Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
- А вот какое, - пояснил я. - Вы задали Тафи один вопрос, а ответ
получили совсем на другой. В большинстве своем полицейские хранят в тайне
имена своих осведомителей, во всяком случае, так написано в книжках, которые
я читал. А посему, сдается мне, Тафи даже в голову не пришло, что вы хотите
знать, как зовут информатора. Вы спросили его, откуда сведения, а он решил,
что вас интересует их первоисточник в организации, и назвал меня. Однако он
вовсе не имел в виду, что я говорил с ним напрямую. Он имел в виду, что
человек, доставивший ему сведения, сначала получил их от меня.
- Стало быть, ты работал через посредника, - сказал Махоуни. - И что из
этого?
- Не через посредника. Есть лишь один человек, с которым и когда-либо
говорил о делах организации, да и с ним беседовал лишь потому, что считал
его безопасным. Он был членом...
Дядя Эл вскочил на ноги и заорал:
- Минутку, черт возьми!
Мистер Гросс указал в его сторону своим пальцем сарделькой.
- Сядь, Гэтлинг.
Но дядя Эл не сел.
- Это что, навет? Черт, ты думаешь, что можешь...
Мистер Гросс едва заметно шевельнул сарделькой. Два типа свирепого вида
уже успели подобраться сзади к стулу дяди Зла. Они положили руки на плечи
дядьки и осторожно усадили его. Он опустился на стул и разинул рот. Дядя Эл
смотрел на меня, но больше не прерывал мою речь, хотя рта так и не закрыл. А
двое типов свирепого вида продолжали держать его за плечи.
Я возобновил выступление:
- У Тафи было что-то на дядю Эла. Не знаю точно что. Но вместо того
чтобы загрести дядюшку, Тафи заставил его стучать на синдикат, сообщая, в
числе прочего, и о движении наркотиков, в котором был задействован мой бар.
Во время каждой моей встречи с дядей Элом он спрашивал, как у меня дела,
много ли в баре работы, что слышно о свертках и прочих посланиях. Он знал о
том, что происходит в баре, не хуже, чем я, и был единственным человеком, с
которым я когда-либо разговаривал.
Наконец-то Махоуни оторвал взгляд от мистера Гросса и посмотрел на
меня. Он сказал:
- Да, но это всего лишь твое слово против его слова, а он - доверенный
член организации, и уже много лет. Так почему мы должны верить тебе?
- Потому что он убил мистера Агриколу, - ответил я.
- Ну-ну, - подал голос Кларенс. - Это ты убил мистера Агриколу, ты и
никто другой.
- Нет, я не убивал. Когда я во второй раз удрал от Траска и Слейда, из
квартиры Арти Декстера в Гринвич-Виллидж, они нагрянули туда вместе с дядей
Элом. Они позвонили мистеру Агриколе, и тот послал Траска вести наблюдение -
не знаю уж куда. А Слейда пригласил к себе за новыми указаниями и велел
привезти дядю Эла, чтобы получить от него сведения о племяннике, Чарли Пуле.
- Я повернулся к Слейду. - Это так?
Слейд кивнул.
- Так.
- Я уже давно должен был догадаться об этом. Но я думал о Траске со
Слейдом, как о неразлучной парочке, навроде сиамских близнецов. Так или
иначе, пока они были там, дядя Эл что-то сболтнул, что-то такое, о чем Слейд
не подозревал, но Агрикола прекрасно знал. И Агрикола не сразу врубился. Не
знаю, что это было такое, только дядя Эл понял свою ошибку и, сознавая, что
рано или поздно Агрикола спохватится, под каким-то предлогом вернулся в дом,
когда они со Слейдом уже сели в машину...
- Он забыл пачку сигарет, - вставил Слейд.
Дядя Эл коротко тряхнул головой, но ничего не сказал.
- Он снова поднялся наверх и зарезал мистера Агриколу. Не знаю, где он
раздобыл нож.
- Нож был в комнате, - подсказал Кларенс. - Агрикола вскрывал им
конверты. Но я по-прежнему утверждаю, что это ты пустил его в ход.
- Ты знал, что Эл Гэтлинг возвращался в дом? - спросил я его.
Кларенс нахмурился и покачал головой.
- Нет, а что?
- Ты бы услышал, если бы он производил столько шума, сколько человек
производит при обычных обстоятельствах? Я к тому, что тебя как-никак
поставили охранять дом.
- Я всегда слышу, если кто-то входит в парадную дверь, - ответил
Кларенс, начиная злиться. Напоминание о неспособности исполнять свои
обязанности не понравилось ему. Кларенс походил на сторожевую собаку из
огромного дома, готовую вцепиться зубами в первую попавшуюся ногу.
- И все-таки ты не услышал, как вошел Альберт Гэтлинг, - сказал я ему.
- Ну и что?
- Значит, он двигался необычайно тихо, не правда ли?
- Если вообще возвращался.
- Возвращался, я видел, - сказал Слейд. - Я его ждал.
- Но зачем убивать Агриколу? - спросил Махоуни. - Какой смысл?
- Может быть, дядя Эл сам расскажет нам? - предложил я и взглянул на
него, но дядя только молча сверкал глазами.
Слейд сказал:
- Слушай, ты, помнится, упоминал одно имя.
Я повернулся к нему.
- Я?
- Ага. Легавый, кажется.
- Тафи?
Слейд кивнул.
- Точно. Гэтлинг говорил о нем.
- Агриколе?
- Ага. Я помню. Он, мол, понятия не имеет, с чего бы племянник стал
делиться такими сведениями с этим парнем Тафи.
Я снова повернулся к Гроссу.
- Достаточно? Мог ли мой дядя Эл знать, кто из полицейских получал
сведения?
Мистер Гросс покачал головой.
- Нет, если Махоуни ему не говорил.
- Почему я должен был говорить? - сказал Махоуни. - Зачем это? Я вообще
не имел с ним дела.
- Вот так, - проговорил я. - Дядя Эл понял, что ошибся, и боялся, как
бы Агрикола позднее не задумался об этом. Он запаниковал. Последние
несколько дней он жил в таком страхе, что почти не соображал. Спросите
Траска и Слейда, они скажут. С той минуту, когда дядя понял, что организация
преследует меня за его доносы, он не знал, как быть. Он не мог взять вину на
себя и был так напуган, что оказался не в состоянии даже помочь мне. Дядя
дал маху с Агриколой и со страху убил его. А потом сидел и ждал, пока все
кончится.
- Судя по выражению физиономии Гэтлинга, а также по тому, что здесь
говорилось, - сказал Махоуни, - ты, должно быть, не врешь, мальчуган. Вот
только...
- Что?
- Крепыш Тони, - Махоуни указал на меня. - Нынче днем он опознал тебя в
моем кабинете. Тебя, а не твоего дядю Эла.
- Могу предположить только одно: вы у него на подозрении, - сказал я. -
Теперь он будет охотиться за вами.
- Совершенно верно, - донесся голос от двери.
Мы повернули головы и увидели на пороге улыбающегося Крепыша Тони Тафи.
В каждой руке у него было по револьверу, а в коридоре за спиной Крепыша
толпились полицейские.
- Пощекочите их дубинками, господа, пусть поднимаются, - сказал Крепыш
Тони. - Конечная остановка, приехали.
Когда я катился в Нью-Йорк на заднем сиденье полицейской машины рядом с
Крепышом Тони Тафи, он рассказал мне то, чего я еще не знал.
- Мы уже несколько месяцев следим за этим баром "Я не прочь".
Патрульный Циккатта, к примеру, никакой не патрульный, а сыщик третьей
категории, откомандированный отделом организованной преступности в 69-й
участок Канарси с особым заданием приглядывать за баром. Чтобы полицейский
не вызывал подозрений, его надо замаскировать под полицейского. - Он
захохотал и хлопнул себя по колену. Смех у Тони был громкий, здоровый и
веселый.
- Стало быть, все это время он следил за мной? - спросил я.
- Не столько за тобой, сколько за баром и посетителями, - ответил
Крепыш Тони. - Вот за кем он следил. Той ночью, когда Циккатта увидел там
Траска и Слейда, он подумал, что они заглянули оставить или забрать
очередной сверток. Но потом, увидев, что часть вывески отвалилась, а задняя
дверь выломана и тебя нигде нет, он заподозрил неладное и тотчас позвонил
мне.
- Значит, вы все время были поблизости от меня? - спросил я.
- Не совсем. По правде сказать, до вчерашнего вечера мы не знали, где
ты, и что происходит. А потом ты появился в Канарси и начал расспрашивать о
полицейском по имени Патрик Махоуни. Циккатта позвонил мне и попытался
задержать тебя до тех пор, пока мы не приставим к тебе "хвоста". До этого
никто из нас не мог догадаться, что за дела творятся в округе, и только
когда ты спросил про Махоуни, забрезжил свет. Я вспомнил, как сказал ему,
что перехваченный нами наркотик поступил от тебя, и понял, что он, должно
быть, считает тебя стукачом. Так мало-помалу кусочки соединились в целое.
- Стало быть со вчерашнего вечера я находился под наблюдением ваших
людей.
- Нет, опять не совсем. Циккатта не сумел задержать тебя недолго, и ты
уехал до прибытия нашего человека из Куинси. Но мы знали, что ты попытаешься
добраться до Махоуни, а посему окружили его своими людьми и стали ждать
твоего появления. Блокировать Махоуни оказалось нетрудно: ведь он и так
сидел в здании полицейского управления. - Тони снова захохотал и снова
ударил по своему колену.
- Итак, с момента моего появления в управлении полиции я все время был
у вас на глазах.
- Я бы выразился чуточку иначе. По правде сказать, мы не ожидали от
тебя таких прямолинейных действий, и ни один из наших людей не подозревал о
твоем присутствии в здании. Не позвони Махоуни и не пригласи меня в свой
кабинет, где я смог наконец на тебя взглянуть, я уж и не знаю, что случилось
бы тогда. Ну, да все хорошо, что хорошо кончается. Увидев тебя в кабинете, я
понял что происходит, и что Махоуни хочет проверить, опознаю я тебя или нет,
поэтому я, естественно, сказал то, что сказал, дабы Махоуни ничего не
заподозрил. Я решил, что мы последим за тобой, узнаем, куда тебя повезут, и
посмотрим, что произойдет потом.
- Уф! - облегченно вздохнул я. - Значит, в Ориент-Пойнт вы все время
были поблизости, и мне, по сути, ничего не угрожало?
- Э... нет... Дело в том, что они увезли тебя из управления быстрее,
чем мы рассчитывали. Так что, едва успев найти, мы снова тебя потеряли.
- Тогда каким образом вы оказались в доме мистера Гросса? - спросил я.
- Мы проследили за Махоуни.
- А... - Я выглянул в окно. Мы были в Куинси. - Можете высадить меня у
станции подземки, - попросил я. - У любой. Уж подземку-то вы, надеюсь,
способны отыскать?
Тони окинул меня тяжелым взглядом.
- Это что, шутка? - спросил он. - Мы же спасли тебе жизнь.
- Ах да, я и запамятовал, - ответил я.
Был час "пик". Когда поезд добрался до Западной четвертой улицы, мне
пришлось продираться сквозь толпу угрюмых представителей человечества, чтобы
покинуть вагон и выйти на платформу. Вероятно, это было самое опасное
приключение последней недели.
Но мне удалось выбраться на платформу; двери за моей спиной со скрипом
закрылись, и поезд увлек свое копошащееся содержимое на юг сквозь черный
тоннель. Я поднялся по лестнице, потом поднялся по лестнице, потом поднялся
по лестнице, и в конце концов очутился на улице. Тут я свернул на запад и
зашагал по Виллиджу в первых прозрачных сумерках.
Я не знал ее домашнего адреса, как и адреса ее родителей в Бронксе.
Единственный дом, в котором я видел ее, находился здесь, поэтому я пришел
сюда.
Шагая по Перри-стрит, я увидел свет в нужных мне окнах, но не знал, что
это значит. То ли там Хло, то ли без вести пропавший Арти наконец вернулся
домой. И хотя мне не терпелось узнать, чем занимался последние двое суток
Арти, в то же время я отчаянно желал, чтобы там, наверху, оказалась Хло.
Мои мысли занимали нынче утром не только убийства. Я раздумывал и о Хло
тоже. И кое-что надумал. И теперь горел желанием начать действовать на
основе этих умозаключений.
Взять, к примеру, ее вчерашний биографический очерк. Рассказ про мужа,
маленькую дочку, и все такое прочее. Разве стала бы она делиться этим со
мной, если б считала, что мы просто случайно оказались рядом, как два
корабля в ночи? Нет, это значило, что она интересуется мной и хочет
выяснить, куда ее может завести этот интерес.
Или возьмем ее слова про плотскую страсть. Я-де желал Хло, поскольку
почти всю ночь дергался и ворочался в кровати. Тогда я не придал значения
этим словам и лишь спустя несколько часов, когда мой ум был в таком
состоянии, что просчитывал и обдумывал буквально все, что приходило в
голову, я осознал истинный смысл заявления Хло. Если Хло слышала, как я
дергался и ворочался в кровати чуть ли не до рассвета, значит, она сама не
спала чуть ли не до рассвета. А о чем это говорит?
Вот именно.
Посему я торопливо пересек Перри-стрит и зашагал к этим окнам: второй
этаж, вид на улицу. С надеждой застать наверху Хло, а не Арти, я взлетел по
ступеням крыльца, открыл парадную дверь, вновь оказавшуюся незапертой, и
затопал по лестнице на второй этаж. Я постучал в дверь. Подождал. Постучал
снова. Наконец дверь открылась.
Хло.
Она переоделась. На Хло была тесная черная юбочка, лоснящаяся на
бедрах, а под ней угадывалась целая кипа нижнего белья, благодаря которому
юбка обтягивала Хло еще плотнее. Кроме юбки, на ней была белая блузка с
вырезом, совершенно не портившая очертания груди, а помимо блузки - еще
чулки и туфельки на шпильках, и в придачу - скромный макияж, да и вообще
выглядела она сказочно.
Я вдруг почувствовал себя нищим. На мне были те же брюки, что и в
начале этой истории, те же ботинки. Чужое нижнее белье. Чужая белая сорочка,
слишком тесная для меня. Чужой плащ.
Я пожалел, что мне не пришло в голову сперва заехать домой и Канарси и
навести марафет.
Хло увидела меня в коридоре и попробовала улыбнуться.
- Вы ищите убежище, мистер? - спросила она.
Я покачал головой.
- Все кончилось. Мы победили.
- Что? Правда?
Вот и пришлось мне войти в квартиру, сесть, выпить кофе и рассказать
Хло обо всем, что произошло, да еще в мельчайших подробностях. Отчитаться за
весь прожитый день. Хло время от времени поддакивала и вставляла уместные
замечания, а когда я умолк, она спросила:
- И вот ты явился, чтобы вернуть Арти его вещи и забрать свои?
Я снова покачал головой.
- Нет, я пришел забрать тебя.
- Меня? - повторила Хло таким тоном, будто не понимала, о чем я говорю.
Пришлось протянуть руки, заключить ее в объятия и поцеловать. Мы
малость помлели, потом оторвались друг от друга, переглянулись и захихикали.
- А я уж и не чаяла с тобой свидеться, - сказала Хло.
- Надо думать, - ответил я.
- Да что ты в этом смыслишь?
- Довольно много. - Я снова поцеловал ее и сказал: - Где мы будем
ночевать - тут или у меня в Канарси?
- Мы? Что значит - мы?
- Ты понимаешь, о чем я.
Она высвободилась из моих объятий, отступила на несколько шагов и
оглядела меня с ног до головы.
- Ты намерен и дальше держать этот бар?
- Думаю, что нет, - ответил я. - Организации он больше не понадобится,
а мой контракт с мафией кончился, потому что кончился дядя Эл. Наверное,
надо определиться, найти себе нормальную работу с хорошей зарплатой и
неплохим приварком и подумать, чем бы заняться на пенсии.
- Ты слишком забегаешь вперед, - сказала Хло. - Но действительно ли ты
решил угомониться и вести себя как взрослый человек?
- Определенно.
- В таком случае можешь опять задать мне этот вопрос, только чуть
позднее и в более приемлемых выражениях.
- Еще как задам, - пообещал я. - А как насчет обеда? Ты не хочешь
сходить в настоящий ресторан?
- Вот здорово! Я только...
В дверь позвонили.
Мы с Хло переглянулись.
- Как ты думаешь, это Арти? - шепотом спросила она.
- Не знаю, - ответил я.
- А что если он?
- Ты имеешь в виду нас с тобой?
Она кивнула.
- Я с ним поговорю, - пообещал я. - Не беспокойся, я хорошо знаю Арти.
Он все равно не связывал с тобой никаких далеко идущих планов. И вообще ни с
кем.
- Я знаю, - сказала Хло.
Я подошел к двери, открыл ее и увидел, что это вовсе не Арти, а
мальчик-рассыльный из "Вестерн-Юнион". Он вручил мне конверт и ушел, а я
закрыл дверь, вскрыл конверт. Подошла Хло, и обняла меня рукой за талию, и
прижалась щекой к моему плечу, и мы вместе прочитали телеграмму.
Она пришла из Хантсвилла, штат Алабама, и была адресована нам с Хло, и
в ней говорилось вот что:
"Алтея и я поженились Хантсвилле нынче днем тчк. Утром вылетаем
Швейцарию тчк. Почему бы и вам не поладить вопросительный знак".
- Ну, это конец! - воскликнула Хло.
И была права.