денный.
   Исследования показывают, что у былинных богатырей были реальные исто-
рические прототипы, совершавшие реальные подвиги,  разумеется,  приукра-
шенные певцом.
   Кроме дружины, в войска княжеств входили полки "воев",  состоящие  из
городского населения. Они составляли пешую часть армии. Разумеется, воо-
ружение воев было не таким богатым и разнообразным, как  у  дружинников,
но владеть им они умели, так как во многих русских городах  устраивались
ежегодные военные сборы. Вои составляли основную массу  пешего  строя  -
фаланги.
   В походах широко использовались наемники - разного рода  "охочие  лю-
ди"; публика, в большинстве  своем,  сомнительная  и  требующая  особого
пригляда, но зато являющаяся на место сбора со своим оружием и  провиан-
том. Участвовали в них также наемники-иностранцы  из  числа  кочевников,
скандинавов и народов Восточной Европы.
   В XIII веке разрозненным русским княжествам, постоянно воюющим  между
собой, пришлось столкнуться с мощью монгольского войска.
   Из дошедших до наших дней летописных сведений о монгольском нашествии
1237 года наиболее интересна "Повесть о разорении Рязани Батыем", а точ-
нее момент, связанный с именем Евпатия Коловрата. Хотя эта повесть и да-
тируется современными исследователями XVI веком, судя по всему, ее авто-
ром использовались какие-то более древние, не сохранившиеся источники.
   "И некий из вельмож рязанских по имени Евпатий Коловрат был в то вре-
мя (во время штурма Рязани - В.Т.) в Чернигове с князем Ингварем  Ингва-
ревичем, и услышал о нашествии зловредного царя  Батыя,  и  выступил  из
Чернигова с малою дружиною, и помчался быстро. И приехал в землю Рязанс-
кую, и увидел ее опустевшую, города разорены, церкви сожжены, люди  уби-
ты.
   ...И собрал небольшую дружину - 170 человек, которых Бог сохранил вне
города. И погнались вослед безбожного царя, и едва нагнали его  в  земле
Суздальской, и внезапно напали на станы Батыевы. И начали сечь  без  ми-
лости, и смешалися все полки татарские. И стали татары точно пьяные  или
безумные. И бил их Евпатий так нещадно, что и мечи притуплялись, и  брал
он мечи татарские и сек ими. Почудилось татарам, что  мертвые  восстали.
Евпатий же насквозь проезжая сильные полки татарские, бил их нещадно.  И
ездил средь полков татарских так храбро и мужественно, что  и  сам  царь
устрашился... И послал шурша своего  Хоставрула  на  Евпатия,  а  с  ним
сильные полки татарские. Хоставрул же  похвалился  перед  царем,  обещал
привезти у царю Евпатия живого. И обступили Евпатия  сильные  полки  та-
тарские, стремясь его взять живым. И съехался Хоставрул с Евпатием.  Ев-
патий же был исполин силою и рассек Хоставрула наполы до седла.  И  стал
сечь силу татарскую, и многих тут знаменитых богатырей  Батыевых  побил,
одних пополам рассекал, а других до седла разрубал. И возбоялись татары,
видя, какой Евпатий крепкий исполин. И навели на него множество пороков,
и стали бить по нему из бесчисленных пороков, и едва убили его.  И  при-
несли тело его к царю Батыю..." ("Повести Древней Руси").
   Если взглянуть на текст с точки зрения реальности  происходящего,  то
логично будет предположить, что Коловрат начал партизанскую войну в тылу
у татар, нападая и уничтожая отдельные отряды и разъезды. Батый был  вы-
нужден бросить против него многочисленный корпус, которому удалось обла-
вой загнать русских в какой-то укрепленный пункт, ибо вести стрельбу  из
пороков в открытом поле по одиночным мишеням бессмысленно, так как  кам-
неметные машины предназначены для обстрела крупных площадей,  С  помощью
осадной техники татары взяли штурмом укрепление и перебили русских  вои-
нов.
   Создать сильную армию, пригодную для борьбы со степняками, Русь смог-
ла только при московском князе Дмитрии Ивановиче. Но объединить силы ок-
рестных княжеств еще недостаточно. Для боя с  конными  массами  ордынцев
нужна была какая-то новая тактика.
   Интересная мысль прозвучала в статье Александра Левина "Битва на  Бо-
же" (из книги "Дорогами тысячелетий"). Он  выдвинул  версию  о  массовом
применении бердышей, так называемых "перукарнийских ножей",  московскими
воинами в битвах на Боже и Куликовом поле (то, что  бердыши  использова-
лись на Руси еще в XIV веке, доказали археологические раскопки на  Кули-
ковом поле):
   "И всадник и конь были защищены доспехами. Но у коня оставалось  одно
незащищенное место - брюхо. Поэтому древко бердыша,  на  конце  которого
было копьецо, всаживалось в землю наклонно под углом 60ё. Древко  втыка-
лось по ходу коня. Бердыш, отточенный до остроты бритвы, тупием надевал-
ся вниз, острием - вверх. Нижний конец, снабженный железной плоской  ко-
сицей, прикручивался к древку сыромятным ремешком. Дополнительно  бердыш
прикреплялся к земле посредством пропуска через все отверстия на  тупике
крепких волосяных веревочек, которые привязывались к вбитым в землю  ко-
лышкам. Присаженный таким образом бердыш мог выдержать до десятка  лоша-
дей, рассекая подпруги и на всю длину брюхо коня.
   Бердыш предназначался и для уничтожения всадника. Всадник летел прямо
головой на остроконечный приподнятый конец бердыша и погибал.  Волосяные
веревочки - это настоящие силки для коня" (55).
   В самом деле, каким еще способом можно было  эффективно  использовать
бердыш в XIV веке? Позднее стрельцы применяли его как подставку под  пи-
щаль. Но стоило ли создавать столь сложную конструкцию, если можно  вос-
пользоваться, по примеру европейских мушкетеров, сошкой? Бердышом  можно
было рубить! Да, действительно, им можно было наносить эффективные рубя-
щие удары. Но вооружать таким оружием всех в строю было нецелесообразно,
потому что воспользоваться бердышами могла лишь незначительная часть во-
инов.
   К. В. Асмолов в статье "Соперник меча" ("Боевое искусство планеты"  N
8-10, 1993 г.) предполагает, что действия бердышом могли выглядеть  сле-
дующим образом:
   "Российский бердыш - оружие гораздо  более  многофункциональное.  Его
достаточно длинный выем, образуемый у топленным в древко  нижним  концом
лезвия, полностью защищает руку, которой очень удобно держать  древко  в
этом месте, особенно, когда нужно сменить дистанцию боя.  В  отличие  от
других видов топора, бердышом удобно работать обратным хватом,  действуя
им подобно косе - так и поступали вооруженные им  воины,  двигающиеся  в
первых рядах пехотинцев и подрубающие ноги врагу. Общая длина бердыша  с
древком колебалась от 145 до 170 см, а длина его лезвия - от 0,5м до  80
см".
   Автор статьи не учел, что "двигающиеся в первых рядах"  воины,  снаб-
женные таким оружием, будут мгновенно расстреляны из луков или переколо-
ты более длинными копьями противника. Ведь длина бердышей намного меньше
длины копий, а воины, работающие ими двумя руками,  не  смогли  бы  вос-
пользоваться щитами. Скорее всего, такие бойцы составляли вторую  шерен-
гу, находясь под прикрытием щитоносцев. Оттуда им было бы  удобно  нано-
сить рубящие удары через плечи воинов первой шеренги. Намного  эффектив-
нее могло быть использование бердышей в рассыпном бою, но реалии  сраже-
ний XIV века не позволяли сделать такую тактику массовой. Едва ли  пехо-
тинцы рискнули бы атаковать строй лучников или конницу противника с  хо-
лодным оружием врассыпную. Это стало возможным лишь  в  XVI-XVII  веках,
когда в связи с развитием огнестрельного оружия доспехи стали постепенно
выходить из употребления, а тактика начала меняться.
   Версия А. Левина несомненно достойна внимания, новее же до  конца  не
продумана. Неубедительна и сложна крепежная конструкция. Постройка тако-
го сооружения потребовала бы слишком много времени. Если бердыши  и  ис-
пользовались в качестве заграждения, то устанавливались они способом бо-
лее быстрым и надежным. Например, шнурки  не  привязывались  отдельно  к
каждому колышку, а крепились к двум большим кольям, вбитым позади сосед-
них бердышей. Можно предположить также, что через отверстия или кольца в
лезвиях "перукарнийских ножей" продевалась проволока, которую воины про-
тягивали от одного к другому через десять-двадцать бердышей,  посекцион-
но. Таким образом, пространство между отдельными ножами  было  полностью
перекрыто для прохода. Для большей жесткости конструкции  каждый  бердыш
снизу мог подпираться сошкой.
   Правда, такая преграда была непроходимой только для  конницы,  пехота
же могла повалить бердыши и двигаться дальше. Не по этой ли причине  Ма-
май приказал воинам своих центральных полков спешиться перед Куликовской
битвой?
   Вести бой пешими на открытом пространстве нехарактерно для степняков.
Этот случай - чуть ли не единственный в истории.  Генуэзские  пехотинцы,
если и сражались в рядах войска Мамая, то число их было  ничтожно.  Этот
факт вполне убедительно обосновал М. Горелик в статье "Куликовская битва
1380 г. Русский и золотоордынский воины". ("Цейхгауз" N 1):
   "...а что касается "фрязей" - итальянцев, то столь излюбленная  авто-
рами "черная генуэзская пехота", идущая густой фалангой,  является  пло-
дом, по меньшей мере, недоразумения. С генуэзцами Крыма у Мамая в момент
войны с московской коалицией была вражда -  оставались  лишь  венецианцы
Таны-Азака (Азова). Но там их было - с женами и детьми - лишь  несколько
сотен, так что эти купцы могли лишь дать деньги на наем воинов.  А  если
учесть, что наемники в Европе стоили очень дорого и  любая  из  Крымских
колоний могла содержать лишь несколько десятков итальянских  или  вообще
европейских воинов (обычно охрану несли  за  плату  местные  кочевники),
число "фрязей" на Куликовом поле, если они туда и добрались,  далеко  не
доставало и до тысячи".
   Следовательно, Мамаю оставалось рассчитывать  только  на  собственные
силы.
   Русские могли поставить "перекарнийские ножи" в  центре  и  на  своем
правом фланге. Левый же край оставили открытым, как бы предоставляя воз-
можность монголам атаковать в конном строю. Туда  степняки  и  направили
свой основной удар, и там-то их ждала засада.
   В центре пешие воины Мамая прошли преграду и завязали  рукопашную.  А
на своем левом фланге монгольские конники не смогли преодолеть загражде-
ние. Здесь дело даже не дошло до серьезных  столкновений.  Те  небольшие
отряды степняков, которым удавалось  просочиться  через  ряды  бердышей,
русские без труда уничтожали. Когда же настал нужный момент,  московские
пешие стрелки по приказу повалили заграждения, давая возможность беспре-
пятственно пройти собственным конным дружинам.
   С усовершенствованием огнестрельного оружия менялось вооружение русс-
кой армии; так, бездоспешные воины стали удобной мишенью  для  татарских
лучников. Кочевники могли издали расстреливать слабозащищенных  русичей,
даже не пытаясь преодолеть бердышовые заграждения. Нужда заставила русс-
ких придумать новый способ борьбы с татарской конницей - "Гуляй-город".
   Но "Гуляй-город", в свою очередь, был  неудобен  чрезмерной  громозд-
костью, не на всякой местности его можно было поставить. В дальнем похо-
де такое сооружение отягощало армию. Позже ему на  смену  был  изобретен
заслон из "рогаток", очень удобный, компактный, легкий в сборке, а глав-
ное, создающий серьезную преграду не только для конницы, но и для  пехо-
ты.
 
 
   20. МОНГОЛЫ
 
   В бою монголы использовали ту же тактику, которую за несколько  тыся-
челетий до них применяли кимерийцы и скифы, а позже  -  сарматы,  аланы,
гунны, авары... Собственно, весь кочевой мир использовал одни  и  те  же
боевые методы: сочетание легковооруженных всадников-лучников с тяжелово-
оруженными.
   Трудная и опасная жизнь кочевника на открытых пространствах, где пас-
лись тысячные стада скота, нуждающиеся в охране от  хищников  и  врагов,
сама по себе сделала главным оружием степняка лук. Гораздо  проще  отго-
нять хищников и воров стрелами, поражая их на расстоянии,  чем  бессмыс-
ленно гоняться за ними верхом, стараясь достать ручным оружием,
   Основная масса войск степных народов состояла из таких лучников.  При
этом им необязательно было иметь  надежные  доспехи,  и  не  нужно  было
серьезно учиться законам рукопашного боя. Их задачей было поражать  вра-
гов из лука, а для рукопашной использовали специальные отряды тяжелой  и
средней конницы. Эти воины составляли постоянные дружины родов. У монго-
лов такие бойцы назывались нукерами; они состояли на службе  у  нойонов.
Нукеры, как и русские дружинники, обучались всем видам  боя.  Они  могли
атаковать противника врассыпную, используя луки, или сомкнутым строем, с
копьями и мечами. В строю ни монгольские нукеры, ни  русские  дружинники
не могли задействовать в рукопашной одновременно две первые шеренги, по-
тому что не обладали такими средствами нападения, как македонские  сари-
софоры или византийские контосеры.  Бой  вели  только  тяжеловооруженные
всадники первого ряда, остальные оказывали им поддержку в случае необхо-
димости.
   Монголы умели сражаться пешими, осаждая укрепления и  как  показывает
ход Куликовской битвы, в полевом бою.
   Массовое использование стрелкового оружия, единство племен, собранных
под властью хана, мудрая веротерпимая политика правителей приносили мон-
голам новые и новые победы.
   Вероятнее всего, в набеге на Русь (1237 г.) (по другому это нападение
не назовешь, так как монголы не стремились захватить русские земли и  не
оставляли никаких гарнизонов) участвовало не более 30-40  тысяч  воинов.
Но для русских княжеств такая армия была огромной, поскольку противопос-
тавить ей они могли лишь небольшие отряды дружинников из нескольких  сот
профессиональных воинов и несколько тысяч ополченцев, не умеющих пользо-
ваться луками и не обладающих надежной защитой от монгольских стрел.
   В подавляющем большинстве случаев монгольские воины сражались верхом.
* Монгольская армия подразделялась на три рода войск: тяжелую, среднюю и
легкую конницу.
   Тяжеловооруженный конник был оснащен шлемом, панцирем,  изготовленным
из металла или твердой кожи, с оплечьями, наручами и поножами,  а  также
щитом. Для поражения неприятеля на дальних дистанциях он применял лук со
стрелами, а для ближнего боя - копье или "пальму", меч, палаш или саблю,
а также боевой топор и булаву. Разумеется, весь этот набор оружия  всад-
ник с собою в бой не брал, а пользовался только тем, что считал для себя
удобным. Тело его коня было защищено броней.
   Комплекс боевых средств у средневооруженного монгольского кавалериста
отличался в первую очередь отсутствием конского доспеха. Сами же всадни-
ки использовали, как правило, панцири как усиленного, так и облегченного
типов.
   Легковооруженные всадники, выходцы из бедных слоев населения,  защит-
ного вооружения, сабель и копий не имели. Их основным оружием был лук со
стрелами. Правда, в ближний бой они, как правило,  не  вступали,  а  ис-
пользовались только для обстрела противника издали и во время его  прес-
ледования.
   * Содержание этого раздела основано на материалах 3-го тома  "Истории
боевых искусств" Г. К. Панченко (с. 154-166).
   Тяжеловооруженная конница у монголов (как и у остальных народов Евра-
зии) составляла ударный кулак всей армии. Ее атака была решающей и могла
коренным образом изменить ход сражения.
   Но количественно преобладала средне- и легковооруженная  конница.  Об
этом свидетельствует сам характер монгольского наступательного  вооруже-
ния. Основную его часть составляют средства  поражения  слабозащищенного
противника в бою на дальних дистанциях.
   Одним из основных факторов, благодаря которым монгольская армия доби-
валась огромных успехов, считается ее высокая военная организация и  су-
ровая воинская дисциплина. Военные операции  проводились  силами  хорошо
обученных и организованных подразделений. Об этом подробно  говорится  в
письменных источниках.
   При обнаружении неприятельского войска  монголы  вначале  производили
"разведку боем".
   "Надо знать, что всякий раз, как они завидят врагов, они идут на них,
и каждый бросает в своих противников три или четыре стрелы; и  если  они
видят, что помогут их победить, то отступают вспять к своим; и  это  они
делают ради обмана, чтобы враги преследовали до тех мест, где они  (мон-
голы - авт.) устроили засаду; и если враги преследуют их до вышеупомяну-
той засады, они окружают их и таким образом ранят и  у  бывают".  (Плано
Карпини).
   Кстати, прием притворного отступления был издавна знаком многим наро-
дам, не только кочевникам. Известно, что к подобной хитрости в свое вре-
мя прибегнул и Вильгельм Завоеватель во время битвы при Гастингсе  (1066
г.) Для того чтобы выманить англосаксонскую пехоту  с  возвышенности  на
открытое место, где рыцарская конница могла бы действовать свободнее, он
приказал рыцарям атаковать противника, а потом обратиться  в  притворное
бегство. Прием удался как нельзя лучше. Англосаксы устремились за отсту-
пающими рыцарями, расстроили ряды и были истреблены.
   Для монгольской тактики было характерно сочетание обстрела из луков и
конной атаки, причем обстрел всегда предшествовал атаке конницы. У Плано
Карпини есть описание монгольского войска, построенного перед битвой:
   "Когда же они желают приступить к сражению, то располагают все войска
так, как они должны сражаться. Вожди или начальники войска не вступают в
бой, но стоят вдали против войска врагов и имеют рядом с собою на  конях
отроков, а также женщин и лошадей. Иногда они делают изображения людей и
помещают их на лошадей; это они совершают для того, чтобы заставить  ду-
мать о большем количестве воюющих. Перед лицом врагов они посылают отряд
пленных или других народов, которые находятся между ними.  Другие  отря-
ды... они посылают далеко справа и слева, чтобы их не видели их  против-
ники, и таким образом окружают противников...; и таким образом они начи-
нают сражаться со всех сторон. И хотя их иногда мало,  противники  их...
воображают, что их много. А в особенности бывает это  тогда,  когда  они
видят тех, которые находятся при вожде или начальнике  войска,  отроков,
женщин, лошадей и изображения людей... которые они считают за воителей и
вследствие этого приходят в страх и замешательство".
   Такое построение позволяло очень эффективно использовать традиционный
кочевнический прием атаки рассыпным строем, а это в свою очередь  давало
возможность охватить противника с фронта и с флангов и обстреливать  его
с трех сторон. Своих воинов монголы берегли. Они  предпочитали  подстав-
лять под первый удар военнопленных или союзников,  выжидая  тот  момент,
когда неприятель глубоко вклинится в их построение. При этом  средняя  и
тяжелая конница держались в резерве.
   Завершив охват вражеского войска, монголы начинали  обстреливать  его
из луков, убивая легковооруженных воинов и поражая коней тяжеловооружен-
ных всадников, внося во вражеские ряды расстройство и  панику,  сами  же
при этом оставаясь недосягаемыми. Стрельба из луков велась не  хаотично,
а с точным расчетом, залпами, так что потери противника были велики.
   Надо сказать, что в этом монголы также не составляли исключения.  По-
добные приемы борьбы с тяжелой конницей были известны многим. Точно  так
же поступили, например, англичане в битвах при  Кресси  и  Азенкуре.  Не
чужд этот прием был и русичам. Еще Лев Диакон писал о том, что русы  при
атаке тяжелой византийской кавалерии старались поражать стрелами  именно
коней.
   Монголы всегда стремились решить судьбу битвы уже на  этом  начальном
этапе, чтобы не вступать с противником в непосредственное столкновение и
сберечь своих людей. В бой на ближних дистанциях они вступали весьма не-
охотно.
   "Однако надо знать, что, если  можно  обойтись  иначе,  они  неохотно
вступают в бой, но ранят и убивают людей и лошадей стрелами, а когда лю-
ди и лошади ослаблены стрелами, тогда они вступают с ними в бой".
   Им было прекрасно известно, что  даже  тяжеловооруженный  монгольский
конник ничего не смог бы поделать с европейским рыцарем или русским дру-
жинником, так как п