ости  формулировок,  бесконечные споры  о  тех  или  иных
суждениях, пунктах и т.п. Он жаждал действия.
 Многие  друзья  уезжали  в  Россию.   Всем  сердцем,   всеми  помыслами
Кравчинский был там,  на родине,  а  вместо этого ему приходилось заниматься
переводами, скрываясь от преследований шпионов.
 Весной 1881  года весь мир  узнал о  событиях в  России.  1  марта -  в
Западной Европе было уже 13 марта - народовольцы убили Александра II.
 Приговор деспоту приведен в исполнение.
 Но  как  дорого  заплатили  революционеры за  свою  призрачную  победу!
Аресты, аресты, аресты. Гибель лучших из лучших.
 Уцелевшие товарищи поняли,  что теперь без Кравчинского им не обойтись,
и, каков бы ни был риск, его вызвали в Россию.
 Ликующий Кравчинский писал жене:
 "Фаничка, милая! Еду!..
 Я еду, еду, туда, где бой, где жертвы, может быть, смерть!
 Боже,  если б ты знала, как я рад, - нет, не рад, а счастлив, счастлив,
как не думал, что доведется еще быть! Довольно прозябания!
 Жизнь,  полная трудов,  быть может, подвигов и жертв, снова открывается
предо мной,  как  лучезарная заря на  сером ночном небе,  когда я  уже снова
начинал слабеть в  вере и  думал,  что  еще,  может быть,  долгие месяцы мне
придется  томиться  и   изнывать  в   этом  убийственном  бездействии  между
переводами и субботними собраниями!..
 Чувствую такую свежесть,  бодрость,  точно вернулись мои  двадцать лет.
Загорается жажда  -  давно уснувшая -  подвигов,  жертв,  мучений даже,  да!
Все-все  за  один глоток свежего воздуха,  за  один луч  того дивного света,
которым окружены их головы Да, наступил и для меня светлый праздник...
 Признаюсь,  однако, радость моя не без облачков. Мне грустно, что я так
мало могу оправдать надежды, которые возлагают на меня мои друзья. Проклятая
работа из-за  куска хлеба не  дала мне  никакой возможности запастись новыми
знаниями В этом отношении я уеду таким, каким уехал Но зато эта же каторжная
работа дала мне много выдержки и  упорства в  труде,  которых тоже у меня не
было.
 Но все-таки грустно!  Как бы я  хотел обладать теперь всеми сокровищами
ума,  и  знания,  и  таланта,  чтобы все  это отдать беззаветно,  без всякой
награды для себя лично,  им,  моим великим друзьям,  знакомым, и незнакомым,
которые составляют с  нашим  великим делом одно  нераздельное и  единосущное
целое!
 Что ж! Отдам что есть..."
 Он  писал это письмо огромными прыгающими буквами,  строчки поднимались
вверх и  зигзагами опускались вниз,  да  вообще строк как будто и  не было -
отдельные слова,  как победные клики.  (Это письмо еще нигде не  напечатано.
Хранится в архиве)
 Сергей Кравчинский весь отразился в этом письме. Тот, кто прочитает его
книги -  "Подпольную Россию",  "Андрея Кожухова", - увидит, что одна и та же
рука писала книги для тысяч читателей и это письмо любимой женщине-товарищу.
Таков был строй его слов, его мыслей и чувств.
 Однако неделя проходила за неделей. Из России поступали только страшные
вести.   Никакого  переворота,   на   который  надеялись  народовольцы,   не
совершилось На место убитого взошел новый царь Александр III
 А  рано утром 3 апреля на Семеновском плацу в Петербурге веревка палача
оборвала  жизнь   участников  покушения,   отважных  народовольцев,   друзей
Кравчинского
 Неужели их подвиг был напрасен? Неужели их имена исчезнут бесследно?
 Теперь мы знаем, что теория и практика их были ошибочны, но их действия
были продиктованы горячей любовью к  родине,  а  личности героичны.  Не умея
постичь   законов  развития  общества,   они   вступили  в   единоборство  с
самодержавием,  полные решимости отдать жизнь за  свободу и  счастье родного
народа. И погибли.
 ...Отъезд Кравчинского в  Россию опять был отложен Это было мучительно.
А  тут  шпионы  снова  утроили  преследования.  И  в  Швейцарии  ему  больше
оставаться невозможно.  Объявив всем  знакомым,  что  он  уезжает в  Англию,
Кравчинский ушел (пешком,  так как денег не было) из Швейцарии в Италию. Так
он очутился в двойном изгнании - эмигрант в эмиграции
 В Милане,  где он поселился - конечно, под чужим именем! - он собирался
написать для русских журналов статьи об итальянской литературе: хоть немного
денег заработает, а тем временем придут долгожданные документы для поездки в
Россию
 Пока он целые дни просиживал в библиотеке, его новые итальянские друзья
- где бы он ни жил,  у него всегда были друзья!  - рассказали о нем издателю
одной миланской газеты,  и  тот заказал Кравчинскому серию статей о  русском
революционном движении
 Кравчинский  был  чрезвычайно увлечен  этой  работой.  "Постараюсь дать
характеристику движения в  лицах  и  образах",  -  писал он  жене.  (Как  он
тосковал по  ней!  Но Фанни вынуждена была оставаться в  Швейцарии,  так как
денег на  дорогу не было,  да и  жизнь в  Италии была гораздо дороже,  чем в
Швейцарии.)  На  следующий день  он  снова  сообщал ей:  "Пишу с  величайшим
удовольствием, как еще никогда ничего не писал".
 Так  в  ноябре 1881  года  читатели миланской газеты "Пунголо" ("Жало")
начали  знакомиться  с  серией  статей  о  русском  революционном  движении,
озаглавленной "Подпольная Россия".
 Удивительное название дал своей работе Кравчинский.
 Действительно, кроме царской России, кроме рабской России, кроме страны
жандармов,  палачей,  чиновников, преуспевающих газетчиков-блюдолизов, кроме
страны нищих крестьян,  голодных рабочих,  кроме страны людей, сочувствующих
народу и обуреваемых иногда "благими порывами",  -  есть еще,  утверждал он,
Россия благородных,  мужественных,  честных борцов за счастье народа, Россия
героев, Россия революционная, подпольная!
 Эти очерки он подписал псевдонимом "Степняк".
 Они  вызвали  большой  интерес у  читателей,  и  издатель решил  вскоре
выпустить их отдельной книгой
 Так весной 1882 года в  Милане вышла книга Степняка "Подпольная Россия"
В   короткий  срок  она  была  переведена  почти  на  все  языки  мира:   на
португальский,  английский,  французский,  немецкий,  датский,  голландский,
шведский, испанский, польский, болгарский и другие
 Яркими, сильными штрихами излагал автор историю революционного движения
в  России Но  книга эта меньше всего походила на  историю Скорее всего,  это
была вдохновенная ода героям и жертвам революции.
 Основную часть книги составляли очерки о Вере Засулич, Софье Перовской,
Петре Кропоткине и других русских революционерах-народниках.
 Трудно точно определить,  что же  это за книга.  Читатель найдет в  ней
рассказы,  мемуары, очерки, литературные портреты, приключения, исторические
экскурсы, пропагандистскую прокламацию, политический трактат.
 Достоинства подлинно  художественного произведения сочетаются в  ней  с
исторической достоверностью.
 Эту книгу очень любили и  высоко ценили Марк Твен и Лев Толстой,  Этель
Лилиан Войнич и  Эмиль Золя В  И  Ленин рекомендовал "Подпольную Россию" для
изучения  русского  революционного  движения  Многие   большевики  в   своих
воспоминаниях рассказывают, что именно "Подпольная Россия" послужила для них
толчком встать на революционный путь
 Читал  и  перечитывал "Подпольную Россию"  мальчишка  Аркадий  Голиков,
ставший потом писателем Аркадием Гайдаром Вспомните, как Гайдар рассказывает
об этом в повести "Школа".
 Всю  жажду  деятельности,  любовь  к  товарищам-соратникам,  стремление
привлечь  симпатии  прогрессивных  читателей  во   всем   мире  к   русскому
революционному движению вложил  Степняк (отныне он  стал  известен под  этим
именем) в свою книгу.  "Для меня литература -  то же поле битвы",  - говорил
он.
 Однако вскоре и  в  Италии шпионы стали  преследовать его.  Кравчинский
переехал в Швейцарию,  а летом 1884 года вынужден был переехать в Англию,  в
Лондон.
 Раз возвращение в Россию для него невозможно, все силы отныне он отдаст
литературе.  Он  будет  служить своей родине словом.  В  газетах,  журналах,
книгах он  расскажет всему миру об ужасах самодержавия,  о  мужестве русских
революционеров,  об  их  борьбе  за  свободу.  Расскажет о  великой  русской
литературе.
 Заветной мечтой Кравчинского было  продолжить дело Герцена -  возродить
вольную русскую печать,  издавать газету,  журнал,  книги,  переправлять эту
литературу в Россию,  готовить народ к новому этапу борьбы. Он понял теперь,
что террор бессмыслен и что надо бороться с самодержавием другими способами.
Однако он не верил в  силы рабочего класса и  к  первой русской марксистской
организации -  группе "Освобождение труда", созданной в Женеве его друзьями,
- не примкнул.
 Несмотря на  теоретические разногласия,  Кравчинского и  других русских
эмигрантов  объединяла  страстность  поисков,  беззаветная преданность своим
убеждениям,  глубокая принципиальность,  презрение к  каким бы  то  ни  было
компромиссам, сделкам с совестью, и самое главное - интересы общества всегда
были для них выше личных интересов,  борьба за свободу была их единой вечной
страстью.
 Это  и  о  них  думал  В.   И.   Ленин,   когда  говорил,  что  история
освободительной борьбы  в  России была  историей "неслыханных мук  и  жертв,
невиданного  революционного героизма,  невероятной энергии  и  беззаветности
исканий,   обучения,   испытания  на  практике,   разочарований,   проверки,
сопоставления опыта Европы"*.
 ______________
 * В.И.Ленин. Полное собрание сочинений, т.41, стр.8.

 Другой насущной стороной своей  деятельности Степняк считал заграничную
агитацию.
 Ведь  самодержавие в  России  является  оплотом  для  реакционеров всех
стран; народы мира и в своих интересах должны помогать русскому народу в его
борьбе,  -  для  этого необходимо всемерно разоблачать ужасы царского строя,
показывать действительное положение в России.
 Степняк решил  всеми силами знакомить общественное мнение всего мира  с
Россией -  писать  статьи,  книги,  выступать на  митингах,  читать  лекции,
рассказывать  о   мужестве  русских   революционеров,   о   великой  русской
литературе.
 С  первых же дней пребывания в  Лондоне Степняк познакомился со многими
видными английскими общественными деятелями,  писателями,  журналистами. Его
знали как автора "Подпольной России",  как автора ряда статей о политическом
положении в России.
 В  первые  же  дни  жизни  в  Лондоне познакомился Степняк с  Фридрихом
Энгельсом.  В Англии издавна находили убежище борцы за свободу, изгнанные из
родных стран.  Жили  в  Лондоне в  прошлые годы  Александр Герцен,  Джузеппе
Мадзини,  Карл Маркс. Теперь Фридрих Энгельс был самой выдающейся фигурой из
эмигрантов.  Проведя долгие тяжкие годы в  изгнании,  он неустанно продолжал
дело Маркса, стремился к сплочению сил рабочего класса во всем мире.
 Фридрих  Энгельс  радушно  принял  русского  изгнанника.   Несмотря  на
различие во взглядах,  они подружились, и с этих пор до последних дней жизни
Энгельс и Степняк поддерживали близкие связи.  Степняк часто бывал с женой у
Энгельса.   Степняк   познакомил  Энгельса  со   многими   другими  русскими
эмигрантами.   Энгельс   всячески   поддерживал  деятельность  Степняка   по
ознакомлению Европы  с  Россией.  На  первом  в  мире  первомайском митинге,
состоявшемся в Лондоне в 1890 году,  Степняк выступал с трибуны,  на которой
был Энгельс. Энгельс был очень доволен его выступлением и с радостью сообщал
друзьям о той "буре восторгов", которую оно вызвало.
 В  доме Энгельса познакомился Степняк и  с дочерью Маркса -  Элеонорой.
Вскоре они стали близкими друзьями.  Познакомился Степняк и с Бернардом Шоу,
Оскаром Уайльдом.  В  его маленькой квартирке сходились общественные деятели
многих стран, политические изгнанники всегда находили у него приют.
 Меньше  чем  через  год  после  приезда  в  Лондон  Степняк выпустил на
английском языке "Россия под властью царей".  В  ней он  знакомил англичан с
краткой историей России и рассказывал о современном положении своей родины -
о  произволе  жандармерии,  о  бесправности подданных Российской империи,  о
состоянии образования и просвещения, о положении печати. Эта книга встретила
очень сочувственный прием у  публики,  была переиздана в  Нью-Йорке и вскоре
была переведена и на французский язык.
 Затем вышла еще  одна  его  публицистическая книга -  "Русская грозовая
туча",  где он рассказывал о  царской армии,  о великодержавной национальной
политике  Российской империи,  об  угнетенном положении разных  народностей,
входящих в ее состав.
 Затем вышел в  свет его  солидный труд "Русское крестьянство".  Фридрих
Энгельс очень  одобрил эту  работу и  содействовал переводу ее  на  немецкий
язык.
 Несмотря на  успех этих книг,  Степняк все  время мечтал о  другом:  он
мечтал  писать  повести и  рассказы.  Образы  горячо  любимых им  соратников
постоянно  жили   в   его   воображении,   и   даже  в   свои  политические,
публицистические книги он вставлял целые главы в виде небольших рассказов. И
он понимал, что именно эти главы удаются у него лучше всего, - всякие теории
и  рассуждения давались ему гораздо труднее.  Но  он старался выполнять свой
долг, как он его понимал, и писал статьи и публицистические книги.
 Но мало-помалу,  люди,  жившие в его воображении, приобретали все более
ясные черты,  и Степняк начал писать роман. Конечно, это был роман о русских
революционерах.  Он понимал,  что в России его книга не сможет появиться,  и
писал роман,  так же как и предыдущие свои политические книги, на английском
языке.  Оказалось, что писать роман на чужом языке гораздо труднее: создание
характера,  описание пейзажа требовало большей точности слова и  хотя он уже
владел английским в  совершенстве,  все-таки это был чужой язык,  и  он  сам
видел, как теряет от этого его произведение...
 Однако он был счастлив. Даже работая урывками, испытывая горькую нужду,
он все же осуществлял свою заветную мечту -  он писал о  тех,  кого любил до
обожания,  он осуществлял свое желание:  "представить, - как он говорил, - в
романическом освещении  сердечную  и  душевную  сущность  этих  восторженных
друзей  человечества,  у  которых преданность своему  делу  достигла степени
высокого религиозного экстаза, не будучи сама по себе религией".
 Если бы он писал для русских, он назвал бы свой роман по имени главного
героя -  "Андрей Кожухов",  но  для англичан надо было дать другое название.
Всех  русских  революционеров в  Западной  Европе  называли  нигилистами.  И
Степняк назвал свой роман "The Career of a Nihilist" - "Карьера нигилиста".
 Начал он писать роман в 1886 году, закончил в 1888-м.
 Много лет спустя Фанни Степняк вспоминала: "Период писания этого романа
был очень тяжелый для нас обоих". Горькая нужда. Тяжкие вести из России.
 Но  Степняк,  как  всегда,  был бодр.  Весной 1888 года он  писал своей
приятельнице:   "Мой  роман  двигается  на  всех  парах.   Ничего  с   таким
удовольствием и  легкостью не писал.  Первую половину...  написал в 3 месяца
между правкой корректур.  Вторую надеюсь кончить и  того скорее.  А главное,
что вещь будет несомненно гораздо лучше,  чем можно было ожидать,  -  я,  по
крайней мере,  доволен,  а это большая похвала. Затем, что мне почти столько
же приятно,  -  язык мой английский Эвелинг и его жена (Маркса дочка),  люди
очень опытные,  нашли очень хорошим.  Для романа стиль огромное дело, и я за
это очень боялся, потому что не пробовался на сем. Статейки журнальные - это
совсем не то.  Одно мне жаль, что, пожалуй, печатание моего романа затянется
надолго. Вдруг этак годика на полтора".
 Степняк не ошибся -  действительно, роман "Андрей Кожухов" вышел только
через  полтора года  -  в  ноябре 1889-го.  На  титульном листе  книги  было
обозначено: "Степняк, автор "Подпольной России" и других произведений".
 Многие английские газеты и  журналы поместили доброжелательные отзывы о
романе,   отмечая  необычность  героев,   их  удивительную  стойкость  духа,
самоотверженность,  цельность характеров.  Ну конечно, консервативная печать
указывала на "опасность" для английского читателя подобных произведений.
 Большинство газет и  журналов прежде всего искали в романе политической
оценки  описываемых событий и  характеров,  и  именно это  вынудило Степняка
написать ко второму английскому изданию романа,  которое осуществилось через
год,  специальное предисловие,  где  он  объяснял свои цели и  намерения Это
предисловие помещено в нашем издании в конце книги.
 Одновременно с  литературной работой  Степняк  отдавал множество сил  и
энергии прямой агитации в  пользу пробуждения в  Англии симпатий к  русскому
революционному движению.  Наконец,  к  самому концу 1889 года,  ему  удалось
организовать английское "Общество друзей русской свободы".  В  это  Общество
вошли   видные  прогрессивные  английские  общественные  деятели.   Общество
собирало деньги  для  помощи  русским  политическим заключенным,  устраивало
митинги для разъяснения положения в  России.  С  середины 1890 года Общество
стало издавать ежемесячный журнал "Свободная Россия",  в  котором печатались
всевозможные материалы  о  России,  а  также  переводы  произведений русских
писателей. Степняк был редактором этого журнала.
 Его  ближайшей помощницей в  этом  благородном деле  стала  молоденькая
англичанка Лили Буль. Еще раньше, глубоко потрясенная его книгой "Подпольная
Россия",  она  задумала  сама  поехать  в  Россию,  чтобы  лично  убедиться,
действительно ли  там  так плохо живется народу,  действительно ли  там есть
такие герои.  Она познакомилась со Степняком; он и Фанни Марковна обучили ее
русскому языку, и Лили поехала в Петербург. Она провела в России два года, а
вернувшись в Англию,  стала помощницей Степняка: она переводила произведения
русских писателей на  английский язык,  была членом исполнительного комитета
"Общества друзей  русской свободы",  работала в  редакции журнала "Свободная
Россия".   В   доме  Степняка  познакомилась  она  и   с   молодым  польским
революционером,  бежавшим из сибирской ссылки, - Михаилом Войничем - и вышла
за  него  замуж  Вместе  с  мужем  она  помогала  Степняку и  в  других  его
предприятиях -  в  организации "Фонда вольной русской прессы" для  издания и
транспортировки в  Россию всевозможной революционной литературы.  Степняк же
написал вступительные статьи к  двум  книгам произведений русских писателей,
которые вышли  в  Англии  в  ее  переводе.  Этель  Лилиан Войнич перевела на
английский язык рассказы Гаршина и большой сборник "Русский юмор", в который
вошли произведения Гоголя, Достоевского, Салтыкова-Щедрина, Глеба Успенского
и др.
 Дружба со Степняком,  с его друзьями революционерами, ее личное участие
в  русском  революционном движении под  его  руководством помогли Э.Л.Войнич
написать  роман  "Овод",  создать  один  из  самых  ярких  во  всей  мировой
литературе образ революционера.
 Книги Степняка,  его замечательная личность,  его мужество, кристальная
честность, преданность борьбе за свободу, скромность и непреклонная верность
своим  убеждениям в  значительной степени  отразилась на  романе  Э.Л.Войнич
"Овод".
 Здесь   уместно  будет  отметить,   что   незаурядная  фигура  Степняка
отразилась и во многих других произведениях мировой литературы:  например, в
романе  Э.Золя  "Жерминаль",  романе А.Додэ  "Тартарен в  Альпах",  в  поэме
А.Блока "Возмездие".
 Еще "Карьера нигилиста" не вышла в  свет,  а Степняк уже начал работать
над  другой  книгой  -  повестью "Домик  на  Волге".  Эту  повесть он  писал
по-русски.
 "Домик на Волге" -  также повесть о  русских революционерах.  Герой ее,
Владимир Муринов,  -  тоже один из  тех  "восторженных друзей человечества",
которые идут на  гибель во  имя свободы родного народа.  Он  -  прирожденный
пропагандист.  Едва только избавившись от  смертельной опасности -  совершив
удачный побег из-под стражи, он сразу же пытается вербовать в ряды борцов за
свободу свою новую знакомую -  Катю Прозорову.  Завербовать Катю ему удается
не  сразу,  но ее доверие он завоевывает с  первой же встречи.  После долгих
колебаний и раздумий,  после мучитель