--  Ты похож на легендарных Богов-Защитников Этла-Тиды! --
Наконец, сказала девочка и осторожно ткнула пальчиком в широкую
грудь Триса. -- Какой твердый панцирь! Тебе в нем удобно?
     -- Конечно, моя милая заботливая Алина. -- Трис улыбнулся,
увидев, как порозовели щеки девочки  от  его  слов.  --  Внутри
костюм очень мягкий, и он очень приятно облегает мое тело.
     При  словах  "мое  тело"  девочка  покраснела  еще больше,
устыдившись, видимо, каких-то своих тайных мыслей.  Трис  понял
это,  его  глаза  сверкнули  веселой бирюзой, и он торжественно
продолжил, с преувеличенным пафосом воздев руки:
     -- Зато снаружи мой панцирь непробиваем! Пусть враги мечут
в меня тучи стрел, застилающие солнечный свет! Пусть они  колют
меня копьями, рубят мечами, бьют палицами! Я неуязвим! Я пройду
через   всю  армию  южан,  словно  через  туман,  поднимающийся
холодными ночами над северными болотами. Я добуду победу  себе,
Магу-Императору,  всей  Этла-Тиде  и,  конечно  же,  тебе,  моя
дорогая девочка.
     Трис подхватил Алину и подбросил ее почти к самому потолку
шатра, а потом ловко подхватил и  поставил  на  пол.  Во  время
полета  девочка  восторженно  взвизгнула,  и  немедленно внутрь
шатра просунулась голова  повара.  Увидев  своего  господина  в
необычном  наряде,  он  удивленно поднял вверх брови, но сказал
свою привычную фразу:
     -- Завтрак готов, господа. Прикажете принести?
     -- Да, пожалуйста! -- Сказал Трис.
     -- Через десять минут, если можно. --  Добавила  Алина,  и
Трис кивнул повару, соглашаясь.
     Аркон ушел, а девочка скромно потупив взор, промолвила:
     --  Когда  вчера ты сказал мне, что пойдешь в бой во главе
армии, одев свой непробиваемый  космический  панцирь,  я  долго
думала,  что еще может пригодиться тебе. И, вот, сшила накидку,
чтобы и  друзья,  и  враги  видели  тебя  издалека,  чтобы  все
восхищались тобой...
     "...как  и я, твоя любящая Алина", -- хотела закончить она
фразу, но не нашла в себе сил произнести заветные слова.  Алина
протянула  Трису  свое  рукоделие. Это была даже не накидка, а,
скорее, просторная туника без рукавов  из  солнечно-золотистой,
очень дорогой ткани. Трис натянул подарок через голову. Если бы
он  не  был одет в скафандр, туника болталась бы на нем, словно
бесформенный мешок с прорезями для рук и  шеи.  Но,  одетая  на
широкий  защитный  костюм,  она выглядела великолепно, до колен
закрывая необычные очертания скафандра и прекрасно гармонируя с
его черными и оранжевыми полосами.
     Трис долго разглядывал подарок, особенно  сложный  вензель
размером  с  ладонь,  вышитый  на  левой  стороне груди. Синие,
красные и зеленые нити  переплетались  замысловатым  узором,  в
котором  можно  было  увидеть  и  набегающие  на берег пенистые
волны, и ветви деревьев, и башни дворцов, и крохотное  сердечко
в уголке...
     --  Спасибо тебе, милая. -- Растроганно сказал Трис. -- Но
я не могу сегодня одеть эту  прекрасную  накидку.  Ее  разорвет
оружие  врагов. Мне не удасться сохранить ее в целости во время
боя.
     -- Не снимай, пожалуйста.  --  Остановила  его  Алина.  --
Пусть  эти одежды разлетятся в клочья, лишь бы ты оставался цел
и невредим. А я, маленькая наивная девочка, буду  мечтать,  что
это  благодаря  моему  дару ты сделался неуязвимым. Пожалуйста,
Трис, не огорчай меня отказом...
     -- Я не могу тебе  отказать,  милая,  ведь  ты  так  много
значишь   для   меня.   Гораздо   больше,   чем   можешь   себе
представить...
     От этих слов приятная  теплая  волна  захлестнула  тело  и
разум девочки. Лицо Триса приблизилось к ее лицу, и она закрыла
глаза,  предчувствуя  нечто значительное. Его теплые губы мягко
коснулись ее губ, дыхание смешалось  с  ее  дыханием,  и  Алина
испытала блаженство, о котором и не могла мечтать...
     Во   время  завтрака  повар  удивленно  разглядывал  своих
господ. Обычно веселые и насмешливые, сейчас они молча  сидели,
опустив взоры каждый в свою тарелку, словно провинившиеся дети.
Каждый  раз,  когда  они  поднимали  друг на друга глаза, Алина
заметно краснела, а губы Триса сжимались  в  тонкую  линию.  Он
ругал себя такими словами, от которых у любого Этла-Нита тотчас
же случился бы сердечный приступ. Почему он не сдержался? Зачем
он поцеловал невинную юную девочку так, что теперь она только и
будет  думать  о продолжении любви? Неужели чудовище в глубинах
его души постепенно берет верх над разумом человека?
     После еды Трис  молча  встал,  затянул  золотистую  тунику
широким  кожаным  ремнем,  на  котором  висели  ножны с длинным
широким кинжалом, одел через левое плечо перевязь  с  колчаном,
закинул  за  спину  арбалет,  взял  в  руки  алебарду.  Алина с
надеждой смотрела на него, ей казалось, что перед  уходом  Трис
повторит  поцелуй,  такой прекрасный и чувственный. Но тот лишь
на мгновение  обернулся,  встретил  взгляд  широко  распахнутых
девичьих  глаз, сделал неопределенный жест правой рукой и вышел
из шатра.

     * * *

     В покоях Мага-Императора уже толпились  командиры.  Все  с
удивлением   посмотрели  на  необычные  доспехи  Триса.  Ремин,
пришедший ранее, спросил:
     -- Что это за латы? Они одновременно твердые и  гибкие,  и
не видно стыков между деталями.
     Трис рассказал короткую, но чрезвычайно запутанную историю
о наследстве далеких предков, об искусстве северных кузнецов, о
древних   чарах,   секрет  которых  был  найден  им  недавно  в
Императорской сокровищнице, о накидке, сшитой руками  Алины.  В
мире Этла-Нитов подобное нагромождение вымысла выглядело вполне
правдоподобно, и больше никто не стал выспрашивать подробности.
     Более  важные  мысли занимали умы Этла-Нитов. Высланные на
разведку  конные  дозоры  вернулись  с  сообщением,  что  южане
сворачивают  лагерь,  в  котором  они  ночевали,  и  строятся в
походные колонны. К полудню армия неприятеля должна  подойти  к
холмам. До битвы оставалось несколько часов...
     Загудели   сигнальные   трубы,   давая   сигнал  к  общему
построению. Солдаты собирались под  значками  своих  отрядов  и
строем выходили через южные ворота лагеря. Не было ни суеты, ни
путаницы,  ни толчеи, слышались лишь короткие команды, бряцание
лат да топот ног. Долгие тренировки сделали свое дело:  солдаты
приобрели  ту  спокойную  уверенность  в  своих  силах, которая
позволяет готовиться к смертельной битве,  как  к  тяжелой,  но
привычной работе.
     Впереди  встали  полки  копьеносцев.  Солдаты поставили на
землю свои тяжелые щиты и  оперлись  на  копья.  В  промежутках
между  отрядами тяжелой пехоты разместились лучники и пращники.
Позади построились алебардисты и арбалетчики. Тут же  стояли  и
расчеты  стрелков  из  больших арбалетов. Справа от копьеносцев
топтались на месте пять сотен коней, которых держали за уздечки
кавалеристы. Люди не хотели раньше  времени  утомлять  животных
своим весом и дополнительной тяжестью доспехов и оружия.
     Когда армия была построена, из ворот выехала торжественная
процессия.   Впереди  шестерка  грациозных  белых  коней  везла
позолоченную колесницу Мага-Императора. Тзот-Локи  был  одет  в
древний   ритуальный   панцирь   из   красной  жесткой  кожи  с
прикрепленными внахлест, как рыбья чешуя, золотыми  пластинами.
Хотя   этот  панцирь  был  очень  тяжел,  а  мягкое  золото  не
обеспечивало даже минимальной защиты, сияющий  доспех  выглядел
чрезвычайно красиво. Старый Маг-Император не стал одевать шлем,
и  теперь  седые  волосы его и бороду раздувал легкий встречный
ветерок.
     Позади  двигалась   скромная   колесница   Мага-Советника.
Крон-то-Рион   не   носил   боевых   доспехов,   но   вся   его
величественная фигура излучала  почти  ощутимую  ауру  силы.  В
правой руке он сжимал свой магический посох с белым хрустальным
шаром,  а левую положил на каменный амулет, висевший на золотой
цепи. Полы  его  коричневой  мантии  трепетали  от  ветерка,  и
казалось, что старый маг парит в воздухе перед строем солдат.
     Следом  за  колесницами верхом на прекрасных конях скакали
остальные высшие офицеры Этла-Тиды. Первым  ехал,  естественно,
сам Трис, чьи странные одежды были встречены удивленным шепотом
солдат.   За   ним   гарцевал   Ремин,  высоко  подняв  пику  с
прикрепленным к ней знаменем тяжелой кавалерии. Он был  одет  в
блестящий  металлический  доспех  и  казался  Трису воплощением
рыцарской доблести, к сожалению, уже утраченной на Земле и  еще
не появившейся в Этла-Тиде. Следом ехали улыбающийся Рол-Толион
-- командир Первого полка копьеносцев Этла-Тиды, молодой щеголь
Ретор-Литли,  первый  раз сегодня одевший гладкие стальные латы
нового  образца  и  прочие  командиры  полков,   сопровождаемые
адьютантами, глашатаями и слугами-оруженосцами.
     Процессия  остановилась, когда достигла центра построенных
войск. Колесницы встали рядом, а всадники выстроились за  ними.
Маг-Император начал говорить:
     --  Воины  Этла-Тиды!  Я  не  буду  повторять  вам  слова,
сказанные многократно. Каждый из вас знает, почему он находится
здесь и что должен сделать.  Сегодня  --  день  битвы,  которая
решит судьбы людей на этой планете на многие поколения. Вон там
поднимается  облако  пыли.  --  Тзот-Локи указал пальцем на юг,
где,  действительно,  поднялась  серая   дымка,   говорящая   о
приближении армии южан. -- Это идут наши бывшие братья, ставшие
волею  злобных  правителей  нашими  врагами. Поэтому прошу вас,
воины, на поле боя проявить не только боевую выучку  и  военное
искусство,  но  и  благородство,  издавна  присущее нашей расе.
Обращайте южан в бегство, берите их в плен, но не убивайте  без
необходимости поверженного или просящего пощады противника.
     --  Замечательная  речь.  --  Тихо  сказал Трис Ремину. --
Маг-Император -- отличный психолог. Он говорит о нашей  победе,
как  об уже свершившемся факте. Его слова благоприятно скажутся
на боевом духе солдат.
     --  Мы  не  хотели  этой  войны,  --  продолжал   говорить
Тзот-Локи, -- но если нас вынуждают сражаться, мы победим!
     --   Мы   победим!  --  Разом  подхватили  заветное  слово
Этла-Ниты.
     -- Этла-Тида -- непобедима!
     -- Слава Этла-Тиде!
     --  Господа  офицеры!  --  Перекрыл  крики  солдат   голос
глашатая  Мага-Императора.  -- Неприятель приближается. Займите
свои места!
     Трис и Ремин посмотрели друг другу в глаза и пожали руки.
     -- Когда придет черед атаки кавалерии, я  мысленно  сообщу
тебе  об  этом.  -- Напомнил другу Трис. -- А пока отводи своих
людей в лес, чтобы их не увидели южане.
     Колесницы правителей уже въезжали в ворота  лагеря,  и  он
пустил  коня  вскач  за  ними.  Тзот-Локи,  Крон-то-Рион и Трис
вместе поднялись на  наблюдательную  башню,  возвышавшуюся  над
частоколом  лагеря.  Отсюда  как  на ладони были видны стройные
ряды армии Этла-Тиды. И уже  можно  было  разглядеть  всадников
Южной  Империи,  скакавших  впереди  основных  сил.  Они  тоже,
несомненно, увидели построенное  для  битвы  войско  северян  и
сообщили об этом своему командованию.
     И вот вдали показались пехотные колонны южан.
     --   Их   довольно   много...   --   Задумчиво   промолвил
Маг-Император, и его пальцы нервно дернули кончик седой бороды.
     -- Всего лишь в двое больше, чем  нас.  --  Твердо  сказал
Крон-то-Рион и внимательно посмотрел на Триса. -- Но я чувствую
присутствие  среди  южан чего-то нечеловеческого. Именно это не
давало нам возможности использовать против них магию. А  теперь
я  совершенно  четко  ощущаю,  что  это  какой-то  небольшой по
размерам, но хранящий ужасную темную магию предмет. Может быть,
древний талисман? Как ты думаешь, Трисмегист?
     -- Моя магия тоже бессильна против этого. -- Хмуро сдвинул
брови Трис. -- Вы правы, Маг-Советник, мне все меньше и  меньше
нравится   приближающаяся   темная   нечеловеческая   аура.  Но
отступать уже поздно и придется  использовать  все  наши  силы,
физические  и магические, чтобы выиграть этот бой. Пожалуй, мне
пора присоединиться к алебардистам. Вы же, Крон-то-Рион, как мы
и планировали, будете сверху видеть всю картину боя и  мысленно
передавать ее мне.
     Трис  вновь  вышел за ворота и встал в строй алебардистов.
Его  тут  же  окружили  солдаты  и  младшие  офицеры,  стараясь
разглядеть   необычный   черно-золотой  доспех.  Но  потом  все
внимание людей переключилось на приближавшихся  южан,  и  около
Триса   остались  стоять  только  Некрат-Тир  и  Гориал-Тич  --
полковники  алебардистов,  а  также  непривычно   серьезный   и
подтянутый  сегодня Ретор-Литли. Их маги-адьютанты стояли рядом
и молчали, ведь Трис -- величайший маг  Этла-Тиды  --  сам  мог
передать необходимые сведения командирам.
     --  Маг-Советник Крон-то-Рион сообщает, что южане начинают
разворачивать походные колонны для боя. -- Громко говорил Трис,
чтобы его слышали все стоящие рядом. -- Как мы  и  хотели,  они
собираются   напасть   немедленно,   не  делая  даже  небольшой
передышки.  Тяжелая  пехота  --  копейщики  --  строятся  двумя
огромными   прямоугольниками,   приблизительно,   из  восьмисот
человек по  фронту  и  из  десяти  --  в  глубину.  Словно  два
развернутых  крыла  огромной  птицы...  В  центре  и  по  бокам
находятся легкие пехотинцы -- лучники и дротикометатели. Позади
пехоты видны кавалеристы, но они годятся только для  погони  за
разгромленным   и   бегущим  противником  и  врядли  будут  нас
атаковать. Понятно, южане сдвигают ряды, чтобы фронт  их  армии
был  равен  нашему  фронту. Горван рассчитывает, что их плотный
строй,  превосходящий  наш  по  глубине,  без  труда   раздавит
небольшую  армию  Этла-Тиды.  Значит,  он  все  еще  не знает о
поджидающих его сюрпризах...
     А вот и колесницы правителей Южной  Империи.  Их  окружают
защитные чары и заклинания сопровождающих войско магов, так что
невозможно  разглядеть,  где  там  находится Повелитель Горван.
Командование занимает место за своим  правым  крылом,  то  есть
напротив  нашего левого фланга. Ну, что же... Мы ударим слева и
постараемся пробиться прямо к ставке командования. Вот тогда  я
и посмотрю, что это за Повелитель Мира...
     Мысленно  Трис сообщил Крон-то-Риону: "Именно так когда-то
давно на Земле великий полководец Александр Македонский  разбил
армию   персов,   в  пять  раз  превосходившую  его  войско  по
численности. Он кавалерийским клином рассек их ряды и  пробился
к  царю  Дарию.  Царь  струсил и побежал, и за ним обратилась в
бегство вся огромная армия."
     Следующий  ментальный  приказ  Трис   отправил   командиру
колесниц  с  тяжелыми арбалетами. За спинами "черепах" началось
движение: колесницы перемещались на левый фланг, чтобы тяжелыми
снарядами  смести  первые  ряды  врагов  и   облегчить   работу
штурмовым отрядам.
     Теперь   Трису  уже  не  нужно  было  сообщать  окружающим
офицерам о продвижении южан. Между готовыми к сражению  армиями
оставалось не более пятисот шагов, и Этла-Ниты стиснули в руках
оружие,  ожидая  приказа  к  началу  атаки. Но вдруг армия южан
остановилась. Это было так неожиданно, что солдаты удивленно  и
разочарованно переглядывались.
     "Что  они  замыслили?  --  Принял  Трис  недоуменные мысли
Мага-Советника. -- Неужели, хотят вступить  в  переговоры?  Или
это как-то связано с их новым магическим приобретением?"
     Вопросы быстро разрешились. Между крыльями копейщиков-южан
образовался  проход,  из  которого  на  свободное пространство,
разделяющее противников,  вылетели  две  легкие  колесницы.  На
одной  из  них  стоял  глашатай,  а  на другой виднелась чья-то
низкая широкая фигура...
     "Это Греан-Мор! -- Передал Трису Крон-то-Рион.  --  Именно
от  него  исходит  черная  аура.  Он -- носитель нечеловеческой
магии."
     "Я чувствую это. -- Спокойно  отозвался  Трис.  --  Сейчас
узнаем, чего он хочет."
     Колесницы   южан   остановились   точно  посередине  между
армиями. Глашатай прокричал:
     -- Эй, вы,  жалкие  северяне!  Вспомните  заветы  предков,
когда  судьбы  государств решались поединком между правителями.
Великий воин Греан-Мор вызывает на бой вашего командующего! Бой
на смерть!
     Этла-Ниты презрительно  рассмеялись.  Все  помнили,  каким
позорным  поражением для Греан-Мора закончился поединок чести с
Трисмегистом на Храмовой площади  столицы.  И  только  маги,  и
особенно  Крон-то-Рион,  настороженно  молчали, понимая, что на
этот раз победа будет зависеть не от человеческого оружия, а от
магических сил противников.
     "Не соглашайся! -- Раздался в голове Триса умоляющий  крик
Мага-Советника.  --  Я  чувствую,  что это какая-то смертельная
ловушка для тебя.  Моя  магия  бессильна  против  черной  ауры,
окружающей Греан-Мора."
     "Я  не  могу  отказаться.  -- Ответил Трис, передавая свой
арбалет и колчан Ретору-Литли. --  Вы  же  сами  все  прекрасно
понимаете... Даже если это ловушка, я надеюсь на свои силы и на
свой скафандр."
     Он  прошел  между  рядами  копьеносцев, провожавших своего
героя  пожеланиями  быстрой  победы,  и   вышел   на   открытое
пространство. Греан-Мор и его глашатай узнали Триса.
     --  Тебе  не  помогут  ни  волшебные  доспехи,  ни  боевое
искусство. -- Пробормотал про себя коротышка. --  Я  убъю  тебя
быстро, и ты даже не успеешь понять, что происходит.
     Тем  временем  Трис  одел  шлем-капюшон. Встроенные насосы
наполнили его водой, а  спереди  с  тихим  шелестом  опустилось
прозрачное  смотровое стекло. На внутренней стороне засветились
показания датчиков, сообщавшие, что скафандр герметично  закрыт
и   не  имеет  никаких  повреждений.  Трис  еще  раз  попытался
дотянуться до карлика своими  магическими  приемами,  но  вновь
потерпел поражение. Тогда он поудобнее перехватил свою алебарду
и пошел вперед...
     Греан-Мор  спрыгнул с колесницы. Только сейчас Трис понял,
что на коротышке не было надето никаких доспехов, и в руках его
не  видно  никакого  оружия.  Нехорошее  предчувствие  ледяными
каплями проникло в мысли Триса.
     "Будь  осторожен!  --  Послышалась мысль Крон-то-Риона. --
Это все неспроста."
     "Если он надеется, что в скафандре я стал менее  подвижен,
то  скоро  поплатится  за  эту  ошибку.  -- Попытался успокоить
старого мага Трис. -- Ведь на мне не тяжелые латы,  космокостюм
совершенно не стесняет движения."
     Греан-Мор приблизился к Трису на десять шагов.
     --  Прощайся  с  жизнью,  глупый  северянин. -- Раздался в
наушниках скафандра его  насмешливый  голос.  --  Это  тебе  не
поединок чести. Теперь я стал воистину непобедим.
     И  Греан-Мор  резким  прыжком взвился вверх и вперед. Трис
пригнулся, выставив перед собой острие алебарды и увидел, что в
руках коротышки оказался короткий  синий  цилиндр,  испускающий
тонкий бледно-красный луч длиной около полутора метров.
     В  последний момент Трис сумел увернуться от удара, однако
его  алебарда  оказалась  разрублена  пополам,  а  кончик  луча
чиркнул  по  передней  части скафандра. В следующее мгновение к
Трису одновременно пришли два сообщения, одно другого хуже.
     "Авария! Прорвана внешняя защита скафандра!"  --  Замигала
красная надпись на стекле шлема.
     "У  Греан-Мора  Лучевой  Меч!  -- Раздался горестный вопль
Крон-то-Риона. -- Все пропало!"
     Но Трис не собирался  сдаваться  без  боя.  Коротышка  еще
готовился к новому удару, и он надеялся, что успеет перехватить
его  руку,  сжимающую  Меч,  вывернуть ее и завладеть проклятым
всемогущим  оружием.  Поэтому  Трис  метнулся   к   Греан-Мору,
распластавшись  в  стремительном  прыжке  и, уже оторвавшись от
земли, понял, что не успевает дотянуться до заветной цели...
     Бледно-красный луч  опустился  сверху  на  его  голову,  и
последнее,  что увидел Трис, было перекошенное злорадством лицо
коротышки, и его губы, шепчущие:
     -- Ненавижу...

     Глава 11. Пробуждение.

     В той части Императорского дворца Этла-Тиды, где жила жена
Тзота-Локи  Каррил-Томитек-Тилан,  или  попросту  Карри,   было
светло,