его
тянула.
   Сильвия выпалила:
   - Хочу, чтобы вы познакомились. Мистер Делк - мистер Тревистер! Барт,
ты дурак! Вы двое должны действовать сообща. Оговорите это... Пока!
   Она ушла не оглянувшись. На Сорок седьмой улице свернула  направо,  а
на Парк-авеню  вошла  в  вестибюль  огромного,  напоминающего  по  своей
деловой активности улей здания, дождалась лифт и поднялась  на  тридцать
второй этаж. Долго шла по коридору, два  раза  свернула  и  остановилась
перед дверью. Застыла как вкопанная, рассматривая подпись:
   "БОННЕР И РЭФРЕЙ, ИНК.
   Детективы"
   - Черт, - пробормотала она, открыла дверь и вошла.
 
Глава 2 
 
   Приемная, маленькая, но уютная, выглядела привлекательно. Стены  были
зеленовато-кремового цвета, свет не слепил глаза,  кафель  на  полу  под
резиновым ковриком - цвета темного каштана,  стулья  и  маленький  стол,
вешалка для одежды  покрыты  черным  и  красным  лаком  с  хромированной
отделкой, так же как  стол  на  другом  конце  и  казавшийся  игрушечным
селектор, установленный на нем. На  один  этот  селектор,  сделанный  по
специальному заказу, ухлопали сотню долларов из денег Рэфрей.  По  углам
дальней стенки, напротив входа, были еще две двери. На стеклянной панели
одной  из  них,  слева,  золотыми,  изящными  заглавными  буквами   было
выведено: МИСС БОННЕР. На другой двери значилось: МИСС РЭФРЕЙ.
   - Привет, - сказала Сильвия.
   Девушка,  сидевшая  за  столиком,   судя   по   внешности,   уроженка
Средиземноморья - у нее было смуглое приятное  лицо  и  гладкие  черные,
зачесанные назад волосы, - кивнула в ответ профессионально приветливо:
   - Доброе утро, мисс Рэфрей.
   - Мисс Боннер у себя?
   Девушка кивнула еще раз:
   - В своем кабинете. У нее мистер Фольц и мистер Пратт.
   - О? Приехал мистер Фольц? Я  думала...  -  Сильвия  прошла  к  левой
двери, постучала и вошла.
   - Привет, Сильвия, - произнесла при виде ее  Теодолинда  Боннер,  для
друзей Дол, сидящая в кресле за письменным столом.  Кресло  с  таким  же
успехом можно было заменить на стул, так как Дол сидела выпрямившись  и,
как всегда, почти не касалась спинки. Ее  любопытные  глаза  золотистого
цвета  метнули  вспыхнувший  взгляд  на  подругу  и   партнершу   из-под
угольно-черных ресниц, казавшихся еще чернее на фоне бледной, с кремовым
оттенком гладкой кожи ее несколько продолговатого лица.
   -  Сильвия!  Ты  где  ходишь...  -  Это  спросил  уже  Мартин  Фольц,
вскочивший при виде Сильвии, чтобы взять ее за руки. Кисти у  него  были
робкие и нервные, в серых глазах сквозила нерешительность.
   Его жест, впрочем, был и обещающим, и в то  же  время  ни  о  чем  не
говорящим и уж точно уверенности не  внушал.  Сильвия  высвободила  одну
руку и погладила его по голове.
   Приветствие Силки Пратта прозвучало как невнятное мычание. Силки  как
сидел в небольшом кресле на краю стола, так и  остался  сидеть.  Был  он
маленьким  и  невзрачным,  старался  быть   незаметным.   Только   очень
наблюдательный человек мог почувствовать пытливый ум по искоркам  в  его
острых маленьких глазах.
   Мартин Фольц придвинул Сильвии стул, уселся сам и сразу ответил на ее
незаданный вопрос:
   - Да, я знаю, знаю, говорил, что приеду  в  понедельник,  но  у  меня
изменились планы... решил приехать  сегодня.  -  Его  глаза,  нервные  и
растерянные, метались от Дол Боннер к своей возлюбленной.  -  Они...  он
приехал прошлой ночью. Это опять случилось.
   - Что? - выдохнула Сильвия, в ее тоне  звучал  испуг.  -  Мартин!  Не
может быть!
   Он кивнул. Дол Боннер сказала, гортанно и четко выговаривая слова:
   - Да. Мы как раз обсуждаем случившееся. Пратт только что  приехал.  Я
поручу ему это дело... ну, если у тебя нет возражений...
   - Кролики или фазаны? - требовательно спросила Сильвия.
   - Четыре фазана, монгольских. В своей вольере.
   - Ужасно! - Сильвия сидела на  краешке  стула.  -  Я  говорила  тебе,
Мартин,  единственное,  что  следует   сделать,   -   провести   систему
сигнализации, нанять охрану. Или это, или нужно избавиться от них.
   Фольц покачал головой, не соглашаясь.
   - Ты же знаешь... избавиться от них... или установить сигнализацию...
это влетит в копеечку. Да мы уже об этом говорили. Тем не менее тот, кто
это делает... он законченная бестия...
   - Но боже мой! Нельзя же это терпеть без конца.
   Это... отвратительно! Конечно, они все равно пойдут на вертел,  но  в
этом есть что-то ужасное...
   Вмешалась Дол Боннер:
   - Вот это мы и обсуждаем. Ты хочешь  послушать,  как  я  инструктирую
Пратта? Мне было бы интересно узнать твое мнение.
   - Но, Дол! У тебя ведь есть Делк... и еще этот мужчина... с  золотыми
зубами... - Сильвия замолчала. - Ну, хорошо, валяй.
   Дол Боннер подняла руку и кончиком указательного пальца дважды слегка
дотронулась до маленькой черной родинки на нежной коже щеки,  чуть  ниже
правого уха. Это была не какая-нибудь старомодная пластиковая  мушка,  а
ее собственная и считалась скорее достоинством, чем  недостатком.  Потом
она повернулась к коротышке, сидевшему в конце стола.
   - Пратт, где ваш блокнот? Записывайте: Мартин  Фольц.  Вот  он  перед
вами. Две мили к  северо-западу  от  Оуговока,  по  Каслтонской  дороге.
Вольфрам де Руде. - Имя она произнесла по буквам. - С одиннадцати вечера
до пяти утра начиная с сегодняшнего вечера. Все.
   Она повернулась в кресле, чтобы получше его рассмотреть.
   - В усадьбе, кроме всего прочего,  Фольц  держит  зайцев  и  фазанов.
Раньше держал для развлечения, теперь делает на этом деньги или пытается
делать, что будет вернее. У него четыре приходящих работника и шофер, да
еще Вольфрам де  Руде,  это  запомните,  который  ими  всеми  командует.
Однажды утром в мае один из работников нашел у фазаньего домика во дворе
двух мертвых птиц. Кто-то подвесил их на кусках проволоки, привязанных к
трубе, поддерживающей ограждающую сетку. Их намеренно задушили. Узел был
достаточно тугим, чтобы птицы не пикнули, и достаточно свободным,  чтобы
продлить их мучения, судя по тому, сколько  перьев  они  потеряли,  пока
трепыхались. Фольц и  де  Руде  пытались  узнать,  кто  это  сделал,  но
безуспешно. Им помогал некий Циммерман, друг Фольца,  который  гостил  в
усадьбе. Через неделю  все  повторилось  снова,  на  этот  раз  с  тремя
фазанами. Тогда Фольц выставил по ночам охрану...
   У Силки Пратта оказался высокий тенор.
   - А Циммерман все еще находился там, когда это случилось?
   - Да. Не старайтесь, дедукция  мне  не  нужна,  просто  понаблюдайте.
Циммерман старый и добрый друг  Фольца,  с  детства.  Через  две  недели
сторожить  перестали.  Спустя  десять  дней  сам  де  Руде  нашел  шесть
удавленных фазанов, картина прежняя, вплоть до деталей. Они навесили...
   - А на какой проволоке их вздернули?
   Дол Боннер покачала головой:
   - Пожалуйста, не надо. Я ведь уже сказала - это не для вас. Все следы
ведут в тупик. На домиках навесили замки, сообщили  в  полицию.  Полиция
покрутилась вокруг и дала отбой. В начале июля повесили двух зайцев. Для
этого требуется сноровка. Зайцы!
   Зайцы верещат хоть днем, хоть ночью. Но никто не услышал ни звука. Не
надо заниматься статистикой.
   Я только хочу, чтобы вам была ясна общая картина.
   Тогда навесили замки на все клетки с зайцами и на выгулы.  Через  три
недели убили еще четырех фазанов да еще трех зайцев на  следующую  ночь.
Не спрашивайте про ключи. Они их прятали там, где даже посторонний легко
мог найти, если занимался наблюдением. Это мог сделать любой из рабочих.
Де Руде мог, а мог и сам Фольц. Что, Мартин?
   Ее золотистые глаза внимательно глянули из-под черных  ресниц.  Фольц
не улыбнулся. Он раздраженно сказал:
   - Да, я мог. Если бы только бродил во  сне.  Кошмар  какой-то!  -  Он
пожал плечами, а Сильвия потянулась и похлопала его по плечу.
   Дол Боннер снова взялась за Силки Пратта:
   - Как раз прошло шесть недель, как мы открыли нашу фирму. Мисс Рэфрей
убедила Фольца позвонить нам. Я потратила на это  дело  уйму  времени  и
ничего не добилась. Наконец я взяла Делка, наняла еще одного человека  и
поставила их наблюдать за усадьбой. Это нелегко, часть клеток  и  вольер
переносные и занимают нескольких акров. Это обошлось недешево,  поэтому,
когда ничего не случилось в течение месяца, я отозвала своих людей.  Все
было тихо до  ночи  в  прошлый  четверг.  В  пятницу  утром  нашли  двух
задушенных фазанов. Поменяли замки, старые выкинули. Прошлой ночью убили
еще четырех фазанов. В проволочной сетке кто-то прорезал дыру, в которую
вполне мог пролезть человек. Фазанов нашел де Руде. Он  вам  их  покажет
сегодня ночью, если вас мучит любопытство.
   Глаза Пратта засветились.
   - Мне хочется побольше узнать о Циммермане,  -  чуть  ли  не  жалобно
произнес он.
   - Забудьте о Циммермане и обо всем прочем. Я же сказала, что ухлопала
на это уйму времени. Это дело - единственная  неудача  нашей  фирмы.  Вы
поедете за счет агентства, потому что Фольц угрохал кучу денег и  ничего
не получил взамен... Нет, Мартин, не надо  спорить.  Мы  должны  поймать
его... или, может быть, ее... а вы уже все оплатили. Поезд  отправляется
от Гранд-Сентрал в 8.48, в Оуговок прибывает в 9.40, засветло.  Де  Руде
встретит вас на станции в Оуговоке. В коттедже, где живет де Руде,  есть
чердачное окно, откуда прекрасно видны все  клетки,  фазаньи  вольеры  и
выгулы. Конечно, в кромешной тьме вы ничего не  увидите,  но  в  светлую
ночь  или  не  очень  темную,  надеюсь,  движущегося  человека   сможете
различить. Никто, кроме де Руде, не  будет  знать,  что  вы  там.  Утром
будете уходить с чердака, до того как встанут работники. Спите хоть весь
день, но ночью будьте начеку. Оплата за ежедневный  восьмичасовой  день,
плюс сто долларов, когда его поймаете.
   Пратт нахмурился и облизал губы.
   - Но, босс. Хорошо сказать, из окна чердака.  Допустим,  засеку  его,
что дальше? Какая тактика? Может, он окажется далеко от меня.
   - Стреляйте! - взорвалась Сильвия.
   Он развел руками:
   - В темноте, мисс? Я не чемпион.
   Фольц предложил:
   - Спуститесь вниз и растолкайте де Руде.
   Пратт по-прежнему сомневался:
   - Эти фокусы в темноте...
   Дол Боннер предложила:
   - Следить за ним. Вы  наверняка  заметите  его  на  подходе,  поэтому
немного времени у вас будет. Держите наготове веревку, чтобы вылезти  из
окна, а также фонарик и пистолет. Подберитесь  к  нему  насколько  можно
незамеченным. Если он побежит, стрелять  не  возбраняется,  но  цельтесь
ниже.
   - Если я буду целиться ниже, то наверняка попаду ему в живот.
   - Не вздумайте сделать это. - Глаза Дол  сверкнули.  -  И  вообще  не
нужно никуда попадать. Просто напугайте его. Потом подбегите и хватайте.
Должно быть, это ужасный трус,  раз  он  душит  беззащитных  тварей  под
покровом ночи... - содрогнулась Дол. - Поймать-то его  вы  сможете?  Или
нет?
   - Попробую. - Силки тяжело вздохнул и встал. - Не нравится мне это  -
всю ночь сидеть на нашесте, сроду  этим  не  занимался.  -  Он  пошел  к
выходу, но остановился. - Имение Фольца, это не рядом ли с домом  Сторса
в Берчхевене, куда я ездил тогда за чемоданом?
   - Да, по соседству. Но пока что не делайте из этого никаких  выводов.
- Дол встала с кресла и подошла  к  нему.  Положила  руку  на  плечо.  -
Поймайте его! О'кей, Пратт?
   - О'кей, босс. Пока.
   - Минутку. - Дол повернулась. - Что скажешь, Сильвия? Это нам  влетит
в копеечку. Ты ведь казначей.
   - О боже мой! - Сильвия выглядела встревоженной и беспомощной. -  Ох,
Дол... это как раз то, что я должна сказать  тебе...  Дол,  дорогая!  Но
тогда... есть ли у нас деньги на счете в банке?
   - Конечно есть. Та тысяча, которую ты положила в  среду,  -  ответила
Дол.
   - Хорошо. Тогда порядок. Если только... да нет, порядок!
   Дол взглянула на партнершу,  поколебалась  мгновение,  повернулась  к
Силки и кивнула ему, что можно идти. Когда за  ним  захлопнулась  дверь,
она снова вернулась на свое место за столом.  Когда  она  двигалась,  то
казалось,  что  скользит  по  воздуху,  а  не  проходит   сквозь   него.
Подсознательно, заметив, как она двигается, или  услышав,  как  говорит,
люди усаживались на стульях поудобнее, настолько было приятно  наблюдать
исходящую из нее энергию, излучаемую ею, казалось, без усилий и  не  без
грации. Она села, держа спину  прямо,  дотронулась  кончиком  пальца  до
родинки на щеке и опустила руку на стол.
   - Ну, наши три пункта не сработали?
   - Нет. - Сильвия внезапно стиснула перчатки и  швырнула  их  на  пол,
следом за ними полетела и сумочка из страусиной кожи,  только  в  другую
сторону и с большей силой.  Фольц  бросился  поднимать  перчатки,  затем
встал и направился за сумочкой, потом сел, держа их в  руках.  -  Я  его
была готова изжевать! - с горечью добавила она.
   - Но... - Дол была озадачена. - Разве может он лишить  тебя...  твоих
собственных денег? Разве не так?
   - Конечно нет. Я даже не знаю, похоже, он и сам этого не желает. Дело
вовсе не в деньгах.
   - Тогда, - Дол махнула рукой, - порядок, а чего он требует?
   - Много чего.
   - Например?
   - Я должна прекратить  финансовые  и  другие  отношения  с  проклятым
детективным бизнесом.
   - Понимаю. Вот в чем дело. - Мгновение Дол сидела молча, сжав губы  и
настолько тихо, что казалось, перестала дышать. - Ну, тогда ты больше не
детектив. Должно быть приятно, когда есть мужчина, который наставляет на
путь истинный. Знаешь, вот только я  не  смогу  вернуть  тебе  вложенный
капитал... во всяком случае, не сейчас.
   - Ох, Дол. - У Сильвии был жалкий вид.
   - Если всему помехой я... - вскочил со своего места Фольц.
   Сильвия успокаивающе махнула ему рукой. Дол сказала:
   - Нет еще, Мартин. Еще не настал твой черед указывать  ей,  что  надо
делать. Успокойся и насладись добродетелью послушания.
   - Дол Боннер! - покраснела Сильвия. - Как ты смеешь это  говорить?  Я
не подчиняюсь ни одному мужчине.
   - Я мужчин не люблю.
   - Я тоже. По крайней мере многих. Но что касается Пи Эл, то он  вовсе
не указывал мне, что я должна делать. Он подчеркнул, что если я  вопреки
его воле и неодобрению поступлю по-своему, то он никак не отреагирует...
а любить меня будет ничуть не меньше. Вот дьявол! - В ее голосе  звучала
горечь. - Он чертовски умный. Хорошо знает, что я не потерплю  приказов,
даже от него. Он еще сказал, что я ему ничем не обязана  и  не  ждет  от
меня признательности и даже не примет ее, если у  меня  в  душе  и  есть
что-то подобное, хотя и сильно сомневается в этом.
   Но, - тут она пришла в ярость, - он также знает, что был  чрезвычайно
добр ко мне все эти пятнадцать лет и  что  у  меня  достаточно  здравого
смысла сознавать это, и знает,  что  у  меня  доброе  сердце  и  хорошие
помыслы. Надо признать, что это его фото... этот кусок  в  "Газетт"  для
него были большим ударом.
   Дол Боннер сухо спросила:
   Хорошие помыслы? И в отношении меня тоже? - И тут же добавила:
   - Нет, этот упрек я беру назад. Хорошими помыслами вымощена дорога  в
ад... Я не в претензии, а если кого-то виню, так только себя, за то, что
позволила тебе убедить меня... Ты же знаешь, я хотела начать детективный
бизнес одна, в маленьком помещении в дешевом здании.
   Тут робко вмешался Фольц:
   - Можно мне... конечно, это не мое дело... но  я  часто  размышлял...
почему   вы   занялись   детективным   бизнесом?   Девушка   с    вашими
способностями... с вашими связями... вы смогли бы заняться чем угодно...
   - Я знаю, Мартин, - терпеливо  ответила  Дол.  -  Я  могла  бы  стать
стилистом,  секретарем-референтом  или  открыть  шляпный  магазин.  Могу
просто сказать, что мне не захотелось. Могу добавить: я не хочу, чтобы у
меня был босс - не важно, мужчина или женщина, и  даже  составила  целый
список того, чем я смогла бы заняться. Все эти занятия казались скучными
и отвратительными, кроме двух-трех. Я  бросила  монетку,  чтобы  выбрать
между детективным агентством и дизайном. Пришлось поступиться  гордостью
и просить помощи у одного мужчины, чтобы получить лицензию.
   У меня не было семьи, мой отец умер должником, и вместо  того,  чтобы
занять у Сильвии тысчонку долларов для начала,  я  оказалась  достаточно
слабой, чтобы позволить ей войти в долю за все  за  это.  -  Она  обвела
рукой симпатичный кабинет, играющий красками и сверкающий хромом, пожала
плечами и взглянула на  прежнюю  партнершу.  -  Все  как  корова  языком
слизнула, Сильвия, дорогая. Финал!
   Сильвия горестно съежилась.
   - Ох, Дол...
   - О'кей, - коротко бросила Дол, -  я  на  четыре  года  тебя  старше,
должна была знать наперед. - Тут она выдвинула ящик стола  и  вынула  из
него напечатанный на машинке лист бумаги. - Меня не застали врасплох,  я
такая же умная, как Пи Эл Сторс. И тебя люблю ничуть не  меньше.  Вот  я
все подсчитала сегодня утром. Мы предполагали, что  ты  вложишь  в  дело
пятнадцать тысяч долларов, ты успела внести девять тысяч, которые  пошли
на мою зарплату, мебель для офиса, ренту, вот  здесь  все  разложено  по
полочкам. Я дам тебе копию. Мы должны...
   - Дол, перестань. - Сильвия покраснела. - Зачем ты  сыплешь  соль  на
рану!
   - Ничего подобного, просто я отчитываюсь, как  президент  корпорации.
Нам заплатили 712,82 доллара. Да чеков мы получили на 949,10 доллара, ни
одного просроченного. Могли ускорить получение по ним денег, только  вот
все знают, что тебе они особенно не нужны. Наш баланс  в  банке  1164,35
доллара. Сейчас мы стоим 7217,86 доллара. Правда, сюда входит  стоимость
мебели, но когда мы ее продадим...
   - Продать мебель! - возмутилась Сильвия. - Дол, продать эту прекрасно
подобранную...
   - Придется продать. Сильвия, дорогая, ты не знаешь счета деньгам,  не
представляешь, откуда они берутся. Тебе кажется, что их приносит аист  и
бросает в каминную трубу, только в нашем случае понадобится  целая  стая
аистов. Ты думаешь, мне по карману содержать  эту  контору?  Одна  рента
обходится в тысячу восемьсот  долларов.  Я,  правда,  не  знаю,  во  что
обойдется банкротство, но  за  ликвидацию  корпорации  придется  платить
нотариусу... кошмар! Убирайся вон отсюда!
   Фольц с  Сильвией,  казалось,  испугались,  но  тут  же  поняли,  что
последняя фраза  обращена  не  к  ним,  а  к  посетителю.  Дверь  широко
распахнулась, и в кабинет ввалился ни дать ни взять олимпийский чемпион,
причем не негр, а белый. Был он высокий, ладно  скроен,  голубоглазый  и
загорелый,  как  нудист,  если  на  того  натянуть   одежду.   Игнорируя
присутствующих, он широким шагом подошел прямо к креслу Дол, остановился
и с чувством продекламировал:
 
   Не испугался он когтей тигрицы,
   Как и зубов в раскрытой пасти львицы.
 
   Наклонился, обхватил Дол за  плечи,  приподнял  высоко  над  креслом,
подержал пару секунд и посадил обратно.
   Она  даже  не  пыталась  сопротивляться.  Сказала  тихо,  но   весьма
выразительно:
   - Ты проклятый садист. Знаешь ведь, что я не  терплю,  когда  ко  мне
кто-нибудь прикасается.
   Молодой человек посмотрел на нее сверху вниз и сказал:
   - Я садист? Знаю, откуда у тебя такие мысли.
   Из-за задушенных фазанов Фольца. Клянусь, я бы мог тебя  с  легкостью
задушить в своих объятиях, не сомневайся. Если ты так ненавидишь,  когда
к тебе прикасаются, то должна скрывать это, ибо так ты только усиливаешь
искушение, которое и  без  того  почти  непреодолимо.  Впрочем,  дело  в
технике, я знаю, и в один прекрасный день женщина,  которую  ты  в  себе
подавляешь, вырвется наружу. - Тут он  соизволил  обратить  внимание  на
остальных. - Привет, Фольц. Привет, Сильвия.  Будет  ли  тебе  интересно
узнать, что когда я начну душить всерьез, то первой жертвой станет  твой
душка опекун Сторс, - не думайте,  что  я  шучу.  Эта  грязная  рептилия
заставила редакцию меня уволить. - Он снова  повернулся  к  Дол.  -  Мне
нужна работа. Я хочу работать  здесь.  -  Тут  он  приметил  кресло,  на
котором раньше сидел Силки, уселся на него и продолжил:
   -