большую власть, и поэтому королева мучит Ингвольд, чтобы та поддалась
и присоединилась к ее делу - не знаю, какому.  Все  это  как-то  связано  со
старым альвом по имени Дирстигг, но я так перепугался, да и не ожидал ничего
подобного, и почти ничего толком не уловил...
   - Зато непременно поймаешь кое-что  другое,  если  только  вздумаешь  еще
кому-нибудь рассказать эту байку, надеясь, что он тебе  поверит,  -  перебил
Пер. - Такой завиральной истории я от тебя еще не слыхал, Бран, а ты врешь и
не краснеешь. Все эти годы я безуспешно пытался научить тебя врать,  и  вот,
пожалуйста - ты плетешь несусветную чушь и даже не задумываешься.
   - Я не лгу, - негодующе ответил  Бран,  оглядываясь  через  плечо  в  том
направлении, откуда они приехали.  -  Ингвольд  превратила  тебя  в  коня  и
поехала в могильники, а потом спустилась в длинный  тоннель  под  землей.  Я
последовал за ней, поскольку решил, будто это ты и что ты бросил меня одного
в том ужасном доме, чтобы потом надо  мной  посмеяться.  Как  же  еще  может
человек так изранить свои ноги и не заметить этого,  если  только  не  из-за
чар?
   Пер ничего не ответил. Он шевелил пальцами ног и морщился.
   - Надеюсь, конь вышел красивый, а не такая кляча, как  Факси,  -  шутливо
проговорил он.
   - О да, Пер, еще какой красивый! Не понимаю только, что это  меняет-разве
только тебя так уж заботит твоя внешность даже в конском облике...  Наберись
еще немного терпения, и я все объясню.
   Пер нетерпеливо фыркнул.
   - Тогда скажи мне, почему Факси бродил среди могильников.
   Полагаю, из этого выйдет еще одна небылица.
   - Так значит, ты не помнишь ничего... совсем ничего? - Бран  встревоженно
поглядел на Пера, и тот ответил сердитым взглядом. - Конечно, ничего, а чего
же еще ты ожидал? - отрезал он. - Ну что, угостишь меня еще одной байкой  об
альвах и колдовстве?
   - Не совсем. Мне пришлось бросить Факси в тоннеле, потому  что  близилась
заря, а теперь из-за этого Миркъяртан и Хьердис выследят нас и  узнают,  кто
шпионил за ними прошлой ночью.
   Пер помотал головой и хмуро поглядел на свои ноги, обутые в валяные боты.
   - Ведьмы, чародеи, черные эльфы, - проворчал он. - Вот что я тебе скажу -
помалкивай ты обо всем этом. Не хочу я, чтобы все на свете узнали, как  меня
превращали в коня. - Он подобрал поводья и сумасшедшим галопом  погнал  коня
вниз по склону холма.
   Бран позволил Факси спуститься вниз на свой собственный  лад,  осторожной
трусцой. Оглянувшись назад, он различил в надвигающихся сумерках приземистый
дом Катлы. Против воли взгляд  его  скользнул  по  могильным  курганам,  чьи
вершины все еще венчал солнечный свет, отчего глубже казались подступившие к
ним тени. С такого расстояния эти тени казались почти осязаемы. В  сущности,
они походили на отряд всадников,  который  с  гаснущим  солнцем  продвигался
вперед, бесшумно спускаясь с могильников по направлению к холму, где на фоне
пламенеющего неба все еще были видны силуэты Брана и Факси.

Глава 3

   В Вигфусовом подворье путников ожидали теплый прием  и  щедрое  угощение.
Пер пришел в ярость, обнаружив, что Торстен покинул Вигфусово  подворье  еще
утром этого дня.
   - Придется нам завтра встать пораньше,  -  проворчал  он,  изо  всех  сил
пытаясь топать ногами, дабы показать свой гнев, но поскольку ноги у него все
еще болели, оставалось только, сидя в кресле, громко жаловаться на судьбу. -
Думаю, к полудню мы сумеем перехватить  отца  на  переправе  через  Храппову
реку. Уж он-то не упустит случая устроить привал и отведать  эля  у  Храппа.
Хорошо бы, конечно, чтобы Брану одолжили мало-мальски пристойного коня. - За
этим дело не  станет,  -  вставил  Вигфус,  всегда  готовый  оказать  услугу
молодому наследнику богатого и могущественного вождя. - У меня есть  лошадь,
в самый раз для твоего слуги - крепкая и пригожая гнедая кобыла, я и сам  на
ней езжу. Она доставит вас к переправе в срок.  Какая  жалость,  что  вы  не
приехали вчера вечером или хотя бы нынче утром. Торстен дожидался вас  почти
до полудня. Видно, вас задержала вчерашняя пурга? - Он вопросительно  глянул
на перевязанные ноги Пера.
   - У нас стряслась мелкая неприятность, - отвечал Пер и  тотчас  же  ловко
перевел разговор на лучший эль в запасах Вигфуса.
   Бран предоставил Перу и другим гостям  Вигфуса  беседовать,  а  про  себя
решил, что ни за какие блага в мире не расстанется с Факси. Старый  конь  не
слишком любил бежать галопом, зато мерной рысью мог скакать и  тогда,  когда
самые быстрые кони уже закатывали глаза и падали на колени от усталости.
   Бран съел свой ужин без обычного наслаждения вкусной  едой,  хотя  всегда
был неравнодушен к  похлебке  из  ревеня  и  маринованным  бараньим  ножкам.
Закончив есть, он незаметно выскользнул наружу и сторожко  вгляделся  в  еще
светлое небо, высматривая, не летают ли над домом Призрачные Всадники. Так и
не заметив ничего подозрительного, он проскользнул в конюшню, чтобы угостить
Факси и почесать его за ушами-старый конь это  очень  любил,  а  Брана  само
нехитрое действие успокаивало. Почесывая коня за  ушами,  Бран  беседовал  с
ним. Факси добродушно  поматывал  головой  и  шлепал  губами,  словно  ночь,
проведенная в тоннеле черных альвов, была для него веселой забавой.
   Выйдя из конюшни, Бран, все еще с нелегким сердцем, опять поискал в  небе
Призрачных всадников и бегом  помчался  к  дому,  нырнув  в  дверь  кухонной
пристройки, потому что она оказалась  ближе  всего.  Гудрун,  кухарка,  была
сестрой его матери, и обычно он с радостью навещал Вигфусово подворье, чтобы
обменяться семейными новостями и слухами.
   - Войди и устраивайся поудобнее, Бран, -  приветствовала  его  Гудрун.  -
Можешь сесть у огня и выгнать из костей ночной холод, если только пообещаешь
прилично себя вести и не задирать моих девушек. Скажу тебе, не время  сейчас
для прогулок под луной. - Она энергично замешивала в квашне  хлебное  тесто,
сопровождая каждое второе слово звучным шлепком.
   - Спасибо, тетушка, - Бран пододвинул табурет ближе к очагу и протянул  к
огню  иззябшие  руки.  Ранняя  весна  точно   потеряла   память   и   решила
перевоплотиться в зиму. - Снаружи вправду и сыро, и изморось. А ты  почуяла,
как пахнет? Точно открыли сотню затхлых погребов, или могильный курган...  -
Он тотчас смешался и замолк, чувствуя, как лицо  и  уши  заливаются  розовой
краской, а служанки все, как одна, глазели на него и взволнованно хихикали.
   Тетушка кивнула, шлепнув тесто на стол.
   - Да, могильные курганы, битком набитые гниющими костями  и  лиходейскими
чарами, - мрачно и значительно проговорила она, по локоть  погружая  руки  в
тесто. - У меня было предчувствие, что случится что-то ужасное, а ведь  всем
известно, что я владею даром провиденья. Едва только я глянула на  маленькую
бедную служанку, которая нынче утром постучалась в мою дверь...
   Бран широко раскрыл глаза:
   - Какую служанку?!
   - Ох, да обыкновенная девушка, худенькая такая.  Она  сбежала  от  Катлы,
этой злющей колдуньи, и уж такая была испуганная, голодная... Я накормила ее
до отвала, да еще и с собой дала полный мешок. Беглая, конечно, да разве кто
ее осудит? Катла,  она  странная,  пришла  невесть  откуда  и  поселилась  в
заброшенном доме, где вымерло все  семейство;  и  откуда  только  она  берет
деньги на пропитание и корм для скота? Я надеюсь, ты  помнишь  о  том,  чему
учила тебя старая бабушка-о магии, скрелингах и потаенном  народе  Скарпсея?
От души надеюсь, что не забыл, я готова поклясться каждым камнем Скарпсея...
- Она подняла измазанную в тесте руку.
   - Нет-нет, я помню каждое слово, - поспешно заверил ее Бран,  справившись
наконец с изумлением. - Ты сказала, что здесь была беглая служанка Катлы.  А
она сказала, куда направляется? Заметила ли ты, куда она повернула?
   Гудрун героически сражалась  с  тестом.  Битва  была  равной,  но  Гудрун
одолела все же своего противника и не позволила ему сползти со стола. Тяжело
дыша, она отбросила волосы со лба и наконец ответила:
   - Малышка ничего мне не сказала, но я видела, как она шла  на  восток,  к
Храпповой переправе. Только бы ей повезло, бедняжке, да  боюсь,  она  там  и
сгинет. Когда одинокие путники отправляются во внутренние земли, мало кто из
них возвращается назад. Там все еще водятся скрелинги или тролли, или как их
еще там, но все они голодны, злы и сильны. - Гудрун вдруг прекратила  месить
тесто и огляделась вокруг, прислушиваясь к чему-то  с  таким  выражением  на
лице, что все три служанки застыли с широко открытыми глазами, превратившись
в статуи.
   - Вот, вот они опять! - сипло и зловеще прошептала она.
   - Послушайте это, а потом можете твердить мне, что в Скарпсее не осталось
сил зла!
   Ветер выл и грохотал, точно  стук  копыт  перемежался  с  нечеловеческими
кликами. Девушки испуганно делали пальцами охранительные  знаки,  отгоняющие
зло.
   - Нечего было кормить эту Катлину бродяжку! - прошептала одна из  них.  -
Верно, она наслала на нас чары!
   - Больше эта девушка ничего не сказала? - гнул свое Бран. Тревожащий  шум
ветра заставил его вскочить и заходить вперед-назад по кухне.
   - Нет, бедное дитя ничего не сказала, и я никогда не пожалею о  том,  что
помогла ей! Уж я знаю, у меня нюх на такие вещи. - Гудрун  кивнула  с  умным
видом, загадочно ухмыляясь, поглядев на  Брана  и  девушек.  Потом  лицо  ее
изменилось, и она, нахмурясь, суженными глазами глянула на Брана.
   - Кто меня больше всего тревожит, так это ты, Бран.
   Похоже, что-то преследует тебя. Нет, ничего не говори - я увижу  сама.  -
Гудрун подняла глаза к потолку, ища ответа среди  связок  копченых  бараньих
четвертушек, слепо глядящих на нее овечьих голов и колбас.
   - Пожалуй, мне пора. - Бран едва держался на трясущихся ногах, потому что
вспомнил вдруг полубезумный  бред  Катлы  о  том,  что  Миркъяртан  выследит
крапчатого коня, чтобы по нему узнать, кто шпионил за ним.
   - Слушайте! - выйдя из оцепенения, вскрикнула Гудрун, когда ветер  ударил
по дому с особенной силой. - Чтоб мне  оглохнуть  и  отупеть,  если  это  не
Призрачные Всадники! Они поднялись из могил...
   Она еще много прибавила бы, но тут одна из ее  околдованных  слушательниц
вдруг впала в истерику и, пронзительно вопя, заметалась по кухне.  Гудрун  и
прочие служанки усмирили ее, усевшись сверху, и заткнули ей рот тряпкой.
   - Ты бы, Бера, следила за собой, - выговаривала ей Гудрун. - Жене Вигфуса
не по нраву крикливые и пугливые девчонки. Перестань реветь, не то потеряешь
место.
   Решив, что тетушкино представление окончено, Бран попрощался и вернулся в
большой дом, чтобы отыскать Пера.Прочие гости,  все  известные  вожди  и  их
слуги, так  шумели,  что  вряд  ли  расслышали  странный  шум,  доносившийся
снаружи. Лишь один раз кто-то заметил, что скот нынче беспокоен, и тогда все
прислушались к отдаленному ржанию коней в конюшне и к испуганному мычанию  и
блеянию коров и овец.
   - Должно быть, там творится какое-нибудь колдовство,  -  шутливо  заметил
Вигфус, но за спиной сделал охранительный знак.
   Гости засмеялись, и тут одна за другой посыпались истории, от  которых  у
Брана волосы стали дыбом. Он заметил страх в округлившихся глазах  некоторых
слуг, таких же простолюдинов, как и он сам. К тому  времени,  когда  ужас  и
напряжение достигли  предела  и  начались  рассказы  о  могильных  курганах,
драугах и Призрачных Всадниках, нервы у Брана натянулись,  точно  струны  на
арфе.
   Ветер за стеной стонал и рычал, являясь как  бы  зловещим  сопровождением
голосов рассказчиков.
   Беспокойный взгляд Брана метался по зале и вдруг остановился у окна возле
самого входа. Снаружи к окну прилипло  худое  костистое,  похожее  на  голый
череп лицо, затененное нависшим капюшоном, и Бран мог бы поклясться -  глаза
в глубоких глазницах горели, точно угли в очаге. Он ахнул, поперхнулся и так
закашлялся, что не мог произнести ни слова, а только в ужасе тыкал пальцем в
окно, другой рукой схватившись за горло, и  лицо  его  побагровело,  как  от
удушья.
   Прочие гости повскакали, широко  раскрыв  глаза,  и  не  один  втихомолку
сделал охранительный знак.
   - Что это? - кричали  они  вразнобой.  -  Кто  это  там?  Это  Призрачные
Всадники! Живые мертвецы!
   - Тихо! - гаркнул Вигфус и, развернувшись к Брану, отвесил  ему  в  спину
солидный тычок, чтобы тот мог прокашляться.
   - Что с тобой стряслось, приятель? Припадок, что ли?
   Бран простонал, указывая на дверь:
   - Кто-то сейчас заглядывал в окно, и вид у него был... неживой!
   - Что это значит, болван? - фыркнул Вигфус и, тяжело дыша,  уставился  на
дверь. - Почему это - неживой?.. -
   Громкий стук прервал его слова. - А,  ну  ясно.  Всего  лишь  запоздавший
путник заблудился в метель. Должно быть, спешит на тинг, как и вы, друзья. -
Вигфус с отвращением поглядел на Брана, и тот, униженный, скрылся  в  уголке
потемнее.
   Вигфус поспешил открыть дверь, дружески приветствовав путника и предложив
ему воспользоваться всеми щедротами пропитания и ночлега, какие только могло
предложить Вигфусово подворье. Путник вошел и остановился, опираясь на посох
и одним быстрым взглядом молча окинул всю компанию. Бран подумал о том,  как
старомодно выглядит этот человек с длинной седой бородой, доходившей ему  до
пояса, с этим самым поясом, который стягивал свободное одеяние,  ниспадавшее
до самых носков сапог; огромный плащ укутывал незнакомца с  головы  до  пят.
Мужчины  обычно  заправляли  штаны  в  сапоги,  плащи  носили   покороче   и
предпочитали шляпы капюшонам. В этом старомодном  одеянии  Брану  почудилось
что-то явно зловещее, а еще хуже-Бран заметил, что вся эта одежда  новая,  а
не потрепанная  и  запыленная,  как  у  некоторых  стариков  в  окрестностях
Торстенова подворья.
   Когда странник вошел в залу, порыв ветра влетел  вслед  за  ним,  плеснув
плащом и обнажив густо  красную  изнанку.  У  Брана  перехватило  дух  -  он
вспомнил, как сквозь завесу пламени тогда, в тоннеле разглядел красно-черный
плащ Миркъяртана.
   - Ну  что  ж,  приятель,  располагайся  и  чувствуй  себя,  как  дома,  -
добродушно говорил Вигфус, не замечая того, что заметил Бран - чужак смотрел
на собравшихся в зале купцов, землевладельцев и слуг так, точно они ему были
в диковинку, как и он им.
   - О да, благодарю тебя, - пробурчал он, твердым шагом подошел к  столу  и
уселся, прислонив рядом посох. В зале воцарилось слегка растерянное молчание
- в кои-то веки болтливые скиплинги не знали, что сказать.
   - Есть у тебя конь, который нуждается в стойле?  -  спросил  Вигфус,  для
удобства подкладывая гостю подушку, веля принести из кухни  еды  и  питья  и
предложив даже пару войлочных туфель, от которых гость жестом отказался.
   - Конюх показал мне, куда поставить коня.  Его  стойло  рядом  с  толстой
крапчатой лошадью. Весьма примечательное животное.
   От этих слов сердце  Брана  застыло.  Цепенея  от  ужаса,  глядел  он  на
пришельца и сознавал, что все чувства легко читаются по его лицу, а чужак  в
это время пристально глядел на него  бесцветными,  холодными,  как  у  змеи,
глазами. Бран окончательно понял, что это и есть чародей Миркъяртан.
   Когда принесли  еду,  чародей  перестал  изучающе  разглядывать  Брана  и
принялся подкрепляться. Бран подобрался поближе к Перу и толкал  его  ногой,
кривляясь и гримасничая, пока Пер не  начал  бросать  на  него  испепеляющие
взгляды. Обычный веселый гул мужских голосов скоро достиг  прежнего  уровня,
гости смеялись и разом рассказывали несколько историй, стараясь  перекричать
друг друга, а это служило прикрытием любой беседе вполголоса.
   - Пер, - прошептал Бран, - это Миркъяртан. Заметил ты,  как  он  упомянул
Факси? Он хотел дать нам понять, кто он такой.
   - Это и есть тот человек, которого ты видел под  землей...  или  он  тебе
только приснился? - Пер  искоса  оглядел  Миркъяртана  и  неловко  пошевелил
больными ступнями, под которые жена Вигфуса заботливо подсунула  подушку.  -
Ну, и что же нам с ним делать? Он похож на древнюю  высохшую  хворостину,  и
если гость из преисподней  хоть  как-то  связан  со  всей  этой  историей  с
Ингвольд, я бы охотно  переломил  его  пополам.  -  Он  грозно  поглядел  на
Миркъяртана, пряча растущую неуверенность. Уж если признать, что  существуют
ведьмы, как же тут не поверить в чародеев,  троллей,  магов  и  еще  невесть
кого? Ученость и самоуверенность Пера все больше уступала позиции тем  самым
"суевериям", которые прежде он так высмеивал.
   - Что он собирается делать? - прошептал Пер.
   Бран пожал плечами и покачал головой.
   - Понятия не имею. Но мне кажется, он ищет  Ингвольд,  чтобы  она  ничего
никому не рассказала о своем медальоне.
   - Ингвольд или тебя? - осведомился Пер, но Бран пропустил его слова  мимо
ушей.
   - Ингвольд была здесь сегодня утром,  и  моя  тетушка  сказала,  что  она
отправилась на восток, к Храпповой переправе. Там мы  сможем  расспросить  о
ней, а потом нагоним ее, предупредим о погоне и предложим ей нашу помощь.
   - Ни в коем случае. Мы едем на тинг.
   - Ты-может быть,  а  я-нет.  Ингвольд  куда  важнее,  чем  кучка  древних
судебных тяжб, распрей и вир. Ты же связан с этим делом еще больше,  чем  я;
удивляюсь, что ты не хочешь помочь Ингвольд.
   - Помочь!  Еще  чего!  Я  и  видеть-то  ее  больше  не  желаю-особенно  в
полнолуние. Бран, а ты уверен, что тебе это все  не  приснилось?  -  Если  б
здесь был Торстен, отец Пера, то Пер не нуждался бы ни в  каких  заверениях.
Торстен отрицал всякое волшебство, а этого чародея  просто  сдунул  бы,  как
пылинку. -
   Хорошо бы нам поскорее отыскать моего  отца,  уж  я  бы  его  кое  о  чем
порасспросил. В наши дни такие истории просто не могут случаться.
   - Но ведь с твоими ногами все же кое-что приключилось,  -  заметил  Бран.
пер только проворчал что-то и, хмурясь, отвернулся. -
   Есть только один способ все разузнать, - задумчиво проговорил он, - нынче
ночью, пока этот чужак будет спать, нужно пошарить как следует в его  вещах.
Дом сегодня переполнен гостями, так что придется ему спать внизу, у очага. А
когда мы убедимся, что  он  захрапел,  ты  спустишь  лестницу  с  чердака  и
пороешься в его сумках.
   - Я? - ужаснулся Бран. - В жизни ничем подобным не занимался! Мне не надо
соваться  к  нему  близко,  чтобы  понять,  кто  это  такой.  Он  чародей  и
чернокнижник!
   К несчастью, его последние слова прозвучали в наступившей на миг  тишине.
Развеселые гуляки услыхали пронзительный шепот и с  подозрением  глянули  на
пришельца, который, несомненно, тоже все отлично расслышал. Впрочем,  он  не
подал вида, и остался сидеть, прямо и безмолвно, в своем мрачном и  холодном
углу. Бран не смел и глянуть на пришельца, чувствуя,  как  сверлят  его  эти
ледяные жесткие глаза. Он вытер о  колени  вспотевшие  ладони  и  постарался
отогнать мысли о лихом Перовом замысле.
   В довершение всего, когда гости начали разбредаться к тюфякам и спальням,
чародей предпочел спать в конюшне, а  не  в  многолюдной  и  нагретой  зале.
Вигфус  огорчился,  но  старик  заверил  его,   что   холод   и   неудобства
конюшни-ничто для того, кто привык ночевать и в худших условиях.
   - Придется тебе пробираться в конюшню, прошептал Пер Брану. -  Я  бы  сам
пошел, но не могу. - Он укоризненно оглядел свои  больные  ноги.  -  Я  буду
следить за тобой из чердачного окошка и, помогу тебе забраться потом наверх.
Не тревожься, такие старые дурни всегда глухи, как пень, и так  храпят,  что
не услышат и налета берсерков. Даже ты, Бран, запросто с этим справишься.
   Бран и Пер спали на чердаке бок о бок с дюжиной  других  молодых  парней,
которые ехали на тинг.  Вдоволь  поколотив  друг  друга  охапками  соломы  и
нахохотавшись, они наконец унялись и легли спать. Тогда Пер подтолкнул Брака
и прошептал:
   - Да проснись ты! Все заснули, пора идти.
   Бран и не  думал  засыпать.  С  несчастным  видом  он  протиснулся  через
чердачное окошко - чересчур