орциями  индейки,  маринованные
овощи, оливки и редис, горячие тосты с маслом,  зеленый  горошек  и  еще
много разных аппетитных закусок. А в самом конце торжественно  внесла  в
столовую "гвоздь программы"  -  огромный  пирог  с  вишнями,  украшенный
сверху ванильным мороженым.
   Синтия и трое братьев сидели рядом. Сейчас они откинулись  на  спинки
стульев и стали сравнивать, у кого стал больше живот.
   - Да вы только гляньте! - изумился дядюшка Сэл. - Они раздулись,  как
четыре маленьких футбольных мячика!  По-моему,  в  вас  теперь  запросто
можно играть, как в настоящие мячи. Начнем, пожалуй, с тебя, Синтия.
   - А спорим, Сайруса вам не поднять? - засмеялась девочка. -  Из  него
получился довольно тяжелый мячик!
   При  этих  словах  взрослые  переглянулись  и,  найдя  ее   замечание
остроумным,  весело  рассмеялись.  Сайрус   тоже   старался   улыбаться,
чувствуя, что каким-то образом стал центром всеобщего внимания.
   - Эта девочка будет у вас в семье самой умной, - заключил дядя Сэл.
   Синтия немного смутилась, но все же ей было очень приятно услышать от
него такой комплимент.
   - Но это еще не все, - с интригующей улыбкой продолжала тетушка Эдна,
хитро посмотрев на детей. - У нас есть для вас и кое-что несъедобное...
   С этими словами она встала из-за стола и пошла наверх. Как показалось
ребятам,  она  оставалась  там  ужасно  долго,  но  наконец  ее  каблуки
застучали  по  ступенькам  лестницы,  и  тетушка  появилась  в   дверях,
нагруженная подарочными свертками - по одному для каждого из детей.
   Сайрус первым развернул свой подарок. Им оказалась добротная лопата с
деревянной ручкой и сверкающим стальным лезвием. Сразу было  видно,  что
лопата самая настоящая, и ею можно копать любой грунт, не опасаясь,  что
она погнется или сломается. Сайрус довольно улыбнулся.
   Свертки для Льюка и Авраама оказались побольше: в них лежали  капканы
- по три на каждого мальчика. Еще в  прошлом  году  дядюшка  Сэл  обещал
научить их, как ставить такие ловушки, класть приманку и охотиться с  их
помощью на диких животных - кроликов, енотов и опоссумов. И он не  забыл
своего обещания.
   - А может быть, вам повезет, и попадется такой вот пасхальный  зайчик
- кто знает! - улыбнулся он.
   Синтия засмеялась, братья тоже  повеселели,  хотя  сначала  они  были
немного разочарованы, решив, что их не считают еще достаточно взрослыми,
чтобы подарить настоящие охотничьи  ружья.  Льюку  было  десять  лет,  а
Аврааму только исполнилось восемь.
   Синтия открыла свой пакет и тоже увидела там лопату, похожую  на  ту,
которой владел теперь Сайрус. Но ей всегда больше нравилось  получать  в
подарок игрушки, нежели платья и другую одежду, и она была  очень  рада,
что дядюшка Сэл и тетушка Эдна правильно догадались о ее вкусах. Девочка
сразу решила, что этой лопатой она запросто сможет вырыть себе настоящую
пиратскую пещеру, про которую читала, еще когда училась в первом классе.
А может быть, если мама научит ее колдовству,  ей  удастся  раскопать  и
какие-нибудь сокровища, как это умел делать дедушка Барнс, чародей.
   - А бывают чародевочки? - тут же спросила Синтия. - Мне  хотелось  бы
стать ею, когда я вырасту. Все, кроме отца, засмеялись.
   - Конечно, станешь, - пообещала мама.  -  Только  это  называется  не
чародевочка, а чародейка. Но одного решения  стать  ею  маловато;  надо,
чтобы твой дар был врожденным. Но, возможно, он перейдет  к  тебе  через
меня по наследству от дедушки.
   - Черт побери, Мередит! - взорвался отец. - Если  ты  не  перестанешь
забивать детям голову своей ерундой,  то  в  самом  скором  времени  они
отправятся прямиком в сумасшедший дом! -  При  этом  он  с  такой  силой
ударил кулаком по столу, что  все  чашки  и  блюдца  на  нем  со  звоном
подпрыгнули.
   Все сразу притихли, даже мама, потому что отец нечасто проявлял  свои
чувства с такой резкостью, особенно за столом и в гостях.
   Но дети так и не смогли понять, что же все время так  злит  их  отца.
Они гордились, что в  их  роду  был  такой  замечательный  человек,  как
дедушка Барнс, - знаменитый и могущественный, хоть  он  и  делал  иногда
ужасные вещи. В какой-то мере они и себя считали избранными,  и  уж,  во
всяком случае, не такими, как остальные ребята. А втайне каждый  из  них
мечтал, что со временем станет столь же знаменитым и  сильным  и  сможет
нажить колдовством  несметные  богатства,  если  только  унаследует  его
волшебный дар. И тогда,  может  быть,  у  них  тоже  появится  множество
собственных учеников и последователей - целая секта.
 
*** 
 
   Когда Синтии исполнилось девять, отец уехал в очередную  командировку
и больше домой не вернулся. Мама еще долго говорила что-то о его письмах
и даже вкратце пересказывала детям их содержание.  Хотя  на  самом  деле
никаких писем от него не было.
   Сама мать все больше времени стала  проводить  в  своем  магазинчике,
изучая  древние  книги  по  колдовству  и  запоминая  заклинания,  чтобы
вызывать духи умерших. Вероятно, с папой произошло что-то очень страшное
и плохое - дети чувствовали это.
   Денег у них почти не осталось. Покупателей было  все  меньше,  потому
что им не нравилось стоять у пустого прилавка и ждать, пока мать  выйдет
наконец из своей задней комнатки и займется ими. Она же все  время  была
поглощена чтением и  мало  обращала  внимания  на  заходящих  в  магазин
посетителей. Все чаще она оставляла для себя различные травы, снадобья и
амулеты, необходимые для проведения магических  ритуалов,  вместо  того,
чтобы выгодно их продать. У отца была хорошая страховка, но семья  могла
получить ее только в том случае,  если  он  будет  признан  умершим  или
пропавшим без вести, а для этого со дня  его  исчезновения  должно  было
пройти ни много ни мало - целых семь лет.
   Иногда по утрам или после школы Синтия замечала, что  в  доме  пахнет
какими-то благовониями и дымом Мама стала все меньше  времени  посвящать
своим детям и вообще перестала заниматься домашним хозяйством.
   Друзей у них почти не было. К тому же соседские ребята теперь  начали
уже в открытую  издеваться  над  бедным  Сайрусом.  Поэтому  Синтия  или
кто-нибудь из братьев каждое утро провожали его до остановки,  когда  он
уезжал  в  свою  школу  для  умственно  отсталых,  а  потом  обязательно
встречали, чтобы никто из мальчишек его не обидел.
   Отчаявшись дождаться помощи от матери, Синтия, Льюк и  Авраам  начали
сами работать в магазине после школы  и  в  выходные  дни.  Отчасти  это
происходило и потому, что они просто не знали, чем еще им заняться - они
чувствовали себя изгоями  в  окружающем  обществе.  Многие  называли  их
"ведьмиными  детьми",  кое-кто  побаивался,   но   большинство   открыто
смеялось.
   Работая в магазине, Синтия всерьез увлеклась  старинными  книгами  по
магии и волшебству. Из них она выяснила, что чародеи типа дедушки Барнса
на самом деле были белыми магами, способными сражаться с силами  Сатаны.
Но в конце своей жизни дедушке пришлось встретиться с  черным  магом,  у
которого сил было гораздо больше. Мама рассказывала, что  в  старости  с
ним случился удар. А произошло  это  потому,  что  его  соперник,  более
могущественный черный маг, завладел локоном дедушкиных волос и  произнес
над ними нужное заклинание. Дед знал, что сражаться с таким  врагом  ему
не под силу, и предсказал свою смерть с  точностью  до  часа  и  минуты.
Размышляя над всем  этим,  Синтия  впервые  задумалась,  что,  возможно,
черная магия на самом деле сильнее белой...
   Теперь она ненавидела отца за то, что он бросил их. Но одновременно в
глубине души продолжала по-своему любить его и не  теряла  надежды,  что
когда-нибудь он  вернется.  Она  часто  плакала  по  ночам,  а  когда  в
изнеможении засыпала, то мечтала о том, что, открыв утром глаза, увидит,
как он склонился над ней с целой  кучей  подарков.  Синтия  не  посещала
церковь и не знала, что надо делать  в  подобных  случаях,  поэтому  она
начала "молиться" дедушке Барнсу, прося его о том, чтобы он вернул  папу
домой. И вот  однажды  дедушка  Барнс  явился  ей  во  сне.  Она  хотела
заговорить с  ним,  но  он  сразу  исчез,  и  Синтия  в  тот  же  момент
проснулась. Довольно долго размышляя  об  этом  происшествии  и  пытаясь
понять его суть, Синтия решила наконец, что дедушка  хотел  сообщить  ей
следующее: что сам он уже не в состоянии ей помочь, а  у  нее  пока  еще
недостаточно духовных сил, чтобы держать с ним надежную связь.
   И теперь, как только  у  нее  выдавалась  свободная  минутка,  Синтия
тратила  ее  на  то,  чтобы  получше  разобраться  в  маминых  книгах  о
колдовстве. Поначалу многое было ей непонятно. Но постепенно  ее  знания
углублялись, и вскоре эти занятия стали  значить  для  нее  больше,  чем
работа по  дому  и  в  магазин?.  Мама  же,  находившаяся  в  постоянной
депрессии и отчаянии, даже не заметила, что ее  дочь  слишком  увлеклась
такими вещами, которые  обычно  мало  интересуют  девятилетних  девочек.
Появляясь в магазине, она  проходила  мимо  дочери  с  таким  отрешенным
видом, словно даже не видела ее, прихватывала с собой  очередную  порцию
книг и удалялась.  А  Синтия  в  это  время  читала  рукописи  прямо  за
прилавком, в перерывах обслуживая немногочисленных покупателей.
   Но вскоре и Синтия перестала заниматься клиентами. Как  и  мать,  она
полностью углубилась в изучение книг,  возилась  с  травами,  различными
амулетами и колдовскими снадобьями. Ее миром стали карты Таро,  реторты,
покрывала для алтарей  и  прочие  монашеские  принадлежности.  Теперь  с
посетителями работали, как могли,  только  Льюк  и  Авраам.  С  Сайрусом
проблем не было: он мог часами сидеть за каким-нибудь  несложным  делом,
либо просто  перебирать  товары  на  полках  и  приносить  новые,  когда
кончался запас.
 
*** 
 
   Как-то  поздно  вечером  Синтия  внезапно  проснулась.   Приближалась
полночь. В ее комнату проникал аромат благовоний, а из щели  под  дверью
пробивался дрожащий отблеск свечей Вскочив с постели, девочка  услышала,
как где-то в доме раздается монотонный голос матери, но  слов  разобрать
не смогла. На цыпочках она вышла в холл и через открытую дверь  увидела,
что творится в столовой. Потом прошла в комнату к мальчикам и  разбудила
их, прижав палец к губам, чтобы они не шумели.
   Все дети собрались вокруг стола, за которым сидела их мать.  Та  лишь
мельком взглянула на них, не сказав при этом ни слова.  Она  была  очень
серьезна и сосредоточенна, а когда начала говорить,  голос  ее  зазвучал
резко и повелительно На матери был длинный черный халат, золотой пояс, а
на голове - черная шелковая повязка, на которой  золотыми  буквами  было
вышито:
   "Иегова". Из книг Синтия знала, что это имя Духа  Вселенной,  которое
очень редко произносится вслух.
   Большой  круглый  обеденный  стол  мама  застелила  черным  бархатным
покрывалом, на котором в самой середине  был  вышит  золотом  магический
круг и разнообразные колдовские символы.  Внутри  этого  круга  рядом  с
медным кадилом на железной подставке стояла большая реторта, под которой
горела свеча, и налитая в реторту  жидкость  кипела,  наполняя  столовую
удушливыми парами. Тяжелый запах мочи или чего-то  подобного  разносился
по всему помещению, хотя мама, судя по  всему,  пыталась  заглушить  его
благовониями.
   Вскоре  Синтия  поняла,  что  слова,  которые  произносит  мать,  уже
встречались ей среди заклинаний  в  одной  из  средневековых  рукописей.
Она-то и лежала сейчас на столе, выполняющем роль магического алтаря.
   - Я заклинаю тебя, Шелдон, муж мой и отец детей  моих:  явись  передо
мной внутри сего волшебного круга!  -  читала  мать  страшным  загробным
голосом. - Я заклинаю тебя Его именем, которому подвластны все  существа
- живые и мертвые, ибо при произнесении имени Его элементы  меняют  свой
цвет,  воздух  сотрясается,  море  становится  черным,  огонь  бушует  и
содрогаются недра земли. Имя Его - Иегова!
   Я призываю и приказываю тебе, о Дух, сей же  час  явиться  из  любого
места, где ты находишься, и дать ответы на все  мои  вопросы  -  ответы,
которые соответствовали бы  истине  и  были  вразумительными.  Явись  же
передо мной в плотском образе  и  говори  так,  чтобы  я  смогла  понять
значение твоих слов!
   Предстань видимым внутри сего круга и  будь  покорен  моим  желаниям!
Именем Его я заклинаю тебя и изгоняю оттуда, где ты  сейчас  находишься,
чтобы ты явился передо мной и дал знать, где  ты  сейчас  и  где  будешь
пребывать в дальнейшем.
   Если же ты не предстанешь передо мной или не будешь повиноваться моим
желаниям, я прокляну тебя и лишу Его спасительного благословения,  и  ты
будешь обречен на вечные  муки  в  геенне  огненной,  оставаясь  там  до
Судного Дня!
   Вечный пламень станет твоим уделом!
   Так явись  же,  Шелдон,  дух  моего  супруга,  в  этом  круге,  чтобы
повиноваться моей воле целиком и полностью!
   Дети замерли, опустив головы в страхе перед  тем,  что  сейчас  может
произойти. Но в то же  время  им  не  терпелось  увидеть,  как  все  это
случится, как с помощью магии дух отца  появится  перед  ними.  Ожидание
тянулось нескончаемо долго, и наконец их глаза устали настолько,  что  в
полумраке наводненной парами комнаты уже начало казаться,  будто  сквозь
дым от кадила проступают человеческие очертания. Потом померещилось, что
и тени, пляшущие на стенах, тоже становятся похожими на отца. Но  Синтия
была убеждена, что колдовство наконец-то подействовало  и  с  минуты  на
минуту начнется разговор с его блуждающим духом.  Однако  мальчикам  все
это быстро надоело, глаза их начинали слипаться, и они  уже  в  открытую
клевали носами. В конце концов  их  утомило  это  бессмысленное  занятие
матери,  и  они  один  за  другим  пошли  спать.  Мать   не   стала   их
останавливать. Синтия же продолжала стоять рядом с ней, терпеливо ожидая
результатов сеанса.
   - Почему же ничего не выходит? - спросила наконец девочка.
   Когда мать заговорила, голос ее был тихим, но уверенным:
   - Заклинания не всегда срабатывают так, как  нам  хотелось  бы,  ведь
наша магия не всесильна...  Есть  и  другие  силы,  которым  принадлежит
гораздо большая власть, и часто мы не можем ее преодолеть. Но я  все  же
думаю, что мои старания не были напрасны: дух папы пытался войти с  нами
в  контакт,  только  мы  узнаем  об  этом  позже  -  он  должен   подать
какой-нибудь знак. Может быть, ему  удастся  прорваться  сквозь  паутину
темных сил зла, которые преследуют нашу семью...
   - Но почему именно нас?! - испуганно воскликнула Синтия.
   - Я и сама не знаю, - горестно вздохнула мать. - Возможно, это как-то
связано с дедушкой Барнсом. Может быть, тот колдун, который сгубил  его,
наложил проклятье не только на него самого, но и на всех его потомков...
***
 
   Буквально через три дня,  в  воскресенье,  в  страшной  автомобильной
катастрофе погибли дядюшка Сэл  и  тетушка  Эдна.  Они  ехали  навестить
Мередит и племянников, о чем предварительно договорились по телефону  на
следующее утро после неудавшегося сеанса. Во время разговора  они  очень
тактично намекнули  Мередит,  что  серьезно  опасаются  за  ее  душевное
равновесие и способность реалистически воспринимать происходящее. Но  по
дороге им встретился огромный грузовик, у которого  неожиданно  отказали
тормоза как раз на том месте, где дорога шла под уклон, и он  на  полном
ходу  врезался  в  их  крохотный  автомобиль,  превратив  его  в   груду
искореженного металла. Сразу же последовал чудовищный взрыв,  и  в  огне
погибли все трое - Сэл, Эдна и водитель грузовика.
   Сэла  и  Эдну  хоронили  в  закрытых  гробах,  потому  что  во  время
катастрофы они сгорели почти дотла. Может быть, это как-то было  связано
с заклинаниями, которые все-таки подействовали, но невероятно искаженным
образом - ведь вечное пламя Мередит грозилась устроить  не  им,  а  духу
своего мужа Шелдона.
   Через неделю после трагедии адвокат вызвал Мередит к себе  в  контору
для вскрытия завещания и последней воли погибших. Вся  их  недвижимость,
вклады в банках и все остальное переходило в безраздельную собственность
Мередит,  то  есть  теперь  она  становилась   владелицей   поместья   в
восьмидесяти милях от города, всего, что находится  в  доме,  пятидесяти
пяти акров земли, на которой располагалась и та самая знаменитая древняя
часовня, а также всех непроданных картин Сэла, его контрактов  и  ценных
бумаг.  Кроме  того,  к  ней  переходили  четырнадцать  тысяч   долларов
сбережений и страховка на общую сумму в семьдесят пять тысяч долларов  В
течение следующей недели наследники решили закрыть  магазин,  за  аренду
которого платили немалые деньги, и переселиться из города в  свои  новые
владения.
   Богатое наследство и страховка дядюшки Сэла дали Мередит  возможность
целиком посвятить себя  занятиям  оккультными  науками.  Этих  денег  им
вполне хватало, чтобы безбедно просуществовать до тех пор, когда пройдут
положенные семь лет и Шелдон будет официальна признан погибшим. А  тогда
семья автоматически получит  еще  одну  кругленькую  сумму  в  виде  его
страховки и пенсии за весь этот срок.
   Все семейство носило фамилию отца - Брюстер. Но, переехав в  поместье
сестры, Мередит решила, что теперь им стоит взять фамилию Барнс, так как
это была ее девичья фамилия, которую она носила еще в Англии, когда жила
там вместе с отцом, магом и чародеем Льюком Барнсом.
   - Этим именем вы должны гордиться, -  назидательно  говорила  Мередит
Барнс. - Принимая его, мы получаем прямую возможность  унаследовать  все
его силы и способности.
   Вскоре на чердаке своего нового дома мать обнаружила огромный сундук,
в котором хранились рукописи по магии и дневники самого дедушки  Барнса.
Очевидно, когда он умер в Англии, все его вещи перевезли сюда, хотя Эдна
никогда не рассказывала сестре, что владеет такими сокровищами Наверное,
она специально скрывала это от Мередит  -  ведь  она  всегда  стеснялась
своего предка и не одобряла действий сестры, когда та с головой  ушла  в
мистику. Но как бы то ни было, открытие сильно взбудоражило и Мередит, и
ее дочь,  и  теперь  они  дни  напролет  проводили  за  изучением  вновь
найденных материалов, а потом делились между собой впечатлениями.  Почти
все заметки и дневники были написаны дедушкиной рукой, и это  вселяло  в
них  еще  большую  уверенность  в  тех  силах  и  возможностях,  которые
открывает оккультизм перед своими  приверженцами.  Авраам  и  Льюк  тоже
относились к магии с уважением, но всерьез заниматься ею не стали,  хотя
спокойно смотрели на столь необычное увлечение своей матери и сестры.
   Сайрус, которому  к  моменту  переезда  в  поместье  уже  исполнилось
пятнадцать,  очутившись  на  природе   за   городом,   словно   расцвел.
Создавалось впечатление, будто свежий деревенский  воздух  и  отсутствие
многочисленных соседей, без конца дразнивших его, благоприятно сказались
на развитии мальчика. Он выглядел теперь крепче и здоровее, а во взгляде
появилось даже некое подобие одухотворенности.  Его  любимыми  занятиями
стали собирание цветов и ловля бабочек на полях. Но он никогда не  мучил
насекомых и, поймав, тут же отпускал их на волю. Как-то в лесу он  нашел
маленькую мертвую птичку и долго плакал  над  ней,  пока  Синтия,  чтобы
как-то утешить брата, не предложила ему устроить  для  птички  похороны.
Она разыскала несколько деревянных дощечек и показала Сайрусу, как можно
изготовить из них Крошечный гробик. Потом они зашли в часовню, служившую
некогда студией дядюшки Сэла, и прочитали над птичкой пару молитв. После
этого на семейном кладбище, принадлежавшем до  войны  первому  владельцу
поместья, они выкопали ямку и,  связав  вместе  две  палочки,  соорудили
перевернутый католический крест, используемый на похоронах у сатанистов,
о которых Синтия успела вычитать в рукописях по оккультизму. После этого
случая Сайрус специально бродил по округе,  разыскивая  мертвых  птиц  и
мышей, ко