к  и
я  не  держу  на  нее  зла за легкое поджаривание.  Она  уже
пригласила меня позавтракать с ней в номере.
      - Ну и замечательно. Ты, конечно, будешь иметь в виду,
что  этой  леди,  после  того как она  перестанет  быть  нам
полезной,  вовсе не обязательно оставаться в живых.  Что  же
касается  мадам  Линь,  а также и Бэзила,  я  постараюсь  до
твоего следующего звонка собрать побольше информации о них.
      - Отлично, сэр. Позвоню я теперь, очевидно, не скоро -
если  кто-то все же попытается связаться со мной и  сообщить
нечто  обнадеживающее о моей пропавшей женушке.  Ладно,  мне
пора возвращаться в отель и публично рвать на себе волосы от
горя.
      -  Не  жди  контакта слишком долго. Если  с  тобой  не
свяжутся,   скажем,  до  завтрашнего  полудня,  тебе   лучше
предоставить  Клэр  возможность действовать  самостоятельно.
Отправляйся в Шотландию и постарайся что-нибудь  надыбать  в
окрестностях  Аллапула.  Если они не  намереваются  заманить
тебя  в  ловушку, то можно надеяться, что они переправят  ее
туда.   Доктор   Макроу,  похоже,  не  особенно-то   уважает
традиционные   способы   убийства.  Он   явно   предпочитает
захватывать своих врагов живьем, чтобы потом использовать  в
качестве подопытных кроликов для своих экспериментов.
      - Полагаю, что эта мысль вселяет в Уинни оптимизм, где
бы она сейчас ни находилась, - сказал я ему на прощанье.
      Я  направился  к  "Клариджу".  Начал  моросить  дождь,
b`.bc  `k покрылись блестящей водяной глазурью, но транспорт
почему-то  по-прежнему передвигался по улицам  не  там,  где
надо.  Говорят, к левостороннему движению быстро привыкаешь,
но я все никак не мог. Я был уверен, что слежки за мной нет,
и  эта  мысль  меня немного разочаровывала. Я  бы  предпочел
заметить хоть какой-то признак повышенного внимания к  своей
персоне.  А  может, они решили, что и так  знают,  где  меня
найти при необходимости.
      Вернувшись в отель, я поднялся по лестнице и  вошел  к
себе  в  номер.  Наверное, в глубине души у  меня  теплилась
глупая  надежда,  что  в  мое отсутствие  Уинни  преспокойно
вернулась,  ибо мне уж очень не хотелось опять  очутиться  в
номере, пустом и безжизненном, каким я его оставил несколько
часов  назад. Я бросил шляпу на стул, засунул черный кожаный
пояс  обратно  в  ящик комода и уже собрался  отправиться  в
коктейль-холл  утопить  свою печаль  в  виски  на  глазах  у
почтенной публики, как вдруг затрезвонил телефон. Я поспешно
схватил трубку.
     - Мистер Хелм?
     - У телефона!
     - Вас хочет видеть леди, - сообщил мне голосок дежурной
телефонистки отеля. - Она ждет вас в холле. Мисс Гленмор, из
Америки.
     Я не сразу вспомнил, где слышал эту фамилию, которая, в
некотором   смысле,  имела  ко  мне  самое  непосредственное
отношение.

                          Глава 10

      Я  узнал ее по клетчатой шотландке. То есть я не  стал
останавливаться у стойки портье, чтобы меня к ней проводили,
ибо  мне хотелось по возможности рассмотреть ее прежде,  чем
она   меня  заметит.  В  коктейль-холле,  правда,  оказалось
довольно   много   народу  обоего   пола,   что   затрудняло
идентификацию  нужной  мне особы.  Но  я  сразу  понял,  что
стройная  темноволосая  девушка,  в  одиночестве  стоящая  у
фортепьяно,  и есть та, которую я ищу, - стоило  мне  только
увидеть эту шотландку.
       На   ней   был   застегнутый   доверху   кардиган   и
плиссированная  юбка-килт,  которая  держится   на   большой
английской  булавке.  Этот  наряд был  несомненно  фамильным
гленморским:  не  парадная юбка (они, как правило,  красного
цвета),  а  охотничья - в зеленую и голубую клетку.  В  наши
дни,  к  сожалению, из этих добрых старых юбок  делают  черт
знает  что:  наверное, кто-то воображает,  что  традиционные
шотландские килты смотрятся слишком вызывающе на современных
модницах,  и  сегодня чистые яркие цвета северной  Шотландии
вытеснили приглушенные вороватые оттенки, столь милые сердцу
трусоватых  сосунков. И тем не менее фасон юбки  был  именно
тот,  какой нужно, да и девушка, не сомневался я, тоже  была
какая нужно.
      Во  всяком случае, именно ее-то я и искал. А имела  ли
она  законное  право носить фамилию и шотландку,  предстояло
еще выяснить.
      Пианист  во  фраке  наворачивал вальс  Штрауса,  столь
яростно  используя  язык телодвижений,  словно  готовился  к
дуэли  с  Чайковским в Карнеги - холле. Девушка смотрела  на
него  во все глаза, энергично затягиваясь сигаретой. Что  ж,
если ей наплевать на свое здоровье - мне-то какое дело! Но я
не  мог  отрешиться от мысли, что уж коли  ей  пришла  охота
курить, она могла бы для начала хоть этому научиться.
      В ее бокале была налита какая-то зеленоватая жидкость.
Опыт  подсказывал  мне,  что леди, имеющие  склонность  пить
мятные  ликеры после ужина, оказываются куда менее приятными
в  общении, вследствие своего вздорно-лицемерного характера,
чем  те, кто предпочитает добрый старый хайболл. Впрочем,  я
бы  не стал настаивать на незыблемости этого правила. Тем не
менее,  мое  первое  впечатление  от  нее  не  было  слишком
благожелательным,  а  раздумья об алкогольных  предпочтениях
сытых дам напомнили мне, что сам я не ел с полудня. Сон  же,
в  отличие  от  простого использования  кровати  в  качестве
батута, был столь давним событием в моей жизни, что я не мог
припомнить в точности, когда он меня посещал.
     Я подавил зевоту, стараясь сделать это незаметно, чтобы
не выглядеть мужланом, и двинулся к ней. Девушка обернулась,
заметила  меня  - и, что самое интересное,  узнала.  Что  ж,
зловещие   мужчины   шести  футов  четырех   дюймов   ростом
встречаются  не на каждом шагу, и к тому же  портье  мог  ей
меня  описать. А может, она где-то ознакомилась с  подробным
досье.
      -  Мисс  Гленмор?  - обратился я к ней,  остановившись
перед ней.
      Пианист  благополучно растворил Штрауса  в  воздухе  и
решил  сделать  перерыв, так что мне  не  пришлось  кричать.
Девушка недоверчиво поглядела на меня.
      -  Да, - ответила она. - Да, я Нэнси Гленмор. А  вы...
Мистер Хелм?
      -  Да,  мэм,  -  ответил  я и замолчал,  выжидая.  Она
замялась и потом вдруг выпалила:
      -  Вы,  мистер  Хелм,  вероятно,  сочтете  это  чистым
безумием - приехать сюда вот так просто... - Она осеклась.
      - И кто же отнесся к вашему безумию столь предвзято? -
поинтересовался я.
      От  моих слов она на мгновение опешила. Потом облизала
губы и сказала:
      -  Видите  ли, сегодня утром я встретилась с  мистером
Уоллингом. Я хотела его попросить кое-что для меня выяснить,
но  он  отказался.  Он много чего мне порассказал,  а  потом
сообщил,   что   уже   договорился  о   встрече   с   другим
представителем  нашего  рода,  с  которым  посоветовал   мне
встретиться  и  поговорить на интересующую тему.  Он  как-то
странно,  можно  сказать,  почти грубо,  вел  себя...  точно
считал,  что  я собираюсь подшутить над ним, но  он  тем  не
менее  назвал вашу фамилию и ваш лондонский адрес...  -  Она
выложила  все это на одном дыхании и резко замолчала,  точно
внутри  у  нее кончился завод. Ее большие зеленоватые  глаза
секунду-другую  смотрели  на меня не  отрываясь.  Потом  она
продолжала с той же пулеметной скоростью.
      - Знаете, мне в голову пришла глупая мысль: а вдруг вы
сумеете мне помочь. То есть, я хочу сказать, может быть,  мы
сумеем  помочь  друг другу. Возможно, у  вас  есть  какая-то
информация, которой я смогу воспользоваться... а у меня есть
что-то, что может оказаться вам полезным. - Все еще не сводя
с меня немигающих глаз, она добавила:
     - То есть, чтобы проследить историю нашего рода.
      -  Ну да, - кивнул я. - Историю нашего рода. Наступила
неловкая  тишина.  Я  смотрел в ее  широко  раскрытые  глаза
тяжелым   взглядом,  пока  она  наконец  не  потупилась.   В
действительности  мне-то ее признание  вины  вовсе  не  было
нужно.  Ее  намеки говорили сами за себя. Ведь "что-то,  что
может  оказаться вам полезным" было ничем иным как прелюдией
к  торгу  об  условиях  освобождения Уинни.  Я  почувствовал
облегчение - Мак приказал мне не ждать слишком долго встречи
с  похитителями  -  во всяком случае, не дольше  завтрашнего
полудня,  но  вот  встреча уже состоялась, и  высланный  мне
нарочный  нервно затягивался сигаретой и потягивал "крем-де-
мент" со льдом. Она заговорила, не поднимая глаз.
      -  Странное совпадение, не правда ли? В один и тот  же
день мы обратились к мистеру Уоллингу...
     - Ну да, простое совпадение! - отозвался я.
       -   Так   получается,  что  мы...  некоторым  образом
родственники, мистер Хелм, пускай и очень дальние.
      Я вспомнил другую девушку - дело было в другой стране,
- которая тоже уверяла, что нас связывают родственные узы. И
она  чуть меня не убила. Родственные узы, уходящие  в  глубь
десятилетий,  слишком отдаленные, чтобы  возникли  неудобные
вопросы  об  инцесте,  могут оказаться очень  полезными  для
девушки,  избравшей нашу профессию. Но, возможно, я чересчур
циничен,  подумалось мне. Может быть,  она  и  впрямь  Нэнси
Гленмор,  отправившаяся  в  сентиментальное  путешествие  по
нашим  родным шотландским болотам, облачившись  в  клетчатую
юбку   -  как  некогда  крестоносцы  украшали  свои  доспехи
крестами.  Может  быть.  Но  только  мне  в  это  что-то  не
верилось.
      - Ну и замечательно, - сказал я. - Как незнакомец я бы
продолжал учтиво стоять. Но на правах вашего родственника я,
если  не  возражаете, сяду. Я прилетел из  Нью-Йорка  только
сегодня утром, и день оказался очень длинным.
      -  Ох,  извините! - сказала она поспешно.  -  Конечно,
садитесь!
      Я сел. Мы обсудили вопрос выпивки и поручили официанту
обеспечить  его официальное претворение в жизнь.  Я  дал  ей
прикурить новую сигарету - первую она, не докурив,  затушила
в  пепельнице  - и мы, откинувшись на спинки  кресел,  стали
разглядывать друг друга с настороженным любопытством.  Нэнси
Гленмор  обладала и впрямь миловидной внешностью, в  которой
угадывалась нервная неуравновешенность натуры. Лицо, правда,
было  чересчур  костистым,  но анатомия  лица  казалась  мне
довольно-таки   привлекательной.   Как   бывший    фотограф-
профессионал, я не мог отделаться от мысли, что она,  должно
быть,  очень  фотогенична  -  с  такими  огромными  глазами,
сильными скулами и чистой линией челюсти.
      В  душе  же  у нее царил сумбур. Она так нервничала  и
дрожала, что мне захотелось по-отечески - точнее, по-братски
-  потрепать ее по темноволосой головке и сказать что-нибудь
ободряющееОфициант поставил на стол наши  бокалы.  Когда  он
удалился, я нарушил молчание.
      - Итак, вы разговаривали с Уоллингом. Я виделся с ним,
но  он не смог мне ничем помочь. - Я постарался говорить как
можно более небрежным тоном, когда как бы мимоходом вставил:
      -  Мне он показался малосимпатичным джентльменом.  Все
разглядывал меня своими мутно-серыми глазами, точно я жук на
булавке. Она нахмурилась.
      - Что-то странно. У меня сложилось впечатление, что  у
мистера Уоллинга голубые глаза.
      Что  ж,  она  прошла  этот тест.  Либо  она  и  впрямь
беседовала   с   настоящим  мистером  Уоллингом,   либо   ее
проинструктировали  относительно  его  внешности.  Я   пожал
плечами.
      -  Свет падал из-за спины. Возможно, я ошибся. Как  бы
там  ни  было, он мне не помог. Он просто сослался на книгу,
которую посоветовал найти в библиотеке.
      - Да, знаю. "Шотландские пэры". По-моему, это довольно
странный способ заниматься бизнесом.
      -  Угу,  весьма  странный, -  согласился  я,  вспомнив
мертвеца  с  раздавленными суставами пальцев и размозженным,
затылком.  - Значит, вы считаете, что нам следует поделиться
друг с другом известными фактами?
      -  В  общем,  да, - сказала она невозмутимо.  -  Если,
конечно, у вас на этот счет нет никаких возражений.
      -  Да  нет же! Давайте все сбросим в общий котел.  Мои
бумаги  лежат в конверте, который находится у меня в номере.
-  Я  окинул ее нарочито оценивающим взглядом, и, не отрывая
глаз от ее изящных лодыжек, предложил:
     - Давайте поднимемся ко мне и посмотрим, что там есть.
      Похоже, размышлял я, Бэзилу пришлось изрядно попотеть,
чтобы   найти  подходящую  девицу  для  роли  моей   дальней
шотландско-американской  родственницы  -  то   есть,   иными
словами, заманить меня в новую ловушку, которую он для меня,
несомненно,   расставил.  Он  был   вынужден   связаться   с
дилетантом или с неопытным неофитом. Он инструктировал ее  и
часа два одевал в этот маскарадный костюм, а в результате ни
девица,   ни   ее   грим  не  дотянули  до  профессиональных
стандартов.
      Она нервничала и трусила, а ее наряд был новехонек:  я
все  искал  глазами неоторванную магазинную бирку где-нибудь
на  спине.  Когда  она  неловко скрестила  ноги,  я  заметил
подошву  ее  туфельки: ровная поверхность  с  еще  фабричным
блеском, чуть-чуть поцарапанная. В них она, пожалуй,  успела
прошагать по двум тротуарам.
     - Я закажу в номер бутылку и лед!
      При  этих словах я быстро взглянул на нее, но  она  не
подняла на меня глаз.
     - Я, знаете, не взяла с собой свои документы...
     - Дорогая, вы принесли достаточно: мне хватит того, что
есть.
     Она не ответила. Тогда я спросил:
     - Ладно, так где вы остановились? Ваш адрес?
     - Отель "Браун".
      -  Отлично. "Браун" так "Браун". Подождите минутку.  Я
принесу свой конверт.
      Она  явно колебалась. Мне было интересно наблюдать  за
ней.   Я  очень  недвусмысленно  продемонстрировал  ей  свои
похотливые  намерения.  Если эта  девушка  и  в  самом  деле
невинная  туристка,  то  она  должна  была  перенести   наши
генеалогические консультации на дневное время. Или, что  еще
более  вероятно,  могла  бы влепить  мне  пощечину  и  гордо
удалиться. С другой же стороны, если она эмиссар Бэзила,  то
ей   бесспорно  приказали  быть  со  мной  как  можно  более
услужливой, чтобы выманить туда, где меня ждут. Непорочность
- добродетель не слишком ценная в нашем деле.
     Через некоторое время Нэнси Гленмор нервно рассмеялась.
     - Ну ладно... если вы уверены...
     - Уверен - в чем? - спросил я. Она глубоко вздохнула.
      -  Неважно.  Ладно. Поднимитесь к себе,  мистер  Хелм,
возьмите конверт, а я подожду вас в вестибюле.
       Когда  я  спустился,  швейцар  уже  подогнал  красный
"спитфайер" к двери отеля. Ехать нам предстояло недалеко,  и
проще было взять такси, но если меня намеренно выманивали из
"Клариджа", то я предпочитал впоследствии располагать  своей
машиной.  И,  кроме того, все могло кончиться  тем,  что  ее
бросили  бы на улице, где она простояла бы до тех пор,  пока
полиция  не отогнала ее в участок. Но мне пришлось пойти  на
такой риск.
      Девушка не сразу смогла занять свое место в машине.  В
эти  спортивные  модели просто так не сядешь:  сначала  надо
опустить заднюю часть на сиденье - чтобы облегчить  вам  эту
задачу,  автоконструкторы предусмотрели специальный поручень
на  крыше,  -  после  чего одновременно забросить  обе  ноги
внутрь. Но она попыталась сесть, выставив вперед левую  ногу
и   низко   пригнувшись,  благосклонно   позволив   прохожим
полюбоваться своим нейлоновым бельем, прежде чем ей  удалось
полностью загрузиться. Она все еще приводила в порядок  плащ
и юбку, когда я уселся рядом за руль и запустил свою красную
бомбочку,  оглашая подернутую сумерками улицу  стрельбой  из
выхлопной трубы.
     Долгое время многие англичане - Кроу-Бархем в том числе
-  рекомендовали  мне "Браун" как один из лучших  в  Лондоне
отелей.  "Кларидж",  по  оценке сих  британских  гостиничных
экспертов, более музей, чем общежитие. С тех пор,  как  я  в
последний раз останавливался в "Брауне", много воды  утекло,
но я нашел, что здесь почти ничего не изменилось: заведение,
отличавшееся  от того, которое мы только что покинули,  чуть
менее  показным  шиком и чуть меньшим -  но  только  чуть  -
количеством американок в мехах, порхающих по вестибюлю точно
тополиный пух.
       Номер  на  втором  этаже,  куда  мы  с  довольно-таки
вороватым видом проникли, мог бы с успехом заменить  стенной
шкаф в роскошных апартаментах, представленных нам с Уинни  в
"Кларидже". Ну, или почти. Здесь было достаточно  места  для
$"ce  кроватей  нормального размера, небольшого  письменного
стола,  набивного  кресла, пары стульев,  комода,  платяного
шкафа  и  телефонного столика. Однако если  бы  вы  вздумали
заняться утренней гимнастикой в этом номере, вам пришлось бы
удовольствоваться приседаниями, или же надо  было  выдвигать
всю мебель в коридор.
      Новенький  пластиковый чемодан  бледно-зеленого  цвета
стоял,  открытый, на багажной подставке у изножья  ближайшей
кровати. На нем было нужное количество наклеек, извещавших о
его  передвижении по воде и по воздуху через Атлантику.  Что
же,  никто из тех, кто занимается нашим ремеслом, не упустил
бы  столь  важную  деталь. В углу стояла  закрытая  сумка  и
шляпная   коробка  из  того  же  материала,  с   такими   же
наклейками.  Из  раскрытого чемодана проглядывало  новенькое
симпатичное белье, явно еще не надеванное. У кровати на полу
стояли  новенькие  симпатичные  шлепанцы  -  такие,  знаете,
пикантные,  состоящие всего лишь из подметки на  каблучке  и
крошечной перемычки спереди.
      Поскольку  дело шло к вечеру, а европейцы относятся  к
своим  служебным обязанностям очень серьезно, горничная  уже
разобрала одну из кроватей и приготовила ее для отходящей ко
сну   постоялицы.   Длинная,  бледно-зеленая,   с   блеском,
нейлоновая ночная рубашка и такой же пеньюар были  разложены
на  кровати. Оценив соблазнительность сего зрелища, я  зачел
одно  очко  в  пользу хозяйки номера. Коротенькие  ночнушки,
возможно,  и  выглядят  ангельски мило,  но  кому  же  охота
ложиться  в  постель с премилым ангелочком? То есть  я  хочу
сказать,  что,  не  страдая  синдромом  Лолиты,  затрудняюсь
испытывать   сексуальное  возбуждение  при   виде   женщины,
закамуфлированной   под   чью-то  младшую   сестренку.   Это
практически и невозможно, если она похожа на Питера Пэна.
      Нэнси, кажется, была удивлена и смущена столь интимным
видом своих покоев. Во всяком случае, она поспешно рванулась
вперед,   точно  намереваясь  застелить  маняще  разобранную
постель  и  убрать  соблазнительные ночные  одеяния  с  глаз
долой. Но она вовремя взяла себя в руки и отказалась от этой
затеи.
      -  Положите свои вещи куда-нибудь, - только и  сказала
она.
     Ее голос звучал спокойно, возможно, чуточку подчеркнуто
спокойно,  к тому же она отвернулась, чтобы я не мог  видеть
ее  лица.  Прежде  чем я успел предложить свою  помощь,  она
выскользнула из дождевика и повесила его в шкаф -  массивный
деревянный  истукан, который является непременным украшением
всех   гостиничных  номеров  в  Европе,  поскольку   местной
архитектурой не предусмотрены встроенные платяные шкафы. Она
повернулась  ко мне. Если у нее и были какие-то  проблемы  с
самообладанием  или  совестью,  то  она  очень   быстро   их
разрешила.   Взгляд  зеленовато-карих  глаз  был   ясным   и
простодушным.
     - Не хотите ли выпить, мистер Хелм? Я купила в самолете
набор на лотке беспошлинной торговли. Можем заказать в номер
лед.
     Я положил шляпу, пальто и конверт с бумагами на стул.
      - Говорят, британцы предпочитают неразбавленный виски.
Так  что  не  будем  беспокоить администрацию.  Если  они  в
состоянии пить чистый виски, то и мне это под силу.
      - Тогда возьмите на комоде начатую бутылку "скотча"  и
два  стакана.  Обслужите нас, пока...  я  надену  что-нибудь
поудобнее.
      Она  запнулась  на последней фразе. Я не  удержался  и
бросил на нее пронзительный взгляд: всерьез ли она? Это есть
это одна из самых избитых фраз в мире.
      Ставлю  пять против двадцати, что Ева попросила  Адама
минутку  подержать яблоко, пока она сходит  и