онько поскуливать. Тогда шериф спрятал босоножки за пазуху  и
потащил собак туда, где мы прятались.  Псы  заволновались  сильней  и  стали
рваться с поводков, тыкаться носом  в  землю  и  фыркать.  Стоило  шерифу  с
подручным спустить их, как они заметались взад-вперед по лощине и по  склону
холма, а потом один из них гулко взлаял и понесся вниз  по  склону,  да  так
прытко, что только уши по ветру летели. Остальные помчались за ним вдогонку.
   - Они взяли след! - закричал шериф. - Взяли!
   В мгновение ока псы скрылись в зарослях. Лай их разносился на всю округу,
так что и мы поспешили за ними что было сил. Бедолага-шериф  вконец  охромел
после своей прогулки из города, и ему приходилось туго. Вскорости  мы  снова
увидели псов, далеко впереди - они вихрем  пронеслись  через  прогалину.  За
ними, вопя и тыча пальцами, бежали четверо мужчин.
   - Эй, Джо! - кричал один из  них.  -  Скорей!  Собаки  учуяли  след.  Они
выведут нас прямиком к девчонке!
   Еще двое чужаков с треском проломились через  кусты  и  присоединились  к
честной компании, а за ними  еще  и  еще.  Всякий  раз,  как  нам  удавалось
завидеть свору, за ней мчалась все большая толпа народу. Мы плелись в  самом
хвосте,  но  по  треску  и  топоту  впереди  ясно  было,  что  их  там   уже
тьма-тьмущая.  Шумиха  постепенно  удалялась,  перемещаясь  куда-то  ко  дну
лощины.
   Шерифу наконец пришлось остановиться перевести дух. Он присел на пенек  и
принялся вытирать платком лицо, тяжело вздыхая и покачивая головой.
   - Тебе, верно, не понять, каково это, -  измученно  и  горько  сказал  он
своему подручному. - Я имею в виду, каково просыпаться ночью в холодном поту
и с ужасом гадать, какую дьявольскую штуку выкинет он  в  следующий  раз.  А
хуже всего, что, даже когда ты это выяснишь,  к  ответу  притянуть  его  все
равно не удастся. Ты можешь лишь ходить вокруг  него  кругами  и  вроде  как
подбирать осколки. За сорок лет, что я его знаю, он и  пальцем  о  палец  не
ударил - вестимо, ему хватает времени замышлять свои хитроумные  планы,  вот
он и оказывается каждый раз на два шага впереди тебя.
   Взять хоть, что творится сейчас. Ему ведь прекрасно известно,  что  я  не
вправе выставить отсюда весь этот шалман - даже если бы это и было  возможно
теперь, а на самом-то деле как раз и нет, ведь вся дорога забита  брошенными
машинами, так что черта лысого отсюда уедешь, а он на это и рассчитывал. Так
вот, ему известно, что я не вправе выставить балаган, потому что у того есть
разрешение давать представления в этом штате. И вот, когда вся округа  стоит
на рогах из-за исчезновения голоногой танцовщицы, которой, очень может быть,
тут и в помине не было, он преспокойно себе получает жирную долю прибыли  от
гамбургеров, стриптиза, "колеса фортуны" и прочих развлекух, не говоря уже о
том, что торгует самогоном по нью-йоркским ценам и вымогает  по  доллару  за
позволение припарковать машину.
   И помяни мои слова, лиха беда начало, то ли еще будет. Не удивлюсь,  если
на дороге вдруг образуется здоровенная ямища, где машины будут застревать на
обратном пути, так что их придется вытаскивать по два доллара за штуку.
   - Шериф, - говорю я, - вы хотите  сказать,  будто  не  верите,  что  мисс
Каролина была со мной и потерялась?
   Он снял шляпу и снова промокнул макушку.
   - Я уж и сам не знаю, чему я верю, а чему нет, Билли, - ответил он.  -  Я
верю, что ты говоришь правду, хотя  ты  сам  из  этой  распроклятой  семейки
Нунанов. Верю, что она была с тобой, но  вот  где  она  сейчас,  боюсь  даже
гадать. Слышишь лай?
   - Угу, - кивнул я. - Похоже, они далеко забрались, а?
   - То-то и оно, - согласился шериф. -  Они  уже  милях  в  двух  отсюда  и
продолжают удаляться. Девчонка была босиком, она не могла бы и трехсот ярдов
пройти, но вот увидишь, к вечеру выяснится, что собаки шли по ее следу  миль
так восемнадцать - двадцать и облазили всю лощину вдоль и поперек. Скоро  за
ними будут гнаться триста, а то и четыреста человек, и каждый раз, как  след
будет петлять и возвращаться к балагану,  от  охоты  станут  отделяться  все
новые порции выбившихся из сил, которые не откажутся выложить по доллару  за
то, чтобы полюбоваться на пляшущих красоток, и за гамбургер,  который  будет
делаться все крошечнее и крошечнее и содержать все меньше мяса, а  к  вечеру
за него запросят доллара по полтора. Я уже такое видывал. Не конкретно то же
самое, нет, но это все типичные Сагаморовы приемчики.
   Шериф мне нравился, но уж больно он был вспыльчивый и слишком цеплялся  к
дяде Сагамору. Я, к примеру, не видел ничего дурного в  том,  чтобы  собрать
как можно больше народу на поиски мисс Каролины.  Я  уж  страх  как  за  нее
волновался, не дело было сидеть сложа руки, покуда ее еще не нашли.
   - Может, нам стоит отправиться за собаками? - предложил я. - Судя по лаю,
они не потеряли след, они рано или поздно найдут ее.
   - За бладхаундами не угонишься, - возразил шериф. - Да и незачем.  И  так
по лаю слышно, где они. Но сдается мне, они вот-вот свернут назад и пробегут
мимо того кукурузного поля за домом.
   Что ж, мы подождали. И получаса не прошло, как мы снова заслышали  лай  и
увидели толпу, ломящуюся прямиком через кусты примерно в фарлонге справа  от
нас. Мы поспели туда как раз вовремя, чтобы разглядеть и самих псов, а потом
влились в толпу и побежали за ними. Псы взбежали на  холм,  а  потом  -  вот
лопни мои  глаза,  коли  шериф  не  оказался  прав  и  они  не  завернули  к
кукурузному полю. Промчавшись мимо конюшни, свора снова скрылась в лощине.
   Шериф просто готов был от злости лопнуть,  но  все  же  вместе  со  своим
помощником продолжил погоню, но человек этак сто, а то и больше,  выдохлись,
остановились и поплелись через забитое машинами поле к  цирку  и  палатке  с
гамбургерами. Я тоже проголодался, а потому кликнул Зига Фрида, и  мы  пошли
вслед за ними.
   У палаток толпилась тьма-тьмущая народу, так что к самому цирку  было  не
протолкнуться. Громкоговорители орали вовсю, а  пять  девушек  танцевали  на
сцене. Ко всем палаткам, куда ни глянь, стояли бешеные очереди.
   Мэрф со своими двумя парнями уже порядком  притомились  и  едва  успевали
поворачиваться. Когда я наконец  пробился  к  прилавку,  Мэрф  протянул  мне
гамбургер. Тот и впрямь оказался не в пример меньше, чем утром.
   - Полтора-доллара-нет-они-ее-еще-не-нашли, - монотонно пробубнил  он,  не
поднимая глаз.
   - Папа заплатит, - пообещал я ему. Он поглядел на меня:
   - Ох, что-то я сам не свой, малыш. Я тебя не узнал.
   Папы с дядей Сагамором видно не было, да оно  и  неудивительно,  в  таком
столпотворении  поди  найди   кого-нибудь!   Я   хотел   было   полюбоваться
танцовщицами, но какой-то верзила прямо передо мной заслонял мне  весь  вид,
да и потом, они спустя минуту-другую все равно скрылись в балаганчике. Народ
ломанулся покупать билеты. Я тоже попытался раздобыть себе билет и пообещал,
что папа заплатит, но ничего не вышло.
   - Малыш, - сказал билетер, - возвращайся в пятнадцать лет  с  долларом  в
кармане, и я непременно тебя пропущу, обещаю.
   На нем тоже лица не было от усталости, и он уже не говорил, а  хрипел.  Я
повернулся уходить, но он протянул мне пятьдесят центов:
   - Держи, малыш. Пойди в тир, постреляй.
   Я так и сделал. Мишени, правда, были  совсем  крошечные  и  двигались  по
стенке на веревочках, и я ни разу не попал. Просадив  все  деньги,  я  снова
отправился искать папу с дядей Сагамором. Похоже, что их нигде поблизости не
было, и я вернулся к дому. Не успел я войти во двор, как в нос мне  шибанула
вонь из корыт, еще гадостней, чем прежде. А мы ведь, вспомнилось мне, так  и
не отправили в правительство новую порцию дубильного раствора на анализ. Что
ж, может быть, отправим, как  только  мисс  Каролина  найдется,  а  вся  эта
суматоха уляжется.
   Да вот найдется ли? Сколько можно себя обманывать! Она ведь  пропала  уже
почти сутки назад, и  мне  в  голову  полезли  черные  мысли.  А  вдруг  тот
последний гангстер застрелил ее и сбросил тело в какой-то овраг?  Мне  прямо
плакать захотелось, до того стало муторно на душе от одной этой мысли.
   Папа с  дядей  Сагамором,  затворившись,  сидели  в  передней  спальне  и
подсчитывали деньги из мешка. Ими вся постель была завалена.
   - Она так и не нашлась, па, - говорю я. Папа кивнул:
   - Знаю.  Но  непременно  найдется,  подожди.  Глянь,  сколько  тут  людей
собралось, неужто они не найдут ее?
   - А вдруг с ней что-то случилось? Папа похлопал меня по спине:
   - Нет, сэр, не вешай носа.  У  меня  такое  предчувствие,  будто  с  мисс
Каролиной все хорошо.
   Закончив подсчеты, дядя Сагамор сгреб денежки обратно в мешок  и  куда-то
его унес, а когда вернулся, мы все вместе вышли на крыльцо. Дядя Финли сидел
на самой верхотуре своего ковчега и знай себе настукивал молотком,  стараясь
заглушить оркестр.
   - Он, верно, решил, будто потоп уже начался, - усмехнулся папа. - Еще бы,
столько машин понаехало.
   - Пожалуй, - согласился дядя Сагамор. - О, вот и Харм. Пойду  поговорю  с
ним.
   Он выскочил со двора и перехватил какого-то здоровяка в штанах  и  куртке
цвета хаки, но без шляпы. Плешь у него была точь-в-точь как у дяди Сагамора.
Они о чем-то потолковали несколько минут, а потом дядя  Сагамор  вернулся  и
сел на крыльцо.
   Начинало темнеть, и на деревьях возле цирка и над сценой,  где  танцевали
девушки, развесили фонари. Должно быть, в одном из грузовиков был генератор.
   Тут из-за угла вывернул шериф со своим новым  подручным  и  Бугером.  Они
едва волочили ноги. Под глазами у Бугера залегли красные круги, а одежда вся
истрепалась и покрылась пылью. Шериф хромал на обе ноги, да  и  поистрепался
не хуже Бугера.
   - Присаживайтесь отдохните, ребята, - радушно пригласил дядя  Сагамор.  -
Вы, похоже, совсем выдохлись. Ну как, удачно поохотились? Девушку нашли?
   Бугер с новым помощником буквально рухнули на ступеньку, но шериф остался
стоять, заметно покачиваясь и сверля ледяным взглядом дядю Сагамора.
   - Нет еще. Но мы рассчитываем найти ее с минуты на минуту. Собаки  уже  в
четвертый раз пустились поперек лощины, причем по горячему следу.  По  моему
расчету, это уже около семнадцати миль. Девица была босиком  да  к  тому  же
привыкла ходить лишь по тротуару, так  что  логично  предположить,  что  она
должна быть где-то неподалеку.
   Дядя Сагамор почесал ногу об ногу:
   - Ей-богу, сэр, похоже на то. Шериф кивнул:
   - Если, конечно, она не решила устроить  марафонский  забег.  Примите  во
внимание, бежит она всего каких-то двадцать четыре часа, совсем  пустяки.  А
если она к тому же уже стерла все, что могла стереть, ну,  скажем,  примерно
до коленок, то ей, верно, уже  ничего  не  мешает,  и  она  может  прибавить
скорости.
   Дядя тоже озадаченно кивнул, сложив губы трубочкой:
   - Да, эта девчонка та еще штучка. Сплошная загадка. В  жизни  не  видывал
ничего подобного.
   И тут шериф взорвался. Он весь побагровел, наставил палец  прямо  дяде  в
лицо да как заорет:
   - САГАМОР НУНАН! ГДЕ ЭТА ДЕВУШКА? Дядя Сагамор удивленно  вытаращился  на
него:
   - Господи помилуй, шериф, да мне-то откуда знать? Разве я сам не  ищу  ее
день и ночь?
   Не успел шериф ничего  ответить,  как  кто-то  окликнул  его,  и  мы  все
обернулись поглядеть. Это оказался Отис. Он прохромал через двор и  выглядел
под стать всем прочим - глаза красные от недосыпа, щетина  на  подбородке  и
одежда в грязи.
   Шериф устало обернулся к нему:
   - Ну, как там дела?
   Отис, в свою очередь, без сил опустился на ступеньки.
   - Ну, - начал он, - главное шоссе уже вроде как  расчистили  и  выставили
посты против новых порций спасателей. На проселке работают  три  аварийки  и
один бульдозер - отодвигают машины там, где  это  возможно,  и  прокладывают
обходные пути там, где уже нельзя ничего поделать. Уже обработали полпути от
большака и, похоже, вся дорога будет открыта к полуночи. Беда только, кто-то
переехал последнего Джимерсонова поросенка, так что теперь он подает  в  суд
на власти округа.
   - А в городе что? Отис покачал головой:
   - Да то же самое. Женщины осадили  здание  суда.  Учительско-родительская
ассоциация, Женский клуб и  Союз  женщин-избирательниц  устроили  совместный
митинг протеста в колледже и собираются отправить губернатору  телеграмму  с
требованием выслать сюда войска Национальной гвардии,  если  к  утру  мы  не
вернем мужчин по домам. Кое-кому из репортеров удалось пешком  добраться  до
города и пустить слух обо всех этих балаганах, танцах живота и девочках, так
что на митинге поговаривали о том, чтобы нанять вертолет  и  отправить  сюда
делегацию, да денег у них не хватило.
   Посты на дорогах, конечно, не пропустят сюда еще и женщин, но  долго  они
их сдерживать не смогут,  особенно  ежели  к  утру  все  это  безобразие  не
прекратится. А уж коли женщины все же прорвутся сюда, то лично я  сматываюсь
отсюда хоть на своих двоих и не  остановлюсь,  пока  не  достигну  Западного
побережья. Шериф содрогнулся:
   - Ну, ребята, у кого есть идеи, как разогнать  всех  по  домам?  Если  мы
скажем им всю  правду,  большинство  просто  побоится  возвращаться.  Решат:
пропадать, так уж с музыкой, семь бед  -  один  ответ.  А  девушку  найти  -
надежды мало, вряд ли она там, в лощине...  -  Он  остановился,  взгляд  его
отвердел, и он продолжил, глядя в упор на дядю Сагамора:
   - Разве что я сумею им доказать, что один  старый  лис  обвел  их  вокруг
пальца, принудил тратить денежки понапрасну да еще настроил  их  жен  против
них и обеспечил им по неслыханному доселе домашнему скандалу на брата...
   - Думаете, вам это удастся? - В голосе Отиса впервые промелькнул интерес.
   - Ну, попытаться-то можно, - пожал плечами шериф. - Они, поди, уже и сами
начали задумываться, как это целая армия до сих  пор  не  может  найти  одну
девушку в семи соснах.
   - Но послушай, - сказал Отис с вредненькой улыбочкой, -  нельзя  же  так.
Они ведь и линчевать его могут.
   - Да нет, - отмахнулся шериф. - Как  им  удастся?  Нас  же  целых  четыре
офицера, чтобы защитить его, а их всего-то каких-нибудь восемь тысяч.

Глава 17

   Дядя Сагамор поджал губы.
   - Да Бог с тобой, шериф, - произнес он. - Ты же не станешь делать, ничего
подобного.
   - В самом деле? - переспросил шериф. - Да ты не беспокойся. Наш долг, как
блюстителей закона, защитить тебя. И уж наверное,  не  у  всех  них  есть  в
машинах револьверы, а всего-то  у  пары  сотен,  -  Эй,  обожди  минутку,  -
вмешался Отис. - Я только что от фургона с громкоговорителем. Он сломался.
   Шериф кивнул:
   - Знаю. Вчера ночью, пока Рутерфорд дрых, там вдруг  что-то  разладилось.
Но ничего, я возьму тот, что висит возле цирка. Видит Бог, мы положим  этому
конец!
   Он развернулся и зашагал к толпе вместе со  своими  помощниками.  Папа  с
дядей Сагамором переглянулись. Признаться,  тут  я  не  на  шутку  струхнул.
Добрая половина народа у балаганов уже так перепилась, что  никто  не  знал,
чем это может закончиться.
   Дядя Сагамор сплюнул табачную жижу и поскреб подбородок:
   - Да, крепкая хватка у этого шерифа. Одна беда: без царя в голове. Позор,
да и только.
   Он поднялся и вразвалочку двинулся вслед за шерифом, а папа за ним.
   Мне делать было нечего, так что я припустил за ними. Но ох  до  чего  мне
это все не нравилось.
   Когда я подоспел к толпе, дядя Сагамор стоял в задних рядах, а  вот  папы
видно не было. Собственно говоря, из-за спин я вообще ничего не видел,  даже
подмостков. Я отошел подальше, к прилавку  с  гамбургерами,  но  только  без
толку. Роста мне не хватало, вот что.
   - Ты чего, малыш?! - спросил Мэрф.
   - Пытаюсь разглядеть сцену, - объяснил  я.  -  Шериф  собирается  толкать
речь.
   - Ой-ой-ой! - говорит он. - Ну ладно. Он подсадил меня на  стойку,  и  мы
вместе уставились на сцену. Очередь за гамбургерами мигом рассосалась -  все
бросились к сцене.
   - Этого-то я и боялся, - произнес Мэрф. - И так уже многие ропщут.
   Девушки на сцене танцевали вяло-превяло, словно  так  выдохлись,  что  не
могли уже толком поднимать ноги. Вдруг музыка оборвалась, и  они  заковыляли
вниз по ступенькам к палатке. Какой-то мужчина потянулся за микрофоном.  Тут
на сцену вылез шериф. Мужчина начал махать на него руками, чтоб  он  уходил,
но шериф что-то сказал ему - мы не слышали, что именно, - и показал какую-то
штуковину, которую вытащил из кармана. Мужчина поскреб в затылке, как  будто
не знал, что ему делать, но все же попятился и отдал шерифу микрофон.
   Теперь-то шерифа стало слышно лучше некуда.
   - Парни, - провозгласил он. - Мне надо сделать вам одно объявление. Толпа
завопила и засвистела:
   - Проваливай, ты, ископаемое!
   - Какого черта нам тут тобой любоваться?
   - Верните сюда эти персички!
   - Долой старого мошенника! Нам нужны девочки!
   Шериф поднял руку вверх и продолжал, стараясь перекричать галдеж:
   - Парни, вас обвели вокруг  пальца.  Вас  водят  за  нос.  Никакой  Чу-Чу
Каролины тут и в помине нет. Пора бы вам в этом убедиться.
   - Скиньте его! - по-прежнему орали одни. - Девочек сюда!
   - Заткнитесь! - отвечали другие. - Пускай говорит.
   - Да. А вдруг он прав?
   - Что он там несет?
   Шериф продолжил:
   - Вас здесь тысяч восемь, а  то  и  больше,  и  вы  добрых  десять  часов
топчетесь по лощине. Да нет и квадратного ярда, куда  бы  вы  не  заглянули.
Если она где-то там, почему тогда вы ее не нашли?
   - Сдается мне, в его словах что-то есть,  -  выкрикнул  чей-то  голос  из
толпы.
   - Ей-богу, ты прав. Шериф снова поднял руку:
   - Вот именно. Дайте же мне сказать. Вы еще и половины всего  не  слышали.
За эту  девушку  нет  никакой  награды,  да  никогда  и  не  было.  Эх,  вы,
простофили.
   Тут на сцену вскарабкался папа.
   - Я бы на его месте поостерегся, - негромко заметил Мэрф.
   Папа поднял руки и начал что-то говорить, но ничего не было слышно  из-за
шерифова громкоговорителя. А потом в воздухе просвистел  камень  и  едва  не
угодил папе по уху.
   - Мы еще поглядим, кто тут простофиля! - заорал кто-то из толпы.
   Мимо папы пролетел еще один камень.
   - Вот дьявольщина! - прошептал Мэрф. - Черт побери.
   Вид у него был такой, будто он вот-вот даст  Тут  задние  ряды,  почти  у
самого дома, заволновались, вскоре там показался какой-то человек, энергично
пробивавшийся сквозь толпу к сцене. Он вопил как ненормальный  и  размахивал
чем-то над головой. Пробившись к подмосткам, он вспрыгнул на них,  продолжая
размахивать этой штукой.
   Папа так и вытаращился на нее, а потом выхватил ее из  рук  того  типа  и
рванулся к рупору. Шериф замер, разинув рот.
   - Это же бикини! - закричал папа в микрофон, поднимая  его  над  головой,
всем на обозрение. - Бриллиантовое бикини Чу-Чу Каролины!
   Толпа взревела.
   Папа ухватил того типа за руку и подволок к микрофону. Бедного шерифа они
прямо-таки смели в сторону.
   - Где ты нашел его? - спросил папа. - Скажи, где? Ты ее видел? Где она?
   Тот лишь покачал головой, переводя  дыхание.  Говорить  он  еще  не  мог.
Теперь, когда я его рассмотрел хорошенько, я его мигом узнал - это  оказался
тот самый Харм, с которым недавно разговаривал дядя Сагамор.  Задыхаясь,  он
только и сумел выговорить:
   - Прямо.., у озера.., полмили отсюда... Оно висело.., в кустах.
   По толпе снова прокатился рев.
   Папа поднял руку.
   - Вот  так-то,  ребята!  Говорите,  ее  там  нет?  Бедненькая,  одинокая,
потерявшаяся девушка! А теперь на ней и единой ниточки не осталось!
   Я поглядел на Мэрфа. Тот привалился  к  стойке,  уткнув  лицо  в  ладони.
Вскорости он поднялся и покачал  головой.  В  глазах  его  застыло  какое-то
ошеломленное выражение.
   - Малыш, - медленно произнес он, - когда вырастешь, всегда помни, что это
Мэрф первый тебе сказал.
   - Что сказал? - не понял я.
   - Что  он  гений.  Единственный  настоящий,  живой  гений,  которого  мне
доводилось видеть. Гомон толпы начал перекрыват