сторону.
   - Туда ему и дорога, - наконец-то Егор Николаевич узнал то, ради чего  он
здесь.
   - Двух пацанов моих вальнули.
   - Мои сожаления...
   - Нечисто сработали. Свидетель есть.
   - Ты хочешь сказать, был...
   - Был и есть. Медсестра одна, мать ее  так,  видела,  как  Кныш  Огурцова
мочканул. И она исчезла. Но я ее нашел. Да только трогать  не  стал.  Труху,
который с Кнышом был, замочил. Это уже третий пацан... А знаешь,  кто  девку
спрятал?
   - Нет...
   - Скрипач, вор в законе... Я не сразу  врубил,  почему.  И  только  потом
вкурил. "Изумруд-Банкъ"  челябинская  братва  кроет.  Я  узнавал.  Не  очень
крутая, скажу тебе, команда. Много акул и покруче. Но сожрать  ее  никто  не
может. А все потому, что челябинские - это туфта. Но за ними - Скрипач,  вор
в  законе.  Это  я  сегодня  только  узнал.  "Изумруд-Банкъ"   -   это   его
собственность. Он им через подставных лиц владеет, но это сути не меняет.
   Это Скрипач, а не Огурцов к нефтяному комплексу рвется...
   - Тогда надо убрать Скрипача...
   Егору Николаевичу  казалось,  что  ему  все  по  плечу.  У  него  сильный
покровитель. Сам Гончар...
   - Ты чо, стебанулся?.. Да ты хоть врубаешь, кто такой Скрипач?..
   - Вор в законе. Ты сам сказал...
   - Он не просто законник, он из их элиты. Воры его круто уважают. И  бабок
у него не меньше, чем у тебя. И связи в верхах крепкие... Задавит  он  тебя.
Как пить дать задавит. И меня вместе с тобой...
   Гончар не шутил. Судя по его кислой физиономии, он боялся Скрипача.
   - Что же нам делать?
   Егору Николаевичу стало не по себе.
   - Откажись от претензий на "Нефтьзапсиб"...
   - Допустим, я это сделаю... Думаешь, Скрипач после этого оставит  меня  в
покое?
   - Вряд ли... Он играл с тобой, можно сказать, по-честному.  Не  давил  на
тебя силой. Хотел шантажом из игры вывести. Но ты силу на него натравил.
   Теперь у него есть законное право на ответный шаг. И будь уверен, он этот
шаг сделает...
   - Это значит...
   - Это значит, что тебе писец...
   - Но у меня охрана...
   - Чешуя. Если Скрипач возьмется за тебя серьезно, тебе кранты...
   - Это мы еще посмотрим! - В голосе Егора Николаевича зазвучал вызов.
   - Ну, ну, - Гончар посмотрел на него как на полного идиота...

***

   Две ночи и два  дня  Дима  следил  за  особняком,  в  котором  похитители
спрятали Вику. Он узнавал, как охраняется двор, определял подходы к дому.
   Примерно определил численность охраны внутри.  А  сегодня  он  решился  в
одиночку пробраться к Вике и освободить ее. Один, без оружия, без  надежного
прикрытия... Быть может, он был обречен на неудачу. Но только ничто не могло
его остановить. Он верил в успех, несмотря ни на что...
   Ночью во двор выпускали собак бойцовской породы. Вмиг в клочья  разорвут.
Поэтому самое лучшее время для проникновения в дом -  вечер.  Когда  и  двор
пустынный, и псов нет.
   Через забор удалось перемахнуть без приключений. И дальше ему везло.
   Незаметно он сумел пересечь двор.  Опять  удача.  На  первом  этаже  было
открыто окно. Как будто специально для него. Он подпрыгнул на месте,  руками
ухватился за подоконник, подтянулся и влез в какую-то комнату. Там никого не
было - путешествие продолжалось. Он  открыл  дверь  из  комнаты  и  вышел  в
пустынный коридор. Ни охраны, ни прислуги - никого. А он-то  думал,  что  на
каждом шагу ему придется иметь дело с вооруженными людьми. Что ж, тем лучше.
   Крадущимся шагом  он  подобрался  к  столовой.  За  богато  сервированным
столом, по разные стороны, сидели какой-то мужчина  и  Вика.  Они  о  чем-то
мирно беседовали. Между похитителем  и  похищенной  такой  идиллии  быть  не
может. Неужели...
   Чувствуя, как к горлу подступает ревность, Дима сделал шаг вперед.  Но  в
столовую войти не смог. Сзади ему под ребро ткнулось что-то твердое.
   - Стой и не дергайся, - услышал он позади себя чей-то  тихий  насмешливый
голос.
   И гадать не нужно: под ребро ему сунули ствол пистолета...

***

   В стране поднялся переполох. Государство, можно  сказать,  расписалось  в
своем банкротстве. Те, кто не владел обстановкой, потеряли огромные суммы.
   Но Женя держал  ситуацию  под  контролем.  Он  ничего  не  терял,  только
выигрывал.
   Курс доллара поднимется  высоко  вверх.  Потом  он  упадет,  затем  снова
поднимется. До высокой отметки. Теперь водка  не  будет  приносить  ему  тех
прибылей, которая приносила  раньше.  Рубль-то  обесценивается,  а  цена  за
бутылку почти не  меняется.  Но  у  него  будет  большая  нефть  Он  уже  не
сомневался в этом. За нее в карман будут идти доллары. Так что он все  равно
оставался в выигрыше...
   Вика жила у него уже второй день. Она уже привыкла к  нему.  Не  пугалась
при его появлении. Сегодня они вместе ужинали. Он  к  ней  относился  как  к
обыкновенной гостье Никакого намека на ухаживания...
   - Вы очень добры ко мне, Евгений Иванович,  -  она  смотрела  на  него  с
благодарностью.
   Какая  она  красивая.  Но,  увы,  она  не  принадлежит  ему  и  не  хочет
принадлежать...
   Они уже заканчивали ужинать, когда в комнату вошли четыре охранника.
   Под руки они  вели  молодого  человека,  лицо  которого  Жене  показалось
знакомым.
   Вика увидела его и вскочила с места. Она подбежала к нему, припала к нему
всем телом, словно закрывая его от опасности.
   - Дима! - вырвалось у нее.
   - Что такое? - спросил Женя у старшего охранника.
   - Да вот, гость забрел. Мы его от самого забора пасли...
   - Он за мной пришел, - оборачиваясь к  Жене  в  поисках  защиты,  сказала
Вика.
   Значит, это тот парень, которого она любит и ради которого готова на все.
А он не чмо какое-то. Узнал, где его невеста. Решил забрать ее силой...
   И все же он где-то его видел. Есть!.. Это тот самый герой, который увел у
него Наташу. Или она сама к нему ушла. Это неважно...
   Что же ему с ним сделать?..
   - Можно я пойду с ним? - глядя на него умоляющим взглядом, спросила Вика.
   Ее взгляд мог разжалобить любого. В том  числе  и  Женю...  А  почему  он
должен ее держать? Женя уже узнал, что Гончар избавился от второго  киллера,
который охотился на Огурцова. Теперь Вику убирать смысла нет. Тем более даже
без охраны она под его защитой...
   Только вот парня отпускать не хотелось. Он вторгся в его владения. И  это
не может сойти ему с рук.
   В это время в столовую зашел дворецкий.
   - Срочная телеграмма. - Он протянул ему прямоугольник бумаги.
   "Валентина Спицына при смерти. Приезжайте Тригорск..."
   Внутри как будто что-то оборвалось.
   Валя при смерти... Единственная женщина, которая  оставалась  верной  ему
всю жизнь. Он любил ее... Да, он ее любил...
   - Валентиныч, надо срочно организовать рейс... - сказал Женя дворецкому.
   - Уже распорядился, Евгений Иванович...
   Он у него сообразительный.
   - Машину готовь.
   - Само собой...
   Женя вылетает в Тригорск немедленно. И плевать на все дела... Валя  всего
сейчас важнее.
   - Слушай сюда, Дима, - он  помнил,  как  назвала  парня  Вика.  -  Я  вас
отпускаю. Но береги свою подругу.  Ей  могут  грозить  неприятности...  Все,
свободны...
   Вика  не  предала  его.  Она  не  могла  предать  его,  ибо  никогда   не
принадлежала ему. А вот Валя принадлежала ему. И никогда не предавала...
   Неужели она скоро умрет?

***

   Диму и Вику отвезли в город на темно-синем "БМВ". Оставили возле ее дома.
   И только когда они остались наедине, он решился заговорить с ней.
   Слишком много у него было вопросов.
   Они  стояли  у  ее  подъезда  в   темноте.   Часы   показывали   половину
двенадцатого.
   - У кого ты была?
   - Ты не думай, Евгений Иванович не похититель, - мягко улыбнулась Вика. -
Он хороший человек. Он пришел к своему другу в больницу, а в это  время  его
убивали. Я все видела. Они могли убить меня, но  Евгений  Иванович  не  дал.
Одного убийцу застрелили, второй ушел. Мне  угрожала  опасность.  И  Евгений
Иванович укрыл меня у себя...
   - Он к тебе не приставал?
   - Дима, ну как ты можешь? - Она с укоризной посмотрела на него.  -  Я  же
сказала тебе, он хороший...
   - Ладно, извини...
   - Я тебя понимаю, милый...
   - А какая опасность тебе грозит?
   - Я же говорила тебе, я видела, как убивали человека. А убийца живой.
   Он может убрать меня как свидетеля...
   - И Евгений Иванович этот тебя отпустил.
   - Но он же сказал, чтобы ты оберегал меня...  Ты  ведь  у  меня  сильный,
смелый. И он знает об этом...
   - Откуда?
   - Я рассказывала ему о тебе. Ведь я горжусь тобой... А еще ты в  одиночку
пробрался к нему домой. А дом охраняется...
   - Ладно, не будем обо мне. - Дима уже знал, что не отпустит Вику от себя.
За ней, возможно, идет охота. Он должен  защитить  ее.  -  Домой  тебе  идти
сейчас нельзя. Поедем ко мне.
   А еще за ней, быть может, охотится и этот урод Игорь Маркович.  Ведь  это
от него он сегодня ее освобождал. Вернее, он так думал.
   - Я  понимаю,  -  Вика  была  не  против.  -  Но  я  хотя  бы  предупрежу
родителей...
   - Хорошо. Ты объясни им все. И скажи, что находишься под защитой милиции.
Один из милиционеров, мол, стоит внизу, тебя дожидается...
   - Я так им и скажу...
   - Ну тогда иди. Только побыстрей. А тебя жду...
   Вика вбежала в подъезд. Скоро или нет, но она спустится обратно и  поедет
к нему домой. Он будет жить с ней. Мысль об этом приятно волновала кровь.
   Минут через пять из подъезда вышли два  молодых  человека.  Не  глядя  на
Диму, они продолжили  путь  дальше.  И,  поравнявшись  с  ним,  вдруг  резко
развернулись к нему и сбили его с ног. Не ожидавший нападения,  он  не  смог
оказать им достойного сопротивления.
   Диму ударили в висок и заломили руки  за  спину.  Щелкнули  на  запястьях
наручники. Менты?!.
   К подъезду в это время подъехала машина. В нее его и затолкали.
   А еще через минуту другая машина забрала и Вику.
   Вику ждали возле ее дома. И когда она появилась, ее  немедленно  взяли  в
оборот. Заодно прихватили и Диму... Это не менты. Это похитители. Только кто
их послал? Убийцы из больницы или Игорь Маркович?
   В первом случае Вику просто бы убили. Значит, все-таки Игорь Маркович...

***

   Егор Николаевич окружил себя плотным кольцом  телохранителей.  Он  боялся
покушения со стороны грозного Скрипача.
   Дом его охранялся крепко. И  в  офисе  его  практически  невозможно  было
достать. На  работу  и  обратно  он  ездил  в  бронированном  "Мерседесе"  в
сопровождении усиленного эскорта. В офис он попадал через задний  двор,  где
его не мог достать предполагаемый снайпер. Вроде бы все он предусмотрел.  Но
так ему только казалось.
   Через день  после  разговора  с  Гончаром  в  офис  к  Егору  Николаевичу
нагрянули три следователя из отдела по борьбе с экономической преступностью.
И с ходу предъявили ему ордер на арест.
   - Тут какая-то ошибка, - Егор Николаевич еще не осознавал, как сильно  он
вляпался.
   - Ошибка исключена. Вы обвиняетесь  в  сокрытии  дохода  и  уклонении  от
уплаты налогов...
   Вот, значит, в чем дело. К ментам попали документы, которыми его пытались
шантажировать. Но почему сразу арест?
   - Я никуда не  пойду,  пока  не  будет  моего  адвоката,  -  заявил  Егор
Николаевич.
   - Вы пойдете с нами, - жестко отрезал старший  группы.  -  Адвокат  будет
после... - Но это произвол...
   - Как хотите, так это и понимайте... Следуйте за нами...
   Сопротивляться было бесполезно. Против СОБРа или ОМОНа, который  нагрянет
в его офис в этом случае, его охрана бессильна.
   Егор Николаевич надеялся,  что  адвокат  добьется  его  освобождения  под
залог. Но все усилия адвоката оказались тщетными.
   - У меня такое ощущение, что тут все настроены против нас, - сказал он. -
Уж очень сильно кто-то хочет упрятать вас за решетку...
   "Не кто-то, а Скрипач..." - промелькнуло в голове.
   - Вытащи меня. Или я найму  себе  другого  адвоката,  -  Егор  Николаевич
смотрел на него чуть ли не с ненавистью.
   - Вытащу, не сомневайтесь. Завтра, самое позднее послезавтра.  Я  подниму
все свои связи... Но сегодня вас отправляют в следственный изолятор.  Вы  уж
продержитесь как-нибудь...
   Егор Николаевич смертельно побледнел. Одно дело  камера  предварительного
заключения,  другое  дело  -  следственный  изолятор.  Оттуда  он  может  не
вернуться.
   "СИЗО, пересылки,  зоны  -  для  воров  в  законе  дом  родной.  Они  там
всесильны..." - всплыло в голове.
   Вечером того же дня его отконвоировали в "Матросскую тишину". И поместили
не  в  четвертый  корпус  для  избранных,  где  камеры  с   телевизорами   и
холодильниками.  Ему  досталась  общая  камера,   где   сидели   закоренелые
уголовники. Сбывались самые мрачные опасения.
   Десятка  два   подследственных   встретили   Егора   Николаевича   вполне
доброжелательно. Ни единого злого взгляда не почувствовал он  на  себе.  Для
него сразу же нашлось место. Никто не пытался его  оскорбить,  унизить.  Его
как будто бы вообще не замечали.
   Егор Николаевич  расслабился.  Уж  он-то  был  наслышан  о  диких  нравах
обитателей тюрем.  Но,  оказалось,  ничего  уж  очень  такого  страшного  за
решеткой нет. Уж до завтра он как-нибудь дотянет.
   Уже когда все легли  спать,  к  Егору  Николаевичу  подсел  хмурого  вида
уголовник с татуированной грудью. От него исходила неясная опасность.
   - Тебе Скрипач привет передает, - мрачно изрек он.
   Егор Николаевич похолодел. Пробил последний  час  его  жизни.  Привет  от
Скрипача нес в себе смерть... И он не ошибся.
   Со всех сторон к нему подскочили уголовники, которые  представлялись  ему
сейчас посланниками ада.  Они  схватили  его  за  руки,  лишили  возможности
двигать ногами. Шею стянуло грязное вафельное полотенце...
   Утром следующего дня из камеры выносили холодное тело Егора  Николаевича.
Он повесился на дужке "шконки". Врачи  констатировали  смерть  от  удушения.
Самоубийство. Иной версии не выдвигалось...

***

   Машина шла в сторону Мытищ. Не доезжая до города, она свернула в какой-то
поселок, вырулила на улицу, сплошь и  рядом  застроенную  роскошными  двух-и
трехэтажными домами-особняками. Во двор одного такого дома она и заехала.
   Диму прямым ходом потащили в подвал. Вику повели в дом... Суки!
   Подвал был просторный,  сухой  и  теплый.  При  его  проектировании  явно
предусмотрели случай, в каком сейчас оказался Дима.  Для  него  была  готова
специальная камера-одиночка.  Все  как  положено:  зарешеченное  оконце  под
потолком, железная кровать без матраца, грубо сколоченный деревянный стол  и
даже унитаз. И  дверь  железная  с  зарешеченным  глазком.  Она  со  скрипом
закрылась за ним.
   Оставалось надеяться, что для Вики приготовили апартаменты получше.
   Игорь Маркович пожаловал к нему вечером следующего дня.
   - А мы с твоей Викой подружились, - злорадствуя, сообщил он. - Мы  с  ней
неплохая пара. Мы скоро поженимся...
   Только Дима знал, что это не так. Не может Вика променять  его  на  этого
борова. Пусть хоть все золото мира ляжет к ее ногам...
   - Да пошел ты! - криво усмехнувшись, бросил он ему в лицо.
   И тут же к нему подскочил крепыш с бритой головой и изо всех  сил  врезал
под дых. Что-то тяжелое обрушилось ему на голову...
   Очнулся Дима в темноте. Тускло светился  только  глазок  в  двери.  Игоря
Марковича не было и в помине.
   Сволочь, мразь, подонок!.. Только пусть попробует обидеть Вику!
   Дима  вспомнил,  что   Игорь   Маркович   импотент.   Только   это   мало
успокаивало...
   Вика с отвращением смотрела на круглолицего мужчину с уродливым носом.
   Зато он смотрел на нее с восторгом и обожанием.
   - Вика, милая, я не мог поступить иначе, - гнусным голосом говорил он.
   - Я похитил  вас  ради  вашего  же  блага.  Уверяю  вас,  вы  никогда  не
пожалеете, что будете жить у меня Этот дом я подарю вам, только скажите, что
никогда не прогоните меня от себя...
   Дом у этого слизняка был великолепен. Мраморный холл, просторные комнаты,
много-много комнат. Роскошная мебель под старину, мягкие персидские ковры на
полах, кондиционированный воздух. А во дворе крытый бассейн с  подогревом...
Только Вике было все равно, какой он. Пусть  хоть  дворец  ей  подарит  этот
боров, она никогда не ответит ему взаимностью. Он  противен  ей.  Она  любит
Диму.
   - Где мой жених? - спросила она,  отворачивая  от  Игоря  Марковича  свой
взгляд.
   - Какой жених? - Он или круглый дурак, или издевается над ней.
   - Я видела, вместе со мной вы похитили и Диму...
   - Ах, вы об этом, - как от лимона скривился Игорь Маркович. - У  вас  нет
больше жениха...
   - Как это нет?
   Сердце забилось раненой птицей. Неужели они убили Диму?
   - Ваш бывший жених отказался от вас... На душе полегчало.
   - Это ложь!
   Дима не мог отказаться от нее.
   - Видите ли, Вика, он полюбил другую девушку...
   - А вы приведите его сюда, - отрезала она. - Пусть он сам мне  скажет  об
этом...
   - И приведу... Только не сегодня...
   - Вот тогда и поговорим об этом.
   - Хорошо, о вашем бывшем женихе поговорим потом. А сейчас мне бы хотелось
поговорить о нас с вами...
   Как она ненавидела этого слащавого и хамовитого Игоря Марковича.
   - Я не хочу с вами разговаривать...
   - А придется, - он пронзил ее жестким, полным угрозы взглядом.
   Ей стало не по себе.
   - Что вы от меня хотите?..
   - Я хочу, чтобы вы стали моей любовницей...
   - Ни за что!
   - Тогда станьте моей женой...
   - Я лучше утоплюсь...
   - А если я вас изнасилую?
   Она испуганно посмотрела на него.
   - Вы не посмеете...
   - Еще как посмею, - ей показалось, что она услышала шипение змеи.  -  Даю
тебе три дня сроку на раздумье. Если ты, моя дорогая, откажешься стать моей,
я отдам тебя другим. Тебя будут трахать мои охранники, а  я  буду  смотреть.
Тебя будут трахать каждый день, в  течение  всей  твоей  жизни.  Тебя  будут
трахать по двое и по трое сразу...
   Но последних слов Вика уже не слышала. Она упала в обморок.

***

   В Тригорске Женя был к вечеру следующего дня.  Заехал  к  матери  Вали  и
вместе с ней отправился в больницу.
   - Это я дала вам телеграмму, - сказала Марья Сергеевна. - Я  думала,  что
вам не безразлична судьба Вали.
   - И не ошиблись...
   Марья Сергеевна была взволнована. Это и понятно...
   - Валя всю жизнь любила вас...
   - Я знаю... Вы лучше скажите, что с ней?
   - Уже все нормально... У Вали был сердечный  приступ.  Она  была  одна  в
квартире, когда это  случилось.  Она  бы  умерла,  если  бы  я  случайно  не
заглянула к ней... Вот как может быть, когда женщина живет одна...
   Возможно, это был намек. Но Женя нисколько не обиделся.  Марья  Сергеевна
была права: женщина не должна жить одна. Она должна иметь постоянную,  а  не
временную мужскую поддержку. Валя,  Валя...  Сколько  она  выстрадала  из-за
него!
   Валя лежала в больничной палате. Она была слаба, но кризис  уже  миновал.
Смерть ей уже не угрожала.
   - Здравствуй, милая!  -  нежно  сказал  Женя,  присаживаясь  на  край  ее
кровати.
   Она посмотрела на него и счастливо улыбнулась.
   - Как хорошо, что ты здесь. - Она взяла  его  руку  и  прижала  к  своему
сердцу.
   - Так не болит? - шутливо спросил он.
   - Не болит, - серьезно ответила она.
   - Валя...
   - Женя...
   - Прости меня за все...
   - За что за все?..
   - Мы всю жизнь вместе. И всю жизнь порознь... Так нельзя...
   - Я знаю...
   - Я вор в законе. Мне нельзя жениться. Но, кажется, настала пора нарушить
этот запрет...
   - Ты женишься? - Ее глаза налились тоской.
   - Валя, нам надо быть вместе. Выходи за меня замуж...
   Это предложение прозвучало в его устах искренне и естественно.
   Ему уже сорок один. Это возраст. Хватит перескакивать с цветка на цветок.
Пора обрести семью. И Валя единственная, кто достойна быть его женой. Только
сейчас он понял, как она дорога ему...
   - Мне же нельзя волноваться. - Ее  глаза  сияли  от  счастья.  -  Но  это
волнение полезное, я чувствую...
   - Так ты согласна?
   - Да