м углам уписывать
колбасу и хлеб, предназначавшиеся "голодающим" министрам.

  Залитый огнями люстр зал заседаний съезда был набит до отказа -
люди стояли в проходах, некоторые взобрались на подоконники и даже на
выступы колонн.
  На возвышении сцены - старый ЦИК: Дан, Либер, Мартов, Гоц... Нет
Керенского, нет Чхеидзе, понявшего, что все кончено и уехавшего в
Грузию.
  10 часов 43 минут вечера 25 октября 1917 года.
  Толстый, лысоватый человек в форме военного врача потрогал
колокольчик. Это был меньшевик Дан.
  - Товарищи! Съезд Советов собирается в такой исключительный момент и
при таких исключительных обстоятельствах, что вы, я думаю, поймете, почему
ЦИК считает излишним открывать настоящее заседание политической речью. -
Дан на мгновение умолк и голосом, который сделал бы честь любой
профессиональной плакальщице, продолжил: - Для вас это станет особенно
понятным, если вы вспомните, что я являюсь членом президиума Центрального
Исполнительного Комитета, а в это время наши партийные товарищи находятся
в Зимнем дворце под обстрелом, самоотверженно выполняя свой долг
министров, возложенный на них ЦИКом...
  В зале раздался ропот, и кто-то крикнул:
  - Ложь! Вы - это еще не весь ЦИК!
  Дан явно ожидал другой реакции зала и, сразу стушевавшись, быстро
пробормотал:
  - Объявляю первое заседание Второго съезда Советов рабочих и
солдатских депутатов открытым...
  Скорбный тон Дана обманул только тех, кто сам хотел быть обманутым.
Уже всем было известно, что "партийные товарищи" Дана вызвали войска с
фронта и назначили кадета Кишкина (тоже, очевидно, "товарища") диктатором,
намереваясь утопить революцию в крови.
  Новый состав президиума избирался в обстановке истерики меньшевиков
и эсеров, увидевших, что власть, которую они так нежно и небескорыстно
любили, уплывает из их рук. Они напоминали людей, захотевших руками
остановить землетрясение.
  На трибуну поднялся Мартов:
  - Гражданская война началась, товарищи! Там, на улицах, стреляют в наших
братьев!
  Крики: "Терещенко тебе брат?", "Где ваша совесть, Мартов!" -
заглушили его голос.
  Меньшевики, бундовцы, правые эсеры, видя, что сорвать съезд не
удалось, решили уйти. У выхода Мартова остановили, уговаривая остаться.
  - Оставьте, товарищи. Надо изолировать большевиков, мы скоро
вернемся! - с апломбом произнес лидер меньшевиков и вскоре действительно
вернулся, с ужасом увидев, что оказался изолированным он сам.

  Разговор по прямому проводу генерала Духонина с главкомом Северного
фронта генералом Черемисовым и начштасевом генералом С. Г. Лукирским, 25
октября:
  "12 часов ночи.
  - У аппарата наштасев генерал Лукирский.
  У аппарата наштаверх. Здравствуйте, Сергей Георгиевич! Хотел у вас
узнать, какие у вас имеются сведения относительно положения в настоящее
время войск фронта, посланных в Петроград согласно вашей телеграмме, и
насколько сроки прибытия, указанные в ней, будут соблюдены, насколько на
это можно рассчитывать?
  Лукирский. Здравия желаю, Николай Николаевич! Главкосев, узнав, что я
буду говорить с вами, приказал мне передать вам, что он, окончив разговор
с главкозапом, подойдет к аппарату для переговоров с вами. Все
распоряжения, посланные сегодня утром о направлении названных главковерхом
войсковых частей в Петроград и в копии представленных мною вам, главкосев
сегодня в 10 часов вечера отменил, и эти последние распоряжения я вновь
представил вам в копиях. О причине отмены я не знаю, главкосев указал мне
по телефону, что он объяснит мне такое распоряжение несколько позже. Ныне
войсковые части эти уже задержаны на местах посадки или возвращаются с
пути. Комкор 3-го конного прислал запрос на мое имя, сообщая, что он имеет
личное приказание ввести первую Донскую в Петроград от главковерха и
поэтому недоумевает, получив последнее приказание об отмене такового
движения. Мы сговорились с ним, что для выяснения этого вопроса он приедет
сегодня в час ночи в Псков и лично явится к главкосеву. Лукирский.
  Духонин. Я не понимаю, чем вызывается такая отмена. Буду ждать
объяснения главкосева. А где сейчас находятся самокатные батальоны? По
имеющимся у меня сведениям, самокатные батальоны должны были сегодня в 3
часа дня прибыть в Петроград. Подожду главкосева, если вы не можете
объяснить отмены распоряжения.
  Лукирский. Иду доложить об этом главкосеву.
  Черемисов. Здравствуйте, Николай Николаевич! Вы что-то начали сейчас
говорить?
  Духонин. Генерал Лукирский мне сообщил, что вами отдано распоряжение,
отменяющее отправку войск в Петроград по приказанию главковерха. Чем это
вызывается?
  Черемисов. Это сделано с согласия главковерха, полученного мною от
него лично. Известна ли вам обстановка в Петрограде?
  Духонин. Будьте добры мне подробно сообщить обстановку и где сейчас
находится главковерх.
  Черемисов. Временного Правительства прежнего состава уже не
существует. Власть перешла в руки Революционного Комитета, казачьи полки
остались пассивны в своих петроградских казармах, броневики перешли на
сторону Революционного Комитета. Сегодня вечером кто-то, по-видимому
правые элементы, назначил генерал-губернатором Петрограда Кишкина,
принадлежность которого к кадетским партиям известна на фронте. Это
назначение вызвало резкий перелом в войсковых организациях фронта не в
пользу Временного Правительства, в Петрограде привело к тому, что
революционные войска заняли штаб округа и, по-видимому, прекратили
деятельность генерал-губернатора. Керенский от власти устранился и
выразил желание передать должность главковерха мне. Вопрос этот, вероятно,
будет решен сегодня же. Благоволите приказать от себя, чтобы перевозки
войск в Петроград, если они производятся на других фронтах, были
прекращены. Главковерх у меня. Не имеете ли вы что передать ему?
  Духонин. Можно ли просить его к аппарату?
  Черемисов. Невозможно в его интересах.
  Духонин. Будете ли вы что-нибудь говорить?
  Черемисов. Да, мною получены следующие сведения из Зимнего дворца: "В
Петрограде день прошел спокойно. Была лишь днем незначительная перестрелка
на углу Невского и Дворцовой площади. Восставшие захватили Государственный
банк, Центральную телефонную станцию, Мариинский дворец. Предпарламент был
удален. Вечером настроение прогрессирует; около часа назад захвачен
кучкою людей в 50 человек Петроградский штаб. На стороне правительства
юнкера и казачий полк да два орудия Михайловского артиллерийского училища.
Министр-председатель уехал к самокатчикам еще утром, до сих пор не
возвратился. Полагаю, что он будет возвращаться не один, а с войсками,
которые окажутся преданными. Ныне и несколько ранее шла и идет стрельба,
сравнительно редкая и, думаю, нервная, так как нападения пока не произошло
и большевики держат себя сравнительно пассивно; во время моего разговора с
вами было 34 орудийных выстрела, которые, судя по звуку, идут из нашего
стана. Временное Правительство в полном составе сейчас в Зимнем дворце
и не думает отсюда уходить до ликвидации конфликта. Вот, кажется, все из
более главного. Главноначальствующим над Петроградом назначен Кишкин с
двумя помощниками - Пальчинским и Гутенбергом. Понемногу налаживается
организация и руководство теми немногими частями, которые у нас есть.
Лично думаю, что если дейстительно будет использовано хоть то, что есть,
то положение правительства небезнадежно. Скажите, действительно ли
подойдут, по вашим сведениям, к Петрограду направленные войска?
Присутствие их, полагаю, успокоило бы восставших, и они расползлись бы по
своим местам, не принимая боя. Все. Данилевич".
  От всех фронтовых и армейских комитетов общеармейский комитет Ставки
получил следующее: комитеты все безусловно на стороне Временного
Правительства, резолюция их в общем аналогична резолюции Совета
республики, т. е. требование активной политики правительства в смысле
скорейшего заключения мира и передачи земли в руки земельных комитетов. Я
вас вызову часа через полтора, чтобы сообщить решение некоторых вопросов,
сейчас меня зовут. Можете ли вы тогда подойти к аппарату?
  Духонин. Сейчас я получил телеграмму главкозапа и согласен с ним, что
разъединение фронта в настоящее время в общем нецелесообразно в смысле
поддержки правительства, явилось бы чрезмерно опасным и сделало бы
положение наших армий безумно тяжелым, при котором легко мог быть
поколеблен фронт. Сейчас на фронте спокойно. Большевики притихли.
Фронтовой комитет Западного фронта и съезд крестьянских депутатов вынесли
резолюцию, что всякое выступление большевиков и беспорядки будут
подавляться силою оружия. Почтово-телеграфный союз высказался за поддержку
правительства. Телеграммы, призывающие к восстанию против Временного
Правительства, не принимались и не передавались. Прибытие в Петроград
войск, верных правительству, могло дать результаты; пассивность войск,
восставших против правительства, признаки этого: крайняя вялость и
нерешительность большевиков. Если кандидатура Кишкина неприемлема, то в
таком случае можно просить Временное Правительство заменить его другим
лицом военным. Если главковерх Керенский предполагает передать должность
вам, то я во имя горячей любви к родине умоляю вас разрешить мне передать
об этом Временному Правительству, с которым у меня есть связь, вас же - не
останавливать отданных распоряжений о движении войск, назначенных в
Петроград. Я убежден, что при надлежащей организации все обойдется без
особых кровопролитий, зато будет сохранен в полной неприкосновенности
фронт и вам как будущему главковерху не придется считаться с весьма
тяжелым положением...
  Черемисов. Извиняюсь, Николай Николаевич, меня давно уже зовут, можно
ли будет вас вызвать часа через два? Я считал только своим долгом
осветить вам всю обстановку и, возможно, последствия, минута слишком
серьезная и ответственная перед родиной. Сейчас меня снова зовут, часа
через два я вас должен буду вызвать, пока все, что говорилось, держите про
себя, но имейте в виду, что Временного Правительства в Петрограде уже нет.
Пока до свидания. Часа через два мне будет крайне необходимо вас вызвать.
  Духонин. Слушаю. Через два часа буду у аппарата, но содержание ленты
известно отчасти комитету, который находится тут же, в одной комнате со
мной. От комитета это не секрет. Я говорю в смысле сношений ваших с
оставшимися в Петрограде членами Временного Правительствам".

  Постановление II Всероссийского съезда Советов рабочих и
солдатских депутатов, 26 октября:
  "Всероссийский съезд Советов постановил:
  Восстановленная Керенским смертная казнь на фронте отменяется.
  На фронте восстановляется полная свобода агитации. Все солдаты,
офицеры-революционеры, находящиеся под арестом по так называемым
"политическим преступлениям", освобождаются немедленно".

  Обращение 11 Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских
депутатов:
  "К фронту.
  Всероссийский съезд Советов предлагает всем армиям создать
временные революционные комитеты, на которые возлагается ответственность
за сохранение революционного порядка и твердость фронта.
Главнокомандующие обязаны подчиняться распоряжениям комитетов. Комиссары
Временного Правительства сменяются; комиссары Всероссийского съезда
выезжают.
  О всех шагах немедленно телеграфировать.
  Петроград, 26 октября 1917 г."

  Постановление II Всероссийского съезда Советов рабочих и
солдатских депутатов;
"Всем губернским и уездным Советам рабочих, солдатских и крестьянских
депутатов.
  Вся власть отныне принадлежит Советам. Комиссары Временного
Правительства отстраняются. Председатели Советов сносятся непосредственно
с революционным правительством.
  Постановлением Всероссийского съезда Советов все арестованные
члены земельных комитетов освобождаются. Арестовавшие их комиссары
подлежат аресту.
  Петроград, 26 октября 1917 г."

  Воззвание II Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских
депутатов и делегатов от крестьянских Советов, 5 часов, 26 октября:
  "Рабочим, солдатам и крестьянам!
  Второй Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов
открылся. На нем представлено громадное большинство Советов. На съезде
присутствует и ряд делегатов от крестьянских Советов. Полномочия
соглашательского ЦИК окончились. Опираясь на волю громадного большинства
рабочих, солдат и крестьян, опираясь на совершившееся в Петрограде
победоносное восстание рабочих и гарнизона, съезд берет власть в свои
руки.
  Временное правительство низложено. Большинство членов Временного
правительства уже арестовано.
  Советская власть предложит немедленный демократический мир всем
народам и немедленное перемирие на всех фронтах. Она обеспечит
безвозмездную передачу помещичьих, удельных и монастырских земель в
распоряжение крестьянских комитетов, отстоит права солдата, проводя полную
демократизацию армии, установит рабочий контроль над производством,
обеспечит своевременный созыв Учредительного собрания, озаботится
доставкой хлеба в города и предметов первой необходимости в деревню,
обеспечит всем нациям, населяющим Россию, подлинное право на
самоопределение.
  Съезд постановляет: вся власть на местах переходит к Советам рабочих,
солдатских и крестьянских депутатов, которые и должны обеспечить подлинный
революционный порядок.
  Съезд призывает солдат в окопах к бдительности и стойкости. Съезд
Советов уверен, что революционная армия сумеет защитить революцию от
всяких посягательств империализма, пока новое правительство не добьется
заключения демократического мира, который оно непосредственно предложит
всем народам. Новое правительство примет все меры к тому, чтобы обеспечить
революционную армию всем необходимым путем решительной политики реквизиций
и обложения имущих классов, а также улучшит положение солдатских
семей.
  Корниловцы - Керенский, Каледин и др. - делают попытки вести войска
на Петроград. Несколько отрядов, обманным путем двинутых Керенским,
перешли на сторону восставшего народа.
  Солдаты, окажите активное противодействие корниловцу Керенскому!
Будьте настороже!
  Железнодорожники, останавливайте все эшелоны, посылаемые Керенским на
Петроград!
  Солдаты, рабочие, служащие - в ваших руках судьба революции и судьба
демократического мира!
  Да здравствует революция!
  Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов.
  Делегаты от крестьянских Советов"0

  Постановление II Всероссийского съезда Советов рабочих и
солдатских депутатов, 26 октября:
  "Бывшие министры Коновалов, Кишкин, Терещенко, Малянтович, Никитин и
др. арестованы Революционным комитетом. Керенский бежал. Предписывается
всем армейским организациям принять меры для немедленного ареста
Керенского и доставления его в Петроград. Всякое пособничество
Керенскому будет караться как тяжкое государственное преступление.
  Всероссийский съезд Советов".

  "Обращение Исполнительного Комитета Всероссийского Совета
Крестьянских Депутатов. Ко всем крестьянам, солдатам и рабочим. Вся власть
Учредительному Собранию. Против воли представителей всероссийского
крестьянства и представителей армий власть захвачена Петроградским Советом
Рабочих и Солдатских Депутатов.
  Захват власти за три недели до Учредительного Собрания есть захват
прав всего народа.
  Петроградский Совет Рабочих и Солдатских Депутатов начал
братоубийственную войну. Враг стоит у ворот столицы. Армии вновь нанесен
удар в спину, сопротивляемость ее ослабляется.
  Петроградский Совет обещает мир, хлеб и землю -это ложь.
  Он даст междоусобие, монархию и рабство.
  Временное Правительство объявило об окончательной разработке закона о
передаче земли в распоряжение земельных комитетов и решительных мер в деле
приближения мира.
  Пусть знают армия и крестьянство, что, идя за Петроградским Советом,
они лишатся земли и воли и сделают невозможным созыв Учредительного
Собрания.
  Исполнительный Комитет Всероссийского Совета Крестьянских
Депутатов, стоя на страже интересов крестьянства, призывает не верить
Петроградскому Совету Рабочих и Солдатских Депутатов и органам, им
поставленным.
  Ни на минуту не останавливайте выборов в Учредительное Собрание.
  Снабжайте хлебом армию.
  Теснее сплотитесь вокруг своих крестьянских организаций и решительно
подавляйте всякие попытки к грабежам и разбоям.
  Вся власть Учредительному Собранию!
  Исполнительный Комитет Всероссийского Совета Крестьянских Депутатов.
  Петроград, 25-го октября 1917 г."

  Приоткрыв дверь, курьер негромким и учтивым, но внятным и настойчивым
голосом старался разбудить министра юстиции Малянтовича.
  - Господин министр, вставайте. Еще только девять часов, но
министр-председатель просили по телефону, чтобы вы были в Главном штабе
непременно к десяти часам... Самовар готов, чай заварен.
  - Скажите подать автомобиль, - сказал министр, поднимаясь с
пуховиков.
  - Сказал, господин министр, чтобы не позже половины десятого был
подан. Только мне ответили, что нет автомобилей. Этакое безобразие. Я
все-таки сказал, чтобы вам автомобиль был подан непременно, но на всякий
случай велел лошадь подать. Будет подана.
  За последнюю неделю с автомобилями было плохо, как, впрочем, и со
всем... Все как-то скрипело и разваливалось - автомобили подавали не
вовремя и почти всегда разные, нередко неисправные. Автомобиль,
прикомандированный к министерству юстиции в личное распоряжение министра,
без достаточного повода чинили подозрительно долго. Экзекутор жаловался
Малянтовичу, что ничего не может сделать.
  Без четверти десять автомобиль все-таки был подан.
  Подъехав к Главному штабу, Малянтович вышел из машины и замер в
испуганном недоумении - у подъезда не было никакой охраны. В здание
суетливо вбегали и выбегали военные всех чинов от солдата до генерала.
  Министр вошел в штаб. Никто его здесь не знал, но никто и не
остановил.
  По лестнице непрерывно спускались и поднимались с встревоженными лицами
солдаты, офицеры и юнкера.
  Малянтович поднялся на второй этаж. На площадке, опираясь на ружье,
как на палку, стоял часовой - юнкер.
  - Не знаете ли вы, где здесь министр-председатель?0
Юнкер любезно ответил:
  - Извините, не знаю. А вот пройдите к дежурному офицеру, налево, он
вам скажет.
  Большая, плохо освещенная комната. Посередине большой стол, на нем
беспорядочно разбросаны бумаги. За столом никого. Через комнату постоянно
проходят военные, не обращая на неизвестного им штатского никагого
внимания. Иногда кто-нибудь из них вскидывал на министра равнодушные глаза.
  Малянтович с тоской подумал: "Я могу взять с этого стола бумаги,
подложить бомбу... Никому нет дела!"
Вошел благообразный генерал, читая на ходу бумагу. Министр остановил
его вопросом: не знает ли он, в каком помещении в штабе находится
министр-председатель? Генерал споткнулся, словно старая лошадь,
посмотрел на Малянтовича взглядом только что проснувшегося человека и
буркнул:
  - Не знаю-с! Спросите дежурного офицера, - и пошел дальше, потом
опять споткнулся, вскинул голову и властно сказал, явно гордясь своей
мыслью: -А шапку, знаете ли, не мешало бы снять!
  Вздохнув, Малянтович покорно снял шляпу и снова вышел на площадку,
решив идти прямо к начальнику штаба. Так же любезно и так же непринужденно
опираясь на винтовку, юнкер объяснил, где кабинет начальника штаба.
  По коридору сновали люди, но у дверей кабинета не было ни караула, ни
вообще кого бы то ни было. Доложить некому.
  Огромным усилием воли Малянтович переборол это препятствие и решил
войти без доклада. Словно бросаясь с обрыва в омут, чиновная душа легонько
нажала на ручку двери. Лицом к ней стояли Керенский, Коновалов, Кишкин,
генерал Багратуни, адъютанты Керенского и другие военные, незнакомые
Малянтовичу. Один из них, высокий человек с лицом иностранца, что-то
говорил Керенскому.
  Керенский был в широком сером драповом пальто английского покроя и в
серой шапке, которую он всегда носил, - нечто среднее между фуражкой
и спортивной шапочкой. У премьера было страшно изнуренное и постаревшее
лицо. Он смотрел прямо перед собой, ни на кого не