я из тачки первым и сладко потянулся:
   - Какой воздух, ах, какой  воздух!  А  потом,  наклонившись,  заглянул  в
машину и подмигнул мне:
   - Все, моя милая, приехали.
   Вот именно, подумала я.
   Обстановка внутри дома тоже была вполне демократичной. Ничего особенного:
простая, хоть и добротная, мебель, из ?излишеств? только камин.  По  крайней
мере, в большой комнате на первом этаже, видимо служившей  гостиной,  а  что
наверху, было мне неведомо.
   - Располагайтесь и чувствуйте себя как дома,  -  артистичный  мистер  Икс
успел примерить на себя новую маску - гостеприимного хозяина. - И ничего  не
бойтесь, никто не собирается вас обижать.
   Я молча приземлилась на ближайший стул.
   - А сейчас мы попьем чайку, не возражаете?
   Я смотрела на него немигающими глазами. Так трехлетний ребенок смотрит на
жирафа в зоопарке, не зная, радоваться ему или пугаться.
   Кстати говоря, насчет чая он меня не обманул.  Поднос  с  двумя  чашками,
сахаром, печеньем и джемом в маленьких упаковочках на один бутерброд  принес
водитель, тот самый, с  бритым  затылком,  оказавшийся  специалистом  самого
широкого профиля.
   Я не стала ломаться,  взяла  чашку  и  с  жадностью  отхлебнула  горячего
крепкого чая.
   - Сахар? - напомнил мне мистер Икс.
   Я отрицательно замотала головой, Сделала еще один глоток и прижала  чашку
к щеке. Внутри у меня потеплело.
   Сам  мистер  Икс  чаевничал,  что  называется,  с  чувством,   толком   и
расстановкой. Сначала тщательно перемешал сахар ложечкой, потом  неторопливо
намазал печенье джемом. Не забывая при этом о ?светской? беседе.
   - Ну наконец мы можем поговорить спокойно, - обворожительно улыбнулся он,
когда мы остались вдвоем. - Поверьте, это все, что я хочу,  -  поговорить  с
вами по душам.
   - Догадываюсь, о чем, вернее, о ком. - Я все еще держала чашку у щеки.  -
О Парамонове и его нефтяных изысканиях. - Теперь, когда  Парамонов  лежал  в
морге, эзопов язык был ни к чему. Все тайны умерли вместе с ним.
   Чашка в руке импозантного собеседника дрогнула, и  несколько  капель  чая
пролилось на его отглаженную брючину, но он этого не заметил.
   - Я вижу, наша беседа будет содержательной и продуктивной,  и,  чтобы  не
ходить вокруг да около, скажу, что  нам  нужно:  либо  Парамонов,  либо  его
бумаги.
   - Всего-то? - Я откинулась на спинку стула. - Такая малость? Даже обидно,
что я ничем не могу вас порадовать. Ни того, ни другого у меня нет.  Вам  ли
этого не знать, вы ведь перерыли мою нынешнюю квартиру, а  ваша  Люсенька  -
бывшую. Вы даже письмо мое прочитали.
   Когда я заговорила о письме, мистер Икс как-то приуныл:
   - Кстати, письмо очень странное, вы не находите?
   - Еще какое, - согласилась я. Письмо от  покойника  -  это,  конечно,  не
совсем ординарное событие. Особенна если написано оно десять  лет  назад,  а
получено на прошлой неделе. Если все это подстроил мистер Икс,  то  чего  он
добивался? Непонятно, совершенно непонятно. Ладно,  послушаем,  что  он  еще
наплетет, может, тогда что-нибудь прояснится.
   А наплел мистер Икс еще очень даже много чего.  Например,  напомнил  мне,
что Парамонов оставил у меня черновики диссертации.
   Я не стала его томить и выложила как на духу:
   - Черновики я выбросила в мусоропровод. Они все лежали  на  антресолях  в
моей прежней квартире вместе со старыми газетами, а потом я от  всего  этого
хозяйства избавилась. Откуда же мне  было  знать,  что  из-за  парамоновских
бумаг такое начнется?
   - Вы выкинули черновики  Парамонова?  -  Мистер  Икс  омрачился  челом  и
затрясся от возмущения:
   - Вот так взяли и выкинули?
   - А вы разве не в курсе, что Парамонов бросил меня десять  лет  назад?  -
огрызнулась я. - В письме же все написано.
   - А черновики  при  чем?  -  Мистер  Икс  скрипнул  зубами  и  вполголоса
выругался. Довольно крепко для своего галантного имиджа.
   - А там были не только черновики... - Боже,  до  чего  меня  достали  эти
тупицы, можно подумать, их никто  и  никогда  не  бросал.  -  Там  еще  были
домашние тапки, несколько рубашек и  полосатая  безрукавка,  -  я  методично
перечислила парамоновский  скарб,  -  вообще-то  я  хотела  все  это  сжечь,
устроить большой погребальный костер, но духу не хватило.
   - Зачем костер? - Мистер Икс замотал головой, как мокрый кобель.
   - Любовь нужно провожать красиво.  -  Меня  охватило  странное  состояние
почти приятной слабости, может, они мне в чай что-нибудь подмешали?

Глава 19

ЭТО НЕ ПАРАМОНОВ

   - Дура, идиотка! - мистер Икс заметался по комнате.  -  Тупица!  К  черту
любовь! Ты хоть знаешь, что уничтожила?!
   - Знаю, пару сотен миллиардов долларов, - от слабости у  меня  заплетался
язык.
   Мистер Икс застонал и сжал виски ладонями, губы его беззвучно шевелились.
Наверное, чтобы успокоиться,  мысленно  считал  до  десяти.  И  это  ему,  в
принципе, удалось. По крайней мере, он перестал мне тыкать.
   - Вы.., вы хотя бы представляете, сколько сейчас стоит баррель нефти?
   - Догадываюсь, - усмехнулась я, - гораздо дороже человеческой  жизни,  не
говоря уже о любви.
   - Кто доберется до этих технологий, будет владеть  миром,  -  мистер  Икс
защелкал языком, как  вампир  при  виде  соблазнительной  шейки,  в  которую
приятно вонзить зубы. - Потому что нефть - это геополитика, все войны  из-за
нее. Слышали, как Турция и Грузия Россию обставили? Ладно, это все лирика, у
нас есть конкретное дело, которое не терпит отлагательств. Допустим,  бумаги
действительно  безнадежно  утеряны,  но  Парамонов...  Вы  имеете  хотя   бы
приблизительное представление, где он может быть?
   Я открыла рот, чтобы сказать: ?В морге на тридцать седьмом километре?, но
не успела, потому  что  в  комнату  ворвался  возбужденный  и  расхристанный
Ангелочек.
   - В чем дело? - поморщился мистер Икс.
   - Люська еще одно письмо привезла, - выпалил тот и  протянул  конверт,  -
вот.
   Я вздрогнула, а мистер Икс, покрутив конверт  в  руках,  надорвал  его  и
достал сложенный вчетверо лист бумаги. Развернул, быстро пробежал глазами  и
замер. Я жадно всматривалась в его лицо, но  оно  ровным  счетом  ничего  не
выражало.
   - Прочтите, как-никак, это вам. - Он подал мне письмо.
   Я взяла его трясущимися руками и поднесла к глазам.

ВТОРОЕ ПИСЬМО ПАРАМОНОВА

   ?Галка, привет.  Я  опять  вспомнил  о  тебе  и  ни  с  того  ни  с  сего
растрогался. А поначалу собирался описать тебе в  полуироническом  тоне  мои
очередные приключения, но потом передумал. Как ты там  живешь,  хотел  бы  я
знать. Все еще пребываешь в своем романтическом полусне  или  уже  очнулась?
Интересно, удалось ли тебе преодолеть этот болезненный период  привыкания  к
реальности? Хотя тебе было проще. По крайней мере,  местожительство  и  круг
знакомых тебе менять не пришлось.  А  мне  уже  в  аспирантуре  жестко  дали
понять, что нужно работать на износ или уматывать?.

   На  одном  дыхании  ?проглотив?  первый  абзац,  я  остановилась,   чтобы
перевести дух. И хотя строчки расплывались  перед  моими  глазами,  я  вновь
узнала почерк Парамонова. Эти его прыгающие буквы и эту его  особую  манеру,
которую ни с чем не спутаешь, - целиком и полностью  сконцентрировавшись  на
себе, рассматривать других с любознательностью юного натуралиста. Ну  ладно,
ладно, об этом потом, что там дальше...
   А дальше было вот что:

   "В  юности,  как  правило,  надежды  преувеличены,  в  каком-то  учебнике
психологии  я,  помню,  даже  прочитал,  что  человеку  свойственно   питать
несбыточные мечты. Я и сейчас считаю, что люди должны жить хорошо, что  наши
мучения и жертвы совершенно напрасны и  ни  к  чему  не  ведут.  Нет  ничего
такого, что могло бы оправдать сознательный отказ от счастья..."

   От страшного напряжения в глазах у меня двоилось. Я  еще  раз  перечитала
последнюю фразу: ?Нет ничего такого, что  могло  бы  оправдать  сознательный
отказ от счастья?. Как это было не похоже на Парамонова, не помню, чтобы  он
когда-нибудь касался таких предметов: счастье, мечты, надежды. Они  ведь  не
имели ни малейшего  отношения  к  геофизике.  И  все-таки  это  написал  он.
Парамонов! Мне даже показалось, что я слышу  его  глуховатый  голос,  как  в
кино, за кадром.
   Преодолевая накатывающую  волнами  слабость,  я  принялась  за  следующий
абзац.

   "Спроси, зачем я сменил четыре места работы? - спрашивал меня  Парамонов.
- А я и сам не знаю. Главное, что я понял за это  время,  -  наше  поколение
никому не нужно. Большинство людей, правда, не делают из  этого  проблемы  и
пытаются быть счастливыми в любых условиях. А я,  идиот-максималист,  всегда
хотел или все, или ничего. А так как все сразу получить  не  удается,  то  в
последние 5 - 6 лет своей жизни я сознательно выбираю ?ничего?,  даже  назло
себе. Назло себе уехал в Ульяновск, назло себе прыгаю с  работы  на  работу,
даже с потерей в зарплате.
   Ну вот, похоже, все, особых новостей нет. Удвоил свои  усилия  в  области
коллекционирования записей и всяких музыкальных аппаратов. Сейчас у меня уже
пять магнитофонов, а остальной техники - килограммов на двести. Половину  из
нее, правда, следует выбросить, чего я не делаю, так  как  привязан  к  этим
пережиткам прошлого. Очень скучаю по тебе, очень хочу тебя видеть, и иногда,
наверное, от смертной тоски, мне кажется, что я тебя люблю?.

   Я залпом ?проглотила? второе письмо, а потом в ушах у меня  зазвенело,  а
перед глазами пошла рябь, напоминающая солнечные блики на воде.  Сквозь  эти
блики я еще могла разглядеть мистера Икс и Ангелочка, которые постепенно  от
меня удалялись. Я попыталась спрятать письмо  в  карман,  но  руки  меня  не
слушались. Ноги тоже. Понятия не имею, чем все  это  кончилось,  потому  что
сознание мое отключилось, как испорченный телевизор: сначала пропал звук,  а
потом изображение...

***

   Ангелочек совал мне под нос какой-то пузырек. Спустя мгновение я  поняла,
что в нем нашатырь, от которого меня пробрало похлеще, чем от стакана  водки
на пустой желудок. Я взвизгнула и затряслась. А мистер Икс  склонил  ко  мне
озабоченное лицо:
   - Что, полегчало?
   Я клацнула зубами в знак согласия.
   На самом деле голова у меня все еще кружилась, но не  из-за  обморока,  а
из-за того, что было  в  письме.  Вернее  сказать,  обморок  был  следствием
прочитанного. Неудивительно, ведь Парамонов  никогда  не  объяснялся  мне  в
любви. Он вообще не говорил ничего из того, что  мужчины  говорят  женщинам,
когда  хотят  добиться  их  благосклонности.  Возможно,  боялся   показаться
неоригинальным, возможно, я была не слишком требовательна. Ему  не  пришлось
прилагать особенных усилий для того, чтобы я в него влюбилась, а вот я, хоть
и жарила для него картошку и стирала его рубашки, так ни разу и не  услышала
заветных слов. Он на это  так  и  не  сподобился.  И  каждый  раз,  когда  я
осторожно, с помощью наводящих вопросов пробовала выпытать у  него,  что  же
его во мне привлекло, Парамонов невнятно отшучивался.
   Потом, уже излечившись от парамонозависимости, я пришла к выводу, что  ни
мои красивые глазки,  ни  ямочки  на  щеках,  ни  стройные  ножки,  ни  даже
кулинарные таланты были ни при чем. Если я чем и ?купила? нищего  геофизика,
то только своей неприхотливостью. Мне не нужно было  дарить  ни  цветов,  ни
духов... Мне хватало одной улыбки, одного прикосновения или даже  намека  на
них. Но в конце концов Парамонов признался мне в любви, правда, с опозданием
на десять лет. Это как награда,  присвоенная  посмертно.  Только  умерла  не
любовь, а сам Парамонов.
   Пока я барахталась в пучине сожалений, мистер Икс и Ангелочек даром время
не теряли, рассматривали конверт.
   - Штемпель смазанный, ничего не разберешь, ни числа, ни откуда послали, -
жаловался Ангелочек.
   - Что, ничего нельзя сделать? - встревожился мистер Икс.
   - Почему, можно, у меня есть один приятель, эксперт-криминалист, он и  не
такие загадки разгадывает, - похвастался Ангелочек.
   - Тогда быстро к своему суперприятелю, - приказал мистер Икс, - одна нога
там, другая здесь.
   Ангелочек был сама исполнительность: вжик - и его уже  нет.  А  его  босс
погрузился в задумчивость, а вынырнув из нее, с надеждой произнес:
   - Нужно непременно выяснить, откуда послано письмо, может, этот  оригинал
Парамонов еще там и...
   - Его там нет, - прервала  я  мистера  Икс.  Какой  смысл  скрывать,  что
Парамонов умер.
   - Там? - мистер Икс затаил дыхание. - Значит, вы знаете,  откуда  послано
письмо?
   - Понятия не имею, - пожала я плечами.
   - Тогда вы знаете, где Парамонов? - спросил он вкрадчиво,  словно  боялся
спугнуть удачу. - Доверьтесь нам. Клянусь, мы не обидим вашего Парамонова, в
конце концов, это не в наших  интересах...  Ему  же  лучше  будет,  если  мы
возьмем его под свое крыло,  потому  что  за  ним  охотятся  такие  одиозные
фигуры...
   Бедный Парамонов, он никогда не узнает про то, какие люди  мечтали  взять
его под ?свое крыло?, и про то, какие ?одиозные фигуры?  за  ним  охотились.
Так же как омоновцы с тридцать седьмого километра никогда не узнают, из кого
они выбили дух. Он ведь был для них всего лишь упакованным лохом с долларами
в карманах, а у них нервная, низкооплачиваемая работа. И убивать они его  не
хотели, разумеется, просто он  чересчур  хлипким  оказался.  Можно  сказать,
Парамонов   пал   жертвой   собственной   сентиментальности,   прежде    ему
несвойственной. Сидел бы в своей Америке, ничего такого с ним  не  произошло
бы. И со мной тоже. Правда, тогда бы я не получила письма  с  объяснением  в
любви.
   - Эй? Вам что, опять плохо? - Моя задумчивость встревожила  мистера  Икс.
Того и гляди опять нашатырь под нос сунет. Ну нет, только не это.
   - Со мной все в порядке, - поспешила я его успокоить, -  а  что  касается
Парамонова, то он в морге на тридцать седьмом километре.
   - Что? - Мистер Икс зашатался и схватился за сердце, теперь уже мне впору
было бежать за нашатырем. Вот уж не думала, что он такой слабак.
   - Парамонов в  морге  на  тридцать  седьмом  километре,  -  повторила  я,
удивляясь собственной бесстрастности, - уже десять дней,  по  крайней  мере.
Его зверски избили в милиции.
   - И вы что же, сами это видели?  -  Похоже,  я  разбила,  сердце  бедного
мистера Икс, который мечтал хорошо нажиться на золотых парамоновских мозгах.
   - Нет, - не стала я врать, - не видела, но точно знаю.
   - Тогда как же вы можете утверждать... - немного взбодрился мистер Икс. -
Может, это не он. - Он покусал нижнюю губу. - Нужно проверить. В  каком,  вы
говорите, он морге?
   - На тридцать седьмом километре, - вздохнула я.
   - Это где ж такое? - Он пришел в  себя  до  такой  степени,  что  любовно
погладил свою безукоризненную прическу.
   - По Курской дороге.
   Изловчившись, я все-таки незаметно сунула письмо от Парамонова в  карман,
где уже лежала его же записная книжка. Это было все,  что  мне  осталось  от
человека, который ни разу не сказал мне ?люблю? при жизни.
   - Значит, мы немедленно едем на этот тридцать седьмой километр, -  заявил
мистер Икс, - немедленно. - С этими словами он распахнул  дверь,  ведущую  в
веранду и отчеканил:
   - Костя, заводи машину.

***

   На тридцать седьмой километр мы отправились вчетвером: мы с мистером Икс,
водила по имени Костя и еще один новый персонаж, опять же с бритым затылком.
Последний,    видимо,    заменил    Ангелочка,    который    отправился    к
приятелю-криминалисту.  До  места  мы  добрались  без  приключений.   Только
больницу искали долго, поскольку, как я ни напрягалась, не смогла  вспомнить
ни единого ориентира. Пришлось  Костиному  напарнику  вылезать  из  тачки  и
расспрашивать прохожих.
   Но как бы там ни было, ровно за час до закрытия морга, то бишь до четырех
дня, ?мерс? затормозил возле трехэтажного  больничного  корпуса,  в  котором
помещалось приемное отделение.
   - Дальше не проедем, - объявил Костя, - вон  какие  сугробы,  не  чистят,
гады.
   Мистер Икс вздохнул, выбрался из машины и поманил меня пальцем. Меня  это
не оскорбило, потому что в этот момент  я  думала  об  одном:  сейчас  увижу
Парамонова, правда, не так, как хотела. Наша встреча должна была  состоиться
в другом месте и при других обстоятельствах.
   Костя остался в машине, а мы втроем -  мистер  Икс,  бритоголовый  Костин
напарник и я - побрели к затерянному в сугробах моргу. Таким же порядком  мы
поднялись на скользкое  крыльцо  и  вошли  в  тесный  сумрачный  коридорчик.
Навстречу нам выплыла бабуля в валенках и старой кацавейке  поверх  грязного
белого халата.
   - Вы за кем? - осведомилась она с ходу, и я  узнала  ее  голос:  это  она
накануне отвечала мне через дверь.
   - Мы хотели бы опознать одного покойника, - мистер Икс брезгливо наморщил
нос.
   - Как фамилия? - спросила баба в валенках.
   - Парамонов.
   - Что-то не помню такого, - пробурчала баба, - пойду в журнале посмотрю.
   Мы остались ждать. Причем если физия Костиного напарника выражала  полную
невозмутимость, то мистер Икс заметно нервничал.
   Баба в валенках вернулась и доложила:
   - Нету у меня такого.
   - А какие есть? - мистер Икс боролся с раздражением.
   - Есть один без документов, уже десять  дней  лежит.  Подойдет  такой?  -
Хранительница трупов продемонстрировала чувство юмора, правда, черного. Что,
впрочем, неудивительно при ее-то профессии.
   - Подойдет, - кивнул мистер Икс.
   - Тогда пошли, - пригласила  она.  И  мы  послушно  потопали  за  ней  по
сумрачному  коридору.  Мистер  Икс  шел  впереди,  Костин  напарник  замыкал
колонну, а я между ними, видимо, на тот случай, если мне вздумается удрать.
   - Вот, - баба потянула  за  край  серую  простыню,  а  мистер  Икс  мягко
подтолкнул меня к прозекторскому столу, на котором  лежал  совершенно  голый
дед,  длинный,  худой,  с  грязной,  лохматой  бородой.  Лицо  у  него  было
синее-синее, почти черное.
   - Что это с ним? - спросил мистер Икс.
   - Такой поступил. - Баба в  валенках  отвернулась,  видно,  не  очень  ей
хотелось распространяться на эту тему.
   - А что с ним было? - не унимался мистер Икс.
   - Говорят, на улице подобрали... Да вы лучше смотрите, ваш  или  не  ваш.
Если не ваш, то чего зря лясы точить.
   - Это он? - мистер Икс сжал мой локоть.
   Я не торопилась отвечать, хотя  уже  поняла,  что  это  не  Парамонов.  Я
продолжала  рассматривать  изможденное,  с  запавшими  синими  щеками   лицо
мертвеца. Нет, пожалуй, он все-таки не такой  древний,  каким  кажется.  Это
борода его здорово старит, а на самом деле ему лет сорок  -  сорок  пять,  а
может,  и  того  меньше.  Вон  и  руки  у   него   молодые   и   какие-то..,
интеллигентские, что ли, короче, не трудовые, только костяшки пальцев сбитые
и под ногтями то ли грязь, то ли засохшая кровь. Ужас!
   Мое счастье, что это не Парамонов, иначе он бы являлся мне  по  ночам  до
конца моих дней. И именно в  таком  виде.  И  тем  не  менее  этот  покойник
показался мне знакомым. Будто я знала его когда-то давным-давно и с тех  пор
он сильно изменился.

Глава 20

Я ПРОДОЛЖАЮ БЛЕФОВАТЬ

   - Так это он или нет? - На этот раз мистер Икс сжал мой локоть посильнее.
- Вы его узнали? Кто это?
   Я чуть не ляпнула ?Алик?, но вовремя прикусила язык.
   Да, это был Алик, теперь я его узнала. ?Но  как,  почему  он  оказался  в
морге?? - пронеслось у меня в голове.
   - Так это Парамонов или нет? - мистер Икс начал терять терпение.
   - Парамонов, Парамонов, - соврала  я.  Зато  имитировать  скорбь  мне  не
пришлось, поскольку смерть Алика потрясла меня не меньше, чем предполагаемая
смерть Парамонова.
   - Точно? - Мистер Икс все еще стискивал мой локоть.
   - Да точно, точно, - подтвердила я и прошипела:
   - Отпустите наконец мою руку.
   Подействовало - он расцепил пальцы и, оставив  меня  на  попечение  своей
?шестерки?, подкатил к бабе в валенках. Потребовал, чтобы она  показала  ему
журнал, в который заносились сведения о поступавших  в  морг  трупах,  долго