семье не без урода.
      - Господи, но это же так безобидно, - пробормотал Портер.
-  Мне	очень неприятно читать те издания, в которых пишут, что
стендовая  стрельба  служит  прекрасной подготовкой для будущих
снайперов и...
      -  Мистер  Портер,  смеем  вас уверить, что с прессой  мы
будем разговаривать в самую последнюю очередь. В этом вы можете
не сомневаться. Единственное, чего мы хотим, это проверить ваши
подписные  корешки.  Интересующий  нас	человек  уже  стар,  он
занимался  стендовой  стрельбой  еще  в конце пятидесятых, и мы
думаем, что если он выписывает ваш информационный сборник, то с
очень  давних  времен.	Насколько  мы знаем, публикация журнала
началась  в начале шестидесятых, вместе с открытием стрелкового
клуба?
      - Да, именно так. Вам нужно имя?
      -   Нет,	 сэр.	Он,   естественно,   живет  теперь  под
псевдонимом.  Но  у нас есть некоторые данные, и если мы сможем
найти  у  вас  несколько  имен,  то  сравним их и таким образом
сможем	отыскать  то,  что ищем. Уверяю вас, что вся полученная
нами здесь информация будет держаться в строгом секрете.
      - А если я скажу "нет", вы что, подадите на меня в суд?
      -  Мистер  Портер,  -  Ник держался крайне вежливо, - это
скорее дружеский визит, чем официальный или враждебный. Если вы
захотите  вызвать своего адвоката и проконсультироваться с ним,
то мы не будет вам препятствовать и подождем.
      -  Нет-нет,  - сказал Портер. - Нет, входите. Может быть,
выпьете чашечку кофе?
      -  Нет,  сэр,  спасибо, - отказался Ник. Портер провел их
через  аккуратно  убранные комнаты в свой кабинет, где на столе
стояли	персональный  компьютер  "Ай-би-эм"  и принтер "Эпсон".
Вдоль  стен  тянулись длинные полки, до отказа забитые книгами.
Ник  узнал много классических работ по баллистике, по обработке
патронов,   а	также	"Преступление	и  наказание",	"Жалоба
портного", "Первая мировая война и современная память" - все те
книги,	которые  он  когда-то планировал прочитать. На одной из
стен висело несколько обложек "Экьюрэси шутинг".
      - Компьютер я приобрел два года назад, - сказал Портер.
      -  Набор	журнала занимал слишком много времени. А теперь
каждый	 номер	можно  сделать	в  тысячу  раз	быстрее.  Очень
помогли,  конечно,  добровольные  пожертвования.  Ну и моя жена
помогает  мне иногда с набором. Это прекрасная работа, и мы оба
ее очень любим.
      -  Да,  сэр,  -  вежливо	согласился  Ник.  Боб отступил,
предоставив Нику вести дальнейшую беседу. "Ну и черт с ними, со
всеми этими условностями, - подумал Ник. - Я и так уже по уши в
дерьме, и назад мне из этой помойки не вылезти".
      -  Сейчас  у  меня  около двадцати семи с половиной тысяч
подписчиков,  мистер  Мемфис. Вы хотите, чтобы я распечатал вам
их полный список?
      -  Сэр,  а  можно  ли  как-нибудь  сделать  это  с учетом
хронологии?  То  есть  сначала	первые	подписчики, потом более
поздние  и так далее? Мы просто убеждены, что он выписывает ваш
сборник  с  самого  начала  и  его имя должно быть среди первых
подписчиков.
      -  Гм-м-м... - задумался мистер Портер. - Знаете, у меня,
видимо,   нет  программы,  чтобы  сгруппировать  их  по  такому
показателю.  Дело  в  том, что я загонял их всех в компьютер по
алфавиту.  Поэтому,  когда у меня появляется новый подписчик, я
просто	запускаю  его  имя в компьютер, а программа сама ставит
его по алфавиту куда положено.
      - Ясно.
      -  А  как вообще можно подписаться на ваш сборник, мистер
Портер? - спросил Боб.
      -  Ну,  я  дал  сначала  рекламу в "Шотган ньюс" и в ряде
подобных   журналов.  Естественно,  в  каждом  номере  вместе с
рекламой есть и бланк для подписки.
      -  Понятно,  это	сейчас. А в самом начале, когда сборник
только	начал  издаваться,  как  на  него подписывались? Первый
год, кажется, был 1964-й? Ну так вот, как это было в шестьдесят
четвертом?
      -  Ну,  насколько я знаю, все начиналось неформально, это
был  как  бы  сборник  результатов  стрелковых соревнований. То
там  то  здесь	появлялись  маленькие  статейки. Тогда все было
проще,	людей  было мало, все друг друга знали. Каждый старался
выписывать то, чем интересовался. Кто интересовался стрельбой -
тот выписывал статьи о стрельбе, кто экспериментами - статьи об
экспериментах.	 Чтобы	 получить   статью  или  брошюрку,  они
присылали   почтовую  карточку	или  уведомление  об  оплате. В
принципе  так  было  до того, пока наш сборник не превратился в
нормальный журнал.
      -  Вот  эти  первые  карточки нам и нужны. Скажем, первая
тысяча	штук.  Как  вы	думаете, что с ними стало? Где их можно
найти?
      -  О  Боже,  неужели я их выбросил? Они перешли ко мне от
Милта Омахандро, все были аккуратно сложены. А, черт... нет, не
помню.	Подождите,  мне  кажется,  несколько картонных ящиков с
этими карточками я видел у себя в гараже.
      - Можно на них взглянуть?
      -  Естественно!  Вот  сюда,  пожалуйста.	Он  привел их в
гараж,	где  возле одной из стен стояли один на другом огромные
картонные ящики.
      - О Боже, я не...
      -  Мистер  Портер,  -  сказал  Боб, - знаете что? Если вы
предложите   мне   сейчас   чашечку   кофе,   от   которой  так
неосмотрительно отказался этот молодой человек, то я с огромной
радостью  сам  просмотрю все эти ящики. Клянусь вам, что, когда
мы  закончим, здесь будет так же чисто, как и до начала работы.
Ну как?
      -  Пожалуй,  это	самое лучшее предложение за долгие годы
моей службы, - ответил Портер.
      Боб  с  Ником сразу принялись за дело. Боб работал просто
остервенело.  Ник  за  ним  едва  поспевал. Работа спорилась, и
вскоре уже несколько просмотренных ящиков аккуратнейшим образом
были сложены в стороне.
      "А  ведь	он  бы мог быть отличным полицейским, - подумал
Ник.  -  Ему  бы  просто  не  было  равных". Наконец перед ними
остался  последний ящик, и Боб принялся за него. Это были самые
первые	 подписные   бланки   на  "Экьюрэси  шутинг",  ветхие и
пожелтевшие  от  времени.  Многие  представляли  из себя просто
письма, на которых стояли старые почтовые штампы, но в основном
они   обнаружили  почтовые  карточки  и  открытки.  Нормальных,
стандартных  бланков  оказалось  всего	несколько штук. Это был
ящик похороненных в пыли воспоминаний. Трудно было представить,
что  такая  ничем  не  примечательная вещь, как ящик со старыми
письмами  и  бланками,	может содержать в себе ответ на вопрос,
кто  же  убил  архиепископа  Джорджа  Роберто  Лопеза  в  Новом
Орлеане.
      -  Ну  и	ну, - задумчиво промолвил Портер. - На меня это
навеяло ностальгические воспоминания. Даже не думал, что у меня
еще хранится все это барахло. Я-то о нем давным- давно забыл.
      -  Сэр,  -  обратился к нему Ник, - единственное, чего бы
нам хотелось, так это, если можно, взять у вас этот ящик и кое-
что  из  него выписать. А когда мы закончим наше расследование,
мы все вам вернем в целости и сохранности.
      -  О,  я	даже  не  знаю.  Ведь  если  бы я сам нашел эти
бумажки,  то  уже  давным-давно  бы и выбросил. Знаете, если вы
заберете  их  с  собой,  это будет еще лучше, потому что вы тем
самым избавите меня от необходимости выбрасывать все это.
      -  Спасибо,  сэр,  но  мне  кажется,  что  все-таки лучше
написать расписку в получении...
      -  Нет-нет.  Берите  и  идите.  Мне  и без этого есть чем
заниматься.

      На  следующий  день, строго следуя всем инструкциям, Шрек
проехал  Виргинию  и  въехал в Северную Каролину. Здесь, в сени
благородных   гор  Блу-Ридж,  как  раз	на  границе  штата,  он
обнаружил  частную  Дорогу  и,	проехав по ней чуть более мили,
уперся	в электронные ворота. Шрек вышел из машины и, подойдя к
воротам, нажал кнопку звонка.
      - Да? - раздался голос.
      - Меня зовут Шрек, - ответил он.
      - Понятно.
      Двери  плавно  раздвинулись  в  разные  стороны,	и  Шрек
проехал  еще  двести  ярдов вперед. У подножия шестисотфутового
холма стоял красивый загородный дом. Он был открыт. Шрек всегда
жил  в	квартирах аскетично и неприхотливо, как монах. Поэтому,
увидев	этот дворец на фоне как будто нарисованного пейзажа, он
немного  опешил. Это было действительно красивое место, и, если
бы  у  него  когда-нибудь появилась возможность приобрести себе
дом, он бы хотел иметь похожий на этот. Кем бы ни был владелец,
у  него  должны  быть  большие	деньги, подумал он. Припарковав
машину,  Шрек  вышел и оглянулся. Бетонированная дорожка вела к
дверям,  состоящим  из	двух  створок. Он заметил, что здесь не
было лестниц и ступенек.
      Полковник  пошел	по  дорожке  и	обнаружил, что двери не
заперты.
      -   Я  в	мастерской,  -	раздался  голос  из  невидимого
громкоговорителя.
      Шрек  прошел  через  весь  дом,  осторожно  открывая  его
незапертые   широкие  двери,  и  вышел	на  освещенную	солнцем
террасу.  Немного  в  стороне,	за  домом,  он	увидел огромное
стрельбище,   где   на	 склоне  холма	ярко  белели  аккуратно
выставленные мишени.
      Наконец  он дошел до самого конца дома и открыл последние
двери.	Перед ним, скрючившись в кресле, сидел человек, который
по  виду  был  лет  на	десять старше самого Шрека. Прямо возле
калеки	стоял  металлообрабатывающий станок, в котором он одной
Рукой	придерживал  гильзу  от  патрона,  а  другой  направлял
какой-то  зажатый  в  патроне  инструмент,  по форме похожий на
гаечный ключ.
      - Здравствуйте, полковник Шрек.
      - Здравствуйте, мистер Скотт.
      Лон  Скотт  носил  короткую прическу, которая очень шла к
его  худому,  с темными глазами, продолговатому лицу. Греческий
профиль  сразу	говорил  о  его  благородном  происхождении. На
мускулистых руках виднелись вздувшиеся дорожки вен. Но все тело
его  было как-то ужасно перекручено: позвоночник напоминал лук,
а  безжизненные ноги неуклюже свисали с кресла. Он давно уже не
мог  тренировать свое тело, поэтому оно в большей части заплыло
жиром и из-под широкого ремня торчал необъятных размеров живот.
Некогда  прекрасный  юноша  превратился  теперь  в  скрюченного
старика.  Шрек	попытался скрыть отразившийся в первый момент у
него  на  лице	ужас,  но  почувствовал,  что ему это не совсем
удалось и Скотт это заметил.
      -  Не очень приятное зрелище, да? Вот что может сделать с
молодым   здоровым   человеком	попавшая  в  позвоночник  пуля,
полковник.
      - Простите, сэр. Я просто.-..
      -  Не  волнуйтесь,  я  это как-нибудь переживу. Итак, мой
друг  Хью  Мичам сказал мне, что у вас для меня плохие новости.
Ну  давайте  выкладывайте, полковник. По вам не скажешь, что вы
легко поддаетесь на угрозы.
      -  Да,  сэр,  -  ответил	Шрек. - Это неприятная история.
Хотя,  по  сути,  это  действительно  пустяк,  но все же с этой
мелочью  нельзя не считаться. Он преследует нас с самого Нового
Орлеана.  Я  имею  в  виду  того  человека,  которого  мы тогда
подставили.
      - Этот морской пехотинец?
      -  Да.  Он у нас играл роль приманки. По какой-то нелепой
случайности  этот  человек,  его зовут Боб Суэггер, выжил после
двух  пулевых  ранений:  одного  в грудь, другого в плечо. Пуля
прошла	буквально  в  миллиметре  от сердца. Теперь он вернулся
вместе с одним бывшим агентом ФБР.
      - А этот морской пехотинец, он что, стоящий человек?
      - Это боец в полном смысле этого слова.
      - Такой же, как и вы? Мне кажется, вы настоящий солдат.
      - Он лучше.
      - Гм. У вас есть план?
      -  Да,  есть. Мы считаем, что он очень чутко реагирует на
все  события,  происходящие в стрелковом мире. Особенно сейчас.
Например,  мы  уже не сомневаемся, что он наверняка знает, кому
принадлежит  та винтовка, из которой он стрелял в Мэриленде. Мы
предлагаем  дать  в  "Шотган  ньюс"  рекламу  небольшой книжки,
скорее	всего,	частного  издания,  как  это  обычно  принято в
стрелковом  мире, о знаменитой винтовке, или стрелке, или еще о
чем-нибудь  в  этом  роде. Когда он прочитает ее, я имею в виду
рекламу  -  а  он  не  может  ее не прочитать, - то обязательно
захочет увидеть автора. Тут мы его и возьмем.
      - А зачем вам надо мое благословение?
      -  Сэр,  в этом деле, нам кажется, чем реальнее все будет
выглядеть,  тем  лучше.  Мы  не можем эту историю выдумать. Нам
нужна  легенда, которую  Суэггер мог бы проверить сам, по своим
каналам.  Это  очень  осторожный  человек.  Поэтому  нам  нужна
информация... и ваше разрешение.
      Лон Скотт кивнул головой.
      - Мое прошлое? Моя семья? Что-то типа этого?
      - Да, сэр.
      Казалось,  что  это  немного  позабавило Скотта; он издал
какой-то  странный  звук,  то ли смешок, то ли фырканье, что-то
среднее между смехом и карканьем.
      -  Мой  отец,  - наконец произнес он. - Мой бедный старый
отец...
      -  Сэр...  У  нас есть альтернатива, - сказал полковник и
усилием  воли  заставил  себя  посмотреть  в лицо старику. - Мы
можем  спокойно  переждать,  пока  Суэггер и его друг из ФБР не
угомонятся   или   их  не  угомонят  другие.  Мы  хорошо  умеем
заметать  следы,  но... они в своих поисках не останавливаются.
Черт,  в  конце  концов они могут на что-нибудь натолкнуться, и
тогда  уже  будет слишком поздно. У меня доктрина всегда одна -
это  решительное  и  стремительное  наступление. Я считаю, что,
выбирая  наступление,  вы  экономите  в  конечном  итоге больше
жизней, чем теряете.
      Лон  ловил  каждое  слово  полковника,  лишь на мгновение
оторвавшись,  чтобы  отхаркаться  и  сплюнуть  в плевательницу,
которую  до  этого  Шрек  даже не заметил, отвратительный комок
слизи.
      -  Конечно,  во  всем этом есть доля риска. Во-первых, мы
должны	обратить  его внимание на ваше имя. Я понимаю, что ваши
личные проблемы...
      -  Мое  имя  не  появлялось  в  печати  где-то  с  начала
шестидесятых,  как  раз,  когда  я  покинул стрелковый спорт. Я
уверен,  что  теперь  обо  мне	даже  никто и не вспомнит. Ваше
предложение  меня,  конечно,  немного пугает... Такая мелочь...
может  при вести к непредсказуемым последствиям... знаете, одно
за  другое начнет цепляться... Ну, кто знает, чем тогда все это
закончится. Это же ящик Пандоры...
      - Да, сэр. Но я считаю, что у нас нет другого выбора. Все
остальное  Суэггер  сможет раскусить. Он будет преследовать нас
до  самой  смерти.  Мы	не сможем ни на минуту расслабиться. Мы
должны его уничтожить - или все пропало.
      Скотт   вздохнул.   Казалось,   что   его  тоже  охватила
меланхолия.
      -  Ай-ай-ай,  -  покачал	он  головой.  - После всех этих
лет...
      - Да, сэр.
      -  Я  так понимаю, что если этого человека не остановить,
то он поставит под удар и Хью?
      - Да, сэр.
      -  Перед Хью я в неоплатном долгу, полковник. Это великий
человек. Сколько вы его знаете?
      -  С  1961  года,  сэр,  когда мы в Гватемале тренировали
добровольцев  для  Залива Свиней. С тех пор он постоянно следит
за моей карьерой.
      -  Да,  вот  такой  он,  Хью. Он за все отвечает. Его все
волнует.   Он	все   знает.   Он   помогает   вашему	таланту
превратиться в то, во что он действительно должен превратиться.
Без  него  бы я уже давным-давно погиб от отчаяния. У нас с Хью
Мичамом очень много общего, и мы оба этим довольны. Поэтому я с
вами.  Все,  что  вы  скажете,	все,  что  вы потребуете, будет
сделано как нельзя лучше. Я с вами.
      -  Спасибо,  сэр.  Как  я уже говорил, мистер Скотт, ваше
имя, ваша семья, это...
      - Ну, здесь вам действительно повезло. Мой отец был очень
знаменитый  человек, звезда тридцатых годов. История о том, как
ему  достался десятый "черный король" и к чему это все привело,
могла бы послужить прекрасным материалом для самой популярной в
Америке  книги. В стрелковом мире его имя знают до сих пор. Да,
я  смогу  сообщить вам кое-какие данные, которые вы найдете для
себя очень полезными.
      - Спасибо, сэр.
      - Но мне кое-что нужно от вас взамен.
      - Да, сэр?..
      -  Я  хочу участвовать в этой операции. Если я выступаю в
ней  в	качестве  приманки,  то пусть он и придет ко мне. Прямо
сюда.  Мы проведем с вами всю операцию. Я сыграю свою роль. Тем
более  что  здесь вполне подходящее для этого место. Глухомань,
никого	нет,  вокруг  горы  - ну, все, что вам нужно! Ваши люди
могут вывести его прямо на Боун-Хилл.
      -  И  он показал через плечо назад, где чернело предгорье
Блу-Ридж.  -  Я  считаю,  что  он вполне мог бы умереть на этом
холме.
      Это  было  именно  то, чего Шрек так долго добивался и на
что  даже  не  смел  надеяться. Великий Лон Скотт снова попал в
цель.
      - Это намного облегчит задачу, сэр, - сказал Шрек.

      - Ну и теперь что? - спросил Ник. -У нас тут тысячи имен,
и  только одно из них может быть фальшивым или псевдонимом того
человека,  который скрылся от всех более тридцати лет назад. Ну
как ты предполагаешь, мы вдвоем со всем этим справимся?
      -   Запомни,   Мемфис,  он  может  изменить  имя,  адрес,
внешность,  манеру  говорить  -  все... Только одну вещь он все
равно изменить не сможет. Он не сможет заменить свои ноги.
      Мемфис  внимательно  посмотрел  на Боба. Тот сидел к нему
вполоборота.  Его  лица  не  было  видно,  потому  что	на него
падала тень.
      Ник  был	вынужден  признать,  что  Боб прав, но он хотел
знать, что делать дальше.
      -  Может	быть,  есть  какая-то система записи инвалидов,
принимающих  участие  в  соревнованиях,  о  которой я просто не
знаю?  Ведь не можем же мы обзвонить несколько тысяч человек по
адресам  тридцатилетней  давности  и  каждому задать вопрос, не
парализован ли он?
      -  Правильно!  Мы  разобьемся  по  штатам  и составим для
каждого  свой  список.	Ты  будешь  звонить  по соответствующим
департаментам  и  узнавать, кому и когда были выданы инвалидные
коляски.  Там везде стоят компьютеры, так что они смогут быстро
тебе ответить.
      -  Черт  побери!	- воскликнул Ник. - Ты тысячу раз прав!
Тогда	после	пятидесяти   звонков   у  нас  останется  всего
несколько человек, которых мы сразу асе и проверим.
      -  Молодец,  малыш!  Ставлю  доллар,  что  уже  завтра мы
обнаружим,  что  один  из  них Лон Скотт. Очень интересно будет
узнать, где и как он скрывался эти тридцать лет и каким образом
его знаменитая винтовка попала в руки людей, которые занимаются
убийствами важных политических деятелей по всему свету.
      На следующее утро Ник не откладывая начал обзванивать все
штаты  из  небольшого  номера  с  двумя  телефонами  в отеле на
окраине  Сиракуз.  Пользуясь  своим фэбээровским кодом, который
относил его к числу лиц первоочередного обслуживания, он меньше
чем   за   два	 часа	обзвонил  шесть  штатов.  Но  это  была
изнурительная  и изматывающая работа, и Ник был немало удивлен,
когда  обнаружил то, чего раньше за собой никогда не замечал, -
его  клонило  в  сон. Он видел себя идущим по дороге и сам себе
казался похожим на Боба; шел так же смело, свободно, ни от кого
не  завися.  Он  вдруг	подумал:  "А  смог  бы я придумать себе
какую-нибудь  другую  жизнь,  если бы мне ее не придумало ФБР?"
Ведь  он  действительно  обладал  очень многими достоинствами и
вполне бы мог сам быть в этой жизни себе хозяином.
      Тем  временем  Боб  отвечал  по  соседнему телефону на те
звонки, которые Ник заказывал раньше.
      -  Агент Фенкл, Федеральное Бюро Расследований, - говорил
он, стараясь смягчить свой арканзасский акцент. - Да, сэр... Но
агент  Мемфис  сейчас  на  Другой  линии.  Может  быть, я смогу
записать  вашу	иформацию,  а  потом  передать	ему?.. Да, мэм.
Произнесите  по  буквам,  пожалуйста.  Так  это адрес, да?.. О!
Спасибо. Вы нам очень помогли.
      На  все это потребовалось три дня. В итоге у них осталось
семь  имен,  то  есть  семь  человек, которые были среди первых
подписчиков    "Экьюрэси   шутинг"   и	 которым   департаменты
транспортных  средств штатов, в которых они проживали, выдавали
инвалидные коляски с 1964 года по настоящее время.
      -  Уф!  -  вздохнул  Ник.  - Столько работы ради каких-то
несчастных  семи  и