лака  синел  сапфиром  Индийский  океан,
надоело - до самой Австралии больше не  будет  ни  клочка  суши.  Я  надел
наушники и повернул рычажок.  Знакомая  мелодия  -  "Интродукция  и  рондо
каприччиозо"  Сен-Санса.  Она  вернула  мне  забытое   чувство   покоя   и
умиротворенности.  Я  слушал  божественные  звуки  и  вспоминал   странное
сплетение событий, в которых мне за последние несколько  месяцев  довелось
принимать участие. "А ведь это напоминает своеобразное рондо", подумал  я.
Действительно, многие ситуации как  бы  повторялись,  например,  я  дважды
уходил от преследования, пересекая на машине пропасть, два  или  три  раза
спасался,  притворившись  мертвым,  несколько  раз   заглядывал   в   дула
пистолетов и автоматов... Правда, последнее было не такой уж  редкостью  в
моей профессии. Судьба как бы вела меня, заставляя делать  витки  спирали,
каждый из которых в чем-то повторял  предыдущие.  Хотелось  бы  надеяться,
что, как и должно быть по законам построения рондо, я закончу его так  же,
как и начал, - живым.
     В госпитале мне пришлось проваляться несколько месяцев, а  потом  еще
долго приходить в себя, восстанавливая на тренажерах и в  спортзалах  силу
рассеченных мышц и гибкость порванных связок. Над страной  бушевал  ураган
политических страстей, но  я  как  будто  отгородился  от  них  прозрачной
стеной: видеть видел,  но  до  моей  души  все  это  не  доходило.  Что-то
надломилось во мне, и  для  починки  этого  "чего-то"  тренажеров  еще  не
придумали. Мое место в ассоциации "Ассунта" сохранилось за мной  благодаря
стараниям ребят, хотя на него многие точили зубы. И вот сейчас я  летел  в
незнакомый город, как когда-то в Осло, но на  этот  раз  рисковать  жизнью
мне, вероятно, не придется. Моя  новая  должность  была  просто  синекурой
[синекура (от лат. sine cura - без заботы), в переносном смысле  -  хорошо
оплачиваемая должность, не требующая особого  труда  или  отбываемая  лишь
номинально]  и  давала  возможность  тихо  прожить   какое-то   время.   Я
рассчитывал растянуть его подольше. Если же  на  моем  возвращении  вскоре
начнут настаивать...
     Я опустил руку в карман и нащупал золотую зажигалку "Ронсон". Хотя  я
и не курю, в последнее время я постоянно ношу ее  с  собой,  как  и  пачку
сигарет, американских "Лаки  страйк".  Благодаря  любезности  МИДа  страны
пребывания, я был избавлен от докучливого таможенного досмотра. Правда,  и
багаж у меня был минимальный, особенной контрабанды в нем не  провезешь  -
небольшой чемодан с самыми необходимыми вещами и кейс.  Зато  мне  открыли
вполне приличный - для начала, конечно, - счет в одном из банков Сиднея.
     Но главное мое достояние, о  котором,  кроме  меня,  никто  не  знал,
находилось  в  корпусе  зажигалки  -  сверкающий  отполированными  гранями
прозрачный камешек, величиной с  косточку  персика  и  примерно  такой  же
формы.