ского и плебейского прин-
ципа "нации"; потому что оно забыло, что означает царская  власть  в  ее
традиционном понимании; потому что оно не помнило более, что  политичес-
кие проблемы неотдели мы от религиозных,  и  оставалось  безучастным  ко
всему, что выходит за материальные интересы и притязания  отдельных  рас
или наций; и предоставив свободное поле действия гуманизму и так называ-
емому "свободомыслию", оно превратилось  в  чисто  светскую  временну  ю
власть. Итак, мы приблизились к современным горизонтам,  на  которых,  с
одной стороны, мы видим действительно светское и  анти-аристократическое
государство, исчерпывающееся решением  хозяйственных,  милитаристских  и
управленческих вопросов и напрочь лишенн ое всякой компетентности в  ду-
ховных проблемах, а с другой стороны, терзаемую расколом лунную религию,
не интересующуюся политикой и якобы довольствующуюся, - как Католическая
Церковь,- великим интернациональным объединением веры, а на  самом  деле
способну ю лишь на  вербальное  пасторство  в  хвастливом  и  бесцельном
стремлении к благу народов - которые, в действительности, уже давно идут
своими собственными путями, не следуя никаким религиозным побуждениям, -
или к заботе о "душе", уже давно утратившей внутре нний, живой, конкрет-
ный, мужественный инстинкт духовной реальности.
   Такое положение дел не может продолжаться дольше. Кто хочет  серьезно
говорить о противодействии и не желает оставаться в  положении  того,  к
кому относится ироническое изречение - "Plus ca change,  plus  c'est  la
meme chose"("Чем больше это меняется, тем бол ьше это  остается  тем  же
самым" - фр.")- не должен более мириться с подобным отречением и  с  по-
добным распадом.
   Выход из кризиса западного мира возможен  только  при  восстановлении
абсолютного синтеза двух видов могущества - политического и сакрального,
материального и духовного: на основе арийско-языческого мировоззрения  и
кристаллизации высших форм интересов, жизни и личности -  как  принципов
новой универсальности.
   Нас нельзя упрекнуть в анахронизме. Единому духу можно присягнуть и в
новых формах. Суть в том, чтобы преодолеть мировой  распад  политической
идеи, чтобы возвратить государству его сверхъестественный смысл  и  сде-
лать его символом полной победы формы над ха осом.
   Мы тяжело больны от абстрактной "религиозности" и политического "реа-
лизма". Эта парализующая антитеза должна быть полностью отброшена во имя
оздоровления нашей традиции.
 
   ПРОТЕСТАНТСКОЕ ИЗВРАЩЕНИЕ И НАША АНТИ-РЕФОРМАЦИЯ
 
   Мы уже упоминали о  том  обстоятельстве,  что  мессианско-галилейское
учение по своей первоначальной природе не было предназначено для  созда-
ния особой формы общественной жизни или религии.  Оно  несомненно  имело
анархический, антиобщественный, пораженческий ха рактер, который  должен
был разрушить любой разумный порядок вещей. Оно было пронизано, одержимо
одной заботой: спасением человеческой души для якобы приближающегося на-
чала "Царствия Божьего".
   Но когда перспективы этого "Царствия" потускнели и почти исчезли сов-
сем, поддерживаемые надеждой силы распались, и чисто  индивидуалистичес-
кий аспект этой семитской религии  перерос  в  социалистический  аспект.
"Экклезия", сообщество верующих, понимаемое  как  безличная  мистическая
среда, основанная на взаимной потребности - любить, служить, "соучаство-
вать",- потребности во взаимной поддержке и  взаимной  зависимости  тех,
кому не достаточно одиночества, заменила собой  ускользающую  реальность
"Царствия Божьего".
   "Экклезию", о которой мы здесь говорим, следует отличать  от  католи-
ческой организации. Эта организация выросла из последовательной  романи-
зации "экклезии" в ее первоначальной форме: и эта романизация  в  значи-
тельной мере изменила духу "экклезии", подчинила  ее  семитскую  сторону
принципу иерархического авторитета и  символически-ритуальному  аспекту.
Важно понять изначальную реальность "экклезии" первых  христианских  об-
щин, уже вышедших из-под непосредственного влияния Иисуса  и  потерявших
ощущение начала "Царст вия Божьего". Именно в них скрыт зародыш той  си-
лы, которая должна была привести к типу современного  евро-американского
общества.
   Имперский принцип - это иерархия, порядок, идущий  сверху.  Принципом
христианской экклезии было равенство, братство. В  Империи  существовали
персонифицированные отношения зависимости: там были господа и были  слу-
ги. Там существовал кастовый режим в совершен ной форме. В экклезии  эти
отношения обезличились: экклезия стала союзом одинаковых существ  -  без
вождей, без классов, без традиционных различий, поддерживаемым лишь вза-
имной зависимостью и одинаковыми душевными потребностями. Иными словами,
в экклезии за родилась социальность, форма общежития, объединения в неч-
то коллективное и уравнивающе солидарное. И как мы сказали: дух  проявил
себя как разрушитель Духа.
   И это привело прямо к Реформации.
   Реформация - это великая катастрофа  нордического  человечества.  Она
есть вырождение, деградация до негативного  и  семитского  уровня  силы,
вдохновлявшей ранее германских императоров  на  борьбу  против  римского
ига. В идеале Гогенштауфенов в действительности м ы видим принципы  сво-
боды, независимости и индивидуальности, принадлежащие к изначальной эти-
ке германского племени. За эти ценности в Средние Века боролись, но  бо-
ролись духовно