ответил  тот.  -  Ребята  сами  себе
хозяева. Их слово - закон, - он посмотрел на выжидающих посланников.  -
Передайте всем, что  через  полчаса  Лондон  созывает  собрание.  Будем
голосовать: драться нам или не драться.
     Братья взглянули на  Лондона,  согласен  ли  он.  Лондон  медленно
кивнул.
     -  Все  верно.  Через  полчаса.  Как  ребята  проголосуют,  так  и
поступим.
     Крепыши-итальянцы раскланялись на европейский лад,  повернулись  и
вышли.
     Мак громко рассмеялся.
     -  Ну,  и  отлично!  Я  думал,  все  хуже  обернется.  Думал,  они
втихомолку все разбегутся. А  раз  хотят  обсуждать,  значит,  все  еще
вместе. Отлично! Конечно, могут и за роспуск проголосовать, но  тут  уж
вольному воля.
     - А ты разве не попытаешься настроить  их  на  борьбу?  -  спросил
Джим.
     - Конечно, попытаюсь. Но это надо как следует продумать. Даже если
они и не пойдут в бой, хорошо уже, что не  разбежались,  как  бездомные
псы. У нас будет вроде как организованное отступление. А не бегство  от
погони.
     - Что нам делать на собрании? - решительно спросил Лондон.
     - Посмотрим. Сейчас уже стемнело. Ты,  Лондон,  первым  выступишь.
Объяснишь, почему им достойнее сражаться, чем  убегать.  Мне,  пожалуй,
сейчас лучше не лезть. После того, как я их  утром  отчитал,  они  меня
невзлюбили. Мак перевел взгляд на Джима. - Потом выст упишь ты.  Настал
твой час. Попробуй их зажечь. Говори, Джим, говори.  Ведь  ты  об  этом
мечтал.
     Глаза у Джима взволнованно заблестели.
     - Хочешь, Мак, - воскликнул он, - я  сорву  повязку,  кровь  рекой
хлынет. Может, это их расшевелит.
     Мак прищурился, задумавшись.
     - Нет, - решил он. - Расшевелить-то ты их расшевелишь, но  им  тут
же подавай, где доблесть проявить.  Однако  и  спокойно  сидеть  им  не
позволяй, не то уснут. Просто поговори с ними. Без  обиняков  расскажи,
что такое забастовка, что это как бой в большой войне . У  тебя,  Джим,
получится.
     Джим вскочил на ноги.
     - Ты прав, получится. К горлу комок подкатил, но  я  знаю,  -  все
получится! - Лицо у него исказилось. Оно излучало неистовую силу.
     К палатке кто-то бежал. Вот у входа показался мальчуган.
     - Там, в саду! - крикнул он. - Какой-то мужик, док тором назвался!
Весь израненный!
     - Где?! - разом крикнули Лондон, Джим и Мак.
     - Там, за дорогой. Говорит, целый день провалялся.
     - Как ты его нашел? - спросил Мак.
     - Он кричал. Просил к вам прийти и рассказать.
     - Покажи, где. Быстрее, быстрее!
     Мальчишка выскочил из палатки.
     - Лондон, захвати фонарь, - крикнул на ходу Мак. Он  бежал  бок  о
бок  с  Джимом.  Впереди  несся  мальчишка.  По  открытому  месту   они
припустили еще быстрее. Паренек добежал до яблонь и  скрылся  во  тьме.
Лишь по топоту можно было определить, где он. Мак с Джимом  нырнули  во
тьму сада.
     Вдруг Мак вскинул руку.
     - Джим! Ложись! Живо!
     Гулко ударили выстрелы, два  раза  полыхнуло.  Мак  растянулся  на
земле. Он услышал, как  несколько  человек  стремглав  побежали  прочь.
Поискал взглядом Джима, но в глазах еще плясали всполохи выстрелов.  Не
сразу увидел он друга. Тот стоял на коленях, свесив голову.
     - Ну, Джим, ты вмиг все сообразил.
     Джим не шевельнулся. Мак, нетвердо ступая, подошел, стал рядом  на
колени.
     - Тебя ранило?
     Джим покачнулся и ткнулся лицом в землю.
     - Господи! - Мак протянул руку, поднял  голову  Друга,  вскрикнул,
отпрянул, вытер рук о штаны - лицо у Джима словно срезало. Мак медленно
обернулся: за спиной невдалеке прыгал во  мраке  фонарь,  освещая  ноги
бегущего Лондона.
     - Вы где? -прокричал он.
     Мак не ответил. Он сидел на корточках и не мог вымолвить ни слова.
Все смотрел и смотрел на склоненную,  точно  в  мусульманской  молитве,
фигуру.
     Наконец Лондон  приметил  их.  Подбежал  и  встал  как  вкопанный,
прочертив фонарем широкую дугу.
     - Надо ж,  -  только  и  сказал  он.  Пригнулся,  посветил.  -  Из
дробовика били?
     Мак кивнул и уставился на свою липкую от крови руку.
     Лондон поежился, глядя на застывшее лицо Мака. Вот  Мак  поднялся,
шагнул на негнущихся ногах к Джиму, взвалил его на плечо, словно мешок.
Голова свесилась на спину, с нее еще капала кровь. Медленно,  с  трудом
передвигая ноги, двинулся Мак к лагерю. Лондо  н  шел  рядом  и  светил
фонарем.
     На пустыре собрались любопытные. Поначалу  облепили  было  Мака  с
Лондоном, но, увидев их страшную  ношу,  в  ужасе  отпрянули.  Мак  шел
сквозь толпу, не замечая tе. Миновал пустырь, кухню - толпа  молча  шла
следом. Дойдя до помоста, опустил  Джима  у  перил,  сам  взобрался  на
помост, втащил тело друга,  прислонил  к  угловому  столбу,  подправил,
когда оно стало заваливаться на бок.
     Лондон протянул фонарь, и Мак установил его подле тела так,  чтобы
высветить голову. Потом встал, оглядел толпу. Пальцы судорожно  впились
в перила. Глаза побелели, зрачки  расширились.  Перед  собой  он  видел
множество людей, в глазах у них играли блики от фонаря; стоявшие дальше
были неразличимы во тьме. Мака  пробрала  дрожь.  Он  с  трудом  разнял
челюсти. Голос зазвучал высоко, на одной ноте.
     - Этот парень старался не ради себя... - начал он. Костяшки пальцев
побелели  -  он  намертво  вцепился  в перила. -...Товарищи! Этот парень
старался не ради себя...