нец сказал он. - Не гожусь я для этого дела, не
обучен.  Я  всего  лишь  сын  бедного   рыбака   -   бедного,   ленивого   и
легкомысленного, - оттого и сам я не храбр и не  умен.  Бирна,  единственный
человек, которого я любил, Бирна, которая учила меня всему,  убита  подлецом
Лоримером, и с тех пор, как ее не стало, я  словно  перестал  быть  хозяином
своей судьбы; да и не смог бы изменить ничего, даже если б и  захотел.  Знаю
только одно. Я отомщу Лоримеру за гибель Бирны - если не сейчас, то потом. -
Говоря это, Ивар по пути топтал цепкий репейник и отшвыривал  носком  сапога
мелкие камушки. К концу своей речи он начал  задыхаться  и  едва  не  сломал
большой палец на ноге о булыжник, который не пожелал убраться с его дороги.
   -  Чувство  бессилия  знакомо   каждому,   кто   собирается   чего-нибудь
достигнуть,  -  заметил  Эйлифир.  -  Не  надо  только  идти  на  ужасный  и
бессмысленный риск, чтобы от него избавиться. Твоя  жизнь  невероятно  важна
для меня, для  всех  ль„сальвов.  Больше  всего  я  опасаюсь,  что  Лоример,
разъяренный и оскорбленный твоим нападением  и  тем,  что  ты  ослепил  его,
забудет свою жажду власти, только бы отомстить тебе. Сейчас он, должно быть,
сильно разгневан.
   - Еще бы, - вздохнул Ивар. - Похоже,  я  совершил  еще  одну  ошибку.  Не
привык я к обычаям мира альвов. Мы, скиплинги, часто деремся  врукопашную  и
даже получаем от этого удовольствие. Спасибо за совет, Эйлифир. Я постараюсь
запомнить, что обязан уцелеть, хотя бы пока не будет уплачена вира.
   Эйлифир сумрачно кивнул  и  зашагал  быстрее  прежнего.  Ивар,  как  мог,
поспевал за ним, хотя ноги его после трех дней пешего пути были в  плачевном
состоянии. Он все время спотыкался и к рассвету, когда они наконец дошли  до
лагеря  альвов,  едва  держался  на  ногах.   Альвы,   пробудившись,   шумно
приветствовали его, и Финнвард сразу поставил чайник на огонь, а все  прочие
засыпали Ивара вопросами. Наконец Гизур рявкнул:
   - Тихо все! А  теперь  спрашивайте  по  порядку,  как  полагается.  -  Он
обернулся к Ивару, который, пропуская все мимо ушей,  блаженно  набивал  рот
лучшей в мире пищей - черствыми сухарями, твердым сыром и вяленой треской. -
Ивар, самый важный сейчас вопрос - о Лоримере. Мы  думали,  что  он  схватил
тебя; но как ты ухитрился бежать, когда и где?
   - И почему? - тотчас добавил Флоси. Ивар метнул на него ледяной взгляд:
   - Хорошо бы в следующий раз ему попался ты, Флоси,  вот  тогда  бы  мы  и
поглядели, чего стоят твоя болтовня да  бахвальство.  Уж  ты  бы  сбежал  от
него... это так же верно, как то, что свиньи летают.  Эйлифир,  расскажи  им
все. Я хочу есть. И спать. - Он  никак  не  мог  решить,  чего  ему  хочется
больше.
   Гизур, погруженный в раздумья, сидел  у  костра,  по  уши  закутавшись  в
одеяло. Ивар разглядел его,  лишь  когда  немного  утолил  голод.  Время  от
времени все тело мага сотрясала дрожь и в глазах его вспыхивал  лихорадочный
огонь.
   - Гизур! - окликнул  Ивар,  вполуха  слушая,  как  Финнвард  восторгается
собственной фюльгьей. - Что с тобой? Ты болен?
   Гизур резко качнул головой:
   - Пройдет. Это всего лишь  перенапряжение.  У  Флоси  и  Эгиля  так  мало
врожденной магии, что пробуждать в них Силу  -  все  равно  что  возиться  с
куском застывшего дегтя. Никогда я еще не был так истощен.
   Ивар тревожно глянул на него:
   - А  ты  точно  придешь  в  себя  за  день-другой,  если  не  надо  будет
напрягаться? Маг едва слышно фыркнул:
   - Напрягать-то нечего. Моя Сила  почти  сведена  на  нет.  Много  времени
пройдет, прежде чем она восстановится окончательно. - Он тяжело  вздохнул  и
снова затрясся в ознобе.
   - Сколько же это продлится? - Ивар позабыл  о  собственной  усталости.  -
Лоример далеко не ушел, а теперь, боюсь, он еще больше пылает жаждой  мести,
чем прежде. Жаль, что кинжал Бирны проткнул только его глаз.  Лучше  бы  это
было сердце. Хоть бы он истек кровью до смерти!
   Ледяные пальцы Гизура вцепились в запястье Ивара, точно когти.
   - Ты не понимаешь, что такое на самом деле Лоример.  Неужели  Бирна  тебе
этого не рассказала?
   - Он - Драуг, упырь, - быстро сказал Ивар. - От него же самого  я  это  и
услышал в тот день, когда  заблудился.  Но  я  думал,  что  драуги  избегают
солнца, как чумы.
   Гизур тронул навершье посоха, и оно слабо замерцало.
   - Лоримеру уже немало веков. Тысячу лет покоился он  в  трясине,  ожидая,
пока какой-нибудь глупец не возродит его к  жизни.  Имя  этого  глупца  было
Регин, один из магов Свартара,  увлекавшийся  черной  магией.  Он  обнаружил
место, где Лоример был заключен за свои бесчисленные злодеяния,  после  того
как большую часть  своей  жизни  потратил  на  поиски  тайн  и  премудростей
Лоримера. Регин выкопал тело, которое неплохо сохранилось в наших знаменитых
болотах, и свершил поистине чудесный труд, восстановив его кровоток, чувства
и так далее. Так драуг Лоример обзавелся телом, которое помогало  ему  алчно
стремиться к власти и могуществу. Такова уж особенность драуга, что, сколько
бы его ни убивали, всякий раз он возвращается еще  могущественнее  прежнего.
Разорвать эту цепь может  только  волшебное  оружие  исключительной  силы  -
скажем, Глим, меч Элидагрима. - Гизур зевнул,  устало  протирая  воспаленные
глаза. - Полагаю, ты не видел при нем гномов?
   - Нет, не видел. Может быть, они его бросили?
   - Вряд ли. Они боятся его,  боятся  до  смерти.  Может  быть...  -  Гизур
задумался, бормоча что-то себе под нос, точно  совершенно  забыл  об  Иваре,
которому было так уютно, что он постепенно задремал. Вдруг Гизур приподнялся
и хорошенько встряхнул Ивара.
   - Избавившись от Лоримера, мир избавится от лихой болезни. Что бы  ты  ни
сделал, Ивар, что бы ни приключилось со всеми нами, - ты  должен  уничтожить
Лоримера. - Он рухнул и захрапел, вполне удовлетворенный.
   Ивар тоже заснул, оставив Эйлифира бодрствовать на страже, пока совсем не
рассветет. Когда он проснулся, лучи  солнца  согревали  ему  лицо  и  ноздри
щекотал запах завтрака, который Финнвард стряпал  из  их  скудных  припасов.
Попутно он ворчал на эту скудость, гадая вслух, как им протянуть еще неделю.
Флоси и Эгиль бурно спорили о каком-то пустяке,  а  Скапти  пытался  навести
хоть какой-то порядок в сумбуре лагеря. Эйлифир сидел на  камне  с  луком  и
стрелой на коленях и с напряженным вниманием озирал окрестные холмы.
   Ивар еще понежился на теплом солнышке, затем отправился через весь лагерь
к Эйлифиру, заметив попутно, что Гизур все  еще  крепко  спит.  Вид  у  него
по-прежнему был изможденный и усталый, и в руке он крепко сжимал свой посох.
   Эйлифир приветствовал Ивара коротким кивком и снова обратил свое внимание
на холмы.
   - Что-то неладно? - спросил Ивар. Эйлифир концом лука едва заметно указал
на ближайший холм:
   - Видишь на вершине груду камней? Там трое, они следят за нами. Тише,  не
делай резких движений.
   - Эйлифир! - У Ивара перехватило дыхание. - Они не одни. Глянь вон  туда!
- Он хотел было указать, куда именно, но Эйлифир остановил его:
   - Знаю. Они появились еще до восхода солнца, и с тех пор  я  наблюдаю  за
ними. Если ты спокойно осмотришься, то разглядишь их на каждом холме.
   Ивар постарался последовать его совету, затем вполголоса воскликнул:
   - Что ж ты нас не предупредил, Эйлифир? И ты сидишь здесь  уже  несколько
часов? Что, если б они напали на нас?
   - Я бы разбудил вас, - отвечал Эйлифир.
   Ивар разглядывал силуэты соглядатаев и решил, что их  должно  быть  всего
около двух десятков, по двое-трое на  каждом  холме,  хорошо  вооруженных  и
готовых к бою. Они не делали угрожающих жестов и не пытались скрыться.
   - Кто они? - спросил Ивар. - Огненные йотуны?
   Эйлифир кивнул и устроился поудобнее на своем каменном насесте.
   - Ну и что же им нужно? - не отставал Ивар.
   Эйлифир пожал плечами:
   - Мы нарушили границу их владений.  Полагаю,  так  или  иначе  они  хотят
избавиться от нас, мертвых или живых, огненным йотунам все едино.

Глава 16

   Огненные  йотуны  долго  и  придирчиво  изучали  пришельцев,  прежде  чем
покинуть  свои  укрытия  и  выехать   навстречу   чужакам.   Ивар   сосчитал
приближающихся всадников - было их двенадцать, закутанных в плащи, с  луками
и копьями. Всадники остановились, разглядывая Гизура и его маленький  отряд.
Ивара привели в восторг их кони: выезженные, изящные, с маленькими головами,
они били копытами о землю и трясли гривами, выказывая горячий норов.
   Гизур поманил  Ивара  за  собой,  и  они  осторожно  двинулись  навстречу
огненным йотунам.
   -  Будь  спокоен  и  дружелюбен,  -  едва  слышно  пробормотал  Гизур.  -
Помалкивай и оставь вранье на мою долю.
   Один из возглавлявших отряд йотунов сдавил  коленями  бока  коня,  и  тот
бросился вперед, позванивая диковинной сбруей.
   - Стойте где стоите, нарушители! - прогремел йотун. - Это наша  земля,  и
нечего здесь шнырять да вынюхивать! Я вижу, ты из Гильдии, и если ты ищешь и
преследуешь изгнанников, я скажу одно: Йотунсгард своих не выдает!
   Другие  йотуны  поддержали  его  одобрительным  и   весьма   воинственным
ворчанием.
   Гизур выразительным жестом поднял обе руки:
   - Мы не преследуем ни изгоев, ни кого другого. Я - Гизур из Равенсенда, а
мои спутники - попросту искатели захороненных сокровищ.
   Вожак йотунов подвел своего фыркающего коня на несколько шагов ближе.  Он
откинул забрало вороненого шлема, чтобы лучше разглядеть чужаков.  Блестящие
ястребиные глаза без интереса скользнули  по  Ивару  и  впились  в  замерших
позади альвов. Йотун задумчиво погладил бороду,  заплетенную  в  три  черные
косички:
   - Захороненных сокровищ, говоришь ты? Много мы видали таких  искателей  -
главным образом в виде костей, после того как тролли  или  чародеи  получили
свое. Если вы хотите,  альвы,  сберечь  свои  шкуры  и  увидеть  снова  свой
бесценный Сноуфелл, лучше поворачивайте назад и бегите, не оглядываясь.  Мы,
йотуны, дали клятву  хранить  могильные  курганы  знаменитых  мертвецов.  Мы
проводим вас к горам, и надеюсь, что  у  вас  достанет  здравого  смысла  не
соваться сюда еще раз.
   - Тор, послушай-ка меня! - Другой йотун, тощий и  сильно  смахивающий  на
волшебника, подъехал к вожаку. Он шептал что-то ему на ухо,  а  вожак  между
тем разглядывал пришельцев все более скептическим взглядом.
   - Если мне позволено будет объяснить... - начал  Гизур,  но  Тор  перебил
его.
   - Ого-го! - прогудел он. - Искатели сокровищ, надо же! Мой  братец  Бьярн
сказал мне, кто вы такие на самом деле. Вы - изгои, убившие  сына  Свартара,
так ведь? Сплетни доходят даже до Йотунсгарда.
   Скапти в волнении приблизился на шаг.
   - Все не так, как ты думаешь, - начал он. - Мы вовсе не хотели...
   Лицо йотуна расплылось в широчайшей приветственной ухмылке.
   - Никого иного так охотно не приветил бы я под своей кровлей!  Свартар  -
враг огненным йотунам. Мы с  радостью  сделали  бы  что  угодно,  только  бы
помешать его планам. Йотунсгард - приют для изгоев; здесь довольно места для
всех, и никто не осмелится преследовать вас. - Сияя улыбкой, он воззрился на
ошеломленных альвов.
   - Мы рады такому гостеприимству и  весьма  благодарны  вам,  -  промолвил
Гизур. - Сказать по правде, у нас вышли все припасы...
   Тор махнул рукой:
   - Мы дадим вам все, что нужно. Вы и представить себе не  можете,  как  мы
рады помочь убийцам Свартарова сына.
   - Так вы позволите нам продолжать поиски? - спросил Ивар.
   - Ну  конечно!  Мы  даже  поможем  вам.  Ничто  не  доставит  нам  такого
удовольствия, как увидеть Глим в надежных руках - руках  союзников  йотунов.
Херйольф, усади наших гостей на своих коней - не могут почетные  гости  идти
пешком до Ульфгримова подворья.
   Без особой охоты альвы позволили усадить  себя  на  строптивых  йотунский
коней. Тор настоял на том, чтобы Ивар сел на его  черного  жеребца,  который
тотчас закусил удила и помчался, увлекая  за  собой  всю  дикую  кавалькаду.
Финнвард  особенно  обрадовался,  когда  развеселая  скачка  завершилась   в
Ульфгримовом подворье без  единой  сломанной  шеи.  Путники  спешились  и  с
изумленьем воззрились на хозяйство Тора. Приземистые  торфяные  здания  были
славно сложены и блистали свежевыкрашенными крышами. Ивар восхищался стогами
сочного сена, упитанным скотом - овцами, козами,  пони.  Здесь  не  было  ни
лома, ни сора, ни провалившихся крыш, ни  больных  животных.  Подворье  было
само  совершенство.  Даже  альвы  почтительно  онемели  при  виде  громадных
размеров парадной залы с ее прочными  балками  из  зрелого  дерева  и  двумя
огромными каминами.
   Тор Ульфгримсон и его брат Бьярн пригласили  гостей  к  столу  и  с  ними
несколько дюжин йотунов-соседей, которые явились  поглазеть  на  пришельцев.
Стол ломился от кувшинов с элем и яств, которых Ивар в жизни не видывал. Два
арфиста развлекали пирующих песнями и стихами, и ни одна  тарелка,  ни  один
кубок ни на миг не пустели. Говор, шутки  и  пение  наполняли  залу  веселым
гамом.
   Ивар ел и пил до отвала, погружаясь в сонное довольство.  Он  думал,  что
никогда не встречал такого гостеприимного хозяина, как Тор, и что  никто  не
может сравниться с йотунами в щедрости и остроумии. Тор  и  Бьярн  улыбались
ему так дружески и добродушно, что  его  начал  раздражать  мрачный  Скапти,
который сидел рядом и так ворчал и тревожился, что только чудом не  испортил
всего торжества.
   - Йотуны не будут ласковы без причины, - ворчал Скапти. - Того  и  гляди,
мы дорого заплатим за их приятельство. Ох, лучше бы Гизур увел нас отсюда!
   - Что за глупости, Скапти! Разве ты не слышал, что сказал Тор?  Он  хочет
помочь нам отыскать меч.
   - Помочь, как же! Такая помощь нам не нужна, - продолжал Скапти в том  же
духе.
   Между тем их мешки набили свертками и флягами, а на всех  путников  почти
силой натянули новые сапоги. Два дня они отдыхали,  принимая  дары  -  новые
рубахи, штаны, пояса, -  и  с  сожалением  вежливо  отказывались  от  коней,
изысканных йотунских доспехов и первосортного оружия.
   - Просто не знаю что и думать об этом йотунском гостеприимстве, - вздыхал
Финнвард,  поглаживая  свое  округлившееся  брюшко  с  таким  видом,  словно
приветствовал старого друга, вернувшегося из изгнания. - Порой мне  чудится,
что  его  даже  слишком  много.  Словно...  словно...  -  Его  лицо  приняло
озадаченное и отсутствующее выражение. - Ох, кажется,  у  меня  сейчас  было
прозрение. Я подумал... да нет же,  это  глупо.  Разве  может  у  меня  быть
прозрение?
   - Скорее, отрыжка, - с готовностью подхватил Флоси.
   - Что ты увидел? - настойчиво спросил Эйлифир.
   - А ты в самом деле хочешь  это  услышать?  Эйлифир  серьезно  кивнул,  и
Финнвард испустил глубокий вздох:
   - Ну хорошо. Мне почудилось, будто я  увидел  эту  залу  и  все  подворье
совсем по-иному, не так, как видим мы все. Всюду были грязь  и  уродство,  и
такими же были йотуны. Они смеялись, но так волки смеются,  пряча  морды  за
дружескими масками. Ну разве  это  не  забавно?  Смейтесь  же,  смейтесь,  я
привык, что надо мной все потешаются. А я все-таки расскажу об этом Гизуру.
   - Ну вот, - вмешался Скапти с мрачным удовлетворением, - я же  все  время
повторяю вам, что  эти  йотуны  совсем  не  такие  благородные  друзья,  как
кажутся. Уж если Финнвард что-то почувствовал - значит, правда просто хлещет
нас по щекам.
   Эгиль и Флоси отказались поверить, что Финнвард  может  прозреть  что-то,
кроме собственной трусости, и по-прежнему  ели,  пили,  принимали  йотунские
дары и пользовались их гостеприимством, пока не наступил день отъезда. Гизур
поднялся рано и суетился повсюду, дважды проверив каждую вещь и  нетерпеливо
подгоняя спутников. Вид у  него  напряженный,  даже  взволнованный,  подумал
Ивар, и Сила облаком  окружала  его,  едва  ли  не  потрескивая  от  избытка
энергии.
   - А теперь слушайте меня, олухи, - повелительно  произнес  он,  созвав  к
себе спутников. - Мы попрощаемся с нашими гостеприимными хозяевами во дворе.
Поскольку нас не беспокоили завтраком, я полагаю, они ждут нас  именно  там.
Предупреждаю вас, они, скорее всего, будут настаивать, чтобы мы  приняли  от
них больше помощи, чем нам хочется, и потому я требую, чтобы все, а особенно
Флоси, держали рот на замке.
   Флоси  тотчас  разинул  рот,  собираясь  запротестовать,  но  Скапти  его
одернул.
   Тор и Бьярн ждали их во дворе, а за амбарами и сараями раздавались  топот
и фырканье коней, сопровождаемые лязгом оружия. Йотуны дружелюбными  кивками
приветствовали гостей. Тор был облачен в доспехи, и глаза  его  сверкали  от
волнения.
   - Полагаю, вам пришлось по душе в Ульфгримовом подворье, - прогудел он. -
Нет щедрее йотунского гостеприимства в Скарпсее, когда дело  касается  наших
друзей. Оставайтесь  в  Йотунсгарде,  сколько  вам  будет  угодно,  а  когда
закончите ваши дела со Свартаром, вы сделаете нам честь, если выберете здесь
кусок земли и поселитесь с нами навсегда. Здесь довольно земли, чтобы каждый
из вас заложил для себя усадьбу, и  мы  будем  рады  назвать  вас  соседями.
Поскольку я здешний вождь, уж  я  постараюсь,  чтобы  земля  ничего  вам  не
стоила. Так что выбирайте землю, а не сплошные скалы и гейзеры. Добрая земля
редкость в Скарпсее, вы же знаете.
   - Точно, - пробормотал Скапти. - Как и йотун, которому можно доверять.
   - Вы весьма добры, - отвечал Гизур, бросив испепеляющий взгляд на Скапти.
- Ульфгримово подворье и впрямь прекрасно - так  прекрасно,  что  в  это  не
слишком верится. Если бы я не был совершенно уверен в вашей искренности -  и
честности, я решил бы, пожалуй,  что  вы  наложили  на  все  хозяйство  чары
иллюзии. Но мы-то все знаем, что это не так.  Такое  совершенство  не  может
быть простым творением заклятий.
   Ивар увидал, что глаза Тора сузились, а ноздри затрепетали. Бьярн  крепче
стиснул свой посох. Затем Тор расхохотался:
   - Хорошая шутка, маг! Иллюзия, надо же! А впрочем, время идет,  и  сейчас
мы одарим вас последним свидетельством  нашей  дружбы.  -  Он  послал  Ивару
милостивую улыбку. - Я отобрал пять  десятков  моих  лучших  воинов,  и  они
вместе с нами поскачут к могиле Элидагрима. На лучших конях  Йотунсгарда  мы
доставим вас прямиком к кургану, а когда вы будете  под  защитой  пятидесяти
йотунов, Лоример и его гномы остерегутся попадаться вам на пути. Это большая
честь для Ульфгримова подворья - принять хоть малое  участие  в  том,  чтобы
этот меч вернулся в мир. Пятьдесят добрых воинов ждут сигнала присоединиться
к вам. Что скажешь на это, Ивар,  добрый  мой  друг?  -  Он  даже  соизволил
положить свою тяжелую руку на плечо Ивару.
   Юноша вежливо вывернулся из-под его руки:
   - Твоя дружба, Тор, безгранична,  но  истинный  друг  никогда  не  станет
причиной гибели другого. На пути нас подстерегают опасности,  которых  я  не
пожелаю ни тебе, ни твоим воинам. Я не могу просить тебя погибнуть  за  нас,
Тор.
   - Кто говорит о погибели? - воскликнул Тор. - С йотунами вы победите!
   - Мы дадим вам все, что нужно, - добавил Бьярн. - Коней, оружие...
   - О, мы вам благодарны, -  поспешно  перебил  Ивар,  заметив,  что  Гизур
нахмурился. - Однако сам Эльбегаст не счел нужным давать нам коней и воинов,
не желая, верно, потерять их, ибо не верил в успех нашего дела.
   - Мы добрались до Йотунсгарда безо всякой помощи, - вставил Скапти, хитро
и подозрительно поглядывая на йотунов, - и, я думаю, своими силами дойдем до
конца. Семеро оставляют меньше следов  и  привлекают  меньше  внимания,  чем
семеро и пятьдесят. А значит, семерым проще добыть и меч, и золото.
   - Именно это я и хотел сказать, - с  облегчением  подхватил  Ивар.  -  Мы
благодарны вам за гостеприимство и за предложенную помощь, но дальше  пойдем
одни. Притом мы же изгои, и если Свартар узнает, что йотуны помогли нам, вас
ожидают в недалеком будущем новые приграничные распри.
   - Пусть сдохнет Свартар, и плевать на  приграничные  распри!