поддразнивал и находил в этом
удовольствие.
   - Вы упорствуете, что не знаете, зачем Циммерман приходил вчера утром
к Сторсу?
   - Упорствую. Меня к этому вынуждают.
   - Боже мой, - взвыл Брисенден, как волк на луну. - Ко мне  бы  его  в
лапы, узнал бы он, как вынуждают.
   Шервуд встал. Подошел к окну, выглянул, словно надеялся узреть нечто,
относящееся к делу, среди ветвей конского каштана. Вернулся  к  столу  и
застыл, мрачно глядя Мартину  в  затылок,  глубоко  вздохнул,  выдохнул,
лягнул ножку стула и сел.
   - Хочу кое-что попробовать, Дэн, - это сказал Мэгвайр из  Бриджпорта,
сидевший с ним рядом. - Дайте мне перчатки.
   Шервуд протянул ему перчатки, тот подошел с ними к Мартину:
   - Говорите, они вчера куплены, мистер Фольц?
   - Да.
   - Вы их надевали?
   - Нет. То есть да... в магазине, когда мерил.
   - Не могли бы вы их надеть?
   - Я... мне бы не хотелось.
   - Сделайте одолжение. Помогите следствию... Вот и хорошо.  -  Тут  он
подмигнул Дол. - Мисс Боннер и я иногда не прочь поработать  головой.  -
Он схватил Мартина за правое запястье и крепко зажал, так чтобы  рука  в
перчатке была перед его глазами. - Согните пальцы, сожмите в кулак.  Еще
раз. Повторите несколько раз.
   Мартин повиновался. "
   - Спасибо. - Мэгвайр осторожно снял с него перчатку, подошел к окну и
стал ее рассматривать на свету. Через пару минут  он  обреченно  покачал
головой, вернулся к столу и бросил перчатку Шервуду.
   Сел и объяснил:
   - Думал, что смогу сравнить складки с теми,  что  оставил  вчера  наш
друг,  тянувший  за  проволоку.  Перчатки-то  новые.  Ерунда   все   эти
новомодные идеи, гроша ломаного не стоят.
   Брисенден мрачно заметил:
   - Смотря кому они приходят в голову.
   Шервуд сидел, опустив голову и закрыв глаза, потирая  пальцем  бровь.
Наконец вздохнул и поднял голову:
   - Ну хорошо, Фольц. На сегодня все. Вы ходите по тонкому льду, должен
вам сказать. Не покидайте имения. Это не просьба,  это  приказ...  Вейл,
свяжитесь  по  телефону  с  губернатором  Чэндлером...  он  у   себя   в
резиденции... Квил, скажите Харли, пусть всем передаст, кто бы  сюда  ни
звонил по другим  номерам,  кроме  этого,  не  соединять  и  сообщать  в
управление полиции впредь до дальнейших указаний. Потом пойдете  с  мисс
Боннер, и пусть она покажет вам этот злополучный  арбуз.  Принесите  его
сюда. Посмотрим, может, хоть какие отпечатки остались. И заодно пришлите
сюда дворецкого. Отправьте кого-нибудь в дом к  Фольцу.  Пусть  доставят
сюда этого де Руде. Когда закончу с дворецким, я займусь им...
   Вряд ли Дол могла порадовать Квила тем, что составила  ему  компанию,
когда понуро брела за сержантом по тропинке  к  огороду.  Ее  мучили  не
столько страх за себя и угрызения совести, сколько злость на то, что  ее
провели, и душил гнев  на  другую  женщину.  Дол  думала:  итак,  Джэнет
солгала! И я проглотила ее ложь, не поморщившись.  Черт  бы  ее  побрал!
Глядела прямо в глаза и врала без зазрения совести, да и я тоже  хороша:
словно только что с ветки спрыгнула...
 
Глава 13 
 
   Сильвия Рэфрей сидела на большом сером валуне на краю сада камней  и,
насупившись,  взирала  на  коричневую  гусеницу  преклонного   возраста,
которая в  отчаянии  от  собственной  дряхлости  взбиралась  по  веточке
лаванды. Сама же Сильвия пребывала если и не  совсем  в  отчаянии  -  во
всяком случае, не оттого, что ощущала себя дряхлой, до  этого  еще  было
очень далеко, - но  тем  не  менее  в  состоянии,  близком  к  отчаянию,
способном в дальнейшем перерасти  либо  в  мрачную  меланхолию,  либо  в
слезливую истерию, которые ее  здоровое  молодое  начало  презирало  как
самые легкие и доступные женщинам способы  спасения  от  катастрофы,  но
чтобы избежать грозящего ей  катаклизма,  требовалось  мобилизовать  всю
выдержку и самодисциплину, причем в таких дозах, что  Сильвию  от  одной
мысли об этом бросало в дрожь. Она терзалась от горя - и с  этим  ничего
нельзя было поделать: ее привязанность к Сторсу была искренней  и  очень
глубокой; теперь Сильвия понимала, почему там, где  влияние  цивилизации
менее ощутимо, женщины рвут на себе волосы и бьют себя  в  грудь,  когда
умирают близкие им люди. Будто одной скорби мало...
   Теперь вот и Мартин замешан в этом. Теперь он там,  с  этими  людьми,
сидит, вздрагивая от их вопросов и громких голосов... она словно  видела
его... и объясняет им про перчатки, те, которые она сама купила. Сильвия
содрогнулась от отвращения и ужаса при одной мысли об  этом.  У  нее  не
было и тени сомнения в невиновности Мартина, но в силу своего воспитания
- она всегда была душкой, баловнем фортуны и не привыкла к неприятностям
- Сильвия испытывала к нему раздражение, и все из-за проклятых перчаток.
Перчаток, которые сама ему купила...
   Боже, во что они превратились... что эти люди теперь говорят ему... и
что он отвечает...
   - Сильвия... или мисс Рэфрей?
   Она подняла голову. Не услышала, как он подошел,  -  наверное,  трава
заглушила шаги. Сказала тусклым голосом:
   - Лучше Сильвия. - Затем попыталась переключиться со своих мыслей  на
того, кто ее потревожил, - вдруг ей станет легче. И заметила:
   - Вы плохо выглядите.
   Стив Циммерман кивнул.
   - Не стоит беспокоиться. - Он смотрел на нее сверху вниз, его светлые
глаза были настороженными,  ноздри  раздувались,  затем  сел  на  траву,
скрестив ноги, футах в трех от нее. - Я имею в виду себя.
   Никогда особенно за  собой  не  следил.  Распространено  мнение,  что
мужчине, лишенному лоска  и  привлекательности,  не  избежать  комплекса
неполноценности.  Не  знаю,  я  его  никогда  не  ощущал.   Впрочем,   я
ненормальный.
   - О, - сказала Сильвия. - Вовсе нет!
   - Почему нет? Разве я нормальный? Бог мой, да я гиперцеребральный.
   - Вижу. "Гипер" означает слишком много? Или я путаю?
   - Нет. Это означает сверх меры. Может  означать  избыточность.  -  Он
потер кончик носа тыльной стороной ладони. - Сразу после ленча  я  решил
поговорить с вами. Видел, как вы пошли сюда.
   - Ну и...
   Теперь ее лицо было на фут выше, чем его, и он смотрел на  нее  снизу
вверх.
   - Легко вам говорить "ну". Ваш мозг привык  отвечать  в  основном  на
простые сенсорные импульсы.
   Это вольная формулировка, но научная настолько сложна, что вы  ее  не
поймете. Я пришел к этому выводу долгим и мучительным путем.  У  меня  к
вам предложение. Чтобы все было ясно и вы не задавали ненужных вопросов,
сразу скажу, что  хотел  об  этом  поговорить  сначала  с  Мартином,  но
возможности не представилось. Сначала он был со всеми вами в  студии,  а
потом его вызвали в игральную комнату. Вот мне и не выпал шанс...
   Сильвия прервала его:
   - Вы не знаете, почему они послали за ним? Или знаете?
   - Полагаю, зададут ему кучу вопросов, которые уже задавали  всем  раз
десять...
   - Нет. - Сильвия села поудобней на своем валуне.
   - Они нашли перчатки, которые искали. Их нашла Дол. На них  следы  от
проволоки, как они и предполагали. Эту пару  я  купила  вчера  и  отдала
Мартину, я ему их проспорила. Они принадлежат ему. Вот  о  чем  они  его
расспрашивают.
   Циммерман смотрел на нее в упор своими светлыми  глазами.  Ничего  не
спросил. Казалось, даже не дышал. Он был весь внимание.
   Сильвия возбужденно спросила его:
   - Ну? Что вы на меня уставились?
   - Извините. - Но глаза так и не  отвел.  -  Вы  говорите,  Дол  нашла
перчатки. Где?
   - В саду. Были спрятаны в арбуз.
   - Вы хотите сказать, в огороде?
   - Да.
   - Но... - Циммерман умолк. Наконец глубоко вздохнул, как будто ему не
хватало воздуха. - Значит, они их нашли. И принадлежат перчатки Мартину.
Ну и какой им от этого толк?
   - Я не знаю. Но для Мартина в этом ничего хорошего нет. И для меня, и
для всех.
   - А что говорит Мартин?
   - Я не знаю. Что он может сказать? Что не знает, как они туда попали.
Что же еще?
   Ничего, - медленно кивнул Циммерман. - Понимаю. Вот та бомба, которую
они ему подложили, - арбуз, а в нем его перчатки. Не надо ему было брать
с собой перчатки. А он взял. - Он зажмурился, как  будто  свет  причинял
ему боль, потом открыл глаза и посмотрел на нее. Резко сказал:
   - В любом случае это не имеет никакого отношения к моему предложению.
Оно прозвучит не совсем в принятой для этого манере  и,  может,  поразит
вас своей несуразностью. Но  следует  принять  во  внимание  сложившиеся
обстоятельства. Я хочу вас просить выйти за меня замуж.
   Он не спускал с нее  глаз.  Сильвия  одновременно  убедилась  в  трех
вещах: ее уши не в порядке, этот человек наконец окончательно  спятил  и
последнее: все трагическое, гротескное и просто смешное,  положенное  ей
на всю оставшуюся жизнь, обрушилось  на  нее  в  одночасье.  Она  смогла
только пролепетать:
   - Что?
   - Естественно, - сказал Циммерман, - вы  поражены.  Я  не  льщу  себя
надеждой, что такая идея приходила вам  в  голову.  Куда  там!  Но  могу
привести вам свои соображения, которые должны вас  заинтересовать,  хотя
прежде вы о них не думали. Я знаю, как вы молоды, ваш мозг еще  свободен
от фривольности. Наша женитьба дает огромные преимущества.
   Не только нам, но и обществу,  что  полностью  исключается,  если  вы
сделаете другой выбор. Хочу  вам  поведать  об  этих  преимуществах,  но
только прежде я должен освободить место в вашем сознании для того, чтобы
они там отложились. Иначе вы просто  не  услышите,  что  я  вам  говорю.
Сначала надо убрать все преграды.
   Невероятно, но его голос звучал искренне и  совершенно  серьезно.  Не
похоже,  что  он  сошел  с  ума.  Пораженная  Сильвия  открыла  рот.  Он
продолжал:
   - Наиболее очевидная преграда - это ваша помолвка  с  Фольцем.  Ее  я
устранить не могу, остается  только  не  обращать  на  нее  внимания,  и
советую вам сделать то же самое. Он мой самый близкий друг, но есть  три
соображения, которые для меня предпочтительнее, чем  дружба.  Во-первых,
вы... почему, я объясню позже.  Во-вторых,  эгоистическое  удовольствие,
которое я получаю  от  своей  работы.  В-третьих,  цель  моей  работы  -
вытащить нашу расу из животной трясины, в которой она увязла. Поэтому  я
прошу вас, Мартина в расчет не берите. Чтобы помочь  вам,  объясню  один
феномен: любовь  -  название  слишком  туманное,  у  него  много  разных
факторов и проявлений. Сексуальный  фактор  легко  переносим,  что  было
доказано миллионы раз, если только он  романтически  и  невротически  не
фиксирован. У вас этого нет. Кроме того, ваша привязанность к Мартину  в
основном проявление материнского инстинкта. Мне не нравится этот  глупый
романтический термин, но я  не  хочу  увязнуть  в  подробностях...  этот
инстинкт может быть удовлетворен, если  вы  заведете  карманную  собачку
или, еще лучше, собственного ребенка. Можно и приемного.
   Для Мартина это тоже вредно:  если  взрослого  мужчину  по-матерински
опекают, он превращается в слюнтяя.  У  вас  очень  сильный  материнский
инстинкт. Вот почему вы выбрали индивидуума  вроде  Мартина.  Он  редкий
экземпляр, не вписывающийся  в  мир  взрослых,  что  вы  инстинктивно  и
подсознательно чувствуете.
   Сильвия отошла от шока в достаточной степени, чтобы вновь обрести дар
речи, но его излияния не прерывала. Время от  времени  она  меняла  свою
позу на камне, слушала, хотя  во  всех  его  словах  не  было  ни  капли
смысла...
   - Итак,  Мартином  можно  пренебречь.  Существует  еще  много  мелких
препятствий, как и в любом предложении подобного рода, но я думаю только
еще  об  одном  существенном  препятствии  -  себе  самом  как  объекте,
способном возбудить романтические чувства. Надо  ли  говорить,  что  мои
возможности в этом плане не выдерживают никакой  критики.  Взгляните  на
меня. Лошадиные ноздри, невзрачная фигура, глаза  блеклые  от  рождения.
Сам дьявол не знает, что творится с  моими  волосами,  может,  и  ничего
страшного,  но  мне  некогда  ими  заниматься.  Но  я  прошу  у  вас  не
романтических чувств. Если вы ответите согласием на мое  предложение,  а
позже выяснится, что вас влечет к кому-то, - нет вопросов,  вам  это  не
возбраняется.  Вполне  возможно,  что  со   временем   объектом   вашего
романтического влечения стану и  я.  Сейчас  при  взгляде  на  меня  вас
бросает в дрожь, но хроника романтических влечений, судя  по  портретам,
фотографиям и прочим свидетельствам, сплошь и рядом демонстрирует  и  не
такие чудеса.
   Что  касается  преимуществ,  возьмем  сначала  лично  вас,   и   этим
ограничимся,  потому  что  мой  выигрыш  при  этом  очевиден  и  вас  не
интересует. Вы обретете все социальные блага, которые  влечет  за  собой
женитьба, при минимуме жертв. За исключением финансовых, конечно, но  вы
можете их себе позволить. Вы будете вольны давать или воздерживаться. Вы
сможете удовлетворить свой материнский инстинкт под крышей  собственного
дома, объекты для этого могут быть как временные, так и постоянные,  как
вам заблагорассудится. К вашим  услугам  будет  мой  интеллект,  на  тот
случай, если он вам понадобится, и гарантия того, что  я  не  стану  его
навязывать, в противном случае. У вас будет мужчина, который  сочтет  за
счастье смиренно обожать вас, хотя  у  него  подлинной  гордости  и  ума
больше, чем у любого из людей, которых вы знаете или когда-либо узнаете.
Я встретил вас год назад, когда оставил работу в Западном колледже  ради
поста в Колумбийском  университете.  Я  обожаю  вас  с  первой  встречи,
страстно и преданно. Я боготворю вас, так же как боготворю свою  работу,
вы для меня смысл жизни, воплощение  истины  и  красоты  в  человеческом
мире.
   Вы обогатили меня эстетически: с того дня, как встретил вас, я заново
родился...
   Сильвия не сводила взгляда с его напряженных бледных глаз.  Лица  его
она не замечала. Наконец заставила себя сказать:
   - Больше ни слова... Пожалуйста, не надо... Пожалуйста.
   Рука Циммермана взлетела ввысь и упала на траву.
   - Ну, хорошо. Не хочу ставить вас в неудобное положение. Я  рассказал
вам о своих чувствах, во-первых, чтобы вы  знали,  что  они  существуют.
Во-вторых, затем,  чтобы  получить  от  вас  ответ,  и  если  повезет  -
положительный. Если нет, обещаю впредь не  докучать  ничем  подобным,  я
ведь не приставал к вам весь этот год. Только, как я уже сказал, и  это,
возможно, доставит вам  удовольствие...  не  исключено,  настанет  день,
когда это вам  пригодится,  -  знайте,  в  любой  момент  вы  можете  их
услышать... И еще одно преимущество лично для вас... надеюсь, вы так это
и оцените... твердая уверенность в том, что в один прекрасный  день  ваш
муж  станет  известным  и   уважаемым   человеком.   Мне   предназначено
доминировать в  своей  области.  К  сожалению,  не  могу  доказать  это;
придется вам пока поверить мне на слово.
   Я обладаю для этого всеми необходимыми качествами:  это  темперамент,
интуиция аналитика - словом, то, что современная  психология  использует
для зондирования или проникновения  в  глубины  человеческого  сознания,
говоря другими словами, как кинжал, который знание вонзает в  наш  мозг.
Мне хватит решимости и энергии выполнить эту работу. До того, как я  вас
увидел, это было моей единственной страстью. Только пусть вас не  пугает
то, что я сказал о своих возможностях как психолога, -  страсть  к  вам,
как  и  все,  что  связано  с  деятельностью  своего   мозга,   я   могу
контролировать.
   Он не обращал внимания на пчелу, севшую  на  прядь  спутанных  волос,
прилипших к его лбу.
   - Вот вкратце все за и против. Сейчас мне хочется, чтобы  вы  оценили
самое главное - огромную пользу, которую принесет наш брак науке, людям,
как ныне живущим, так и тем, кто придет им на смену. Мартин  утверждает,
что не знает размера  вашего  состояния,  но,  по  моим  прикидкам,  оно
составляет где-то от трех до пяти миллионов долларов. Треть  его  можете
оставить для своих нужд - мои личные потребности настолько ничтожны, что
их в расчет можно не принимать, - а на оставшиеся  две  трети  мы  можем
основать исследовательскую лабораторию по психологии со мной во главе. В
силу того, что вы полный дилетант в этой области, мне  трудно  объяснить
вам, что это такое. Расположив ее здесь, в  Нью-Йорке,  в  просторном  и
недорогом  помещении,  мы  обеспечим  тем  самым  неиссякаемый  источник
материала для экспериментов - мужчин и женщин, подростков  и  младенцев,
их можно нанимать задешево и избавляться от них при желании. Вряд  ли  у
нас  уйдет  более  пяти  процентов  нашего   капитала   на   необходимое
оборудование, что оставит вполне достаточную сумму на текущие расходы  и
дальнейшее развитие. Я уже подготовил подробнейшую программу  на  первые
три года  независимых  исследовательских  и  экспериментальных  работ  с
учетом стоимости и  оценки  возможных  результатов  -  они  должны  быть
ошеломляющими. Максимум через десять лет лаборатория  станет  признанным
центром, лидером и авторитетом современной  науки,  надеждой  психологов
всего мира. Ее влияние на общество, на повседневную жизнь людей вряд  ли
можно сейчас определить.
   Их знания станут глубже, счастье полнее, а поведение  соответствовать
тому, каким оно должно быть  у  высокоразвитых  организмов.  И  все  это
благодаря вам. Образно говоря, вы будете поддерживать  огонь  прогресса,
обеспечивая его топливом. И не  только  это.  Ваш  вклад  в  науку,  при
желании, может стать более существенным. Я завершил наметки серии опытов
с детьми, в основе которых лежит концепция зависимости  наследственности
от  окружающей  среды.  Вы  можете  принять  в  этом  участие  под  моим
наблюдением. Для меня работать с вами станет наслаждением. Вы сможете  в
совершенстве управляться с детьми, пройдя соответствующий  курс  научных
дисциплин. На это у вас уйдет два  года,  если  вы  будете  работать  по
десять часов в день. Вы не только будете постоянно общаться с  двадцатью
- тридцатью детьми - полагаю, остановлюсь все-таки на двадцати  пяти,  -
но и  испытывать  чувство  глубокого  удовлетворения  от  своей  работы,
осознания огромной ее важности и значения для судеб всего человечества.
   Уже несколько минут Сильвия только и делала, что кивала. Помимо всего
прочего, где-то в глубине души в ней  зрела  уверенность,  что  настанет
день, когда она со смехом будет вспоминать эту сцену, но  только  тогда,
когда сможет основательно забыть эту проникающую насквозь  интенсивность
его бледных, бесцветных, как  вода,  глаз.  Не  отрывая  от  них  своего
взгляда, Сильвия с трудом, заикаясь, выдавила из себя:
   - Но я... я буду только помехой вам на этом пути.
   Это правда! Я вовсе не та  девушка,  которая  подходит  для  этого...
серьезная и все такое прочее. Я эгоистка - тут сам черт мне  в  подметки
не  годится.  О,  возможно,  я  смогу  дать  вам  денег  для   основания
лаборатории... ну, через шесть месяцев, считая  от  этого,  когда  я  их
получу...
   Циммерман отрицательно покачал головой:
   - Нет, так не пойдет. Это будет сравнительно небольшая сумма; вряд ли
у вас хватит решимости выделить мне две трети  своего  состояния,  когда
дело  дойдет  до  этого,  и  у  меня  нет  уверенности,  что  вы  будете
финансировать работу лаборатории в дальнейшем. Но  главное...  боюсь,  я
недостаточно ясно высказался перед  этим.  Лаборатория  -  это  одно  из
преимуществ нашей женитьбы. Я молод и в любом случае сделаю карьеру.  Но
без вас это будет карьера только наполовину. Монстр - с мозгами, нервами
и прочими потрохами, но без сердца... Как поэтично прозвучало! Год назад
я мыслил и говорил только научными терминами, но после  встречи  с  вами
убедился, что истина не одна,  а  две:  одна  освещает  путь,  а  другая
согревает нас.
   Прежде я никогда не нуждался в теплоте  -  так  рожденный  глухим  не
нуждается  в  музыке.  То,  что  я  сейчас  высказал,  -   специфическое
определение того, насколько мне необходимо тепло, которое ощущаю теперь,
когда нахожусь в вашем присутствии. Я могу быть сдержанным в  изъявлении
своих чувств.