упил этот большой  и  красивый дом в Гертфорде, по-княжески обставил его и,
еще  год тому назад, держал два автомобиля. Только ввиду моих возражений, он
прекратил это и стал жить проще.  Ты  не можешь себе представить,  сколько я
выстрадала в этом году,  после того  как  я наконец  поняла, что все счастье
моей матери может рухнуть, когда она узнает о его скверных поступках.
     - Как же ты узнала об этом?
     - Вскоре после ее свадьбы я как-то раз зашла в торговый дом Лайна. Одна
из  служащих обошлась  со мной невежливо.  Я  бы  промолчала обо  всей  этой
истории,  если  бы один из старших служащих  не был свидетелем инцидента. Он
сейчас же  уволил эту девушку, и  когда я пыталась  замолвить  о  ней доброе
слово, он  настоял на том, чтобы я поговорила с  управляющим. Меня провели к
нему в его частное  бюро, где  я увидела мистера  Мильбурга и поняла, что он
живет  двойственной  жизнью.  Он  стал меня  упрашивать,  чтобы  я  молчала,
расписывая  мне  ужасные  последствия,  которые  произошли  бы,  если  бы  я
рассказала об этом моей  матери. Он сказал мне, что может все снова привести
в  порядок, если я тоже поступлю в  дело.  Он говорил  мне о крупных суммах,
вложенных им  в разные спекуляции,  от которых он  ожидал  крупной  прибыли.
Этими деньгами  он  собирался  покрыть  свои  растраты в  фирме.  Поэтому  я
поступила  кассиршей в  торговый  дом.  Но  он сейчас же  с первого  момента
нарушил свое обещание.
     - Я все-таки не понимаю, почему он дал тебе место у себя?
     -  Это была  важная  контрольная  должность и, если  бы  на моем  месте
находился другой, то его растраты могли  легко раскрыться. Он знал, что  все
справки относительно неправильности хода дел или расчетов должны были прежде
всего миновать мои руки, и  ему нужен был  человек, который  информировал бы
его обо всем. Он никогда  не говорил мне этого. Но я скоро поняла,  что  это
было истинной причиной его образа действия по отношению ко мне.
     И она начала рассказывать, какую жизнь  ей приходилось вести, как тяжко
ее давило сознание своей вины и какие муки совести она при этом переживала.
     - С первого же момента я была его сообщницей.  Это  хотя правда,  что я
сама не воровала,  но благодаря  моему молчанию  он  был  в состоянии  снова
приводить в порядок  все неправильности и  упущения и  спасать  мою  мать от
стыда и позора, который непременно покрыл вы ее, если бы все узнали истинное
лицо Мильбурга. Но и в этом отношении он горько разочаровал меня, потому что
вместо  того, чтобы загладить свои прежние  поступки, он стал  совершать еще
новые растраты.
     Она поглядела на него, печально улыбаясь.
     -  Я в данный момент совершенно  не думала  о  том, что  разговариваю с
сыщиком  и  что  все, за  что я  последние годы страдала, было  напрасно. Но
правда  должна  наконец  выплыть на  свет  Божий,  какие  бы  она  ни  имела
последствия.
     Она сделала паузу.
     - А теперь я расскажу тебе, что случилось в ночь убийства.
XXVI
     Наступило глубокое молчание. Тарлинг чувствовал биение своего сердца.
     -  Когда я в  тот вечер ушла из дела, - продолжала Одетта, - я решилась
поехать к матери и остаться у нее два или три дня, пока не поступлю на новую
должность.  Мистер  Мильбург  проводил в Гертфорде только конец недели.  Для
меня было бы совершенно невозможно  жить с ним под  одной крышей после того,
как я узнала о нем решительно все.
     Я вышла из своей квартиры приблизительно в половине  седьмого вечера. Я
точно уже не могу вспомнить минуту, но это было приблизительно в это  время,
потому что я хотела поехать в Гертфорд семичасовым поездом. Когда  я прибыла
на станцию,  я купила билет и  нагнулась, чтобы достать свою сумочку,  как в
тот  момент  почувствовала, что кто-то коснулся  моей  руки. Я обернулась  и
узнала  мистера  Мильбурга,  который  был очень взволнован  и  подавлен.  Он
уговорил меня поехать поездом позже и взял с собой в маленький ресторан" где
он  занял  отдельный  кабинет.  Он  сказал  мне, что получил  весьма  дурные
известия, которыми он должен со мной поделиться.
     Я оставила свой багаж на хранение и пошла с ним. Мы поужинали, и он тем
временем рассказал мне, что находится на краю разорения. Мистер Лайн поручил
одному сыщику собрать весь материал против него, и только злоба Лайна против
меня  была в  тот  момент  настолько  велика, что  он  отказался  от  своего
намерения.
     - Только ты одна можешь спасти все положение, - сказал Мильбург.
     - Как я могу спасти тебя? - спросила я с удивлением.
     -  Ты  попросту должна взять ответственность за растрату на себя, иначе
на твою мать падут очень тяжкие подозрения.
     - Она знает об этом?
     Он кивнул головой в знак согласия. Потом только я открыла, что это было
ложью, и что  он, играя на моей любви к матери, хотел заставить меня сделать
это.
     Я была  сильно потрясена и застыла от ужаса  при мысли, что  моя бедная
мать может быть замешана в этот ужасный скандал. И когда он потом потребовал
от меня, чтобы я под диктовку написала признание о своей вине, я сделала это
без  малейшего  возражения и дала  уговорить себя первым же поездом покинуть
Англию  и  уехать  во  Францию  и оставаться  там  так  долго,  пока  все не
успокоится. - Это все.
     - Почему же ты сегодня вечером приехала в Гертфорд? Она улыбнулась.
     - Я хотела получить обратно свое сознание. Я знала, что Мильбург хранил
его  в  денежном шкафу.  Я  встретилась с ним  после  того,  как  я покинула
гостиницу. Он  предварительно позвонил  мне  и указал магазин,  где я  могла
скрыться от надзора со стороны сыщиков, и тогда он сказал мне...
     Она вдруг замолчала" и краска залила ее лицо.
     - Он сказал тебе, что я люблю тебя, - спокойно дополнил Тарлинг.
     Она кивнула головой.
     - Он грозил мне извлечь из этого положения пользу  для  себя и показать
тебе мое письменное признание.
     - Теперь я понимаю всю связь,  - сказал  Тарлинг, облегченно вздыхая. -
Слава Богу, завтра я арестую убийцу Торнтона Лайна!
     - Нет, пожалуйста, не делай этого, - попросила она, положив ему руку на
плечо и печально поглядев на него.
     - Ты ошибочно подозреваешь его. Мистер Мильбург этого не  сделал: он не
такой прохвост.
     -  Кто  же послал  телеграмму  твоей  матери о  том,  что  ты не можешь
приехать?
     - Это был Мильбург.
     - Разве он отправил две телеграммы? Не можешь ли ты вспомнить?
     - Да. Но я не знаю, кому он отправил вторую.
     - Это мы тоже  разузнали, потому что оба формуляра были выполнены одним
и тем же почерком.
     - Но...
     - Моя милая, ты больше не должна беспокоиться. Тебе в ближайшем времени
придется преодолеть еще очень много тяжелого, но ты должна  бодро глядеть на
будущее не только ради себя и твоей матери, но также и ради меня,
     - нежно добавил он.
     Несмотря  на  всю  тяжесть  своего  положения,  она  улыбнулась  ему со
взглядом, полным любви.
     - Но ты предполагаешь нечто, как факт?
     - Что ты думаешь? - спросил он изумленно.
     -  Ты думаешь, - она покраснела  до корней волос,  - что я люблю тебя и
выйду за тебя замуж?
     -- Да, я  думаю  это, - медленно ответил Тарлинг,  - Может быть, это  с
моей стороны было только тщеславием, что я уверил себя в этом?
     - Может быть, это было верным  чувством, -  сказала она и крепко  сжала
его локоть.
     - Но сейчас я должен доставить тебя к твоей  матери. Дорога  показалась
ему на редкость короткой, хотя они
     шли очень медленно. Счастье казалось ему невероятным.
     как сон.
     У Одетты был ключ к воротам парка, и они вошли.
     - Твоя мать знает о том, что ты сегодня в Гертфорде?
     - вдруг спросил он.
     - Да, я была сегодня у ней прежде, чем последовала за тобой.
     - Она знает...
     У него не хватило духу закончить фразу.
     - Нет, - сказала Одетта,  -  она не знает. И если бы она  узнала, то ее
сердце не выдержало бы  ужасающей  правды. Она  любит  Мильбурга.  Он всегда
очень  предупредительно  и внимательно относится к  ней, и она любит его так
сильно,  что верит слепо  всем  его объяснениям  насчет  таинственности  его
прихода и ухода.  В  ее  сердце  еще  никогда не  зарождалось  ни  малейшего
подозрения.
     Они пришли к тому  месту,  где  он  поднял  кожаный  портфель.  Дом был
погружен в темноту, и нигде нельзя было заметить света.
     - Мы пройдем через дверь под колоннадой. По этой дороге всегда приходит
мистер Мильбург. У тебя есть лампочка?
     Он посветил ей так, что она могла найти  замочную  скважину. Она хотела
отпереть дверь, но дверь сама подалась и открылась.
     - Дверь не  заперта, - испуганно сказала она.  - Но  ведь  я же  вполне
уверена в том, что я ее заперла.
     Тарлинг обследовал замок при свете своего карманного фонарика и увидел,
что в задвижку  был вставлен маленький  кусочек дерева, так что язычок замка
не мог выскочить сам.
     - Как долго ты находилась в доме? - быстро спросил он.
     - Всего лишь пару минут.
     -  А ты  заперла двери за собой,  когда входила  в дом? Одетта  минутку
подумала.
     - Может быть,  я и забыла, - сказала она  потом. -  Понятно, я оставила
дверь открытой, ведь я вышла из дому не этим путем. Моя  мать выпустила меня
через переднюю дверь,
     Тарлинг стал шарить карманным фонариком по вестибюлю и увидел в глубине
его  лестницу,  покрытую толстой дорожкой.  У него уже  было предположение о
случившемся. Кто-нибудь должно быть видел, что дверь была только прислонена,
потому что  тот, кто вошел в дом, собирался быстро вернуться обратно и сунул
кусочек дерева в замок, чтобы дверь больше не могла бы быть заперта.
     - Что тут могло случиться? - озабоченно спросила она.
     - Ничего, - сказал Тарлинг. - Быть может, это сделал твой отчим, потому
что потерял свой ключ.
     -  Но ведь он бы мог  пройти через  переднюю  дверь, - боязливо сказала
она.
     - Я пойду вперед, - сказал Тарлинг с беззаботным видом, хотя его самого
охватило щемящее чувство.
     Он осторожно поднялся по лестнице, держа лампу в одной руке,  револьвер
в другой.
     Ступени вели  на  обширную  площадку,  огороженную  перилами. Здесь  он
увидел две двери.
     -  Вот  комната моей матери, - сказала Одетта,  указывая  на  ближайшую
дверь. Ее вдруг охватил страх, и она задрожала.
     Тарлинг,  желая ободрить ее,  обхватил ее рукой. Он подошел к  двери  и
осторожно  нажал ручку. Но, почувствовав препятствие, он изо всей силы налег
на дверь. В конце концов ему удалось настолько широко открыть ее, что он мог
заглянуть внутрь.
     На письменном столе  горела лампа. Они не могли увидеть  свет  снаружи,
потому  что окно было прикрыто тяжелыми занавесями. Но  он не глядел  ни  на
окна. ни на письменный стол. За дверьми, на полу лежала  мистрисс Райдер. На
ее лице застыла тихая улыбка, а в груди,  в области сердца, торчала рукоятка
кинжала.
XXVII
     Одним взглядом Тарлинг окинул всю комнату. Он снова обратился к Одетте,
которая хотела проникнуть в помещение. Нежно взяв ее за руку, он увлек ее
     обратно на площадку.
     - Что случилось? - испуганно спросила она. - Пусти меня к матери!
     Она пыталась высвободиться из его рук, но он крепко держал ее.
     - Будь мужественной,  -  внушительно сказал он, ласково погладив ее. Он
открыл вторую дверь и увлек Одетту за собой в комнату и зажег  свет. Они оба
находились  в  спальне,  в  которой  редко  проживал  кто-нибудь.  Из  этого
помещения  вела еще другая дверь в противоположное направление, очевидно, во
внутрь дома-
     - Куда ведет эта дверь? - еще раз спросил он. Она, казалось, не слушала
его.
     - Мама! Мама! - в страхе воскликнула она. - Что с ней случилось?
     - Куда ведет эта дверь, - еще раз спросил он.
     Вместо ответа она заглянула в сумочку и подала ему ключ.
     Он открыл дверь и попал в длинную галерею, из которой открывался вид на
передний вестибюль.
     Она пошла следом за ним.  Он взял ее снова за  руку  и  отвел обратно в
маленькую комнату.
     - Ты  должна быть  спокойной, теперь все  зависит от  того, хватит ли у
тебя мужества. Где находятся комнаты прислуги?
     Она неожиданно вырвалась из его рук и поспешила в комнату матери.
     - Ради Бога, Одетта, не  ходи туда! -  Но она изо  всей силы налегла на
дверь и очутилась в комнате матери.
     Она  сразу  же  увидела  ужасное  зрелище, опустилась  на  пол рядом  с
покойной и целовала ее холодные губы.
     Тарлинг тихо увлек ее за собой и увел, поддерживая за талию, обратно  в
галерею. Он увидел, как какой-то обезумевший человек, имевший на теле только
рубашку  и штаны,  бежал  вверх  по  галерее.  Тарлинг предположил,  что это
дворецкий.
     - Разбудите всю прислугу, - тихо сказал он. - Мистрисс Райдер убита.
     - Убита? - крикнул человек в ужасе. - Но ведь этого же не может быть!
     -- Помогите мне, скоренько, - настойчиво сказал Тарлинг. - Мисс  Райдер
упала в обморок.
     Они  вместе  унесли Одетту  в жилую  комнату  и положили  ее на  диван.
Тарлинг оставался при ней до тех пор, пока ему на смену не пришла служанка.
     Потом он вместе  с дворецким вернулся в  комнату, где лежала убитая. Он
зажег  все  электрические  лампы  и  предпринял  точное  обследование  всего
помещения.  Окно, ведущее к перекрытому стеклянной крышей зимнему саду, было
наглухо закрыто.
     Тяжелые  шторы, которые Мильбург опустил, вероятно, в тот момент, когда
он доставал кожаный портфель, были не тронуты. Судя по  тому, что у мистрисс
Райдер на лице застыло спокойное, мирное выражение,  он заключил, что смерть
пришла внезапно и неожиданно.  По всей вероятности убийца подкрался  сзади в
тот  момент,  когда  она  стояла рядом  с диваном.  Она,  по-видимому, желая
скоротать время до возвращения дочери, собиралась взять  книгу из маленького
шкафа,  находившегося  у  дверей.  Он  действительно  нашел  на поду  книгу,
которая,  очевидно,  выпала  из  ее рук  в  тот  момент,  когда  ей  нанесли
смертельный удар.
     Оба подняли умершую и положили ее на диван.
     - Теперь сходите в город или может быть у вас здесь есть телефон?
     - Есть, сэр.
     - Тогда ходить будет излишне.
     После того, как Тарлинг уведомил местную полицию, он велел соединить со
Скотленд-Ярдом, чтобы вызвать Уайтсайда.
     Когда он  посмотрел  в  окно,  то  увидел, что небо на востоке начинает
проясняться, но бледный серый свет делал  еще  более  кошмарной ужасную тьму
вокруг.
     Он  стал  разглядывать  оружие,  при  помощи  которого  было  совершено
убийство. Оно имело вид  обыкновенного кухонного ножа.  Он нашел на рукоятке
несколько выжженных  букв, которые от частого употребления уже  почти успели
стереться. С трудом он мог  разобрать прописное "М", а потом узнать еще  две
другие буквы, которые походили на прописное "К" и прописное "А".
"М.КА.?"
     Он  попытался  угадать  значение этой  надписи. В этот  момент вернулся
дворецкий.
     - Молодая леди чувствует себя очень плохо, сэр. Я послал за врачом.
     - Вы правильно поступили, - сказал Тарлинг. - Все эти волнения и  испуг
были чересчур тяжелы для бедной девушки.
     Он снова подошел  к телефону и на сей раз вызвал соединение с одной  из
лондонских   больниц.   Он   велел   послать   больничную    карету,   чтобы
незамедлительно  увести Одетту. Когда он позвонил в Скотлэнд-Ярд, он  просил
немедленно прислать в Гертфорд Линг-Чу. Он имел большое доверие к китайцу, в
особенности  в данном  случае,  где  все  следы  еще были совершенно  свежи.
Линг-Чу  обладал  почти  сверхъестественными способностями  и  нюхом  гончей
собаки.
     - Никто не должен заходить в верхние помещения, - сказал он дворецкому.
- Когда прибудут врач  и шериф, вы их впустите через  передний  вход, а если
меня здесь ве будет, то вы  ни под  каким видом  не должны допустить,  чтобы
кто-нибудь воспользовался задней лестницей, ведущей к колоннаде.
     Он сам вышел из дома через  переднюю дверь,  собираясь  совершить обход
участка.  Он,  признаться, мало надеялся найти при этом  что-нибудь новое. С
рассветом, наверное,  можно  было  много найти,  но  было невероятным, чтобы
убийца остался поблизости от места преступления.
     Парк  был  довольно большой  и  густо  усажен  деревьями.  Сквозь  чащу
змеилось много дорожек, которые вели к высоким стенам, ограждающим парк.
     В одном углу находилась довольно  открытая площадка,  не  засаженная ни
деревьями, ни кустами. Он поверхностно обыскал это место и осветил фонариком
длинные ряды овощных грядок. Он уже собирался уходить, когда вдруг открыл на
заднем плане  черное  здание,  которое  он принял за  жилище  садовника.  Он
направил  на  него свой  карманный фонарик. Что это, игра фантазии или он на
самом деде  на мгновение  увидел  бледное  лицо,  выглядывающее  из-за  угла
домика? Он снова направил на это место свет, но ничего нельзя было заметить.
Он подошел  к домику,  обошел кругом, но не  смог никого найти.  Несмотря на
это,  у  него  было неопределенное ощущение,  что кто-то,  пользуясь  густой
тенью,  отбрасываемой домом, прокрался  в  густые заросли, окружавшие дом  с
трех сторон. Он снова зажег свой фонарик,  но свет  был  недостаточно силен,
чтобы различить что-нибудь на большом расстоянии. Он пошел поэтому туда, где
предполагал  найти эту фигуру.  Один раз он готов был поклясться,  что  ясно
услышал хруст веток.
     Он поспешил по направлению к месту,  откуда исходил шум. Теперь он  был
вполне уверен,  что  кто-то  прятался в зарослях. Он услыхал  быстрые  шаги.
потом   снова  воцарилось  глубокое  молчание.   Он  побежал   вперед,   но,
по-видимому, переусердствовал, потому что вдруг услышал подозрительный шорох
позади себя. Он тут же обернулся.
     - Кто там? - громко крикнул он. - Стой, или я стреляю!
     Но ответа не было. Пока он ожидал, он услышал треск обуви о стену. И он
знал,  что беглец  пытается  перелезть  через  стену.  Он  обернулся  в  том
направлении, откуда послышался шум, и снова ничего не нашел.
     Но вдруг сверху раздался резкий дьявольский смех.
     Смех звучал настолько жутко, что Тарлинга охватил ужас. Верх стены  был
покрыт свисающими ветками так, что его фонарик не мог ничем помочь.
     - Сейчас же  слезайте или я  стреляю! Но  опять  раздался  этот ужасный
демонический смех. который звучал вовубоязливо, полуиздевательски.
     - Убийца! Проклятый  убийца! Ты убил Торнтона  Лайна! На тебе!  - вдруг
закричал сверху кто-то хриплым голосом.
     Тарлинг услыхал, как сквозь ветки что-то упало вниз. На его руку  упала
капля.  Он  с  криком  смахнул  ее, потому  что жидкость  жгла,  как  огонь.
Таинственный незнакомец спрыгнув на другую сторону и  убежал. Сыщик нагнулся
и при свете лампы поднял предмет, которым бросили в него. Это была маленькая
бутылочка, а на этикетке стояло "Купоросное масло".
XXVIII
     На следующее утро.  часов  в 10, Уайтсайд и Тарлинг  сидели  на дхвяне,
снявши сюртуки, и пили кофе. В полную противоположность полицейскому Тарлинг
выглядел усталым  и осунувшимся. Уайтсайда тоже подняли  рано с  постели, но
предварительно он успел хорошо выспаться.
     Они  сидели   в  комнате,  в  которой  была  убита   мистрисс   Райдер.
Темно-красные  пятна  на  ковре  были  говорящими  свидетелями  этой  жуткой
трагедии.
     Они молча  сидели рядом и каждый думал о своем. Ввиду  известных личных
соображений. Тарлннг рассказал не все, что совершилось этой ночью.
     Также о встрече с таинственным незнакомцем у стены парка он не упомянул
ни слова.
     Уайтсайд закурил сигарету. Треск  зажженной спички пробудил Тарлнига из
сонного состояния.
     - Каково ваше мнение обо всей этой истории? - спросил он.
     Уайтсайд покачал головой.
     -  Если   бы  что-нибудь  было  украдено,   можно  было  найти  простое
объяснение, но этого не было и мне очень жаль бедной девушки!
     Тарлинг кивнул головой.
     - Это ужасно. Доктор Доджей был сперва дать  ей наркотические средства,
иначе се невозможно было увести