щадному выводу в самой  середине фотография на
четыре колонки  из Вашингтона, округ Колумбия: полицейские атакуют  "молодых
демонстрантов, устроивших  в знак протеста против войны сидячую забастовку и
блокировавших подходы к  Главному Управлению Призывными Пунктами".  Сразу за
фотографией здоровый черный заголовок:
     ИСТОРИИ ПЫТОК ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ ЗАСЛУШАНЫ В КОНГРЕССЕ
     ВАШИНГТОН  -  Вчера добровольный свидетель  рассказал  на неофициальном
совещании  группы  конгрессменов,  что  во  время  его  службы  в  армейской
контрразведке  обычным делом  было  пытать Вьетнамских заключенных с помощью
оголенных  электрических  проводов  и  сбрасывать  их  с   вертолета.   Один
специалист    из   Военной   Разведки    признался,   что    расстрел    его
переводчицы-китаянки  был   оправдан  начальством,   заявившим:  "туда   им,
узкоглазым, и дорога". - имея в виду; что она была Азиаткой...
     Прямо под этой статьей  красовалось:  ПЯТЕРО РАНЕНО  У МНОГОКВАРТИРНОГО
ДОМА В НЬЮ-ЙОРКЕ...  неизвестным  стрелком, открывшим  огонь с крыши здания,
безо всякой на то причины. А еще  ниже:  ВО ВРЕМЯ  ОБЫСКА АРЕСТОВАН ВЛАДЕЛЕЦ
АПТЕКИ...   "в   результате",   объяснялось   в  статье,   "предварительного
расследования (аптеки в Лас-Вегасе), выявившего  недостачу  более чем 100000
таблеток, содержащих опасные наркотические вещества... "
     Прочитав первую  страницу; я  почувствовал себя  намного лучше. На этом
гнусном  фоне  мои  преступления  были  бледными  и  бессмысленными.  Я  был
относительно респектабельным гражданином - негодяем и пакостником, наверное,
но,  конечно  же,  не  опасным.  И когда придется  платить  по  счетам, это,
разумеется,  зачтется.  Или  нет?  Я  открыл  спортивную страничку и  увидел
маленькую  заметку  о  Мохаммеде Али:  его дело  рассматривалось в Верховном
Суде, последняя  апелляция.  Али был приговорен  к пяти годам заключения  за
отказ убивать "узкоглазых".
     "Я ничего против них, Вьетконговцев, не имею". - сказал он. Пять лет.

        "10."

     Вмешательство "Вестерн Юнион":
     Предупреждение мистера Хима...
     Новое задание спортивной редакции и стремное приглашение из полиции

     Неожиданно  я  снова  почувствовал  себя виновным.  Акула!  Где она?  Я
отшвырнул газету и в нетерпении стал расхаживать  взад  и вперед.  Теряя над
собой контроль.  Я чувствовал, что вся моя задумка на грани провала... и тут
увидел машину, вылетающую из соседнего гаража.
     Спасение!  Я  сгреб  мою кожаную сумку и быстро зашагал навстречу своим
колесам.
     - МИСТЕР ДЬЮК!
     Этот голос раздался за моей спиной.
     - Мистер Дьюк! Мы вас искали!
     Меня  прошиб холодный пот. Каждая клетка в моем  теле  и мозге ослабла.
"Нет! -  пронеслась шальная мысль. - У  меня галлюцинации. Сзади никого нет,
никто  меня  не  зовет...  это  параноидальный  бред, амфетаминный психоз...
просто продолжай идти к машине, улыбаясь во весь рот... "
     - МИСТЕР ДЬЮК! Подождите!
     Ладно... за чем дело стало? За решеткой было  написано много прекрасных
книг. Да и не похоже,  чтобы  я оказался абсолютным  чужаком в Карсон  Сити.
Меня узнает надзиратель;  не говоря уже о Начальнике Тюрьмы - однажды я брал
у них интервью для "The New York Times". Не считая многих зэков, охранников,
легавых и прочего жулья, пришедшего в ярость, если судить по  письмам, когда
эта статья так и не была напечатана.
     "Почему?  "  - спрашивали они  и требовали, чтобы  их рассказы  увидели
свет: И объяснить что-либо было трудно: сказать  им, что абсолютно  все, что
они мне говорили,  было  выброшено в мусорную  корзину или, в лучшем случае,
положено  под  сукно,  что  написанные  мною  развернутые   подзаголовки  не
удовлетворили какого-то редактора, какого-то нервного тунеядца, сидевшего за
три тысячи миль оттуда за серым полированным столом в  недрах  журналистской
бюрократии...  Да ни  один легавый  в  Неваде  никогда этого не поймет:..  и
статья в конце концов накрылась  медным  тазом, что и должно было произойти,
так как я отказался переписывать вводную часть. Имея на то свои причины...
     Ни  одна  из которых не проканает в тюремном дворе. Да и  какого черта?
Чего ради погрязать в мелочах? Я повернулся лицом  к своему  преследователю,
молодому гостиничному клерку с широкой улыбкой на лице и  желтым конвертом в
руке.  "Мы звонили вам в  номер, -  сказал он.  - А  потом я  увидел, что вы
стоите снаружи".
     Я кивнул, слишком усталый, чтобы сопротивляться. Теперь за моей  спиной
была  Акула, но я не  видел ни малейшей возможности  даже бросить туда  свою
сумку Конец игре. Они меня взяли.
     Клерк продолжал улыбаться. "Вам только что пришла телеграмма, - сообщил
он. - Но на  самом деле она  не для  вас. Она для какого-то Томпсона, но там
написано "для передачи Раулю Дьюку"; это что-нибудь говорит вам? "
     У меня закружилась голова.  Слишком много пришлось Переваривать за одно
мгновение. С воли попасть в тюрьму; потом снова вырваться на свободу - и все
это за тридцать секунд. В нерешительности я отступил назад и  облокотился на
машину; нащупывая дрожащей рукой серебристые изгибы  откидной крыши.  Клерк,
все еще расплываясь в улыбке, протягивал мне телеграмму
     Я  замотал головой,  едва  ли  в состоянии говорить.  "Да.  - сказал  я
наконец, - это важно". Взяв конверт: тут же его вскрыл:
     СРОЧНАЯ ТЕЛЕГРАММА  ХАНТЕРУ.  С.  ТОМПСОНУ  ДЛЯ  ПЕРЕДАЧИ  РАУЛЮ  ДЬЮКУ
ЗВУКОНЕПРОНИЦАЕМЫЙ НОМЕР ЛЮКС 1850 ОТЕЛЬ "МИНТ" ЛАС-ВЕГАС
     СРОЧНО ПОЗВОНИ  МНЕ  ПОВТОРЯЮ СРОЧНО  У  НАС  НОВОЕ  ЗАДАНИЕ НАЧИНАЕТСЯ
ЗАВТРА ТАКЖЕ ВЕГАС НЕ УЕЗЖАЙ ТЧК
     НАЦИОНАЛЬНАЯ  КОНФЕРЕНЦИЯ  ОКРУЖНЫХ   ПРОКУРОРОВ  ПРИГЛАШАЕТ   ТЕБЯ  НА
ЧЕТЫРЕХДНЕВНЫЙ  СЕМИНАР  ПО  ПРОБЛЕМЕ  НАРКОТИКОВ  И  ОПАСНЫХ  НАРКОТИЧЕСКИХ
ВЕЩЕСТВ  В  ОТЕЛЕ  "ДЮНЫ" ТЧК ЗВОНИЛ РОЛЛИНГ СТОУН ОНИ ХОТЯТ 50  ТЫСЯЧ  СЛОВ
ПРИЛИЧНАЯ ОПЛАТА ВОЗМЕЩЕНИЕ РАСХОДОВ ВКЛЮЧАЯ ОБРАЗЦЫ ТЧК У НАС  ЗАБРОНИРОВАН
НОМЕР В ОТЕЛЕ "ФЛАМИНГО" И БЕЛЫЙ КАДДИ С ОТКИДНЫМ ВЕРХОМ ТЧК ВСЕ  ДОГОВОРЕНО
ПОЗВОНИ НЕМЕДЛЕННО ОБСУДИТЬ ДЕТАЛИ СРОЧНО ПОВТОРЯЮ СРОЧНО ТЧК
     ДОКТОР ГОНЗО
     - Экое дерьмо! - воскликнул я. - Это немыслимо!
     - Вы имеете  в виду,  что она не для вас?  - спросил  клерк, неожиданно
занервничав.  - Я  проверил  журнал регистраций в  поисках  этого  человека,
Томпсона.  Но  мы его  не  обнаружили, хотя  я думаю,  что он входит в  вашу
команду.
     - Входит, - быстро сказал я. - Не волнуйтесь. Я ему передам.
     И кинул свою сумку на переднее сиденье Акулы, собираясь успеть отъехать
до того, как истечет отсрочка  моего  смертного  приговора. Однако клерк  не
унимался.  - Как насчет Доктора  Гонзо? -  спросил он. Я  уставился прямо на
него, дав ему в полной мере почувствовать преимущество зеркальных очков. "Он
в порядке, - заверил я его,  -  но у него довольно скверный характер. Доктор
ведает нашими финансами и устраивает все наши мероприятия". Я  скользнул  за
руль  и приготовился ехать. Клерк  схватился  за  борт машины. "Вы знаете, -
продолжил он,  -  нас  смутила подпись Доктора Гонзо на этой  телеграмме  из
Лос-Анджелеса  - а мы ведь знали,  что доктор  находится  здесь,  в  отеле".
Парень недоуменно всплеснул руками: "И потом телеграмма адресована какому-то
гостю, присутствие которого мы не могли объяснить... вот и эта задержка была
неизбежной. Вы понимаете, я надеюсь... "
     Я кивнул, сгорая  от нетерпения свалить: "Вы сделали правильно. Никогда
не пытайтесь  понять сообщения журналистов друг другу. В половине случаев мы
используем шифр - особенно с Доктором Гонзо".
     Клерк  опять  улыбнулся,  но  на  этот  раз  улыбка  выглядела  немного
натянутой. "Скажите, - спросил он, - а когда проснется доктор? "
     Я прикипел к рулю: "Проснется? Что вы имеете  в виду? ". Клерк выглядел
обескураженным.  "Ну...  менеджер, Мистер Хим, хотел бы встретиться  с ним".
Теперь его усмешка была явно злорадной. "Ничего необычного. Мистер Хим любит
встречаться со всеми  нашими крупными клиентами... поставить их обслуживание
на  свой  личный  контроль...  просто небольшая беседа и  рукопожатие, ну вы
понимаете".
     - Разумеется. - сказал  я. - Но на вашем месте, я оставил бы  доктора в
покое,  пока он не позавтракает. Он очень грубый  человек. Парень  осторожно
кивнул.
     - Но с ним можно встретиться... Например, позже этим утром?
     Я видел, что он подбирается все ближе. "Послушайте. Эта  телеграмма все
испортила. На самом деле она от Томпсона, а не для него. На "Вэстерн Юнион",
должно быть, спутали имена". И я показал ему телеграмму, зная. что он ее уже
читал. "Вот  в  чем  дело...  Это  срочное послание наверх Доктору  Гонзо, в
котором  говорится,  что  Томпсон  направляется  из  Лос-Анджелеса  с  новым
заданием -  выполнять  очередной  заказ".  Я  снял  его  руку  с машины. "До
встречи, - бросил я. - Мне надо ехать на трек".
     Я взял первую скорость  и тронулся с места.  Клерк отскочил  назад. "Не
стоит торопиться". - крикнул он мне вдогонку. - Гонка закончилось".
     -  Только  не для  меня,  - сказал  я,  дружески  махнув  ему  рукой на
прощание. - Давайте пообедаем как-нибудь! - завопил он, но я уже поворачивал
на улицу:
     -  Как-нибудь! - заорал я.  И смешался  с  потоком  транспорта. Проехав
несколько  кварталов по  Главной  Улице  в неправильном  направлении,  резко
развернулся, и  по тому же маршруту  поехал  на юг,  к  Лос-Анджелесу.  Но с
нарочито умеренной скоростью. "Валяй спокойно и  медленно, - твердил я себе.
- Просто впишись в городской пейзаж... "
     Что мне сейчас нужно, так это  место, где я мог бы благополучно съехать
с  дороги,  скрыться  на  время,  и  спокойно  поразмышлять над  невероятной
телеграммой  моего адвоката. Это правда: я был в  этом уверен.  И в послании
явно прослеживалась некая убедительная срочность. Ее тон был безошибочен...
     Однако я был не в настроении или в состоянии провести еще одну неделю в
Лас-Вегасе. Не сейчас. Я  искушал судьбу сколько возможно, в этом  городе...
выжал ее без остатка, как лимон. И  теперь все мазы накрылись: я мог вдыхать
запах злобного бычья, дышащего мне в спину
     Да, пришло время сматываться. Мой запас прочности иссяк.
     А сейчас лениво кати по Бульвару Лас-Вегаса на скорости тридцать миль в
час. Я  хотел  найти забегаловку,  где мог отдохнуть и принять окончательное
решение.  С ним все  уже. конечно,  ясно. но  мне надо  одно  или  три пива,
заполировать  сделку и  притупить одно наглое, бунтарское нервное окончание,
продолжавшее выражать недовольство... А с ним надо  договориться, потому что
имелся один аргумент  - не укладывающийся в рамки -  за то,  чтобы остаться.
Это  предательски, глупо, слабоумно,  как ни крути, - но нельзя пройти  мимо
зловония извращенного юмора человека, которому  пришла в голову идея бросить
гонзо-журналиста прямо  в пекло потенциально  последнего  нарко-эпизода  его
карьеры, пригласив его освещать Национальную Конференцию Окружных Прокуроров
по проблеме Наркотиков и Опасных Наркотических Веществ.
     А также  чувствовалась  определенная  притягательность хохмы, что после
дикого погрома  одного отеля в Лас-Вегасе, вместо того чтобы стать проклятым
беглецом на автостраде в Лос-Анджелес, просто  прохилять по городу, обменять
красный Шевро с откидным верхом на белый Кадиллак и вписаться в другой отель
Вегаса,  растворившись с  пресс-аккредитацией среди высших полицейских чинов
со всей Америки, пока  они разглагольствуют  друг перед  другом  о  Проблеме
Наркотиков.
     И хотя налицо  опасное помешательство, в этом также есть изыск, ценимый
настоящими  знатоками  работы в экстремальных  условиях. Назовите, например,
самое  последнее  место, которое  будет  обыскивать  полиция  Лас-Вегаса,  в
поисках  начиненных  наркотой странствующих кидал, только  что ободравших до
нитки отель в самом центре города?
     Правильно.  В гуще Национальной Наркоконференции Окружных Прокуроров  в
элегантном отеле  на  бульваре... Во "Дворце  Цезаря"  на обеденном шоу Тома
Джонса,  где вряд ли задержат людей, подъехавших на  шикарной белой Коупе де
Вилле... На коктейльной вечеринке с агентами  отдела по борьбе с наркотиками
в "Дюнах"?
     Разумеется, где еще лучше спрятаться? Некоторым. Но не  мне. Не  говоря
уже о моем адвокате - очень заметном субъекте. Порознь мы  могли бы отмочить
нечто подобное. Но вместе  нет: мы бы засыпались. В этом миксе слишком много
агрессивной  химии:  было  бы  невозможно  устоять перед соблазном, устроить
предумышленный кислотный отрыв.
     А  это, в  свою  очередь,  могло  нас  прикончить.  Они были бы  к  нам
беспощадны. Отчаянный рейд по тылам противника разделит участь всех шпионов:
"Как  всегда,  если  любой член  вашей  организации  будет  раскрыт  врагом.
Секретарь вычеркнет вас из Списка Живых, и т д... ".
     Нет это перебор. Грань  между  безумием и мазохизмом уже  стерлась  ...
пришло время  остепениться...  выйти  в отставку, смешаться  с ретроградами,
сбавить обороты и  "покаяться в мелочах", как на духу. Почему  бы  и  нет? В
любой  подобной  тусне настает момент;  когда лучше подбить свои потери  или
суммировать свой выигрыш - что бы ни выпало. Я ехал медленно, ища пристойное
место -  посидеть ранним утром  с  пивком и собраться  с мыслями... наметить
план этого неестественного отступления.


        "11."
     Аааххх, мама, неужели это и в самом деле конец?..
     Вывернут Вегасом наизнанку
     И с нова в амфетаминовом психозе?

     Вторник, девять утра... И сейчас, сидя в "Кафе Дикого Билла" на окраине
Лас-Вегаса,  я  вижу  все  довольно  четко.   Только  одна  дорога  ведет  в
Лос-Анджелес  -  15-ая  Межштатная,  прямой   путь,   никаких  обходных  или
пересекающихся  маршрутов,  отвязный.  отчаянный  скоростной   прорыв  через
Бейкер, Барстоу и Берду; а  затем по  Голливудской  Трассе прямо в неистовое
забвение: просто еще один кислотный урод в Королевстве Уродов.
     А  ведь. между прочим,  следующие  пять  или шесть  часов я буду  самой
заметной  фигурой  на этой  чертовой дороге зла - единственный от  Бьютта до
Тихуаны Шевро с откидным верхом цвета спелого красного яблока... выступающий
на  пустынном  хайвее  с  полуголой,  душевнобольной деревенщиной  за рулем.
Может, лучше  надеть  мою пурпурно-зеленую рубашку  из Акапулько или  вообще
ничего?
     В таком монстре не спрячешься при всем желании.
     Поездка будет неудачной. Даже Бог Солнца  на нее забил и впервые за три
дня  спрятался  за облаками. Нет солнца, хоть ты тресни.  Небо  было серым и
безжизненным.
     Не успел я укрыться на расположенной в стороне от улицы, и потому  мало
посещаемой,  стоянке  "Дикого Билла", как услышал  над  своей  головой  рев.
Посмотрев   вверх,   проводил  взглядом   взлетевший  большой,  серебристый,
чистенький  ДС-8:  на высоте  две  тысячи  футов над хайвеем он стремительно
удалялся на восток. На борту ли Ласерда? Человек  из "Life"... Есть ли у них
все нужные фотографии? Вся фактура? Выполнили ли они свои обязательства?
     Я даже не знаю, кто выиграл гонку. Может, никто. Мне лишь известно, что
роскошный спектакль был  сорван  из-за какого-то жуткого  бесчинства - оргии
бессмысленного   насилия,  учиненной   пьяными   хулиганами,   отказавшимися
соблюдать правила.
     Я захотел восполнить  этот пробел в  моей  памяти при первом же удобном
случае: достать "L. A. Times" и тщательно проштудировать спортивный раздел в
поисках  репортажа с  Минт  400. Получить  все  "мясо".  И написать репортаж
самому. Даже в Бегах, в тисках чудовищного Страха...
     Я знал - Ласерда улетел на  этом самолете обратно в Нью-Йорк. Он сказал
мне прошлой ночью, что рассчитывает попасть на первый же рейс.
     Вот и он отчалил... а я застрял здесь, без адвоката, тяжело опустившись
на красный  пластиковый табурет в "Таверне Дикого Билла" и  нервно потягивая
"Бадвайзер" у стойки, очнувшись раннимутром в компании сутенеров и спецов по
китайскому бильярду.. помещение заполонила такая братва, что я боялся просто
взглянуть на свою огромную Красную  Акулу, стоявшую  за дверью. Я не мог так
бросить  эту блядь. Единственная  надежда заключалась в  том,  что  каким-то
образом удастся проскочить на ней триста миль отсюда до Убежища. Но, дорогой
Иисус,  я выдохся!  Я напуган. Я сошел с ума. Эта культура измордовала меня.
Какого  хуя  я  вообще  здесь  делаю? Это  даже не репортаж,  над  которым я
предположительно должен был работать.  Мой агент меня  от этого отговаривал.
Все  указывало на негатив - один  злобный  Карлик с розовым телефоном в Поло
Ландж чего стоил. Надо было остаться там... все что угодно, лишь бы не это.
     Ааахх... Мама.
     Неужели, это и в самом деле конец?
     Нет!
     Кто играл эту песню? Неужели я действительно слушаю прямо сейчас эдакую
хуйню по  музыкальному  автомату?  В 9. 19  этого  мерзкого тусклого  утра в
"Таверне Дикого Билла"?
     Нет. Это звучит только в  моем мозгу отголосок  давно отгремевшего  эхо
болезненного рассвета  в Торонто... много лет назад... полубезумный в другом
мире... но разницы между ними никакой.
     ПОМОГИТЕ!
     Сколько еще  ночей и странных рассветов  может продолжаться это ужасное
дерьмо? Как долго еще тело и мозг смогут терпеть это проклятое сумасшествие?
Мучительную  зубную  боль,  потение,  сгущение крови  в  висках...  набухшие
маленькие голубые жилки под глазами, шестьдесят и семьдесят часов без сна...
И теперь этот музыкальный ящик!  Да, сомнений нет.. А кому он  мешает? Очень
популярная песня: "Как мост через беспокойную воду.. я остаюсь висеть, теряя
надежду... ".
     БУУММ...  Вспыхивающая  паранойя.  Какая  паскудная,   спятившая  крыса
может-играть  эту песню  - прямо сейчас, в такой щекотливый момент? Знает ли
барменша, кто я  такой? Может она разглядела мои глаза под этими зеркальными
очками?
     Все  бармены  вероломны,  но  вот  эта  ворчливая,  не первой  свежести
толстуха,  облаченная  в  ковбойский  прикид, в  широких  рабочих  брюках от
Железного Мальчика... наверное, женщина Дикого Билла.
     Господи,  омерзительные волны паранойи, безумия, страха и  отвращения -
невыносимые  вибрации  этого   места.  Мотай   отсюда.  Беги...  и  внезапно
обступивший   меня  со  всех   сторон  мрак   пронизала  последняя   вспышка
маниакального  практицизма: формальной проверки постояльцев в отеле не будет
до  полудня...  и  это  дает  мне.  по  крайней  мере,  два  часа  законного
скоростного пробега, чтобы  успеть выбраться  из этого чертова штата, пока я
не стал беглецом в глазах правосудия.
     Поразительная  удача.  К тому времени как  забьют  тревогу, я уже  буду
мчаться, подыхая от скуки, где-то между Нидлз и Долиной Смерти, давя на  газ
и  грозя  кулаком Ефрему  Цимбалисту -  Младшему, хищно  ринувшемуся за мной
вдогонку на ФБРовском вертолете "Визгливый Орел".
     ТЫ МОЖЕШЬ БЕЖАТЬ, НО НЕ СМОЖЕШЬ СКРЫТЬСЯ*
     *... предупреждение торговцам героином в Боулдере, штат Колорадо
     Иди ты на хуй, Ефрем, твоя мудрость -  палка о двух  концах.  Насколько
известно  тебе и людям из  отеля "Минт",  я все еще протираю  штаны в номере
1850 - согласно букве закона; и если не во плоти, то дух мой все еще там - в
табличке  "Не  Беспокоить",  вывешенной,  чтобы пресечь  наезд  в  зародыше.
Горничные не подойдут и близко  к комнате, пока это  предупреждение висит на
ручке двери. Мой адвокат все рассчитал:  наряду с 600 кусками Гигиенического
мыла, которые я все еще должен доставить в  Малибу. Что из этого выжмет ФБР?
Из  Великой  Красной  Акулы,   набитой  кусками  Гигиенического  мыла?   Все
совершенно  законно.  Горничные  дали  нам  мыло.  Они  подтвердят  это  под
присягой... Или не подтвердят?
     Конечно, нет. Эти  горничные,  предательские заразы,  будут клясться на
Библии, что  их  терроризировали  двое  вооруженных  до  зубов  сумасшедших,
угрожали им "Черной Тенью Винсента", пока они не отдали все свое мыло.
     О  Иисус,  Холуйский  Бог! Есть ли в  этой  таверне священник?  Я  хочу
исповедаться!  Я грешник  хуев!  Корыстный, жесто