ло  все  равно.  У  меня  слишком  богатое
воображение... Совсем ни к чему было идти туда и смотреть. -  Он  поднял
руки к глазам и стал массировать надбровья. Потом снова взглянул на Дол.
- Ну почему я такой мягкотелый! Немного мужества мне бы не помешало.
   Сильвия замахала на него руками:
   - Оставь, пожалуйста, Мартин. Ты - это ты. Я люблю тебя  такого,  как
есть.
   Он посмотрел на нее и пробормотал:
   - Видит Бог, так оно лучше.
   Дол не трогали их любовные признания, наоборот, они бередили  еще  не
зажившую ее душевную рану, и она быстро прервала парочку:
   - Вот именно такого, как ты есть, я и  хотела  кое  о  чем  спросить.
Можно?
   - Спросить меня? - Взгляд Мартина неохотно оторвался от Сильвии.
   - Вообще-то вас обоих. Но сначала тебя. Что стряслось вчера у тебя  в
имении?
   - Что стряслось? -  удивленно  поднял  брови  Мартин.  -  Ничего.  Мы
немножко поиграли в теннис...
   - Что-то все-таки произошло, не зря  вы  поодиночке  добирались  сюда
пешком через лес. С  большими  интервалами.  Сильвия  сказала,  что  Лен
преотвратно себя держал. Лен сказал, что Сильвия дразнила тебя, а ты вел
себя как осел... Нет, нет, потерпи, полагаю, мне следует поставить вас в
известность, что я расспрашиваю не из праздного любопытства.
   Я расследую убийство Пи Эл Сторса.
   Сильвия изумленно уставилась на нее. Мартин стал заикаться:
   - Ну конечно... если тебе необходимо знать...
   Сильвия оборвала его:
   - Не шути с  ней,  Мартин.  Она  чудесная,  и  я  люблю  ее,  но  она
примадонна... Дол Боннер, это... дурной вкус.
   - Наоборот, - холодно возразила Дол. -  Высокий  класс.  Я  не  хочу,
чтобы Мартин не правильно понял меня и рассказал мне как частному  лицу,
а информацию, сообщенную конфиденциально, разглашать нельзя. А мне  надо
знать, что же у них там все-таки вчера случилось.
   - И все-таки это отдает дурным вкусом. Все,  что  произошло  там,  не
имеет никакого отношения к убийству Пи Эл Сторса.
   - Хорошо, замнем. -  Дол  резко  встала.  -  Не  думай,  что  я  хочу
произвести на вас впечатление, Сильвия. Нет,  фирма  "Боннер  и  Рэфрей"
пока еще не развалилась и ведет расследование  убийства  Пи  Эл  Сторса.
Если это тебе не нравится, то прошу прощения.  Что  касается  вчерашнего
дня, то я могу расспросить и Лена Чишолма. - Тут она собралась уходить.
   - Подожди минутку, Дол! - застонал Мартин. - Боже мой, девочка! Какая
разница,  дружеское  это  любопытство  или  что-то  еще.  Вчера   ничего
особенного не случилось, просто все мы вели себя как дураки. Мы приехали
ко мне в имение около трех часов. Я забыл  про  Стива.  Он  был  уже  на
месте, когда мы приехали, и очень раздражен. С  полчаса  я  унимал  его.
Когда я наконец выбрался из дому, Сильвия решила, что я ею  пренебрегаю.
Решила преподать мне урок и стала делать вид, что, кроме  Лена  Чишолма,
для нее никого не существует. Мне кажется, я показал ей, что  не  люблю,
когда меня учат. Лен сказал пару колкостей, я ответил.
   Лен надулся и ушел один по тропинке. Потом мы сцепились  с  Сильвией.
Признаюсь, я вел себя как осел, и довольно скоро она  ушла.  Я  подождал
немного, поискал Стива. Не нашел и  заторопился  за  Леном  и  Сильвией.
Услышал, что они на корте, но не решился присоединиться к  ним,  поэтому
обошел вечнозеленый  кустарник  и  вошел  в  дом  с  юга.  Прошел  через
оранжерею, очутился в столовой и налил  себе  выпить.  Появился  Белден,
сказал, что напитки есть и на теннисном корте, а  мне  здесь  оставаться
нельзя - будут накрывать на стол. Я вышел,  сел  на  голубой  стул,  вот
этот, выпил еще для бодрости и сидел там, пока вы не появились.
   Дол кивнула:
   - И Стив тоже был там.
   - Когда я пришел, его еще не было. Он  появился  на  несколько  минут
позже. За четверть часа до твоего прихода.
   - Чем был так недоволен Стив, когда ты приехал к себе в имение, а  он
уже дожидался там? Если можешь, расскажи мне.
   - Ничем в частности. Ты знаешь Стива. Он очень ранимый, думал, что  я
забыл о его приезде. Так, впрочем, и случилось.
   - Он сказал тебе, что делал вчера утром в офисе у Сторса?
   - Нет, об этом он не упомянул. Я собирался его спросить,  потому  что
мне было любопытно, что ему там понадобилось в такое время. Но  забыл  в
этой суматохе.
   - Вчера в котором часу ты пришел на теннисный корт?
   - Не знаю. Должно быть, минут за двадцать до твоего прихода.
   - Это было в шесть. Стало быть, ты пришел туда в пять сорок?
   - Около того.
   - По пути нигде не  останавливался?  В  роще  вечнозеленых  деревьев,
например, послушать щебет с теннисного корта?
   Мартин слегка покраснел.
   - Да, я постоял там одну, от силы две минуты.
   - И ты пошел в дом выпить. Тогда... посмотрим...
   Где был де Руде, когда ты уходил? Ты его видел?
   - При чем здесь де Руде? - возмутился Мартин.
   - Я просто спросила.
   - Ну, где-то там поблизости, слуги едят в пять  тридцать.  Я  его  не
видел.
   Дол искоса посматривала  на  Мартина,  но  продолжала  стоять  молча.
Наконец она заговорила:
   - Спасибо, Мартин, за  то,  что  внес  ясность.  Я  надеюсь,  убийцей
окажется Рэнт. Вряд ли это ты. Лена в роли убийцы я себе не представляю.
Если это окажутся Циммерман или де Руде,  это  будет  для  тебя  большим
ударом. А мне на этом свете если  и  хочется  пожелать  мира  и  счастья
кому-то из мужчин, то это только тебе.
   Чтобы ты мог разделить их с Сильвией. -  Она  сжала  губы  и,  затаив
дыхание, посмотрела на младшего партнера фирмы "Боннер и Рэфрей".  -  Не
сочти за обиду, Сильвия, но теперь твоя очередь просветить меня.
   Даже если считаешь, что я тут примадонна.  Я  хочу  знать,  что  было
вчера утром.  Циммерман  или  Сторс  сказали  тебе,  о  чем  у  них  шел
разговор?
   Сильвия заглянула в  золотистые  глаза  Дол  и  прикусила  язык.  Она
протянула к ней руку и безвольно опустила ее.
   - Дол... скажи мне, что ты делаешь? Зачем ты это делаешь? Это ведь не
игра... расспрашиваешь всех нас...
   - Я не в игры играю,  работаю.  -  Дол  внезапно  шагнула  вперед  и,
наклонившись, положила Сильвии руки на колени и стала смотреть ей  прямо
в глаза. - Бедный ребенок. Черт  возьми,  я  понимаю.  Тебя  все  ранит,
потому что раньше не приходилось испытывать ничего подобного. А я это я.
И этим все сказано. Если я своей работой причиняю тебе  боль,  то  лучше
пойду на террасу, почитаю о  падении  Римской  империи.  Хочешь,  я  все
брошу? - Тут она выпрямилась.
   - Нет, - покачала головой Сильвия. - Этого я как раз не хочу.  Делай,
что считаешь нужным.
   - О'кей. Умница. Я хочу задать тебе несколько вопросов. Сказали  тебе
Стив или Сторс...
   - Нет.
   - Но вы со Стивом говорили о каком-то вреде...
   - Он - да. Я думала,  кривляется.  Ничего  определенного  он  мне  не
сказал.
   - И Сторс не обмолвился?
   - Нет, - вздохнула Сильвия. - Теперь все как в тумане.  Кажется,  это
было год назад...
   Дол кивнула:
   - Ну хорошо. Я надеюсь, это был Рэнт. -  Тут  она  прижала  ладони  к
вискам. - Пойду в дом, приму аспирин. Да еще надо шляпу найти или  вовсе
не появляться на солнце. - Она повернулась к Мартину. - Я позвоню Пратту
и  скажу,  чтобы  сегодня  вечером  он  не  приезжал.  Может,  мы  позже
попытаемся, если только у тебя еще останутся фазаны...
   Мартин согласился: так оно, пожалуй, и к  лучшему.  Сильвия  выразила
озабоченность, что у Дол  болит  голова,  а  когда  та  ушла,  то  снова
откинула голову на спинку стула и  закрыла  глаза.  Мартин  сидел  и  не
сводил с нее глаз...
 
Глава 9 
 
   Пересекая главную террасу, чтобы войти в дом, Дол увидела, что  дверь
ей открыл патрульный в форме.
   Надо же, значит, они узурпировали все  функции  в  доме.  В  прихожей
стоял еще один полицейский, скорее для  мебели.  Она  предположила,  что
передвижение всех находится более  или  менее  под  наблюдением,  и  это
возмутило ее, пока, оправившись от  шока,  не  поняла,  что  и  сама  бы
поступила так же на их месте.
   Она обошла балюстраду лестницы  и  остановилась,  глядя  на  закрытую
дверь,  ведущую  в  игральную  комнату,  из-за  которой  слышался   едва
различимый гул голосов. Дол нахмурилась  -  из-за  того,  что  не  могла
разобрать слов, а также оттого, что  из  ее  памяти  что-то  ускользало.
Словно лицо, которое она знала, но вот никак не могла припомнить  -  чье
оно. Какой-то факт, который  был  ей  нужен  и  вертелся  в  голове,  но
ухватиться за него никак не удавалось. Это  было  что-то  тривиальное  и
важное одновременно. Это "что-то" она слышала или видела сегодня  утром,
подсознательно поразилась как противоречию, требовавшему объяснения,  да
вот вспомнить никак не удавалось. Она не  могла  найти  это  "что-то"  в
закоулках своего ума. Что-то кто-то сказал... или  же  странный  жест...
или какая-то вещь, которую она видела...
   Она сдалась, хотя понимала, что эта мысль будет неотступно мучить ее.
Кто-то окликнул Дол по имени.
   Это был Белден, согнувшийся в поклоне,  с  листками  бумаги  в  руке.
Принес записи телефонных звонков мисс Боннер. Мистер Тревистер, узнав из
газет о несчастье в Берчхевене,  спрашивал,  не  может  ли  он  быть  ей
чем-нибудь полезен. Она может застать его в квартире до полудня, а после
полудня в Бисквит-клубе.
   Мисс Элдора Оливер...  аналогичное  послание.  Мистер  Малколм  Браун
хотел передать  мисс  Боннер,  что  проведет  уик-энд  в  своем  доме  в
Вестпорте, откуда может добраться до Берчхевена за двадцать минут.
   Дол поблагодарила Белдена и спросила, нет ли поблизости телефона, так
как единственный аппарат,  который  она  знала,  находился  в  игральной
комнате, и Белден проводил ее в кладовую. Она стала  искать  в  записной
книжке,  которую  вынула  из  сумочки,  телефон  Силки  Пратта.   Нашла,
позвонила и сказала ему, чтобы он пока забыл о фазанах и присоединился к
Джилу Делку и занялся вместе с ним поисками платья Аниты Гиффорд.
   Она вернулась в прихожую с мрачной миной на лице. Какого  черта,  что
именно она не может вспомнить? Какой-то мелкий, пакостный факт все время
ускользал из памяти. От отчаяния  Дол  даже  тряхнула  головой,  слишком
поздно сообразив, что голова ее не в том состоянии, чтобы ею  трясти,  и
пошла вверх по лестнице.
   Широкий коридор на втором этаже в самом центре пересекался с другим -
узким. Сразу за  углом,  у  первой  двери  справа,  Дол  остановилась  и
осторожно постучала. Подождала и постучала еще раз. Дверь  открылась,  и
на пороге перед ней предстала Джэнет Сторс. Джэнет, как это  еще  раньше
заметила  Дол,  не  горевала  по  отцу.  Или,   скорее,   ее   горе   не
сопровождалось слезами и  причитаниями.  Она  не  выказывала  скорби,  а
может, затаила ее внутри себя. Трудно было  сказать,  лицо  ее  казалось
застывшей бледной маской, на которой невозможно было ничего прочесть. Ее
серые глаза казались то ли сонными, то ли  обращенными  в  себя,  как  и
раньше.
   Дол сказала:
   - Я хотела бы увидеть миссис Сторс. Буквально на минуту.
   Прежде чем Джэнет успела ответить, из комнаты раздался голос:
   - Кто там?
   - Это Дол Боннер, мама.
   - Пригласи ее.
   Джэнет отступила в сторону, и Дол вошла внутрь.
   Она сделала три шага и остановилась от удивления.
   Открывшаяся ее глазам сцена не была экстраординарной... или  все-таки
была? Миссис Сторс с обнаженными руками и ногами, одетая  лишь  в  майку
для тренировок из  спортивного  джерси  и  шорты,  стояла  на  подставке
мудреного гимнастического  тренажера,  манипулируя  резиновыми  ручками.
Была она уже немолода, но тело ее сохранило стройность  и  подтянутость.
Не замечая открытого от удивления рта Дол или не желая обращать  на  это
внимания, она сказала будничным  голосом,  как  всегда  в  первой  фразе
выказав характерную для него напряженность:
   - За три года я не пропустила ни одной тренировки. Но  сегодня  утром
мне было не до упражнений.
   После этой сцены... внизу я поднялась к  себе  и  легла,  но  мне  не
лежалось. Вы что-то хотели, моя дорогая?
   Дол испытывала желание выйти из комнаты,  не  говоря  ни  слова.  Эта
женщина    определенно    сумасшедшая.    Или,    по    крайней    мере,
закомплексованная.
   Пришлось  пренебречь  вопросами,  которые  Дол  приготовила  заранее,
задавать  их  было  бесполезно.  Но  молчать  тоже  было   нельзя.   Она
приблизилась к тренажеру:
   - Мне ничего не нужно, спасибо, миссис Сторс.
   Но я хотела вам сообщить  две  вещи.  Во-первых,  я  здесь  не  гость
Сильвии. Меня просил приехать мистер  Сторс.  Он  нанял  меня,  чтобы  я
дискредитировала мистера Рэнта. Мистер Сторс хотел избавиться от него. Я
рассказала уже об этом внизу, поэтому подумала, что следует предупредить
и вас тоже.
   Джэнет стояла неподвижно, все с  тем  же  безучастным  выражением  на
лице. Миссис Сторс сказала так тихо, как только позволяло устройство  ее
голосовых связок:
   - Спасибо, моя дорогая. Это так похоже на моего мужа.  Я  его  хорошо
понимала, впрочем, теперь это не имеет значения. Он существовал в  своей
сфере, его смерть заключила в нее и меня.
   Дол мгновенно и горячо согласилась:
   - Да, жалко, что вы не смогли... - Тут она сдержалась. - Второе,  что
я хотела сказать, я остаюсь в вашем доме, конечно, в силу необходимости.
Но я не ваш гость и не друг вам. Я расследую убийство вашего мужа.
   Джэнет чуть  заметно  шевельнулась  и  снова  застыла.  Миссис  Сторс
отпустила наконец ручки тренажера и заявила:
   - Это звучит глупо. Что там расследовать?
   - Многое. Например, кто убийца.
   - Чепуха. - Миссис Сторс сошла с подставки. - Кто  вы  такая?  И  что
можете знать? Я все рассказала тому человеку... а он говорит, что  нужны
доказательства. Вы помогаете ему? Сделайте милость, но знаете ли вы, что
говорит Шива? Верблюд оставляет следы, а солнце - нет. Я  могла  сказать
ему истину, но навязывать ее я не буду.
   Дол почти не слушала ее. Она подумала, что любой, кто мог  бы  стоять
вот так в льняных шортах с лейблом  "Сакс"  и  говорить  подобные  вещи,
должен был быть либо махатма, либо идиот, а в данный момент ее волновало
совсем другое.  Впрочем,  неясным  оставался  один  вопрос,  на  который
неплохо было бы получить вразумительный ответ.
   Она задала его:
   - Если вы не возражаете, миссис Сторс, я  хочу  спросить  одну  вещь.
Рэнт вернулся без двадцати пять и сказал, что  мистер  Сторс  оставил  у
себя расписку. С того момента он оставался с вами? Весь вечер?
   - Нет.
   - А сколько он пробыл с вами?
   - Минут десять. Может быть, пятнадцать.
   - И вы знаете, куда он пошел?
   - Да. Если Леонард Чишолм, как он говорит, видел моего мужа живым. Он
вернулся к моему мужу.
   - Он говорил, что собирается идти туда?
   - Нет.
   - Вы видели, как он пошел туда?
   - Нет. Он сказал, что пойдет в игральную комнату писать письмо.
   - А Джэнет была с вами?
   - Нет, она ушла задолго до этого, примерно когда ушел мой муж.
   Джэнет вмешалась, ее  сопрано  иногда  звучало  мелодично,  а  иногда
превращалось в сплошной визг.
   - Я срезала цветы и ставила их в вазы. Потом пошла в  розовый  сад  и
читала там в беседке. Разве самообладание моей матери дает вам основание
мучить   ее?   Или   меня?   Вы   злоупотребляете   вашим   правом    на
гостеприимство...
   - Я знаю.  Вежливость  не  всегда  полезна,  особенно  при  выяснении
истины. - Голос Дол звучал твердо, но не грубо. - А вы не могли  бы  мне
сказать, когда выходили или были в розарии, не  видели  ли  кого-нибудь,
кто шел к пруду с рыбками или оттуда? Лена Чишолма, например?
   - Нигде и никого я не видела.
   - О'кей... Миссис Сторс, теперь вы, пожалуйста, ответьте. Вы пришли с
мистером  Рэнтом  на  теннисный  корт  чуть  после   шести   часов.   Он
присоединился к вам по дороге?
   - Нет. Когда я спустилась вниз в шесть часов, он был на  террасе,  на
боковой террасе. Мы вместе пошли на корт.
   - Вы весь день провели наверху?
   - Нет, я была с моим мужем.
   Дол удивленно вздохнула:
   - С кем вы были? Где?
   - Я была с моим мужем, когда мы вышли из дому.
   Я сидела рядом с ним,  когда  он  спал.  Я  была  с  ним,  когда  его
сокрушили. Я и сейчас с ним.
   - Ах да. Конечно. - Дол почувствовала себя неуютно.  Сумасшедшая  эта
женщина или  нет,  но  она  заслуживает  сострадания.  Стоит  в  шортах,
руки-ноги голые... что говорил Сторс... сует свой нос в космос.
   Дол торопливо сказала:
   - Спасибо вам обеим, большое спасибо. Надеюсь, мне удастся  доказать,
что я могу причинять не только неудобства. - Она повернулась и вышла  из
комнаты.
   Спускаясь по лестнице, она корила себя,  что  не  воспользовалась  их
любезностью и не попросила у Джэнет какую-нибудь шляпу.  Ее  собственный
тюрбан совсем не защищал от солнца, а ей это было так нужно. В  прихожей
она спросила патрульного, где дворецкий. Разыскала его, поделилась своей
бедой, и он проводил ее в чулан, что в боковом холле, сразу за столовой.
Там она нашла полку  старых  соломенных  шляп  и  пробковых  шлемов.  Ей
удалось подобрать себе шляпку поприличней, в ней она и вышла на  боковую
террасу. Патрульный сказал ей, что Рэнт в игральной комнате, а Циммерман
только что вышел оттуда и вообще ушел из  дому.  Она  решила  пощекотать
Циммермана.
   И  тут  ее  ожидала  крупнейшая  за  все  утро  неудача.   Ассистента
профессора психологии необходимо было найти, но лучше бы и не  находить.
Она обошла дом с двух сторон,  уже  хотела  расспросить  патрульного,  с
любопытством взиравшего на нее с крыши летней  кухни  -  непонятно  было
только, зачем его туда занесло, - или другого, торчавшего словно напоказ
посередине  подъездной  дороги,  когда  наконец  наткнулась  на   самого
Циммермана у собачьих будок. Он сидел на  перевернутом  ящике  и  сквозь
сетку ограды наблюдал за доберман-пинчером, положившим голову на лапы  и
сонно моргавшим на солнышко. Он не поздоровался, не  двинулся  с  места,
хотя Дол подошла к нему на ярд. Молча встал  и  продолжал  наблюдать  за
собакой.
   Наконец она сказала:
   - Его имя на табличке: "Галкин Принц Берч".
   Ответа не последовало.  Молчание  затянулось.  Дол  подавила  в  себе
раздражение и сказала:
   - Стив Циммерман. Не  будьте  дураком.  То,  о  чем  вы  говорили  со
Сторсом, связано с убийством или нет? Если  нет,  расскажите  мне.  Если
связано и вы не можете рассказать мне, решитесь  и  изложите  все  этому
Шервуду.  Вы  не  понимаете,  Шервуд  способен  вам  причинить   большие
неприятности. Он может арестовать вас как главного свидетеля обвинения и
держать под замком. Он может погубить вашу  репутацию.  Он  знает,  что,
выйдя от Сторса, вы сказали Сильвии что-то про  смертельный  вред.  Хочу
вас предупредить: я тоже в деле, расследую убийство Сторса. Если  вы  не
можете разгласить ваш со Сторсом разговор и  он  не  имеет  отношения  к
смерти  Сторса,  если  не  доверяете  Шервуду  и  не  надеетесь  на  его
способность сохранить все в тайне, доверьтесь мне. Ваша игра в  молчанку
сойдет до вторника, когда начнется судебное разбирательство.  Вот  тогда
они  за  вас  возьмутся  всерьез.  Вам  придется  рассказать   все   или
поплатиться за молчание... Но, может быть, я говорю слишком  быстро?  Вы
только что от Шервуда, возможно, вы все ему рассказали?
   Стив Циммерман повернул голову, поднял ее вверх и  взглянул  на  Дол.
Его редеющие жесткие  волосы  казались  тусклыми  при  солнечном  свете,
широкие ноздри все время раздувались. Бледные  глаза  производили  такое
впечатление, будто не видели того, что их не интересовало. Они  уперлись
в Дол на минутку, потом скользнули прочь и вновь с интересом  уставились
на собаку.
   Он сказал безразличным голосом,  по  которому  было  видно,  что  ему
наплевать на все, что она говорит ему:
   - Мне кажется, это не ваше дело. Однако...  Я  не  рассказал  Шервуду
ничего о нашем разговоре со Сторсом. Вам тоже не скажу, и вообще никому.
   - Рано или поздно скажете, придется.
   Циммерман покачал головой:
   -  Нет,  не  скажу.  -  Его  слова