нная сумма ее  дохода  была
куда больше той, что фигурировала в деле, и что у нее имелись один  или  два
партнера, которые поставляли ей клиентуру.
   Далее Логан сообщал: это все, что ему удалось пока добыть,  и  если  речь
идет о месте, то ближайший город с таким  названием  лежит  за  тысячу  миль
отсюда, а если о человеке, то, скорее всего, это  Грейси  Харлан,  поскольку
все остальные не имеют никакого  отношения  к  преступному  миру.  Он  писал
также, что откопал еще кое-что об Уитмене, но расскажет мне это при встрече.
Я проглядел бумагу еще раз  и  улыбнулся,  подумав,  что  зарегистрированный
сценический псевдоним явно принадлежит той самой Харлан, о которой упоминала
моя прекрасная Венера. Запихав листочки обратно в конверт, который я тут  же
сунул в карман, я вернулся к своему пиву. Да,  теперь  в  моем  распоряжении
имелось несколько Харлан, но я, честно говоря,  предпочел  бы  вместо  этого
узнать, кто назвал мне это имя.  В  "Сиркус-баре"  делать  мне  больше  было
нечего. Логан напивался еще где-то, а я очень рассчитывал найти его, пока он
способен хоть что-нибудь соображать.
   К началу двенадцатого я проследил его путь по семи барам. В первом с  ним
были двое мужчин, с которыми он беседовал и  делал  пометки  в  блокноте.  В
остальных он был один и напился весьма основательно. Интересно, что ни  одно
из этих заведений не принадлежало "Объединению бизнесменов". Возможно, Логан
просто избегал толчеи, но за этим вполне  могло  крыться  и  что-то  еще.  В
последнем по счету - седьмом - баре мне  сказали,  что  Логан  пробыл  здесь
минут десять, позвонил куда-то по телефону, опрокинул еще  пару  стаканов  и
ушел. Куда - никто не знал.
   Я решил бросить эту затею. В конце концов, пусть  Логан  отведет  душу  и
напьется в одиночестве, как ему хотелось.  Я  попросил  бармена  налить  мне
виски и присел за столик в углу, наблюдая за  рыжей  девицей,  бродившей  по
залу в поисках клиента. Она выглядела весьма соблазнительно, но  в  какой-то
момент вдруг замерла и быстро плюхнулась на свободный стул. Бармен  взглянул
на дверь и чуть пригнулся, машинально потянувшись за бутылкой.
   Парень, вошедший в бар, был  в  штатском,  но  на  физиономии  совершенно
отчетливо  читалось:  "коп".  Кивнув  бармену  как  старому  знакомому,   он
скороговоркой выпалил:
   - Не надо выпивки, Барни. Лучше посмотри, не заходил ли сюда этот тип?
   Бармен мельком взглянул на фото и качнул головой.
   - Ты уверен?
   - Да.
   - Если он вдруг появится, позвони куда следует, ладно?
   - Ага.
   Коп сунул фотографию в карман.
   - Выпьешь?
   - Не сейчас. Может, я еще вернусь. Полицейский уже направился  к  выходу,
когда вдруг заметил рыжую.
   - Привет, рыжик. - Он грязно ухмыльнулся. Девица не  ответила,  продолжая
потягивать виски.
   - Твое место на улице, - заметил полицейский. Рыжеволосая напряглась,  но
проговорила совершенно невозмутимо:
   - Если я не найду клиентов, ты тоже останешься без своих денежек.
   Улыбка исчезла с его губ, и он поспешно ушел.
   Я опустил глаза и увидел, что пальцы мои, сжимавшие стакан,  побелели  от
напряжения.
   Когда  я  подошел  к  стойке,  чтобы  расплатиться,  бармен   внимательно
посмотрел на меня, точно сравнивая с кем-то, и спросил:
   - - Ваше имя и в самом деле Джордж Уилсон?
   - Может быть, может быть, - улыбнулся я. - Во всяком случае, спасибо.
   - Не за что, - ухмыльнулся бармен. - У этой тупой ищейки должна быть своя
голова на плечах. Пусть протрет глаза, а я  помогать  не  собираюсь.  Мне  и
самому доводилось попадать в неприятные заварушки. Терпеть не могу копов.
   Я поспешил убраться из бара, пока этот коп не вернулся за своей выпивкой.
Не стоило еще раз искушать судьбу. И так меня теперь  будут  искать  день  и
ночь, а за мою башку назначена награда.
   Прежде чем сесть в машину, я заглянул в магазинчик  за  углом,  где  была
телефонная будка. Набрав нужный номер, я услышал в трубке не  меньше  дюжины
голосов, прежде чем чей-то запинающийся голосок ответил:
   - Да.
   - Я хочу поговорить с вашей хозяйкой, детка. Трубку положили на несколько
секунд, потом уже другой, знакомый голос произнес:
   - Алло.
   - Это Джонни.
   - Ох!
   - У тебя есть кто-нибудь? Ты можешь говорить?
   - Да.., продолжай.
   Где-то в комнате раздавались мужские голоса, но, судя по тому, что тон их
никак не изменился, их обладатели занимались совсем иными вещами.
   - К тебе приходили копы. Они искали меня?
   - Да.
   - Живого или мертвого?
   - Я не...
   - Живого?
   - Да.
   - Хорошо, дорогая. Рассказывай копам вечерние сказки. Я увижусь с  тобой,
когда вокруг не будет ищеек.
   Я повесил трубку и достал сигарету. Итак, меня искали у Венеры,  а  потом
этот полицейский в баре интересовался Джорджем Уилсоном. Интересно, кто меня
заложил -  Логан  или  Уэнди?  Но  Логан  где-то  напился  вдрызг,  так  что
оставалась лишь моя крашеная блондинка.
   Я присел на табурет в углу будки  и  какое-то  время  невидящим  взглядом
смотрел на аппарат. Потом я набрал номер полицейского управления и  попросил
позвать капитана Линдсея.
   Он не поверил своим ушам, когда я назвал себя.
   - Ну да, это я. И не пытайся установить, где я, меня  тут  все  равно  не
будет через пару минут.
   - Я хочу тебя видеть.
   - Ладно, я зайду. А пока скажи мне одну вещь, капитан.
   Он молчал. Ему явно нравилось, как все оборачивается. И он надеялся,  что
я буду так глуп, что сам подставлю свою шею под нож.
   - Откуда полиции известно мое имя? - осведомился я.
   - Его просвистела одна маленькая птичка. У копов много таких  птичек.  Мы
зовем их голубочки, но обычно они звонят по телефону, не называя имени.
   - И все же у этой птички оно было?
   - Он постарался изменить голос.
   - Он?
   - Может быть, и она, я не спрашивал. Так когда ты придешь?
   - Немного позже. Сейчас я занят.
   - Ах ты, сукин сын! - задохнулся Линдсей. Я повесил  трубку,  вернулся  к
машине и сел за руль. В дальнем конце улицы появился полицейский автомобиль,
но десяти минут форы мне оказалось  достаточно.  Выбравшись  на  улицу,  где
движение было более оживленным и я легко мог затеряться в  потоке  машин,  я
сбавил газ и стал размышлять над происходящим. Итак, два анонимных звонка. Я
попытался вспомнить голос, сообщивший мне о Харлан. В сущности,  он  походил
на женский, но мог принадлежать и мужчине.  Что-то  такое  я  знал  об  этом
имени, но никак не мог припомнить. Некая картинка вертелась в  моей  голове,
но я не мог ее поймать. Мне показалось, что  прошли  часы,  прежде  чем  она
предстала вдруг совершенно отчетливо перед  моим  мысленным  взором.  Пальцы
мои, сжимавшие руль, похолодели. Я видел это имя написанным, но еще до того,
как услышал его по телефону, и поэтому оно ускользнуло  от  моего  внимания.
Оно стояло на одном из конвертов, лежавших на столе окружного прокурора в ту
ночь, когда его убили.
   Моя нога нажала на педаль тормоза. Я сделал крутой поворот и  помчался  в
противоположном направлении. На пять минут я остановился у  какого-то  бара,
позвонил, а потом снова сел за руль и поехал к условленному  месту.  Ждал  я
недолго. Неподалеку остановился седан, водитель хлопнул дверцей,  подошел  к
моему автомобилю и сел рядом со мной.
   - Привет, Линдсей, - сказал я.
   В руках у него был пистолет - он не собирался искушать судьбу.
   Я сунул руку в карман и под его внимательным  взглядом  достал  сигарету,
закурил сам и предложил ему. Он тоже закурил  и  выжидательно  уставился  на
меня.
   - Можешь в любую минуту арестовать меня, Линдсей. Я не собираюсь удирать.
   Что-то в тоне моего голоса заставило его внимательно  всмотреться  в  мое
лицо.
   - Я арестую тебя прямо сейчас, -  заявил  он.  -  Мне  надоело  играть  в
прятки. Мне все равно в данный момент, Макбрайд ли ты или Уилсон. Так и  так
- ты убийца. Адвокаты, конечно, неплохо позабавятся, но твоя песенка спета.
   - А, тебе больше не хочется узнать, кто же все-таки пристрелил Минноу?
   Бессильная ярость  исказила  его  черты,  и  он  поднял  пистолет,  точно
собирался прикончить меня на месте.
   - Мне бы очень хотелось узнать это.
   И тогда я рассказал ему, кто я такой и зачем приехал в этот город. Он мне
не поверил, но меня это не очень волновало.
   - Я прошу тебя дать мне неделю срока, -  проговорил  я.  -  Если  за  эту
неделю я не выясню, как все случилось, то сам приду к тебе, и  тогда  можешь
делать со мной все, что пожелаешь.
   - С какой стати мне на это соглашаться?
   - Потому что я могу оказаться прав. Я знаю, ты честный коп, но  здесь  ты
такой же одиночка, как и я. Только ты к тому же  связан  по  рукам  и  ногам
разными формальностями, а в полиции тебе не на кого надеяться: я уверен, что
кто-то из твоих помощников состоит на жалованье у Серво. Дай мне всего  одну
неделю.
   - Ты сумасшедший, - неуверенно произнес он. - Или  я  сам  тронулся,  что
слушаю тебя.
   - Я ведь мог в любой момент удрать из  города,  но  не  сделал  этого,  -
напомнил я.
   Он убрал пистолет и отвернулся. Докурив сигарету, он вышвырнул  окурок  в
окно и глухо проговорил:
   - Чего ты хочешь, Джонни? Торопись, пока я не передумал.
   Я откинулся на сиденье, глядя в крышу кабины:
   - В ту ночь, когда убили Минноу.., в его кабинете искали что-то?
   - Да, - коротко ответил он.
   - Что оттуда пропало?
   - Не знаю. Знаю только, что убийце не пришлось долго рыться,  потому  что
особого беспорядка в комнате не было.
   - И ты единственный заметил, что в бумагах рылись?
   - Только через два дня, когда вернулся в контору и еще раз все  осмотрел.
Он пожал плечами.
   - Там было письмо. На конверте стояло "Харлан".
   - Ты виделся с вдовой Боба?
   - Да.
   - Так вот. - Он протянул руку, и  я  дал  ему  еще  одну  сигарету.  -  Я
проследил за всеми передвижениями Боба в тот вечер. Он вышел из дому,  купил
газету, потом поехал к универмагу Филберта, где  приобрел  какие-то  мелочи,
затем зашел в бар напротив, пропустил пару рюмочек и вернулся назад.  Бармен
сказал, что прокурор, кажется, размышлял о чем-то, но  ничего  особенного  в
его поведении не было. Я нашел на столе у Боба только пустой конверт.
   - Куда же делось само письмо?
   - Не знаю. До сих пор я думал, что та, кто его оставила, пришла к Бобу  и
попросила вернуть его.
   - Может быть, - согласился я. - Миссис Минноу  рассказывала  мне:  в  тот
вечер Такер известил прокурора  о  том,  что  на  его  имя  пришел  заказной
конверт.
   - Верно. - Линдсей глубоко затянулся и выпустил дым.
   - Что в нем было?
   - Черт возьми, откуда мне это знать! Минноу взял его со стола дежурного и
сунул себе в карман. Вероятно, письмо так и валялось потом где-нибудь там.
   - Найди это письмо, Линдсей! Обшарь все ящики в кабинете и найди его!
   - Но подожди...
   - Ты сам сказал, что хочешь найти убийцу. - Я холодно взглянул на него. -
Я ведь не даю тебе распоряжений. Только совет. Найди это письмо.
   - А чем ты будешь заниматься тем временем?
   - Выяснять, кто и зачем его написал.
   Он молча докурил сигарету, вышвырнул окурок в окошко и все так  же  молча
вылез. Через минуту позади меня взревел мотор, и  его  автомобиль  исчез  за
поворотом.
   Итак, мне осталось семь дней.

***

   Я остановил машину у самого дома, поднялся на лифте  на  верхний  этаж  и
нажал на кнопку двери с фамилией Серво На звонок не  вышло  ни  одной  голой
девицы. Я позвонил еще раз, но никого так и не дождался. Тогда  я  спустился
вниз, к своему приятелю-управляющему.
   Увидев меня, он радостно осклабился.
   - Серво дома? - спросил я.
   - Не знаю. - Он покачал головой. - Его крошка не так давно удрала  отсюда
со всех ног. Я столкнулся с ней на лестнице, когда поднимался из подвала.
   - Голая?
   - Нет, на этот раз на ней было платье, такое зеленое, с блестками. Только
наверняка оно не ее, потому что болталось на ней, как  на  вешалке.  Видимо,
она взяла его у одной из птичек, что живут этажом выше и  промышляют  больше
ночами.
   - Понял. Я поговорю с ними. Управляющий прищурился и понизил голос.
   - Кто-то задал Серво трепку, - проговорил он.
   - Это был я.
   - Я так и подумал. Он получил по заслугам.
   - Угу. А что у вас?
   - Они там страшно поссорились. Серво и еще кто-то.  Так  ругались  Я  уже
ожидал, что вот-вот начнется драка.  Но  нет,  оттуда  все  время  слышались
только голоса.
   На этот раз я дал ему десятку.
   - На каком этаже живут эти пташки?
   - На седьмом. Они сейчас одни. Девица,  открывшая  мне  дверь,  оказалась
одной из тех, которых прислал ко мне в номер Джек.
   - Наконец-то вы проснулись, -  засмеялась  она.  -  Приятно  вас  видеть,
заходите.
   - Но я опять не жажду развлекаться. Мне нужно кой о  чем  тебя  спросить.
Там внизу жила девушка. Подружка Серво. Она исчезла.
   - Ну и что? - Наигранная улыбка сошла с ее лица. Да, здесь  мне  придется
иметь дело с женской солидарностью, а времени на то, чтобы возиться с  этим,
совсем нет.
   - Она поднялась сюда и попросила платье, - безапелляционно  заявил  я.  -
Она плакала, и я хочу знать почему.
   - Может, она решила прогуляться... Впрочем, это не мое дело...
   - Та девочка влипла по самые уши. И если ты хочешь, чтобы  ей  стало  еще
хуже, тогда молчи. Я попытаюсь найти ее как-нибудь по-другому.
   Девица явно заколебалась.  Несколько  секунд  она  размышляла,  покусывая
губу, потом проговорила:
   - Да, она была напугана.
   - Серво?
   - Она не сказала. Девочка чуть не билась в истерике  и  ничего  не  могла
толком объяснить.. Только попросила платье. А вы знаете, что случилось?
   - Нет. Она не говорила, куда направляется?
   - Насколько я поняла, она хотела убежать из города. Она  кого-то  страшно
боялась, и мы потом решили, что, видимо, Серво издевался над ней.  Он  умеет
бить так, что не остается следов.
   - По-твоему, дело в этом?
   Еще несколько секунд она кусала губу.
   - Нет.., не только. Она болтала  о  чем-то,  что  напечатано  в  вечерней
газете, и твердила, что она - следующая. Но я была занята другим,  не  очень
вслушивалась в ее слова.
   - Спасибо. Теперь я отыщу ее, - проговорил я и шагнул к двери.
   Я кивнул на прощанье и подождал, пока она  захлопнет  дверь,  после  чего
спустился на лифте вниз.
   На первой  странице  вечерней  газеты,  которой  я  обзавелся  у  киоска,
красовался мой собственный портрет, подписанный "Джордж Уилсон",  вместе  со
всеми подробностями моего  бурного  прошлого.  Да,  пресса  зря  времени  не
теряла! В конце полосы сообщалось, что Уилсоном интересуется также и ФБР.  В
крутой же я попал переплет!
   Но заметка, которую я искал, была упрятана на самой  последней  странице.
Всего несколько строчек - сообщение о девушке, покончившей с  собой  прошлым
вечером. Двое ребят видели, как она бросилась в реку, но, когда ее вытащили,
она оказалась уже мертва. Вскрытие установило, что она была мертвецки пьяна,
а  из  расспросов  выяснилось,  что  перед  смертью  она  обошла   несколько
забегаловок на автостраде. По отпечаткам пальцев определили, что  самоубийца
- официантка столовой, стоящей у  дороги.  Причиной  самоубийства  послужила
смерть ее соседки по комнате, зверски убитой совсем недавно.  Девушку  звали
Айни Годфри. Адрес - "Сосновая роща". Это было все.
   Что-то начинало складываться. Словно я пришел в кино в середине фильма  и
пытаюсь догадаться, что было в начале.  Если  смотреть  достаточно  долго  и
внимательно, это можно сделать. А можно спросить у соседа, и  он  расскажет.
Если захочет.
   Я сложил газету и убрал ее под сиденье. Моя рука ощутила холод пистолета,
который по-прежнему лежал там. Скоро он мне понадобится.
   Через двадцать минут я подъехал к станции. Фонари у входа не  горели,  но
на платформе стояли  две  тележки,  груженные  тюками  и  пакетами,  которые
предстояло отправить с проходящим поездом. Я припарковал машину и,  стараясь
держаться в тени, двинулся вперед.
   В здании вокзала на скамейках спали двое. Окошечко кассы было закрыто, но
сквозь щелку я мог видеть Ника, перебирающего газеты в ящике. Бросив  взгляд
в окно, я заметил снаружи, у того выхода, что ведет к поездам и автостанции,
Такера, а чуть  подальше  -  еще  одну  фигуру.  Такер  как  раз  прикуривал
сигарету, и в свете спички я разглядел этого второго. Хорошо одетый  молодой
человек, похожий на адвоката. Ребята из ФБР всегда похожи на адвокатов.
   Я юркнул в будочку Ника, и тот  от  неожиданности  едва  не  свалился  со
стула.
   - Господи, Джонни! - пробормотал он и стал дрожащими руками запихивать  в
ящик оставшиеся газеты.
   - Ты теперь не можешь пожаловаться на одиночество.
   - Вот уж нет. Они толкутся там весь день. Знаешь, кто это?
   - Догадываюсь.
   - Черт бы их побрал!
   Он протянул руку и взял со стола какой-то листок.
   - Смотри. Это я получил сегодня утром.
   Фотография была такая же, как в газете, только  внизу  указывалась  сумма
объявленной награды.
   - Почему ты?
   - Они всегда рассылают фотографии в разные общественные  места.  Здесь  -
общественное место. - Он помолчал немного и добавил:
   - Твои дела очень плохи, Джонни. Зря ты пришел сюда.
   - Я ищу одну девицу. Она была подружкой Серво, но сегодня днем испугалась
чего-то до смерти и убежала. Рыжеволосая, в зеленом платье и, судя по всему,
немного не в себе.
   Ник нахмурился.
   - Нет, - проговорил он, подумав. - Не помню.
   - А куда она еще могла деться, если хотела удрать из города?
   - На автобусную остановку. Или на шоссе, чтобы поймать машину.
   - И все?
   - Все, если у нее нет своего автомобиля.
   - Думаю, что нет. Спасибо. За этим я и приходил. Я встал и хотел уйти, но
Ник удержал меня.
   - Джонни, - прошептал он, и кончики его усов дрогнули. - Будь  осторожен.
Ты видел газеты? Я кивнул.
   - То же объявлено и по радио. Все копы ищут тебя. Знаешь, что будет, если
тебя сцапают?
   - Ты думаешь, им это удастся?
   - Джонни, мальчик, уезжай. Завтра утром...
   - Нет, Ник. У меня еще остались дела. Мне удалось ускользнуть со станции,
не подцепив хвоста, и, забравшись в машину, я  немного  расслабился.  Голова
моя нестерпимо болела. Завтра, подумал  я,  завтра  все  будет  кончено.  Но
сегодня высплюсь, иначе я ни на что не годен.
   Я развернул "форд" и направился в сторону Понтель-роуд. Поставив машину в
гараж, я нашел ключ в цветочной кадке, отпер дверь и поднялся наверх.
   Приняв душ и содрав с головы остатки повязки, я с сомнением уставился  на
обе двери, ведущие из  ванной.  Сегодня  я  слишком  устал,  поэтому  выбрал
комнату, которая пахла духами, и растянулся на кушетке. Если Уэнди и сегодня
придет в другую спальню, то найдет постель незанятой, и, надеюсь, не  станет
искать меня. Простыни приятно холодили тело, я закрыл глаза и  погрузился  в
темноту.
   Откуда-то издалека до меня долетала песня. Слов не  было  слышно,  только
ритмичный и приятный напев. Я потихоньку открыл глаза и уставился в темноту,
не понимая, откуда доносится эта мелодия.
   Чья-то белая гибкая тень возникла на пороге. С тихим  шелестом  упало  на
пол сброшенное платье. Я  широко  раскрыл  глаза,  чтобы  увидеть,  как  она
изгибается,  снимая  бюстгальтер.  Но  она  совершила  какое-то   неуловимое
движение, и он упал, как кожура банана. Теперь она стояла совершенно  нагая,
словно мраморная статуя, и  лунные  блики  играли  на  кончиках  ее  упругих
грудей. Она томно потянулась, небрежно провела рукой по волосам и подошла  к
кровати, все еще исполняя песню без слов.
   - Хороша, - прошептал я. - До чего же ты хороша!
   Она приглушенно вскрикнула.
   Я протянул руку, чтобы зажечь свет, но она предостерегающе схватила  меня
за запястье:
   - Не надо света, Джонни!
   Губы ее были сухими и теплыми. Она нежно прижалась ко мне, и в ее гортани
замер восхитительный грудной звук, когда я нашел ее губы.
   А затем были только ее желанное тело, красота и весь пыл  любви,  который
умела дарить партнеру лишь она.
   Темнота сомкнулась во