ы взяли на борт одичавшую девушку,
я в полной мере ощущал  всю  мощь  паровых  машин,  несущих  пароход  по
океану. Когда я приводил в порядок волосы при помощи позаимствованной  у
кого-то расчески, дверь открылась, и стоящий за  порогом  матрос  весело
объявил:
   - Жратва подана, приятель. В пассажирском салоне. Прямо по  коридору,
первая дверь налево. Ошибиться невозможно.
   Поблагодарив его, я с удовольствием провел ладонью по  свежевыбритому
подбородку и посмотрел в зеркало. Здоровая, хотя  и  однообразная  диета
последних дней пошла мне только на  пользу.  Я  увидел  свое  еще  более
мужественное, правда, с несколько запавшими щеками лицо. В любом  случае
на умирающего от голода я не походил.
   Пассажирский  салон  оказался  потрясающе  уютным  -  мягкая  мебель,
картины на стенах. Но более всего  мое  сердце  согрел  вид  небольшого,
отлично укомплектованного бара в углу. На отдельном столе стояла  миска,
до краев наполненная дивным овощным рагу  с  изрядными  кусками  тушеной
говядины.
   Я увидел, что мне не придется пировать в одиночестве. В  салоне  была
рыжеватая блондинка Керрис  и  с  ней  трое  мужчин.  Все  четверо  явно
изнывали от нетерпения и очень напоминали детишек,  ожидающих  появления
факира. Когда я вошел, они встретили меня радостными улыбками.
   - Обойдемся без  церемоний,  -  сказал  высокий  чернокожий  мужчина,
показывая на миску с рагу. - Вы наверняка страшно голодны.
   - Не стану отрицать, - кивнул я. - Буду  счастлив,  если  мне  впредь
никогда не придется питаться триффидами.
   Эти слова их удивили, и они обменялись недоуменными взглядами.
   - Я принесу вам обещанный ром, - сказала Керрис, поднимаясь с кресла.
- Но прошу вас, начинайте с чего-нибудь более существенного. -  С  этими
словами она подошла к бару и плеснула в стакан щедрую порцию рома. - Да,
кстати, - продолжила Керрис, -  надеюсь,  вы  ничего  не  имеете  против
нашего общества?
   - Напротив. Очень рад.
   Не выпуская  бутылки,  она  поочередно  показала  на  всех  мужчин  и
сказала:
   - Познакомьтесь с моими товарищами по приключениям: Гэбриэл Дидс...
   Вперед выступил чернокожий гигант. Он был значительно выше  других  и
двигался так, как обычно  двигаются  атлеты,  -  расслабленно  и  слегка
небрежно.
   - Рад приветствовать вас на борту, мистер Мэйсен, -  произнес  он,  с
широченной улыбкой тряся мою руку.
   - Просто Дэвид, - поправил я, столь же широко улыбаясь.
   -  Джентльмена  со  светлой  бородкой  зовут  Дек  Хорни,  -   весело
продолжала Керрис. - Ни в коем случае не позволяйте ему усадить  вас  за
шахматную доску. Его партии продолжаются  целый  день,  и  при  этом  он
набивает трубку таким вонючим табаком, что за  все  время  игры  вам  не
удастся как следует сосредоточиться. Полагаю,  дымовая  завеса  является
частью его стратегических замыслов.
   Деку Хорни на вид было года двадцать три, и он производил впечатление
дружелюбного, хотя  и  чуть  застенчивого  парня.  Молодой  человек  мне
улыбнулся, однако шутка Керрис вогнала его в краску.
   - И последним в нашей очереди  стоит  Рори  Мастерфилд.  Однако  Рори
первый, когда дело доходит до игры на банджо.
   У Рори были глаза-буравчики и заостренный нос. Он улыбался, но взгляд
его оставался инквизиторским, и вообще в  нем  было  что-то  от  осы.  Я
потряс ему руку, и процедура знакомства завершилась.
   - Ну и костюм был на вас, Дэвид! -  восторженно  сказал  Рори.  -  На
какой же машине вы летели?
   Когда я назвал ему тип  истребителя,  Рори  даже  присвистнул.  Затем
прищурился с таким видом, словно пытался сохранить полученную информацию
для последующего использования.
   - Да вы ешьте, - сказал  Гэбриэл.  -  Если  надо,  вам  принесут  еще
столько же. Да, Дек, передай-ка нам хлеб. Он позади  тебя,  на  тарелке.
Этому парню надо входить в форму.
   Дек передал мне тарелку, на  которой  возвышалась  внушительная  гора
хлеба.
   Аромат у рагу был просто великолепным. Вкус тоже  не  разочаровал.  Я
поймал себя  на  том,  что  с  восхищением  взираю  на  куски  говядины.
Создавалось  впечатление,  что  в  рагу  щедрой  рукой   бросали   целые
бифштексы. Там находились какие-то  желтые,  незнакомые  мне  овощи,  но
вкусны они были необыкновенно.
   Я с жадностью набросился на рагу и уже начал размышлять  о  том,  как
подступиться к здоровенным кускам мяса со столь жалкой ложкой, как вдруг
заметил,  что  сидящие  вокруг  стола  смотрят  на  меня,  как  дети  на
фокусника, готового извлечь из цилиндра кролика.
   Я едва не поперхнулся, решив, что совершил какую-то чудовищную ошибку
из области этикета. Однако испугался я напрасно.
   - О,  простите  нас,  -  покраснела  Керрис.  -  Мы  на  вас  пялимся
совершенно неприлично. - Она смущенно улыбнулась:
   - Мы совсем не ожидали, что подберем на острове Робинзона  Крузо,  да
еще и пилота реактивного истребителя.
   - Особенно такого, который сумел выстоять  против  великого  капитана
Шарпстоуна, - с широкой ухмылкой бросил Дек.
   Несмотря на теплый  прием,  я  не  мог  не  беспокоиться  о  дикарке.
Совершенно новая, непривычная  обстановка  в  обществе  множества  людей
могла серьезно повлиять на ее психику.
   - Девушка, которую вы подняли на борт... - начал я. Но Керрис не дала
мне закончить:
   - Не беспокойтесь.  С  ней  в  каюте  Ким  Со.  Ваша  подруга  вполне
счастлива и успела съесть целую тарелку  печенья.  А  как  вам  нравится
рагу?
   - Потрясающе! -  с  чувством  произнес  я.  -  Вы  не  представляете,
насколько оно вкусное.
   - Еще хлеба? Берите, не стесняйтесь.
   - А как ром? - поинтересовался Гэбриэл.
   - Великолепен! Просто великолепен! Я снова начинаю  чувствовать  себя
человеком. В беседу вступил Рори:
   - Вам очень не повезло. Вы  разбили  суперклассную  машину.  Как  это
случилось?
   Я  объяснил,  что  первоначально  мы  пытались  определить   мощность
облачного слоя, который, по нашему мнению, стал причиной темноты. Затем,
поняв, что это не так, мы поднялись выше. В ходе полета  связь  с  базой
была потеряна, и  пришлось  совершить  вынужденную  посадку  на  зеленый
плавающий остров.
   Мое  повествование,  естественно,  вызвало  оживленную  дискуссию   о
фокусах природы, не позволивших солнцу сиять так, как положено. Из этого
диспута мне стало ясно, что с той  же  проблемой  они  столкнулись  и  в
Нью-Йорке, из чего в свою очередь следовало - явление  носит  глобальный
характер.
   Я вглядывался в их возбужденные лица, поднося  ко  рту  кусок  хлеба,
изрядно политый остатками  соуса.  Покончив  и  с  этим  деликатесом,  я
спросил:
   - Что привело вас сюда? Я впервые встречаю американцев,  преодолевших
Атлантику после Великого Ослепления.
   - Великого Ослепления? -  переспросила  Керрис.  -  У  себя  дома  мы
называем это событие Началом.
   - Начало чего? - фыркнул  Гэбриэл.  -  Отличный  пример  искусственно
насаждаемого оптимизма.
   - Ну уж если на то пошло, - вмешался Рори, - то ни один европеец тоже
не путешествовал на запад.
   - По крайней мере в последние годы мы об этом не слышали, -  добавила
Керрис.
   Я подавил искушение облизать пальцы и, осушив стакан с ромом, сказал:
   - Это легко объяснить.  Последние  тридцать  лет  мы  были  настолько
увлечены борьбой за существование, что все международные  дела,  включая
путешествия, пришлось отложить.
   - А мы наконец пустились во все тяжкие, - радостно заявил Гэбриэл.  -
Мы протащили это корыто с севера на юг от Полярного круга вдоль  берегов
Европы и Африки до самого экватора.
   -  Мы  занимаемся   картографией   и   собираем   образцы   животных,
растительности и минералов, - пояснил Дек.
   - И пытаемся определить границы распространения триффидов,  насколько
это возможно, - сказала Керрис и спросила:
   - Еще рому, Дэвид?
   - Боюсь, мне придется отклонить это заманчивое предложение. То, что я
уже принял, ударило мне в голову.
   - И еще, -  произнес  Рори  таким  тоном,  словно  вспомнил  какую-то
крошечную, но имеющую существенное значение деталь, - мы навещаем разных
людей, чтобы сказать им "привет". Настало время знакомиться с  соседями.
А теперь, Дэвид, расскажите нам о себе. Как протекает жизнь  на  острове
Уайт?
   За    этим    последовала    довольно    затяжная    и    интенсивная
"пресс-конференция". Все четверо засыпали меня вопросами, на которые я в
меру своих возможностей старался ответить. В разгар беседы,  узнав,  что
пароход держит курс на пролив Ла-Манш, я пригласил их сразу по  прибытии
выпить вместе со мной одну-две пинты пива в Шанклине, с чем  они  охотно
согласились.  Кроме  того,  мне  удалось  кое-что  узнать  и   о   своих
попутчиках.  Все   они   были   родом   из   Нью-Йорка   и   входили   в
исследовательскую  группу  "Малого  Бигля".  Как   вы   уже,   наверное,
догадались, пароход получил свое название в честь  корабля  "Бигль",  на
котором Чарльз Дарвин пустился в  свое  знаменитое  путешествие.  Помимо
"Малого Бигля", имелся и "Большой Бигль". "Большой Бигль" двигался вдоль
побережья  обеих  Америк.  Перед  обеими  экспедициями  была  поставлена
примерно одна и та же задача. Мои новые друзья пытались определить ареал
распространения триффидов  в  Старом  свете  и  вступали  в  контакты  с
разрозненными поселениями. У наших американских собратьев,  оказывается,
имелся  долгосрочный  план,  целью  которого   было   объединение   всех
переживших катастрофу в единое сообщество.
   - Многие просто не заинтересованы в контактах, - вздохнула Керрис.  -
В одной колонии в Норвегии на нашу попытку высадиться на берег  ответили
выстрелами.
   - И это стоило нам двоих членов команды, -  вставил  Рори.  -  Именно
поэтому  капитан  продемонстрировал  некоторую  сварливость,  когда   вы
поднялись на борт.
   Во время беседы я все сильнее и  сильнее  восхищался  этими  молодыми
людьми. Больше всего мне нравились их целеустремленность  и  неукротимая
энергия. Если подсоединить их к электропроводке,  то  на  всем  пароходе
полетят  предохранители,  думал  я.  Эти  люди  пребывали  в  постоянном
движении вне зависимости от того, стояли они или сидели. Молодые  ученые
выразительно жестикулировали. А такого уверенного тона, как  у  них,  на
нашем тихом острове я никогда не слышал. В их  присутствии  я  временами
ощущал себя деревенским родственником-недоумком. Кроме того, эти  ребята
были весьма любознательны, и их интересовали даже  самые  мелкие  детали
нашей жизни на острове.
   - Где вы берете уголь? - спросил Дек, полируя стекла очков, которые и
без этого сверкали не хуже гелиографа. - Ведь на острове Уайт нет  своих
копей?
   - М-м...  нет,  -  сказал  я  между  двумя  бисквитами,  которые  они
именовали печеньем. - Мы его не используем...
   - Вы не используете уголь?! Похоже, мой ответ их поразил.
   - Как же вы согреваетесь?
   - Как обеспечиваете освещение?
   - Есть ли у вас пароходы?
   - Пароходы у нас есть, но они переведены на жидкое топливо.
   - Значит, нефть? На острове работают нефтяные скважины?
   - Нет. Но...
   - Не может быть, чтобы вы снабжались из старых запасов!
   - Конечно, нет. Жидкое топливо мы вырабатываем из триффидов.
   - Триффидов?! - Рори посмотрел на  меня  так,  словно  я  бредил  или
спорол  несусветную  чушь.  -  Но  каким  образом  вы  осуществляете  их
перегонку в горючее вещество?
   -  Мы  построили  завод  по  переработке  триффидов  в   промышленном
масштабе. Технологию двадцать лет назад придумали мой отец и человек  по
фамилии Кокер. Из триффидов получают жидкое масло, которое  перегоняется
в спирты, обладающими теми же свойствами, что и нефть, а далее...
   - Нет, вы только  послушайте!  -  восхитился  Гэбриэл.  -  Эти  парни
научились добывать газолин из проклятых тварей! Невероятно!
   - А также тяжелые масла для смазки, пищевые и парфюмерные, -  добавил
я с нескрываемой гордостью. - Топливо для реактивного  истребителя  тоже
получено из триффидов,  и  оно  отличается  от  топлива  для  двигателей
внутреннего сгорания...
   - Вот это да, дьявол вас всех побери! - воскликнула  Керрис.  -  Весь
вопрос в том, согласятся ли ваши люди поделиться секретами производства.
   - Почему бы и нет? - ответил я с несколько наивной улыбкой.
   - И  в  вашем  распоряжении  имеется  флот  реактивных  самолетов?  -
задумчиво потирая подбородок, поинтересовался Рори.
   - Да. Главным образом истребители и легкие бомбардировщики.
   - Боже, - пробормотал Дек, а остальные словно по  команде  откинулись
на спинки кресел и вопросительно взглянули друг на друга.  Взгляды  были
очень выразительны, и я понял,  что  им  хочется  удалиться  и  обсудить
услышанное без меня.
   После довольно продолжительного молчания Керрис  спросила,  тщательно
подбирая слова:
   -  Вы  хотите  сказать  нам,  Дэвид,  что  ваша  колония  располагает
вооруженными силами?
   Вопрос - или скорее тон, которым он был задан, - меня озадачил,  и  я
стал отвечать более сдержанно, чем раньше.
   - Да, - сказал я. - В целях обороны.
   - Вы полагаете, что вам угрожает - как бы это  получше  выразиться  -
враждебная держава?
   - О державах речь не идет. Но в прошлом  на  нас  не  раз  и  не  два
нападали пираты.
   - Использовали ли вы самолеты с целью нападения?
   -  Крайне  редко,  -  ответил  я,  а  внутренний  голос   посоветовал
попридержать язык.
   - Понимаю... - протянула Керрис и после небольшой паузы продолжила:
   -  Надеюсь,  вы  понимаете,  почему  мы   беспокоимся,   узнав,   что
заокеанская  колония  располагает  столь  внушительным   флотом   боевых
самолетов?
   - Они выполняют сугубо оборонительные функции.
   - Но столь же легко могут быть использованы и в целях агрессии?
   - Согласен, - улыбнулся я. - Однако, поверьте, мы вовсе не  стремимся
к мировому господству.
   Рори вздохнул и, сверля меня глазами-буравчиками, произнес:
   - Надеюсь, Дэвид, вы понимаете стоящую перед нами  дилемму?  Мы  -  я
хочу сказать наш народ - опасаемся, что с вашей стороны  может  исходить
угроза. Да, мы путешествуем по  миру,  протягивая  всем  руку  дружбы  и
предлагая установить торговые связи, включая обмен знаниями. Но при этом
мы также даем всем знать,  что  являемся  богатым  сообществом,  имеющим
доступ к такому важному сырью, как уголь и лес. Мы...
   - И вы опасаетесь, что какое-то другое сообщество  в  Европе  захочет
отнять у вас все ваше богатство, так? - закончил я.
   - Да, такая угроза существует, - очень серьезно произнес  Гэбриэл.  -
На нас тоже нападали пираты. Мы теряли друзей и родственников.
   - Теперь вы понимаете, почему мы немного нервничаем, когда  слышим  о
том,  что  у   кого-то   есть   воздушный   флот   из   истребителей   и
бомбардировщиков, - добавила Керрис.
   - Ведь вы можете решить, что зачем торговать, если можно  просто  нас
разбомбить и взять все, что надо, - буравя меня взглядом, заключил Рори.
   - Такие действия противны нашему духу. Мы любим  мир  и  тоже  желаем
наводить мосты.
   - Рад это слышать, - с некоторым облегчением произнес Гэбриэл.
   - Мы хотим заводить себе друзей, а не врагов, - улыбнулся Рори.
   - Кроме того,  -  с  нажимом  сказал  я,  -  наши  самолеты,  включая
реактивные, не способны долететь до Нью-Йорка. Не та дальность полета.
   - Следовательно, авианосцев у вас нет?
   - Нет, - рассмеялся я. - Такой роскоши мы себе  позволить  не  можем.
Все снова заулыбались.
   - В таком случае мы, несомненно, станем лучшими  друзьями,  -  сказал
Гэбриэл, вставая с кресла. - И это следует отметить.
   Он  вернулся  с  виски,  которое  оказалось  не  только  отличным  по
качеству, но и весьма мощным по произведенному эффекту.  Я  принял  пару
порций,  и  алкоголь,  пробежавшись  по  жилам,  ударил  в   голову.   Я
почувствовал себя смертельно усталым, что было  вполне  объяснимо  после
стольких ночей, проведенных в тесной кабине. Керрис первой заметила, как
мой подбородок непроизвольно падает на грудь, и сказала, что каюта  меня
ждет, а потом даже проводила по  коридору  до  самых  дверей.  -  Шкипер
говорил, что мы к утру будем у острова Уайт,  -  сообщила  она,  стоя  у
порога маленькой, но уютной каюты с уже застеленной койкой. - А до этого
вы сможете как следует выспаться. Словом, будьте как дома. Едва успев ее
поблагодарить, я погрузился в прекрасный, без всяких сновидений сон.
 
Глава 11 
НОЧЬ 
 
   С корабля к отдаленной  радиостанции  на  берегу  понеслись  сигналы.
Берег ответил. Корабль передал информацию. Последовали вопросы. И  затем
поступил приказ. Но тогда я об этом ничего не знал. Пребывая в блаженном
неведении, я крепко и сладко спал на своей койке под палубой.
   Шум машин менялся,  дрожь,  которую  передавали  всему  телу  корабля
пульсирующие цилиндры, становилась  все  сильнее  и  сильнее.  Кочегаров
подняли среди ночи и, не позволив перекусить, приказали спуститься вниз.
Они не только поддерживали огонь  в  топках,  но  и  посылали  пламенные
проклятия в адрес  начальства,  однако  долг  обязывал  -  им  приказали
держать давление пара в котле на максимально возможном для старой лохани
уровне. Итак, кочегары непрерывно подбрасывали в топку уголь, и  пароход
шел все быстрее.
   Об этом я тоже не знал, ибо спал сном младенца.
   За трубой судна развевался огненный шлейф,  искры  ярко  сверкали  на
фоне черного беззвездного неба. Те, кто стоял на падубе,  могли  видеть,
как в обе стороны от форштевня разбегаются две белые  волны,  похожие  в
темноте на проведенные мелом линии. У  самого  носа  корабля  эти  линии
казались совершенно прямыми, но если оглянуться назад, было  видно,  что
белые полосы изгибаются плавной дугой.  Пароход  менял  курс.  На  борту
судна находилось бесценное сокровище. Предмет оказался настолько ценным,
что  капитану   было   приказано   не   задерживаться   ни   при   каких
обстоятельствах, кто бы этого ни требовал.
   Пребывая все в том же блаженном неведении, я встал с постели, натянул
смешные, похожие на щенков-далматинцев шерстяные носки,  влез  в  брюки,
надел  рубашку  и  прошел  в  пассажирский  салон,  где  в  полной  мере
насладился хрустящим поджаренным беконом, парой яиц и тостом. Завершался
завтрак пончиками с великолепным сладким сиропом. Находясь в  прекрасном
расположении духа, я не придал никакого значения словам Гэбриэла.
   - Кто-нибудь знает, почему шкипер так  гонит  это  старое  корыто?  -
войдя в салон и наливая себе кофе, спросил гигант.
   Мужчины пожали плечами, не прекращая работать  челюстями,  Керрис  не
ответила, потому что живо заинтересовалась развитием  инфраструктуры  на
острове Уайт.
   Инфрастуктура! Я не знал, как это слово пишется, а меня спрашивают  о
ее   развитии...   Меня   никогда   не   интересовало,   сколько    миль
железнодорожных путей или магистральных водопроводов проложено на  нашем
острове. Будучи невежественным дурнем,  я  в  тот  момент  полагал,  что
примерно через час мы достигнем острова и более  компетентные  обитатели
колонии смогут полностью удовлетворить любознательность Керрис. Девушка,
поняв,  что   от   меня   ничего   не   добиться,   принялась   заряжать
восьмимиллиметровой пленкой взятую со склада  кинокамеру,  произведенную
когда-то в Германии. Я с удовольствием следил,  как  ловко  работают  ее
пальцы, вставляя пленку  в  лентопротяжный  механизм  между  валиками  и
звездочками. Камере было по меньшей мере лет сорок,  но  она  продолжала
работать с точностью швейцарских часов. Первый за последние тридцать лет
контакт между нашими народами будет запечатлен для вечности.
   Вскоре я вышел на палубу. Матросы трудились, не поднимая головы и  не
покладая рук. На мостике, широко расставив ноги и заложив руки за спину,
вглядывался в далекий  горизонт  капитан  Шарпстоун.  Шкипер  стоял  как
скала, а глаза его казались стальными.
   На  фордеке  я  увидел  небольшую  четырехфунтовую   пушку   и   пару
крупнокалиберных пулеметов. Да, эти ребята хорошо подготовились к заходу
в незнакомые воды. Солнце  уже  успело  поднят