ть  прийти  на
прием к министру в костюме с оптового рынка и в часах от Первого Московского
часового завода. Должность не позволяет. Вот  вам  и  тупик.  Министр  знает
рамки моей зарплаты, но он у меня не спрашивает, на  какие  деньги  я  купил
четырехкомнатную квартиру, "Ролекс" и "BMW". Все всё видят  и  понимают,  но
молчат. Так что мои погрешности не назовешь воровством, а, скорее,  порядком
вещей.
   - Хорошо, что у  вас  есть  такая  возможность,  а  у  меня  нет,  и  мне
приходится вкалывать.
   - У каждого человека есть своя кормушка.  Занимаемая  им  ниша.  Ее  надо
найти и застолбить. С любой деятельности можно иметь деньги. Все зависит  от
четкого понимания своих возможностей и целеустремленности.
   - Пожалуй, вас стоит взять в консультанты. И дорого  вы  берете  за  свои
уроки?
   - Готов стать вашим рабом. Навечно и безвозмездно.
   - Не перегибайте палку.
   - Давайте начнем с тихого вечера где-нибудь в  уютном  месте,  с  хорошей
музыкой и легким вином. Вы мне расскажете о своих чаяниях,  а  я  постараюсь
вам помочь.
   - Только уютное местечко должно быть людным.
   - Как скажете, принцесса. Раб должен повиноваться и не возражать.
   Настя достала из сумочки блокнот и записала номер мобильного телефона.
   - Вот, возьмите. Только со временем у меня напряженка.  Конкретно  ничего
обещать не могу.
   - Я терпеливый. Очень терпеливый.
   Своего  Гена  добился.  Номер   телефона   он   получил.   Теперь   можно
торжествовать. Значит, не такой уж он урод, как утверждает его жена.

***

   Звонок не заставил себя долго ждать.  Наташа  позвонила  на  второй  день
после случайного дорожного знакомства. Дик не скрывал своего восторга, и она
это поняла. Парень клюнул. Впрочем, она в этом не сомневалась.  Они  тут  же
договорились о встрече на Калужской площади. Наташа приехала на такси, а Дик
на своей машине.
   - Я мог бы пригласить вас в ресторан. Нет ничего проще,  но,  помня  ваше
обещание показать мне искусство ваших  рук  и  фантазию  кулинара,  было  бы
лучше, если мы устроим ужин в домашних условиях.
   - У меня хорошая память, только нам придется купить необходимые продукты.
   Они отправились в супермаркет и приехали на квартиру к Вадиму  с  полными
сумками  разнообразной  снеди.  Жилище  кавалера  вызвало  у  дамы   улыбку.
Крохотная прихожая, небольшая кухонька и единственная комната, совмещающая в
себе кабинет, гостиную, столовую и спальню. Два кресла,  журнальный  столик,
широченная  кровать  и  компьютер  у  окна.  Стены  были  увешаны  картинами
неизвестных художников в духе сюрреализма. О вкусе говорить не  приходилось.
Для него здесь, как и для дизайна, не  хватало  места  и  должного  размаха.
Правда, Наташа и не рассчитывала увидеть что-то  из  ряда  вон  выходящее  и
отнеслась к скромным возможностям молодого человека без издевок и  насмешек.
Такой  парень  ей  и  нужен.  Обычный  смертный,   пылкий   влюбленный,   не
избалованный жизнью, симпатичный и бесхитростный.
   Приготовление  ужина  заняло  около  двух  часов.  Дик  сидел  на  кухне,
любовался  девушкой,  вдыхал  аромат  вкусной  готовящейся  еды  и  по  мере
необходимости помогал по хозяйству, пытаясь  при  этом  разбавлять  рутинную
работу разными шуточками и анекдотами. Наташа смеялась, а он  восхищался  ее
красивыми зубами и непосредственностью. Каждый из них видел  то,  что  хотел
видеть в другом.
   Наконец они устроились за журнальным столиком в  комнате,  предварительно
накрыв его белой скатертью и поставив  подсвечники  со  свечами.  Обстановка
стала более уютной, мягкой  и  располагающей  к  интиму  и  доверительности.
Шампанское позволило им еще больше расслабиться, и они уже не отводили  друг
от друга взгляда.
   - Мне очень комфортно с тобой,  -  сказала  Наташа.  -  Жаль,  что  я  не
встретила тебя раньше.
   Вадим улыбнулся.
   - И что изменилось бы? Я не сомневаюсь в том, что ты удачно вышла замуж и
вполне счастлива. Может быть, я  неплохой  парень,  но  как  муж  никуда  не
гожусь. Не умею устраиваться, пробиваться, зарабатывать деньги,  приумножать
капиталы и делать карьеру. С этим надо родиться.
   -  Думаю,  поэтому  тебе  легче  живется,  чем  всем   тем,   кто   умеет
приспосабливаться.  Зажиточная  жизнь  в  большей  степени   доставляет   не
удовольствие, а головную боль. Начиная  строить  свое  благополучие,  ты  не
осознаешь, что в результате ограждаешься от мира золотой клеткой, в  которой
и останешься с подрезанными крыльями.
   - Ты недовольна своей жизнью? Странно.
   - Была бы довольна, здесь бы не сидела. Я  вышла  замуж  по  расчету.  За
одного богатого немца. Фашиста.
   - Это ты всех немцев считаешь фашистами?
   - Нет, конечно.  Моя  подруга  уехала  в  Германию  на  постоянное  место
жительства всей семьей. Немцы в долгу перед евреями, и их там  принимают.  А
ее дед, впрочем, как и мой, прошел концлагеря. Но это детали. Короче говоря,
моя подружка неплохо устроилась за границей и прислала  мне  приглашение.  Я
поехала. На машине мы сделали небольшой  круиз  по  стране.  Я  хорошо  знаю
немецкий язык, а подруга слов десять, поэтому она не рискнула бы кататься по
стране одна или с мужем, который и десяти слов не знает.  А  со  мной  можно
путешествовать без проблем. Находясь в Мюнхене, мы как-то попали  на  митинг
неофашистов. Оголтелая публика, мечтающая о возрождении Третьего рейха.  Моя
подружка старалась меня утащить, но я осталась. Мне было  интересно  на  это
посмотреть и послушать. Там я впервые и увидела своего будущего  мужа.  Нет,
он не выступал и не выкрикивал лозунгов. Он и его дама сидели на трибуне для
почетных гостей, но нарукавники со свастикой они не  забыли  надеть.  В  тот
день он меня не видел. Второй раз я встретилась с ним в Берлине. Случайность
или судьба - затрудняюсь сказать. Мы с подружкой сидели в уличном кафе, пили
кофе, коктейль и болтали. И вдруг я вижу, как какой-то очень высокий мужчина
остановился возле нашего столика. Я подняла голову и  увидела  его.  У  него
очень специфическая внешность: однажды увидишь и уже не забудешь. "Извините,
- сказал он, - я услышал русскую речь  и  остановился.  Мне  очень  нравится
русский язык. Я заканчивал военную академию в Москве".
   Он говорил без акцента, как мы с вами. Потом попросил разрешения присесть
и угостил нас хорошим вином. Моя подруга его не узнала, а  мне  было  просто
любопытно познакомиться с живым фашистом. Кстати, никогда не разговаривала с
ним по-немецки, и он до сих пор не ведает о том, что я знаю  немецкий  язык.
Меня это устраивает. Во всяком случае, я знаю, о  чем  он  разговаривает  по
телефону, не смущаясь моего присутствия. Так состоялась наше знакомство.  Он
сказал, что собирается в Россию, и попросил мой телефон. Я дала.  Во  всяком
случае, меня это ни к чему не обязывало, а он  обещал  быть  курьером  между
мною и подругой. Мы любим посылать друг другу подарки и сувениры.
   Вскоре я уехала домой, а через месяц он позвонил, но уже  из  Москвы.  Мы
встретились. Он привез посылку от подруги и кучу сувениров  от  себя  лично.
Ухаживать он умеет красиво. А через две недели сделал мне предложение, встав
на колени, рассыпая к ногам кучу роз, и преподнес мне колечко  с  рубином  в
два карата. Меня не смутил тот факт, что он  старше  меня  на  двадцать  два
года. Меня прельщала будущая беззаботная жизнь. Подруга была  против  нашего
брака, но я не прислушивалась к советам. Ни о какой любви речи не идет,  это
чистая сделка, спрятанная под маской тонких чувств. Благодаря  русской  жене
он смог открыть в  России  несколько  фирм  и  развить  свой  бизнес.  Я  не
ограничена в свободе, деньгах и во  всем  прочем,  чего  мне  недостает  для
легкой, беззаботной жизни.  Единственное,  чего  мне  не  хватает,  так  это
настоящих чувств, которые за деньги не купишь.
   Наташа подняла бокал с шампанским.
   - Выпьем за любовь!
   - Своевременный тост.
   Они выпили и перевели разговор на другую тему. После  ужина  был  десерт.
Потом вторая бутылка шампанского и музыка.  Они  ухитрились  потанцевать  на
пятачке метр на метр. Возникла необходимость встать с кресел и  приблизиться
друг к другу. Потом они перешли к поцелуям, и страсти начали накаляться.
   Рука Вадима скользнула под кофточку и прошлась по гладкой  гибкой  спине.
Она не возражала. Потом она не протестовала  против  того,  чтобы  снять  ее
совсем, а следом и юбку. На раздевание ушло три пластинки с  блюзами.  Когда
он включил свет, Наташа запротестовала, но Вадим убедил ее, что  такое  тело
нельзя прятать в темноте, его нужно видеть и любоваться им.  Она  и  с  этим
смирилась, тем более что и сама с удовольствием  пожирала  глазами  смуглый,
сильный торс своего партнера.
   Подготовительный период прошел безупречно, и в один прекрасный момент они
рухнули на постель. Здесь было где разгуляться,  и  страстная  парочка  дала
волю чувствам, истязая друг друга до глубокой ночи.
   Наташа ушла утром и  просила  ее  не  провожать.  Он  смотрел  на  нее  с
надеждой, и она кивнула.
   - Ну конечно, это не последний раз. Ты  уже  во  мне,  я  допустила  тебя
ближе, чем хотела, и вряд ли сумею вытравить то, что разлилось по крови. Мне
даже не хочется думать о последствиях.
   - Лучше ни о чем не думать. Будем брать от жизни то, что она нам дает.

***

   Наконец-то Геннадию Ивановичу удалось уговорить Настю встретиться, но она
не пришла. Он ждал ее час и решил позвонить еще раз.
   - Настенька, извините за назойливость, но я уже промок  насквозь.  Дождик
замучил, и цветы вянут.
   - Извините, Гена. Так получилось, я не виновата. Подруга  уехала  на  два
дня, а ей должны привезти  холодильник,  вот  мне  и  приходится  сидеть  на
привязи.
   - Что же нам делать?
   - Знаете что? Раз уж я виновата  перед  вами,  приезжайте  сюда.  Тут  вы
сможете обсохнуть. Правда, я не уверена что у нее есть согревающие средства,
но  я  думаю,  вы  сами  сможете  сориентироваться.  Квартира  находится  на
Калужской площади.
   - Какой я дурак, что не позвонил раньше! Лечу на крыльях. Говорите адрес.
   И он прилетел. Коньяк, шампанское, вино и все сопутствующие товары заняли
две полные сумки, цветы пришлось держать под мышкой.
   Скромность однокомнатной квартиры его вовсе не смущала. Первое, на что он
обратил внимание, была кровать. Шикарный  квадратный  сексодром,  занимавший
половину комнаты. А прелюдию можно сыграть за скромным журнальным столиком в
креслах.
   Появилась белая скатерть и  свечи.  Деликатесы,  как  из  рога  изобилия,
посыпались на стол. Хлопнула пробка из-под шампанского, и искрящийся напиток
полился в бокалы. Геннадий предложил тост: "За любовь!"
   Прелюдия началась. Знал бы он, чем она закончится... В соседней  квартире
прелюдия уже закончилась - там полным ходом шла работа.
   Зеркала на стене и картины,  на  которые  Геннадий  Иванович  не  обращал
внимания, имели особое свойство. Они были прозрачными со стороны стены,  где
имелись соответствующие отверстия под объективы фото -  и  видеокамер.  Мало
того: под журнальным столиком, за спинкой кровати и везде, где только можно,
были расставлены микрофоны.
   Главный оператор,  он  же  технический  редактор,  находился  в  соседней
квартире, вооруженный наушниками. Квартира напоминала студию.  Здесь  стояли
фотоаппараты, видеокамеры, магнитофоны, мониторы, и все крутилось, Работало,
жужжало, а стрелки индикаторов плясали из стороны  в  сторону.  Процесс  шел
полным ходом.
   Женя  Метелкин,  который  предпочитал,  чтобы   его   называли   Евгением
Метлицким, суетился возле правой стены, где располагалась  на  штативах  вся
аппаратура, следил за каждым движением, происходившим в  соседней  квартире,
через монитор.
   В комнате находился еще один человек. Звали его  Вадим  Журавлев.  Он  не
принимал участия в операторской работе, сидел в кресле и разглядывал  свежие
фотографии.
   - Снимки у тебя получаются - хоть  на  выставку  отправляй,  -  рассуждал
Журавлев. - А тут требуется обычная порнуха с вожделенными мордами.
   - Ты не прав, Дик, - отвечал Метелкин:
   - От порнухи клиента будет воротить, и, кроме злости,  в  нем  ничего  не
проснется. А злость отразится в  первую  очередь  на  мне.  Нет,  тут  нужен
деликатный подход. Муж жену  или  жена  мужа  должны  увидеть  в  момент  их
удовольствия, а не животной страсти.  Тогда  в  них  вспыхнет  обида,  а  не
злость, ущемленное самолюбие, а не ненависть.  Пусть  муж  сволочь,  а  жена
шлюха, но они и в себе начнут искать причины измены, а не приравнивать их  к
животным.
   - Философ.
   - Моя философия приносит нам неплохие  доходы.  И  ни  одной  промашки  с
клиентами. Платят все без исключения. А значит, мы делаем все правильно.
   - Вот здесь ты прав: "Мы делаем". Наш труд не что иное, как  коллективное
творчество. - Журавлев отбросил фотографии в сторону, а одну положил к  себе
в карман, - Оставлю себе на память. Уж больно она на ней хороша.
   - Нарушаешь устав. Мы не держим архивы и не собираем досье. Не мне  учить
тебя - идеолога нашего дела. По закону бутерброда,  этот  снимок  непременно
попадет не в те руки. Не рой себе яму. У тебя странная манера выхватывать по
одному снимку из каждой серии. Ты ими туалет оклеиваешь, что ли?
   - Ладно, оставь свою демагогию. Ты хочешь сказать, что с  Наташей  больше
работать не надо?
   - Материала более чем достаточно. Аванс Ханс  заплатил,  через  несколько
дней он вернется из Германии, и на этом деле будет поставлена жирная точка.
   - Надеюсь, ты не собираешься передавать ему "звук"?
   - А что там особенного?
   - Никаких аудиокассет. И вообще, поверь  моему  чутью,  тут  не  все  так
просто. Она клюнула, на меня не потому, что я такой неотразимый,  ей  что-то
нужно от меня. Но пока она еще не готова к серьезному разговору.
   - А тебе это надо? Хочешь влипнуть в очередную передрягу? Не можешь  жить
как все люди?
   - Скучно мне с вами. Душа просит алых парусов и  попутного  ветра.  Я  же
тебе уже говорил, что деньги меня  не  интересуют.  Слишком  однообразно  мы
живем. Изо дня в день одно и то же.
   - Нет уж, позволь. Ты у нас принц привередливый. Такого клиента  упустили
в прошлом месяце и только из-за того, что  ты  не  захотел  с  его  женой  в
постель ложиться. Ишь какой разборчивый! И я молчу.  Не  хочешь  Машу,  бери
Дашу. Пожалуйста. Теперь ему алых парусов захотелось. Вон смотри, как  Настя
работает. С таким крокодилом сидеть рядом страшно, а она вон пьет с  ним  на
брудершафт, а через полчаса кульбиты будет в кровати вытворять.
   - Настя шлюха.
   - Прекрати. Ты знаешь ее ситуацию. Врагу не пожелаешь, и  она  занимается
этим не из любви к сексу, а из-за любви к ребенку. У каждого свой выбор,  но
иногда его нет, и приходится идти на крайности... Нет, ты  только  послушай,
что этот боров говорит о своей жене! И не понимает, кретин, что  каждая  его
фраза в тысячу баксов весом.
   - Давай-ка вернемся к нашим баранам. Я хочу  встретиться  с  Наташей  еще
пару раз. Здесь. Мне очень хочется выяснить, зачем я ей нужен.
   - Ладно, делай как знаешь.
   - И еще. Я хочу, чтобы кто-нибудь из  наших  ребят;  присмотрел  за  ней.
По-моему, она что-то затевает.
   - Послушай, Дик, ты сам распределяешь роли: кто, куда,  зачем,  почему  и
так далее. Мое дело техника и переговоры с клиентами. Остальное решаешь  ты.
Все мои идеи принимаются  в  штыки.  А  скольких  клиентов  мы  из-за  этого
упустили!
   - Клиентов на нашу жизнь хватит. Женская похотливость и  прелюбодеяние  -
грехи вечные и неискоренимые. Пока они существуют, мы будем процветать.
   - Так, тихо, не отвлекай меня, они переходят в постель. Начинается  самая
работа... Черт! Почему она не зажигает  свет.  У  нас  ни  одного  кадра  не
получится.
   - А ты возьми вспышку и  иди  в  соседнюю  квартиру.  Извинись  и  скажи:
"Ребята, не обращайте  на  меня  внимания,  я  тут  на  стульчике  посижу  и
пофотографирую". Чудак! Это самый сложный трюк - включить  свет  перед  тем,
как лечь в постель. Люди к этому не  привыкли,  и  у  них  может  возникнуть
подозрение, и все пойдет насмарку...
   - Включили! Молодец Настя! Золото! Четко работает.
   Дик вновь взял в руки фотографии и начал их разглядывать.  Он  видел  то,
чего в момент встречи не замечал. У девушки был  очень  напряженный  взгляд.
Она постоянно о чем-то думала.
   - Женя, где видеокассета?
   - Какая?
   - С Наташей.
   - В черной коробке на полке. Только не перепутай ничего,  я  надписей  не
делаю.
   - Ладно.
   Журавлев взял видеокассету и вставил  ее  в  магнитолам  Со  стороны  все
выглядело не так, как ему казалось.
   Страсти за стеной закончились. Настя проводила Геннадия Ивановича  далеко
за полночь. Она даже не зашла в соседнюю квартиру проститься с Метелкиным  -
торопилась домой к ребенку.

***

   В поселке Красково, что по Казанской железной дороге недалеко от  Москвы,
расположился очень милый лесной участок размером в четверть гектара. Крепкий
домик в пять комнат с терраской в стиле сталинских построек, беседка,  гамак
и высокий неприступный забор.
   Здесь и проводил свое время  Ханс  Шефнер  вместе  со  своей  секретаршей
Ингрид, привезенной им из Германии, Элегантная, умная женщина лет  сорока  с
энциклопедическими знаниями, она умела быть незаменимым помощником,  хорошей
хозяйкой  и  отличной  собеседницей.  Ингрид  являлась  дочерью  друга  отца
Шефнера, и они знали друг друга с  детства.  Родители  хотели  их  поженить,
когда дети станут взрослыми, но не случилось. Ханс был старше на десять  лет
и  слишком  рано  начал  увлекаться  девочками,  а   Ингрид   была   слишком
целомудренной и больше увлекалась историей, астрономией, географией  и  даже
археологией. Они любили друг друга, но родственной, платонической любовью, а
не плотской. Конечно, Ингрид не была синим чулком и имела мужчин, но лишь на
одну ночь, максимум на две. Мужской пол для  нее  ассоциировался  с  грубым,
тупым животным, который можно подпускать к себе  только  для  удовлетворения
собственных страстей. В остальном  она  была  самодостаточна,  независима  и
свободолюбива.
   Секретаршей Ханса она стала по настоянию отца. Ему доверили  определенную
миссию в России, и для выполнения ее требовался грамотный,  хладнокровный  и
рассудительный помощник. Ханс получил достаточно хорошую подготовку.  Многое
знал и умел, но иногда нуждался в корректировке своих действий  и  замыслов.
Ингрид играла роль человека со стороны, которому всегда видны чужие ошибки и
оплошности. В итоге они лишь дополняли друг друга, а не становились  бельмом
в глазу.
   В один из поздних вечеров на дачу приехал Крылов. Ханс  не  видел  своего
начальника службы безопасности несколько дней и уже начинал беспокоиться.
   Крылова нельзя назвать обычной шестеркой.  Нет,  он  имел  свой  голос  и
влияние. Если Шефнер выстраивал стратегию  и  решал  глобальные  задачи,  то
Ингрид играла роль серого кардинала, тайного советника и сочинителя  интриг.
Крылов в этой компании имел пост главного жандарма, отвечавшего не только за
безопасность, но и за наступательную стратегию силовой политики,  если  того
потребует обстановка.
   Ингрид провела гостя на террасу и подала на стол чай. Нельзя сказать, что
за полтора года они совсем обрусели, но  некоторые  обычаи  им  нравились  -
такие, как чаепитие из самовара с баранками.
   - Какие новости, Юра?
   -  Это  тебе  судить,  но  они  есть.  Детективное   агентство   "Сириус"
действительно существует.  Оно  зарегистрировано  около  года  назад.  Имеет
лицензию. Официальный хозяин агентства бывший подполковник милиции  Кузнецов
ушел в отставку по ранению. Сорок четыре  года.  Воевал  в  Чечне  в  первую
кампанию, имеет орден. Миной оторвало ступню левой ноги. Тот тип, который  у
тебя был, к сыску не имеет никакого отношения. Бывший  репортер  скандальной
газетенки из Краснодара. Светские сплетни собирал  и  торговал  ими.  Думаю,
именно этим они и кормятся. В штате агентства пять человек. Я сумел побыв