимаете, что случай с вашим сыном абсолютно  нетипичен.
И мне крайне необходимо разобраться, в чем здесь дело. Может  быть,  ваш
Толька под скажет, как бороться с этой напастью. Ну  и  сами  понимаете,
распространяться о том, что я вам рассказал, никому не  стоит.  Не  надо
людей понапрасну нервировать.
   - Как же не  надо?  -  неуверенно  переспросила  Лена.  -  Я  считаю,
родители должны знать,  что  угрожает  их  детям...  Если...  если  твой
рассказ - правда и если все так и есть, как ты сам считаешь.
   - А что мы можем людям сказать, если сами пока практически ничего  не
знаем... Ничего не можем сделать. Ну крикнем мы: "Берегитесь!.." А  чего
беречься?
   Мы замолчали. Игорь наконец-то закурил.  Резепов  хмыкнул  и  шлепнул
ладонью по столу:
   - Ладно. Утро вечера мудренее. Уже поздно,  так  что  пора,  пожалуй,
ложиться.
   И он встал из-за стола.
   Я поднялся следом и улыбнулся Лене и Игорю:
   - Не волнуйтесь, теперь все будет нормально. Эти серебристые  блестки
еще ни разу не замечали дважды в одном месте.
   Когда мы поднялись в свою спальню и  улеглись,  я  как  бы  ненароком
спросил у Сашки:
   -  А  ты-то,  друг  конопатый,  откуда  узнал  об  этой  мальчишечьей
напасти?
   - А я, мой бледнолицый брат, придерживаюсь принципа: друг моего друга
- мой друг. Так что я достаточно часто общаюсь и с Машеусом, и с  Эликом
Абасовым. Именно я, чтоб ты  знал,  помогал  Элику  собирать  тот  самый
материал, с которым он тебя впоследствии познакомил.
   Все это было сказано достаточно резко, даже, я бы сказал, обиженно, и
после  этой  тирады  Сашка  повернулся  на  бок,  ко   мне   спиной,   и
демонстративно засопел.
   Утром мы по субботней  привычке  встали  достаточно  поздно  и  после
плотного завтрака направились в огород наших хозяев проводить подготовку
к весенним посевным работам. Три лопаты в крепких мужских руках были  на
столько мощным сельскохозяйственным орудием, что уже до обеда  нами  был
закончен подъем зяби на отведенном  участке.  Женщин  в  лице  Ленки  мы
изгнали с места нашего трудового подвига, а вот Толька  практически  все
время крутился возле нас. А где еще крутиться  десятилетнему  мальчишке,
если не возле отца и его друзей.
   Я во время этой огородной копки все время поглядывал  на  мальчика  и
пришел к