вил   Гаррис  таким  тоном,   который  сулил
телохранителю скорые беды.
     -  Да,  сэр.  Он  запер  меня  в  сарае, а потом  пришла  мисс Алтея  с
пистолетом, открыла  дверь и попыталась  меня  застрелить, поскольку думала,
что это я убил ее отца. Она пальнула в меня целых два раза.
     - И не попала.
     - Да, сэр.
     - Как тебе повезло.
     - Так уж получилось, - ответил я.
     Он снова сочувственно улыбнулся мне и сказал:
     - Продолжай, продолжай.
     - Я  отнял у  нее  пистолет, а  на  улице увидел своего друга,  который
сказал  мне,  где  живет мистер Агрикола. Он поехал  следом  за  мной, чтобы
убедиться, что я жив-здоров. И мы вместе смылись оттуда. Мисс Алтею мы взяли
в заложницы, но  она мне не поверила,  когда я рассказал правду о ее отце, и
убежала от нас на шоссе  Санрайз, и мой друг погнался за ней,  и с тех пор я
ни его, ни ее не видел.
     -  Как  печально.   Мне  так  и  не  довелось  удостоиться  чести  быть
представленным дочери Фермера, а я очень надеялся,  что  ты нас познакомишь.
Ну что ж, сказке конец, как я понял?
     - Я пришел сюда, чтобы поговорить с вами, узнать, за что вы хотели меня
убить,  и  убедить вас,  что не  виноват я в  том,  в  чем вы  считаете меня
виноватым. Я никому  не передавал никаких сведений. И Алтея Агрикола - вовсе
не моя сообщница. Не  убивал я  мистера  Агриколу, и вообще  никого,  и сюда
пришел совсем не затем, чтобы вас убить. Не знаю,  нарочно вам наврал мистер
Махоуни, или  просто  недоглядел,  но  что  бы  он вам  ни  сказал,  все это
неправда.
     - Понятно Это все?
     И по виду его, и по тону было ясно, что он мне не поверил.
     - И еще я хотел просить вас дать мне возможность оправдаться.
     - Очень трогательно, - ответил Гросс. - Иными словами, ты хочешь, чтобы
я тебя отпустил.
     - Да, сэр. Чтобы я мог доказать, что не вру.
     - Ты, разумеется, понимаешь...
     И тут от двери донесся женский крик:
     - Эй, вы, все! Поднимайтесь! Руки вверх!
     Мы с мистером Гроссом встали и подняли руки вверх. Я  услышал за спиной
два глухих удара, означавших, что Люк и  Харви побросали оружие, в том числе
и маленький пистолетик Тима.
     - Тебе не надо, болван, - продолжал женский голос.  - Или забыл, что мы
с тобой заодно? Опусти руки.
     Я  обернулся.  В  дверях  стояла  Хло  -  разъяренная и прекрасная, как
пантера. Она обеими руками  сжимала пистолет. Я улыбнулся ей, опустил руки и
подобрал с пола оба револьвера.
     - О! - воскликнул мистер Гросс - Прелестная мисс Алтея. Как поживаете?
     - Я все слышала из коридора,  Чарли, - сказала Хло. - Ты рассказал, как
все было, и тебе не поверили. А теперь пошли отсюда.
     - Надо поостеречься, - ответил я. - Там внизу Траск со Слейдом.
     - Кто?
     Значит, подслушивала она недолго.
     - Те два парня, которые искали меня.
     - Юная леди, - сказал  Гросс, -  я знал,  что ваше поколение сбилось  с
пути, но стать добровольной сообщницей преднамеренного убийства собственного
отца - это, по-моему, значит зайти слишком далеко в богемном образе жизни.
     Хло окинула его презрительным взглядом.
     - Не стройте из себя большего дурака, чем вы есть, - сказала она.
     - Погодите-ка, - вмешался я. - Она шутит, мистер Гросс.
     Хло нахмурилась.
     - Шучу?
     - Когда все это кончится, я бы хотел  снова получить то место в баре, -
объяснил  я ей. - Я  не собираюсь вести борьбу с организацией. Мистер Гросс,
вы совершаете  ошибку, и я намерен доказать вам это. Мне надо  только  одно,
чтобы мне вернули мою работу и оставили меня в покое.
     -  Не будь  факты столь очевидны,  а  выводы -  столь неизбежны,  я  бы
сказал, что почти верю тебе, - ответил Гросс. - Тебе следовало бы податься в
актеры.
     -  Мистер Гросс, если я пришел сюда, чтобы вас убить,  почему бы мне не
сделать это прямо сейчас?  - спросил я. - А если это - мисс Алтея, почему же
она вас не убивает?
     - Потому что внизу  Траск со Слейдом, - резонно ответил Гросс. - Как ты
только  что  сказал  дочке  Фермера,   их  присутствие  вынуждает  вас  быть
осторожными. Вам нельзя рисковать, открывая пальбу.
     Хло испытующе взглянула на мистера Гросса.
     - Что это за шуточки?
     Мы оба уставились на нее.
     - Какие шуточки? - спросил я.
     -  Эта корка  насчет дочки Фермера. - Ее взгляд разил,  как кинжалом. -
Что ты хотел этим сказать, толстячок?
     Мистер Гросс принял  оскорбленный  вид, что выразилось в  новом  легком
позеленении физиономии. Я сказал:
     - Это была  не  шутка.  Он ничего такого не имел в виду.  Я  потом тебе
объясню.
     - Ему бы лучше попридержать язык.
     - Извините,  мистер Гросс,  но мне  придется  связать  вас  и  снабдить
кляпом, чтобы мы могли уйти.
     - Харви, позови на помощь, - велел мистер Гросс. - Люк, ты тоже.
     Харви открыл рот и сказал:
     - ПОМОГИТЕ!
     Люк проделал то же самое.
     Это было нечестно. Ведь оружие  держали в  руках  мы с Хло. Это мы были
отчаянными сорвиголовами.  По всем правилам,  мистеру Гроссу,  Люку и  Харви
полагалось бы вести себя тихо, послушно и кротко. А вместо этого Харви и Люк
вопят: "ПОМОГИТЕ!" - не  то чтобы совсем уж  в один голос, но шума все равно
хватает,  а мистер Гросс  под шумок пялится на нас с  этой своей  терпеливой
улыбочкой вечной  победительницы Люси, предлагающей  Чарли Брауну  еще  одну
партию в шашки.
     У нас был  выбор.  Мы могли попросту убежать или перестрелять их всех и
тоже убежать.
     Мы просто побежали.
     - Сюда! - заорал я, перекрикивая вопли  Харви и Люка, которые прильнули
друг  к  дружке,   как  певцы  из  любительского  квартета  парикмахеров,  и
умудрились превратить свое ПОМОГИТЕ!" в песню с яростно выраженной мелодией.
Я  ответил им  своим кличем, замахал руками и  сломя голову кинулся  вон  из
комнаты. Хло мчалась у меня в кильватере.
     Я думал,  что  Траск  и  Слейд вместе  со  всеми остальными  побегут по
парадной  лестнице,  поэтому  направился к  черной, по  которой  меня тащили
наверх. Перепрыгивая через три-четыре ступеньки, мы  скатились вниз,  слыша,
как за  спиной Люк и Харви заливаются  во всю глотку, успев выработать некий
ритм. Их пение  напомнило мне рулады оркестра  Сони  Хини в балете на  льду.
Теперь орал и мистер Гросс,  отдавая кому-то приказы сделать то-то и  то-то.
Легко было догадаться, что именно.
     Все-таки  у  нас оставался шанс, поскольку была  фора.  Внизу я  сделал
фальстарт,  устремившись  к той двери,  в  которую входил в  дом,  но  потом
передумал  и  переориентировался, направившись в  переднюю  часть  дома. Хло
волей-неволей приходилось следовать за мной. Все  должны были  подумать, что
мы удираем  через черный ход, поэтому они выскочат  через парадный  и обегут
вокруг дома,  взяв  его в  кольцо.  А  если  мы  последуем  за ними,  у нас,
возможно, будет кое-какое преимущество внезапности.
     Я  чуть  замедлил  бег  на  пути  через комнаты  первого  этажа,  и Хло
наконец-то догнала меня. Она задыхалась и хваталась за мою руку.
     - Зачем нам сюда? - прошептала она.
     Но  времени на  объяснения не оставалось.  Я  только  покачал  головой,
призывая Хло не потеряться и не задавать никаких вопросов.
     Перед нами  была  закрытая  дверь.  Я  толкнул ее  и  с опаской вошел в
необитаемую  комнату,  заставленную  карточными  столами,  сплошь  усыпанную
картами. Складные стулья были отодвинуты, как будто люди, сидевшие на них, в
спешке вскочили и покинули помещение.  За широкой дверью виднелся поперечный
коридор,  из  которого доносился  приглушенный гвалт.  Однако  в поле зрения
никто не появлялся.
     Я  шагнул вперед. Поднявшись на цыпочки, выглянул  из-за угла и  увидел
справа горстку людей, сгрудившихся у подножия лестницы. Одни смотрели вверх,
другие - в сторону  парадной двери, которая была распахнута настежь. Никаких
криков откуда-либо больше не  слышалось. Грандиозная супруга  мистера Гросса
ярко выделялась в  группе гостей, будучи на голову выше всех остальных. Виду
нее был немного обиженный.
     Я отступил обратно в игровой зал и шепнул Хло
     - Мы пробьемся сквозь эту толпу, потом выскочим из дома и побежим прямо
по аллее к нашей машине. Она все там же?
     - Да.
     - Ори и размахивай пистолетом, это поможет нам расчистить путь.
     Хло кивнула. Она была взволнованна, полна решимости  и  очень похожа на
студентку высшего училища музыки и  изящных искусств.  Можно  было подумать,
что я посылаю ее  на сходку коммунистов, арест сатанинской  секты или захват
курильни опиума,  а то  и на поиски  египетского  зала  библиотеки  на Пятой
авеню.
     - Приготовься, -  шепнул я, и сам  чувствуя себя  как  инспектор Роберт
Митчем. Пришлось подавить желание сверить часы.
     Мы стояли  на  пороге, будто летающие лыжники на  площадке трамплина. Я
поднял руки с зажатым в них пистолетом и заорал:
     - Пошли!
     С криками  "Йех! Йех! Йех!" мы выскочили из-за угла, при этом я дал для
острастки малость  помахать руками,  отягощенными огнестрельным оружием.  За
спиной, будто дух - предвестник смерти, верещала Хло.
     Картежники  немало   позабавили   нас   своими   бледными   испуганными
физиономиями,  после  чего бросились врассыпную, как скелеты в  театре теней
Диснея. Путь к двери был свободен, и мы бросились вон.
     И тут  на пороге  возникли  фигуры  Траска и Слейда, заслонившие  собой
дверной проем.  Черные костюмы, черные пальто,  черные  пистолеты  в  руках,
мрачные ухмылки на мордах. Черная угроза.
     Даже  пожелай я  остановиться,  мне  бы это не удалось. Пригнувшись,  я
втянул голову в плечи и несся вперед.
     Я  врезался  плечами  прямо в  их животы.  Левое  глухо ударило в брюхо
Траска или Слейда,  а правое въехало  под дых  Слейду или  Траску. Я услышал
стерео-у-у-у-у-ф-ф-ф!  а  потом  очутился за дверью, и  плечи мои  более  не
встречали  сопротивления.  Я  мчался,  падая  на  бегу  и  отчаянно  пытаясь
восстановить связи между ногами и их родным туловищем.
     Какое-то  короткое  бесконечное   мгновение  я  бежал,  утратив  всякое
равновесие. Ноги все топали и топали, силясь догнать основную  массу меня, и
я  был уверен, что  пропашу носом  двадцатифутовую борозду  в гравии  аллеи.
Одновременно я  пытался взять себя в руки да  еще  норовил проскочить  между
машинами, стоявшими перед домом  мистера Гросса, поскольку не  имел никакого
желания  влететь  в одну  из  них на той скорости, с которой  перемещался  и
которую впоследствии оценил в одно и девять десятых числа Маха.
     Я слышал много криков и много шума, доносившегося сзади А когда миновал
последнюю из стоящих машин, глазам моим открылась пустая освещенная  аллея и
долгожданная  брешь  в изгороди, ведущая на  улицу. То  паря, то  пикируя, я
несся к ней, потом мимо нее, потом прочь от нее...
     К  сожалению,  мне  не удалось сделать  совершенно  необходимый  правый
поворот. Я продолжал движение по дуге большой окружности. Таким образом смог
бы  повернуть  направо только где-нибудь  в окрестностях Монтоук-Пойнт, да и
вообще не  знаю, куда  бы меня унесло, кабы не  изгородь на  противоположной
стороне улицы.
     Унесло меня не дальше этой изгороди. Ш-ш-ш-хрясь! Я едва успел  поднять
руки,  защищая  голову, и  тут изгородь остановила меня, как набитые хлопком
ящики останавливают пули при баллистических экспертизах. Я видел это в кино.
     Секунду или две я отдувался, повиснув на изгороди, потом кто-то ухватил
меня за ворот куртки, и я услышал истошно-настойчивый призыв Хло.
     - Пошли! Пошли!
     Я пошел. Выбрался из кустов и двинулся прочь. Стрельбы не  было  вовсе,
ни один из  преследователей еще не добежал до мостовой, но я услышал, как во
дворе  заводят  мотор  машины,  а  это значило,  что  Траск  и  Слейд  опять
налаживают погоню. И теперь, надо думать, погоня будет азартнее, чем прежде.
     Мы понеслись  по  дороге,  миновали  тускло  освещенный  перекресток  и
нырнули в милый сердцу мрак за ним. Я уже успел снова возглавить отступление
- благодаря  длинным  ногам  и полному отсутствию рыцарских  достоинств  - и
поэтому оказался в машине первым. Я влез в нее через дверцу водителя и  стал
протискиваться на пассажирское сиденье мимо руля,  за что он ощутимо саданул
меня по ребрам.
     Хло ворвалась в кабину по моим стопам, захлопнула дверцу и вонзила ключ
в  замок зажигания.  Оглянувшись,  я  увидел  четыре  точечки  фар  - машины
выруливали с подъездной  ал леи дома мистера  Гросса. Мчались они,  понятное
дело, на полном ходу.
     - Быстрее! - крикнул я.
     Но машина уже  рванула вперед,  и я крепко приложился затылком к спинке
сиденья, а вдобавок прикусил язык.
     -  Пусть только попробуют  догнать!  -  воскликнула Хло и склонилась  к
рулю. На губах  ее  играла  азартная  улыбка,  Хло смотрела  вперед горящими
глазами автомобильного маньяка.
     Я зажмурился и принялся ждать самого худшего.
     - Я от них оторвалась, - не без гордости сообщила Хло.
     Это были первые слова,  произнесенные в нашей компании за десять  минут
или больше. Я бы не сказал, что прошедшие минуты молчания были полны тишины.
Куда там! Скрип покрышек и визг  тормозов с лихвой возместили нам недостаток
тем для разговора.
     Все  эти  десять минут я  просидел  с  закрытыми  глазами. Надеюсь,  вы
заметили,  что  я  всегда  признавал  свою  трусость.  Но  все  равно  зримо
представлял себе,  как мы с ревом несемся по маленьким городкам Лонг-Айленда
на грузном черном "паккарде" 1938 года выпуска по темным ночным улочкам, под
испуганными  взглядами   туземных   жителей,  которые  с   разинутыми  ртами
высовывались из окон  своих домов. Ну прямо сцена из  боевика Кэрола Рида. Я
дал  такую волю  воображению, что теперь, когда наконец снова открыл  глаза,
был удивлен, увидев мир цветным, а не черно-белым.
     - Куда теперь? - спросила Хло.
     - Обратно в город, - ответил я. У меня все-таки хватило  ума додуматься
до  этого  за  все  то  время, что я просидел, зажмурившись, в самом  сердце
визжащей и  трясущейся вселенной,  - Надо найти полицейского по имени Патрик
Махоуни.
     -  Наверное, это  нетрудно,  -  ответила  Хло.  - Сомневаюсь,  чтобы  в
управлении было больше полусотни этих Патриков Махоуни.
     - Я должен найти своего.
     - Зачем?
     Ответить было не так-то просто. Сначала требовалось  рассказать ей все,
что я  говорил мистеру Гроссу и  что мистер Гросс  говорил мне.  Покончив  с
этим, я добавил:
     - Я смотрю на это дело  так: мне необходимо доказать, что я не стучал в
полицию и  не  убивал  мистера  Агриколу.  Если докажу, что  не стучал,  это
поможет мне доказать, что и не убивал.
     - Возможно, - с большим сомнением проговорила Хло.
     - Что-нибудь не так? - спросил я.
     - Все это звучит слишком запутанно.  Ты не знаешь никого из этих людей,
не знаком с действительным положением  дел, да и вообще. Если ты не стучал в
полицию, стало  быть,  это  делал  кто-то  другой.  Если ты не убил  мистера
Агриколу, значит, это  тоже сделал  кто-то другой. Может, это был один и тот
же кто-то, а  может, и нет. Главное состоит в том, что ты не знаешь, кто эти
люди,  что они делают  и чего добиваются. Возможно, ты для них просто  нечто
побочное, мелкая сошка в каком-то большом деле.
     - Вот я и занимаюсь  тем, что узнаю все это, - ответил я. - Что мне еще
остается?  Продвигаюсь от одного человека к другому, от события к событию, в
надежде когда-нибудь понять, что же творится, а  тогда уже и поправить дело,
после чего смогу вернуться в бар и все забыть.
     -  Ты так  полагаешь? - спросила  Хло, бросив на  меня взгляд, и  опять
уставилась на дорогу.
     Я не уразумел, что она имела в виду, поэтому переспросил.
     - Что я "так полагаю"?
     - Когда все это  останется позади, когда  тебе, возможно, даже  удастся
уладить дело к твоему удовлетворению,  неужели ты  удовольствуешься тем, что
опять заживешь как встарь?
     -  Ох-хо...  -   ответил  я.  -  Могу  спорить  на  конфету,  что   да.
"Удовольствуюсь" - не то слово.  Коровы, которых  рисуют  на банках  с сухим
молоком, - больные неврастеники по сравнению с тем человеком, каким я стану,
когда все это кончится.
     Хло передернула плечами.
     - Ну, если ты так считаешь...
     - Я это знаю, - сказал я, озираясь по сторонам. - Где мы?
     - Точно не скажу. Где-то на Лонг-Айленде.
     - Это я и без тебя знаю.
     - По-моему, мы  едем  на север. Если  так,  рано или  поздно  пересечем
какую-нибудь магистраль. Можем по ней и в город вернуться.
     - Превосходно.
     - Чарли, есть еще кое-что, - сказала Хло.
     - Еще кое-что?
     - Не знаю, задумывался ли ты об этом... - начала она и умолкла.
     - Я  тоже не знаю.  Но,  возможно, буду  знать,  когда пойму,  о чем ты
говоришь.
     - Если  Гросс думает, что я - Алтея, и считает нас с тобой сообщниками,
которые собираются  угробить  организацию, то где он, по-твоему, будет ждать
нашего появления?
     - Не знаю.
     Хло покачала головой.
     - Он  сам рассказал  тебе про легавого, который берет взятки,  и назвал
его своим связником в полицейском управлении. Чарли, Гросс убежден, что мы с
тобой едем убивать Махоуни.
     - О! - только и смог ответить я.
     - И если мы найдем его, поблизости, вероятно, будут ошиваться  и  Траск
со Слейдом.
     - Не вездесущи же они, - возразил я, хотя уже не был в этом уверен.
     - А им и не надо быть везде. Достаточно оказаться там, где будешь ты.
     - Все равно больше делать нечего. Теперь мне надо повидаться с Махоуни,
другого не дано.
     - Ну что ж, прекрасно. Ты командир. Ага, вот и Большая Центральная.
     Большая Центральная представляет собой бульвар и идет вдоль парка.  Хло
направила  могучий "паккард"  в объезд,  сделала длинный  крюк и вывела  его
через развязку  на магистраль, где мы влились в ночной поток машин, едущих в
город.
     Хло забыла затронуть один вопрос, над которым я давно ломал голову: как
нам  отыскать  Патрика Махоуни. Он был  полицейским,  вот и все, что я о нем
знал. Махоуни  мог  оказаться  патрульным в мундире или  сыщиком  в штатском
платье, мог сидеть в любом  районном участке или работать  как представитель
главного управления на Центральной улице в Манхэттене.
     Хотя, если подумать, много шансов было  за то,  что он вовсе  не мелкая
полицейская  сошка.  Патрульный  в  мундире,  топающий по  участку, вряд  ли
потянет на роль "связника", как выразился Гросс, между мафией и  управлением
полиции. Мне представлялось вероятным, что Махоуни - какой-нибудь начальник,
и искать его следует на Центральной улице.
     Трудность заключалась в том, чтобы выяснить все наверняка.
     Нас  обогнала патрульная  машина,  значительно  превысившая  допустимую
скорость, и я задумчиво  посмотрел ей вслед,  жалея, что  мы не можем просто
догнать ее, остановить и спросить  полицейского  за рулем, кто  такой Патрик
Махоуни и как его...
     Ага!
     - Ага! - сказал я вслух.
     Хло вздрогнула, и "паккард" вынесло на соседнюю полосу.
     - Не надо так! - попросила она.
     - Канарси, - проговорил я. - К черту Манхэттен, рули в Канарси.
     - Канарси? Ты шутишь?
     - Нет, не шучу. Езжай в Канарси.
     - Да не найду я этот твой Канарси, даже  если мне  будет помогать отряд
бойскаутов.
     - Я найду. Тормози, я сяду за руль.
     - Ты уверен, что сумеешь вести такую машину?
     В ее  устах это прозвучало как оскорбление, но  я не  стал обижаться, а
просто сказал:
     - Да. Сворачивай на обочину.
     Хло свернула, и мы поменялись  местами; я  обежал  капот  машины, а Хло
просто  передвинулась по  сиденью.  Сев за  руль, я тотчас почувствовал себя
солдатом третьей армии Паттона. Танковой, как вы знаете.
     Вести  эту машину было истинным блаженством. Как будто сидишь с рулем в
руках  на  огромном  старинном  диване,   обтянутом  мохером  и  напичканном
маленькими, щедро смазанными подшипниками. Я впервые в жизни пожалел, что не
курю сигары. Понятное дело, почему вс