поисках. Так что отправляемся, хотя на твоем месте  я  не  стал  бы
ничего говорить шерифу об этом. Эти  бюрократы  всегда  хотят,  чтобы  вышло
по-ихнему, и не терпят, если кто-то из простых граждан пытается встрять в их
дела.
   - Будь спокоен, - заверил его я, - я и словечка не пророню.
   Остальные парни тоже повылазили из своих машин, если не считать  водителя
фургона с музыкой. Папа сходил к  нашему  трейлеру,  забрал  две  коробки  с
афишками и забросил их в машину.
   Только он разместил их на сиденье, как прискакал дядя  Сагамор  на  своем
муле. Я еле разглядел его в потемках. Ему приходилось орать,  чтобы  мы  его
услышали, - такой шум поднял громкоговоритель своей музыкой.
   - Ты уже собрался ехать, Сэм? - спросил он.
   - Сию минуту и отправляюсь, - ответил папа.  -  А  как  там  продвигаются
поиски?
   - Я проехал насквозь всю лощину туда и обратно, но  не  наткнулся  ни  на
нее, ни даже  на  других  спасателей.  Что  и  говорить,  долина  у  нас  не
маленькая.
   Папа завел мотор и высунулся из окошка машины.
   - Они считают, что не нуждаются в нашей помощи, это точно, - сказал он. -
Ну что ж, поехали, пора пустить в ход наши афиши.
   Дядя Сагамор сцапал верхнюю афишку и прочел ее.
   - Хмммм, - пробормотал он. - Очень даже  недурственно.  Чувствуется  мне,
что желающих поучаствовать в поисках  будет  хоть  отбавляй.  Думается  мне,
лучше ты говори всем, чтобы собирались здесь к рассвету. А кто не успел, тот
опоздал.
   - Па, а можно я тоже с тобой поеду? - закинул я удочку.
   Они оба оборотились ко мне с таким видом, будто и забыли, что я здесь.
   - Ну уж нет, - отрезал папа, - ты  немедленно  отправишься  в  постель  и
уснешь как миленький.
   - Но, папа...
   - А ну, делай, что тебе говорят. И чтоб не смел больше шастать к озеру, а
не то я тебе все ухи оборву.
   - Ну ладно, - вздохнул я, поплелся назад к дому  и  уселся  на  ступеньку
вместе с Зигом Фридом.
   Папа и дядя Сагамор минут пять еще толковали о чем-то, а потом папа сел в
машину и отчалил. Дядя Сагамор, ведя за  собой  мула,  вернулся  во  двор  и
уселся на ступеньку рядом со мной минутку передохнуть.
   - С тем же успехом ты бы мог и поспать, - сказал он мне. -  Все  одно  от
тебя тут проку мало.
   Тут с воплями из дома выскочил дядя Финли. Он уже был в ночной рубашке  и
босиком, а его лысая башка сияла в свете лампы из окна, как начищенная.
   - Да что ж  это  за  форменный  бедлам?  -  завопил  он.  -  Разве  может
нормальный человек уснуть в этаком шуме и гаме?
   Дядя Сагамор выплюнул свою жвачку и вытер рот тыльной стороной ладони.
   - Да это просто шерифов фургон с громкоговорителем, Финли, - ответил  он.
- Ничего особенного. Всего лишь одна голая развратная девица шатается  здесь
в окрестностях, а он пытается приманить ее сюда.
   - Так я и знал, - возопил дядя Финли. - Что еще  можно  было  ожидать  от
этого места. Ничего, кроме греха. Все потопнем. Бесстыжие танцовщицы  бродят
вокруг, прельщая всех и каждого, и  трубы  гудят  день  и  ночь,  лишая  сна
добропорядочных людей. Он близится. День близится и не заставит  себя  долго
ждать. Вы еще увидите, как все сбегутся искать спасения на моем ковчеге.  Но
я никого не возьму. Никого.
   - Ей-богу, - говорит дядя Сагамор, -  ну  конечно,  если  вы  с  Видением
решили, то так тому и быть. Вот правда, будь я на вашем месте, то лопни  мои
глаза, если б я не  постарался  всеми  правдами-не  правдами  потесниться  и
освободить уголок для этой танцовщицы. Особо много места это не займет, ведь
она может сидеть и у тебя на коленях.
   - Хммммммммммм, - проворчал дядя Финли и вернулся в дом.
   Дядя Сагамор опять взгромоздился на мула и поскакал вокруг дома к  озеру.
Громкоговоритель прекратил играть музыку, и мужской голос повторил несколько
раз:
   "Сюда, сюда, мисс Каролина. Идите на звуки музыки".
   А затем снова заиграла пластинка. Я растянулся  на  кровати  и  попытался
заснуть, да только громкоговоритель поднимал столько шума, что я не очень-то
преуспел в этом занятии. Я так беспокоился о мисс Харрингтон, такой одинокой
и напуганной, небось сбила все  ножки,  и  комары  ее  заели,  и  никто  ей,
бедняжке, не поможет. Но я ведь обещал папе, что не пойду больше  на  поиски
этой ночью. Вообще-то я наплевал  бы  на  все  обещания  на  свете,  если  б
сообразил что-то дельное, но я все никак не мог  придумать,  как  ее  найти,
если и двадцать взрослых не могут.
   Вот забавно, подумалось мне, что я продолжаю называть ее мисс Харрингтон,
хотя шериф и его люди сказали, что на самом-то деле ее зовут Каролина Чу-Чу.
Я никак не мог взять в толк, что такое стриптизерка  и  что  это  за  важные
показания, но решил, что наверняка это что-то не очень плохое, даже если  ее
полиция и разыскивает. Вполне возможно, что это доктор Северанс прятал  мисс
Каролину здесь от гангстеров, чтобы они ее не застрелили.  Мне  опять  стало
его очень жалко.
   Должно быть, я ненадолго задремал,  но  когда  проснулся,  все  еще  было
темно. Зиг Фрид лежал рядом со мной на кровати и  рычал.  Кто-то  шел  вдоль
угла дома. Я глянул на папину постель посмотреть, не вернулся ли он еще,  но
кровать была пуста. Этот тип пересек двор и уселся на верхнюю ступеньку. Тут
на него упал отсвет лампы из верхней комнаты, и я узнал шерифа.
   - Ты спишь, Билли? - спросил он.
   - Нет, - ответил я. - Вы ее еще не нашли? Он  стянул  шляпу  и  взъерошил
волосы, а затем как-то весь поник. Сразу было видно, он  и  взаправду  очень
устал.
   - Нет даже никаких следов. Боже,  как  я  вымотался.  Словно  сотни  миль
пробирался через бурелом.
   - А остальные еще ищут? - спросил я.
   - Все, кроме меня  и  Отиса.  Мы  с  ним  возвращаемся  в  город  поспать
несколько часиков и собрать свежую партию для поисков. Вернемся назад  часам
к десяти утра. Сейчас уже  полчетвертого,  и  похоже,  что  нам  потребуется
больше времени, чем мне казалось.
   - Да уж, вам сейчас невесело, -  согласился  я.  -  Но  знаете  ли,  дядя
Сагамор говорит, что здесь просто ужасно большая долина.
   - Мне прямо-таки чертовски не весело, - проворчал шериф. - Какая разница,
каких размеров эта долина? Все равно она  не  ушла  бы  далеко,  босиком-то.
Когда она исколет все ноги, то усядется на пенек да так и просидит на  одном
месте.
   - Да и мне так кажется, - сказал я.
   - Билли, - говорит он очень серьезно, - мне надо кое-что у тебя спросить,
только отвечай по правде. Девушка  действительно  была  с  тобой,  когда  ты
убежал оттуда? Я имею в виду, когда в вас стреляли?
   - Конечно была, - говорю. Я даже сел на постели.
   - И ты уверен, что она не осталась.., гм.., ну, застреленная там, в воде?
А ты так испугался, что не хотел никому про это рассказывать?
   - Нет, с чего бы это я стал выдумывать?  Чтоб  мне  провалиться  на  этом
самом месте, да она сама вытащила меня из воды.
   И я сам еще раз рассказал ему, как все было, как мисс  Харрингтон  тащила
меня за собой, пока мы не добрались до зарослей, и как мы сбежали с холма  и
спрятались в папоротнике.
   Он покачал головой:
   - Ну хорошо, должно быть, ты говоришь правду. Но  будь  я  проклят,  если
понимаю, как это она ухитрилась забраться так далеко" что  двадцать  человек
никак не могут ее найти.
   - Да я и сам не понимаю, - вздохнул я.
   - Ладно, когда я утром вернусь, ты  сможешь  пойти  со  мной  и  показать
место, где вы прятались в папоротнике?
   - Еще бы, - обрадовался я. - Да хоть сейчас, если хотите.
   - Нет, лучше подождать дня, - решил он. - Как бы там ни было, я просто не
в состоянии никуда тащиться прямо сейчас. Я совсем выдохся. А  кстати,  куда
подевался Сагамор?
   - Он поехал в долину, поискать ее. Ускакал на своем муле.
   - Хмммм,  -  ухмыльнулся  шериф,  -  не  могу  сказать,  что  это  звучит
обнадеживающе. Ты что, впрямь считаешь, что он еще годен на что-то  стоящее?
Ему ж за пятьдесят?
   Тут из-за угла дома показался Отис, и они с шерифом сели в свою машину  и
укатили. Громкоговоритель начал проигрывать другую пластинку.
   Примерно так через  полчаса  я  услышал,  как  подъезжает  грузовик  дяди
Сагамора. Видно, дядя заезжал через ворота позади амбара. Я  удивился,  куда
это он мотался в такой поздний час. Вдруг ворчание стало каким-то  натужным,
словно грузовик застрял в песке. Он ревел и ревел минут пять или  десять,  а
потом затих. Вскорости сам дядя Сагамор пришел пешком и остановился рядом  с
крыльцом.
   - А что стряслось с грузовиком? - поинтересовался я.
   - Ох, - вздохнул дядя, - он забуксовал  в  песке.  Этот  чертов  грузовик
вязнет на ровном месте, как хомяк в норе.
   - Вот беда-то, - огорчился я. - И ты теперь не сможешь больше разыскивать
мисс Харрингтон?
   - Во всяком случае, не на грузовике. Но я так считаю, уж  к  рассвету  ее
кто-нибудь да найдет.
   Он отправился к конюшне, а я заснул. А когда проснулся, уже  было  совсем
светло, и все как раз начиналось. В жизни не видел ничего подобного.

***

   Не успел я продрать глаза, как понял, что папа с  дядей  снова  притащили
лохани обратно. Вонь так и шибанула мне в нос, пока я просыпался.  Рядом  со
мной на кровати лежал Зиг Фрид, фыркая и поскуливая. А  как  увидел,  что  я
открываю глаза, радостно вылизал меня с головы до ног. Громкоговоритель  уже
перестал голосить, но грузовик все еще стоял на прежнем месте, ярдах  так  в
пятидесяти от дома. Я перекатился на другой бок и обнаружил, что  папа  тоже
тут ночевал. Его кровать была смята, но сам он уже ушел. В доме было  совсем
тихо, никто не бренчал посудой на кухне, и завтраком даже не пахло.
   Наш драндулет стоял под деревом во дворе, а позади него были припаркованы
еще четыре машины спасателей. Да только вокруг ни единой живой души видно не
было. Я дошел до фургона с музыкой, но в нем водитель спал. Я ломал  голову,
куда же подевались папа с дядей Сагамором, а потом решил,  что,  верно,  они
участвуют в поисках мисс Харрингтон. Хотя нет, не Харрингтон, поправился  я,
Каролины. Надо же все-таки называть ее настоящим именем, а не как  придется.
Я стал гадать, увижу ли ее когда-нибудь еще. А вдруг они так ее и не найдут?
От этой мысли мне поплохело, и я стал себя  убеждать,  что  она  обязательно
отыщется.
   Тут у меня засосало под ложечкой, и я вспомнил, что вечером  мы  даже  не
поужинали. Поэтому я спустился к озеру и наскоро умылся, а потом принялся за
растопку печки, чтобы пожарить рыбешку. Пока я возился с заслонкой, из своей
комнаты вылез дядя Финли, на ходу завязывая галстук и  запихивая  концы  под
комбинезон.
   - А где все? - спросил он, так подозрительно косясь на меня, будто  я  их
съел или что похуже.
   - Понятия  не  имею,  -  сообщил  я,  нарезая  рыбу  и  складывая  ее  на
сковородку.
   - Все бегают за этой  греховной  танцовщицей,  -  мрачно  заметил  он.  -
Происки дьявола везде и постоянно. - Он остановился и посмотрел  на  меня  в
упор. - Я слышал, ты говорил, что она безо всякой одежды?
   - Ну, на ней не так уж много, - согласился я. -  Москитам  там  есть  чем
поживиться.
   - Хмммм, - сказал он, - как я слышал,  на  ней  нет  и  нитки.  Бесстыжая
потаскушка. Ты не видел ее поблизости?
   - Нет, сэр, - ответил я. Я всегда немножко побаивался  дядю  Финли.  Было
похоже, что он все время с кем-то разговаривает,  даже  когда  рядом  никого
нет.
   - Думаю, она уже утопла, - предположил он.
   - И вовсе не утопла, - возмутился я. - Она прекрасно плавает.
   - Хмммм, - буркнул он. Он уселся за  стол,  сжимая  одной  рукой  нож,  а
другой вилку в ожидании еды. Как только рыба поджарилась, я  выложил  ее  на
тарелки, и мы оба подкрепились.
   Тут раздался рев мотора, как будто грузовик или еще какая-нибудь  большая
машина въезжает в ворота. Мы разом сорвались  с  места.  Дядя  Финли  поспел
первым, и когда он распахнул дверь на крыльцо, то  вдруг  застыл  на  месте,
будто узрел чудо.
   - Доски! - завопил он.
   Он одним большим скачком оказался в добром  ярде  от  крыльца  и  понесся
вперед, крича "доски!" на каждом прыжке. Я выглянул наружу, посмотреть,  что
это его так поразило. И с трудом поверил своим глазам.
   Там и вправду оказался грузовик, груженный досками. Он как раз заезжал  в
ворота, а за ним ехали еще несколько грузовиков - на них-то я  и  уставился.
Прямо за тем, что с досками, тянулись еще три, а пока я глазел, подвалил еще
один. Все как один желтые, а на боках что-то намалевано.  Они  были  доверху
чем-то нагружены и закрыты парусиновыми тентами.
   - Пошли, - скомандовал я Зигу Фриду, и мы припустили бегом.
   Мы промчались мимо фургона с громкоговорителем, и тут я увидел  папу.  Он
прохаживался вдоль этих желтых грузовиков и, похоже, направлял их к открытой
площадке за канавой примерно в сотне  ярдах  от  дома.  Грузовик  с  досками
вырулил туда, и папа махнул рукой, подав сигнал сгружать доски.
   Один из приехавших спрыгнул с кузова, но дядя Финли не  зевал  и  в  один
прием оказался тут как тут. Не успел тот парень и глазом  моргнуть,  как  он
хвать доску футов в двадцать длиной и давай чесать к ковчегу, волоча  ее  за
собой, - Эй, ты, - завопили люди в грузовике, попрыгали на землю и помчались
в погоню. Самый быстрый догнал дядю Финли, ухватился за второй конец доски и
попытался отнять ее.
   А остальные набросились на папу:
   - Что это за чокнутый старикашка? Скажи ему, чтоб оставил доски в покое.
   Папа объяснил водителям желтых грузовиков, где им удобнее припарковаться,
и обернулся посмотреть, в чем дело. Он только рукой махнул:
   - Да это просто Финли. Дайте ему всласть повозиться с этой штуковиной,  и
он не тронет остального, весь день будет приколачивать ее с места на место.
   Ну, они и отдали дяде Финли его добычу, и он засеменил к ковчегу, таща ее
за собой. А сами вернулись к грузовику и принялись выгружать остальные доски
прямо на землю.
   Я подошел поближе к желтым грузовикам и прочел надписи. Они гласили: "Шоу
Баркса". Да это же цирк! Он приехал прямо на ферму дяди Сагамора!

Глава 14

   Я обернулся посмотреть на дорогу. Там двигалась уйма всего.  Сначала  еще
несколько желтых  грузовиков  с  надписями  "Шоу  Баркса"  на  боках.  Затем
несколько  легковушек.  Затем  большой  блестящий  фургон.  А  потом   опять
легковушки, легковушки и легковушки. Они так и сыпались с холма из-за ворот,
поднимая тучи пыли,  лихо  проезжали  справа  от  нашего  дома  прямо  через
кукурузное поле и припарковывались на самой опушке  леса.  И  стоило  машине
остановиться, как из нее выскакивала уйма народу, и все сломя голову мчались
в лес.
   Они все сбежались на поиски мисс Харрингтон, догадался  я.  Похоже,  весь
мир поднялся на рога.
   Я с трудом пробрался между этими машинами к местечку, где посвободнее,  и
бросился к папе. Он махал руками, сигналя  водителям  грузовиков.  Грузовики
шныряли туда-сюда, а как оказывались на правильном месте, так из них тут  же
выпрыгивали  люди  и  начинали  натягивать  большущие   тенты.   А   другие,
вооружившись топориками, очищали площадку от кустов и молодой поросли.
   - Эй, пап, - завопил я, подбежав к нему, - а откуда к нам приехал цирк?
   Он мельком глянул на меня и вновь принялся махать водителям.
   - Осторожней, Билли, - бросил он мне, - смотри не подвернись под машину.
   - Ну, па, - продолжал я, уворачиваясь от проезжавшего фургона, -  с  чего
это вдруг к нам приехал цирк?
   - Отстань и не приставай ко мне сейчас, Билли, - осадил меня папа. -  Мне
некогда с тобой возиться, я тебе после расскажу. И брысь с дороги.
   Я так обрадовался цирку, что даже запрыгал. Зиг Фрид тоже  обрадовался  и
так взбудоражился, что начал носиться вокруг большими кругами.
   - Попридержи-ка этого бестолкового пса, пока он не угодил под  колеса,  -
закричал папа. - Идите погуляйте к озеру или еще куда  и  не  возвращайтесь,
пока здесь все не успокоится.
   Тут я заметил на холме за воротами дядю Сагамора.  Все  машины  проезжали
прямо мимо него. Рядом был приколочен какой-то плакат,  но  издали  было  не
разобрать, что на нем  написано.  Я  свистнул  Зигу  Фриду,  и  мы  побежали
посмотреть, что это он там делает.
   Когда мы подбежали  ближе,  я  смог  прочесть  надпись  на  плакате.  Она
гласила: "Ферма Нунана. Парковка машин - 1 доллар". Дядя  Сагамор  стоял  на
обочине со стороны водителей с мешком из-под муки в руках. И всякий раз, как
очередной водитель въезжал в ворота, ему приходилось платить  дяде  Сагамору
доллар. Тот запихивал добычу в мешок и давал сигнал проезжать.
   Мне показалось, что доллар - чересчур дорого за парковку, особенно  когда
места вокруг хоть отбавляй, и я удивился, что  это  никто  из  водителей  не
догадается свернуть с дороги и объехать внизу и остановиться  чуть  поодаль.
Провалиться мне на месте, если они не переплачивали добрых пятьдесят  центов
всего лишь за проезд по более короткому пути.
   Но когда я дошел до ворот, то понял, почему они все заезжают  к  нам.  По
другой дороге  просто  было  невозможно  проехать.  Грузовик  дяди  Сагамора
застрял  как  раз  посередке  основной  дороги,  так  что  всем  приходилось
сворачивать к нашим воротам. Похоже, дядин грузовик пытался повернуть, да не
вписался в поворот и застрял. Его передний бампер упирался в пень, а  заднюю
дверь заклинило между парочкой деревьев на другой стороне. И в довершенье ко
всему одно из колес слетело, будто шина была плохо натянута и  не  выдержала
поворота. Короче говоря, единственным выходом для водителей  было  проезжать
через ворота фермы, если, конечно, им  не  улыбалась  мысль  разобрать  свою
машину по частям и провезти ее в обход на тачке.
   А проехать напрямик без дороги тоже не получилось бы, по крайней мере  на
ближайшей сотне ярдов,  потому  что  вокруг  рос  густой  сосновый  лес,  да
вдобавок огороженный по краю проволочной сеткой. Я посмотрел на дорогу.  Она
была буквально забита машинами, стоявшими бампер к  бамперу.  Они  двигались
очень медленно, ведь всем надо было отдать доллар дяде Сагамору, да еще  они
мешали друг другу. Многие  нетерпеливо  гудели,  а  водители  перекликались,
пытаясь узнать причину этой суматохи.
   Как раз когда я  подошел  к  дяде  Сагамору,  рядом  с  ним  остановилась
очередная машина, но  водитель  и  не  подумал  доставать  доллар.  Это  был
здоровенный краснолицый тип с седыми  усами.  А  рядом  с  ним  на  переднем
сиденье развалился еще один.
   Водитель высунул голову в окошко, прочел надпись  да  как  напустится  на
дядю Сагамора:
   - Да неужели ж ты думаешь,  что  я  соглашусь  платить  целый  доллар  за
парковку в нашем округе? Ты, верно, совсем рехнулся.
   Тут его приятель пихнул его в бок локтем и прошипел:
   - Шшшшш! Тише, дурак чертов! Это же сам Сагамор Нунан.
   Тот второй был довольно тощий тип  с  большим  кадыком,  который  забавно
дергался при каждом слове.
   - А меня не волнует, кто он, - не унимался краснолицый. - Будь я проклят,
ежели соглашусь платить доллар за парковку.
   Водители в машинах за ним начали жать на клаксоны, негодуя  на  задержку.
Один из них высунулся наружу и закричал:
   - Эй, парень, какого черта ты там возишься? Тебе  что,  охота,  чтобы  ее
нашли еще до нашего приезда?
   - Заткнись! - гаркнул краснорожий. - Этот бандюга пытается надуть нас.
   Дядя Сагамор неторопливо сплюнул жвачку и вытер рот ладонью. А потом чуть
попятился к воротам и вытащил что-то из-за них. Вот клянусь,  это  оказалось
самое настоящее ружье! А я раньше и не знал, что оно  есть  на  ферме.  Дядя
поднял ружье, аккуратно сдвинул предохранитель, а  потом  просунул  ствол  в
окно машины, да так, что дуло уперлось прямиком в лицо толстяку. Только  тот
уже не был краснолицым. Он стал белым-пребелым и белел прямо на  глазах.  По
лбу у него катились крупные капли пота.
   А дядя Сагамор поворотил голову, чтобы одно ухо было поближе к  толстяку,
словно он совсем оглох, и говорит:
   - Повтори-ка, дружок, еще раз. А то из-за этих гудков я  ни  словечка  не
разобрал.
   - Ох, - пролепетал громила, - ох, я... Про