асности в
этом случае еще  не  пришло ни к  какому выводу,  сказал  он. Однако к этому
времени Гомулка уже был на свободе. В декабре 1954 г. его перевели из тюрьмы
в госпиталь и после основательного медицинского обследования тихо отпустили.
     Спыхальскому пришлось ждать своего освобождения дольше. Велись споры  о
том  нужно  ли  отдавать  его  под  суд.  Некоторые члены  Политбюро  хотели
переложить  решение  этой  задачи на  Москву. Еще  в феврале  1956 г.  Берут
советовался с Хрущевым, но советский руководитель сказал, что решение должна
принимать польская  партия. В марте  1956  г. Политбюро окончательно  решило
выпустить Спыхальского на свободу.
     Гомулке пришлось  ждать  своей реабилитации еще полгода. Он  уже не был
больше   "империалистическим   агентом",  но  оставался  "националистическим
правоуклонистом, который  отошел от правильной марксистско-ленинской линии".
В  июне  1956 г.  в  Познани  произошло  восстание.  Этот первый вооруженный
протест рабочих  против своих угнетателей открыл Гомулке путь к политической
жизни. 5 августа он был восстановлен в партии.
     "Польский  октябрь"  снова  привел  его  спустя  два месяца на  вершину
власти. В Польше были  беспорядки и поднявшийся  из небытия Гомулка  казался
надеждой всем и каждому. В глазах народа  он был жертвой  "польского  пути",
патриотом,   прилагавшим   усилия  для  того,  чтобы  оказать  сопротивление
руссификации.  Для партии он  был единственной альтернативой обанкротившейся
руководящей клике.
     История признала  правоту за партией,  а не  за  народом.  Гомулка  был
избран Генеральным Секретарем, Спыхальский стал  министром обороны, а  Комар
получил  пост  командира  частей  безопасности.  Бывшие  "империалистические
агенты" спасли  партию  от  ярости  масс.  Народ  тщетно  надеялся  на новый
"польский  путь"  к  свободе.  Именно  вышедшая  из  тюрем старая  партийная
сталинская  гвардия  предотвратила   распад  польской  КП  и   под   угрозой
вооруженной  русской  интервенции шаг за шагом вернула волнующуюся страну  в
сферу советского влияния.
     Круг замкнулся.

ГЛАВА 12 ПОСЛЕДСТВИЯ И ЗАКЛЮЧЕНИЕ

     Современность всегда является  результатом  истории, но только одним из
возможных результатов.  Сталинизм не  был  неизбежным  следствием ленинизма.
Развитие большевистской  революции  имело  и другие  альтернативы и  если бы
победила  альтернатива  Бухарина,  то  наверняка советский  тип  социализма,
несмотря на его царистско-аристократические полуфеодальные предпосылки,  шел
бы по  совершенно другому  пути (об альтернативе Бухарина  см.  Cohеn 1985).
[58
     ]   И   Хрущев   своим   процессом   десталинизации  (и   ревизии
сфабрикованных процессов) открыл перед Восточной Европой новые альтернативы.
В   начальном   периоде   страны   сателлиты  педантично   следовали  курсу,
проложенному  Советским Союзом, однако потом  они  начали искать собственный
путь. Польша, Венгрия и Чехословакия при отходе от сталинизму рискнули пойти
на  решительный  разрыв  со  сталинизмом  и  вскоре  показали  осуществление
гуманного  социализма,  в  то время  как  Румыния,  Болгария  и  ГДР  начали
отступление и  пытаясь "преодолеть" свое сталинское прошлое, в сущности  его
возвращали.
     Тем не менее под  давлением  Хрущева тем же самым  сталинистам, которые
организовывали  лживые,  выбитые  посредством  жестокого террора  приговоры,
пришлось   их  пересматривать.  Это  основное  противоречие  характеризовало
процессы пересмотра  во всех восточно европейских  странах и его можно  было
решить только новым давлением, раньше или позже,  медленным или быстрым. Все
вожди  сателлиты  были  вынуждены  объявить  процессы   против   коммунистов
аннулированными, их  казненных  жертв  невиновными,  а выживших  - полностью
реабилитировать.  Начало   было  положено  в  Венгрии  в  сентябре  1954  г.
Возмущение,     вызванное     будапештскими     разоблачениями,     побудило
коллег-сателлитов Ракоши сделать паузу, однако остановить процесс они уже не
могли. В  апреле 1956 г. своих жертв тихо реабилитировали болгары, в июле за
ними  последовала  ГДР, а в августе  Польша. Народное восстание  польского и
венгерского  октября снова прервало этот процесс, который  смог продолжиться
только через несколько лет. В сентябре 1965 г. Румыния  тихо реабилитировала
своих  жертв.   В  Чехословакии  в  августе  1963  г.  произошло   частичное
разоблачение    сфабрикованных    процессов,    однако   только   устранение
руководителей, ответственных за их организацию и попытка построить социализм
с человеческим лицом в апреле 1968 г. позволили обнаружить всю правду.
     Сфабрикованные  процессы были не  только неразрывной частью сталинизма,
но в то же время и самым грубым его выражением, поэтому они  стали  исходным
пунктом  кристаллизации  борьбы за  десталинизацию.  Райк, Костов. Сланский,
Гомулка, Меркер,  Лука и их товарищи все  были сталинистами,  хотя Учитель и
отвел  им роль уклонистов, и оппозиционеров. Десталинизация придала им новую
роль  и превратила  их  в символы  гуманного  социализма,  освобожденного от
террора,  подавления   и  лжи.  Ложно   обвиненные  теперь  превратились   в
обвинителей.
     Помощники  режиссеров   сфабрикованных  процессов,   пережившие  смерть
Сталина, осознавали опасность,  которую  нес для них  пересмотр  приговоров,
требуемый Хрущевым. В Румынии, ГДР и Болгарии удалось провести  реабилитацию
как   чисто  внутренние  дела:   за   закрытыми   дверями   и  без   участия
общественности. Они переложили всю вину на Берия и  объявили,  что после его
казни  и кратких  сообщений о  реабилитации  жертв,  стыдливо  появившихся в
партийной  прессе,  "социалистическая  законность"  восстановлена.  Людей во
второй раз принесли в жертву. В Румынии Георгиу-Деж снял с себя обвинения  в
терроре  тем,  что  обвинил  в  них  посмертно  освобожденного  от уголовных
обвинений  Луку.  В  Болгарии прошлое  Костова  было  просто  вычеркнуто  из
истории. В предисловии к его речам  и статьям, опубликованным  в 1978  г. ни
словом  не  упоминалось,  ни  о  его  свержении,  ни  о  его  казни.  В  ГДР
сфабрикованные  процессы  были  объявлены  лживой  пропагандой,  как  сказал
Ульбрихт: "Агенты Берия не смогли причинить нам никакого вреда."
     Совсем по другому  развивались события в  Польше. Здесь к власти пришли
жертвы чистки, которые  свергли  организаторов  сфабрикованных процессов,  и
героем антисталинского стремления  к справедливому миру оказался Гомулка. Но
его  возвращение  было  пассивной  победой.  Он  в  бездействии ожидал, пока
могучий поток народного  восстания в октябре 1956 г.  не  вынес его во главу
нации, как символ  человечного,  польского социализма, и  остался тем, кем и
был   всегда:   авторитарным,  прилежным,  добросовестным,   интеллектуально
ограниченным  партийным  аппаратчиком.  Громадное  доверие  народа  он  смог
использовать  только  для  того,  чтобы  восстановить  репрессивный   режим,
соответствующий  послесталинскому  Советскому  Союзу.  Гомулка,  эта  жертва
сталинского  террора  не оправдал  надежд.  Он  оказался фальшивым  символом
лучшего мира.  Студенческие волнения мая 1968 г., которые  имели своей целью
осуществление   социалистических  идеалов,  состоялись  уже  против  него  и
восстание  голодных,  эксплуатируемых  рабочих  верфей  в  декабре  1970  г.
поставило точку  на его  карьере. Десять  лет  спустя  в  1980  г.  в начале
движения Солидарности  о реальном политике  Гомулке забыли, однако легенда о
нем,  родившаяся  в  годы  антисталинсокй  борьбы  за   его  освобождение  и
реабилитацию стала  источником  новых призывов. "В  известном  смысле все мы
дети  октября  1956  г., когда Гомулка вернулся  к  власти" -  говорил  Адам
Михник,  влиятельный  теоретик  Солидарности,  однажды  в  интервью  газете.
"Современность  - это  часть  процесса,  начавшегося  в  1956  г.,  процесса
антитоталитарного  самоуправления  общества,  который является  единственным
путем к демократическому будущему".  В Венгрии ужасы правды о сфабрикованных
процессах  послужили  самым  сильным  толчком  к революции  октября 1956 г..
Десталинизация началась,  как  и  вообще  в  странах-сателлитах  с  давления
Москвы,  когда  Хрущев в июне 1953 г. вызвал к себе  Ракоши  и потребовал от
него  вернуть в  Политбюро Имре  Надя, выведенного из  руководства  во время
процесса Райка "за правооппортунизм" и  назначить  его  премьер-министром. В
1954  г.  ему пришлось  также  под давлением Москвы  выпустить  из тюрьмы  и
реабилитировать Яноша, Кадара и их товарищей. Два месяца спустя  процесс был
назван "провокацией Берия".
     В начале  борьба  за десталинизация  была очень  неравной. Клика Ракоши
держала в своих руках партийный аппарат  и тайную полицию, Надь  оставался в
руководстве  изолированным, несмотря  на его огромную популярность у народа,
который поддерживал предложенные им реформы. Только реабилитация коммунистов
привела  к  решительному  перелому  внутри   партии.  Рассказы  выживших   о
перенесенном  ужасе превратились  в  беглый  огонь по  партии  и  требования
наказать  убийц  и  возвращения   к  преданным  и  коррумпированным  идеалам
социализма.
     Восстание  вспыхнуло 23 октября 1956 г., но фактически оно началось уже
6 октября с торжественного перезахоронения Райка и его товарищей, на котором
200 000 человек  отдали  последние почести казненным, но,  прежде всего, это
был демонстрация за свержение преступной системы. Только единицы еще помнили
сталиниста Райка, как тот единственный демонстрант, который прошептал: "Если
бы он сейчас  жил,  то приказал бы  стрелять в людей".  Казненный Райк  стал
символом национальной свободы и социальной справедливости.
     Именно выжившие жертвы сфабрикованных процессов сплотились  вокруг Имре
Надя  и инспирировали или организовали  венгерскую  революцию, - "троцкисты"
Кадар, Каллаи,  Донат, Лосончи,  Харашти, Уйдели; "райкисты" - Адам, Хелтаи,
Мод, Сас и  Юлия Райк,  вдова казненного.  Только на конечной стадии,  когда
элементарное  насилие  перехлестнуло руководящую фигуру Имре  Надя, их  пути
разошлись. Одна группа во главе с Кадаром примкнула к русским, другую группу
русские  отвергли и  отдали под  суд.  Так Лосончи,  который  смог  выжить в
сталинском лагере,  был убит  в  послесталинской следственной тюрьме. Третья
группа погрязла в беззаконии. Хелтаи и Сасу удалось уйти на Запад. Адам  был
арестован и во второй раз брошен в тюрьму, как американский агент.
     Роль  жертв  сталинских сфабрикованных  процессов до  сих пор  осталась
живой  в  символической фигуре Райка.  Режим  Кадара  знает,  почему  вместо
честного  анализа официальная  историческая наука отделывается фразами  типа
"нарушения  социалистической законности" и "культ личности".  Символ остался
живым не только в абстрактном, но и в конкретном смысле: молодой Ласло Райк,
сын казненного, является одним из выдающихся представителей новой оппозиции,
для которой социализм означает не только много гуляша.
     В  Чехословакии  сфабрикованные  процессы  нанесли  на  историю  страны
решающий  отпечаток фазы  десталинизации через пражскую весну до сегодняшних
дней. Сопротивление политике реабилитации, навязываемой Хрущевым, здесь было
особенно упорным.  Хотя Готвальд и  умер  уже через две  недели после смерти
своего кремлевского  Учителя, организаторы сфабрикованных процессов Новотны,
Запотоцкий, Чепичка, Бачилек, Копецкий сохранили власть и  саботировали курс
ревизии, исходящий из Москвы. Выжившие жертвы медленно выпускались из тюрем,
в которых они оставались еще долгое  время после смерти Сталина, а  комиссии
по пересмотру приговоров находились под постоянным  давлением убийц, которые
стремились  не допустить  реабилитации  своих жертв.  Еще в сентябре 1957 г.
казнь Сланского была признана "оправданной" и тем самым цинично сделала  его
самого  ответственным за  свою собственную судьбу. В 1963 г.  с него  и  его
товарищей правда  сняли  уголовные обвинения,  но  оставили "политические  и
идеологические ошибки". Полная реабилитация произошла только после свержения
Новотного и его клики в апреле 1968 г.
     История  "пражской  весны"  известна  довольно  хорошо,  поэтому  можно
ограничиться  только  кратким  ее  наброском.  Возвращение  жертв  процессов
Сланского  в  политическую  жизнь  стало  своеобразным  мостом  к  свободным
демократическим  традициям  довоенной  партии, разрушенным в  годы  террора.
Реабилитированные стали  точками кристаллизации движения, подержанного  всем
народом, в  котором  слились  надежды  на  десталинизацию. Именно Смрковски,
Свобода, Гусак,  Павел,  Голдштюкер и  их  товарищи, подготовившие свержение
клики  Новотного,  поддерживаемой  Хрущевым и Брежневым, привели на  вершину
партийной  власти Дубчека и его группу, руки которых были не замараны кровью
и разделили  с ними власть. Вместе с Дубчеком они  стали  жертвами советской
интервенции 20 августа 1968 г.
     В  отличие от  Венгрии  в  Чехословакии  единицы  перебежали  в  лагерь
русских.   Кроме   "буржуазного   националиста"    Гусака    и   политически
незначительного "фильдиста" Вилема Нового все бывшие жертвы выступили против
ввода  советских  войск  и  остались  верными  идеалам  "пражской  весны". В
гнетущей  атмосфере  наших  дней они  стали никем  - осужденными на забвение
внутренней  эмиграции  или  (как  это  было  уже  однажды   перед  Гитлером)
принуждены к внешней  эмиграции. Несмотря  на  это они остались  влиятельным
политическим  фактором.  Сталинист  Сланский   не  мог  после  своей  смерти
подняться,  как  символ  свободы, но  пережившие  показательные  процессы не
нуждались  в  политических истолкованиях.  Двойные жертвы  террористического
подавления сталинского времени и  "нормализованного"  подавления эры  Гусака
персонифицировали  непрерывность  второй  лжи  и сохранили  надежду на новую
"пражскую весну"
     Сталинские сфабрикованные процессы никоим образом не относятся только к
прошлому: в Албании, Китае и Камбодже они продолжались до наших дней. Однако
в  Восточной  Европе это глава  истории  партии,  закрытая 30  лет назад. Из
средства подавления  оппозиции в  руках Сталина они  выродились  в  средство
подавления самой партии.  "Коллективное руководство" Советского Союза больше
не  хотело дрожать  за свои собственные жизни  и  желало допускать произвола
нового единоличного вождя. В странах-сателлитах  тоже не хотели возвращаться
к   практике   террора  против  собственных  товарищей;  неосталинизм,   как
показывает пример Румынии, возможен и без сфабрикованных процессов.
     Поэтому значение этих  процессов для современности  состоит не только в
том,  что они могут повториться. Напротив:  польское  восстание,  венгерская
революция и  пражская  весна, которые  неразрывно  связывают  сфабрикованные
процессы с современностью, как и их  бывшие жертвы Кадар и Гусак,  уже давно
принадлежат  истории  и  это  относится  не  только   к  Польше,  Венгрии  и
Чехословакии.  Однако  основания  для  того,  чтобы  призрак  сфабрикованных
процессов, несмотря  на  все  усилия  правителей нельзя стереть  из сознания
народов  Восточной  Европы, лежит глубже. Жертвы  террора остаются важнейшим
фактором,  поскольку радикальный  разрыв  со сталинизмом был сделан  или под
внутренним или  под внешним давлением,  ибо "реально существующий социализм"
вырос из сталинизма и не может избавиться от его наследия.
     Толчок к десталинизации в Советском Союзе захлебнулся. Как только казнь
Берия  устранила опасность  террора и постоянной  угрозы для  жизни  большая
часть выживших  работников аппарата, созданного Сталиным,  сплотилась вокруг
Хрущева. Однако когда он попытался осуществить принципиальные изменения, они
его свергли.
     Казалось,  что Горбачев начал с того места, где  потерпел  крах Хрущев.
Преобразование советского общества получило новое измерение, оно вернулось к
началу сталинского периода, они  хотели отказаться от заглушенного  наследия
шестидесятилетнего   периода  ошибочного  пути  и   снова   связать  жестоко
разорванную нить между поздним Лениным и казенным Бухариным.
     Теперь судьба Восточной Европы зависела от нее самой.


ПРИМЕЧАНИЯ

     1. Югославия не включена в эту книгу. Чистка партии от "коминформистов"
- коммунистов, которые в конфликте  с Коминформом встали  на сторону Сталина
или  или просто  позволили себе высказать сомнение  в правильности разрыва с
Советским Союзом относится к  другой категории тоталитарного коммунизма. Она
подавляла в  принципе  "честную",  а  не  искуственно  созданную  оппозицию,
преследовала  и бросала  в тюрьмы настоящих, а  не  придуманных шпионов,  но
сфабрикованных процессессов там не было.
     Это не означает, что чистки Тито были гуманнее или справедливее, чисток
Сталина.  Обе  видные  жертвы,  члены  Политбюро  Гебранч  и  Жуйович,  были
арестованы  вскоре   после   разрыва.   Гебранч   совершил   самоубийство  в
следственной  тюрьме.  Жуйович  провел два с  половиной года в тюрьме и  был
особожден только в сентябре  1950  г.,  после того, как он пересмотрел  свои
просоветские взгляды.  С 1948 г. до ликвидации  лагерей  для интернированных
около  12 000 "коминоформистов"  были посланы в Голы Оток (ранее необитаемый
остров  в  северной  части  Адриатического  моря) на принудительные  работы.
Многие из них были арестованы просто потому, что в частных беседах позволили
себе  сдедать  критические замечания или  слушали радиопередачи  на коротких
волнах  из  стран  Коминформа.  В  каторжном   лагере  они  были   полностью
изолированы от внешнего мира и  многие из них умерли от жестокого обращения.
Тысячи остальных, хотя и избежали интернирования, были уволены или лечились,
как больные, их семьи  были разбиты, женщин заставляли разводиться со своими
"преступными"  мужьями,  на детей  окзывалось давление,  чтобы они  публично
заклеймили своих родителей, как врагов.
     Несмотря на  формальное  сходство,  содержание  и  сущность  титоисткой
чистки отличались от сталинской.  Разрыв Тито с Советским Союзом  не  только
закрыл  для Сталина путь в  Югославию, но и прервал  путь Тито в сталинизм и
тем самым в сталинскую практику сфабрикованных процессов.
     2.  Микояна объявили "турецким  агентом", а  писателей Илью Эренбурга и
Алексея Толстого - "международными шпионами" (Medvedev 1949, c. 157).
     3. Дословный текст обмена письмами  резолюции  Коминформа  напечатаны в
The Soviet - Yugoslav Dispute. Text of the Published Correspondence. London,
Royal Institute of International Affairs, 1948.
     4.  О  растущем напряжении в  югославско-албанских отношениях см.  Pano
1968, c. 68ff; Scеndi  196  c. 313f;  Wolff 1970, c. 275ff; Lеndvai 1969, c.
187ff).
     5. О несколько односторонней трактовке  югославского вклада в албанскую
экономику говорится в Белой книге югославского министерства иностранных дел,
Белград 1949. См. также Scendi 1956, c. 229ff; Dedier 1979, c. 171ff; Djilas
1985, c. 145f).
     6. Процесс Дзодзе документирован  только  отрывочно. Протоколы процесса
до  наших  дней  остались  секретными.  Следующее  изложение  составлено  по
отрывочным  указаниям  в  литературе, сообщениям  в албанской  и югославской
прессе, а также доверительной информации югославских коммунистов.
     7.  В  первой  фазе  чистки,  последовашей  за  процессом  Дзодзе  были
ликвидированы  14 из  31  члена Центрального Комитета  и 32 из 109 депутатов
Народного Собрания. В последовавшей вскоре за этим второй фазе ряд армейских
командиров,  в  том  числе  Абдул  Шеху,  были  обвинены  в   "антисоветской
деятельности"  и  растреляны.  См.  Pano  1968, c.  93. Дальше  Белая  Книга
югославского Министерства Иностранных Дел цитирует сообщения албанских газет
из Тираны, Дурреса и Кукеса о процессах против "титоистских шпионов".
     8. Дзодзе - это единственная  видная  жертва чисток в Восточной Европе,
которая до сих пор еще - не реабилитирована.