нечно, не пройдут. Голова и ноги не защищены, но они прикроют  вторые
и третьи ряды и до половины дороги орава пройдет под прикрытием. А  там  как
Бог на душу положит.
   Николай взял сигарету, закурил и сел на камень. Внезапно он напрягся.
   - Тихо, Кореец. Подними лопату с полу и подай мне.
   Тот все понял.
   - Она сзади, метрах в трех.
   Кореец осторожно пригнулся, поднял лопату и протянул начальнику.
   - Резко не двигайся. Сделай шаг влево. Отвлеки  ее.  Потом  развернись  и
обойди ее полукругом.
   Огромная кобра встала в стойку и раздула  воротник.  Кореец  держался  на
почтительном  расстоянии  и  начал  медленно  описывать  круг.  Голова  змеи
поворачивалась следом за ним. Когда Кореец описал полукруг,  Николай  увидел
знаменитые "очки" чудовища. Сейчас кобра его не видела. Кореец дразнил ее  и
отвлекал внимание на себя.
   Гаврилюк перехватил ручку штыковой острой лопаты, превратив ее  в  копье.
Несколько секунд он примерялся, затем метнул снаряд одним резким  порывистым
движением. Лопата просвистела в воздухе и попала точно в цель, срезав голову
змее, как кусок мягкого масла ножом.  Опасность  миновала.  Безголовое  тело
упало, сложившись в спираль.
   - Не меньше четырех метров, - облегченно вздохнув, сказал Кореец.
   - Нигде от них покою нет.
   - Тут сыровато, вот они ползут. К тому же змеи любят камень, а в лесу  их
мало. У себя на родине они яйца под камнями откладывают  -  так  безопасней.
Вот инстинкт и срабатывает.
   - Ладно, черт с ними. Как там наш чужак себя чувствует?
   - Нормально. Странный тип, ничего не просит, молчит. Валяется на  топчане
и плюет в потолок.
   - А что он, по-твоему, должен делать? Плясать от радости? Этот тип трезво
оценивает обстановку. Он знает, что через частокол ему не перепрыгнуть. Ждет
случая, и мы его ему дадим.
   - Зачем он тебе, хозяин? У нас и без него забот хватает.
   - Тебе скажу, а остальные узнают в последний момент. Этот  парень  прошел
через лес. Он знает лазейку. Тут сомнений нет.
   - В лесу нет лазеек! Не вешай мне лапшу на уши.
   - Тогда как он сюда попал? И ведет он себя уверенно, слишком уверенно. Он
нас четверых отсюда и выведет. Тебя, меня. Гуся и Дылду.
   - Ты хочешь сказать, что мы не пойдем со всеми?
   - Нет, и никто отсюда не уйдет. Нам нужно освободить  зону  от  людей,  а
потом мы вернемся сюда и воспользуемся  той  лебедкой,  которую  ты  сегодня
сделаешь, а завтра ночью устроим побег. В стычке половина поляжет. Остальные
захватят оружие, припасы и рванут на волю. Что из этого  получится,  ты  сам
понимаешь. Половину Смоленской области перережут. В район стянут войска, всю
ментуру, ФСБ. Обложат весь округ. В воздух поднимут вертолеты. Вот тогда  мы
уже не сумеем пригнать сюда машины и забрать из склепа то, ради чего мы  тут
два года маялись.
   - Но ты их не остановишь!
   - Дорога будет заминирована. Живыми через мост пройдут три-четыре десятка
рабов.  Они  не  дойдут  до  конца.  Три  километра  дорог  будут   начинены
взрывчаткой, а в лес они не свернут.  Мы  обойдем  их  с  помощью  чужака  и
встретим уцелевших с  другой  стороны  плотным  автоматным  огнем.  Ни  одна
сволочь не должна выйти живой из зоны.
   - И ты хочешь, чтобы о такой бойне никто не узнал?
   - Я уже предупредил  милицию,  что  мы  следующей  ночью  будем  взрывать
карьеры. Взрывчатку мы получили от воинских частей по официальным бумагам  и
соответствующим  ценам.  Каждый  мало-мальский  начальник  получил  мзду  на
карман. Так что взрывы никого не удивят.
   Кореец прищурил свои и без того узкие глазки.
   - Что в склепе? Колись, Микола.
   - На всех хватит. До конца жизни в  шампанском  купаться  будешь.  Только
сработать надо быстро, пока начальнички с той стороны не поняли, что к чему.
   Гаврилюк бросил сигарету и закурил новую.
   - Ладно, допустим, я тебе поверил. Нас дурить у тебя резона нет,  но  как
ты сюда машины пригонишь за гробами,  если  единственную  дорогу  на  воздух
пустишь? Рабов уничтожишь, но и дорогу не пощадишь.
   Николай усмехнулся.
   - У нас в зоне пять тракторов. Машины мы сюда загонять не будем.  Оставим
их по ту сторону леса. Ящики волоком вытащим на  тросах.  Трактора  вытянут.
Пусть кувыркаются. С  ними  ничего  не  сделается,  они  бронированные.  Нас
пятеро, и тракторов пять, и машин будет пять.
   - А пятым ты чужака посчитал?
   - Под нашим присмотром он  быстро  своим  станет,  а  участие  в  мокрухе
поставит его на свое место. Когда  груз  вывезем  в  безопасное  место,  его
уберем.
   - Хитро задумано. А ты сам-то веришь своим куплетам? Такую кашу  заварить
хочешь, что  тут  Чечня  курортом  покажется.  Двести  рыл  рабов,  полсотни
охранников, и нас пятеро...
   - Не так страшен черт, как его малюют. А теперь проводи меня к чужаку.  Я
хочу его пощупать.
   Вадим встретил гостя равнодушно, словно муха залетела в окно.
   - Жалобы есть? - спросил Гаврилюк, подставляя  табуретку  к  топчану,  на
котором валялся пленник. - Кормят нормально?
   -  Плохо.  Заказываю  одно,  приносят  другое.  Я  привык  к   кухне   из
"Националя", а мне из "Метрополя" тащат.
   - Давай-ка, дружок, о деле поговорим. Ты ведь мне здесь не  нужен.  Проще
всего тебя в канаву под  мостом  сбросить.  Скажу  прямо:  если  ты  сможешь
четверых человек из зоны через лес вывести, то получишь свободу и  сохранишь
жизнь. Если не можешь, то и говорить не о чем.
   - Когда?
   - Завтра ночью.
   - Ночью опасно, но попробовать можно.
   - Проба жизни стоит.
   - А я тебя за собой не тащу.
   - Как ты собираешься пересекать лес?
   - Это мое дело, но для начала я должен провести разведку. Нужно проверить
места. У меня там кое-что припасено.  Ступеньки  нарубить  из  котлована  на
опушку, фонарями запастись. Ты что думаешь: все так просто?  Взял  и  пошел?
Тут подготовка нужна, страховка.
   - Не уговаривай, верю. Сам займусь с тобой приготовлениями. Завтра  утром
и приступим. Будут тебе и ступени, и веревки, и фонари. Но учти: мы тебя  на
мушке держать будем.
   - Давай-давай, начальник, только памперсы подложи, а то штаны обгадишь.
   Гаврилюк усмехнулся.
   После визита  к  пленнику  Николай  решил  навестить  начальника  охраны,
старого друга Сидора, который наслаждался  обществом  Вальки-разбойницы.  За
выход пятерых зеков он получил  обещанную  награду.  Валька  умеет  ублажать
мужиков. Пусть парень порадуется перед смертью. Недолго ему осталось.
   Планов на сегодня у Миколы Гаврилюка хватало. К вечеру он должен приехать
к Ингрид, доложить обстановку, выяснить, как обстоят дела с  машинами  и  ее
конкурентами. Справились его головорезы  с  заданием  или  нет?  Но  главный
вопрос касался транспорта: он должен быть на месте уже к вечеру  завтрашнего
дня.
   Николай не прекращал думать о  предстоящей  операции  ни  на  минуту  Тут
каждый нюанс имел значение.  Одна  заноза  -  и  все  планы  могут  рухнуть.
Нервозность, страх и напряжение сойдут только тогда, когда он один  на  один
останется с кладом в надежном месте. Вот только  тогда  он  будет  диктовать
условия, и больше никто. Есть ради чего идти на риск. Почти  шестьдесят  лет
жизни брошено кошке под хвост, хоть остатки надо прожить  достойно,  в  свое
удовольствие. Николай бросил сигарету и ступил на деревянный настил моста.

16. Пасьянсы

   Встреча  состоялась  в  скромном  ресторанчике  на   окраине   Смоленска.
Заместитель начальника областного УВД полковник Чепурин приехал в  штатском.
Крылов уже сидел за столиком и сделал заказ.
   - Рад вас видеть, Родион Сергееич. - Крылов встал и пожал руку полковнику
- Давненько не виделись.
   Без мундира Чепурин походил больше  на  скромного  работягу  из  жилищной
конторы - слишком угловат и невзрачен. Вот только  начальственный  взгляд  и
самоуверенный вид могли натолкнуть человека на мысль, что  этот  тип  привык
больше командовать, чем подчиняться.
   Они сели за стол, и Крылов принялся разливать водку.
   - Будете уходить, Родион Сергеич, не забудьте  взять  портфельчик  из-под
стола. Там наши взаиморасчеты. Надеюсь, вы останетесь довольны.
   - Хорошо, что не забываете. Крыша  для  ваших  объектов  стоит  недешево.
Порой прикрывать вас удается с большим трудом.  На  днях  пришлось  добывать
взрывчатку  для  курнаковской  точки.  Опять  что-то  взрывать   собираются.
Население волнуется.
   - Три-четыре деревушки в радиусе двадцати километров  по  пять  дворов  в
каждой это еще не население. Не стоит  преувеличивать,  господин  полковник.
Расскажите лучше, что вам удалось узнать в Главном управлении города.
   - Смоленская милиция на ушах стоит. Такой бойни в центре города давно  не
помнят. На стрелку не похоже. Для  разборок  существуют  другие  места.  Тут
явный заказ. Сыщики поработали неплохо, ничего не  скажешь,  но  уперлись  в
тупик. И вряд ли они на этом успокоятся. Ниточек очень много осталось, и они
их будут отрабатывать. Скажу откровенно: если у  них  хватит  ума  попросить
помощи из Москвы, то дело может принять плохой оборот.
   - Вы не на коллегии МВД, Родион Сергеич. Давайте к делу. Меня  интересуют
только факты.
   - Проблема в том, что  одного  из  ваших  опознали.  Визуально,  конечно.
Жильцы дома указали на одного из убитых и сказали, что,  мол,  этот  молодой
человек снимал квартиру номер  девять  в  третьем  подъезде.  Начали  искать
хозяина и нашли его у дочери, которая уехала с мужем на отдых в Сочи. Старик
висел на крюке люстры в петле. Руки на себя наложил. Повесился. Но только  в
самоубийство  никто  не  поверил.  Правда,  следов   насильственной   смерти
обнаружить не удалось, но и причин для самоубийства также не имелось. У него
в столе нашли незаконченное письмо дочери на курорт.  Старик  пишет,  что  у
него все  в  порядке,  на  здоровье  не  жалуется,  а  тут  еще  и  деньжата
подвернулись. Сдал квартиру на месяц за большие деньги и  к  их  возвращению
готовит шикарный прием. При обыске и деньги нашли, и ценности дочери. Версия
с ограблением отпала. Старик ждал дочь и готовился к ее  приезду,  а  вместо
шикарного приема взял и повесился  на  люстре  в  ее  квартире.  Хорошенький
сюрприз.
   - Да, тут есть над чем голову поломать. Но если  убит  жилец  квартиры  и
хозяин, то есть другая зацепка. Ведь сыщики  уже  догадались,  что  убийство
жильца носило заказной характер. А если сделать предположение,  что  киллеры
искали свою жертву и узнали адрес от хозяина квартиры, а  потом  его  убрали
как ненужного свидетеля.
   - Вы правы, Юрий Иваныч. Вам бы в следователи идти надо.  Но  только  эта
версия очень быстро лопнула.  И  причин  тут  несколько.  Причина  первая  и
главная. Медэксперты установили, что смерть старика наступила  на  три  часа
позже, чем гибель киллеров.
   - И что из этого? Ведь никто  не  знает  точного  количества  налетчиков.
Может, их было десять  человек.  В  перестрелке  погибли  не  все.  Выполнив
задание, оставшиеся в живых могли поехать  к  старику  и  отомстить  ему  за
потери. Порыв гнева!
   Полковник взял рюмку, выпил водку, кинул в рот маслину и продолжил:
   - И тут неувязочка получается - та самая, которая  может  далеко  завести
следователей. Пятеро убитых налетчиков, как вы их называете, опознаны. С них
сняли отпечатки пальцев. Дактилоскопия показала, что все они  занесены,  что
называется, в "красную книгу". Первостепенные головорезы, каждый из них имел
не по одной отсидке. Вот тут и раскрылись самые невероятные подробности.
   Все пятеро должны были находиться в  сафоновском  ИТК  №  16.  Все  имели
длительные сроки заключения, и на свободе ни один из них  в  ближайшие  пять
лет появиться не мог. Начали копать - сплошные чудеса. Двое из  них  сбежали
год назад и находятся в федеральном розыске. Тут  все  как  бы  естественно.
Правда, непонятно, зачем им околачиваться возле зоны. Россия велика, есть  и
более удобные места, где можно затеряться. Но  трое  других  числятся  среди
умерших. Волки-одиночки, не имеющие родственников, каждый из них умер в зоне
по разным причинам и был кремирован. На сей  счет  имеются  все  необходимые
документы  -  подпись  врача,  копии,  подпись  начальника  колонии,  акт  о
кремации, свидетельство о смерти, причины и так далее.  Все  трое  умерли  в
течение последних восьми месяцев. Когда проверили всю документацию  колонии,
то выяснилось, что за последние два года в  ИТК-16  умерло  сто  восемьдесят
человек и тридцать четыре сбежали.
   И тут есть характерная черта: умирали те, у  кого  нет  родственников,  и
трупы не были востребованы. Бежали те, у кого есть матери и жены. Но ни один
не был пойман и никто из них не давал о себе знать близким. Сейчас начальник
ИТК и врач сидят в предвариловке и  из  них  выбивают  показания.  Если  они
заговорят, то дело приобретет совсем другие  масштабы,  но  об  этом  позже.
Вернемся к событиям сегодняшнего дня.
   Убийство хозяина квартиры невозможно  связать  с  киллерами-уголовниками.
Если бы они повесили старика, то никаких ценностей в квартире дочери милиция
не нашла бы. В серванте  за  стеклом  на  видном  месте  стояла  шкатулка  с
золотыми изделиями. В шкафу под бельем найдено шесть тысяч рублей  и  двести
долларов США, а о мелочах и  говорить  не  приходится.  Теплая  одежда  мужа
хозяйки им могла пригодиться. На дворе осень, а у него одних  свитеров  штук
десять. Семья жила не бедно. Однако все осталось на своих местах.
   - Что думают в Управлении о жертвах налета?  Удалось  только  установить,
что один из погибших снимал квартиру.
   - Боюсь, они сделали правильный вывод. Четверо погибших вышли из подъезда
и свернули влево. Двор имеет только одни ворота, выходящие на улицу, но арка
находится справа. Слева ничего нет, там дом. Однако  кроме  дома  у  обочины
стояла единственная  машина  "линкольн-навигатор"  с  московскими  номерами,
принадлежащая  фирме  "Градиент",  которой  руководит  господин  Шефнер   из
Германии. Я ему уже звонил и предупредил  его.  Без  подробностей,  конечно.
Надеюсь, вы это сделаете  сами.  Господин  Шефнер  попросил  меня,  чтобы  я
поставил машину на розыск,  будто  ее  угнали  у  фирмы.  ГИБДД  мою  заявку
приняла, но я обязан в трехдневный срок переслать им заявление потерпевшего,
а у меня его нет. Причем этот человек должен быть сотрудником фирмы Шефнера.
   - Хорошо, такое заявление у вас будет к  завтрашнему  утру.  У  вас  есть
список погибших уголовников?
   Полковник достал листок бумаги, свернутый вчетверо,  и  положил  его  под
тарелку с закуской.
   - Что вам это даст?
   - Я хочу знать, с какого объекта они бежали.
   Полковник усмехнулся.
   - Юрий Иванович, не держите  меня  за  мальчика.  Я  в  органах  тридцать
четвертый год. У вас здесь три объекта,  руководят  ими  Гюнтер,  Гельмут  и
Герман. Сбежать  оттуда  никто  не  может.  Их  могут  только  выпустить  на
определенных условиях. Например, для того, чтобы  вас  убрать  с  дороги.  И
уверяю вас, что такие головорезы приказам какого-то там Гельмута подчиняться
не будут. Зачем им рисковать собственной шкурой? Очутившись на свободе,  они
уйдут. А это значит, что работали бандиты под серьезным контролем.
   Эти списки ничего не дадут. Если вас решил убрать Герман, то  он  скажет,
что таких людей в его зоне нет и не было.  А  если  вы  сунетесь  в  зону  с
проверкой, то там и останетесь. Вас решили убрать, и  они  доведут  дело  до
конца. Первая попытка сорвалась. Второй промашки они не допустят. Только  вы
и без меня знаете, что Гюнтер, Гельмут и  Герман  сами  по  себе  ничего  не
значат. Они пешки. Если кто-то из них пошел на такой шаг, то делал это не по
собственной прихоти, а по приказу хозяина. Все они  находятся  на  службе  у
Шефнера  и  преданы  ему,  как  сторожевые  псы.   А   такие   люди   лишены
самостоятельной инициативы. Выводы делайте сами. Под топором ходите.
   Крылов внимательно посмотрел на полковника, долго  изучал  его  угреватое
лицо, будто хотел запомнить, потом спросил:
   - Мне кажется, у вас есть ко мне какое-то предложение.
   - Возможно, я человек недалекий и необразованный, но у меня огромный опыт
за спиной. Я не верю в то, что немцы будут вкладывать  огромные  средства  в
строительство заводов  для  изготовления  запчастей  к  швейным  машинкам  и
телевизорам. Осушение болот и два года работ никакие запчасти не  окупят.  К
тому же  их  надо  везти  в  Москву.  В  Смоленске  народ  бедный,  покупает
отечественную технику. Думаю, что и нефти, угля и золота под Смоленском нет.
Зачем же Шефнер купил эти земли? Не арендовал, а купил, я  это  подчеркиваю.
Точнее, купила его фирма, пользуясь прорехами в законах. Губернатор на  этой
сделке себе пятиэтажный особняк построил и в ваши дела носа не сует.  Вот  и
возникает вопрос: а что господину Шефнеру надо на болотах?  И  что  вам  там
надо?
   Если  Шефнер  решил  вас  убрать,  значит,  он  вас  боится.  Вы   фигура
самостоятельная, сильная, и я не поверю, чтобы такой человек, как вы,  ходил
у кого-то в холуях. Нет, у вас тут свой интерес, и Шефнер вам не  компаньон,
а конкурент.
   - Послушайте, полковник, вы  получаете  от  нас  хорошие  деньги.  Вполне
можете построить себе особняк не хуже губернаторского. Чего вам еще надо?
   - Мне скоро идти на пенсию. Ваши подношения меня устраивают,  но  подачек
надолго не хватит. Я хочу получить долю. Обстановка такова, что Шефнер начал
размахивать метлой, а это значит: работы подходят к концу. Где-то рядом вбит
кол с победным флажком. Давайте обойдемся без Шефнера. Ведь вас лишили силы,
вы остались один, а в одиночку много не сделаешь. Против вас  армия.  Шефнер
все еще хозяин положения.  Предлагаю  вам  сотрудничество.  У  меня  сил  не
меньше, чем у Шефнера,  и  я  здесь  на  родной  земле.  Допустим,  меня  не
интересуют подробности. В бизнесе  я  ничего  не  смыслю.  Мне  нужно  знать
конкретно, какова будет моя доля и что я должен делать, какие силы подряжать
на операцию и каков четкий план действий. Вы стратег, я исполнитель. А сил у
меня хватит сломать хребет всем, кто встанет у нас на  пути.  Подумайте  над
моим предложением. Завтра утром принесете мне  заявление  для  гаишников  об
угоне "линкольна" и заодно дадите конкретный ответ. Если мы  сторгуемся,  то
хорошо бы иметь план действий. Мое чутье редко меня подводит, события  могут
начаться не сегодня, так завтра. Позвоните Шефнеру. Вам ответят, что  его  в
Москве нет. Я так думаю - он уже на пути в Смоленск.
   Полковник встал, достал из-под стола  дипломат  и,  кивнув  на  прощанье,
ушел.
   Молодой человек, сидевший через столик, встал со своего места  и  сел  за
столик Крылова.
   - Ну что, Жорж, какие новости? - холодно спросил Крылов.
   - Ничего утешительного. "Линкольна" во дворе нет.
   - Придется тебе составить заявление об угоне задним  числом.  Машину  нам
вернут. Она у ментов.
   - Ингрид я не  нашел.  Ее  нет  ни  в  одной  точке,  где  она  могла  бы
находиться. Шефнер выехал в Смоленск. Никого из охраны с собой не взял. Наши
ребята его прослушивали. Гарри доложил Шефнеру, что звонил Герман. Он сказал
шефу, что пропал Гюнтер. Они ищут его вторые сутки, но тот как сквозь  землю
провалился. Они с Гельмутом ездили на объект Гюнтера, но там им сказали, что
Гюнтер не появлялся уже несколько дней.
   - Вот оно в чем дело... Похоже, Ингрид перешла в атаку. Покушение на  нас
- дело ее рук. Здесь только мы могли помешать ее планам. На зоне  Гюнтера  у
нее есть сообщники. Кого-то она там купила. На нас  устроили  облаву  беглые
зеки, выпущенные с этой целью с объекта. Работали под контролем. Помнишь  ту
иномарку, умчавшуюся со двора? Они решили, что полегли все.  Если  бы  мы  с
тобой подали  признаки  жизни,  нас  добили  бы  контролеры.  Теперь  Ингрид
уверена, что нас не существует. Шефнер  для  нее  не  соперник.  С  ним  она
церемониться не станет. Это только полковник  думает,  что  у  Шефнера  есть
сила,  а  он  пустышка.  И  если  провести  некоторые  параллели,  то  стоит
вспомнить, что Наташа со своей командой тоже пасетс