Леобальд, видимо, удивился тому, что Бран подал голос.
   - Благодарю, мой принц, - сказал он, но Бран увидел в его  светло-голубых
глазах жалость с примесью чего-то еще - радуется, наверно, что  этот  калека
не его сын. На миг Бран возненавидел этого человека.
   Зато мейстеру Лювину Леобальд понравился.
   - Пожалуй, Верен Толхарт - наилучший выход, - сказал он, когда тот  ушел.
- По крови он наполовину Хорнвуд, и если он возьмет имя своего дяди...
   - ...он все-таки останется мальчиком, - сказал сир Родрик, - и трудновато
ему будет отстоять свои земли от таких, как Морс Амбер или этот бастард Русе
Болтона. Надо подумать как следует и подать Роббу дельный совет, прежде  чем
он примет решение.
   - Надо будет принять в расчет и то,  какой  лорд  Роббу  больше  выгоден.
Речные земли - часть его королевства. Быть  может,  Робб  пожелает  скрепить
этот союз, выдав леди  Хорнвуд  за  одного  из  лордов  Трезубца?  Блэквуда,
скажем, или Фрея.
   - Она может взять одного из наших Фреев, - предложил Бран, -  Пусть  хоть
обоих забирает, если охота.
   - Это недобрые слова, мой принц, - мягко пожурил сир Родрик.
   Уолдеры  тоже  недобрые.  Бран  хмуро  опустил  глаза  и   промолчал.   В
последующие дни из других усадеб прилетели вороны  с  письмами,  выражающими
сожаление. Бастарда из Дредфорта не будет на празднике, Мормонты и Карстарки
ушли на юг с Роббом, лорд Локе слишком стар, чтобы пуститься  в  путь,  леди
Флинт ждет ребенка, во Вдовьем Дозоре заразная болезнь. В конце  концов  все
главные вассалы дома Старков как-то известили о себе, кроме  Хоуленда  Рида,
островного жителя, давно уже не вылезавшего из своих болот, и Сервинов,  чей
замок стоял всего в половине дня езды от  Винтерфелла.  Лорд  Сервин  был  в
плену у Ланнистеров, но сын его, четырнадцатилетний подросток,  одним  ясным
ветреным утром прибыл с двумя десятками копейщиков. Бран скакал на  Плясунье
по двору, когда они въехали в ворота, и пустился рысью  им  навстречу.  Клей
Сервин всегда дружил с Браном и его братьями.
   - Доброе утро, Бран, - весело воскликнул Клей. -  Или  тебя  теперь  надо
называть принц Бран?
   - Только если захочешь.
   - А почему бы нет? - засмеялся Клей. - У нас теперь все короли да принцы.
Станнис и в Винтерфелл прислал письмо?
   - Станнис? Не знаю.
   - Он теперь тоже король. Он пишет, что королева  Серсея  спала  со  своим
братом, поэтому Джоффри - бастард.
   - Джоффри Дурное Семя, - проворчал один из рыцарей Сервина.  -  Не  диво,
что он так вероломен, раз у него отец Цареубийца.
   - Да, - подхватил другой, - боги не терпят кровосмешения. Вспомните,  как
они низвергли Таргариенов.
   У Брана пресеклось дыхание, словно чья-то гигантская  рука  стиснула  ему
грудь. Он почувствовал, что падает, и отчаянно вцепился в поводья Плясуньи.
   Должно быть, ужас отразился у него на лице, потому что Клей сказал:
   - Бран! Тебе нехорошо? Ну, объявился еще один король - что тут такого?
   - Робб и его побьет. - Бран повернул Плясунью к конюшне  под  удивленными
взглядами Сервина и его свиты. В ушах у него шумело, и он упал бы,  не  будь
он привязан к седлу.
   В ту ночь он молил отцовских богов не посылать ему сновидений.  Но  боги,
если и слышали, не вняли его мольбе - кошмар, который они ему  послали,  был
хуже всякого волчьего сна.
   - Лети или умри! - вскричала трехглазая ворона, клюнув его. Он  плакал  и
просил, но ворона не знала жалости. Она выклевала  ему  сперва  левый  глаз,
потом правый, а когда он ослеп, клюнула его  в  лоб,  вогнав  свой  страшный
острый клюв глубоко в череп. Он завопил так, что  легкие  чуть  не  лопнули.
Голову ему словно топором раскололи, но когда ворона  выдернула  свой  клюв,
вымазанный мозгами и облепленный осколками кости, Бран  снова  прозрел.  То,
что он увидел, заставило его ахнуть  от  страха.  Он  цеплялся  за  башню  в
несколько миль высотой - пальцы у него скользили, ногти  скребли  по  камню,
ноги - дурацкие, бесполезные, неживые ноги - тянули вниз.
   - Помогите! - закричал Бран. В небе над ним появился  золотой  человек  и
поднял его на башню.
   - Чего не сделаешь ради любви, - тихо произнес человек и швырнул Брана  в
воздух.

ТИРИОН

   Сон у меня уже не тот, что в молодости, - сказал великий мейстер  Пицель,
словно желая извиниться за назначенную  на  рассвете  встречу.  -  Лучше  уж
встать еще затемно, чем ворочаться без сна в постели, думая о  незавершенных
делах. - Его тяжелые веки вопреки словам придавали ему сонный вид.
   В комнатах под вороньей вышкой служанка мейстера подала им вареные  яйца,
компот из слив и овсянку, а Пицель прочел молитву.
   -  В  наши  печальные  времена,   когда   повсюду   голод,   я   стараюсь
ограничиваться самыми скромными кушаньями.
   -  Похвально.  -  Тирион  облупил  большое  коричневое   яйцо,   некстати
напомнившее ему лысую голову великого мейстера.  -  Но  я  иного  мнения.  Я
съедаю все, что есть, - на случай если завтра этого не будет.  А  что,  ваши
вороны тоже рано поднимаются?
   Пицель огладил белоснежную бороду, ниспадающую ему на грудь.
   - О да. Послать за пером и чернилами после завтрака?
   - Нет нужды. - Тирион положил на стол рядом с  тарелкой  два  пергамента,
туго скатанные в трубочку и запечатанные воском с обоих концов.  -  Отошлите
вашу девушку, чтобы мы могли поговорить.
   - Оставь нас, дитя, - приказал Пицель, и служанка поспешно вышла. - Итак,
эти письма...
   - Предназначаются для  Дорана  Мартелла,  принца  Дорнийского.  -  Тирион
откусил верхушку яйца - ему недоставало соли. - Здесь  две  копии  одного  и
того же письма. Пошлите самых быстрых своих птиц  -  это  дело  чрезвычайной
важности.
   - Я отправлю их сразу после завтрака.
   - Отправьте лучше сейчас. Компот может подождать, а вот государство  едва
ли. Лорд Ренли ведет свое войско по Дороге Роз, и никто не знает, когда лорд
Станнис отплывет с Драконьего Камня.
   - Если так угодно милорду... - заморгал Пицель.
   - Ему угодно.
   - Мой долг служить вам. - Пицель величественно поднялся на ноги,  звякнув
своей цепью. Она была тяжелая -  в  нее  входило  около  дюжины  мейстерских
ожерелий, сплетенных  вместе  и  украшенных  драгоценными  камнями.  Тириону
казалось, что золота, серебра и платины в ней гораздо больше, чем звеньев из
неблагородных металлов.
   Пицель поворачивался  так  медленно,  что  Тирион  успел  доесть  яйцо  и
попробовать компот - водянистый и сильно разваренный, - прежде  чем  услышал
хлопанье крыльев.  Тогда  он  встал,  увидел  ворона,  особенно  черного  на
рассветном небе, и торопливо направился к полкам в дальнем углу комнаты.
   Аптека мейстера являла собой  внушительное  зрелище:  десятки  горшочков,
запечатанных воском, сотни закупоренных пузырьков, флаконы матового  стекла,
бесчисленные кувшины с сушеными травами. Каждый сосуд был снабжен  ярлычком,
надписанным аккуратной рукой мейстера. "Какой упорядоченный ум",  -  подумал
Тирион. В самом деле - стоило посмотреть повнимательнее, чтобы  понять,  что
здесь всякому снадобью отведено свое место. И сколь любопытны эти  снадобья.
Тирион заметил "сладкий сон" и "ночную тень", маковое молоко, "слезы Лисса",
порошок сероголова, "волчью смерть" и "пляску демона", яд василиска, слепыш,
"вдовью кровь"...
   Встав на цыпочки, он снял с верхней полки маленький  запыленный  пузырек,
прочел ярлык, улыбнулся и сунул бутылочку в рукав.
   Он сидел за столом  и  облупливал  второе  яйцо,  когда  великий  мейстер
осторожно слез по лесенке.
   - Готово, милорд, - сообщил старец и сел. - Такие  дела  лучше  исполнять
незамедлительно, истинно так... чрезвычайной важности, вы говорите?
   - Да-да. - В овсянку, чересчур густую, не помешало бы  добавить  масла  и
меда. Теперь в Королевской Гавани, правда, трудно достать и то, и другое, но
в замке лорда Джайлса всего вдоволь. Половину своей провизии  замок  получал
либо от него, либо с земель  леди  Танды.  Росби  и  Стокворт  располагались
немного к северу от города, и война еще не затронула их.
   - Принцу Дорнийскому. Могу ли я узнать...
   - Лучше не надо.
   -  Воля  ваша.  -  Любопытство  Пицеля  так  назрело,  что  Тирион  почти
чувствовал его вкус. - Может быть, королевский совет...
   Тирион постучал деревянной ложкой по краю миски.
   - Совет существует, чтобы советовать королю, мейстер.
   - Именно так - а наш король...
   - ...тринадцатилетний мальчик. И от его имени говорю я.
   - Конечно, конечно. На то вы и десница. Но превосходнейшая  ваша  сестра,
королева Серсея, она...
   - ...несет тяжкое бремя на своих прелестных белых плечах.  Я  не  намерен
усугублять это бремя. А вы? - Тирион  наклонил  голову,  вперив  в  великого
мейстера испытующий взгляд.
   Пицель опустил глаза в тарелку. Разномастные радужки  Тириона,  черная  и
зеленая, чем-то беспокоили людей - он это знал и пользовался этим вовсю.
   - Вы, безусловно, правы, милорд, - произнес старик  между  двумя  ложками
компота. - Это очень благородно с вашей стороны - так... щадить королеву.
   -  Такой  уж  я  человек.  -  Тирион  вернулся  к  невкусной  овсянке.  -
Заботливый. В конце концов, Серсея - моя любимая сестра.
   - И женщина к тому же. Весьма незаурядная женщина, но все  же...  нелегко
особе слабого пола вникать во все государственные дела.
   Нашлась тоже нежная голубка. Спросите о ней Эддарда Старка.
   - Я рад, что нашел в вас единомышленника. Благодарю за угощение - но  мне
предстоит длинный день. - Тирион слез со стула. - Уведомьте  меня  в  случае
получения ответа из Дорна.
   - Непременно, милорд.
   - Меня и больше никого.
   - О... разумеется. - Покрытая пятнами рука Пицеля вцепилась  в  бороду  -
так утопающий цепляется за веревку, - и это порадовало Тириона. "Первый",  -
подумал он.
   С трудом спустившись по лестнице, он вышел во двор. Солнце уже  поднялось
довольно высоко, и замок начал просыпаться. По  стенам  вышагивали  часовые,
рыцари и латники бились на затупленных мечах. Брони сидел на кромке колодца.
Две хорошенькие служанки пробежали мимо, неся большую корзину с  тростником,
но наемник даже не посмотрел на них.
   - Брони,  ты  приводишь  меня  в  отчаяние,  -  сказал  Тирион.  -  Такая
прелестная картинка, а ты смотришь на олухов, гремящих железом.
   - В этом городе около сотни заведений, где я за стертый медный грош  могу
получить бабенку, какую захочу, - а вот наблюдение за  этими  олухами  может
когда-нибудь спасти мне жизнь. Кто этот парень в клетчатом синем камзоле,  с
тремя глазами на щите?
   - Какой-то межевой рыцарь. Таллад, как он себя именует. А что?
   Брони откинул волосы с глаз.
   - Он из них самый лучший - но и у него свой ритм. Когда  он  атакует,  то
наносит одни и те же удары в одном и том же порядке. - Брони усмехнулся. - В
стычке со мной это его погубит.
   - Он присягнул Джоффри и  вряд  ли  станет  драться  с  тобой.  -  Тирион
двинулся через двор, Бронн рядом, приноравливаясь к его коротким шажкам.  За
последние дни наемник приобрел почти пристойный вид.  Он  вымыл  и  причесал
свои темные волосы, был свежевыбрит и носил черный панцирь офицера городской
стражи. Ланнистерский багряный, плащ у него на плечах имел узор  из  золотых
рук - плащ подарил Бронну Тирион, когда назначил его капитаном своей  личной
гвардии.
   - Много ли у нас сегодня просителей?
   - Тридцать с лишком. Почти все с жалобами или хотят  поклянчить  чего-то,
как всегда. В том числе и твоя любимица. Тирион застонал:
   - Леди Танда?
   -  Ее  паж.  Она  опять  зовет  тебя  на  ужин.  Будет   олений   окорок,
фаршированный гусь под соусом из шелковицы и...
   - ...ее дочь, - кисло завершил Тирион. Со  дня  его  прибытия  в  Красный
Замок леди Танда повела против  него  кампанию,  опираясь  на  неисчерпаемый
арсенал пирогов с миногой, дикой кабанятины и взбитых  сливок.  Видимо,  она
забрала себе в голову, что знатный карлик  прекрасно  подойдет  в  мужья  ее
дочери Лоллис - крупной, рыхлой, слабоумной девице, все еще девственной,  по
слухам, в свои тридцать три года. - Передай ей мои сожаления.
   - Ты не любишь фаршированного гуся? - съехидничал Брони.
   - Ешь его сам, а заодно и женись на девице. А еще лучше пошли Шаггу.
   - Шагга скорее съест девицу и женится на гусыне.  Притом  Лоллис  тяжелее
его.
   - Это верно, - согласился Тирион, проходя по крытой галерее  между  двумя
башнями. - Кому еще до меня нужда? Наемник посерьезнел.
   - Там ждет ростовщик из Браавоса с какими-то бумагами - он  хочет  видеть
короля по поводу некого долга.
   - Джофф умеет считать только до двадцати. Отправь ростовщика к Мизинцу  -
этот с ним поладит. Еще?
   - Какой-то лордик с Трезубца говорит, что люди  твоего  отца  сожгли  его
замок, изнасиловали жену и перебили всех крестьян.
   - На то война. - Тирион чуял здесь руку Грегора Клигана - или сира  Амори
Лорха, или квохорца, еще одного отцовского пса. - Чего он хочет от Джоффри?
   - Новых крестьян. Рассыпается в уверениях своей  преданности  престолу  и
просит возместить ущерб.
   - Я приму его завтра. - Речной лорд - в самом  ли  деле  он  предан,  или
говорит так с горя  -  может  пригодиться.  -  Пригляди,  чтобы  его  хорошо
устроили и накормили горячим. Пошли ему также новую пару сапог - хороших - в
дар от короля Джоффри. - Щедрый жест никогда не повредит.
   Бронн коротко кивнул.
   - Еще тебя добивается целая свора булочников, мясников и зеленщиков.
   - Я уже сказал им, что ничего не могу им дать.  -  Провизия  поступала  в
Королевскую Гавань тонкой струйкой, да  и  в  основном  предназначалась  для
замка  и  гарнизона.  Цены  на  овощи,  коренья,  муку  и  фрукты   достигли
головокружительной высоты, и Тириону даже думать не хотелось  о  том,  какое
мясо варится в котлах харчевен Блошиного Конца. Лучше уж  рыба.  У  них  еще
оставалась река и море... пока лорд Станнис не вышел в плавание.
   -  Они  просят  защиты.  Прошлой  ночью  одного  пекаря  зажарили  в  его
собственной печи, обвинив в том, что он слишком много заламывал за хлеб.
   - А он заламывал?
   - Его уж теперь не спросишь.
   - Надеюсь, его не съели?
   - Насколько я слышал, нет.
   - Следующего съедят, - мрачно посулил Тирион. - Я и так  защищаю  их  как
могу. Золотые плащи...
   - Торговцы уверяют, что в толпе, убившей булочника, были и золотые плащи.
- Просители требуют встречи с самим королем.
   - Ну и дураки. - Тирион отослал бы их  со  словами  сожаления,  племянник
прогонит их  кнутами  и  копьями.  Тириону  даже  хотелось  допустить  их  к
королю... но он не смел. Рано или поздно враг подступит к Королевской Гавани
- не один, так  другой,  -  вовсе  ни  к  чему  заводить  предателей  внутри
городских стен. - Скажи им, что  король  Джоффри  разделяет  их  опасения  и
сделает для них все возможное.
   - Им нужен хлеб, а не посулы.
   - Если я дам им хлеб сегодня, завтра они  придут  к  воротам  и  запросят
вдвое больше. Кто там еще?
   - Черный брат со Стены. Стюард говорит, он привез с собой мертвую руку  в
склянке.
   - Удивляюсь, как это ее никто не съел. Его, пожалуй, надо повидать.  Это,
случаем, не Йорен?
   - Нет. Какой-то рыцарь, Торне.
   - Сир Аллистер? - Из всех черных братьев, кого он  видел  на  Стене,  сир
Аллистер Торне пришелся Тириону по вкусу менее  всего.  Озлобленный,  низкий
человек, придающий слишком большое значение собственной персоне. - Нет,  мне
что-то пока не  хочется  видеть  сира  Аллистера.  Найди  ему  каморку,  где
тростник не меняли уже с год, и пусть его рука погниет еще немного.
   Бронн прыснул и  пошел  своей  дорогой,  а  Тирион  начал  взбираться  по
лестнице. Ковыляя через внешний двор, он услышал, как поднимают  решетку.  У
ворот ждала его сестра с большим отрядом.
   На своем белом скакуне она возвышалась над ним - богиня в зеленом наряде.
   - Здравствуй,  брат,  -  не  слишком  приветливо  сказала  она.  Королева
осталась недовольна, тем, как он разделался с Яносом Флинтом.
   - Ваше величество, - учтиво поклонился Тирион. - Ты сегодня прелестна.  -
Серсея была в золотой короне и горностаевом плаще. В ее  свиту  входили  сир
Борос Блаунт из Королевской Гвардии - в белой чешуйчатой броне и хмурый, как
обычно; сир Бейлон Сванн, с луком на отделанном серебром седле; лорд  Джайлз
Росби, кашляющий пуще обыкновенного; Галлин-пиромант из Гильдии Алхимиков  и
новый фаворит королевы, ее кузен сир Лансель Ланнистер, бывший оруженосцем у
ее покойного мужа и  произведенный  в  рыцари  по  настоянию  вдовы.  Охрану
составляли Виларр и двадцать его гвардейцев. - Куда это ты собралась?
   -  Я  объезжаю  городские  ворота,  чтобы  осмотреть  новые  скорпионы  и
огнеметные машины. Должен же кто-то проявить заботу о городской обороне, раз
ты к этому безразличен. - Ясный зеленый  взор  Серсеи  был  прекрасен,  даже
когда выражал презрение. - Меня  уведомили,  что  Ренли  Баратеон  вышел  из
Хайгардена. Он идет по Дороге Роз со всем своим войском.
   - Мне Варис сказал то же самое.
   - Он может быть здесь к полнолунию.
   - Нет, если будет двигаться столь же неспешно, - заверил ее Тирион. -  Он
каждую ночь пирует в каком-нибудь замке и  устраивает  ассамблею  на  каждом
перекрестке.
   - И каждый день к нему собирается  все  больше  знамен.  Говорят,  в  его
войске уже сто тысяч человек.
   - Ну, это вряд ли.
   - За ним стоят  Штормовой  Предел  и  Хайгарден,  дурак  ты  этакий.  Все
знаменосцы Тирелла, кроме Редвинов, да и за них меня надо благодарить.  Пока
побитые оспой двойняшки остаются в моих руках, лорд Пакстер будет  сидеть  в
Бору и радоваться, что можно не лезть в драку.
   - Жаль, что ты и Рыцаря Цветов не зажала в своем прелестном кулачке. Но у
Ренли есть и другие заботы помимо нас. Наш отец в Харренхолле, Робб Старк  в
Риверране... на его месте я  вел  бы  себя  почти  так  же.  Шел  бы  вперед
потихоньку, выставлял бы напоказ свою силу, наблюдал и  выжидал.  Пусть  мои
соперники воюют - мне спешить некуда. Если Старк нас побьет, весь юг  упадет
в руки Ренли, точно плод с ветви, и это без единой потери. Ну а если  выйдет
по-иному, он обрушится на нас, не дав собраться с силами...
   Серсею это не успокоило.
   - Я хочу, чтобы ты заставил отца прийти с армией в Королевскую Гавань.
   "Где этой армии делать совершенно нечего - разве что внушать тебе чувство
безопасности".
   - Когда это я мог заставить отца сделать то или иное?
   - Ну а когда ты намерен освободить Джейме? Он стоит сотни таких, как ты.
   - Только не говори об этом леди Старк, - криво усмехнулся Тирион. - У нас
нет на обмен сотни таких, как я.
   - Отец, должно быть, ума лишился,  посылая  сюда  тебя.  Пользы  от  тебя
никакой - один вред. - Серсея тряхнула поводьями,  повернула  коня  и  рысью
выехала  за  ворота  в  струящемся  позади  горностаевом  плаще,   а   свита
последовала за ней.
   По правде сказать, Ренли Баратеон  не  внушал  Тириону  и  половины  того
страха, что его брат Станнис. Ренли пользуется любовью простого  народа,  но
он никогда еще не водил людей в бой. Станнис же - человек жесткий,  холодный
и непреклонный. Знать бы, что происходит на Драконьем Камне... но ни один из
рыбаков, которым Тирион заплатил и послал шпионить за  островом,  так  и  не
вернулся. Даже осведомители, которые, как утверждает евнух, имеются у него в
замке Станниса, хранят зловещее  молчание.  Но  в  море  замечены  полосатые
лисские галеи, и Варису доносят из Мира о капитанах, поступивших на службу к
Станнису. Если Станнис ударит с моря, пока его брат Ренли  будет  штурмовать
ворота, голову Джоффри скоро вздернут на пику.  Хуже  того  -  рядом  с  ней
окажется голова Тириона.  Удручающая  мысль.  Надо  как-то  удалить  Шаю  из
города, пока дело не обернулось совсем скверно.  Подрик  Пейн,  потупившись,
стоял у дверей в горницу.
   - Он там, - произнес парень, обращаясь к  поясной  пряжке  Тириона.  -  В
вашей горнице, милорд. Тирион вздохнул:
   - На меня смотри, Под. Меня бесит, когда ты разговариваешь с моим паховым
щитком, те