истойно. Когда стемнело, они свет не зажгли, вот тут мы и забеспокоились.
   - А третья подружка - кто? На фотокарточках ее попка сверкает, -  спросил
Марецкий, показывая снимок.
   - Значит, осталась без контроля. Из тех, кого  участковые  предупреждали.
Мне так думается: они собрались здесь, чтобы  составить  план  мести  своему
общему хахалю. Все они без мужей остались.
   - Похоже на то. Вот только где они полную коллекцию снимков собрали? Свои
могли иметь, а чужие? - удивился Марецкий.
   - Сложный вопрос, - пожал плечами Глушко. В разговор вмешался Копылов.
   - Вот что  у  меня  записано.  После  возвращения  Зайцевой  с  рынка  до
шестнадцати часов входили в  дом  четверо  мужчин  и  двое  пацанов  лет  по
тринадцать. Они здесь во дворе играли. В двенадцать  сорок  вошел  старик  с
палочкой и авоськой. Очевидно, из магазина возвращался. В  тринадцать  сорок
три приехал тип на машине. Она так и стоит возле дома. "Семерка" номер Е 435
МА 77. Поднялся на лифте на шестой этаж. В четырнадцать  восемнадцать  зашел
мужик в спецовке с инструментами. Похож  на  слесаря  из  РЭУ.  Поднялся  на
четвертый  этаж.  Мне  он  показался  подозрительным,  но  он   ушел   через
шестнадцать минут. Без пяти три появился парень лет тридцати. В руках у него
ничего не было. Кавказская внешность. Поднялся на пятый  этаж.  Вот  и  все.
Остальные приходили позже. Только одного понять не могу: а почему женщина не
могла быть убийцей? Тут одна бабенка вышла из дома около  четырех.  По  виду
сразу можно сказать, что нездешняя...
   - Бабенка тут ни при чем, - заявил появившийся на  площадке  майор,  -  В
комнате обнаружены знакомые следы. Та же рифленая подошва  и  тот  же  сорок
третий размер. Следы четкие, пыльные.  Какое-то  время  этот  тип  стоял  за
столом лицом к двери, откуда предположительно и прогремели выстрелы.
   - Выстрелы не гремели. Мы бы их услышали, - с обидой возразил Копылов.
   - Что еще, Ваня? - спросил майора Марецкий.
   - На столе стояли четыре чашки, а трупов только три. Осколков  много,  но
вот ручки от чашек не побились, а их четыре. На окурках  три  цвета  помады,
сорт сигарет разный. А у Зайцевой губы  не  накрашены.  Значит,  отсутствует
женщина, у которой  губы  накрашены  перламутровой  помадой  темно-вишневого
цвета. Курит коричневые сигареты "Море".
   - Я же говорил! - оживился Копылов. - Помню я ее. Когда входила, не знаю,
возможно, сразу после прихода Зайцевой.  Прошмыгнула  какая-то  дамочка.  Не
успел засечь,  отвлекся.  Но  без  четверти  четыре  такая  выходила.  Очень
эффектная дама, лет сорока, шляпкой  пол-лица  загорожено.  Одета  необычно.
Шарф  через  плечо  перекинут,  платье  тоже  темно-вишневое.  Ткань   такая
облегающая. В общем, одно могу сказать: в метро такую не встретишь. Но  лица
я не запомнил - она слегка склонила голову, прикрывшись полями шляпы.
   - Похоже на сладкую парочку, - усмехнулся подполковник. - Один  работает,
а баба на подхвате. Но она обычно к делу свидетелей привлекает, а тут ушла.
   - Свидетели ей нужны, чтобы Журавлева подставить, а его здесь не было.  В
этом вся штука.
   - А ботиночки, Степа? Что скажешь? Марецкий приоткрыл  дверь  квартиры  и
крикнул:
   - Слава, войди сюда! - Повернувшись к Самохину, он добавил:
   - Странная история, Коля. На улице дождь идет, а  на  ботинках  пыль.  Он
что, их специально на пороге переодевает вместо тапочек?
   - Дождик с двух часов начался, - подтвердил Копылов.
   - Может быть, он их в подъезде поджидал? - спросил Самохин. - А когда они
собрались, то и нагрянул.
   - Светиться он не станет.
   На площадку вышел капитан.
   - Вот что, Славик, возьми фонарь и Коршунова с собой, и осмотрите подъезд
и чердак. Там пыли должно быть больше, чем где-либо.
   - И я с вами пойду, - сказал эксперт. - Фотографа тоже не мешает позвать,
а то вы там все мне затопчете.
   - Правильно, Ваня, действуй.
   Группа из четырех человек отправилась наверх.
   - Вот что я добавить забыл, - мялся Копылов. -  После  того  как  Зайцева
вернулась с рынка, буквально минут через  десять  она  плотно  закрыла  окно
комнаты.
   - После того, как дамочка прошмыгнула?
   - Пожалуй, так.
   - То-то я смотрю, что в комнате так душно, - заметил  подполковник.  -  В
такую погоду устраивать в квартире курилку, да еще окна прикрыть. Странно.
   - Значит, ее попросили это сделать.
   - И что ты за человек, Степа? - удивился Самохин. - Ну тут же все  черным
по белому написано. Ботинки принадлежат Журавлеву, бабы тоже. Ну кого бы они
впустили, кроме него? Вызвали к себе, чтобы кастрировать, а  он  с  ними  не
согласился и  пристрелил  свидетелей.  Кому  еще  нужно  убивать  женщин,  с
которыми спал только один мужик? Ты же видел фотографии.
   - А их, по-твоему, тоже Журавлев принес? Похвастаться. Мол, вас много,  а
я один. Давайте жить дружно одной  семьей.  Убийца  очень  ловко  использует
Журавлева с единственной целью: заставить нас  поверить  в  то,  что,  кроме
Журавлева, никто этого сделать не может. Ладно, давай  остановимся  на  том,
что убийца Журавлев. Убедил. Но почему бы не прокрутить другие версии, чтобы
потом не оказаться в тупике. И прошу тебя: не пори горячку. Сейчас приедут с
Петровки и из прокуратуры. Не козыряй фотографиями. Если они так же,  как  и
ты, вцепятся в Журавлева, уже  других  версий  не  останется.  Мы  сами  его
найдем, а высокое начальство пусть  другие  варианты  разрабатывает.  У  них
возможностей во сто крат больше, чем у нас. Им и карты в руки. А сдашь ты им
Журавлева - они и искать-то никого не станут.
   - А завтра еще пару баб пришьют,  -  обозлился  подполковник.  Глянув  на
лейтенанта, он рявкнул:
   - А вы чего тут  болтаетесь  без  дела?  Живо  обойдите  все  квартиры  и
проверьте, все ли дома из тех, кто входил в подъезд, - пенсионеры, кавказцы,
дети. Кого видели из чужих. Может, он в подъезде баб караулил? Живо, вперед!
   Копылова и Глушко как ветром сдуло.
   - Ты чего-то  мудришь,  Степан.  Зачем  ты  потребовал,  чтобы  я  машину
Журавлева к его дому поставил? Или ты знаешь, где он скрывается?
   - Знаю, Коля.
   - Тебе мало трупов? Ты чего выжидаешь? Журавлева надо брать.
   - Мы его похороним, а потом найдем убийцу. Слежка за женщинами ничего  не
даст. Они непредсказуемы. Захочет - уйдет,  захочет  -  послушает.  Их  даже
страх не берет. И убийца знает, как их выманивать.
   - Ты чего, парень, остаканился уже? Кого похороним?
   Их беседу прервали. Лейтенант Коршунов спускался вниз.
   - Несу вам рождественские подарки, господа начальники.
   В одном целлофановом пакете лежало оружие  с  глушителем,  а  во  втором,
поменьше, - листок бумаги.
   - На чердаке нашли? - спросил Марецкий.
   - Да, ребята там потеют. Света побольше просят. Следы от рифленых  подошв
в обе стороны ведут. Убийца проходил через пятый подъезд, поэтому его  никто
не видел.
   Он подал пакеты майору.
   - Именной, с обратным адресом. Револьвер  системы  "наган",  четыре  пули
выпущены,  гильзы  в  барабане.  Следов  нет.  Майор  просил  не  вскрывать.
Глушитель самопальный, нарезка на  стволе  свежая.  А  главное,  гравировка:
"Сергею Журавлеву за отличную службу от Бурденко".
   - Кто такой Сергей? - спросил Самохин.
   - Отец Вадима Журавлева, известный прокурор, потом судья, а Бурденко  был
когда-то генеральным прокурором Советского Союза. На  Нюрнбергском  процессе
выступал. Год назад отец Вадима погиб.
   - Тебе и этого доказательства мало? - возмутился Самохин.
   - Наоборот, только подтверждает мою теорию. Убийца крутит нас за нос  как
хочет.  А  с  другой  стороны,  оставляет  свои  следы  и  оружие  убийства.
Окровавленный нож бросил в  собственной  машине.  Отпечатки  стер,  а  кровь
оставил. Теперь теряет  револьвер  своего  отца,  но  не  забывает  вытереть
отпечатки.
   - Погоди, Степан.  Отпечатков  и  быть  не  должно,  если  он  работал  в
перчатках.
   - А как, по-твоему, должны среагировать  женщины  на  присутствие  своего
любовника в перчатках? Руки замерзли в квартире?  А  потом:  ты  ведь  видел
точность попадания пуль. В Зайцеву он  стрелял  с  трех  метров  и  попал  в
переносицу, другой - в сердце, третьей - в  мозжечок.  Ювелирная  работа,  а
Журавлев с одного метра в баобаб не попадет. Это тебе любой  из  его  бывших
коллег в московской прокуратуре подтвердит.
   - Что там в записке? - раздраженно спросил подполковник.
   - Распечатка на компьютере - пять женских имен. - Коршунов начал читать:
   - Кира Каверина. Дальше идут все данные, адрес, место  работы,  телефоны.
Потом Полина Тучина. Против этих  двух  стоят  галочки.  И  еще  три  имени:
Антонина Зайцева, Галина Ростоцкая и Вероника  Уварова.  И  опять  со  всеми
данными.
   -  Понятно.  Значит,  третью  женщину  зовут  Галина  Ростоцкая.  Иди-ка,
лейтенант, за Славой и  езжайте  с  капитаном  по  адресам.  Ты  -  домой  к
Уваровой, а он - к Ростоцкой. Может быть, кто-то знает, как они попали сюда.
Опросите соседей.
   - Понял.
   - А улики верни Ивану.
   - Понял.
   - Действуй.
   Самохин закурил. Перемещая беломорину из одного угла  рта  в  другой,  он
продолжил:
   - Что-то ты знаешь, Степа, и скрываешь. В одном могу с тобой согласиться:
слишком наш преступник рассеянный.  И  все-то  он  теряет  и  оставляет  нам
стрелки и указатели, а сами преступления выполняет виртуозно. Но  почему  мы
должны проходить мимо  фактов?  Наша  задача  в  первую  очередь  остановить
маньяка, прекратить серию убийств, а потом копаться в деталях. А  для  этого
Журавлева надо найти и посадить.
   - А он уже сидит.
   Подполковник открыл рот, но ничего не сказал.
   - Я арестовал его вчера днем. Кстати, на нем модные мокасины  на  гладкой
кожаной подошве. А теперь, Коля, нам придется думать, что предпринять, чтобы
поймать настоящего  убийцу.  Хочешь  того  или  нет,  а  Журавлева  придется
отпустить.
   - Его отпускать, а тебя сажать. Вот зачем тебе понадобилась  его  машина!
Мол, Журавлев на свободе - и тем самым ты подстрекал убийцу к действиям.
   - Но мы же поставили все возможные  жертвы  на  контроль.  Я  рассчитывал
загнать головореза в ловушку.
   - Плохо мы женщин знаем! Ты бы взял  у  Журавлева  платную  консультацию.
Мол, так и так: что делать? А убийцу-то мы вовсе не  знаем.  Непростой  тип.
Знает толк в своем деле.

***

   Затвор щелкнул, и дверь камеры со скрипом  открылась.  Свет  из  коридора
ударил Вадиму в глаза. Он сбросил ноги со скамейки и встал.
   - Выходи.
   Он вышел в коридор. Ему уже не хотелось качать свои права и бить  себя  в
грудь. Пара дней в  темной  клетке  размером  с  деревенский  сортир  быстро
приводят к смирению и покою.  От  яркого  света  приходилось  щуриться.  Его
провели мимо дежурной части и сопроводили на второй этаж, где  располагались
кабинеты начальства. Иначе и быть не могло. Дежурный разбирается  только  со
шпаной, а ему предстоит серьезный процесс, изолятор, следователи и адвокаты.
И никто из них ему не поверит. Эту партию он проиграл, а помог  ему  в  этом
Женечка Метелкин. Без его усердия сыскари не смогли бы вычислить  Журавлева.
Он знал методы их работы и мог бы водить за нос ментов столько, сколько  ему
надо, пока сам не поставил бы в этом деле точку.
   - Стой.
   Конвоир постучал в кабинет с табличкой  "Начальник  отделения".  Заглянув
внутрь кабинета, он спросил:
   - Можно заводить?
   - Давай.
   Журавлев вошел в кабинет, и дверь за ним закрылась.  За  длинным  столом,
накрытым зеленым сукном, сидели трое мужчин. Все в  форме.  Он  знал  только
одного. Майор Марецкий сидел  слева,  подполковник  справа,  а  полковник  в
центре.
   - Присаживайтесь, Вадим Сергеевич. Будем совместно решать наши  проблемы,
- предложил полковник.
   Журавлев взял стул, поставил посреди комнаты  спинкой  вперед  и  оседлал
его, будто коня.
   - Слушаю  вас,  -  раздался  хрип  из  его  горла,  и  он  сам  не  узнал
собственного голоса.
   - Я из главного управления  внутренних  дел,  заместитель  начальника  по
оперативной работе. Моя фамилия Скороходов, зовут  Валерий  Игнатьевич.  Для
начала я введу вас в курс дела. Вы подозревались в убийстве двух женщин. Все
улики говорили о вашей причастности к этим преступлениям. Однако  среди  нас
нашелся сотрудник, который  не  верил  даже  прямым  доказательствам.  Майор
Марецкий знаком с вами с детства и был убежден в том, что вы невиновны.  Ему
удалось это доказать, создав вам алиби. Пусть он действовал незаконным путем
и не теми методами, но, надеюсь,  вы  его  извините.  Вы  были  задержаны  и
помещены в камеру временного содержания. В то  же  время  в  вашей  квартире
появился наш сотрудник, а машина, принадлежащая вам, поставлена во дворе под
окнами. Несмотря на то что мы имеем дело с очень  опытным  преступником,  он
все же клюнул на приманку и сделал  вывод,  что  вы  на  свободе.  Вчера  он
совершил новое убийство, дерзкое, изощренное и наглое, чуть ли не на  глазах
у оперативников. Действует он вместе с сообщницей.  Теперь  у  нас  есть  ее
отпечатки пальцев.
   Им удалось собрать  в  квартире  Антонины  Зайцевой  еще  двух  женщин  -
Веронику Уварову и Галину Ростоцкую. Все женщины застрелены из нагана вашего
отца. Убийца успел побывать у вас дома и взять  все  необходимое  для  того,
чтобы очередной раз ввести следствие в заблуждение.  На  месте  происшествия
найдено  оружие  с  самодельным  глушителем,  следы  от  ваших   ботинок   и
фотографии. Преступникам удалось скрыться. Если бы в это время вы оставались
на свободе, то вопрос о вашей причастности к очередному  преступлению  ни  у
кого не вызвал бы сомнений. Боюсь, в этом случае отвести от  вас  подозрение
было бы очень сложно или даже невозможно.  Проблему  решил  майор  Марецкий.
Разумеется,  он  получит  взыскание  за  произвол,  однако  не  дал   увести
расследование по ложному следу.
   Теперь перед нами стоит новая задача:  как  и  каким  образом  остановить
серию убийств, после того как мы вас освободим. Я не уверен в  том,  что  мы
поймаем преступника в считанные дни.  У  него  широкий  выбор  для  маневра.
Двадцать три  потенциальные  жертвы  с  неуправляемым  характером.  Ко  всем
подхода не найдешь, а сказать им правду мы не имеем права. Информация  может
дойти до убийцы или его сообщницы. Какие будут предложения?
   Журавлев откашлялся.
   - Я так думаю, что некий господин Метелкин уже высказал  мое  предложение
майору Марецкому. Необходимо устроить мои  похороны.  Кто-то  из  сообщников
убийцы обязательно придет убедиться в моей гибели. Прощание  с  телом  нужно
организовать в зале крематория, где установить видеокамеры. Появление чужого
лица  будет  подтверждением.  Необходимо  заранее  известить  только   самых
близких, а их у меня нет. Значит,  роль  родственников  сыграют  ваши  люди,
одетые в штатское. Волокиты много, но цель  оправдывает  средства.  Убийства
прекратятся. А потом действуйте по своему усмотрению. Что касается меня,  то
я умею менять внешность до неузнаваемости и просто  уеду  из  Москвы  на  то
время, пока вы будете заниматься розыском. Полковник немного помолчал.
   - Вы правы. Я уже слышал о вашем  предложении.  Очень  неординарный  ход.
Пожалуй, стоит рискнуть. Надеюсь, руководство примет это предложение.
   - А вы возьмите мою голову  для  убедительности.  Через  день  она  будет
лежать у вас на столе в шляпной коробке. Макияж я тоже возьму на себя. А  вы
позаботьтесь о документах и об организации похорон.
   - Хорошо, вы свободны. Извините за доставленные неудобства.  Постарайтесь
не появляться в тех местах, где вас знают и где может  вас  увидеть  убийца.
Его надо ввести в некоторое замешательство. Он не должен знать,  что  вы  на
свободе. То ли спрятались, то ли уехали из города, а может быть,  специально
проводите время на людях, чтобы иметь твердое алиби. А мы будем делать  вид,
что ведем активные поиски Вадима Журавлева.
   - Согласен. Задачи поставлены, будем выполнять.
   Вадим встал.
   После долгого молчания Марецкий подал голос:
   - Твоя машина стоит во дворе. Ключи в зажигании. Номер мы  тебе  поменяли
на всякий случай.
   - Спасибо за очередную заботу, товарищ майор.

***

   Разговор проходил  на  даче  в  Салтыковке  -  той,  что  Крылов  называл
резервным объектом. Все дачи в Подмосковье покупались  на  подложные  имена.
Престарелых отставных офицеров обеспечивали временными доплатами к пенсии, и
они  соглашались  проводить  торговые  сделки  и  покупать  на  свои   имена
недвижимость. Таких дач имелось шесть,  пользовались,  как  правило,  двумя,
остальные стояли на консервации. Никто там не  жил,  кроме  Ингрид,  которая
никогда  не  появлялась  на  фирме  и  в  Москву  выезжала  только  по  мере
необходимости.
   Сегодня сюда приехал Шефнер.  В  последнее  время  по  настоянию  Крылова
принимались самые  серьезные  меры  предосторожности,  так  что  шефу  фирмы
пришлось добираться до места больше часа, в то время как хватило бы и сорока
минут. Он садился в одну машину и  после  нескольких  хитроумных  петель  по
московским переулкам  пересаживался  в  другую,  в  результате  до  дачи  он
добрался а на пятой. Все машины имели тонированные стекла, кроме  последней.
Приезжать в деревню на "мерседесе" - значит привлекать к себе внимание.  Так
что к калитке он подъезжал на запыленном сером "москвиче".
   Шефа ждали к обеду, стол был  уже  накрыт.  Учитывая  занятость  хозяина,
разговор намечалось провести во время трапезы. Посторонних  не  было.  Когда
приезжал Шефнер, Ингрид отпускала свою экономку и повариху домой к внукам  и
хозяйничала  сама.  Впрочем,  предосторожность  излишняя,  так  как  пожилая
прислуга была глухонемой, а они разговаривали  по-немецки,  в  том  числе  и
Крылов. В Москве, и тем более на фирме, он себе этого позволить не мог.
   Как правило, разговор начинал начальник службы безопасности.  Сегодняшний
день не отличался от остальных.
   - Все, что мы можем делать, мы делаем. Результаты не заставят себя ждать.
Как сообщают мои люди, возле дома Журавлева  дежурят  мальчики  в  штатском.
Вряд ли Журавлев рискнет вернуться домой. Безусловно, он человек ловкий и не
даст взять себя голыми руками среди беда дня. Но  милиция  уже  доведена  до
состояния кипения, и арест Журавлева вопрос не дней, а часов. На детективное
агентство у нас собралось достаточно материалов, и мы сумеем его прикрыть  с
помощью той же милиции. Но существует одно очень важное "но".  Расследование
серии убийств в Москве приобретает соответствующие масштабы. Я думаю, помимо
прокуратуры  к  работе  подключены  все  подразделения  милиции.   В   руках
следственных органов имеются  фотографии  всех  женщин,  и  если  у  них  не
найдется снимка Наташи, то они найдут ее имя  в  каких-нибудь  списках,  как
нашел имена я. А это значит, что все женщины будут  найдены  и  опрошены,  а
также не оставят без внимания  их  мужей.  К  такому  обороту  и  мы  должны
подготовиться. Тебе, Ханс, ничего не надо скрывать от следствия.  Они  знают
схему, и не стоит выглядеть белой вороной. Ты  обманутый  муж,  ты  об  этом
знаешь, но, в отличие от русских мастодонтов-собственников, принял  известие
с достоинством и жене ничего об этом даже не сказал. Ее простил  и  обошелся
без скандалов. Она съездила в  Германию,  вернулась,  а  сейчас  отправилась
отдыхать на Черноморское побережье под присмотром одной супружеской пары.  И
не в определенное место, а на  машине  вдоль  побережья  в  поисках  уютного
дикого уголка природы. Так что точнее ее местонахождение ты  узнаешь  только
из присланных открыток. Подходящую семейную пару я  уже  подобрал.  Надежные
люди - из тех, кто соответствует нашим критериям.
   - А Наташа? А открытки? - спросил Шефнер, оторвавшись от еды.
   - Она приведена в должное  состояние.  Психотропные  уколы  сделали  свое
дело.  У  нее  прослеживается  некоторая  заторможенность,  вялость  и  даже
безразличие.  Она  плохо  понимает,  где  находится,  абсолютно  послушна  и
выполняет ком