свенным, конечно, образом.
   - Как?
   -  Каринке  по  бестолковости  подсказала   подходящее   для   отравления
лекарство, а Алиска от нее уже узнала, чем качественней притравить меня.
   Передать не могу, с каким идиотским выражением смотрела на  меня  умнющая
Фаина. Бьюсь об заклад, психи от зависти вторично сошли бы с ума, увидев  ее
физиономию. Такая глупость на ней проступила, что сердце мое зарадовалось  и
даже силы вернулись. Я приподнялась на подушке и спросила:
   - Неужели ты ничего не поняла? Алиса все очень хорошо продумала.  В  этой
кутерьме с отравлениями уж кого-кого, а ее никто не  заподозрил  бы  в  моей
смерти. Тем более что найти яд не удалось бы никакому эксперту. Понимаешь?
   - Нет, - честно призналась Фаина. - С чего Алиска  взяла,  что  ты  с  ее
Германом того?
   Она  попыталась  жестами  изобразить  -  чего.  От  растерянности   Фаина
квалификацию потеряла, и вышло нечто несуразное.
   - Опять двадцать пять! - рассердилась я. - Только что тебе толковала! - Я
подумала и махнула рукой:
   - Эх! Ладно, раньше времени говорить не хотела, ну, да ты сама  заставила
меня, так не осуждай потом, что я сплетница.
   - Ладно,  Мархалева,  не  тяни,  -  взмолилась  Фаина.  -  Сейчас  не  до
реверансов. Скорей говори, кто Алиску натравил на тебя?
   - Симочка! Симочка меня вторично чуть  вокруг  пальца  не  обвела!  Такая
артистка! Я вычислила ее, но она так все повернула, что я ей почти поверила.
   Фаина пришла в недоумение:
   - А при чем тут Симочка?
   Я едва не задохнулась от обилия информации - так много было что сказать и
хотелось вывалить все разом. Эх, как-то мало возможностей в этом смысле  дал
нам господь, обидел женщин.
   - Роман, - закричала я, - у Симочки и Германа роман!
   Фаина охнула и тут же поставила диагноз:
   - Козел! И на соседку уже позарился. Настоящий козел!
   - Да и Симочка еще та коза, - косвенно вступилась за Германа я. -  Герман
Алиске квартиру купил, а на соседей не смотрит, внимания - ноль. Ясное дело,
человек занятой. Зато Симочка сразу на него глаз положила. Лично я  уверена,
что не случайно в Мексике с Германом встретилась она.  Однако  вышел  у  нее
прокол: Герман в Питер вернулся и сразу начал сворачивать  курортный  роман,
Симочка же начала его шантажировать, вот он  обратно  в  Мексику  и  сбежал.
Оттуда   звонит   ей,   подлизывается,   хочет   по-хорошему   договориться,
естественно, как любой мужчина, убеждает Симочку, что любит  ее,  но  боится
бросить жену. Алиска же тоже Германа шантажирует: чуть что,  сразу  вешаться
норовит.
   Фаина слушала-слушала, да ничего и не поняла. Даже рассердилась.
   - Мархалева, - гаркнула она,  -  ты  совсем  мне  голову  заморочила.  Да
Симочка здесь при чем, когда тебя травит Алиска?
   - Симочка почувствовала, что Герман никогда не уйдет от Алисы, - пояснила
я. - Решила хитростью избавиться от соперницы.  Настоящей  змеей  в  душу  к
Алиске вползла. Сама же видела, какая дружба между ними образовалась.
   - Да-а, крепко задружили девушки, но ты-то тут при чем?
   - Видимо, эта дурочка,  Алиска  наша,  когда  почувствовала,  что  Герман
загулял, в приступе ревности пообещала по-своему разделаться  с  соперницей,
может, даже и намекнула на свои цветы. Симочка на ус это и намотала.
   - Ну намотала, так и что?
   - А то, что Симочка-то как раз и затеяла всю эту интригу,  перехитрила  и
Алиску, и меня. Один лишь возникает вопрос: почему  она  для  своей  грязной
игры выбрала именно мою персону? Ответ прост: только я способна бросить свои
дела и нестись сломя голову на помощь к подруге.
   Ведь совсем невинное заявление, а Фаину аж перекосило.
   - Слушай, Мархалева, ты полагаешь, у меня нет дел? Поэтому я и  сижу  тут
возле тебя? - взревела она. - А ты мне даже  не  подруга.  Терпеть  тебя  не
могу!
   - Ладно, Фаня, - успокоила я ее, - я тоже от любви к тебе не умираю,  так
что мы квиты, но дело не в том. Случайно Симочка увидела меня в Мексике, а я
там была не одна, и, вернувшись, начала против меня Алиску  возбуждать.  Та,
глупая, клюнула, а Симочка на достигнутом не остановилась, все новые и новые
доказательства ей поставляла. Как-то Германа в Питер  заманила,  а  потом  с
помощью Евгения меня отправила в Москву, как раз тогда,  когда  Герман  туда
укатил. Ей только и оставалось, что Алиску информировать,  остальное  делала
я.
   Фаина призадумалась. Я ей не  мешала,  понимая,  что  не  у  каждого  так
стремительна мысль, как у меня. Я терпеливо ждала и получила награду.
   - Ну, Мархалева, ты даешь! - пробасила Фаина, посмотрев  на  меня  совсем
другими глазами. - Если десятая часть того, что ты тут наболтала, правда, то
должна сказать: гениально!
   - Надеюсь, ты имеешь в виду меня?
   - При чем здесь ты? - удивилась Фаина. - Тебя использовали как  последнюю
дуру. Симочка гeниально придумала загрести жар чужими руками. В случае чего,
Алиску в каталажку, а уж Герман ее из мест отдаленных дожидаться не стал бы,
когда такая юная да симпатичная соседка под боком.
   Я приуныла. И дурно мне как-то сделалось, и опять закружилась  голова,  и
тошнота подступила. Охнула и снова откинулась на подушку. Фаина, заметив мои
превращения, поспешила сообщить:
   - Ты тоже молоток, Мархалева. Лично я бы ни в жисть  не  догадалась.  Как
только тебе удалось этих кумушек раскусить? А что, Мархалева, может, ты и  в
самом деле не дура? - задумчиво спросила она.
   Я сразу ожила:
   - Нашла над чем голову ломать. Факт очевидный.  Ты  лучше  слушай,  когда
умная женщина говорит. Я же не для себя стараюсь. В то время,  когда  Алиска
травила меня, я ее практически  от  каталажки  спасла.  Наша  глупая  Алиска
клюнула. Еще бы!
   Симочка  так  удачно  все  подстроила.  Даже  мужу  моему  не  поленилась
регулярно звонить. Уверена, после того, как я, культурно  выражаясь,  копыта
откинула бы, Симочка  сама  же  Алиску  ментам  и  сдала  б.  Уж  как-нибудь
умудрилась бы доказать, что Алиска меня своими цветочками извела.  Результат
ожидался превосходный: я - в могилу,  Алиса  -  на  нары,  а  Симочка  в  ее
квартиру к Герману  под  бочок.  Надоело,  думаю,  девушке  в  однокомнатной
ютиться, да еще в одиночестве, - заключила я.
   - А вот и нет!
   Мы с Фаиной вздрогнули - на пороге  стояла  Алиса.  Никогда  ее  в  таком
бешенстве не  видела.  Синие  глаза  ее  стрелы  и  молнии  метали,  кулачки
сжимались, губы подергивались.
   - А вот и нет! - закричала она. -  Симочка  здесь  ни  при  чем!  Ты!  Ты
Германа моего увела!
   Фаина снова посмотрела на  меня  совсем  другими  глазами.  С  осуждением
пробасила, как будто и не слушала до того меня:
   - Ну, Мархалева, ты даешь! Я возмутилась.
   - Да с чего ты взяла? - закричала я, незнамо к кому обращаясь.
   Фаина кивнула на Алису.
   Алиса  тыкала  в  меня  пальчиком.  Алиса  обличала,  грозно  поблескивая
лазурной синевой своих удивительных глаз:
   - Не ты ли ездила на свидание к Герману в  Москву?  А  мне  сказала,  что
ребенок заболел. Я проверила, Санька не болел!
   - Та-ак! - сказала я. - Значит, не веришь? Значит,  если  подруга  что  и
солжет по мелочи для твоей же пользы, так ты ее сразу в разлучницы?  Значит,
у Симочки с Германом не было романа?
   - Не было!
   Металл, прозвучавший в голосе  Алисы,  когда  она  это  произнесла,  меня
взбесил.
   - Да что же это делается, Фаня?! - завопила я.  -  Она  плевала  на  нашу
старую дружбу! Готова меня, верную подругу, знакомую  вдоль  и  поперек,  со
света этого свести ради какой-то предательницы. Ради Симочки!  Фаня,  ты  же
психиатр, скажи, что же это творится? Почему какой-то чужой Симочке эта дура
верит, а мне, старой подруге, нет?
   Фаина ухмыльнулась.
   - То и происходит, - с умным видом изрекла она, - что Алиска знает тебя и
вдоль и поперек. А Симочку вот сейчас только-только узнает.
   - Не мудрствуй, - посоветовала я Фаине и переключилась на Алису.  -  Хочу
Герману позвонить! - заявила я.
   Алиса ядовито поинтересовалась:
   - Что, номер запамятовала?
   - Не знаю! - разозлилась я. - Не знаю его номер! Сейчас  же  Германа  мне
набери. Фаина гаркнула:
   - Набери! Мать твою!
   Алиска втянула голову в плечи и испуганно набрала  номер.  Протянула  мне
трубку. Я услышала голос Германа и...
   Ох, как меня прорвало! Все! Все  ему  высказала,  не  поскупилась  ни  на
слова, ни на выражения.
   Герман раскололся вмиг. Даже обидно стало, что не пришлось  на  нем  свое
мастерство продемонстрировать. Он начал просить у меня прощения,  объяснять,
что боится возвращаться домой.
   - Почему это он у  тебя  прощения  просит?  -  ревниво  удивилась  Алиса,
слушавшая наш  разговор  с  параллельного  телефона.  -  Герман!  Герман!  -
закричала она. - Почему ты у Соньки просишь прощения?
   Герман... Он как услышал ее голос...  Боже,  какой  там  пошел  разговор.
Просто индийское кино. Две серии.
   Фаня даже прослезилась.
   - Любит он все же Алиску, подлец, - заключила она. -  Любит  ее,  кобель,
любит.
   - Да-а, - сказала я, - Симочка просчиталась.
   - Просчиталась Симочка, - подтвердила Фаина, взирая на меня почти как  на
оракула. - Понять вот только не могу, Мархалева, почему  Марго  окончательно
не притравилась цветочками. Она же нюхала их с утра до вечера.
   - Не так чтобы и с утра до вечера, - возразила я. - Все  больше  в  холле
околачивалась да сплетничала со мной. Кроме того, у Марго была защита в виде
фиалки свободы. Сама же мне поведала, что псих твой фиалку свободы от фиалки
преисподней противоядием считает.
   Фаина посмотрела на меня уже с искренним уважением.
   - Слушай, Мархалева, - с надеждой спросила она,  -  тут  у  моей  соседки
проблема образовалась, может быть, и ей поможешь? Давай я тебе расскажу  все
подробненько. Отберу только у Алиски  телефон  к  чертовой  матери!  Германа
вконец разорит. К тому же мне не терпится узнать, откуда у  нее  эти  фиалки
черненькие? Мой ботаник сразу вылечится, как только  докажет  всему  ученому
миру свою правоту. Представляешь, Мархалева, одним психом  на  свете  меньше
станет!
   - Будет он последний псих,  если  после  этого  на  тебе  не  женится,  -
проницательно заметила я.
   - Мархалева, иди ты к бесам! С этими словами смущенная Фаина  вырвала  из
рук Алисы трубку и приказала:
   - Колись.
   - В чем колоться? - изумилась та.
   - Откуда у тебя эти ядовитые цветочки?
   - Сейчас. Сейчас я вам все расскажу, - пролепетала Алиса, - но клянитесь,
что это останется между нами. Это секрет...
   - Клянусь! - гаркнула Фаина.
   - Клянусь! - промямлила я, подумав: "А что такое - секрет? Жизнь прожила,
но так и не выяснила".
 
ГЛАВА 31 
 
   Она все видела и все понимала. Но не ощущала своего тела. Его  просто  не
существовало. Оно растворилось в бесконечной тьме мироздания, в  каждой  его
пылинке, в пылающих звездах, в бездонной глубине пространства.
   Осознание своего места  в  круговерти  вселенского  хаоса  пришло  сразу,
рывком. Девушка удивленно  посмотрела  на  руки,  матово  белеющие  в  свете
уличного фонаря. Осторожно тронула новенькие джинсы: совсем новая, но все же
не ее одежда. Она удивленно глянула  на  изящные  белые  кроссовки,  ощупала
мягкую блузу.
   "Где  я?"  -  удивленно  подумала  она,  с  радостью  ощущая  свое  тело,
энергичное, полное сил.
   Осмотрелась.  Район  оказался  знакомым.  На  углу   светился   витринами
универсам, куда она каждый день ходила за продуктами. Дом был совсем рядом.
   "Поздно-то как, - озабоченно подумала она, - отец,  наверное,  волнуется.
Будет мне..."
   Она уже собиралась встать со скамейки, установленной перед чьим-то домом,
как перед ней, скрипнув тормозами, остановился полицейский джип. Два молодых
мексиканца в униформе вежливо поинтересовались, кто она и что делает здесь в
столь поздний час. Уловив акцент в голосе девушки и выяснив, что она живет с
отцом  неподалеку,  полицейские  вежливо,  но  очень  настойчиво   вызвались
сопроводить ее домой..
   Она не противилась. Она вообще почувствовала в себе новую,  неведомую  ей
доселе черту - покладистость и желание подчиняться.
   Когда встревоженный отец открыл дверь ее дома, дочь предстала перед ним в
сопровождении пары полицейских.
   - Вы нашли ее? - по-русски, со вздохом облегчения спросил инженер Горов.
   Полицейские, ничего не поняв, смотрели на него с удивлением.
   - Никто меня не находил, - улыбаясь, ответила за них девушка,  -  я  сама
нашлась.
   Выяснив,  что  заплутавшая  сеньорита  попала  по  назначению,  служители
порядка удалились, козырнув на прощанье.
   Девушка ясными глазами посмотрела на отца.
   - Ну, и где же тебя носило? - грозно спросил тот.
   - Не помню, - с обезоруживающей улыбкой ответила она.
   - Как это - не помню? - возмутился отец. - Ты что, пьяна?
   - Нет. Конечно же, я не пьяна, папочка, -  ласково  ответила  девушка.  -
Просто не помню. Она действительно не помнила.
   - Я искал тебя, - бушевал Горов, - все обзвонил, глаз не мог сомкнуть.  А
ты...
   Взглянув на дочь,  сияющую  счастливой  мордашкой,  он  бессильно  махнул
рукой.
   - Ты жестокая скверная девчонка! И что это у тебя за одежда?
   Она опустила глаза,  рассматривая  новенькие  белые  кроссовки.  Беспечно
ответила:
   - Не знаю.
   Этот  простой  ответ  сразил  инженера.  Он  поник,  обдумывая  кару  для
непослушной дочери.
   -  Все,  -  решил  он  наконец,  -  уезжаешь  домой!  Напрактиковалась  в
испанском. Нервы мне - потрепала. Довольно! Завтра же за билетами.
   - Хорошо, папа, - покорно ответила девушка. По лицу  ее  блуждала  легкая
улыбка. Сбитый с толку невиданным послушанием дочки, Горов встревожился.
   - Да ты не заболела?
   Он коснулся ладонью лба девушки.
   - Никогда лучше себя не чувствовала, - ответила она, отстраняясь.
   - Тогда домой! Завтра же! - вновь дал волю гневу Горов. -  Иначе  меня  с
работы выгонят и вместе с тобой в Союз  отправят  в  двадцать  четыре  часа.
Хватит! Ты же просто ходячая неприятность. То у тебя такси куда-то  катится,
то банк грабят, а то и вовсе целый корабль утонул. Так недалеко и  до  того,
чтобы моя карьера пошла ко дну. Я даже знать не хочу, что там утонуло в этот
раз! Домой!
   - Хорошо, папа, - ангельским голоском ответила девушка.
   Утром,  ощущая  небывало  радостный  подъем,  она  отправилась  в   кассу
авиакомпании. У стойки девушка чуть замешкалась, доставая из сумочки деньги,
неловко выронила кошелек, поспешно нагнулась и...
   Искры посыпались у нее из глаз. Прикрывая ладонью лоб, она распрямилась и
увидела своего старого знакомого.
   - Вы, - радостно констатировала она, - опять вы! Как я рада!
   - Я тоже рад!
   Они вышли из кассы, улыбаясь  и  не  скрывая  друг  от  друга  радостного
волнения. Вдруг молодой человек, мрачнея, спросил:
   - Вы собираетесь улетать?
   - Увы, да,  -  вздохнула  она.  Дойдя  до  угла  шумного  проспекта,  они
остановились у витрины большого универмага.
   - А ведь мы так и не познакомились, - с улыбкой заметил молодой человек.
   - Да, действительно, - согласилась девушка. - Так как  же  вас  зовут?  Я
давно это хотела знать.
   - Меня зовут...
   И в этот самый момент старенький "Форд" -  пикап,  дребезжа  проржавевшим
железом, врезался в могучий бампер тяжелого грузовика, груженного  кирпичом.
Лязг металла, визг тормозов и грохот падающих кирпичей оглушили их.
   Пикап  изменил  направление,  устремляясь  прямо  в  сверкающую   витрину
универмага. Его левое переднее колесо отделилось и, подпрыгивая, понеслось к
тротуару.
   Молодые люди, словно  окаменев,  смотрели  на  его  приближение.  Тяжелая
истертая резина катилась прямо на девушку. И ничего  нельзя  было  поделать.
Доли секунды оставались до трагического столкновения.
   Они закрыли глаза, чувствуя, что не в силах уже что-либо изменить.
   Лавина осколков  осыпалась  стеклянным  дождем.  "Форд"  замер,  перекрыв
движение.
   Парень и девушка продолжали стоять, не понимая, что произошло.  Удивленно
озираясь, они смотрели то на "Форд", то на разрушенную витрину.
   Очнулись они от возгласа:
   - Святая Мадонна! Иисус! - Пожилой сеньор, не веря своим глазам, коснулся
плеча девушки. - Я думал, это колесо вас убьет, - отирая со лба пот,  сказал
он. - Оно  неслось  прямо  на  вас.  Хвала  всевышнему,  колесо  вильнуло  в
последний момент. Хотя я и не понимаю, как такое могло быть. Чудо! Настоящее
чудо! Я все расскажу жене, мы будем молиться... Чудо! Это колесо могло убить
девушку.
   - Убить? -  Она  недоверчиво  посмотрела  на  незнакомца.  Снисходительно
улыбнулась. - Ну что вы! Я бессмертна, - убежденно  сказала  она,  удивляясь
сама себе.
   Тронула парня за рукав:
   - Пошли.
   Он  молча  кивнул  головой,  потрясенный  происшедшим.  Чувства  стыда  и
бессилия переполняли его: он должен был ее спасти, а не какой-то там случай.
   Пожилой сеньор посмотрел им вслед с грустной улыбкой.
   - Она бессмертна, - бормотал он. - Как будто  я  по-другому  думал  в  ее
годы. Пресвятая Мария! Хорошо, что все обошлось. Бессмертна...
 
*** 
 
   "Надо брать инициативу в свои руки", - внезапно решила она и потащила его
в соседний сквер, присела на скамейку, спросила:
   - Ну, так как вас зовут? И  говорите  быстрее,  пока  еще  что-нибудь  не
взорвалось или не утонуло. Мы с вами, как видите, не слишком везучие.
   - Герман, - торопливо ответил парень. - Меня зовут Герман!
   - Герман, - эхом откликнулась девушка, словно пробуя его имя на  вкус.  -
Да, именно Герман. А меня зовут Алиса...
 
*** 
 
   Они долго бродили по городу. Ели мороженое, болтали и смеялись,  чувствуя
себя абсолютно счастливыми.  Лишь  где-то,  глубоко-глубоко,  колкая  заноза
беспокоила Алису. Что-то оставалось несделанным. Она не могла вспомнить,  не
могла понять, что тревожит ее. Это вертелось рядом, на поверхности. Но...
   - Герман, - спросила она, - ты слышал что-нибудь о Ла Венте?
   - О раскопках? - уточнил Герман, радуясь возможности блеснуть  эрудицией.
- Да, слышал. Я интересуюсь историей и археологией Мексики. Ла Вента  -  это
песчаный остров на мангровых болотах, совсем недалеко  отсюда.  Там  в  1940
году американец Стирлинг и мексиканец Коваррубиас  раскопали  древний  город
ольмеков.
   - Ольмеков? Кто это? - спросила Алиса.
   - Индейцы, - ответил Герман и увлеченно продолжил:
   -  В  общем-то  их  только  условно  назвали  ольмеками.  Так  называется
народность, которая живет там теперь. К людям,  построившим  древний  город,
они не имеют отношения.
   - А как называли тех, кто построил?
   - Не знаю. И никто не знает. Они  не  оставили  никаких  записей.  Только
календари, которые очень схожи с календарями майя.  Эту  культуру  некоторые
археологи считают протоцивилизацией Месоамерики. Если верить их теориям,  то
и культура майя, и культура ацтеков произошли от тех, кого  теперь  называют
ольмеками.
   - Может быть, они называли себя амару? - внезапно предположила Алиса.
   - Амару? - удивился Герман. - Почему амару? Я никогда не слышал  о  таком
народе. Откуда ты о нем знаешь?
   - Не знаю. Просто так... всплыло в  памяти.  Хотя...  Не  уверена,  может
быть, так называется шоколад. Так ты сказал, что Ла Вента -  это  остров  на
болотах?
   - Ну да, остров. Ну, и еще индейская деревушка. Она там, рядом. Я смотрел
по карте.
   - А где они? Далеко?
   - Нет, не очень.
   - Съездить бы туда, посмотреть, - мечтательно произнесла Алиса.
   - Еще бы! Кто же откажется? - воскликнул Герман. - Только как  добраться?
На вездеходе весь день болота месить нужно, да и то при наличии  проводника,
иначе утонешь. А по-другому я даже не знаю как. И времени у  тебя  маловато.
Когда ты улетаешь?
   - Отец хочет, чтобы завтра. Герман загрустил.
   - А вот мы сейчас посоветуемся, - озорно блеснув глазами, сказала Алиса.
   Она  подбежала  к  таксофону,  набрала  номер,  обозначенный  на  визитке
разговорчивого таксиста Диего.
   Герман стоял в стороне и настороженно слушал, как щебечет Алиса.
   - ...Сеньор Диего, но у меня только один ден